Это   была
вступительная  часть.  Далее  я  намекнул,  не  связано  ли  прискорбное
убийство с политической деятельностью Дидонова, без особого труда  вывел
разговор на статью...
   - И она открыла тебе душу.
   - И все остальное тоже. Скромность не позволила  мне  воспользоваться
женской слабостью, - скривился Лукьянов. - То,  что  статейка  заказная,
она не сомневается. Однако, от кого точно исходил приказ, она не знает и
даже не особо уверена,  что  от  Дидонова.  Данное  обстоятельство  даму
особенно оскорбило. Дело напрямую касалось ее  брата,  ведь  в  ту  ночь
именно он пьянствовал с тобой. Ей бы в  голову  не  пришло  трепать  его
честное имя. Похоже, она здорово  удивлена,  что  это  пришло  в  голову
Дидонову. Я решил развить тему, почему, мол, и не прийти. Статья  вполне
логичный шаг,  раз  Дидонов  в  оппозиции  к  местной  власти,  а  Ольга
Сергеевна Рязанцева - представитель этой самой власти.
   "Дидонову это было невыгодно", - ответила дама. Потом смутно поведала
о неких общих делах Дидонова и ее братца, перепугалась и оставила  тему.
Я попробовал нажать и узнал, что братец ей звонил после выхода статьи  и
сильно гневался.
   - И в тот же день скончался, - кивнула я.
   - Что ты говоришь? - ахнул Лукьянов.
   - Ага, был сбит машиной, когда спешил на встречу со мной.
   - Ну и нравы в вашем городе, из-за поганой статейки  человека  убили.
Если интересно, слушай  дальше.  Простившись  с  дамой,  я  наведался  к
девчушке, что состряпала статейку.
   Я взглянула на него с уважением:
   - Вот это размах.
   - Ага. Так вот, девчушка утверждает, что пострадала напрасно, задание
выследить вас с братцем и отразить сей факт в  газете  она  получила  от
самой мадам. Та весьма эмоционально внушала своим  сотрудникам  мысль  о
том, что газета должна быть острой. Дидонову, похоже, острота в случае с
тобой мало понравилась, и  он  лично  звонил  ее  брату  Боре,  приносил
извинения, только что хвостом не вилял. Обещал всех уволить, в том числе
и мадам. Потом Борю сбила  машина,  гроза  утихла,  и  мадам  забыла  об
угрозах.
   Слушая Лукьянова, я  непроизвольно  хмурилась.  Его  рассказ  отлично
вписывался в недавние фантазии  Лялина.  Похоже,  он  у  нас  и  вправду
провидец. Возможно, я бы развила эту тему, но тут в дверь  позвонили.  Я
пожала плечами, потому что не ждала гостей. Если это Дед, то не вовремя.
Впрочем, мы сидим вполне благопристойно, отчего бы коллегам не поужинать
вместе?
   Я пошла открывать и обнаружила на пороге Колю.
   - Заходи, - кивнула я, пропуская его вперед.
   - У меня скверные новости, - коротко сообщил он,  а  я  вновь  пожала
плечами.
   - Иных и не жду.
   Мы вошли на кухню. При виде Лукьянова Коля слегка растерялся.
   - Это дальний родственник, -  сказала  я.  -  Из  Москвы  приехал,  а
остановиться негде.
   - Ага, - обрадовался Лукьянов, - я на вашем рынке апельсинами торгую.
   - На самом деле он в командировке, но пусть повыпендривается.
   Коля к шуткам не был расположен, сурово посмотрел на меня и сказал:
   - Надо поговорить.
   Мы прошли в гостиную, оставив Лукьянова на кухне.
   - Так что за скверные новости?
   - Кто-то видел меня возле Мишкиного дома.
   - Что значит видел? Когда, кто? С чего ты это вообще взял?
   - Мне позвонили. На работу. Мужской голос спросил: "Вы Спартак?" -  я
ответил: "Да". Тогда он сказал следующее: "Я знаю о вашей причастности к
смерти Дидонова и смогу это доказать".
   - Чушь, - фыркнула я. - Ну, был ты возле дома,  и  что?  Я  тоже  там
была. Просто гуляли. А вот почему он связал убийство с тобой и откуда он
знает, что Дидонова убили? В новостях этого еще не было.
   - Вдруг... - начал Коля, но, заметив мою усмешку,  нахмурился.  -  Он
назначил мне встречу. Велел принести деньги. Взамен он вернет улики.
   - Какие улики? - разозлилась я.
   - Черт его знает. Я  ведь  был  в  Мишкиной  квартире,  вдруг  что-то
оставил?
   - Если оставил, я бы уже знала, не зря битых три часа там торчала.
   - Этот тип мог оказаться там раньше милиции.
   - Ты что-нибудь потерял? - спросила я  с  беспокойством.  -  Паспорт,
водительское удостоверение?
   - Шутишь...
   - Что такого ты мог оставить, что прямо указывало бы на тебя?
   - Не знаю, - вздохнул он. При этом Коля  казался  таким  растерянным,
едва ли не жалким. Он совсем сейчас не походил на Спартака, от  которого
млели все дамы.
   Я посидела, поскребла затылок и вдруг решила: не худо бы  встретиться
с  шантажистом.  Очень  может  быть,  что  он  неплохо   осведомлен   об
обстоятельствах гибели Дидонова, и, если его хорошо поспрашивать, он  не
откажется нам рассказать о них.
   - Где должна произойти встреча?
   - В Никольском переулке, в половине первого ночи.
   - И что, он обещал прийти? - усомнилась я.
   - Да.
   Я взглянула на Колю, шантажист либо величиной с гору, либо псих,  это
я и заявила вслух.
   - Псих, - кивнул Лукьянов, и мы обратили на него внимание, он стоял в
дверях и, должно быть, уже давно. - Шантажисты все психи, - пояснил  он,
давая понять, что наши тайны для него не тайны вовсе. Коля  взглянул  на
него с сожалением, а я поспешила его утешить:
   - Он просто выглядит придурком, а вообще-то вполне нормальный парень.
   Мы дружно посмотрели  на  часы  -  если  хотели  попасть  на  встречу
вовремя, то следовало поторопиться.
   - Я поеду с вами, - сказал Лукьянов  таким  тоном,  точно  все  решал
здесь он.
   Коля нахмурился, не из-за того, что действительно имел что-то против,
его, как и меня, покоробило от убежденности Лукьянова, что возразить ему
не посмеют.
   - Пусть едет, - пожала я плечами. - Неизвестно,  какой  сюрприз  ждет
нас там, а Александр Васильевич у  нас  специалист  по  трудноразрешимым
ситуациям.
   На встречу с шантажистом мы отправились на машине Лукьянова. Идея эта
принадлежала ему, и мне она показалась вполне здравой:  мою  или  Колину
машину,  скорее  всего,  знают.  Коля,  улучив  момент,  шепнул  мне   с
недовольством:
   - Ты уверена, что  поступаешь  правильно?  -  При  этом  выразительно
кивнул на Лукьянова.
   - Я даже не уверена, что живу на свете. Но, хорошо зная этого  парня,
могу сказать: от нашего желания уже ничего не зависит.
   - Чем же он так хорош? - спросил Коля с ноткой презрения в голосе.
   Я пожала плечами:
   - Сам увидишь, если побудешь с ним рядом достаточно долгое  время.  И
не задирайся с ним, во-первых, это бесполезно, во-вторых, он злопамятен.
   - Боюсь, мы все-таки сваляли дурака, - вздохнул  мой  друг.  Лукьянов
как раз садился за руль, и разговор пришлось прекратить.
   Минут через двадцать пять мы прибыли к предполагаемому месту встречи.
Скажу сразу, оно мне не понравилось: темный переулок, ни  одного  жилого
дома, какой-то  долгострой  справа,  гаражи  слева  и  кирпичная  стена,
неизвестно что скрывающая. Лукьянов взглянул на часы.
   - У нас  есть  несколько  минут,  чтобы  оглядеться.  -  И  он  пошел
оглядываться, а мы с Колей таращили глаза во  тьму  и  пытались  понять,
чего стоит ждать от жизни.
   Лично я не верила, что шантажист появится,  один,  по  крайней  мере.
Встречаться в таком месте с парнем вроде Коли  чистое  безумие.  А  если
все-таки появится, то не иначе как с целой армией  друзей  и  товарищей.
Впрочем, и против этого я не особенно возражала, обвинить меня или  Колю
в убийстве  будет  нелегко,  а  вот  хоть  одним  глазком  взглянуть  на
шантажиста очень даже интересно. Ведь если  он  был  в  момент  убийства
где-то неподалеку, может, и  в  самом  деле  что-то  видел?  Что-то  или
кого-то. Дидонова  могли  убить  действительно  случайно,  Мишка  парень
мутный и вполне способен обзавестись никудышными дружками,  а  анонимное
письмо к убийству отношения не имеет, какой-то придурок написал  его,  а
Дидонов носил возле сердца на добрую память.
   Однако не очень-то я верила  в  совпадения,  оттого  в  глубине  души
убийство случайным не считала. И очень бы  хотела  найти  убийцу,  чтобы
понять, что происходит.
   Топчась на одном  месте,  я  докуривала  уже  вторую  сигарету.  Коля
заглянул в переулок, прошел метров десять, вернулся и вновь взглянул  на
часы.
   - Пора бы ему появиться, - проворчал он недовольно.
   Дорога выглядела пустынной, ни одной машины, не считая  лукьяновской.
Ее хозяин, кстати, так и не вернулся, растворившись в темноте.
   - Может, мне стоит прогуляться? - спросил Коля. Было заметно, что  он
нервничает.
   - Пойдем, - кивнула я.
   Мы достигли кирпичной ограды, прошли вдоль  нее  метров  пять,  когда
услышали голос: низкий, хриплый, точно человек изо  всех  сил  старался,
чтобы его не узнали.
   - Деньги принес?
   Коля замер от неожиданности, а я, сделав по инерции еще  пару  шагов,
налетела на его локоть и тоже замерла как вкопанная. В себя Коля  пришел
довольно быстро. Во всяком  случае,  когда  он  отвечал,  в  его  голосе
растерянности не было.
   - Допустим, и что?
   - Покажи.
   - Покажи, что есть у тебя. Мужчина за стеной разозлился:
   - Если не хочешь, чтобы я еще сегодня позвонил в милицию...
   Вдруг он как-то странно  взвизгнул  и  затих,  а  вслед  за  этим  мы
услышали голос Лукьянова:
   - Давайте сюда, там, возле гаражей, можно перелезть через стену.
   Мы бегом припустились к гаражам.  Коля  подсадил  меня  на  кирпичную
стену, взобрался сам,  я  повисла  на  руках,  спрыгнула,  чертыхнулась,
потому что сделала это неловко, и заковыляла вдоль стены.
   - Что с ногой? - спросил Коля, поравнявшись со мной.
   - Ничего, - буркнула я.
   Мы  оказались  во  дворе  какого-то  здания  -  окна  первого   этажа
заколочены, справа кузовы машин, что-то похожее  на  свалку.  Я  немного
поднапрягла память и сообразила, что мы, судя по всему,  на  территории,
принадлежавшей химкомбинату. Лет пять назад после пожара  его  перенесли
за черту города, и что здесь теперь - должно быть, и хозяевам неведомо.
   Сюда доходил свет фонаря от перекрестка, и в  этом  свете  я  увидела
Лукьянова, он стоял, слегка  согнувшись  вперед,  а  у  его  ног  что-то
шевелилось и издавало звуки, похожие на повизгивание.
   Через  минуту  я  смогла  разглядеть  парня  лет  двадцати  пяти.  Он
размазывал по лицу кровь из разбитого носа и выглядел крайне несчастным.
   - Тебе  сразу  шею  свернуть,  придурок,  или  расскажешь,  кто  тебя
надоумил  вымогать  деньги?  -  ласково  спросил  Лукьянов.   При   этом
становилось совершенно ясно, что насчет шеи он не шутит и  действительно
свернет ее, если посчитает нужным.
   - Сволочь, - буркнул парень с неизвестно откуда взявшейся отвагой.
   Лукьянов ударил его ногой, вроде вполсилы, но парень запрокинулся  на
спину и взвыл так, что я поежилась.
   - Кончай его колошматить, - встряла я, впрочем, не особо  рассчитывая
на благодарность. Так и вышло.
   - Я тебя знаю, - сказал поверженный парень. - Шлюха паршивая.
   - Вот к чему приводит демократия, - посетовал Лукьянов и навернул ему
еще раз, после чего парень  вошел  в  разум  и  заговорил  неохотно,  но
доверительно:
   - Мне деньги нужны. Срочно. Если не верну долг ко вторнику...
   - Сочувствую, - сказала я и, кивнув на Колю, спросила:
   - А он здесь при чем?
   Коля между  тем  наклонился  к  парню,  разглядывая  его  физиономию,
залитую кровью. Поглядев, он хмуро сообщил:
   - Он работает у Купреева.
   - В том самом теннисном клубе? - спросила я. - Гомиков тренируешь?
   -  Да  пошла  ты!..  -  рявкнул  парень,  неизвестно  с  какой  стати
обидевшись за гомиков.
   - Он бармен, - уточнил Коля.
   - Может, все-таки расскажешь, как дошел  до  жизни  такой?  -  встрял
Лукьянов. - У меня руки чешутся свернуть тебе шею.
   Напоминание  о  шее  возымело  свое  действие,   парень   нахохлился,
затравленно посмотрел на всех по  очереди  и  после  двух  пинков  начал
излагать.
   - Я видел, как Купреев у Мишки ключи спер, а потом отдал вот этому. -
Он кивнул на Колю. - Его я знаю, видел шоу... Спартак хренов... И  знаю,
что он тебя трахает. - Тут кивком удостоили меня. - А сегодня узнал, что
Дидонова грохнули у Мишки на квартире.
   - Откуда узнал?
   - Купрееву позвонили.
   - Кто позвонил?
   -  Откуда  мне   знать.   Мужик   какой-то,   Купреев   его   Романом
Константиновичем называл.
   - Как ты смог подслушать разговор?
   - А он не на мобилу звонил, а в бар,  Купреев  кофе  пил,  а  в  баре
телефон запараллелен, я и слышал.
   - Похоже, этот мальчик очень любопытен, - хмыкнул Лукьянов. -  Любишь
подслушивать? - Ответом его не удостоили.
   - Дальше излагай, - поторопила я.
   - Чего излагать, все  же  ясно.  Статейка  в  газете,  этот  боров  к
Купрееву приходил, тот ключи стащил, и вот вам трупы.
   - И ты решил на этом заработать? - хмыкнула я. - Вот уж ума-то нет.
   - Посмотрел бы я на тебя, - обиженно начал он.
   Лукьянов отвесил ему пинка, и парень замолчал, сурово насупившись.
   - Ты всерьез думал, что получишь деньги? - не унималась  я.  Отвечать
он не стал.
   - Вот придурок, - с досадой плюнул Коля, должно быть,  вспомнив,  как
был напуган после звонка шантажиста.
   - Я записку оставил, - огрызнулся парень. - Так  что,  если  вы  меня
убьете...
   - С ума сойти, - развел руками Лукьянов. - Какой предусмотрительный.
   - Да уж, не дурак...
   - Это как взглянуть, - не порадовала его я. -  Значит,  так,  убивать
тебя никто не собирается, тем более что жить тебе все равно осталось  до
вторника, судя по твоим же словам. Попробуешь еще раз пасть  открыть  по
поводу этих ключей и прочего, я тебя за шантаж упеку за решетку, где  ты
покончишь жизнь самоубийством в первую же ночь. В этом смысле все ясно?
   - Еще бы, - фыркнул он.
   - Хорошо, если так.  Теперь  поговорим  серьезно,  -  опустившись  на
корточки, сказала я. Парень вроде бы удивился. - Тебя как зовут?
   - Олег.
   - Так вот, Олег, - глядя ему в  глаза,  которые  он  упорно  отводил,
начала я, - твой хозяин Спартаку действительно передал ключи,  хоть  его
об этом никто не просил. Мы надеялись застать дядю без штанов с тренером
в обнимку. И только. У нас и в мыслях не было его убивать. Но кто-то  их
убил. И  я  очень  хочу  знать,  кто.  Если  сможешь  рассказать  что-то
полезное, то не тяни.
   Он вытер нос ладонью, старательно избегая моего взгляда,  вздохнул  и
наконец изрек:
   - Москвичи были.
   - Какие москвичи?
   -  А  они  не  знакомились.  Приехали  двое.  "БМВ"  -  джип,  номера
московские, один за рулем остался, а второй прошел  к  Купрееву,  видно,
заранее о встрече договаривались. Минут  через  пять  Купреев  прошел  в
раздевалку. Хотя чего ему там делать?
   - А где был Мишка?
   - Где-где, с клиентом лясы точил или в теннис играл, охмурял, короче.
Купреев был в раздевалке минут пять. Вернулся к  себе,  и  москвич  этот
сразу убрался восвояси. Больше я его не видел.
   - Наблюдательный парень, - съязвил Лукьянов.
   - Да пошел ты, - отозвался тот. Положительно, он мне нравился.
   - Не шали, - вздохнула я. - Долги  надо  отдавать,  а  еще  лучше  не
занимать. Если во вторник тебя  вправду  начнут  убивать,  позвони  мне,
попробую договориться об отсрочке. - Я продиктовала ему номер телефона и
пошла к гаражам. Коля и Лукьянов пошли за мной. Парень с трудом поднялся
и тоже побрел следом. - А идея была хорошей,  -  повернувшись  к  Олегу,
сказала я, дабы улучшить ему настроение.  -  Напугать  лоха,  тот  сдуру
перебросит деньги через стену, а пока сможет сам через нее  перебраться,
ты уже будешь далеко.
   - Да я бы ни в жизнь... если б не долг этот.  Между  прочим,  не  мой
долг, дружок кинул.
   - Бывает, - пожала я плечами. С  помощью  Коли  я  взгромоздилась  на
стену, Лукьянов по-джентльменски помог мне спуститься.  Я  почувствовала
себя на седьмом небе, но увлекаться не  стала.  Парень  через  забор  не
полез, как видно, с территории где-то был выход.
   - Черт-те что, - вздохнул Коля, устраиваясь в машине.
   - Куда тебя отвезти? - без намека на любезность спросил Лукьянов.
   - Домой.
   - А где это?
   Как-то остро чувствовалось, что им неймется вцепиться  в  горло  друг
друга. Я поторопилась объяснить, как проехать, и мы наконец тронулись  с
места.
   Дождавшись, когда Коля нас покинет, Лукьянов спросил:
   - Не желаешь кое-что рассказать?
   - Не желаю.
   - Но придется. Какое отношение твой Коля имеет к убийству Дидонова?
   - Никакого.
   Лукьянов взглянул на меня осуждающе. Стало ясно:  мой  ответ  его  не
удовлетворил. Пришлось растолковать, что к чему.
   Когда  подъезжали  к  моему  дому,  я  клевала  носом  от  усталости,
Лукьянов, напротив, выглядел  чрезвычайно  деятельным.  Дома  меня  ждал
сюрприз, в гостиной горел свет.
   - Забыли выключить? - нахмурилась я.  Лукьянов  отрицательно  покачал
головой.
   Значит, у меня гость. Пока Саша загонял машину в гараж, я поднялась в
гостиную и обнаружила там Деда, листающего  какой-то  журнал.  Сроду  не
видела его с глянцевым журналом в руках, оттого малость  растерялась.  А
может, по какой другой причине, кто ж знает.
   - Привет, - сказала я, подошла и поцеловала его. Он  выглядел  то  ли
очень усталым, то ли чем-то удрученным.
   - Ты поздно, -  ответил  он  и  вздохнул,  по-моему,  с  облегчением,
облегчение, должно быть, относилось к тому  факту,  что  я  трезва,  как
стеклышко. Может, он всерьез думал, что  меня  каждый  вечер  заносят  в
квартиру на руках?
   - Отрабатываю твои деньги, - широко улыбнулась я.
   - Береги себя, -  сказал  он  без  намека  на  ехидство,  кашлянул  и
продолжил, вроде бы слегка стыдясь:
   - В спальне мужские вещи...
   - А-а... там ночевал Лукьянов.
   - Почему у тебя? Вроде бы ему заказали номер в  гостинице.  Или  люкс
его не устраивает?
   - У него просто не было времени переселиться.  Работы  полно,  ты  же
видишь, который час, а мы еще не ложились.
   - А спать в твоей постели ему обязательно? - Дед поднялся и  пошел  к
двери. - Не подумай, что я ревную...  но  такой  человек,  как  он...  Я
надеялся, у тебя хватит ума понять это.
   Он прикрыл дверь, не дождавшись моего ответа.  Впрочем,  сказать  мне
было все равно нечего. Затем хлопнула входная дверь, а еще через секунду
появился Лукьянов.
   - Что сказал наставник?
   - Что у меня ума нет.
   - Ценное замечание.
   - Ты поступил мудро, затаившись в гараже.
   - Кажется, он не в восторге от моего  пребывания  в  твоей  квартире.
Может, мне следует переехать в гостиницу?
   - А что это изменит? Вдруг он не в восторге и от твоего пребывания  в
городе?
   - Придется ему это пережить.
   Над сказанным не худо бы было задуматься. Что это: нормальное желание
выпендриться или от Деда действительно мало что зависит? Если  так,  ему
не позавидуешь.
   Лукьянов устроился в кресле. Я-то  собиралась  завалиться  спать,  но
ему, как видно, пришла охота потрепаться...
   - Значит, ты просила этого кабана разобраться с Дидоновым?
   - Кабаном ты называешь Колю?
   - Ты догадлива. Он что, импотент?
   - С чего ты взял? - удивилась я чужой прозорливости.
   - А кого ты еще могла подцепить?  Раньше  твоим  дружком  был  гомик,
теперь вот этот боров. Любишь собирать юродивых.
   - Себя имеешь в виду? - съязвила я.  Критику  я  не  жалую,  особенно
когда в ней есть доля истины.
   - Нет, твоих друзей, - в тон мне ответил Лукьянов.
   - А себя моим другом ты не считаешь?
   - Мне и в любовниках хорошо.
   - В любовниках? - вытаращила я глаза. - Эко завернул. Так широко я не
шагаю, выше задницы не прыгаю.
   Он посмотрел серьезно и спросил:
   - Все еще злишься?
   - Чего уж там. Когда шваркнут мордой об стол, мне только  на  пользу.
Это мобилизует.
   - О господи, - покачал он головой. - Ты же не дура...
   - Я не дура, - согласно кивнула я, решив,  что  Лукьянов  сказал  мне
комплимент.
   - Какая разница, приехал я по делу или... Ладно. Иди ко мне, - позвал
он, и я пошла. А чего строить  из  себя  обиженную?  Лучше  уж  получать
удовольствие. И я его получила.
   Утром Лукьянов отсыпался, а мне  не  спалось.  Я  бродила  по  кух