ого противника, спокойно наблюдавшего за сражением.
     Время остановилось, как стопкадр.
     Крутов, узнавая майора  Сватова,  напрягаясь,  уже  понимая,  что  не
успевает, подобрал  автомат  упавшего,  но  выстрелить  не  успел.  Сватов
выстрелил первым.
     Егор почувствовал страшный огненно-колющий  удар  по  голове,  причем
удар странный - распределенный по всей поверхности головы  и  одновременно
полученный как бы изнутри, словно под черепом разорвалась граната! - и все
поплыло перед его глазами. Последнее, что он  услышал,  был  пронзительный
крик Елизаветы:
     - Егор!..
     Та же участь постигла и Панкрата.
     Он успел вырубить троих спецназовцев, отобрал у одного из них автомат
и даже всадил очередь в ненавистный "бычок",  за  которым  спрятались  еще
двое камуфлированных солдат, но  водитель  грузовика  хладнокровно  поднял
знакомый черный пистолет без дульного отверстия и выстрелил через  стекло.
Сознание вылетело из Панкрата словно шарик для гольфа после удара клюшкой.



                          БРЯНСК-КОВАЛИ. ФЕДОТОВ

     Федотов сидел в приемной магистра Брянского  отделения  Ордена  чести
Кумока уже полтора часа, терпеливо ожидая его прибытия, когда  в  приемную
вошел заместитель Федотова Сергей Корнеев и, слегка кивнув на  дверь,  тут
же вышел.
     - Наверное, не дождусь, - развел руками Федотов, поднимаясь с дивана,
поставил на столик рядом с диваном чашку с недопитым кофе. - Яночка, скажи
шефу, что я буду к вечеру, пусть дождется. Все-таки надо решить проблему с
арендой нового  помещения  под  офис,  житья  не  дают  большие  Жуковские
начальники.
     - Хорошо, Ираклий Кириллович, - сказала миловидная секретарша Кумока,
не отрываясь от экрана компьютера, - непременно передам.
     Федотов вышел, приблизился к стоящему  у  окна  Корнееву,  доставшему
сигареты,  черноволосому,  широкоплечему,  с  умными,  слегка   печальными
глазами.
     - Ну?
     - Он поехал к себе домой, в Ковали. Ребята засекли маячок примерно  в
том районе.
     Ираклий усмехнулся.
     -  Не  послушался  меня  бравый  полковник,  решил  все-таки  сделать
по-своему.
     - Бунтарь твой Егор Крутов.
     - Это уж точно, типичный русак. Стойкость к лишениям и  бунтарство  у
русских в крови.
     - Ты разве не русский?
     - На три четверти, на одну четверть  я  грузин.  Ладно,  это  лирика,
генацвале. Что предлагаешь делать?
     - Оперировать.
     Ираклий с иронией приподнял бровь.
     - Ты случайно не медучилище кончал?
     - Ага, по классу фортепьяно.
     - Оно и видно.  Говоришь  ты,  как  всегда,  правильно,  но  неверно.
Оперировать пока некого, я  не  вижу  прямых  доказательств,  что...  э-э,
пациент созрел.
     - Тогда предлагаю пожертвовать ферзем.
     - То есть Крутовым? Тоже плохой вариант. Он еще не расшевелил всю эту
свору в достаточной мере, не довел до кондиции. К тому же мне не  хотелось
бы рисковать его жизнью, мужик  он  хороший,  правильный,  очень  сильный,
крутой и жесткий, но в меру.
     - Прикрыть его?
     Федотов задумался, наблюдая за действиями  трех  бритоголовых  юнцов,
непонятно  каким  образом  попавших   в   охраняемое   здание   губернской
администрации.
     - С одной стороны уже поздно, с другой надо  бы  посмотреть,  чем  он
будет заниматься. Пошли ребят в деревню.
     - Слушаюсь.
     - Рефрижератор успели осмотреть?
     - Только издали, через оптику, уж больно много людей крутилось вокруг
него, но это безусловно фургон ФУМБЭП для перевозки живого груза.
     - И мертвого тоже. Проследите,  где  его  будут  выгружать.  И  ждите
внизу, через полчаса скорее всего поедем обратно в Жуковку.
     Корнеев кивнул, закурил и двинулся по коридору к выходу на лестничную
площадку, перемигнувшись с одним из телохранителей Федотова.
     Ираклий же, делая вид,  что  смотрит  в  окно,  еще  раз  внимательно
оглядел скинхэдов, ведущих себя на удивление тихо и смирно, и  вернулся  в
приемную Кумока, чтобы продиктовать письмо секретарше.  Через  полчаса  он
сел серебристый "судзуки", ждавший его у подъезда, и скомандовал  водителю
направляться в Жуковку. Следом за ним с небольшим интервалом отъехали  еще
три машины: две - с работниками Жуковского отделения Ордена чести, одна  -
с тремя бритоголовыми мальчиками.


                                    *

     В Жуковку Федотов приехал в начале  восьмого  вечера,  ознакомился  в
офисе с документами  и  сообщениями,  поступившими  из  разных  городов  и
поселков района, вызвал заместителя.
     - Судя по всему мы все же растревожили муравейник.
     - Может, не мы, а твой  крутой  приятельполковник?  -  меланхолически
возразил Корнеев.
     - Он тоже приложил руку, - согласился Ираклий. - Но валить с  больной
головы на здоровую последнее дело. Надо  либо  сворачиваться  на  какое-то
время, либо запускать форсаж.
     - Я бы предложил форсировать события, материала для инспекции больше,
чем  достаточно.  Но  если  действовать  официальным  путем,  они   успеют
подготовиться. А главное, мы не знаем заказчиков, командиров.
     - Вот тут ты к сожалению прав. Копнуть бы глубже...
     - Спугнем.
     Они посмотрели друг на друга, полковник и майор военной контрразведки
ФСБ, более полугода играющие роль  руководителей  регионального  отделения
Ордена чести.
     - А  пойдем  неофициальным  путем,  нам  свои  же  начальники  головы
поотрывают, - высказал вслух общую мысль Корнеев. - Пообщайся с генералом,
он вроде мужик опытный, подскажет что-нибудь дельное.
     - В общем, дела наши, как в присказке: одна нога короче, зато  другая
длиннее. Как там полковник? Твои топтуны нашли его в Ковалях?
     - Еще не докладывали. Будет что интересное, сообщу.
     Корнеев вышел.
     Ираклий  задумчиво  покопался  в  бумагах  на  столе,   отобрал   три
документа, остальные письма  и  бумаги  отправил  в  пасть  бумагорезки  и
включил компьютерную систему связи и-мейл. Пора было докладывать в  Москву
о проделанной работе.
     Он уже заканчивал "беседу"  -  через  экран  компьютера,  -  когда  в
кабинет ворвался заместитель:
     - Его взяли!
     - Кого?! - не сразу понял Ираклий.
     - Крутова!
     - Когда? Как?!
     - Человек пятнадцать в камуфляже, на двух машинах: газовский  "бычок"
и "нива". Была слышна стрельба, но слабая, как  бы  для  острастки,  всего
пару очередей. Ребята видели все через оптику, но вмешаться не успели,  да
и приказа не было. Пятнистая команда сработала профессионально, взяли всех
троих.
     - Кого еще?
     - С Крутовым была девушка, соседка по имени Елизавета,  кстати,  жена
Мокшина, и один из "мстителей".
     - Кто именно?
     - Сам Воробьев.
     - И они дали себя захватить? Странно...
     - Подробностей я не знаю, но могу уточнить.
     - Погоди, собирай группу и поедем туда.
     - З глузду зъихав, пан  полковник?  И  так  по  нашему  следу  гончие
шпарят, а мы еще им задницы подставим.
     - Загримируемся под байкеров, поедем  на  четырех  мотоциклах,  никто
сразу не разберется. Давай, майор, без возражений.
     Корнеев безмолвно исчез.
     Спустя сорок минут, когда уже завечерело  и  жара  спала,  в  Ковалях
появились мотоциклисты. Один из  них  занял  позицию  в  начале  "главного
проспекта" деревни, второй в ее конце, еще двое подъехали к дому  Крутова,
напротив которого стояли  замызганные  "жигули"  девятой  модели.  У  дома
стояла небольшая толпа возбужденных сельчан, в основном женщин,  притихшая
при появлении байкеров.
     Из "жигулей" вылез, сонно потягиваясь, заросший  двухдневной  щетиной
разведчик Корнеева в майке и спортивных штанах, подошел к мотоциклистам.
     - Подразделение, бравшее  полковника,  было  сплошь  в  камуфляже,  -
быстро  доложил  он  Ираклию.  -  Так  здесь  ходят  только  охранники  из
секретзоны. Сосед Крутова видел, как полковника и его гостя несли на руках
и грузили в машину. Похоже, что обоих либо ранили, либо убили. Грузили  их
без признаков жизни. Женщина кричала и плакала, рвалась к телу Крутова. Ее
посадили в "ниву" и увезли. Наше вмешательство вряд  ли  могло  увенчаться
успехом, противник был  вооружен  лучше.  Но  дрались  Крутов  и  Воробьев
великолепно, давно такого не видел.
     Ираклий, игравший роль  лидера  байкеров,  в  кожаной  безрукавке,  в
шортах, с бородой, с зеркальными очками на поллица,  слез  с  мотоцикла  и
вразвалку подошел к группе женщин и пожилых мужчин, с опаской  наблюдавших
за ним.
     - Шо тут за базар?
     - А ты кто такой  будешь?  -  полюбопытствовал  лысоватый  мужичок  в
пиджаке, зеленоватых брюках военного покроя и галошах на босу ногу.
     - Я тут самый главный, - веско сообщил Ираклий. - Крестный отец.
     - Енерал, что ль? - с ехидством ввернул  сосед  лысого,  с  клокастой
седоватой шевелюрой.
     - Ты дед не умничай, заасфальтирую. По какому случаю гуляем?
     Женщины  зашушукались  засуетились,  начали  отступать,  расходиться,
мужчины в  нерешительности  завертели  головами,  не  зная,  как  отвечать
мотоциклисту. В памяти еще был жив случай с Осипом и Аксиньей, получившими
ранения и травмы от таких же автогуляк. Наконец тот, что  был  в  галошах,
буркнул:
     - Война тут была, нашего  племянника  Егоршу  повязали...  за  ни  за
что... Лизку вот Ромкину тоже забрали...
     - Кто?
     - Дак кто ж их, супостатов, знает? Военные, в маскировке. Налетели  с
автоматами, пулять начали, елкин лес, и... вот... Егоршу-то и взяли. -  На
глазах лысого мужичка навернулись слезы. - А может, и убили.
     - Ты точно знаешь, что убили?
     - Лизка зря убиваться не станет, втюрилась девка в него.
     - Да не требеси ты, Васька, - недовольно проворчал  второй  мужик.  -
Еще ничего не известно, не за что Егора-то убивать. Я вот сейчас в милицию
поеду, сообщу, пусть разбираются да Лизку мою ищут.
     - Посмотреть в доме можно?
     - А чего ж нельзя, смотри, - тяжело  вздохнул  лымый,  -  никого  там
нетути.
     Ираклий  медленно  прошелся  мимо  палисадника  по  дорожке  к  дому,
приглядываясь к следам недавнего  боя,  осмотрел  дом,  двор,  заглянул  в
стоявшую во дворе машину - тот самый  серебристый  джип  "судзуки-витара",
который он дал Крутову в Брянске, и вернулся. Толпа сельчан уже разошлась,
остался лишь седовласый Ромка, сосед Крутова и отец Елизаветы,  да  и  тот
тихонько отступал к своему дому, прислушиваясь к голосу жены, зовущей  его
из окна.
     - Ну, что? - спросил заместитель.
     - Крови не видно, - сказал Ираклий. - А насколько я знаю  полковника,
его могли взять, только тяжело ранив или убив. То же касается и Воробьева.
Оба они профессионалырукопашники.
     - Против них действовал армейский спецназ, могли и  выключить  обоих,
тем более, что участвовало в нападении полтора десятка  человек.  Семенов,
как их взяли?
     - Мы не поняли, - сказал небритый Семенов. - Сначала упал  полковник,
причем мне показалось, что никто в этот момент не стрелял.  Потом  так  же
молча и резко упал Воробьев.
     - Может быть, их подстрелили из арбалетов?
     - Мы бы заметили.
     - Ладно, уходим, - бросил Ираклий. - Заберите джип во дворе,  он  нам
еще пригодится. И вот еще что... - Федотов замолчал, увидев подходившую  к
ним весьма симпатичную молодую женщину, державшую  в  руке  полиэтиленовый
пакет.
     - Кто вы? - тихо спросила она, останавливаясь в двух шагах. -  Вы  не
похожи на... бандитов. Вы друзья Панкрата?
     Ираклий и Корнеев переглянулись.
     - Да, - сказал Ираклий. - Вы хотите нам что-либо сообщить?
     - Вот. - Женщина протянула ему пакет. - Меня  зовут  Лида,  я  сестра
Егора. Панкрат оставил эту вещь у меня. Мне кажется, она вам нужней.  И  я
вас очень прошу: найдите их! Я уверена, что они живы.
     Лида покраснела под взглядами  мотоциклистов,  повернулась  и  быстро
пошла, почти побежала, по улицу прочь, свернула к дому  в  конце  деревни,
исчезла.
     - Надеюсь, это не бомба? - пошутил Корнеев.
     Ираклий развернул пакет и  вынул  из  него  тяжелый  черный  пистолет
необычной формы с дулом, в котором отсутствовал пулевой канал.



                         МОСКВА-БРЯНСК. ДЖЕХАНГИР

     Спать Мстислав Калинович ложился рано, обычно не позднее  одиннадцати
часов вечера, чтобы потом встать, как говорится, с первыми петухами. Перед
сном он обязательно читал и медитировал, изредка позволяя себе погулять по
астралу. В этот вечер "погулять" ему не дал поздний звонок.
     Жил Мстислав Калинович один в четырехкомнатной квартире еврокласса  в
новом доме на Большой Ордынке, охраняемой молодцами из Российского Легиона
не хуже, чем апартаменты премьерминистра или президента.  Женщины  в  этой
квартире появлялись крайне редко и только тогда, когда хозяину требовалось
решить какую-то сложную проблему, которую он мог  доверить  только  лучшей
половине человечества. Помужски же он расслаблялся в  женском  обществе  в
другом месте, имея еще одну квартиру - с будуаром - на  Пятницкой.  Раз  в
неделю охрана подбирала ему молоденьких девочек для  досуга  в  количестве
трехпяти экземпляров, и Мстислав Калинович давал волю своим  инстинктам  и
силе, которой позавидовали бы знаменитые ловеласы прошлого  и  настоящего.
Но знали об этой  стороне  его  таланта  очень  немногие  люди,  буквально
пять-шесть человек: охранники, прошедшие псиобработку аппаратурой "ЗГ",  и
старинный  приятель  Джехангира,  Умар  Гасанович  Тимергалин,   астролог,
экстрасенс и целитель, обязанный Мстиславу Калиновичу жизнью.
     Звонок прозвучал снова, напоминая пиликанье сверчка.
     Джехангир накинул халат, прошел  в  кабинет,  автоматически  проверил
включение   криптофонной   системы,   реагирующей   на    любую    попытку
прослушивания, снял трубку телефона. Звонил Дубневич:
     - Прошу прощения за поздний  звонок,  Мстислав  Калинович,  требуется
ваша команда. Люди Сватова взяли вашего полковника, Егор Крутова, а вместе
с ним и главаря шайки "мстителей" Воробьева.
     - Я же приказал не трогать Крутова, а только понаблюдать за ним.
     - Сватов на мои приказы не реагирует. Еще раз прошу вас поговорить  с
Юрием Тарасовичем, только он может повлиять на своего зятя.
     Джехангир помолчал.
     - Юрий Тарасович убыл на другой объект, связь с ним проблематична.
     - Вот как? - В голосе Дубневича  прозвучало  удивление.  -  Почему  я
узнаю об этом в последнюю очередь?
     - Занимайтесь своими непосредственными обязанностями, полковник, и не
задавайте риторических вопросов.  Вы  отвечаете  за  секретность  "Объекта
No2", других наших объектов на территории области, вот и работайте.  Нашли
агента контрразведки?
     - Три дня еще не истекли, - после паузы сказал, сбавив тон, Дубневич.
- Разрабатываются три варианта его "крыши":  ОМОН,  Орден  чести  и  отряд
"мстителей". Кстати, не исключено,  что  полковник  Крутов  тоже  является
контрразведчиком и...
     - Как раз это исключено. Я выяснил: его действительно уволили в связи
с  инцидентом  в  Джерахе,  в  Ингушетии.  Полковник  не  выполнил  приказ
командования  свернуть  операцию  и   уничтожил   всю   группу   чеченских
террористов.
     - Понятно, - медленно проговорил Дубневич. - Анархист  ваш  ученик...
пардон. Что мне с ним делать? Допросить? Пропустить через полигон "ЗГ"?
     - Не торопитесь. Я приеду завтра, решим на месте. Как Сватову удалось
взять Крутова?
     Дубневич помолчал.
     - С помощью "глушаков".
     Джехангир отнял трубку  от  уха,  произнес  беззвучное  ругательство,
досчитал до десяти, укрощая гнев, и снова поднес трубку к губам.
     - Кто... разрешил?!
     - Не я, -  угрюмо  буркнул  полковник.  -  Захват  Крутова  -  личная
инциатива майора Сватова со всеми вытекающими.  Если  Крутов  не  является
агентом, то  его  захват  наверняка  послужит  предупреждением  настоящему
агенту. Предлагаю принять превентивные меры и  ударить  по  предполагаемым
"крышам" агента.
     Джехангир молчал, думал.
     - Не слышу, Мстислав Калинович.
     - Утро вечера  мудренее,  полковник,  -  сказал  наконец  командующий
Российским Легионом. - Ждите. Утром я с вами  свяжусь.  Ничего  без  моего
приказа не предпринимать. Предупредите Сватова.
     - Слушаюсь, мой генерал.
     Связь прервалась. Джехангир усмехнулся в  душе:  в  последних  словах
Дубневич тонко показал свое ироничное отношение к шефу, что говорило о его
уме, а это качество Мстислав Калинович ценил  в  людях  меньше  всего.  Он
отключил криптофон, походил по комнате,  принимая  окончательное  решение,
потом снова включил защиту и велел компьютеру найти Валягина.
     Председатель Реввоенсовета ужинал в ресторане "Славянская трапеза"  в
Барвихе и ответил не скоро:
     - Что стряслось, Мстислав Калинович? Обычно  в  такое  время  ты  уже
спишь.
     - Звонил Дубневич.  Судя  по  всему  требуется  п_о_л_н_а_я  зачистка
"Объекта No2", причем немедленная. Начальник охраны объекта не справляется
со своими обязанностями. Мало того, он соизволил воспользоваться "ЗГ"  для
захвата группы людей...
     - Поезжай туда, - перебил генерала Валягин, - разберись лично.  Нужна
зачистка - дай команду ликвидаторам. По  сути  "Объект  No2"  свою  задачу
действительно выполнил, мы начинаем следующий этап Проекта, в связи с  чем
Юрий Тарасович и убыл к месту  нового  назначения.  И  вот  что  еще  надо
сделать, Мстислав Калинович. Надо инициировать  программу  "ложная  цель".
Пусть общественность выпустит пар, журналисты  покричат  и  успокоятся,  а
народ воспримет все как выдумку литераторов. Твои эксперты уже должны были
сделать анализ писательской братии и найти "агентов влияния".
     - Анализ готов.
     - Вот и запускай в  свет  "ложную  цель".  Спокойной  ночи,  генерал.
Приятных тебе снов.
     Валягин хохотнул и отключил связь.
     Боров, подумал Джехангир, позавидовав  жизнерадостности  председателя
РВС, умеющего расслабляться даже  тогда,  когда,  образно  выражаясь,  под
ногами у него земля горела. Программа "ложная  цель",  о  которой  говорил
Валягин, представляла собой разработку  целенаправленной  дезинформации  в
виде  литературных  произведений  и  журналистских  расследований,   якобы
претендующих на роль  особого  рода  "утечек  информации"  о  деятельности
военных и специальных лабораторий, занимающихся  разработкой  новых  видов
оружия, в том числе психотронного. Отобранным экспертами РВС  писателям  и
журналистам подавалась специальным образом препарированная  информация,  и
они  начинали  писать  романы  и  разоблачительные  статьи,   в   основном
политикофантастического  плана,  "разоблачая"   ученыхмонстров   и   вояк,
стремящихся подчинить психику человека и погубить цивилизацию. Эти  романы
и статьи убивали сразу двух зайцев: настраивали читателей на  скептическое
отношение  к  работе  настоящих  секретных   лабораторий   и   успокаивали
государственные службы, призванные  блюсти  нормы  права  и  заботиться  о
контроле над подобными разработками, потому что  по  большому  счету  н_и_
о_д_и_н_ _ф_а_к_т_ _о_ _д_е_й_с_т_в_и_т_е_л_ь_н_ы_х  целях  разработок  не
попадал в поле зрения спецслужб, не говоря уже о журналистах и  о  широкой
общественности.  Информация,  доступная  писателям  и  журналистам,   была
искажена изначально и таким образом, что казалась - всего лишь казалась! -
полуправдой, а полуправда, как известно, то же самое, что  полуфантастика,
то  есть  ложь.  По  сути,  программа  "ложная   цель"   была   программой
своеобразного зомбирования населения, успешно прокатанная в США  и  других
странах мира. Теперь пришла очередь России.
     Джехангир посмотрел на часы и вызвонил Тимергалина.
     - Салют, Умар, не спишь?
     - Я знал, что ты позвонишь, Мстислав. У тебя неприятности?
     - С чего ты взял?
     - Вижу твою ауру с дырой  в  куполе.  И  цвет  ее  мне  не  нравится.
Возможно, это некорректирующее воздействие, возможно болезнь.  Остерегайся
энергоинформационных контактов, пользуйся есми, как я тебя учил.
     Мстислав Калинович хмыкнул, вспоминая зна