за все!" Ну-ка, попробуйте!
   - Счастливого пути, дорогая Пиппи, и спасибо за все! - послушно  ска-
зали Томми с Анникой.
   - Ну и слава Богу! - воскликнула Пиппи. - А то ведь вы могли бы испу-
гать меня. Не знаю, что бы со мной сделалось, если бы вы сказали: "У буй
уйе муй! "
   Вот они и пришли в порт.  На  причале  стояла  "Попрыгунья".  Капитан
Длинныйчулок, стоя на мостике, отдавал приказы и команды. Матросы снова-
ли взад и вперед, готовясь к отплытию. Все жители  города  собрались  на
пристани, чтобы помахать Пиппи на прощание. И вот она появилась, а с ней
Томми, Анника, лошадь и господин Нильссон.
   - Вот идет Пиппи Длинныйчулок! Дорогу Пиппи! - кричали люди,  рассту-
паясь, чтобы дать ей пройти. Пиппи кивала и улыбалась всем налево и нап-
раво. Потом она подняла лошадь и понесла ее по  трапу.  Бедное  животное
испуганно таращилось по сторонам, ведь лошади не любят путешествовать по
морю.
   - А, вот и ты, моя любимая доченька! - воскликнул капитан и на минуту
перестал командовать, чтобы обнять Пиппи. Он прижал ее к своей груди,  и
их объятия были до того крепки, что у них затрещали ребра.
   Все утро в горле у Анники стоял ком. И когда она увидела,  что  Пиппи
понесла лошадь на борт, этот ком сорвался. Она  прижалась  к  одному  из
ящиков на пристани и  начала  плакать,  сначала  потихоньку,  потом  все
сильнее и безудержнее.
   - Не реви! - сердито сказал Томми. - Ты позоришь нас на весь город!
   От таких уговоров Анника громко разревелась, пуская потоки слез.  Она
рыдала так, что тряслась всем телом. Томми пнул ногой камень с такой си-
лой, что тот покатился по причалу и упал в воду. По правде  говоря,  ему
хотелось бы швырнуть этот камень в "Попрыгунью", этот паршивый  корабль,
который увозит от них Пиппи! Если признаться честно,  Томми  тоже  очень
хотелось чутьчуть всплакнуть, но только если бы никто его  не  видел.  А
здесь плакать было нельзя. Он пнул еще один камень.
   Но тут Пиппи сбежала вниз по трапу и помчалась к Томми и Аннике.  Она
взяла их за руки и сказала:
   - Есть еще целых десять минут.
   Анника заплакала так, что сердце у нее чуть  не  разорвалось.  Камня,
который можно было бы пнуть, больше поблизости не было, и Томми с  мрач-
ным видом сжал зубы.
   Вокруг них собрались все дети из этого  маленького-премаленького  го-
родка. Они достали свои  глиняные  свистульки  и  засвистели  прощальный
марш. Но звучал он вовсе не весело, а ужасно-преужасно печально.  Анника
так рыдала, что едва могла устоять на ногах. И тут Томми вдруг вспомнил,
что сочинил в честь Пиппи прощальные стихи. Он вынул из кармана  бумажку
и дрож... ж... жащим голосом прочитал:
   Милая Пиппи, прощай, но только не забывай, что верные друзья ждут те-
бя тут.
   - Надо же, как складно получилось! -  воскликнула  Пиппи,  очень  до-
вольная. - Я выучу этот стишок наизусть и буду читать его  куррекурреду-
там, когда мы будем сидеть по вечерам вокруг костра.
   Дети теснились со всех сторон, чтобы попрощаться с Пиппи. Она подняла
руку и попросила всех помолчать.
   - Ребята! - сказала она. - Скоро мне придется  играть  только  с  ма-
ленькими куррекурредутами. Как мы будем веселиться, я еще пока не  знаю.
Может, будем кувыркаться вместе с носорогами, укрощать змей  или  ездить
верхом на слонах, а может, качаться на качелях, привязанных к  кокосовым
пальмам. Уж что-нибудь интересное обязательно придумаем.
   Пиппи немного помолчала, и Томми с Анникой почувствовали, что заранее
ненавидят этих куррекурредутских ребятишек, с которыми теперь Пиппи  бу-
дет играть.
   - Но, - продолжала Пиппи, - может, настанет такой день в  сезон  дож-
дей, скучный день, когда делать нечего, ну разве  что  бегать  раздетыми
под дождем да мокнуть, хотя это и приятно. И вот, когда мы в  такой  вот
день намокнем хорошенько, то, может быть, соберемся в моей глиняной  хи-
жине. Если, конечно, она не раскиснет в кашу, ведь  тогда  нам  придется
всего лишь лепить из нее глиняные лепешки. И вот,  если  моя  хижина  не
раскиснет, мы усядемся в ней, и, может быть, куррекурредутские ребятишки
меня попросят: "Пиппи, расскажи что-нибудь!" И тогда я расскажу им о ма-
леньком-премаленьком городке, который находится далеко-далеко  в  другой
части света, и о белых детях, которые там живут. "Вы даже не можете себе
представить, - скажу я, - какие прекрасные там дети: они белые, как  ан-
гелочки, с головы до пят, пятки-то у них, правда, не очень-то белые. Они
здорово свистят в свистульки, а главное - они знают помножение". Правда,
тогда черные куррекурредутики могут жутко расстроиться, оттого  что  они
не знают никакого помножения. И что мне тогда с ними делать? Ну, на  ху-
дой конец, разобью глиняную хижину, размочу куски, и будем печь из глины
печенье, а потом зароемся в глину по самую шею. Неужто я не сумею приду-
мать что-нибудь не хуже помножения! Ну а теперь спасибо вам всем и  про-
щайте!
   И тут дети засвистели в свистульки еще более печальный мотив.
   - Пиппи, пора подниматься на борт! - крикнул капитан Длинныйчулок.
   - Есть, капитан! - ответила Пиппи.
   Она повернулась к Томми и Аннике и поглядела на них.
   "Какие-то странные сейчас у Пиппи глаза, - подумал Томми, -  вот  так
же мама смотрела на меня, когда я сильно-пресильно болел".
   Анника съежилась, прижалась к ящику и плакала. Пиппи приподняла ее  и
обняла.
   - Прощай, Анника, прощай, - прошептала она. - Не надо плакать!
   Анника обхватила Пиппи за шею и издала жалобный звук.
   - Прощай, Пиппи, - ответила она, всхлипывая.
   Потом Пиппи крепко пожала руку Томми и бросилась к  трапу.  И  тут  у
Томми по носу скатилась большая слеза. Он стиснул зубы, но это не помог-
ло, за первой слезой покатилась вторая. Он взял Аннику за  руку,  и  они
стояли, глядя на Пиппи. Они видели, что она на палубе, но разглядеть как
следует сквозь пелену слез не могли.
   - Да здравствует Пиппи Длинныйчулок!
   - Убрать трап! - скомандовал капитан.
   Фридольф исполнил команду. "Попрыгунья"  была  готова  отправиться  к
дальним берегам. Но тут...
   - Нет, папа Эфраим! - вдруг воскликнула Пиппи. - Так дело не  пойдет.
Я не могу.
   - Что ты не можешь? - удивился капитан.
   - Я не могу, чтобы хоть кто-нибудь на всем  свете  плакал  и  горевал
из-за меня. Тем более Томми с Анникой. Спускайте трап! Я остаюсь на Вил-
ле Вверхтормашками.
   Капитан Длинныйчулок с минуту молчал.
   - Делай как хочешь, - сказал он наконец. - Ведь ты всегда так  посту-
пала.
   Пиппи кивнула.
   - Да, я всегда так поступала, - согласилась она.
   На прощанье Пиппи и ее папа обнялись так крепко, что ребра у них сно-
ва затрещали. Они договорились, что капитан будет  часто-часто  навещать
Пиппи.
   - Скажи, папа Эфраим, - спросила дочка, - разве не лучше ребенку  си-
деть у себя дома, чем болтаться по морям и жить в глиняной хижине?
   - Ты, как всегда, права, дочь моя, - согласился капитан.  -  Конечно,
на Вилле Вверхтормашками ты сможешь жить спокойнее и соблюдать  режим  и
порядок. А для детей режим и порядок - первое дело.
   - Правильно, - обрадовалась Пиппи, - для детей лучше  всего  жить  по
заведенному порядку. Но только лучше, чтобы порядок завели они сами.
   И вот Пиппи попрощалась с матросами и в последний раз обняла папу Эф-
раима. Потом она сильными руками подняла лошадь и снесла ее вниз по тра-
пу. "Попрыгунья" подняла якорь. Но в последний момент капитан Длинныйчу-
лок вспомнил, что забыл что-то очень важное.
   - Пиппи! - закричал он. - Тебе, поди, надо оставить еще хоть  немного
золотых монет.
   И он бросил с палубы корабля еще один чемодан  с  золотыми  монетами.
Но, к сожалению, корабль успел уже отойти  довольно  далеко  от  берега.
Плюх! И чемодан упал в воду. Толпа на берегу только ахнула. Но тут снова
послышалось - плюх! Это нырнула Пиппи. Мгновение спустя  она  вынырнула,
держа чемодан в зубах. Она вскарабкалась на причал, стряхнула  водоросли
с уха и сказала:
   - Ха! Теперь я снова богата, как тролль!
   Томми и Анника еще не успели понять, что случилось. Они стояли  рази-
нув рты и таращили глаза то на Пиппи, то на лошадь и господина Нильссона
и чемодан, то на "Попрыгунью", которая на всех парусах уходила в  откры-
тое море.
   - А ты... ты не на корабле? - неуверенно спросил под конец Томми.
   - Угадай с трех раз! - ответила Пиппи, выжимая намокшие косички.
   Она посадила на лошадь Томми, Аннику и господина Нильссона,  взвалила
на нее чемодан и запрыгнула сама.
   - Назад на Виллу Вверхтормашками! - крикнула она звонко.
   Тут наконец до Томми и Анники дошло, что случилось. Томми был до того
рад, что запел свою любимую песню:
   Вот шведы шагают и трубы гремят...
   Анника плакала так долго, что сразу ей было не остановиться. Она про-
должала всхлипывать. Но теперь это были счастливые всхлипывания, которые
скоро  прекратились.  Пиппи  обхватила  ее  крепкими  руками,  и  Анника
чувствовала себя в полной безопасности. Ах, как все было замечательно!
   - Что мы будем сегодня делать, Пиппи? - спросила Анника, когда перес-
тала всхлипывать.
   - Да что там, может, в крокет поиграем, - ответила Пиппи.
   - Давайте, - согласилась Анника. Она знала, что с Пиппи даже в крокет
играть не скучно.
   - А может... - сказала Пиппи и помолчала.
   Все дети из маленького городка побежали гурьбой за лошадью, чтобы ус-
лышать, что Пиппи скажет.
   - А может, - повторила она, - может, сгоняем к речке и  поучимся  хо-
дить по воде.
   - Но ведь по воде ходить нельзя, - возразил Томми.
   - Что значит нельзя? На Кубе я встретила одного столяра, который...
   Лошадь поскакала галопом, дети отстали и так и не услышали  продолже-
ния рассказа. Но они долго стояли, глядя вслед лошади, мчавшейся во весь
опор к Вилле Вверхтормашками.
 
 
   ПИППИ ДЛИННЫЙЧУЛОК НА ОСТРОВЕ КУРРЕКУРРЕДУТОВ
 
 
   ПИППИ ПРОДОЛЖАЕТ ЖИТЬ НА ВИЛЛЕ ВВЕРХТОРМАШКАМИ
 
   В тот маленькии-премаленькии городок с улицами, мощенными булыжником,
низенькими домами, окруженными садиками, выглядел очень нарядным и  сим-
патичным. Каждому, кто  приезжал  сюда,  наверняка  приходила  в  голову
мысль, что жить в этом тихом городе приятно и спокойно. Но достопримеча-
тельностей здесь было мало. Всего ничего. Краеведческий музей и  древний
курган-могильник. Вот и все. Нет,  здесь  была  еще  одна  достопримеча-
тельность! Жители этого городка позаботились о приезжих и поставили  до-
рожные указатели для желающих  познакомиться  с  местными  достопримеча-
тельностями. На одном указателе было крупными буквами написано: "К крае-
ведческому музею", и нарисована стрелочка, а на другом: "К древнему  мо-
гильному кургану". Но был здесь и еще один указатель, а на нем можно бы-
ло прочитать: "К Вилле Вверхтормашками".
   Третий указатель поставили совсем недавно. Дело в том, что в  послед-
нее время люди довольно часто спрашивали, как пройти к  Вилле  Вверхтор-
машками. По правде говоря, чаще, чем справлялись о дороге к музею или  к
кургану.
   Однажды погожим летним днем в городок приехал на своей  машине  некий
господин. Город, где он жил, был намного больше, и потому он считал себя
лучше и важнее жителей этого маленькогопремаленького городка. К тому  же
машина у него была очень дорогая, да и сам господин был шикарный, ботин-
ки у него на ногах блестели,  а  на  пальце  он  носил  толстое  золотое
кольцо. И потому, наверное, не стоит  удивляться,  что  он  считал  себя
ужасно важным и знатным.
   Проезжая по улицам этого городка, он громко сигналил, чтобы люди слы-
шали, что он изволил сюда приехать.
   Увидев указатели, он иронически ухмыльнулся.
   "К краеведческому музею - ну нет, спасибо, - сказал он  про  себя.  -
Это развлечение не для меня. К могильному кургану, - прочитал он на дру-
гом указателе. - Чем дальше, тем интереснее", - засмеялся он.
   "Но что это еще за чушь? - спросил он себя, увидев третий  указатель.
- К Вилле Вверхтормашками... Ну и название! "
   Господин задумался. Вилла сама по себе не  может  быть  достопримеча-
тельностью вроде краеведческого  музея  или  могильного  кургана.  Стало
быть, указатель поставлен неспроста, подумал он. Под конец он нашел пра-
вильное объяснение: эта вилла, конечно, продается,  указатель  поставлен
для покупателей. Важный господин давно хотел купить дом в маленьком  го-
родке, где не так шумно, как в большом городе. Он, конечно, не собирался
жить там круглый год, а просто хотел приезжать иногда на отдых.  К  тому
же в маленьком городке он будет более заметной фигурой, все станут обра-
щать внимание на такого важного и благоразумного господина.  Он  тут  же
решил взглянуть на Виллу Вверхтормашками.
   Для этого нужно было всего лишь направиться куда  указывала  стрелка.
Ему пришлось ехать на окраину города. И там на  старой  ломаной  калитке
было написано красным фломастером: "Вилла Вверхтормашками".
   За оградой он увидел запущенный сад со старыми,  покрытыми  мхом  де-
ревьями, нестрижеными газонами и цветами, которые росли  где  попало.  В
глубине сада стоял дом. Ой-ой-ой! Ну и дом! Похоже было, что он  вот-вот
рухнет. Нарядный господин уставился на дом и вдруг издал негромкий стон.
На веранде стояла лошадь. А важный господин никогда не видел, чтобы  ло-
шади стояли на верандах. Поэтому-то он и застонал.
   На лестнице веранды, на самом солнцепеке сидели трое детишек.  Посре-
дине - девочка с лицом, усыпанным веснушками, и рыжими косичками,  стоя-
щими торчком. А рядом с ней - очень миленькая белокурая девчушка в сине-
белом клетчатом платьице и аккуратно причесанный мальчик. На плече у ры-
жей девочки сидела мартышка.
   Важный господин удивился. Неужели он ошибся? Кто же станет  продавать
дом, который, того и гляди, рухнет?
   - Эй, ребятишки! - крикнул он. - Что,  эта  развалюха  и  есть  Вилла
Вверхтормашками?
   Рыжая девчушка поднялась со ступеньки и подошла к калитке. Двое  дру-
гих ребятишек плелись за ней.
   - Ты что, язык проглотила? - спросил важный господин еще до того, как
рыженькая успела подойти близко. - Эта жалкая лачуга и есть Вилла Вверх-
тормашками?
   - Дай мне подумать, - ответила рыжая девочка и сосредоточенно  нахму-
рила лоб. - Краеведческий музей? Нет. Могильный  курган?  Нет!  Знаю!  -
закричала она. - Это Вилла Вверхтормашками!
   - Отвечай по-человечески, - сказал важный господин и вылез из машины.
   Он решил все-таки посмотреть на этот дом поближе.
   - Разумеется, можно снести эту лачугу и построить здесь новый дом,  -
пробормотал он себе под нос.
   - Ой, давайте начнем прямо сейчас! - закричала рыжеволосая девчонка и
быстренько оторвала от фасада две доски.
   Важный господин не слушал ее. Между прочим, маленькие дети его вообще
не интересовали. К тому же сейчас его  занимали  важные  мысли.  Залитый
солнечным светом сад, хотя и совсем заброшенный, выглядел очень заманчи-
во и приятно. Если построить новый дом, подстричь газоны, поправить  до-
рожки, посадить настоящие цветы, то здесь сможет жить даже такой  важный
господин. И важный господин решил купить Виллу Вверхтормашками.
   Он стал смотреть, что бы еще здесь можно было улучшить. Старые замше-
лые деревья нужно, конечно, спилить. Он  посмотрел  с  кислой  миной  на
толстый узловатый дуб, раскинувший могучие ветви над крышей дома.
   - Его я срублю.
   Маленькая хорошенькая девочка в сине-белом платье испуганно  закрича-
ла:
   - Ой, Пиппи, ты слышала?
   Рыжая девчушка беспечно прыгала по дорожке по-сорочьи.
   - Так! Значит, этот старый гнилой дуб я  срублю,  -  повторил  важный
господин сам себе.
   Маленькая девочка в клетчатом платье умоляюще сложила руки.
   - О, нет, пожалуйста, не надо, - сказала она, - на него... так удобно
залезать. И можно сидеть в дупле, ведь он внутри пустой.
   - Что за глупости, - возразил важный господин. - Сама понимаешь, я по
деревьям не лазаю.
   К ним подошел аккуратно причесанный мальчик. У него был тоже испуган-
ный вид.
   - И потом, в этом дереве растет лимонад, - взмолился он. - И  шоколад
по четвергам.
   - Послушайте, дети, вы, видно, перегрелись на солнце. И потому у вас,
наверно, кружится голова. Но мне тут с вами разговаривать ни к  чему.  Я
собираюсь купить этот дом. Можете вы сказать мне, где найти хозяина?
   Малышка в сине-белом клетчатом платье заплакала, а  аккуратно  приче-
санный мальчик подбежал к рыженькой девочке:
   - Пиппи! Ты слышишь, что он говорит? Почему ты ничего не делаешь?
   - Это я-то ничего не делаю? - ответила рыженькая. - Я  изо  всех  сил
скачу по-сорочьи, а ты говоришь, ничего не делаю! Попробуй сам так  пос-
какать.
   Она перестала скакать и подошла к важному господину.
   - Меня зовут Пиппи Длинныйчулок, - сказала она. - А это Томми и Анни-
ка. Что мы можем для вас сделать? Снести какой-нибудь  дом  или  срубить
дерево? Или еще что-нибудь здесь переделать? Только прикажите!
   - Как вас зовут, мне знать не интересно. Единственное, что я хочу ус-
лышать от вас, - где мне найти хозяина дома, который я собираюсь купить.
   Рыженькая девочка по имени Пиппи Длинныйчулок принялась снова скакать
по-сорочьи.
   - Хозяин сейчас как раз занят, - отвечала она, продолжая  старательно
прыгать. - Просто ужасно занят, - добавила она и  стала  прыгать  вокруг
важного господина. - Да вы посидите, она, наверно, придет.
   - Она? - радостно сказал господин. - Так, значит, владелица этой раз-
валюхи женщина! Тем лучше, женщины в торговых делах ничего не  понимают.
Буду надеяться, что мне все это достанется за бесценок.
   - Будем надеяться, - согласилась Пиппи.
   Поскольку сесть было не на что, важный господин осторожно  уселся  на
лестнице веранды. Маленькая обезьянка беспокойно скакала взад  и  вперед
по перилам лестницы. Томми и Анника, хорошенькие, аккуратно  причесанные
дети, стояли поодаль и с испугом смотрели на него.
   - Вы здесь живете? - спросил важный господин.
   - Нет, - ответил Томми, - мы живем в соседнем доме.
   - Но приходим сюда играть каждый день, - робко добавила Анника.
   - Ну, с этим теперь будет покончено, - сказал важный господин. - Я не
хочу, чтобы по моему саду бегала мелюзга. Терпеть не могу ребятишек.
   - И я тоже, - встряла Пиппи и на минуту перестала скакать. - Всех де-
тей надо застрелить.
   - Как ты можешь такое говорить, - обиделся Томми.
   - Да, всех детей нужно было бы застрелить, - повторила  Пиппи.  -  Но
этого делать нельзя. Ведь тогда из них не вырастут такие  хорошие  дяди,
как ты. А без них никак нельзя обойтись.
   Важный господин взглянул на рыжие волосы Пиппи и от нечего делать ре-
шил пошутить.
   - Ты знаешь, что общего между тобой и только что зажженной спичкой? -
спросил он.
   - Не знаю, но мне всегда хотелось узнать.
   Важный господин дернул ее довольно сильно за косичку.
   - Видишь ли, у вас обоих верхушка горит! Ха-ха-ха!
   - И чего только не наслушаешься до тех пор, пока уши не отвалятся.  И
как только я раньше об этом не подумала!
   Важный господин посмотрел на нее и сказал:
   - Знаешь, ты, пожалуй, самая некрасивая девчонка из всех, кого я  ви-
дел.
   - Ага, - ответила Пиппи, - да и ты не из  красавцев.  При  виде  тебя
никто не подпрыгнет от восторга.
   Важный господин сердито посмотрел на нее, но  промолчал.  Пиппи  тоже
помолчала чуть-чуть и посмотрела на него, склонив голову набок.
   - А знаешь, чем мы с тобой похожи? - спросила она под конец.
   - Мы с тобой? Надеюсь, мы не похожи ничем.
   - Нет, похожи. У нас у обоих здоровенные рожи, кроме меня.
   Томми и Анника тихонько фыркнули. Важный господин покраснел, как  по-
мидор.
   - Так ты к тому же еще и бесстыжая! - заорал  он.  -  Но  я  это  на-
хальство из тебя выбью!
   Он протянул к ней свою толстую руку, но в тот же миг Пиппи отпрыгнула
в сторону, и секунду спустя она уже взлетела на старый дуб. Важный  гос-
подин даже рот открыл от удивления.
   - Теперь начинаем битье? - спросила Пиппи и уселась поудобнее на вет-
ке.
   - У меня есть время подождать, - заявил важный господин.
   - Вот и хорошо, - ответила Пиппи.