ется домой от  Пиппи.  Поэтому  Аннике  пришлось  до-
вольствоваться не самым лучшим и нарядным платьем, а платьем чуть  поху-
же. Томми вообще не очень заботился о том,  что  на  нем  будет  надето,
только бы было чистое.
   Они, ясное дело, купили для Пиппи подарок. Достали  деньги  из  своих
копилок, по дороге домой забежали в игрушечный магазин  на  Стургатан  и
купили очень красив... да, но что именно они купили, пока остается  тай-
ной. И вот теперь подарок этот лежал завернутый в зеленую бумагу, крепко
перевязанный множеством веревочек.
   Когда же Томми и Анника были готовы, Томми взял пакет, и они отправи-
лись к Пиппи, сопровождаемые назойливыми мамиными напоминаниями не  пач-
кать одежду. Аннике тоже непременно хотелось немножко понести пакет.  Ну
а когда они будут вручать подарок, они станут держать его вдвоем. Так  и
решили.
   Стоял уже ноябрь, и темнело рано. Когда Томми с Анникой проходили че-
рез калитку Виллы Вверхтормашками, то крепко держались за  руки,  потому
что в саду у Пиппи было довольно темно, и старые  деревья,  которые  уже
роняли листья, так мрачно шумели.
   - Шумят по-осеннему, - сказал Томми.
   Насколько приятнее было видеть все окна  Виллы  Вверхтормашками  ярко
освещенными и знать, что идешь туда пировать и праздновать  день  рожде-
ния.
   Обычно Томми и Анника забегали в дом с черного хода, через кухню,  но
сегодня они вошли с парадного. Лошади на веранде не  было  видно.  Томми
вежливо постучал в дверь. Из кухни послышался угрожающий голос:
   - Кто бродит там в ночи глухой?
   Чей голосок так тонок?
   Ты призрак, что ли? - Нет, открой.
   Я - маленький мышонок.
   - Нет, Пиппи, это мы! - закричала Анника. - Открой!
   И тогда Пиппи открыла дверь.
   - О, Пиппи, зачем ты заговорила о призраке, я так испугалась! -  ска-
зала Анника, совершенно забыв поздравить Пиппи.
   Пиппи чистосердечно рассмеялась и отворила дверь в кухню. Ой, как чу-
десно было очутиться в светлой и теплой кухне! Пир по случаю дня  рожде-
ния Пиппи решила устроить в кухне, потому что там было уютнее  всего.  В
нижнем этаже виллы было всего две комнаты. В гостиной стояло только одно
бюро с откидной доской, а в другой помещалась спальня Пиппи. Зато  кухня
была большой и просторной, и Пиппи привела там все в порядок и так  кра-
сиво все устроила. На пол она постелила ковры, а на  столе  лежала  ска-
терть, которую Пиппи сшила сама. Правда, цветы, которые  она  вышила  на
скатерти, выглядели немножко странно, но Пиппи утверждала, что  такие  и
растут в Дальней Индии, поэтому все здесь вышито так, как надо. Занавес-
ки были задернуты, а дрова в очаге горели так, что только  треск  стоял.
На дровяном ларе восседал господин Нильссон и, держа в руках две  крышки
от кастрюль, бил их друг о друга, а в дальнем углу стояла  лошадь.  Само
собой, она тоже была приглашена на праздник.
   И тут вдруг Томми и Анника вспомнили наконец, что им надо  поздравить
Пиппи. Томми поклонился, Анника присела, а потом они вручили Пиппи зеле-
ный пакет и сказали:
   - Имеем честь поздравить тебя с днем рождения!
   Пиппи поблагодарила и нетерпеливо разорвала пакет. Там  лежала  музы-
кальная шкатулка. Пиппи пришла в дикий восторг. Она гладила Томми, и она
гладила Аннику, и она гладила музыкальную шкатулку и оберточную  бумагу.
Потом она начала крутить ручку, и из шкатулки, со  множеством  всяческих
"плинг" и "плонг", полилась мелодия, которая, видимо, должна была  изоб-
ражать "Ах, мой милый Августин, Августин, Августин... ".
   Пиппи без конца крутила ручку шкатулки и, казалось, позабыла обо всем
на свете. Но внезапно она что-то вспомнила.
   - Милые вы мои, вы-то не получили ваши подарки ко дню рождения!
   - Да, но ведь это не наш день рождения, - в один голос сказали  Томми
и Анника.
   Пиппи удивленно посмотрела на них.
   - Да, но у меня-то сегодня день рождения, и в таком случае я,  навер-
но, могу тоже подарить вам подарки? А может, в ваших учебниках написано,
что этого делать нельзя? Может, это долбица помножения виновата, что так
не делают?
   - Нет, конечно, так иногда делают! - произнес Томми. - Хотя это и  не
принято. Но я-то, конечно, очень хочу получить подарок.
   - Я тоже, - поддержала брата Анника.
   И тогда Пиппи побежала в гостиную и принесла два пакета, лежавшие  на
бюро.
   Когда Томми развернул свой пакет, он увидел  что-то  похожее  на  ма-
ленькую флейту из слоновой кости. А  в  пакете  Анники  лежала  красивая
брошка в виде бабочки. Крылья бабочки были  усыпаны  алыми,  голубыми  и
изумрудными камешками.
   Когда все подарки были розданы, настало время идти к столу. Там  было
полно всяких пряников и булочек. Пряники были ужасно причудливой  формы,
но Пиппи уверяла, что именно такие пряники едят в Китае.
   Пиппи разлила в чашки горячий шоколад со взбитыми сливками, и уже по-
ра было садиться за стол. Но тут Томми сказал:
   - Когда у мамы и папы бывает званый обед, то у всех кавалеров рядом с
прибором лежит карточка, на которой написано, какую даму  он  поведет  к
столу. Я думаю, нам тоже надо так сделать.
   - Поднимай паруса! - скомандовала Пиппи.
   - Хотя для нас это хуже, поскольку я здесь только один кавалер, - не-
решительно произнес Томми.
   - Чушь! - заявила Пиппи. - Может, ты думаешь, что господин Нильссон -
фрекен?
   - Нет, конечно нет, я ведь совсем забыл про  господина  Нильссона,  -
ответил Томми.
   И, сев на дровяной ларь, написал на карточке:
   "Господин Сеттергрен имеет удовольствие вести к  столу  фрекен  Пиппи
Длинныйчулок ".
   - Господин Сеттергрен - это я, - удовлетворенно сказал он  и  показал
Пиппи карточку.
   А потом написал на новой карточке:
   "Господин Нильссон имеет удовольствие вести к столу  фрекен  Сеттерг-
рен".
   - Да, а ведь лошади тоже надо положить карточку, - решительно заявила
Пиппи. - Хотя ей и нельзя сидеть за столом.
   И тогда Томми под диктовку Пиппи написал на новой карточке:
   "Лошадь имеет удовольствие стоять в углу и получит угощение - пряники
и сахар".
   Пиппи сунула карточку к морде лошади и сказала:
   - Прочитай и скажи, что ты обо всем этом думаешь!
   Поскольку никаких возражений у лошади не было, Томми подал руку  Пип-
пи, и они пошли к столу. Господин же Нильссон не сделал ни малейшей  по-
пытки пригласить к столу Аннику, так что Анника поступила  весьма  реши-
тельно: подняла обезьянку и понесла ее к столу. Но господин Нильссон от-
казался сидеть на стуле и уселся прямо на стол. Не захотел он пить и го-
рячий шоколад со взбитыми сливками, зато когда Пиппи налила ему в  чашку
воду, он схватил чашку обеими передними лапками и тут же выпил.
   И Анника, и Томми, и Пиппи без конца жевали пряники, а Анника  заяви-
ла, что если там, в Китае, такие пряники, то она, когда вырастет, перее-
дет в Китай.
   Выпив воду, господин Нильссон опрокинул свою чашку, а потом надел  ее
на голову. Увидев это, Пиппи сделала то же самое, но, поскольку  она  не
выпила весь свой шоколад, тоненькая струйка спустилась ей на лоб и побе-
жала по носу. Тогда Пиппи высунула язык и приостановила  дальнейший  бег
струйки шоколада.
   - Ничего не должно пропадать! - сказала она.
   Томми и Анника сначала как следует вылизали свои чашки,  а  уж  потом
поставили их на голову.
   Когда все были сыты и довольны, да и лошадь получила все, что ей  хо-
телось, Пиппи быстрым движением схватила скатерть за все четыре конца  и
подняла ее в воздух, так что чашки и блюдо с пряниками загремели друг  о
друга, как в мешке, а весь узел с посудой она запихнула в дровяной ларь.
   - Я люблю прибирать немного погодя, - заявила она.
   А затем настал черед игр. Пиппи предложила поиграть в  игру,  которая
называлась "Не касаться ногой пола". Игра была очень простая. Единствен-
ное, что нужно было делать, это передвигаться по всей кухне, ни разу  не
коснувшись ногой пола.
   Пиппи прыгала кругом, по всей кухне, не касаясь пола. Да и у Томми  с
Анникой дела шли совсем неплохо. Начали они с мойки, а если широко расс-
тавить ноги, то можно приблизиться и к очагу, с  очага  перепрыгнуть  на
дровяной ларь, с ларя, через полку со шляпами, вниз на стол,  а  оттуда,
через два стула, к угловому шкафчику. Между угловым шкафчиком  и  мойкой
расстояние было несколько метров, но, к счастью, там  стояла  лошадь,  и
если вскочить на нее со стороны хвоста и съехать вниз с другого конца, с
головы, а затем в нужный момент сделать  резкий  поворот,  приземляешься
прямо на мойку.
   Когда они поиграли так некоторое время и платье Анники  уже  не  было
чуть похуже самого нарядного, а чуть похуже того, что было самым что  ни
есть ненарядным, а Томми стал черным, как трубочист, они  решили  приду-
мать какую-нибудь новую игру.
   - А что, если подняться на чердак и поздороваться  с  привидением?  -
предложила Пиппи.
   Анника задохнулась от страха.
   - У тебя во... во... водятся на чердаке привидения? - спросила она.
   - Водятся ли там привидения? Целая куча! - заявила Пиппи. - Там,  на-
верху, разные привидения и призраки так кишмя и кишат. Просто  ходишь  и
натыкаешься на них на каждом шагу. Пойдем туда?
   - О! - воскликнула Анника и с упреком посмотрела на Пиппи.
   - Мама сказала, что никаких привидений и призраков на  свете  нет,  -
задорно произнес Томми.
   - И я так думаю, - сказала Пиппи. - Их нет нигде,  кроме  как  здесь,
потому что все, какие только есть на свете, живут у меня на  чердаке.  И
незачем просить их переселиться в другое место. Но они  не  опасны.  Они
только щиплют тебя за руки так, что остаются синяки, а еще - воют да иг-
рают в кегли своими головами.
   - И... и... играют в кегли своими головами? - прошептала Анника.
   - Именно это они и делают, - ответила Пиппи. - Пошли  поднимемся  на-
верх и поболтаем с ними. Я здорово играю в кегли.
   Томми не хотел и виду подать, что боится, да  и,  по  правде  говоря,
очень хотел бы увидеть призрака. Будет  что  порассказать  мальчишкам  в
школе! И кроме того, он утешался тем, что призраки наверняка не  посмеют
напасть на Пиппи. Он твердо решил пойти вместе с ней. А бедная Анника ни
за что не хотела подниматься на чердак, но потом подумала, что вдруг ка-
кой-нибудь маленький-премаленький призрак прокрадется к ней  вниз,  пока
она сидит тут одна на кухне. И это решило дело! Лучше быть вместе с Пип-
пи и Томми среди тысячи призраков, чем здесь, на кухне,  одной  с  самым
маленьким-премаленьким призраком-детенышем.
   Пиппи шла первой. Она отворила дверь на лестницу, ведущую на  чердак.
Томми крепко вцепился в Пиппи, а Анника еще крепче - в  Томми.  Так  они
стали подниматься по лестнице. От каждого их шага  лестница  скрипела  и
трещала. Томми уже начал было подумывать, не лучше ли отказаться от этой
затеи, а Аннике и подумывать не надо было. Она с самого  начала  была  в
этом уверена.
   Однако мало-помалу лестница кончилась, и они  оказались  на  чердаке.
Там было так темно, хоть глаз выколи, если  не  считать  узенького  луча
света, падавшего наискосок на пол. А когда ветер дул в щели, во всех уг-
лах раздавались писк и вздохи.
   - Привет вам всем, эй, вы, призраки! - заорала Пиппи.
   Но если на чердаке и был какой ни на есть призрак, то он все равно не
ответил.
   - Так я и думала, - заявила Пиппи. - Они пошли на заседание правления
Общества Призраков и Привидений.
   У Анники вырвался вздох облегчения: она горячо желала, чтобы  заседа-
ние продлилось как можно дольше. Но тут в одном из углов чердака раздал-
ся какой-то ужасающий звук.
   - Клэуитт! - завыл кто-то во мраке, и мгновение спустя Томми  увидел,
как кто-то с шумом несется на него. Он почувствовал, как что-то  пахнуло
ему в лоб, и увидел, как что-то черное  исчезает  в  маленьком  слуховом
оконце, которое было открыто. И он в страхе закричал:
   - Призрак, призрак!
   И Анника тоже закричала.
   - Бедняга опаздывает на заседание! - сказала Пиппи. - Если только это
призрак, а не сова. Вообще-то призраков на свете нет, -  немного  погодя
добавила она. - Так что чем больше я об этом думаю, тем больше  уверена,
что это - сова. Тому, кто станет утверждать, что на свете водятся  приз-
раки, я сверну шею!
   - Ага, но ты сама это говорила, - напомнила Анника.
   - Вот как, неужели я это говорила? - удивилась Пиппи. - Тогда придет-
ся мне свернуть шею самой себе.
   И, крепко схватив себя за собственный нос, она изо всех сил стала его
вертеть.
   После этого Томми и Анника почувствовали себя немного спокойнее.  Они
даже так расхрабрились, что осмелились подойти к окошку и  взглянуть  на
сад. По небу проносились мимо большие темные тучи и делали  все  возмож-
ное, чтобы затмить луну. А деревья шумели.
   Томми и Анника обернулись. Но тут - о, ужас! - они увидели белую  фи-
гуру, которая надвигалась прямо на них.
   - Привидение! - дико завопил Томми.
   Анника так испугалась, что не могла даже кричать. А белая фигура  все
приближалась, и Томми с Анникой вцепились друг в друга и крепко зажмури-
ли глаза.
   Но тут они услыхали, как привидение сказало:
   - Гляньте-ка, что я нашла! Папина ночная рубашка лежала  вон  там,  в
старом матросском сундучке. Если я подошью ее со всех сторон,  то  смогу
носить.
   Пиппи подошла к ним в длиннющей ночной рубашке, волочившейся по полу.
   - О, Пиппи, я чуть не умерла от страха! - сказала Анника.
   - Ну да! Ночные рубашки не смертельно опасны, - заверила ее Пиппи.  -
Они кусаются только в целях самозащиты.
   Пиппи надумала как следует обыскать матросский сундучок. Она поднесла
его к окну и откинула крышку, так что скудный свет луны озарил  содержи-
мое. Там лежало довольно много старой одежды, которую она просто  кинула
на пол чердака. Под ней нашли бинокль, несколько старых книг, три писто-
лета, шпагу и мешок с золотыми монетами.
   - Тидде-ли-пум и пидде-ли-дей! - сказала довольная Пиппи.
   - Как интересно! - произнес Томми.
   Пиппи собрала все вещи в папину ночную рубашку, и дети снова  спусти-
лись вниз, на кухню. Анника была страшно рада уйти с чердака.
   - Никогда не разрешайте детям брать в руки  огнестрельное  оружие!  -
сказала Пиппи, взяв в каждую руку по пистолету. - А  иначе  легко  может
случиться несчастье, - заявила она, одновременно нажав на спусковые кур-
ки у обоих пистолетов. - Здорово шарахнуло! - констатировала она, взгля-
нув вверх, на потолок. Там, на том самом месте, куда вошли пули,  видне-
лись две дырочки.
   - Кто знает, - с надеждой сказала она, - может, пули пробили  потолок
и угодили какомунибудь из призраков в ноги? В следующий раз они еще  по-
думают, стоит ли им пугать невинных маленьких детей. Потому что если да-
же призраков и нет на свете, то им, верно, вовсе незачем пугать людей до
смерти, чтобы они чокнулись, так я думаю. Хотите, я дам каждому  из  вас
по пистолету? - спросила она.
   Томми пришел в восторг, да и Анника тоже очень захотела иметь  писто-
лет, только если он не заряжен.
   - Теперь, если захотим, мы можем сколотить разбойничью шайку, -  зая-
вила Пиппи, приставив к глазам бинокль. - Мне кажется, с его  помощью  я
могу почти видеть блох в Южной Америке, - продолжала она. - Если мы ско-
лотим разбойничью шайку, бинокль тоже пригодится.
   В эту минуту в дверь постучали. Это был папа Томми и Анники,  который
пришел за своими детьми. Он объявил, что давно уже пора ложиться  спать.
Томми и Анника торопливо стали благодарить, прощаться с Пиппи и собирать
свои вещи - флейту, и брошку, и пистолеты.
   Пиппи вышла на веранду проводить гостей и  увидела  вскоре,  как  они
уходят по садовой дорожке. Обернувшись, они помахали Пиппи  рукой.  Свет
из дома падал на нее. Пиппи стояла на веранде в  ночной  рубашке  своего
папы, такой длиннющей, что она волочилась по полу, ее тугие рыжие косич-
ки торчали торчком. В одной руке она держала пистолет, в другой шпагу. И
отдавала ею честь.
   Когда Томми и Анника и их папа подошли к калитке, они  услыхали,  как
Пиппи что-то кричит им вслед. Они остановились и  прислушались.  Деревья
шумели, так что они едва могли расслышать ее слова. Но все-таки  расслы-
шали.
   - Когда я вырасту, то стану морской разбойницей! - орала она. - А вы?

 
   ПИППИ ДЛИННЫЙЧУЛОК САДИТСЯ НА КОРАБЛЬ
 
   Если бы кто-нибудь оказался в этом маленьком-премаленьком городке хо-
тя бы проездом и вдруг заблудился на окраине, он обязательно заметил  бы
Виллу "Виллекулла". И вовсе не потому, что было в ней что-то  особенное,
- самая что ни на есть обыкновенная  развалюха,  окруженная  заброшенным
садом. Однако незнакомец, скорее всего, остановился бы и захотел узнать,
кто живет в этом доме. Все жители маленькогопремаленького  городка,  ко-
нечно, знали, кто там живет и почему на веранде этого дома стоит лошадь.
Но человек, приехавший издалека, знать этого не мог. И он,  ясное  дело,
удивился бы. В особенности если час был поздний, почти темно, а по  саду
бегала маленькая девочка и по всему было видно, что она вовсе не собира-
ется ложиться спать. И тогда он непременно подумал бы: "Интересно, поче-
му мама этой девочки не отправит ее в постель? Ведь все дети в это время
уже спят".
   Откуда ему знать, что мамы у этой девочки не было? И папы у нее  тоже
не было. Она жила на Вилле "Виллекулла", что значит "Вилла  Вверхтормаш-
ками", или "Дом Вверхдном", совсем одна. Хотя и не совсем-пресовсем, ес-
ли уж говорить точно. На веранде у нее жила лошадь. И потом у  нее  была
обезьянка, которую звали господин Нильссон. Но  откуда  знать  об  этому
приезжему! А если бы девочка подошла к калитке, - ей это  захотелось  бы
сделать непременно, ведь она любила  поболтать,  -  то  незнакомец  вос-
пользовался бы случаем, чтобы хорошенько ее разглядеть. И  при  этом  он
обязательно подумал бы: "Даже у рыжих детей я никогда не  видел  столько
веснушек!" И после мысленно добавил бы: "Собственно говоря, ужасно  сим-
патично быть веснушчатой и рыжеволосой! Если и выглядеть к тому же отча-
янно веселой, как эта малышка".
   Потом его, может быть, заинтересовало бы,  как  зовут  эту  рыженькую
девчушку, которая ходит одна по саду поздним вечером, и, если бы он сто-
ял у самой садовой калитки, ему стоило лишь спросить:
   - Как тебя зовут?
   И тут же послышался бы звонкий и веселый ответ:
   - Меня зовут Пиппилотта Виктуалия Рульгардина Крусмюнта Эфраимсдоттер
Длинныйчулок, дочь капитана Эфраима  Длинныйчулок,  который  раньше  был
грозой морей, а теперь - негритянский король. Но все называют меня прос-
то Пиппи.
   Вот оно что! Стало быть, эту девочку звали Пиппи Длинныйчулок. А  что
папа у нее негритянский король - это она сама так решила. Потому что  ее
папу однажды, когда он вместе с Пиппи плавал под парусом, сдуло в  море,
и он исчез. Но ведь папа Пиппи был довольно толстый, и она  решила,  что
он никак не мог утонуть. Скорее всего, волны выбросили  его  на  остров,
после чего он стал королем и правил множеством негров. Пиппи была в этом
уверена.
   Если у незнакомца было в тот вечер свободное время, если он не спешил
на поезд и мог поболтать с Пиппи подольше, он узнал бы, что она живет на
Вилле Вверхтормашками совсем одна, если не считать лошадь и обезьянку. А
если у незнакомца было доброе сердце, он тут же подумал бы: "Бедный  ре-
бенок, на что же она, собственно говоря, живет? "
   Но об этом ему вовсе не следовало беспокоиться.
   - Я богата, как тролль, - говорила сама Пиппи.
   И это была чистая правда. Папа подарил ей целый чемодан  золотых  мо-
нет. Так что незнакомцу вовсе не нужно было беспокоиться за нее. Она от-
лично справлялась со всем и без мамы. Конечно, некому было  говорить  ей
по вечерам: "Ложись спать!" Но Пиппи нашла прекрасный выход: она говори-
ла это сама себе. Иногда она делала это не раньше десяти: Пиппи никак не
могла поверить, что детям обязательно нужно ложиться в  кровать  в  семь
вечера. Ведь в это время все самое интересное только начинается! Поэтому
незнакомец напрасно удивлялся бы при виде того, как Пиппи носится по са-
ду, когда солнце уже село, спустилась прохлада, а