тал в кобуру, отступил в сторону.
     - Так-то лучше. - Крутов слегка ослабил нажим. - А теперь выкладывай,
в чем дело, капитан. Ты ведь понимаешь,  что  с  моей  конторой  лучше  на
связываться? Мигнуть не успеешь, как вылетишь из органов за  нападение  на
сотрудника службы безопасности.
     - Отпусти...  -  фальцетом  сказал  милиционер.  -  У  нас  приказ  -
задерживать все иномарки и проверять документы...
     - Не  смеши,  командир,  такие  задачи  ставятся  гаишникам,  вам  же
называют конкретные фамилии и приметы. Кого ищете?
     Лицо капитана позеленело. Кусая губы, он просипел:
     - Бандита ловим, фамилия Воробьев, объявил себя "мстителем", сколотил
шайку, нападает на мирных граждан.
     - Я слышал обратное. - Егор наконец отпустил руку милицонера.  -  Что
"мстители" как раз поставили цель избавить страну от дорожных  бандитов  и
грабителей. Так что не все правда, что вам  говорит  начальство.  Надеюсь,
мою фамилию на корочках прочитал? Не Воробьев?
     Капитан мотнул головой, разминая руку, приходя в себя, и по лицу  его
было видно, что ему очень хочется взяться за оружие.
     - Не советую, - угадал его мысль Крутов. - Я здесь не один,  за  мной
следуют  мои  парни,  которым  я  по  рации  уже  передал  ваши   приметы.
Предсказывать вашу судьбу не надо?
     Капитан  выпрямился,  махнул  рукой  лейтенанту,  поковылял  к  своей
машине, водитель которой вылез из кабины с автоматом в  руках.  Оглянулся,
хотел  что-то  сказать,  но  передумал.  Хлопнули  дверцы,  "форд"   круто
развернулся и поехал назад, в сторону Бежицы. Егор посмотрел на  Елизавету
и встретил ее радостно-удивленный взгляд.
     - Ну,  ты  даешь,  полковник!  -  пробормотала  она.  -  С  тобой  не
соскучишься! Если ты все время так живешь...
     - Как? - Егор включил мотор, тронул джип с места.
     - Беспокойно... под страхом задержания...
     -  Надеюсь,  не  все  время.  Просто  пошла  такая  полоса  в  жизни,
беспокойная, хотя я сам стремлюсь исключительно к мирной жизни.
     -  Что-то  не  вижу  я  этого  твоего  стремления.  Ты  как  какой-то
катализатор, вокруг которого начинаются странные  и,  что  хуже,  страшные
события.
     Крутов  засмеялся,  постаравшись  выразить  смехом  беззаботность   и
уверенность в своих силах, хотя в душе его копились холод и мрак.
     - Вот увезу тебя в Москву, и все переменится.  Как  говорил  поэт:  и
по-другому прожить обещаю*...
________________________

* Р. Рождественский
________________________

     Егор не стал декламировать четверостишие дальше, потому что  там  шли
совсем не подходящие ко времени строки:

                И по-другому прожить
                                обещаю
                если вернусь...
                Но ведь я
                          не вернусь...

     До Жуковки их никто больше не останавливал и не догонял, шоссе Брянск
- Рославль в обе стороны было почти  пустым,  однако  особой  радости  это
обстоятельство  пассажирам  "судзуки"  не  доставило,  оба   пребывали   в
некотором расстройстве духа и разговаривали мало.
     Проехали пост ГАИ у поворота на Летошники, ожидая указания инспектора
остановиться, и когда его не последовало, даже повеселели.
     - Неужели нас больше не тронут? -  воскликнула  Елизавета.  -  Еду  и
только об этом и думаю. Если бы ты знал, как мне все это надоело!
     - Что именно? - сухо, с показной обидой спросил Крутов.
     Девушка грустно усмехнулась.
     - Слежка, погони, драки, постоянный страх... извини, что я  тебе  это
говорю, ты не виноват, но мне от этого не легче.
     - Я понимаю, - после долгой  паузы  проговорил  Егор  уже  нормальным
тоном. - Все это действительно неприятно и душу не греет, но даже если  бы
я не появился, твой властолюбивый Мокшин все равно действовал бы так,  как
действовал. Твоя свобода и жизнь зависела бы от него.
     - Знаю. - Лиза зябко передернула плечами. - Не представляю даже,  что
бы я делала без тебя... на душе так гадко...
     Крутов чувствовал почти  то  же  самое,  поэтому  поспешил  успокоить
девушку, а сам все  прикидывал  и  прикидывал  варианты  своих  дальнейших
действий и не мог выбрать ни одного. Самым оптимальным  вариантом  был  бы
самый простой и надежный: ликвидация Мокшина, - но он был недостижим.
     В Жуковке джип тоже никто не  остановил,  а  вот  у  Фошни  его  ждал
милицейский наряд на "уазике" в составе трех человек:  лейтенанта  и  двух
сержантов.  Лейтенант  вышел  на  дорогу,  поднял  руку,  и  Егор  сбросил
скорость, подъезжая к потеющему от жары  офицеру  вплотную,  так  что  тот
испуганно отступил. Егор перевел дух: профессионал остался  бы  на  месте,
этот же парень оперативником явно не был и Крутова не знал.
     - Что надо? -  грубо  сказал  Егор,  демонстрируя  агрессивное  право
сильного человека, не зависимого ни от каких обстоятельств.
     - Проверка документов, - промямлил милиционер, с трудом  сдержавшись,
чтобы не откозырять. - Объявлено особое положение...
     - Я что, похож на уголовника?! - продолжал напирать Крутов,  небрежно
махнул  перед  носом  лейтенанта  малиновым   удостоверением.   -   Служба
безопасности, полковник Егоров. Что стряслось?
     - Бандиты на дорогах, товарищ полковник, проверяем все машины. Вы там
будьте осторожны.
     - Спасибо за  предупреждение,  -  уже  благодушно  сказал  Крутов.  -
Продолжайте службу.
     Они миновали пост, Елизавета прыснула.
     - У тебя было такое лицо... он только что не шаркнул ножкой.
     - Будет знать, как останавливать полковников! А  вообще  дилетанты  в
любой службе - страшное дело! Из-за них чаще всего и гибнут профессионалы,
хорошие люди. Ведь он так любого бандита отпустит, поверив ему на слово.
     Заехали  в  Фошнянскую   больницу,   проведали   Осипа   и   Аксинью,
собиравшихся через деньдва выписываться,  выслушали  два  новых  анекдота,
мастерски рассказанные и показанные в лицах Осипом. Во время  беседы  дядя
так хитро посматривал на  Елизавету,  что  Крутов  поспешил  закруглиться,
боясь, что Осип скажет что-нибудь невпопад, однако тот все же успел задать
каверзный вопрос.
     - Ты все-таки ответь,  племяш,  -  сказал  он  с  наивно-простодушным
видом, - кто из вас с Лизкой  передовик?  Ты  ее  заохотил  или  она  тебя
словила?
     Крутова бросило в жар, он осторожно посмотрел на Елизавету и  перевел
дух: девушка улыбалась. Негромко проговорила:
     - От того, что мужчины охотятся, а женщины ловят,  суть  процесса  не
меняется, Если вам, Осип Демьянович, будет легче от  того,  что  инициатор
ловли я, то так тому и быть.
     - Оно-то конечно... - почесал затылок смущенный Осип, и Крутов тайком
показал ему кулак. Перехватил инициативу:
     - У тебя второго ружья не припасено где-нибудь?
     - А что, неужто мою тулку реквизировали?
     - ОМОН забрал.
     - Ах ты, ироды, супостаты,  варнаки,  такой  мушкет  унесли!  -  Осип
понизил голос. - Загляни в погреб, за кадку с капустой.
     Выйдя из больницы, Елизавета, задумчивая и рассеянная, не ответила на
какой-то пустяковый вопрос Крутова, и тот проворчал себе под нос:
     - Вот пень старый, нашел-таки, чем испортить настроение...
     - Я на него не  сержусь,  -  возразила  Лиза,  -  его  можно  понять:
замужняя баба цепляется к неженатому мужику. Да и  родственники  твои  так
думают.
     - Они же не знают, что ты не живешь с мужем.
     - Если бы и знали, все равно смотрели бы косо. Но я же не виновата...
- Глаза Елизаветы подозрительно заблестели.
     Егор остановился, поцеловал ее в каждый  глаз  на  виду  у  прохожих,
достал платок и мягко вытер глаза.
     - Главное, что думаю я. Так ведь?
     Лиза улыбнулась, кивнула, забралась  в  машину,  и  Егор  вырулил  за
околицу Фошни.
     Вскоре показались Ковали.
     Егор медленно проехал по "главной"  улице  деревни,  приглядываясь  к
знакомому пейзажу, прислушиваясь больше не к тишине, а к своим  ощущениям,
ничего особенного не уловил и остановил джип у ворот дома.
     - Зайдешь к своим?
     - А ты как думал? Мне же собраться надо. Ты серьезно  задумал  уехать
отсюда в столицу... вместе со мной?
     Крутов медленно повернул голову к девушке, так же медленно привлек ее
к себе, поцеловал в губы с властной непреклонностью, открыл ей дверь.
     - Выметайся, жду через час!
     И было это исполнено и  сказано  с  такой  твердостью  и  силой,  что
Елизавета засмеялась, обхватила голову Егора руками, поцеловала его сама и
легко выскочила из машины.
     - Слушаю и повинуюсь, мой повелитель! За тобой - хоть на край света!
     Крутов проводил ее взглядом, открыл  ворота.  Загнал  джип  во  двор,
обошел дом кругом, внимательно присматриваясь к чужим следам,  постоял  на
огороде,  прислушиваясь  к  шепоту  интуиции,  ничего  подозрительного  не
заметил и вернулся. Шел седьмой час вечера, когда  он  наконец  переступил
порог своего дома.


                                    *

     Елизавета пришла даже раньше, чем  ждал  Егор,  задумчивая  и  чем-то
огорченная.
     - С родителями поссорилась? - догадался Крутов, отнимая у нее сумку и
чемодан.
     Лиза  кивнула,  присела  на  диван,  одетая  по-дорожному  в  джинсы,
футболку и кроссовки.
     - Отец накричал... мама никогда меня не ругала.
     - За что накричал-то? Не глянулся я ему?
     - Дело не в тебе, а  во  мне.  Дура  я  набитая,  что  бросаю  такого
богатого и всеми уважаемого человека, как Георгий. И чего мне не хватает?
     - И чего тебе не хватает?
     Елизавета подняла на Крутова  грустные  глаза,  некоторое  время  они
смотрели друг на друга, ничего больше не видя, и начали целоваться. Вполне
возможно, дошло бы дело и до любви,  оба  непрерывно  хотели  друг  друга,
жажда  эта  не  проходила  и  приходилось  сдерживаться   в   предощущении
удовольствия и мига высшего наслаждения, что Крутову даже нравилось, но  в
это время в сенях стукнула дверь и  блаженство  улетучилось  под  натиском
тревоги.
     Вошла Лидия в сарафанчике,  открывающем  стройные  загорелые  ноги  и
обтягивающем высокую грудь.  Посмотрела  на  раскрасневушюся,  застигнутую
врасплох пару, попятилась к двери, смущенная не тем, что увидела и поняла,
а как бы в ответ на смущение взрослых людей.
     - Извините, что без стука... Егорша, у меня к тебе дело.
     Крутов еще раз глянул на  фигуру  сестры,  понимая  внезапно  чувства
Панкрата Воробьева, "положившего  глаз"  на  нее,  и  успокаивающе  тронул
поднявшуюся Елизавету за плечо.
     - Сиди. Что за дело, сестрица? У меня тайн от Лизы нет.
     Лидия покраснела, отвела глаза.
     - У меня гость...
     Егор потемнел, сжал зубы.
     - Панкрат, что ли?
     - Он просит тебя прийти, поговорить. У него беда...
     Егор и Лиза переглянулись. "Этого нам только  не  хватало",  говорили
глаза девушки. Точно так же думал и Егор, но вслух сказал:
     - Зови его сюда. Я... мы уезжаем... и заберем его с собой.
     - Куда? - с непонятным испугом воскликнула сестра.
     - На кудыкины горы... Мы едем в Москву, он - куда захочет.
     Лидия как бы погасла, сникла, постояла  у  порога,  глядя  в  пол,  и
вышла. Егор по знаку Лизы догнал ее  в  сенях,  успокаивающе  погладил  по
спине.
     - Ты что, Лидуха, как в воду опущенная? Все будет  нормально.  Неужто
влюбилась?
     Лида вздрогнула, сморщилась, будто собираясь заплакать, ткнулась лбом
в  грудь  Егора,  постояла  так,   трогательно   беззащитная   и   робкая,
отстранилась и выбежала на улицу, не сказав ни слова. Крутов молча смотрел
ей вслед в полном раздрае со своими чувствами. Он понимал, что  сердцу  не
прикажешь,  что  сестра  слишком  долго  была  одна,  и  что  двоих  детей
воспитывать архитрудно, и что  жить  без  любви  нельзя,  но  и  принимать
вариант Лиды не хотел. Не потому, что  не  верил  в  чувства  Панкрата,  а
потому что знал его путь, путь воина, жестокого к врагам и к самому себе.
     - Может быть, я пока посижу дома со своими? - предложила Елизавета.
     - Лиза, Лиза, Лизавета, я люблю  тебя  за  это,  -  дурашливо  пропел
Крутов, - и за это, и за то, принеси-ка мне паль-то...  -  Посерьезнел.  -
Помню, в детстве кто-то пел. Побудь здесь, не  помешаешь,  мы  недолго.  В
крайнем случае я поговорю с ним на веранде.
     - Как ты думаешь, она поняла? - кивнула на дверь Лиза,  имея  в  виду
сестру Егора. - Ну, что мы...
     Крутов рассмеялся.
     - Классически застукала. Ну и видик бы у нас был с тобой, если бы  мы
успели раздеться.
     Елизавета порозовела, нахмурилась, потом фыркнула.
     - Это я такая невезучая, вечно приходилось водить, когда мы играли  в
прятки, всегда со мной случалось что-то нелепое.
     - Значит,  наши  встречи  -  нелепость,  да?  -  Егор  схватил  слабо
сопротивлявшуюся Лизу в охапку, закружил по комнате, целуя и смеясь,  и  в
это время пришел Панкрат.
     Егор остановился. Немая сцена длилась несколько секунд. Потом  Крутов
и Лиза посмотрели друг на друга, засмеялись, Крутов  поставил  девушку  на
пол и шагнул к гостю.
     - У  нас  день  сегодня  такой,  не  получается  побыть  вдвоем,  все
непрошенные гости являются.
     - Прошу прощения, - угрюмо, без улыбки сказал Воробьев, пожимая  руку
хозяина. - Поговорить надо.
     - Валяй, говори. Чаю хочешь?
     - Панкрат покосился на отошедшую к окну Лизу, кивнул на дверь.
     - Давай выйдем.
     Крутов тоже посмотрел на Лизу, ответившую ему понятным жестом: иди, я
посижу здесь, - и они вышли. Сели на веранде, накрытой тенью от яблонь.
     - Что случилось? Почему ты здесь?
     Панкрат провел ладонью по лицу, словно стирая паутину, и Егор  только
теперь обратил внимание на его вид: командир "мстителей"  словно  постарел
на несколько лет, черты измученного лица его заострились, а в глазах горел
угрожающевраждебный огонек.
     - Команда погибла.  Осталось  всего  двое,  я  и  Родион.  -  Панкрат
заговорил отрывисто и сухо, не глядя на собеседника, и за  минуту  поведал
историю засады и гибели группы. Замолчал.
     Молчал и Егор, вдруг ощутив тревожную атмосферу вокруг этого парня, в
которой   он   жил   и    работал,    взяв    на    себя    тяжкую    ношу
ассенизаторачистильщика, освобождавшего землю  от  скверны  -  грабителей,
бандитов и убийц.
     - Что ты собираешься делать дальше? - спросил Крутов наконец.
     Воробьев поднял на него светящиеся глаза и опустил.
     - Пока не знаю. Но ребят своих не брошу...  и  того,  что  произошло,
никому не прощу.
     - Один в поле не воин... и тебя сейчас ищут по всей области, даже нас
остановили, чтобы проверить, кто едет.
     - Ты меня плохо знаешь, полковник,  я  выжил  там,  где  выжить  было
невозможно, прорвусь и здесь. Помоги только с оружием.
     Крутов качнул головой, вспоминая о ружье деда Осипа в погребе.
     - У меня ничего нет, кроме ножа и дедова ружья. Может, тебе стоит  на
какое-то время лечь на дно, переждать шумиху, пока тут все успокоится?  Да
и один ты ничего не сделаешь против  подразделения  профессионалов,  нужна
спец-команда.
     - Ты со мной пойдешь?
     Крутов усмехнулся.
     - Не провоцируй, не пойду.
     - Я понимаю, девица эта рядом... далеко собрался?
     - Обратно в Москву. Согласен, нехорошие дела тут творятся, но  я  уже
вне игры. Пусть зоной занимаются те, кому положено.
     - Значит, по-твоему, пусть и дальше делают свои психотронные игрушки,
превращающие людей в зомби, как Витьку Баркова?
     Крутов встал.
     - Это военная лаборатория, майор, и "крышу" имеет очень мощную, может
быть, даже из моей бывшей конторы.
     - Ну и что? Разве это меняет суть того, что здесь происходит?
     Крутов помолчал, сел, посмотрел в глаза гостя.
     - Меня это не касается,  майор.  Я  не  пойду  с  тобой.  Мне  и  так
досталось неизвестно за что. Вот игрушку  твою  могу  захватить  с  собой,
чтобы посмотрели эксперты. Она у тебя с собой?
     - Оставил у твоей сестры. Не надо, я и сам ее доставлю, кому надо.  А
за прямой ответ спасибо. Но попомни мои слова: в  этом  деле,  которого  я
нечаянно коснулся, не может быть людей, чья  хата  с  краю,  оно  касается
всех! - Панкрат поднялся. - Пойду я, отдохнуть надо. Чья это у тебя  тачка
во дворе?
     - Магистра Ордена чести. Не поверишь: он отыскал меня в Брянске!
     Панкрат остановился, поднял брови.
     - Ты понимаешь, чем это пахнет? Спецслужбой!
     - Он сказал, у них своя разведка.
     - Естественно, своя... военная контрразведка, например, или "семерка"
ГРУ.
     -  Зачем   им   заниматься   мной,   отставным   полковником   службы
безопасности?
     - Почему ты считаешь, что они занимаются тобой? Они занимаются  своим
делом, а ты путаешься у них под ногами.
     Крутов задумался.
     - Резонно. Твое предположение многое объясняет,  хотя  возникает  ряд
вопросов... - Он замолчал.
     Где-то на огородах истошно залаяла собака. Егор встретил  сверкнувший
взгляд Панкрата, и  его  внутреннее  беспокойство,  возникшее  с  приходом
гостя, обрело очертания и вес догадки.
     - Уходи! - выдохнул он.
     - Поздно, - отозвался Панкрат, прислушиваясь к приближавшемуся гулу.
     И тотчас же возле дома с визгом затормозил знакомый "бычок", из  него
посыпались камуфляжные мальчики с автоматами и ворвались в калитку.
     - Бегите, я прикрою! - бросил Воробьев и метнулся в сад.
     Мгновением  позже  Крутов  ворвался  в  дом,  схватил   встревоженную
Елизавету за руку и потащил за собой во  двор,  прикидывая  на  ходу  план
отступления. Но сориентироваться и выбрать оптимальную стратегию поведения
ему не дали. Во дворе уже мелькали пятнистые фигуры, и пришлось сразу, без
промедления вступать в  бой,  принимая  навязанный  противником  сценарий.
Мысль о том, что надо было уезжать отсюда, не задерживаясь ни  на  минуту,
либо вообще не  заезжать  домой,  а  ехать  в  Москву  сразу  из  Брянска,
мелькнула и ушла, оставив глубокий след сожаления и досады на самого себя:
он не имел права расслабляться до такой степени.
     Его  встретили  пять  человек  в  камуфляже,  вооруженные  автоматами
(суперсовременными "никоновыми"  и  "калашниковыми"  десантного  образца),
способными в секунды превратить человека в дуршлаг, но во-первых, у гостей
был приказ взять хозяина живым, а во-вторых, Крутов уже не  владел  собой,
то есть  его  сознанием  управлял  боевой  транс,  а  не  рассудок,  и  он
превратился в идеальную боевую машину, не  делавшую  ошибок.  Если  бы  не
Елизавета, он скорее всего ушел бы, прорвался, так как эти парни  не  были
обучены скоростному движению и не владели рукопашным боем так, как  владел
полковник, но судьба распорядилась иначе.
     Двух парней, нарвавшихся на него  первыми,  Егор  уложил  ударами  по
горлу и носу в стиле барса, двигаясь быстро, гибко, легко и мощно. Отобрал
у одного из них автомат, подтолкнул Елизавету к машине,  надеясь,  что  по
ней никто стрелять не станет:
     - Садись! Заводи мотор!
     Еще двое бросились на него с двух сторон, приготовив наручники.  Егор
пропустил первого над собой, сбил второго нижней подсечкой,  добавив  удар
локтем в грудь сверху вниз,  прогнулся,  уворачиваясь  от  удара  ногой  в
спину: парень был хорошо координирован и дрался здорово. От второго  удара
ногой Крутов тоже  уклонился  -  выгибом  назад,  сделав  мостик,  тут  же
разогнулся, перехватил ногу противника и одним ударом снизу вверх - в  пах
- отправил парня в беспамятство. Прислушиваясь к  шуму  за  домом,  -  там
прозвучала автоматная очередь,  -  прыгнул  к  последнему  парню,  еще  не
понявшему, что произошло, и достал  его  в  подкате,  стараясь  не  выбить
оружие, а просто сбить с ног. Парень пошатнулся, инстинктивно  нажимая  на
курок. Очередь прошла рядом с головой Егора,  вонзилась  в  стену  и  окна
дома, посыпались стекла. Кто-то закричал в доме, наверное,  одна  из  пуль
прошила стену и досталась бойцу подразделения.  Егор  рывком  поднял  ногу
парня, бросая его на землю, добил  ребром  ладони  по  горлу...  и  только
теперь увидел шест