омолиться за них,  ждали напутственных
слов и советов. Сохранилось  немало напутствий Распутина. Приведем несколько
характерных.

     Соблину Н.П.: "Верь, человеческие слабости бывают и есть. Свет на небе.
Любовь и вера покажет тебе знамя".

     Вырубовой: "...Не бойся страха. Бог скорбь видит, останемся и есть надо
вмести, а страх разлучает".99

     "Нет веры,  а без  веры и  море  до колена, вселяй  пока, а  не слушают
Бога."100

     "Как туча, и ласки вокруг тебя, целую всех".

     "Говорите горько, и дела делаю, а я без дел не могу  и не  буду,  и Бог
создал все от трудов, пока мы  живы, солнце для нас, мы для  блага... Кто бы
человек  ни был,  а  правда  святыня.  Ты за правду хлопочешь, Бог  видит  и
оправдывает тебя..."

     (Распутин хлопочет об участи Шнеерсона,  просит  освободить  старика из
тюрьмы, Вырубова пишет, что это освобождение неправильно истолкуют.)

     "...Не важно, что скажет кто,  а надо знать  добрые дела,  а не  хочете
этого знать, пусть они будут Ваши друзья. К смерти мы готовы, она для нас не
страх, а радость".101

     "Ворожба всегда  против  духа.  Пусть,  а мы  останемся.  Все  мы,  они
напрасно против. Целую всех".

     "Помните обетование встречи, это Господь показал знамя победы., хотя бы
и  дети  против  или  близкие  друзья. Сердцу  должно  сказать:  пойдемте...
(неразборчиво) нечего смущать духу нашему".

     "Как  тучи,  тяжелые  известия,  повсюду  скорбно, а  высказать невидя.
Понося нас... (неразборчиво)... солнца бегают в темноте".

     "...Правда  победа, а неправда под ногами валяется. Кто бы ни  был я  с
Вами - о правде".102

     Почитатели Распутина были очень  строги  в  быту, в точности  соблюдали
посты  и все церковные обряды. Многие из них, как их учитель, не ели  мяса и
молочного. Постоянно ходили на богомолье в дальние чтимые монастыри.

     Образцом  самой  строгой  жизни  была,  например,  одна  из   ближайших
почитательниц  Распутина, подруга  царицы  Анна Вырубова. Свою жизнь  она  в
самом деле посвятила служению  царской семье и Распутину. Личной жизни у нее
не  было.  Здоровая,  красивая  женщина полностью подчинялась самым  строгим
монастырским  требованиям.  По  сути  дела,  она  превратила  свою  жизнь  в
монастырское служение, а в это время клеветники в  левой печати  публиковали
самые гнусные  подробности о ее якобы развратной интимной жизни.  Как велико
было  разочарование  этих  пошляков, когда медицинская  комиссия  Временного
правительства установила, что Вырубова никогда не была в интимных отношениях
ни с одним мужчиной.

     А ведь  ей  приписывали,  впрочем,  как и  Распутину, десятки  любовных
связей, в том числе и с  царем, и с Распутиным. После счастливого бегства из
России, где ей угрожала неминуемая  смерть, Вырубова постриглась в монахини,
соблюдая  самый строгий устав и ведя  одинокую жизнь. Монахиней она умерла в
Финляндии в 1964 году.

     Образцом  самой строгой монашеской жизни был и другой друг и почитатель
Распутина - епископ Варнава.

     Еще  задолго до возвышения  Распутина  Варнава  был  хорошо известен  в
Петербурге  как настоящий религиозный деятель и аскет (два  дня в неделю  он
вообще ничего не ел, а спал три часа в сутки).

     Н.Г.  Соловей,  хорошо  знавший  епископа  Варнаву,   рассказывал,  как
последний  проводил свои именины (11  июня). В этот день Варнава поднялся  в
полпятого,  отслужил молебен  и  поехал  вместе  с  близкими  ему  людьми  в
Михайловский  скит, находящийся в 12  верстах от Тобольска.  По прибытии  на
место  сварили  картофель  с конопляным  маслом.  Этим  картофелем  и  медом
питались целый день.  К  вечеру  вернулись  в Тобольск,  где  на  квартире у
епископа нашли стол, уставленный массой пирогов -  подарков от почитателей -
и разных других угощений. Все это принесли в дом епископа  в его отсутствие.
Сам епископ ничего не ел, а гостей угощал.

     Дружба с Распутиным дорого стоила Варнаве. Его постоянно травили. Как и
Распутину,  приписывали  всякие  гадости.  Сразу  же  после  отречения  царя
епископа  Варнаву  сняли  с  Тобольской и  Сибирской  епархий  и  сослали  в
захудалый  монастырь  в  Нижегородской  губернии. А  дальше  дело  завершили
большевики - убив его.

     Да,  многим почитателям  Распутина приходилось очень несладко,  ибо  за
ними порой тоже  велась  слежка,  собирались  сведения,  распускались слухи,
осуществлялась  травля.  Я  своими  глазами  видел полицейскую информацию  о
лицах,  связанных  с Распутиным. Бывали  случаи обыска.  Так,  по приказанию
Джунковского, старательно  искавшего  компромат на Распутина, 11 апреля 1915
года был  произведен обыск в квартире  почитателя старца А. Ф. Филиппова. По
сведениям, полученным  полицией, на квартире Филиппова спрятана пластинка  с
записью  беседы с Распутиным, где он рассказывал о посещении  царской семьи.
Обыск результатов не дал, но Филиппову нервы потрепали изрядно.103

     Постоянно  травили  Головиных,  Сазоновых,  Добровольских,  Соловьевых,
Патушинских,  Решетниковых, Стряпчевых, Лахтину.  О  последней  распускались
слухи, что  она психически больна, а виновником ее недуга является Распутин.
Безусловно, Лахтина была  очень нервная и даже экзальтированная женщина,  но
психически   вполне  нормальная,  что   подтверждает  ее   допрос  комиссией
Временного правительства.

     Всем  молодым женщинам  (впрочем, не  только молодым) - почитательницам
приписывали половую распущенность и даже половой психоз.104

     В  этих  условиях почитатели  Распутина старались держаться  как  можно
теснее  вместе. Некоторые  даже и селились  вместе, как  бы  "монастырьком".
Лахтина  жила  вместе  с  Головиными.  Терехова  -   вместе  со  Слеповой  и
Самохоткиной, Гаар - с Кисляковой.

     Почитатели Распутина, по крайней мере самые ближайшие, приезжали к нему
в гости  и  подолгу  жили у  него  и вместе с  ним  совершали  богомолье  по
сибирским монастырям  и  в  город Верхотурье к мощам  святого  Симеона.  Для
почитателей Распутина  это был своего  рода ритуал  -  сначала к Григорию, а
потом  - богомолье. Самые  горячие поклонники  совершали  такие  путешествия
неоднократно. В воспоминаниях Вырубовой есть описание этого маршрута.

     "В 1915 году я еще раз ездила в Сибирь. В этот раз с моей подругой Лили
Дэн и другими,  и со своим  санитаром, так как была  на костылях. В этот раз
ехали  мы на пароходе по  реке Type из  Тюмени до Тобольска на поклон  мощам
Святителя  Иоанна.  В  Тобольске  останавливалась  в  доме губернатора,  где
впоследствии  жили Их  Величества.  Это  был большой белый  каменный дом  на
берегу  реки под горой; большие  комнаты,  обильно  меблированные, но зимой,
вероятно,  холодные. На обратном пути  останавливались в  Покровском.  Опять
ловили рыбу и ходили в гости к тем же крестьянам. Григорий Ефимович же и его
семья  целый  день  работали в доме  и  в поле. Оба раза  на  обратном  пути
заезжали в Верхотурский монастырь на Урале,  где  говели и поклонялись мощам
св.  Симеона. Посещали  также  скит,  находившийся в лесу, в 12  верстах  от
монастыря: там жил прозорливый старец отец Макарий, к которому многие ездили
из  Сибири. Интересны бывали  беседы  между ним  и Распутиным".  Приезжая из
Покровского в  другие  места,  Распутин  чаще всего  останавливался  у своих
почитателей в Петрограде. Например, до тех пор, пока не завел своей квартиры
-  у Лахтиной, у Сазоновых, в Москве  -  у  Решетниковых, в  Верхотурье -  у
купчихи Мухлыниной, в Тюмени -  у Стряпчева или Мартемиана, в Тобольске  - у
Варнавы.

     Сохранились   описания  встреч   Распутина   со  своими   поклонниками.
Перескажем  одну  из  них,  самую  заурядную,  рассказанную  журналистом  В.
Алексеевым.105

     ...В  тот  день  гостей  встречала Акилина  Лаптинская,  почитательница
Распутина,  из крестьян,  выполнявшая роль секретаря.  Она провожала гостя в
большую, просторную комнату, очень просто обставленную. Посередине - большой
стол, на нем самовар и чайная посуда, ваза с большим букетом красных и белых
роз (Распутин очень любил цветы).

     Направо у стены -  диван, обитый кожей; по стенам и у  стола - стулья и
кресла,  обитые  дешевой материей.  На  окнах  стоят  букеты  чудесных  роз,
издающих опьяняющий  аромат. Налево  у двери  телефон, возле которого  лежит
бумага с длинным списком абонентов.

     Лаптинская начинала готовить  для гостя чай.  Как описывал ее Алексеев,
это была женщина  с  добродушным,  простым  русским лицом, с  темными живыми
глазами, обрамленными такими же темными бровями, на вид лет 35.

     Григорий Ефимович выходил в столовую в русской  поддевке  и  шароварах,
заправленных   в   лакированные   сапоги.   Его   волосы   были   обстрижены
по-крестьянски "в  кружок"  с  прямым  пробором.  Небольшие светлые  глаза с
любопытством разглядывали гостя.

     - Обожди, родной, пока я тут с делами-то разделаюсь.

     -  Так ты смотри,  не  забудь  - псаломщик Комаров,  он сейчас где-то в
Самарове  служит,  а  его надо бы  в Курган  перевести,  - говорил  Григорий
Ефимович кому-то по телефону. - Далее, дьякона Бушуева тоже надо бы  поближе
к Покровскому перевести. Хоть  он и непутевый, да не его  мне  жалко, а жену
его. Они ведь сейчас порозня живут, считай, целый год. Баба к нему ехать  не
может; рублей,  поди, 100-150 дорога-то  будет  стоить, а у ней  таких денег
нет. Вот, чтобы не развалилась семья, и надо их соединить вместе. Женщину уж
очень  жалко,  и замуж-то  за  Бушуева  я  ее  отдал.  Думал,  он путный,  а
оказалось, нет.

     Ну  а больше-то, кажется, ничего. Заезжай в Покровское ко мне,  напейся
чаю и передай всем поклон... Поцелуй всех, но, поезжай с Богом...

     - Вот ты об этом и можешь написать, - говорил журналисту немного погодя
Григорий Ефимович, подавая свою крупную жилистую руку.

     - О женщине, которая приехала со мной, тоже можешь написать.  Это вдова
священника;  хлопочет, чтоб  не выселяли ее с  бесплатной  квартиры или дали
другую  бесплатную. Средств-то, вишь,  у  ней нет.  Ну вот и  надо,  значит,
постараться... Вот ты и пиши: дьякона, мол, с псаломщиком хлопочет на лучшее
место перевести, поповской вдове квартиру выхлопатывает...

     - А кому  это вы,  Григорий  Ефимович,  по телефону  насчет  дьякона-то
говорили?

     - А это...Тобольский епархиальный наблюдатель...

     Григория Ефимовича опять оторвали от беседы. Пришел какой-то священник.
Григорий Ефимович вышел к нему в переднюю и говорит: "Ну что ты, батюшка. Да
уж  я  сказал,  что  постараюсь  сделать,  так  сделаю.  Ступай  с  Богом...
Облобызался троекратно и сам закрыл за священником дверь.

     Пришел один  из  почитателей Распутина, и  все сели за стол  пить  чай.
Григорий  Ефимович  скинул  поддевку и  остался  в одной чесучовой  рубашке.
Алексеев сел по правую руку Григория Ефимовича и говорит ему:

     - Разве вы бросили,  Григорий Ефимович,  сибирскую привычку перед  чаем
закусывать солеными огурцами и капустой?

     - Нет, не забросил. Это почему-то сегодня только не подали, а то у меня
завсегда капуста и огурцы - любимое блюдо...

     В разговор вступила и  секретарша  Григория  Ефимовича,  симпатичная  и
добродушная Акилина Никитишна.

     -  Вот говорят, у отца  Григория изысканные кушанья подаются. Теперь вы
сами видите, что это неправда. Сиг, что вы видите, и икра - это для  гостей,
а сам он черный хлеб кушает!..

     -  Да  и  икру-то это одна  из  знакомых  сегодня принесла,  -  вставил
Григорий Ефимович.

     -  Опять  же  говорили,   что  у  Григория  Ефимовича  дом  собственный
семиэтажный. Тоже, конечно, неправда. Что  выдумают,  то  и пишут... Недавно
вон сочинили про отца, что он в священники собирается...

     - А я и не думал, да и к чему мне это,  - заметил  Григорий Ефимович, -
жену я  свою  люблю  и разводиться с  ней  не  собираюсь.  Дом действительно
строить  хочу у себя  на родине, да лесу надо купить на 300 рублей, а у меня
таких денег нет.

     - А тут письмо тебе, - снова заговорила Лаптинская.

     - Откудова? Ну-ко читай!

     - Из Самары Сычев пишет.

     Григорий Ефимович сделал сосредоточенное лицо, стал припоминать:

     - Это не тот ли, что прошлым летом у меня был? Читай!..

     Лаптинская  прочитала сначала  ответ  одной  из  канцелярий,  в котором
значится, что просьба  Сычева "оставлена без последствий". Препровождая  эту
бумагу,  Сычев  пишет:   "Глубокоуважаемый  Григорий  Ефимович.  Куда  я  ни
обращался, всюду получал отказ. Теперь одна надежда на вас..."

     -  Перестань читать, -  сердито оборвал Григорий Ефимович.  -  Это  тот
Сычев - поп-расстрига?

     - Он самый.

     - Так, значит, ему уже отказано везде?

     - Отказано.

     - Порви все сейчас же. - Лаптинская порвала.

     - Брось все туда, - сказал Григорий Ефимович, указывая на камин.

     - Сами расстригаются, мошенники, а потом просятся в попы... - обратился
к нам Григорий Ефимович.

     Позвонили по телефону. Подошел сам  Григорий  Ефимович. Звонила одна из
ближайших  его почитательниц - М. Головина, или, как он ее ласково  называл,
Мунька.

     - Ну,  дак,  кого-то  там?.. Сказано,  в  11 часов  буду, -  кому-то  с
досадливой  нотой в голосе говорил Григорий Ефимович. - Да, да,  чичас никак
не могу. На  вот, да ты че  в самом деле,  говорю, в одиннадцать... Да брось
ты,  пожалуйста;  сказано,  в  одиннадцать. - И, сердито  оборвав  разговор,
Григорий  Ефимович  повесил  трубку.  Проходя  мимо  своего собеседника,  он
бросает ему: "Мунька звонила..."

     Чай кончился. Почитатель Григория Ефимовича шутливо говорит:

     - Вот посмотри,  Григорий Ефимович, он возьмет и напишет, что за столом
у тебя сидело много дам-почитательниц, которые подбирали объедки  огурцов, с
благоговением завертывали в бумажку и уносили к себе домой.

     Григорий Ефимович встряхнул головой, засмеялся и сказал:

     - И то, впрямь напишет!.. Ведь про меня так всегда пишут...

     - А  тут,  отец, не  забудь: в 4 часа  генерал  обещал  быть  у нас,  -
докладывает  Латинская.  Распутин  на  прощание  трижды  целует   Алексеева,
который, очарованный его простотой и радушием приема,  уходя, размышляет над
секретом влияния Распутина на своих почитателей и вообще окружающих его лиц.
"Не  в этой  ли простоте  и  одинаковости его  обращения со всеми,  будь  то
министр или сосед по деревне, не в той ли правде-матке, которую он так прямо
режет, тайна его успеха".106



        АФЕРИСТЫ

     С  лета 1914  года имя  Распутина  становится известным многим  жителям
России,   но  произносится  оно,  как  правило,  с  отрицательным  оттенком.
Мифический образ всемогущего старца, близкого к царю, творящего бесчисленные
аморальные поступки, будоражит сознание российских граждан. Мифический образ
постоянно  подогревается печатью, чуть ли  не  каждый  день  добавляются все
новые  и  новые  скандальные "факты",  разносимые в  разные стороны  левой и
бульварной печатью.

     Да,  убеждаются  многие, Распутин благодаря близости  к  царю  обладает
огромной властью. Эту власть, думают про себя некоторые,  неплохо употребить
в  свою  пользу.  Поверив печати, аферисты  и  проходимцы начинают  видеть в
Распутине себе подобного, стремясь наладить "деловые контакты" с ним. Однако
попытки  эти  кончаются  для  них  конфузом  и  позором. Григорий  с треском
выставляет  их.   Аферисты  поумнее   и  необразованнее,   познакомившись  с
Распутиным ближе, начинают понимать, что он не  тот человек, о котором пишут
в печати. Но вместе с тем им  становится ясно, что  настоящий Распутин может
стать для них более полезен, чем его вымышленный образ.

     Во-первых, Распутин среди людей,  имевший неформальную власть благодаря
своей близости к царю,  был  прост и доступен практически любому. Ведь одной
из главных целей его жизни было помогать людям, и  прежде всего нуждающимся,
бедным, униженным. Он с охотой  открывал дверь  и оказывал помощь  любому. А
попробуй, попади к министру или другому, более высокопоставленному, лицу.

     Во-вторых,  во  многих  сложных  вопросах,   особенно  в  финансовых  и
юридических. Григорий Ефимович был неискушен, простодушен, наивен. А значит,
его  легко  обмануть,  представить дело  сомнительное за  благотворительное,
общественно  полезное.  Тем  более  купцы и  банкиры,  приходившие  к  нему,
предлагали  ему деньги, но  не  как взятку, а  на благотворительные цели, на
помощь бедным и нуждающимся.  А свои просьбы подавали так, как будто пекутся
о  благополучии  России,  как будто  от  их  операций зависит  благоденствие
народа.

     В-третьих,  была  еще  одна  возможность  обмануть  доверие   Григория.
Рассказать ему душещипательную историю, добиться его сочувствия, получить от
него  записочку  к влиятельному лицу,  от которого  зависит  решение, причем
записочки, как правило, стандартного содержания: "Милый,  дорогой,  помоги".
"Милый,  дорогой, выслушай". А влиятельному лицу,  предъявив  эту записочку,
поведать  совсем   другую   историю,  изложить   иную  просьбу,  чаще  всего
сомнительного  характера.  Влиятельное  лицо  слушает,  хмурится,  про  себя
думает: "Ну и аферист  этот Распутин", а  сделать что-нибудь и  сделает,  не
захочет ссориться со столь могущественным человеком.

     Был  еще  один  способ,  посредством  которого  ловкие  аферисты  могли
использовать Распутина, - эксплуатировать его имя, заявляя о своей  близости
к нему, неоднократно посещая его под разными пустячными предлогами, выполняя
разные  мелкие,  вполне безобидные  поручения  (сходи  туда, свяжись  с тем,
отнеси то). Польза от такой придуманной  близости к  Распутину  для афериста
очевидна - приходишь к влиятельным лицам, которые уже наслышаны о тебе как о
лице,  близком к могущественному  Распутину, и они,  чтобы  не связываться с
тобой, постараются выполнить твои просьбы.

     Вот  по таким рецептам в окружение многочисленных искренних почитателей
Распутина втираются группы аферистов, стремившихся использовать Распутина  в
своих целях. Конечно, они приходят сюда в облике честных и порядочных людей,
желающих творить добро  и помогать  людям.  Именно такими  их  первоначально
представляет Распутин, и потребуется время, чтобы раскрыть их истинное лицо.

     В  одну  группу можно  условно отнести  аферистов-интернационалистов  и
связанных с ними высокопоставленных чиновников -  Андронникова, Рубинштейна,
Мануса, Манасевич-Мануйлова, Хвостова, Белецкого, Снарского (Оцупа)  и Родэ.
Между  ними существуют свои  противоречия, но  они уверенно проводят крупные
финансовые  махинации,  не  гнушаясь  вступать  в  связь  с  самыми  темными
антирусскими силами, - будь-то французское масонство или немецкие подпольные
подрывные организации.

     В другую  группу  следует отнести  лиц,  вершивших аферы  во  имя своей
национальной  общины (своего рода  еврейское лобби при Распутине), бесстыдно
эксплуатировавших  его чувства сострадания ко  всем обиженным и  угнетенным.
Главное  место  здесь занимал видный  сионист, по профессии купец и  ювелир,
Арон Симонович  Симанович, ставший  у  Распутина  своего рода секретарем  по
еврейским делам, через которого шли все их ходатайства и просьбы.

     Материалы наружного наблюдения за ноябрь 1914 года сообщают о посещении
Распутина князем  Михаилом Михайловичем  Андронниковым, двадцативосьмилетним
чиновником  при министерстве внутренних  дел. Для  всех  это милый, подающий
большие   надежды   молодой   человек,   воспитанный   и  глубоко  набожный.
Рассказывают, что у него в доме есть место, вроде часовни,  где  он проводит
много  времени.  Кто  же мог подумать тогда, что  за этой личиной скрывается
один из самых крупных аферистов начала XX  века, а часовня-молельня (в самом
деле она есть)  устроена  специально,  чтобы  получить расположение царского
двора.

     Итак, этот  молодой  человек приходит  к Распутину с предложением своих
у