ости включает волю вечного единства, которое только теперь в противоположность мучительному злу ощущается и познается как единство, как сладкая кротость, как благодеяние. "Зло или отвращение побуждает добро, как волю, снова стремиться к своему первоначальному состоянию, как к богу, и внушает влечение к добру как к доброй воле. Ибо вещь, которая добра лишь в одной себе и не имеет муки, не стремится ни к чему, так как она не знает ничего лучшего в себе или для себя, чего она могла бы алкать" (О божеств. созерцаемости, гл. 1, 13).

§ 53. Антропология Якова Бёме
С происхождением зла, греха - ведь одному греху обязан своим происхождением не фантастический и теологический, а существующий человек - пришли мы к человеку и с ним к настоящему ключу и рычагу теософии Якова Бёме. "Книга, - говорит Бёме, - в которой заключены все тайны, есть сам человек; он сам есть книга сущности всех сущностей, так как он есть подобие божества, великая тайна заключена в нем" (Теософ, послания, письмо 20, § 3). "Где хочешь ты искать бога в глубине над звездами? Ты не найдешь его там; ищи его в своем сердце, в центре рождения твоей жизни, там ты найдешь его. Сокрытый человек, который есть душа (поскольку любовь восходит в свете бога в твоем центре), есть собственная сущность бога... как же ты не имел силы говорить о боге, который твой отец, сущностью которого ты сам являешься?" (О трех принц., IV, § 7, 8). А относительно себя самого он говорит: "Я писал не из человеческого знания или из книжной науки, но из моей собственной книги, которая открылась во мне; именно, как благородное подобие бога, книга благородного образа (то есть бога) была открыта для меня, и в ней я нашел свое учение, для этого я не нуждаюсь в другой книге. Моя книга имеет только три листка, это три принципа вечности... В ней я могу найти основу мира и всякую тайну" (Теософ, послания, 12, § 14, 15). "В тебе все три принципа... где же хочешь ты искать бога? Ищи его только в твоей душе, которая произошла из вечной природы вместе с божественным рождением". "Тьма в тебе, которая стремится к свету, есть первый принцип. Сила света в тебе, через которую ты без глаз видишь духом, есть другой принцип (собственно божество). А сила влечения (воли), которая исходит из духа, свидетельствует о себе и наполняет себя, от которой растет материальное тело, есть третий принцип" (О трех принц., гл. 7, § 16, 26). Таким образом, человек для Якова Бёме есть прообраз сущности всех сущностей - та сущность, из которой он все объясняет и- производит. "Когда говорят о небе и рождении стихий, то говорят не о далеких вещах, но мы говорим о вещах, происходящих в нашем теле и душе, и нет ничего ближе к нам, чем это рождение, ибо мы живем и парим в нем, как в нашей матери" (там же, § 7). Но Яков Бёме считает не душу, волю, дух человека как отвлеченную, метафизическую сущность, он считает всего человека, дух, связанный с телом, принципом, производящим бога и мир. "Подобно тому как тело порождает душу, так же семь духов (качеств) бога рождают сына; и как душа, когда она родилась, есть нечто отдельное и все-таки связана с телом и не может существовать без тела, так же сын божий, родившись, есть отдельное и тоже не может существовать без отца". "Тело означает семь духов-источников отца (вечную природу), а душа означает врожденного сына (собственно бога) (Авр, гл. 15,4,5). Значение, которое Яков Бёме дает здесь душе, он приписывает в своих позднейших сочинениях обычно духу, сердцу или "духу души" и называет душу первым принципом, сущностью отца, основой естественной жизни.
"Что понятно, есть, конечно, повсюду гнев бога (первый принцип), иначе оно не было бы так понятно" (там же, гл. 14, 99). "Жесткое качество (первый дух, первое свойство вечной природы) обострено. Но то, что оно так обострено в себе, имеет целью образование corpus тела путем сжатия, иначе не было бы божества и тем более творения" (там же, гл. 13, 69, 70). Таким образом, твердая, сжатая, осязаемая, то есть телесная, сущность есть лишь первый принцип, принцип тьмы и огня, лишь в противоположность чему зажигается принцип света, души, ибо тьма стремится к свету. Если поэтому Спиноза говорит: "Бог есть протяженная сущность", то Яков Бёме говорит в свою очередь: "Бог есть телесная сущность". Вот истинный простой смысл данного выше во введении к Якову Бёме темного, спекулятивного объяснения, что природа необходимо относится к богу, природа - составная часть бога, ибо природа есть совокупность чувственных, телесных существ, или просто телесная сущность. "Отсюда следует, - говорит последователь Бёме Эттингер (в цит. соч., ч. V, стр. 381),-что быть телесным-значит обладать реальностью или совершенством, если она очищена от присущих земной телесности недостатков. Эти недостатки суть непроницаемость, сопротивление и грубое смешение", то есть бог есть материальная, телесная сущность, но божественное тело есть тело, отвлеченное от определений, делающих тело действительным, оно есть тело как предмет фантазии и ближайшего к ней органа чувств, глаза, то есть лишь оптическая, фантастическая сущность.
Таким образом, Яков Бёме признает первоначальной основной сущностью не смерть человека, абстракцию, отделение души от тела, а единство души с телом, жизнь, или живую сущность, человека. Но живая сущность не спокойная, замкнутая, а подвижная, развивающаяся, не простая, а раздвоенная, противоречивая сущность. "Кто может говорить о радостях, не испытав горя, или о мире, не видев или не испытав борьбы?" (Три принципа объяснения заглавной фигуры). "Мы находим добро и зло, жизнь и смерть, радость и горе, любовь и вражду, печаль и смех... во всех творениях, главным образом в человеке, подобии бога" (Прибавление к трем принц., § 3, 4). Таким образом, противоположность есть источник всего, даже божественной жизни. Но откуда возникает борьба и раздвоение в человеке? Из влечения, страсти. Влечение есть потеря свободы и единства. Это влечение к чему-то, чего нет вблизи, по крайней мере для меня, что есть разве лишь как предмет представления, духовная сущность, простая схема или мысль, которая, однако, есть ничто. Но влечение именно хочет, чтобы оно было; оно недуховно, но материалистично; оно хочет иметь, владеть, наслаждаться. Пока я ничего не желаю, я нахожусь в состоянии мира, свободы и равенства, но я не имею также качеств, я ничто. Только во влечении я получаю свойства, становлюсь определенной сущностью - алчущей, жаждущей, женолюбивой, честолюбивой и корыстолюбивой самостью, чем-то, ибо во влечении я запечатлеваю в себе сначала воображением, а затем на деле свойства желаемого. Но именно потому, что влечение прикрепляет меня к чему-то, это смерть свободы и тождественного с ней блаженства и единства- источник всякой муки и страдания, всякой боязни и беспокойства. Влечение "пылко, огненно, жестко, горько, строго", так что оно имеет первичные свойства, свойства вечной природы, оно основа всякой сущности и жизни. "Влечение составляет сущность, а не волю", то есть дух (Signal rer., с. 2, § 7).
"Но беспокойство (влечение) есть искатель покоя. Оно само себя делает своим собственным врагом. Оно влечется к стремлению свободы, к покою и тишине", то есть к "ничто как своему лекарству" (там же, § 18). Поэтому человек стремится из плена влечения снова к свободе, из борьбы страсти к покою и миру. "Как скоро ты допускаешь и берешь нечто в свое влечение, то это нечто уже есть одна вещь с тобой, ты обязан интересоваться ею как собственной сущностью. Если же ты ничего не принимаешь в свое влечение, ты свободен от всех вещей и в то же время господствуешь над всеми вещами, ибо ты ничего не имеешь в своем удовольствии и ты для всех вещей ничто, и все вещи для тебя также ничто" (О сверхчувственной жизни, § 9). Так! Кто ничего уже не желает, тот имеет все; его тихий, бесстрастный, индифферентный, неопределенный дух есть образ божественного ничто и всего. Таким образом, человек имеет в себе все тайны божества и принцип всех вещей. "Свойство влечения дает и делает темные сущности, а свойство свободного стремления создает светлые сущности, как металлы и все, что подобно им" (Signat., гег., с. 3, § 16). Но к свету и тьме сводятся все вещи.
Рассмотренный в этом отделе предмет образует блестящий пункт теософии и психософии Якова Бёме. Яков Бёме - самый глубокий, бессознательный и необразованный психолог. Особенно то, что он говорит о сущности влечения, о муке страсти, о стремлении к свободе и тождестве духа, об аффекте свободы от аффектов, так же глубоко, как истинно, так же поэтично, как чарующе, потому что он чувствует то, что думает и говорит, потому что он черпает материал для своего изложения и изображения из источника всех страданий и радостей - из ощущения. Яков Бёме является самым поучительным и в то же время самым интересным доказательством того, что тайны теологии и метафизики находят свое объяснение в психологии, что метафизика не что иное, как "эзотерическая психология", ибо все его метафизические и теософические определения и выражения имеют патологический и психологический смысл и происхождение. "Любовь, кротость, сострадание и терпение в надежде" - эти четыре человеческие добродетели или аффекты суть "четыре стихии бога" (О шести пунктах, гл. 10), так сказать, психологические основные элементы божества. Ибо между ними нет ни борьбы, ни муки, ни стремления; это аффекты божественного равенства, единства и свободы. Напротив, "высокомерие, скупость, зависть и гнев шли злоба" суть "четыре стихии дьявола, которые возникают из темной природы как из жестокости, горечи, боязни и огня" (там же), то есть психологические основные сущности, к которым сводится бытие и сущность этого грубого, злого, материального мира; ибо мир, каков он теперь по крайней мере, обязан своим происхождением, как мы видим, злу, дьяволу. "Например, вода была раньше тонка подобно воздуху", не "так холодна и густа", как нынешняя вода, "которая смертельна, катится и течет" (Авр., гл. 16). Лишь благодаря безжалостному холоду дьявола, лишь через психологическую "отрицательность" она стала холодной, тяжелой сущностью, как теперь.
Антропология Якова Бёме представляет тот единственный пункт, из которого мы находим переход к Декарту. Впрочем, положение, занимаемое здесь Яковом Бёме, неправильно. Вернее всего поместить его в заключении тома, ибо он единственный немец и его школа образует оппозицию Гоббсу, Декарту, Спинозе и Лейбницу. Против отвлеченной, метафизической и идеалистической сущности этих философов она выдвинула сущность чувственности, правда лишь мистическим, фантастическим образом. Так, она оспаривала "простоту" души, следовательно и бога, ибо он представляет лишь понятие, выведенное и отвлеченное от души. "Эмпирическая психология,-говорит Вольф32 (Psych, emp. § 7),-дает естественной теологии свои принципы" (1847). Именно подобно тому как Декарт исходит от себя, в себе находит принцип философии, так Яков Бёме исходит от себя, делает себя "своей собственной книгой, которая есть я сам" (Послания, 34 п., § 9), то есть человека основой своего вымысла и мышления. Но сознание природы неотделимо от самосознания. Поэтому, как Декарт из себя бросает взгляд на мир, ищет науку в себе и в великой книге природы, так и Яков Бёме. Он говорит о себе: "Я имею учителя, которым является вся природа" (Авр., гл. 22, § 11). Выражение это, как многое другое у Бёме, напоминает о Парацельсе, который также говорил: "Одна природа - наша наставница" 31.




РЕНЭ ДЕКАРТ
§ 54. Жизнь и сочинения Декарта
Ренэ Декарт, родившийся 31 марта 1596 г. в Ла Ге в Турени, происходил из древнего и знаменитого аристократического рода. Отец, ввиду ненасытной любознательности сына называвший его уже в годы отрочества философом, определил его для развития талантов в иезуитскую коллегию в Ла Флеше. Там он особенно отличился перед всеми своими соучениками в математике. С большим усердием он слушал, как он сам о себе рассказывает, своих учителей, изучал классических авторов и, кроме того, не довольствуясь обычными учебными предметами коллегии, читал книги, какие он только мог достать, излагавшие самые редкие и замечательные вещи. R. Cartesii "Dissertatio de methodo", p. 4, Amstelodami 1650 Р. Декарта "Рассуждение о методе", стр. 4. Амстердам, 1650. По этому изданию Эльзевира, которое содержит пятое и седьмое возражения вместе с ответами Декарта и письмами к Дине (Dinet) и Воэцию 
Voetius) 33, цитируются и остальные сочинения Декарта с указанием номеров страниц. Несмотря на свою страсть к учению и рвение к наукам, под конец он увидел себя обманутым в надеждах, которые его одушевляли. Вместо известного и ясного познания полезных для жизни предметов, которого он ожидал от своих знаний, он так запутался в сомнениях и заблуждениях, что пришел к выводу, что все старания не привели ни к чему иному, кроме осознания своего невежества. Как только он получил возможность выйти из коллегии, он отверг всю книжную ученость как пустую и бесполезную и принял решение в будущем не искать больше науки, если не найдет её в себе самом или в великой книге мира. Между тем он проводил время в изучении и усвоении рыцарских искусств и даже сделал фехтование предметом небольшого сочинения. Одно время он жил в Париже среди развлечений и удовольствий большого света, затем удалился в полное уединение и провел в нем почти два года, погруженный в изучение математики и философии. На 21-м году своей жизни он поступил добровольцем на военную службу сначала к голландцам, затем к баварцам, наконец, к императору "не для того, чтобы выступать актером в театре мира, а чтобы быть зрителем разных событий и положений человеческой жизни". Точно так же он совершал далекие путешествия, чтобы изучить непосредственно на основании собственных наблюдений природу в разных странах и народы с особенными обычаями и нравами.
По возвращении из этих путешествий он оставался несколько лет в Париже, то вращаясь в светском обществе и поддерживая отношения с многочисленными друзьями, то в строгом уединении, занимаясь одними науками. Но в 1629 г. он совсем покинул свое отечество, чтобы избежать многочисленных посещений и прочих светских развлечений, которые его там тяготили. Он отправился в Голландию, чтобы водвориться, обосноваться здесь надолго и в неизвестности без помех жить для философии, для осуществления своих научных идей, согласно своим изречениям "bene qui latuit, bene vixit" "кто жил в уединении, хорошо жил" и "illi mors gravis incubat, qui notus nimis omnibus ignotus moritur sibi" "тяжелая смерть ожидает того, кто умирает известный весьма многим, но неизвестный себе". Этой цели он здесь и достиг без препятствий. В 1637 г. он обнародовал анонимно свое первое сочинение под заглавием "Essais Philosophiques" Философские опыты. Оно содержало "Discours de la Methode" Рассуждение о методе и, кроме того, ещё три рассуждения: о диоптрике, метеорологии и аналитической геометрии. "Discours I" Первое рассуждение излагало историю развития самого автора, правила его метода и наиболее общие основоположения его философии. "Essais" Опыты впоследствии были переведены на латинский язык. В 1641 г. появились "Meditationes de prima philosophia" Размышления о метафизике, возникновение их относится к более раннему времени, но завершение прерывалось его путешествиями, занятиями математикой и физикой. К заглавию прибавлено объяснение, что речь идет о бытии бога и бессмертии души, причем даны возражения многих ученых и опровержения автора. Renati Descartes. Meditationes de prima philosophia, ubi de Dei existentia et animae immortalitate. Hie adjectae sunt variae objectiones virorum doctorum in istas de Deo et anima demonstrationes cum responsionibus auctoris. Paris. 1641. Рене Декарта. Размышления о первой философии, между прочим о бытии бога и бессмертии души. К ним приложены разные возражения ученых мужей на доказательства о боге и душе с ответами автора. Париж, 1641 . Среди оппонентов, с которыми спорит Декарт, особенно выделяются Гоббс, Гассенди и парижский теолог Арно 34, один из вождей янсенизма. "Размышления о метафизике" с приложением были переведены ещё при жизни Декарта и при его содействии на французский язык. В 1644 г. появились "Ргincipia philosophiae" Начала философии, которые содержат всю его систему - теорию познания и метафизику, философию природы и философию духа, и в качестве дополнения к последней в 1649 г. появилось рассуждение "Les passions de l'ame" 0 страстях души. Точно так же при жизни автора "Начала философии", как и сочинение об аффектах, были переведены на латинский язык.
Своей философией Декарт приобрел много противников и врагов, между прочими ненавистного придирчивого теолога Гисберта Воэция, который обвинял его философию в атеизме, своими интригами добился того, что она была запрещена в Утрехтском университете, а затем преследовал его насмешками и вовлек во всевозможные весьма неприятные распри. Но он приобрел себе также много сторонников и почитателей и даже дружбу и милость остроумной и ученой принцессы Елизаветы, старшей дочери Фридриха V, курфюрста пфальцского, и королевы шведской Христины, которая пригласила его к своему двору, чтобы он посвятил её в свою философию. Декарт наконец принял это приглашение, хотя с большим отвращением, и в 1649 г. поехал из Голландии, своего излюбленного "философского уединения", в Стокгольм, где он и умер 11 февраля следующего 1650 г. 


После его смерти появились его "Письма", в которых излагались вопросы математики, физики, метафизики и морали, и его рассуждения о человеке, развитии эмбриона, о свете и ещё некоторые другие работы и извлечения из его рукописного наследства. Его сочинения появились в издании Эльзевира в Амстердаме в многочисленных, более или менее полных собраниях с латинским текстом. Самые полные издания вышли с 1670 до 1683 г. и с 1692 до 1701 г. Первое французское полное собрание сочинений появилось в Париже в 1724-1729 гг., Виктор Кузен35 снова издал Декарта в 1824-1829 гг. Его жизнь описал Байе: La vie de Mr. Descartes, 1691 Жизнь г. Декарта, 1691; извлечение из нее появилось в 1693 г.
Большую часть сторонников и друзей Декарт приобрел в Голландии и Франции. Самые известные среди них - адвокат парламента Клод де Клерселье и медик Луи де ля Форж, которые совместно издали литературное наследство Декарта; затем известный в свое время физик Жак Рого36, зять Клерселье, как и другой зять его, Пьер до Шаню, бывший с 1645 по 1649 г французским посланником при дворе Христины и посредником в её отношениях с Декартом; наконец, свободомыслящий католический теолог Антуан Легран и поборник просвещения протестантский теолог Бальтазар Беккер37 в Амстердаме и прежде всех философ Арнольд Гейлинкс в Лейдене.

ФИЛОСОФИЯ ДЕКАРТА
§ 55. Сомнение как начало философии
Декарт начинает философию сомнением, но не сомнением в истине того или иного предмета, сомнением, касающимся известных предметов, но оставляющим нетронутой общую сферу подверженного сомнению, а полным всеобщим сомнением, обнимающим всю сферу того, что подвержено сомнению, сомнением во всем, что только известно не само по себе и потому может вызвать сомнение. Но он начинает с сомнения не для того, чтобы сомневаться по примеру скептиков, но для того, чтобы прийти к достоверности; он начинает с сомнения как необходимого условия и способа достигнуть познания определенных и прочных принципов. "Уже несколько лет, - так начинает Декарт первое из своих размышлений о первой философии, - как я заметил, что уже с юности принимал многие обманы и заблуждения за истины и как недостоверно все, что я строил из них позднее, а потому я понял необходимость хоть раз в жизни отвергнуть все до основания и начать с первых основ, если я хотел обосновать нечто прочное и долговечное в науках. Поэтому, чтобы освободиться от многих предрассудков, которые я впитал с детства, когда ещё не мог надлежащим образом пользоваться разумом, я должен усомниться во всем, что не вполне достоверно. Но главнейший предрассудок относится к существованию чувственных вещей. Чувства иногда обманывают, и мудрость требует не слишком доверять тем, кто однажды обманул пас. Затем я чувствую и живо воспринимаю ежедневно многое во сне, что не суще