он и в прежние годы. Начать хотя
бы с того,  что в середине тридцатых годов совсем еще мальчишкой вступил в
вооруженное формирование "Монефрего",  что  в  переводе  означает "На  все
наплевать".   Формирование  ведало   охраной  Бенито  Муссолини.   Ловетти
ревностно  исполнял  обязанности  по  обеспечению безопасности фашистского
дуче и  уже в  первый период службы заколол кинжалом мужчину,  на которого
донесли, что он противник режима и личный враг Муссолини.
     В последующем  было  немало  подобных  акций,  и они наскучили.  Хуго
Ловетти жаждал настоящего дела,  а его заставляли  по  ночам  врываться  в
чужие дома,  убивать полусонных испуганных людей, которые не могли оказать
сопротивления.  Тогда-то произошла его встреча с князем  Валерио  Боргезе.
Этот  последний был близок дуче еще с той поры,  когда участвовал в мятеже
против республиканского правительства Испании  и  получил  за  это  орден.
Боргезе  понравился  молодой  "скудрачче"  - здоровенный парень с выпуклой
грудью пловца. Хуго Ловетти и впрямь был пловцом - в свободное время любил
понырять на рифах за рыбами.
     Боргезе пригласил его  к  себе на  виллу.  Она  была расположена близ
Специи,  на  взморье.  Оказалось,  что Боргезе возглавляет секретный отряд
военно-морских  сил  Италии,  имеющий  на  вооружении  управляемые  людьми
торпеды и взрывающиеся катера.
     Ловетти заинтересовался этим  оружием,  добился перевода в  Специю  и
стал командиром "майяле" -  торпеды,  несшей на  себе двух "всадников".  В
начале  войны  он  действовал против кораблей Англии в  бухтах Гибралтара,
Александрии и Мальты,  в декабре 1941 года участвовал в потоплении линкора
"Куин Элизабет",  за что был вызван в знаменитый палаццо "Венеция" и там в
мемориальном салоне Маннамондо принял из рук Муссолини медаль "За воинскую
доблесть".
     Такую  же  награду  получил и  Боргезе,  в  ту  пору  занимавший пост
начальника подводного отряда "10-й  флотилии МАС",  как  было  зашифровано
подразделение итальянских человекоторпед.
     Летом следующего года  особая группа "10-й  флотилии" была направлена
на  Черное  море.  Ловетти  и  его  коллеги обосновались в  оккупированных
немцами Форосе  и  Балаклаве,  топили советские транспорты,  вывозившие из
осажденных фашистами советских городов раненых, женщин и детей.
     Подводные   диверсанты  целились   и   на   Каспий.   У   итальянских
человекоторпед  все   было   готово  для   броска  к   нефти  Апшеронского
полуострова.  Ждали,  чтобы хоть в  каком-нибудь пункте немцы прорвались к
Каспийскому  морю.   Но   произошла   катастрофа   фашистских  армий   под
Сталинградом,  затем на Кавказе и  в заключение -  оглушительное поражение
миллионного войска  нацистов,  попытавшегося летом  1943  года  перейти  в
наступление в районе Курской дуги.
     То,  что  война пошла "не  в  ту  сторону",  остро почувствовали и  в
Италии.  Тем же  летом в  Риме был спешно созван Большой фашистский совет.
Элита нации и государства,  все эти "старые испытанные бойцы", еще недавно
устраивавшие истерические овации при каждом появлении Муссолини,  теперь с
тем же  единодушием лишили его доверия и  прогнали с  поста главы партии и
государства.  "Отца нации",  "образцового мужчину", "мудрейшего из мудрых"
арестовали и запрятали в горном отеле одного из курортов страны.
     Гауптман дивизии генерала Штудента, которому правители третьего рейха
поручили  выкрасть  злосчастного  Муссолини,   стал  подбирать  участников
операции.  Требовались не только немцы,  но и  итальянцы.  Среди последних
оказался Хуго Ловетти - нацисты не сомневались в его преданности.
     Туманным днем середины сентября 1943 года над  горой Абруццо бесшумно
возникли десантные планеры  немцев.  Они  приземлились близ  отеля  "Кампо
императоре",  где  содержался  свергнутый дуче.  Из  планеров  выскакивали
диверсанты.  Ловетти и  другой итальянец -  генерал Солетти -  во всю силу
легких  выкрикивали  ругательства  на  родном  языке.  Нужный  эффект  был
достигнут - охрана отеля пришла в замешательство, немцы выиграли несколько
драгоценных  минут.  Это  решило  исход  операции  -  карабинеров  удалось
обезоружить.  Представитель СС  Отто  Скорцени,  который до  этого времени
держался в  тени,  не  упустил своего  шанса  -  первым  нашел  Муссолини,
затолкал его в маленький самолет и увез к Гитлеру.
     Отто Скорцени вспомнил о расторопном итальянце,  когда  пришел  черед
новой сложной акции.  На этот раз местом действий была Венгрия,  где немцы
стали испытывать трудности  в  связи  с  крупными  военными  неудачами  на
востоке...  Октябрь  1944  года,  Будапешт.  Скорцени  должен  выкрасть из
королевского дворца  молодого  человека  по  имени  Николас  Хорти,  чтобы
привести  в  покорность  его  родителя  -  регента  Венгрии,  престарелого
адмирала Миклоша Хорти, который, как полагали немцы, мог начать заигрывать
с противником.  Однако венгерская лейб-гвардия окружила дворец.  Как быть?
Здесь в полной мере развернулся  талант  Хуго  Ловетти.  Это  он  придумал
усыпить Хорти-младшего - усыпить его, спрятать в мешок, закатать в ковер и
в таком виде вынести из дворца...
     Ну а  в  первые недели после окончания второй мировой войны в  Европе
Хуго Ловетти действовал вместе с Аннели Райс в Мертвых горах Германии. Там
случай св„л его с Лотаром Лашке.
     Воспоминания, воспоминания!.. Вздохнув, Ловетти покрутил головой. Да,
вот так было в  те удивительные годы.  И  память не отпускает -  то и дело
возвращает к  прошлому.  Ничего не  поделаешь,  если  за  плечами жизнь  и
человеку есть на что оглянуться!
     Он  все  еще стоял у  гардероба,  откуда достал шорты.  Последний раз
оглядел себя в зеркало и отошел к иллюминатору.
     "Боинг" стоял в  центре взлетной площадки.  Вокруг было тихо.  Что  с
девицами?  Ловетти шагнул в салон. Тот был пуст. Значит, их уже увезли. Не
посчастливилось  бедняжкам.  Впрочем,  сказано  же  в  священном  писании:
каждому - свое.
     Он набожно перекрестился и пошел к трапу.


                               Пятая глава

     Обед близился к концу. Впрочем, к блюдам, которыми был уставлен стол,
почти не прикасались -  шел серьезный разговор.  Лашке и Райс внимали Хуго
Ловетти.  Чуть слышное бормотание кондиционера, негромкая размеренная речь
итальянца подчеркивали тишину и покой вечера.
     Дело  происходило на  вилле  супругов  Лашке,  где  поселили и  гостя
(спальня,  ванная и  гостиная в изолированном крыле дома).  Истекал третий
час со времени,  когда они собрались за столом,  а  интерес к  информации,
привезенной Ловетти, не ослабевал.
     Итальянец прошел к  карте,  висевшей на  стене,  стал  водить по  ней
пальцем. Замелькали названия городов Франции, Италии, Испании, Португалии,
Греции...  В этих пунктах все активнее действует организация.  Да,  теперь
уже  можно  говорить именно так  -  организация,  ибо  группы в  различных
странах   постепенно  сводятся   в   единое   целое,   обеспечены  связью,
руководством и,  таким образом, могут работать согласованно, бить в нужную
точку.
     - И эта точка -  Франция? - спросил Лашке. - Ведь именно она охвачена
волной террора.  Бомбы взрываются на улицах Парижа, Марселя. Газеты пишут:
принято решение удвоить личную охрану президента де Голля.
     - Да, о положении дел во Франции сказано верно, - Ловетти взял бокал,
стал разглядывать вино на свет.  - Верно,  что там пылают автомобили и  на
улицах  падают окровавленные люди.  Но то же самое происходит и в Италии -
разве что в несколько меньших масштабах.  Но дайте  срок!..  -  он  сделал
глоток  из  бокала.  -  Дайте  срок,  и в огне запылает весь запад Европы!
Террор - вот наше главное оружие на данном этапе. Обыватель будет оглушен,
схвачен   за  глотку.  Он  должен  задрожать  от  ужаса.  Потом  на  сцене
появятся...
     - Появимся мы?
     - Я бы сказал,  не сразу.  Историей многократно доказано:  обыватель,
если он напуган хаосом, всегда за помощью обращается к правым силам. Пусть
это случится,  тогда придет наш черед...  Только бы  пробить брешь,  взять
власть хоть в одном из европейских государств!
     - Сейчас  вы  изложили свою  собственную точку  зрения?  -  осторожно
спросила Аннели Райс,  -  Хочу уточнить: это ваша личная оценка ситуации в
Европе и перспектив развития событий?
     - Нет,  мадам,  - Ловетти все еще держал бокал на весу. - Свою личную
точку  зрения я  могу  высказать по  поводу качества этого напитка,  -  он
сделал новый глоток.  -  Кстати,  вино хорошее...  Все услышанное от  меня
считайте официальной информацией, как если бы получили сводку, подписанную
шефом... Между прочим, можете его поздравить. В ФРГ он вычеркнут из списка
военных преступников.
     - Ого,  победа! - воскликнула Аннели Райс. - Надо полагать, он уже на
родине?
     - Ему неплохо и в Мадриде, пока здравствует Франциско Франко.
     Все встали, подняли бокалы.
     - Он принял титул фюрера, - негромко сказал Ловетти.
     - Слава фюреру! - воскликнули Лашке и Райс.


     Четверть часа спустя,  когда перешли в гостиную,  Ловетти сказал, что
хотел бы ознакомиться с островом.
     Лашке  возразил:  служб  много,  так  что  гостю не  худо  бы  сперва
отдохнуть,  тем  более что уже вечер.  Впрочем,  кое-что можно посмотреть,
даже не  выходя из  дома.  Видя недоумение Ловетти,  пояснил:  речь идет о
фильме.  Многое в  нем  снято скрытой камерой или без подготовки.  Поэтому
нередко  кадр  прыгает,  есть  погрешности с  фокусировкой,  освещенностью
объектов съемки.  Будут и  перерывы в  экспонировании пленки,  когда экран
темен... Тем не менее фильм стоит того, чтобы на него потратили время...
     Фильм  начался  с  показа  красот  экзотического  острова.   Особенно
впечатляюща была площадка у  крохотного родника.  С  одной стороны к  нему
подступали темно-зеленые джунгли, с другой - была ровная гладь лагуны.
     Вот  камера  задержалась на  группе молодых мужчин близ  кромки воды.
Юноши,  по виду обычные купальщики,  играли в  карты,  устроившись в  тени
кокосовых пальм.  Возле  карт  лежали деньги.  Самая толстая кучка банкнот
была у  парня с  родинкой на  щеке.  В  момент съемки он выиграл очередную
ставку.
     - Сейчас его будут убивать,  - сказал Лашке. - Вот, кстати, тот, кому
поручена акция.
     Возник новый кадр. В тропических зарослях стояли двое - некто в белом
халате и  медицинской шапочке и  здоровяк,  всю одежду которого составляли
шорты и кроссовые туфли на толстой подошве.  Этот последний всматривался в
фотографию,  которую только что протянул ему человек в  халате.  На снимке
был парень с родинкой на щеке.
     Изучение  фотографии было  закончено,  и  человек  в  халате  передал
собеседнику сверток.
     - Оружие, - сказал Лашке. - Нам его покажут.
     Будто отвечая на  эту  реплику,  человек в  шортах медленно развернул
бумагу.  В ней оказался револьвер.  Оружие поднесли к объективу, и зрители
могли убедиться: барабан револьвера заполнен патронами.
     Лашке продолжал комментировать:
     - Итак,  нас постарались убедить,  что оружие заряжено и  передано по
назначению. Теперь проследим за тем, как оно будет использовано.
     Съемочная камера неотступно следовала за человеком в шортах, пока тот
пробирался к  опушке джунглей.  Вот он с  револьвером приблизился к группе
людей под пальмами и впился глазами в юношу с родинкой на щеке.
     Хуго  Ловетти  вцепился  пальцами  в  подлокотники кресла  и  подался
вперед,  боясь пропустить то,  что  сейчас,  через секунду,  произойдет на
экране.
     А тот, в шортах, уже поднял руку со свертком. Впечатление было такое,
будто он  хочет передать его одному из участников карточной игры.  Юноша с
родинкой на щеке так все и понял - улыбнулся и протянул к свертку руку.
     В  этот  момент оружие задергалось в  руке  убийцы,  пули  растерзали
голову и грудь жертвы. Юноша с протянутой к свертку рукой стал валиться на
песок, где лежали выигранные деньги.
     Пленка кончилась. Дали свет.
     - Что за люди убийца и его жертва?  -  спросил Ловетти.  - У них были
какие-то счеты?
     - Вот их фотографии.  Вглядитесь в лица обоих.  Не спешите,  сравните
карточки.
     - Они похожи... Родственники?
     - Родные братья. Тот, кто стрелял, старший брат. Воспитывал младшего,
потому что семья рано лишилась отца. Вырастил его, дал образование...
     - Что же произошло между братьями?
     - Ровным  счетом  ничего.  Они  даже  не  ссорились...  Старший  убил
младшего, потому что выполнял приказ.
     - Убил брата,  которого сам же вырастил и  воспитал?  Убил без всякой
причины? Что это, акт фанатизма?
     - Сейчас покажут вторую половину фильма. Там ответ на ваши вопросы.
     Первая  часть  фильма была  беззвучной.  Теперь же  экран  заговорил.
Демонстрировалась комната,  уставленная приборами и механизмами, по виду -
лаборатория. Мужчина в белом халате вел допрос убийцы. Отвечая на вопросы,
тот говорил спокойно и  неторопливо,  застенчиво улыбался.  Судя по всему,
это  был  добродушный  человек  -   такие,   как  он,   здоровяки  ощущают
напряженность во взаимоотношениях с людьми, боятся неловко повернуться, не
рассчитать свою силу и причинить неприятность окружающим.
     Вот фонограмма второй части фильма.
     Вїоїпїрїоїс. Вы  до  сих  пор  не  женаты?  Не могли найти подходящую
спутницу жизни?
     Оїтївїеїт. Девушки  были,  и среди них - очень хорошие...  Видите ли,
еще в юности я решил, что буду вторым...
     Вїоїпїрїоїс. Расшифруйте вашу мысль.
     Оїтївїеїт. Это значит - женюсь только  после  того,  как  свою  жизнь
устроит  брат.  Ведь  он  целиком  зависит  от меня.  Для него я не только
старший брат, но, как бы это сказать... вроде отца.
     Вїоїпїрїоїс. Вы с братом рано лишились отца?
     Оїтївїеїт. Я еще помню  его,  а  брату  и  года  не  было,  как  отец
скончался  от  сердечного  приступа.  Вот  тут  мне  и пришлось впрячься в
постромки.  Да я и не  в  обиде.  Он  вырос  хорошим  парнем.  Этим  летом
присмотрел девицу, так что скоро сыграет свадьбу...
     Вїоїпїрїоїс. А где сейчас брат?..
     Оїтївїеїт. Кто его знает. У него свои дела, у меня - свои.
     Вїоїпїрїоїс. Значит, сегодня вы не виделись?
     Оїтївїеїт. Ни  сегодня,  ни вчера.  Вы же знаете - он на другом конце
острова, где виварий.
     Вїоїпїрїоїс. А чем вы занимались сегодня?  Ну-ка, вспомните весь свой
день, начиная с утра, когда поднялись с постели... Почему вы молчите?
     Оїтївїеїт. Что  было  вчера  -  помню до последней мелочи.  А вот про
сегодняшний день... Что-то не получается. У меня ощущение...
     Вїоїпїрїоїс. Какое? Не торопитесь, опишите свое состояние.
     Оїтївїеїт. На память приходит глупость.  Будто я вижу  перед  глазами
лист  бумаги,  на  котором  что-то  изображено  -  запись или рисунок.  Но
протянулась рука с резинкой,  стерла изображение.  Остались  лишь  неясные
следы - линии или точки.
     Вїоїпїрїоїс. Вам пришло на ум странное сравнение...  Может,  и вместо
картин сегодняшнего дня у вас в памяти только неясные штрихи?
     Оїтївїеїт. Так и есть,  доктор. Что-то мелькает перед глазами... Хочу
позвонить в виварий, поболтать с братом.
     Вїоїпїрїоїс. Скоро увидитесь с  ним...  Но  закончим  разговор.  Меня
очень  интересуют  штрихи,  мелькающие  у вас перед глазами.  Они так и не
выстраиваются в картину?
     Оїтївїеїт. Резинка все начисто стерла.
     На этом показ второй части фильма прервался.
     - Благодарю за  любопытное зрелище,  -  сказал Хуго Ловетти,  когда в
гостиной зажегся свет. - Узнал ли убийца в конце концов, что убил брата?
     - Нет.
     - Как же вы все устроили?
     - Можно, я не сразу отвечу на ваш вопрос?
     - Но напрашивается вывод...
     - С выводами не следует спешить.
     - Значит, мне показали не все?
     - Вы  смотрели  только  репетицию,   проверку  готовности  объекта  к
настоящей работе.
     - Что же произошло дальше?
     - Объект сделал эту работу...  Итак,  Европа,  один из провинциальных
городов Франции... Мы можем начать?
     Хуго Ловетти кивнул в знак согласия, поудобней устроился в кресле.
     Первые  кадры  сюжетно  повторяли начало  предыдущей картины.  Убийца
снова получал инструктаж.  Разница состояла в том, что был он не в шортах,
как тогда в  джунглях,  а в элегантном костюме и сидел за столиком бистро,
витринные окна которого выходили на городскую площадь.  Здесь же находился
и  второй участник акции  -  инструктор.  Съемка началась за  полминуты до
того,  как исполнителю была передана фотография мужчины. Инструктор что-то
говорил. Губы его шевелились, но с экрана не доносилось ни звука.
     - В бистро то и дело заходили посетители,  -  пояснил Лашке. - В этих
условиях я  не мог ухитриться установить микрофон.  В  бистро находился я,
снаружи  -  два  помощника.  У  них  имелись  специальные камеры-автоматы,
заделанные в  портфели или саквояжи.  О,  это была сложная работа!  Но  мы
отвлекаемся. Сейчас появится дичь. Ага, глядите!
     Из  дома на  противоположной стороне площади вышел мужчина в  строгом
костюме и котелке.
     - Окружной прокурор, - сказал Лашке.
     - Почему выбор пал на него?
     - Прокурора хорошо знают в регионе...
     - Чтобы был резонанс?
     - Вот именно.
     Инструктор первый заметил человека в котелке,  толкнул локтем соседа.
Тот повернулся к окну. Карточка все еще была у него в руке и сейчас попала
в поле зрения объектива. Да, сфотографирован был окружной прокурор.
     Парень разжал пальцы.  В  ту же секунду инструктор вложил ему в  руку
нечто, завернутое в газету.
     - Револьвер,  который вы  уже видели,  -  сказал Лашке.  -  Испытан и
действует безотказно.
     Был  предвечерний час  тихого  летнего дня.  В  центре  площади возле
фонтана  копошились  дети  и   сидели  влюбленные  парочки.   Десятка  два
обывателей коротали время за столиками,  вынесенными из кофейни на тротуар
под полосатые навесы.
     Преступник  двигался  мимо  столиков,  убыстряя  шаг.  Тот,  кого  он
преследовал,  был  уже  недалеко  -  шел,  помахивая тростью,  то  и  дело
приподнимая котелок: здесь его многие знали.
     Маленькая девочка  упустила мячик  -  он  прокатился мимо  прокурора,
попал под  ноги его преследователю.  Удар носком башмака -  и  мяч отлетел
далеко в сторону. Это было сделано механически - преследователь не спускал
глаз с прокурора.
     - Будто собака, - вдруг сказал Ловетти.
     - Собака? - переспросил Лашке.
     - Полицейская ищейка, которой дали понюхать перчатку преступника. Она
бежит по  следу,  и  во всем мире для нее существует только один человек -
тот, кого она должна настичь.
     Двадцать шагов  отделяют убийцу от  его  жертвы.  Десять шагов.  Кадр
прыгает.  Чувствуется -  снимающий эту  сцену оператор прилагает все силы,
чтобы не отстать,  перешел на бег, и кадр прыгает все сильнее, люди на нем
мечутся из угла в угол рамки.
     Расстояние между преследователем и его жертвой -  два шага.  Прокурор
будто  почувствовал опасность -  оборачивается.  Недоумение в  его  глазах
сменяется страхом.  Он видит,  как преследующий его человек поднял руку со
свертком.  Бумага  развернулась,  обнажив  ствол  оружия.  Ужас  в  глазах
прокурора.  Он выставил руки навстречу револьверу. А взгляд преследователя
безучастен,  будто человек все  еще  рассматривает фотографию за  столиком
бистро...
     Выстрелы следуют один  за  другим,  первые две  пули  -  в  человека,
остальные дырявят распростертое на земле тело...
     Камера зафиксировала: к месту происшествия бегут полицейские, хватают
убийцу;  револьвер,  в котором расстреляны все патроны,  висит в безвольно
опущенной руке...
     Действие основной части  фильма  завершено.  Далее  следуют кадры,  в
которых  экспонируются  газеты  со   статьями  о   происшествии:   десяток
фотографий убийцы и  жертвы под  кричащими заголовками.  Во  всех  статьях
подчеркивается:  преступник тут же лишился сознания, а когда пришел в себя
- утратил память.  Он не смо