т  окажутся  на
заднице.
     - Это циничное и избитое выражение, - не одобрила я.
      Тося не обратила на это никакого внимания и продолжила
с еще большим вдохновением:
      -  А освещение! Ты видела где-нибудь такое безобразие?
Ужас!  Дом  похож на ресторан! А цветы? Снег еще  толком  не
сошел,  а она цветы выставила! Они же посинели от холода!  А
фонтаны? Ты видела. Мама?! Тамарка совсем сошла с Ума.
      Вляпать столько денег в такую пошлость и безвкусицу. Я
просто схожу с ума!
      Я  решила затеять спор, в ходе которого как Дважды два
четыре  доказала, что фонтаны и иллюминация не  пошлость,  а
бездна  вкуса и самый последний писк моды, хоть и мало  кому
по  карману.  К тому же я заострила внимание на естественной
молодости  хозяйки,  а  также на ее диадеме  и  горностаевой
накидке, чем окончательно лишила Тосю настроения.
      -  Вот  так-то,  - победно заключила я,  очнувшись  от
упоения спором и вспомнив о Жанне. - А где это наши голубки?
      - Твоя голубка в хорошей компании, - сверкнула глазами
Тося, - а вот где мой голубь шизокрылый?
      Я проследила за ее взглядом и увидела у колонны Жанну.
С  бокалом в одной руке и мундштуком в другой она смотрелась
недурно, но кто это рядом с ней?
     Боже, какой мужчина! Какой элегантный молодой человек!
      Я  тут же "примерила" его на себя и расстроилась. "Ах,
где мои семнадцать лет!"
      Но какие великолепные у него манеры, как изысканно  он
$%`&(bao. А как он смотрит на мою бедную крошку.
      -  Ты не знаешь, кто это? - спросила я Тосю, кивая  на
собеседника Жанны.
      - Как? Мама! Разве ты не в курсе? - ужаснулась она.  -
Это  же крупный бизнесмен, друг Тамарки. Его семья дружна  с
самим...
      Стае, уже сильно навеселе, появился очень не вовремя и
расстроил  наш  разговор. Тося тут же  выдала  ему  нагоняй,
призывая меня в свидетели его распутства и пьянства. Когда я
глянула  на  колонну, там уже не было ни Жанны, ни  молодого
человека. Мне стало скучно, и я оставила сладкую парочку.
      В  поисках своей домработницы я бродила среди  гостей,
дипломатично отбиваясь от друзей и знакомых. Вдруг я увидела
Тамару.  Вцепившись одной рукой в Жанну,  а  другой  в  того
самого  элегантного  молодого человека, она,  волнуя  гостей
своими  драгоценными  горностаями,  стремительно  летела   к
зимнему саду, к беседке, увитой цветами.
     Я залюбовалась чертовкой.
      "Ах, как удачна ее последняя операция, приуроченная  к
торжеству.  Даже  глядя  в упор, я  не  дала  бы  ей  больше
двадцати  пяти.  Надо же, куда шагнула наша  медицина.  Нет,
правда,  Тамара  и в восемнадцать не была  так  хороша,  как
сейчас,  в свои не буду говорить сколько. Ну почему я  такая
трусиха? Пора бы уже и мне подумать о том же".
      Тамара  тем временем бросила свою добычу в  беседке  и
устремилась ко мне.
      -  Видела? - спросила она, переводя дыхание. -  Скажи,
Мама, как тебе эта парочка?
     - Недурна.
     - И я того же мнения, - торжествующе воскликнула она. -
Я все чудесно устроила, пусть поболтают в уединении. Как тут
не насторожиться?
     - Что чертовка, задумала? Признавайся.
      - Сказка так уж сказка, - рассмеялась она. - Почему бы
нашей Золушке не встретить на балу своего принца?
     Я остолбенела.
     - Как тебя понимать?
     - Михаил...
     - Его зовут Михаил?
      -  Да,  -  довольная собой, кивнула Тамара.  -  Михаил
совсем   недавно  жаловался  мне  на  современную  молодежь.
Представляешь,  парню  двадцать  восемь,  воспитан,   богат,
красив,  умен,  но никак, не может жениться.  Он  невероятно
положительный, а вокруг что ни баба, то стерва.
      -  И начиная прямо с тебя, - возмутилась я. - Это надо
же такое придумать!
      -  Да перестань, Мама, они созданы друг для друга, все
будет прекрасно, - заверила она меня.
      - Этого-то я и боюсь. Чем прекрасней будет им, тем мне
хуже.
      -  И  бояться  тут  нечего.  Мама,  вот  увидишь,  они
поженятся  в самое короткое время. Он уже без ума  от  твоей
Жанны.
     - И я от нее без ума: как тут быть?
     - Да никак, пусть женятся и живут себе счастливо.
     Я схватилась за сердце.
      -  Ну, спасибо тебе, дорогая, ты настоящая подруга.  А
обо мне ты подумала? Ты не забыла? Жанна - моя домработница.
      - И прекрасно, мы ему об этом не скажем. Я представила
ее родственницей своей лучшей подруги. О том, что Жанна твоя
прислуга, он может вообще никогда не узнать.
     - Лично мне хочется сказать ему об этом прямо сейчас, в
противном случае я только и видела свою Жанну. Нет, как  это
по-женски,   взять  и  выбить  домработницу  из-под   лучшей
подруги! Ты позавидовала моему счастью, а я еще сражалась  с
Тоськой  за  твои  горностаи, фонари и  фонтаны.  Знала  бы,
ругала бы тебя в свое удовольствие.
     Тамара растерялась:
     - Ой, Мама, не подумала я как-то.
     - А по-моему, очень даже хорошо подумала и спланировала
все неплохо.
      "Слушай,  почему  бы  тебе  не  захватить  ее  на  мое
торжество", - передразнила я ее.
      - Ты заранее все предвидела, а я-то, наивная душа, так
нахваливала  свою  Жанну,  да, оказывается,  не  в  те  уши.
Поздравляю, кто тебе дороже - я или этот сопляк Михаил?  Ты,
предательница,  хочешь устроить ему личное  счастье  за  мой
счет?
     Тамара уже вяло, но защищалась.
      -  Не  только его счастье. Согласись, что больше  всех
выиграет твоя Жанна. Ну где она найдет такого жениха?
      Видимо,  тень сомнения легла на мое лицо,  потому  что
Тамара очень вдохновилась.
      -  Мама, не будь эгоисткой, так мило все вышло, я даже
сама не рассчитывала. Меня захлестнуло возмущением.
      - Ах, значит, рассчитывала! Вот ты и проболталась! Это
подло! Подло!
      Неужели  ты  не  видишь? Теперь я сама  должна  драить
кастрюли!
      Услышав  это,  моя подруга едва не прослезилась.  Лишь
теперь   она   окончательно  осознала,  что   сотворила,   и
растерянно залепетала:
      -  Мама,  ну не убивайся ты так, может, еще обойдется,
может, еще и не наладится...
      - Не наладится, как же! - продолжала возмущаться я.  -
Раз  мне  это  во  вред, значит, теперь уж точно  наладится!
Смотри,  как он на нее уставился, как волк на ягненка.  У-у,
сводня!   Мало  тебе  богатых  невест?  -  Я  уже  нешуточно
замахнулась на Тамару.
      -  Ах,  дорогая, он точно влюбился с первого  взгляда.
Даже уже благодарил меня, - удрученно призналась она.
      -  С первого взгляда! - сквозь слезы рассмеялась я.  -
Конечно,  как  тут не влюбиться с первого взгляда,  когда  я
тебе все уши прожужжала о достоинствах Жанны. Куда ж бедному
парню  было  деваться?  А тут еще и  мордашка  смазливая,  и
держится  как  принцесса! Сама я, дура,  научила!  Бьюсь  об
заклад: все то, что я так подробно тебе рассказывала, тут же
передавалось этому Михаилу. Он с тобой откровенничает, ты  с
-(,, а я страдай! Сию же минуту отбываем домой! Жанна!
     Жанна! Мы уезжаем!
      С  этим  воплем я ворвалась в беседку и потащила  свою
Жанну домой, но этим лишь все усугубила.
      Одно  дело  молодому человеку влюбиться  в  девицу,  и
совсем другое дело, когда эту девицу у него отбирают. Тут уж
любовь приобретает вселенские размеры.
      Михаил,  почуяв  сопротивление,  тряхнул  гривой,  как
молодой лев, и грозно спросил:
     - В чем дело?
      -  Дело  в том, что нам пора, - рявкнула я, уповая  на
покорность Жанны.
      Моя  крошка  послушно поплелась за мной. Точнее  будет
сказать, не поплелась, а помчалась, потому что улепетывала я
с весьма приличной скоростью.
     - Зря ты, Мама! - догнал меня отчаянный вопль Тамары. -
Это дико и несовременно.

                           Глава 5

      Домой  мы приехали значительно раньше, чем намечалось.
Евгений встретил нас легким недоумением.
     - Так рано? Не понравилось?
      -  Понравилось, некоторым даже слишком, - бросила я  и
прямо  в бальном наряде отправилась в ванную смывать с  себя
лицо. - - Чего это она такая сердитая? - поинтересовался  он
у Жанны.
      Что было дальше, я видеть уже не могла, но, думаю, она
покраснела и потупилась, эта скромница. В наше время  бедные
девушки выпрыгивают из себя, стараются, не покладая  ни  рук
ни  ног,  подцепить хоть мало-мальски приличного  жениха,  а
этой сразу бизнесмена подавай, семья которого дружна с самим
этим, черт его знает с кем.
     Ох, как я зла, как я зла! Вот и делай после этого людям
доброй  Когда я вышла из ванной, Жанны уже не было.  Евгений
отпустил  ее  домой, сославшись на то, что  Санька  спит,  а
другие дела подождут.
      Мое розовое платье аккуратно висело на стуле. Мундштук
и сумочка лежали на столике.
       -   Какая  муха  тебя  укусила?  -  спросил  Евгений,
протягивая мне зажженную сигарету.
     - Тамара подложила нам свинью. Она нашла Жанне богатого
жениха.
      Евгений по достоинству оценил мое сообщение и приуныл,
но очень быстро оправился.
      -  Знаешь, - сказал он, - а я даже буду рад этому.  До
смерти  надоело видеть, как в доме крутится чужая  девчонка.
Живешь,  как  на  вокзале.  В  конце  концов,  я  буду  тебе
помогать.  Вот, к примеру, сегодня я перемыл  всю  посуду  и
постирал  Санькины шорты. Пусть эта Жанна выходит  замуж,  и
фиг с ней.
      - Пусть выходит, - согласилась я. Ах, если бы это было
так, но вышло гораздо хуже.
     На следующее утро я проснулась от того, что Жанна(у нее
!k+  свой  ключ)  включила кофемолку. Возможно,  она  всегда
поступала  так,  чтобы принести мне в постель свежесваренный
кофе, но раньше я этого не замечала.
      Или  раньше  меня это не раздражало.  Видимо,  у  меня
прорезался  дар  предвидения и  я  уже  начала  чувствовать,
сколько  неприятностей  мне предстоит  пережить  из-за  этой
Жанны.  Услышав зудящий звук кофемолки, я взвилась, накинула
халат и понеслась на кухню, но, встретив приветливо-покорный
взгляд прислуги, смягчилась.
      -  Я зашла в магазин и купила свежих сливок, - сказала
она,  после чего я уже не могла высказать своего раздражения
и лишь хмыкнула.
      - Эти сливки - чистое масло: я налью их вам в кофе,  -
продолжила  Жанна,  и уж тут-то я поняла,  что  все  еще  ее
люблю.
      -  Сегодня  я на два часа отлучусь: нужно забрать  ваш
костюм  из химчистки и сдать туда ковер. Уже договорилась  с
соседом, он бесплатно подбросит.
     Я растаяла окончательно.
      -  Жанна, зачем самой тащить тяжелый ковер? Позвони  -
приедут и заберут.
      -  И сдерут бешеные деньги. Нет уж, лучше отвезу сама,
это несложно.
     "Ну что взбеленилась, глупая, - подумала я. - Моя Жанна
-  человек, а не полезное домашнее животное. Пусть поступает
как ей лучше, я же буду рада тому, что есть. В конце концов,
она уже мне как дочь".
      И жизнь наша потекла по-прежнему. Мы стали еще ближе и
даже перешли на "ты", как настоящие подруги. Вечерами, когда
Евгений  уходил  на  дежурство, мы  оставались  одни.  Жанна
садилась  в  кресло  и  занималась  мелкой  починкой  одежды
Саньки:   пришивала  пуговицы,  крючки  и   прочее.   Я   же
устраивалась  рядом  и  с  великой  охотой  отвечала  на  ее
вопросы.
      -  Хочешь  знать, что было дальше, милая? А ничего:  я
была  умна, поэтому он не мог время от времени называть меня
глупышкой. Это сильно мешало развитию чувств.
A Жанна мотала на ус.
     - И вы расстались?
      -  О  да, но я недолго грустила. Гораздо раньше в моей
жизни  появился  безумно  красивый  нахал.  Его  комплименты
отличались  удивительной пошлостью и  безнравственностью,  в
силу   чего  могли  способствовать  лишь  возбуждению  моего
полового  инстинкта, с которым я и без того  не  знала,  что
делать.  В  том возрасте, естественно. В общем,  мы  прожили
целую жизнь, не вставая с кровати.
     - Не вставая с кровати? Сколько же длилась эта жизнь? -
изумилась Жанна.
      - Уж не помню: то ли месяц, то ли три. Потом я поняла,
что это исключительно благодаря тому, что мы не вставали,  в
противном случае я не продержалась бы и недели.
     - И вы расстались?
      - Естественно. К тому же выяснилось, что он решительно
не  готов  меня  содержать, поскольку по  статье  вылетел  с
` !.bk. Была в те времена такая кара.
      -  И  ты  осталась одна? - трепещущим голосом спросила
крошка.
      - Я?! Никогда! Мне ли заниматься такими глупостями?  К
тому времени новый роман уже громко стучал в мою дверь.  Мой
новый Ромео, конечно, был значительно старше меня, но зато с
моим  содержанием  не  возникало  никаких  проблем.  Я,  что
называется, как сыр в масле каталась.
     - Но что же случилось? Он умер?
      - Умер? Боже меня упаси. Только трупов мне не хватало.
Он  вышел  у  меня из моды. Я смотрела, как поспешно  волосы
покидают его глупую голову, и соображала, через сколько  лет
его лысина положит конец нашим отношениям. Живот и лысина  -
это то, что я не переношу в мужчинах.
     - А нельзя ему было заняться спортом и сделать операцию
по пересадке волос? Он же был богат.
     - Нет, милочка, нельзя.
     - Почему?
      -  Потому  что  к тому времени в моей  жизни  появился
"Аквафреш"  -  тройная защита от всей семьи. За  границей  я
познакомилась    с   женатым   менеджером   очень    крупной
косметической фирмы, с которым могла быть только любовь.  Он
щедро осыпал меня ею, а заодно - тюбиками зубной пасты. Зубы
мои  сверкали, как жемчуг... Но Жанна! Почему ты спрашиваешь
меня только об этом? Почему тебя интересует только любовь?
     Она вспыхнула и потупилась. Сердце мое заныло. Когда же
днем  позже она сообщила, что ее завтрашний вечер  занят,  я
все поняла.
      -  Жанна,  вы встречаетесь? Она сделала  вид,  что  не
поняла. Я вынуждена была идти напролом.
      -  Жанна, если ты встречаешься с Михаилом, не стоит от
меня  это  скрывать. Лучше усваивай мой опыт, - посоветовала
я,  втайне  мечтая  привить своей скромнице  настораживающую
развязность, от которой Михаил бежал бы так далеко, как  это
только возможно.
      Но  Жанна,  чистое  дитя,  ни  о  чем  не  подозревая,
бросилась мне на шею и радостно закричала:
      -  Правда?  Ты  на  меня  не  сердишься?  Я  могу  все
рассказать?
      - Ну, конечно, милая, - ответила я, отлепив ее от себя
и  стараясь  скрыть  недовольство. -  Со  мной  можешь  быть
предельно откровенна.
      И  она  последовала этому совету. Теперь после каждого
свидания с Михаилом она выдавала мне подробный отчет,  я  же
скрепя  сердце радовалась за нее и по-матерински вдохновляла
на такое, что в народе иначе как распутство и не зовется.
      В  скором времени воспитание мое возымело плоды: Жанна
резко изменилась.
     День ото дня она становилась все развязней и развязней.
Это не сказывалось на ее работе, нет, днем она была паинька,
а  вот вечерами превращалась в настоящую бестию. Возвращаясь
со  свидания, она бежала не домой, а ко мне и тут же во всех
красках  хвасталась своей победой над Михаилом.  Делала  она
это,  развалясь в кресле, закинув ногу на ногу, в одной руке
$%`&   банку с пивом, в другой мой мундштук, который, как  я
поняла, Жанна уже давно считала своим.
     Я видела, что дело идет к плохому, но (как люди слабы!)
меня  это устраивало. Более того, я торжествовала и  считала
дни до того момента, когда Михаил раскусит мою скромницу  и,
само собой, разочаруется в ней. Ах, как я этого хотела!
      И вот наступил долгожданный день начала конца. Михаил,
как  обычно, отвез Жанну домой. Она помахала ему  из  окошка
подъезда,   мол,  все  в  порядке,  никто  не   обидел.   Он
успокоился, развернул машину и уехал, а Жанна и не  подумала
стучать в свою квартиру.
      Она  тут  же  помчалась ко мне, плюхнулась  в  кресло,
закинула ногу за ногу, открыла банку пива, сделала несколько
глотков, жадно затянулась сигаретой и с гордостью сообщила:
     - Свершилось! Признаться, я испугалась.
     - Что? Он сделал тебе предложение?
      -  Да,  переспать  с  ним,  -  со  счастливой  улыбкой
подтвердила она.
      Я охнула, вся обратившись в протест, совершенно забыв,
что  только этого и желала каких-нибудь десять минут  назад.
Теперь  же я была охвачена праведным гневом. Наглец, да  как
он смеет! Так поступать с порядочными девушками?!
     - И ты согласилась?
     Жанна зажмурилась и радостно кивнула.
     - Да!
      - Это было не-под-ра-жаемо! Это! Ох, какой он мужчина!
Я чуть не умерла.
      Если  посмотреть  правде  в  глаза,  я  давно  уже  не
девственница, а дама с богатым опытом, но понять  Жанну  при
всем   своем  желании  я  не  могла.  Что  тут  может   быть
неподражаемого?  И уж тем более, от чего она  там  собралась
умирать?
     Особенно, если это происходит в первый раз.
      Впрочем,  надо внимательней присмотреться  к  Михаилу.
Опыт опытом, но каких только чудес не бывает?
      -  И  на какой ноте вы расстались? - стараясь казаться
равнодушной, спросила я.
      -  На  самой оптимистичной! Он проводил меня  домой  и
овладел мною еще раз прямо в подъезде.
      -  В  подъезде?  - изумилась я. - Какая  была  в  этом
необходимость?
      - Страсть! Он обожает таких скромных девушек, как я, и
загорается прямо с ходу. Ничего не поделаешь. Представляешь,
я в твоем французском платье, он в своем английском костюме,
который чуть дешевле его "Мерседеса" и...
      Я  только ахнула, а Жанна, торжествуя с банкой пива  в
руке, продолжила:
     - Как страсть берет над мужиками верх! Такой сдержанный
обычно,  а тут словно обезумел. Набросился на меня,  кричит:
"Хочу!" - и все тут. Даже про костюм забыл, а сам аж дрожит.
      -  И  ты согласилась? - спросила я, едва справляясь  с
любопытством.
     - А кто меня спрашивал? Он буквально изнасиловал меня.
     - Просто блеск! - вынуждена была воскликнуть я.
     - А ты думала!
     - И какова была твоя реакция?
     Она с видом умудренной опытом матроны произнесла:
      -  Знаешь, я где-то читала, что в глубине души  каждая
женщина мечтает быть изнасилованной.
     - Неужели?!
      -  Точно-точно, но только так, чтобы знать, что это не
угрожает  ее  здоровью и уж тем более жизни. Так  вот,  могу
тебе сказать, что это правда.
      Когда  он  набросился  на меня, я  искренне  оказывала
сопротивление, но отдалась ему с таким удовольствием, какого
вообще никогда не испытывала. Сама удивилась.
     - Неужели?!
     - Точно-точно. Приятно, когда мужчина из-за тебя теряет
голову,   просто  звереет.  Именно  звереет.  Он   был   как
сумасшедший.
      -  Я  думаю! Если прямо в подъезде да еще в английском
костюме, тут уж об уме говорить не приходится. И как  только
вам это удалось?
     - Стоя.
       -  Как  же  стоя?  -  изумилась  я,  вспомнив  об  их
значительной разнице в росте.
      -  Просто.  На ступеньку выше поднялась и  к  стеночке
прислонилась.  Очень  даже ничего. Советую  попробовать  при
случае.
     - Ну, милочка, все, что мне нужно, я уже попробовала, -
смутилась я. - И что он теперь говорит?
     - Говорит, что теперь хочет быть со мной всегда!
      -  Они все так говорят, главное - разобраться, что при
этом  имеют в виду, - постаралась я охладить ее пыл, да  где
там.
     Жанна трепетала от любви к Михаилу. Она тут же поведала
мне, как искусна сегодня была и в какой восторг привела  его
своим мастерством.
     - И он не удивился? - озадачилась я.
     - Нисколечко! Он был счастлив!
     - Но где ты всему этому научилась?
      -  Как "где"? Как же это "где"? Да у тебя же! Ты  сама
мне все это открыла.
      Сказать,  что  мне сделалось дурно, - это  не  сказать
ничего.  Я  захлебнулась от презрения к  себе.  Боже!  Какая
извращенная у меня фантазия! И все это я вывалила  ребенку?!
Поверить  не  могу!  Как  далеко, оказывается,  иногда  меня
заносит. А я считала себя удовлетворенной, но откуда же  это
взялось?..
      -  Жанна, я не могу сказать тебе: "Продолжай в том  же
духе".  "Не вздумай больше так поступать", - я тоже  сказать
тебе  не могу. Но будь осторожна. От этого бывают не  только
сифилис, гонорея и СПИД, но