руг встал:  -  Извините,  день  был
суматошный. Хочу отдохнуть. - И пошел к двери.
     - Мне тоже пора, - сказала Сизова.
     - Да,  засиделись,  -  падре взглянул на часы.  - Пришли пообедать, а
дело кончилось ужином.
     Все направились к выходу.
     Было тихо.  Солнце садилось -  его  нижний край уже коснулся линии на
далекой границе неба и моря.  На водной глади пролегла сверкающая алмазная
полоса.
     - Хорошо,  -  сказал  Баррера.  -  Нет на свете ничего,  что могло бы
сравниться с горами и морем...
     Он смолк, прислушиваясь.
     В воздухе возник рокот.  Вскоре появился и источник звука - от солнца
на  горизонте шел самолет.  Через минуту он снизился и  стал хорошо виден:
брюхо с килем,  как у катера, мотор с толкающим винтом над высоко поднятым
крылом...  Сделав вираж,  машина скрылась за  портовыми сооружениями.  Она
была серого цвета, без опознавательных знаков.
     Сизова  глядела  вслед  летающей  лодке,   прижав  к   груди  руки  с
повлажневшими от  волнения ладонями.  Неужели появились охотники за "живым
экспериментальным материалом"?
     Конечно, она надеялась, что придуманная Луизой "большая группа лесных
индейцев" побудит противника к  активным действиям.  На этом строился весь
расчет. Но кто мог предположить, что коллеги падре прилетят уже сегодня?..
     Она  скосила глаза на  священника.  Тот  стоял и  рассеянно перебирал
четки. Будто и не видел гидросамолет.
     Ну  а  Луиза?  За  минуты,  истекшие со  времени  появления самолета,
Баррера и  она успели отойти на несколько десятков метров.  Девушка что-то
рассказывала спутнику,  и тот смеялся.  Сизова чуть качнула головой. Какая
выдержка у девочки. Знает же, что самолет прибыл по ее душу...


                              Восьмая глава

                                    1

     Поздно вечером Лотар  Лашке  и  Хуго  Ловетти появились перед жилищем
падре.  Фасад заросшего плющом двухэтажного особняка был темен,  будто дом
спал.  Но посетители взошли на крыльцо,  и  в вестибюле зажегся свет.  Это
сделал сам хозяин дома, пожал руки гостям и провел их в гостиную.
     Он откинул зеркальную крышку бара, заставленного бутылками и большими
флаконами. Сделал приглашающий жест.
     - После!  -  Лашке отрицательно покачал головой.  - Подробнее опишите
девицу.
     - В комнате,  которую она занимает,  -  начал падре, - был произведен
тайный осмотр. Это не дало результата.
     - Из каких она мест?
     - Каталония,  небольшой городок на юге провинции.  Запрос уже сделан.
Конечно, пока нет ответа. Он может прийти не раньше чем через две недели.
     - Вы характеризуете ее как богатую бездельницу,  - продолжал Лашке. -
Какие для этого основания? Сорит деньгами?
     - Не сказал бы,  что сорит... Но у нее джип последней модели. Комнату
потребовала самую дорогую.  Сказала,  что будет платить двойную цену, если
получит и ванную...  Ко всему, не желает работать. Предпочитает возиться с
красками - рисует пейзажи.
     - Видели их?
     - Не успел.  Да вы же знаете -  она только прибыла и сразу ринулась в
сельву...
     В разговор вступил Ловетти.  Спросил,  не показалось ли странным, что
хрупкая девушка вдруг пускается в предприятие, которое по плечу лишь самым
опытным автомобилистам.
     Падре усмехнулся:  надо было видеть,  что  девица вытворяла за  рулем
своего джипа, когда обходила колонну русских вездеходов. Ей позавидовал бы
любой мужчина-гонщик.
     - Подведем  итоги,   -   сказал  Лотар  Лашке.   -  Итак,  она  шофер
экстра-класс.  Далее -  врач.  И наконец -  художник.  Не многовато ли для
особы,  которой едва перевалило за двадцать?..  Ладно,  согласимся с этим.
Пусть она человек разносторонних талантов.  Но  какого дьявола поперлась в
сельву - отвозить раненого чиклеро? Ведь этих лесных жителей до тех пор не
знала?
     - А может,  знала? - задумчиво проговорил Ловетти. - Вдруг они старые
знакомцы, да еще и связанные одним интересом?..
     - Эти чиклеро характеризуются как "левые", - сказал падре. - Якшаются
с индейцами,  подкармливают их,  даже лечат как могут... Полагаете, девица
придерживается аналогичных взглядов?  -  Он  сделал передышку перед  новым
предположением: - Может, она здесь со специальными целями?
     Ловетти налил себе вермута, попробовал вино на язык, почмокал губами.
     - Чепуха,  - сказал он и выпил всю рюмку. - Уж слишком шумит эта ваша
подозреваемая.   Шумит  и  выставляет  себя  напоказ.   Так  не  поступают
разведчики. Зато это вполне естественно для особы, которая хотела бы...
     - Поймать  выгодного жениха,  -  закончил  фразу  Лашке.  -  И  я  не
удивлюсь,  если при дальнейшей проверке выяснится,  что девица вовсе и  не
богачка!.. Но пока что хватит о ней. Проясните мне старика.
     - Этот человек -  старожил здешней сельвы. Его видели в районе Синего
озера и пять лет назад,  и десять...  С ним была и жена, пока не умерла от
лихорадки.  У старика трое детей -  дочь и сыновья.  Все выросли здесь же,
живут  с  ним.  Изредка семейка покидает лагерь,  чтобы  в  городе сделать
кое-какие покупки.  Потом она  возвращается в  сельву.  Люди говорят,  эти
чиклеро неплохо зарабатывают. Но все равно ходят как оборванцы.
     - Куда же тратят деньги? - спросил Ловетти.
     - Я  уже догадался,  -  сказал Лашке.  -  Тратят на  индейцев.  -  Он
посмотрел на падре, ища подтверждения своим словам.
     - Верно,  - кивнул  тот.  -  В  этом  вся  загвоздка.  Белые  чиклеро
подкармливают индейцев,  снабжают их хинином. А если нужно, то и защищают,
как это было в последнем случае.  Ведь  геликоптер  высматривал  вовсе  не
группу старика.  Индейцы,  преимущественно женщины и дети,  - вот что было
главной целью.
     - Очень большая нужда в кроликах,  -  резко сказал Лашке.  - Работа в
такой стадии,  что ни один из объектов не выдерживает больше двух сеансов.
- Он вздохнул.
     Да,  были годы, когда у немецких экспериментаторов не было недостатка
в  живом материале любых кондиций -  концлагеря поставляли их в  изобилии.
Теперь  иные  времена.  В  первый  послевоенный период живой  человеческий
материал исправно поступал из сельвы.  Но она,  увы, не бездонный колодец,
откуда  можно  черпать  и   черпать...   Кроме  того,   появились  могучие
конкуренты.  Кто же?  Североамериканцы,  черт бы их побрал!  В 1945 - 1946
годах  на  Нюрнбергском процессе  над  Герингом и  другими  руководителями
поверженного третьего рейха  янки  едва  ли  не  громче других обвинителей
вопили о  кошмарных преступлениях нацистов.  А потом выяснилось,  что сами
они делали то  же  самое -  экспериментировали не  только на заключенных в
американских тюрьмах,  но даже на собственных солдатах!.. С памятного 1946
года  много  воды  утекло.  И  все  это  время  особые  службы американцев
напряженно работали.  Одним  из  главных направлений их  деятельности были
поиски средств воздействия на  поведение людей.  Масштабы экспериментов на
живом  человеческом мозге непрерывно расширялись.  Готовили живых роботов,
бездумных исполнителей любых приказов.  Какая преследовалась цель? Судя по
информации,   которой  располагал  Лашке,   в   первую  очередь  это  была
деятельность против  коммунистических стран:  террор,  уничтожение лидеров
правительств  и  партий,   дискредитация  наиболее  видных  представителей
общества путем  всякого  рода  провокаций,  что  в  конечном счете  должно
привести к  подрыву всей  системы...  Лашке был  информирован руководством
организации.  Но -  ни звука в подтверждение вывода, который, казалось бы,
напрашивался сам собой:  ЦРУ и организация тянут одну и ту же телегу. Нет,
они  скорее  попутчики!   Лашке  не  сомневался:   на  определенном  этапе
организация перейдет к работе и против США. Впрочем, в этом не было ничего
нового.  То  же  делал  Гитлер  -  сперва  пытался нейтрализовать Англию и
Америку,  затем обрушился на  обе эти страны.  И  если бы на Востоке война
сложилась по-иному,  кто  знает,  как  именовались бы  теперь  Вашингтон и
Лондон!..  Тема эта неисчерпаема, к ней он еще не раз вернется. А пока что
следовало заняться практическими делами.
     - По  всем канонам,  надо бы  дождаться ответа на запрос относительно
личности этой вашей автомобилистки,  - Лашке обернулся к падре. - Но время
не терпит: обнаруженное девицей индейское племя может уйти в глубь сельвы.
Ищи его тогда! В этой обстановке мы принимаем решение действовать.
     - С чего начнете?
     - Встретимся с вашей знакомой. И как можно скорее.
     - Как вы все устроите?
     - Сниму комнату в  таверне Кармелы,  -  Лашке взглянул на часы:  -  И
сделаю это уже сегодня. Мой друг Хуго поступит таким же образом. И вот два
джентльмена встречаются в таверне с симпатичной девушкой...
     Лашке и Ловетти встали. Поднялся и падре.
     - Нам требуются чемоданы.  Два чемодана с  какими-нибудь вещами.  Для
представительства.
     - Понял, - сказал падре. - Чемоданы не проблема. Что нужно еще?
     - Решим позже... Пока же обговорим систему связи. Что вы предлагаете?
     - Добрый католик должен посещать церковь.  Приходите в храм божий.  Я
всегда буду на месте.
     - Принято!  -  Лашке  взял  шляпу.  -  Если  б  знали вы,  как  остро
необходимы нам эти цветные!..


                                    2

     В обеденный час Сизова направилась в таверну Кармелы: необходимо было
повидать  Луизу.  Летающая лодка  появилась внезапно.  Напрашивался вывод:
противник,  прилетевший,  как только получил важную информацию,  не  будет
терять времени и в городе.  Следовательно,  за истекшие ночь и утро вполне
могли быть приняты решения. Какие именно? И касаются ли они Луизы?
     Ответ на  эти  вопросы могла дать только она сама.  Вот почему Сизова
спешила в таверну:  расчет был на то, что Луиза появится там в обычное для
нее время.
     Как  всегда,  на  площади стояли  десятки автомобилей.  Среди  них  и
"лендровер".  Но это ничего не значило: Луиза вполне могла оставить машину
и куда-то уйти, скажем за покупками в ближайшие лавчонки.
     Дверь в  таверну была распахнута,  и Сизова увидела Луизу сразу,  как
только вошла,  -  та сидела за столиком лицом к двери.  Одна?  Увы, нет! В
момент  когда  Сизова  переступила  порог  заведения,   к   столику  Луизы
приблизились двое мужчин.  Один нес блюдо омаров, другой - бутылку виски и
высокие сверкающие стаканы.  За ними семенила растерянная Кармела.  Увидев
омары,  Луиза захлопала в  ладоши.  А  мужчины поставили на  стол  блюдо и
бутылки,  отвесили шутливые поклоны.  Из  реплик собеседников Луизы  можно
было понять,  что  они в  восторге от  знакомства со  столь очаровательной
девушкой и  готовы служить ей вечно.  Сегодня сделан первый шаг:  на обеде
они заменили официантов -  сами принесли еду и питье. Луиза отвечала в том
же шутливом тоне.  За столиком то и  дело вспыхивал смех.  Кармела явно не
одобряла происходящее.
     Вот   она   увидела  Сизову,   поспешила  к   ней.   Принимая  заказ,
затараторила.   Это   подумать!   Только  нынешней  ночью  поселились  два
постояльца, а наутро они уже снюхались с девицей - обхаживают ее, кормят и
поят.  По  всему видать,  она не  промах,  все успевает -  гонять на своем
вездеходе по сельве,  рисовать,  заводить шашни с  мужчинами.  А такая еще
молоденькая!
     Слушая хозяйку таверны,  Сизова наблюдала за происходящим.  Она сразу
узнала Лотара Лашке.  Не сомневалась,  Лашке опознан и  Луизой -  в Москве
были   изучены  его   фотографии.   Значит,   вести  себя  с   ним   будет
соответственно.  А  вот  кто  партнер  немца  -  смуглолицый  черноволосый
человек?  Лет ему примерно столько же, что и Лашке. Латиноамериканец? Быть
может, испанец?
     В этот момент смуглолицый метнулся навстречу прислуге -  та появилась
из кухни с блюдом дымящихся макарон. Мужчина схватил блюдо, поставил его в
центр стола и принялся умело накладывать макароны на тарелку Луизы.
     "Итальянец", - сделала вывод Сизова.
     Она вспомнила о "Боинге-727" с похищенными девушками. Не тот ли самый
похититель?
     Как же  повидаться с  Луизой?  Теперь это было необходимо сделать как
можно быстрее.
     В свою очередь,  девушка была напряжена до предела.  С утра произошло
столько событий! Лашке стал набиваться на знакомство, когда она спустилась
в зал таверны, чтобы позавтракать. Повод для этого выбрал самый банальный.
Была  ли  сеньорита прошлым  летом  в  Базеле  на  фестивале искусств?  Он
определенно  видел  ее  среди  тех,   кто  получал  награду  за  победу  в
хореографической части конкурса.  Что,  она не была в Базеле и не является
танцовщицей?  Кто же она тогда?  Художница и  к  тому же врач?  Боже,  как
интересно!  А  он  всего лишь коммерсант.  Точнее,  коммерсант и  бродяга.
Получив наследство после смерти богатого родственника, одержим стремлением
скорее просадить все  деньги до  последней монеты.  Вот и  путешествует по
свету.  Во  имя чего ездит?  Так сразу и  не ответишь.  Сейчас,  например,
увлечен поисками некоего растения.  Какого именно?  А,  чепуха!  Это всего
лишь повод для того,  чтобы побродить по сельве.  Кстати, хозяйка таверны,
рассказывая о своих постояльцах,  нашла для сеньориты самые лестные слова.
Оказывается,  сеньорита,  ко всему,  еще и отважная путешественница!  Нет,
решительно им надо поближе познакомиться. И чем черт не шутит! Быть может,
удастся совместно побродяжничать по тропическому лесу!..
     Собеседник продолжал тараторить. Луиза слушала его, отшучивалась. А в
голове гвоздем сидела мысль о матери.  Вот она - рядом, через два столика,
но такая далекая...  Домой к ней теперь не проберешься даже глубокой ночью
- "отважную путешественницу" держат под наблюдением.
     Между  тем  обед  подходил  к  концу.   Смуглолицый,  которого  Лашке
представил как  своего  старинного дружка  и  такого же,  как  и  сам  он,
непоседу и  бродягу,  оказался изрядным обжорой и  сейчас доедал последнюю
порцию  макарон.  Скоро  подадут кофе.  Выпив  его,  придется встать из-за
стола.
     Что же дальше?  Вероятно,  эти двое не отстанут и после обеда.  Лашке
будет повторять свое предложение - ехать в сельву. Что она ответит?..
     Вот  и  кофе,  Кармела  самолично принесла поднос  с  тремя  большими
фарфоровыми чашками.
     - Осторожно, - сказала она, ставя чашки на стол, - кофе прямо с огня.
     Горячий кофе!..
     Решение пришло мгновенно.
     Луиза подняла голову и посмотрела на мать.  Приподняла ладонь и чуть.
шевельнула пальцами. Внимание, говорил этот жест, внимание, будь наготове!
     Сизова положила вилку и  нож.  Она  видела:  Луиза взяла свою  чашку,
поднесла ее к  губам,  улыбнулась Лашке,  который тоже держал чашку у рта.
Вздохнув,  сделала глоток.  В  следующую секунду чашка выскользнула из  ее
пальцев.
     Кармела закричала.  Мужчины повскакивали со стульев. Но раньше всех у
пострадавшей оказалась Сизова  -  сорвала  с  Луизы  залитую  горячим кофе
блузку,  схватила скатерть с  соседнего свободного столика  и  накинула на
обнаженные плечи девушки.
     Кармела подбежала к  каморке,  служившей ей  чем-то  вроде  кабинета,
толкнула дощатую дверь:
     - Сюда!
     Сизова ввела Луизу в каморку, обернулась:
     - Холодную воду! И соду! Побольше воды и соды. Быстрее!
     Кармела убежала.
     Какие-то  женщины  столпились у  входа.  Оттеснив их,  Сизова  плотно
затворила дверь. Обернулась к Луизе:
     - Очень больно?
     - Терпимо...
     - Как же ты решилась на такое?! Ну, говори!
     Девушка стала торопливо рассказывать.
     К тому времени,  когда вернулась Кармела с ведром воды и пачкой соды,
Сизова  знала  все  что  нужно.  Успела шепнуть Луизе:  через  два  дня  в
шестнадцать часов с  мольбертом и красками быть на горе Святого Франциска.
До этого времени с ответом Лотару Лашке тянуть.
     Кармела стала поливать холодной водой обожженную шею  и  грудь Луизы,
посыпать содой.  Убедившись,  что все делается,  как надо, Сизова вышла из
комнаты. Лашке и Ловетти встали, шагнули навстречу.
     Она строго поджала губы:
     - Как же так, сеньоры? Вы были очень неосторожны!
     Оба  принялись объяснять,  как случилась беда.  Не  дослушав,  Сизова
прошла к своему столику, принялась за прерванный обед.
     - Сеньора!..
     Она подняла голову от тарелки.
     - Сеньора,   -   сказал  Ловетти,   -   я   и   мой  друг  хотели  бы
отрекомендоваться...
     - А это ваша визитная карточка? - Сизова показала на бутылку, которую
Ловетти прижимал к груди.
     - Сеньора весьма остроумна...  -  итальянец вежливо засмеялся. - Нет,
это всего лишь бутылка вина.  Но,  смею уверить, оно вполне приличное. Как
видите,  в руках у моего друга бокалы.  Три бокала.  Мы бы хотели выпить с
вами.  Мы  покорены энергией,  умением действовать,  не  теряя ни секунды,
которые вы  проявили при  оказании помощи нашей приятельнице.  Она  сильно
обожглась?
     - Порядочно...
     - Вы  так ловко все организовали!  -  С  этими словами Ловетти взял у
Лашке бокалы,  плеснул в них вина. - Ваше здоровье, сеньора! - Поднял свой
бокал и выпил.
     Сизова понимала:  знакомство,  а  тем более сближение с противником -
дело весьма желательное.  Но  действовать надо было точно,  все  правильно
рассчитать. Словом, не следовало торопиться.
     Поэтому,  сухо кивнув итальянцу,  она  оставила на  столике деньги за
обед и покинула зал таверны.
     Следующие несколько часов  она  провела  в  своем  доме  -  отпустила
прислугу,  заперлась в  спальне и  лихорадочно проигрывала в уме различные
варианты...
     Наступил вечер.  Теперь она  должна была  торопиться,  чтобы успеть к
полуночи сжато и  точно изложить на бумаге то,  к чему пришла после долгих
колебаний и сомнений...
     Приближалось время ее ночной прогулки.  Такие моционы она совершает с
неукоснительной точностью.  Люди должны привыкнуть к ее ночным отлучкам из
дому...


                                    3

     Этим же  вечером Лашке и  Ловетти совещались в  доме священника.  Они
пришли  к  выводу,  что  провели  день  с  пользой.  Не  случись  досадное
происшествие  во  время  обеда,   девица  уже  сегодня  дала  бы  согласие
отправиться в сельву. Ну, да они на верном пути, можно не сомневаться, что
через несколько дней, когда Луиза Бланка полностью оправится от ожога, все
станет на место.
     - А что скажете о второй постоялице? - спросил падре.
     Вопрос был обращен к Латке. Тот неопределенно повел плечом.
     Промолчал и Ловетти.
     Тогда падре взял со стола большой конверт,  вытряхнул из него на стол
фотографии.
     - Мы смотрим за этой особой.  Почему,  спросите вы?  Потому,  что она
вовсе не испанка, за каковую себя выдает.
     - Не испанка? - переспросил Лашке. - Знаете, я и сам обратил внимание
на ее речь. Она в совершенстве знает язык, но это не говор испанки...
     Падре рассмеялся и хлопнул в ладоши.
     - Все верно,  -  сказал он.  - Поэтому я дал указание поработать в ее
доме...  Поиск не был бесплоден.  Вот посмотрите,  -  падре передал Лотару
Лашке большой снимок.  Сфотографирована была  Сизова -  сидела в  ванне и,
высоко подняв руки, поправляла волосы.
     Лашке долго изучал снимок.
     - Кто фотографировал и зачем?
     - Снимок сделан моим агентом. Это горничная...
     - Но зачем он? - повторил Лашке.
     - Как видите, у дамы подняты руки. Вглядитесь внимательнее в ее левую
подмышку. Что вы видите?
     - Похоже на татуировку.
     - Вот  и  горничная подумала  то  же  самое,  когда  помогала хозяйке
одеваться и обнаружила этот знак.  Конечно, доложила мне. Я снабдил агента
портативной камерой. Теперь вы держите в руках результат ее работы.
     - Странно,  знак как бы полустерт.  Впечатление,  будто его старались
вывести.
     - Похоже на то,  -  согласился падре.  Он достал из ящика стола лупу,
передал Лашке: - Попробуйте разобраться, что это за татуировка.
     Лашке навел лупу на снимок:
     - Вроде бы цифра 3.
     - Правильно.  - Падре потрогал себя за левое плечо: - У меня такая же
татуировка,