ень. Еще и хулиганство припаяют, трое  мужиков
на девчонку... - Он покачал головой.
   Завидев меня, парень улыбнулся:
   - Девушка, вы  нас  извините,  погорячились  малость.  За  машину  не
беспокойтесь, все  восстановим.  И  мобильник  ваш  нашелся,  на  заднем
сиденье лежит.
   - Правда? - раздвинула я рот в улыбке.
   - Ага. Вы уж...
   Договорить он не успел, я ударила его ногой, он согнулся,  не  ожидая
от меня подобной прыти, а я вновь ударила, на этот раз коленом в лицо. Я
держала его за ворот куртки и била,  остервенело,  с  силой,  меня  саму
удивившей.
   - Кто тебя послал, гад? - орала я. - Говори, сволочь...
   Парни выскочили из "Форда" на подмогу, но лейтенант с усатым не  дали
им приблизиться, Вешняков с трудом оторвал меня от парня.
   - Ольга, успокойся, ты что, с ума сошла?
   - Посмотрите, она мне нос сломала! - верещал парень.
   - Что вы тут за цирк устроили? - пробасил усатый.
   - Все нормально, дядя, - стряхивая с себя руки Вешнякова, ответила я.
- Все отлично, премию получите, сволочи продажные.
   - Да угомонись ты! - рявкнул Артем и потащил меня в машину. Я развела
руками и засмеялась.
   Ко мне приехали во втором часу ночи.  Вешняков  прихватил  по  дороге
бутылку водки, мы ее выпили, и я пошла спать. Артем решил  заночевать  у
меня, должно быть, выглядела я паршиво,  и  он  всерьез  беспокоился  за
меня.
   Утром он сварил кофе, выпил сам и мне принес чашку.
   - Предложения есть? - спросил он со вздохом.  Я  не  ответила,  а  он
продолжил:
   - Лялин прав, ничего мы не добьемся. Будем натыкаться на одни  трупы.
Шофера Игнатова освободят, значит, невинный человек в тюрьму  не  сядет,
уже хорошо. А все остальное... Игнатова не вернешь и других тоже... Так,
может, не стоит увеличивать список убитых, особенно своими фамилиями?  Я
кивнула:
   - Не стоит. Как они ее нашли?
   - Ну, не так это и сложно. На них ведь профессионалы работают. К кому
ты  могла  обратиться  за  помощью?  Кандидатур  не  так  уж  и   много.
Перехватили  твоего  Колю  по  дороге  на  работу,  сказали,  что  ты  в
смертельной опасности. - Я с усмешкой кивнула. Мне ли не знать. Лукьянов
может  быть  очень  убедительным.  Артем  помолчал,  потом  нерешительно
поднялся. - Пойду. Жена злится, чувствует себя неважно, а меня дома  все
время не бывает.
   - Давай, - вяло  ответила  я,  протягивая  ему  руку.  Он  пожал  ее,
задержал в своей, вздохнул и пошел к двери.
   - Звони, если что.
   Услышав, как хлопнула входная дверь, я поднялась,  прошла  в  ванную,
долго стояла под душем. Потом оделась, вызвала такси (мою  машину  ночью
отогнали в автосервис) и поехала к Деду.
   Ритка выглядела совершенно несчастной.
   - Легка на помине. Он тебя найти велел. Что-то опять натворила?
   -  Вчера?  Какой-то  придурок  мне  машину  помял,   ну   я   немного
понервничала, а тут менты. Ты ж знаешь, они всегда рядом, когда не надо,
это когда надо, не дозовешься. Ну, протокол, то-се...
   - И физиономия у тебя помятая.
   - Ага. Выпила вчера немного, надо было стресс снять. Выходит, ему уже
донесли?
   - Думаю, еще ночью. Пришел злой, как собака. Потом велел тебя найти.
   - Видишь, и искать не пришлось.
   - Игорь  Николаевич,  -  ласково  позвала  Ритка,  -  Оля  здесь.  Ей
подождать?
   - Пусть зайдет.
   Я вошла. Дед сидел за столом, откинувшись в кресле.
   - Что произошло вчера? - спросил он, забыв поздороваться.
   - Машину разбила, - привалившись к стене рядом с дверью, ответила  я.
- Ремонт влетит в приличные бабки.
   - И из-за этого ты устроила драку с милицией?
   - Ты сам-то в это веришь? - усмехнулась я. Лицо Деда  изменилось,  он
ссутулился, отвел взгляд, потом поднял голову и попросил:
   - Расскажи, что произошло.
   - А время у тебя есть? Я бы все подробно рассказала.
   - Есть. Рассказывай.
   - Хорошо. - Я сложила руки на груди и принялась излагать:
   - Двенадцать лет назад у Игнатова убили дочь.
   - При чем здесь Игнатов?
   - Ты послушай не перебивая, раз время есть. Двое из преступников были
осуждены и наказаны, а две  женщины,  соучастницы  убийства,  продолжали
себе спокойненько жить, раз на суде их даже  не  упоминали.  Шло  время,
господин Игнатов богател и однажды стал неудобен некоторым  людям.  Если
быть точной - тебе и твоим друзьям. Ведь ты в доле? Пробовали  вразумить
мужика, без толку. Тут он, как на грех, объединился с бывшим сокурсником
Дидоновым,  депутатом  да  еще  владельцем  газеты.  Такой  тандем   вам
понравиться не мог. И тогда в городе появился Саша Лукьянов,  специалист
по трудноразрешимым проблемам. С проблемами он борется  радикально  и  с
размахом.   Дидонову,   зная    его    пагубную    страсть,    подсунули
мальчика-тренера.  За  несколько  дней  до  этого   одна   дамочка,   по
совместительству редактор дидоновской  газеты,  решила  придать  остроту
своему изданию и напечатала статейку о моем предполагаемом алкоголизме и
дебоше в милиции. Дидонов, который интересовался газеткой  от  случая  к
случаю, в восторг от этого не пришел, потому  что  вместе  со  мной  пил
Борька. А он как раз помогал улаживать в суде  дела  Игнатова,  то  есть
Дидонову  весь  этот  газетный  скандал  был  невыгоден.  Но  им   умело
воспользовался Лукьянов, большой любитель двойной игры. И Борька  погиб.
Ты слышишь, Игорь? Парня убили  просто  так,  для  драматизма  ситуации,
чтобы я решила, будто наши враги что-то замышляют и Борьке  известно  об
этом.
   Дед хотел ответить, но лишь нахмурился.
   - Лукьянов, между тем, зря времени не  терял,  познакомился  с  женой
Игнатова, и она стала его любовницей, что меня не  удивляет,  он  у  нас
обаятельный.  От  нее  он  узнал  о   привычках   Игнатова,   расписании
домработницы и даже позаимствовал у нее  ключи  от  дома.  Я  думаю,  на
время, чтобы сделать дубликаты. Биографию Игнатова он изучил досконально
и об убийстве дочери, конечно, знал. Подключил к делу твоего  Ларионова,
а через  него  вышел  на  Карпова.  Они  ведь  у  нас  старые  знакомые,
оказывается,  земляки.  Детишек  в  одну  школу  водят.  Карпов   провел
небольшое расследование, а в голове  Лукьянова  к  тому  моменту  созрел
план, как вынудить врага  покинуть  поле  боя.  Только-только  выйдя  из
тюрьмы, погибает один из убийц дочери Игнатова.  Не  знаю  точно,  зачем
Серафимович приехала в наш город, но уверена, и здесь без  Лукьянова  не
обошлось. Скорее всего, ей срочно понадобились деньги, и она вспомнила о
том, что в  этом  городе  есть  люди,  которые  ей  здорово  обязаны.  В
общем-то, ничего не мешало убить ее в Красноярске, но ведь менты  ленивы
и неповоротливы, вряд ли сумели бы связать между собой все  убийства.  А
Лукьянову необходимо было что-то в высшей степени  зрелищное.  Оттого-то
он и выманивает Серафимович сюда. Но тут  ее  бывшая  подруга  проявляет
инициативу и нанимает своего любовника  убить  Серафимович,  что  тот  и
сделал. В универмаге, в кабинке для переодевания. Лукьянов  вновь  умело
обыгрывает ситуацию. Вскоре Иванову находят  мертвой.  Кстати,  одна  из
женщин-продавцов Лукьянова запомнила, и даже фоторобот  его  с  ее  слов
составили. Хочешь взглянуть? Впрочем, подождет. На очереди  была  третья
женщина. И тут Карпов дал маху. Он узнал, что у Ивановой есть подруга по
фамилии Тюрина, работает тоже в универмаге. Имя и  отчество  совпали,  а
перепроверять он не стал, оттого был не в курсе, что нужная ему Тюрина к
тому времени утонула.
   Теперь лирическое отступление. Я  имела  возможность  довольно  долго
наблюдать за Лукьяновым. Он из тех людей, что одинаково владеют левой  и
правой рукой. Так же, как шофер  Игнатова.  Лукьянов  и  об  этом  знал,
потому и подкинул нам лишнюю зацепку: убийца Ивановой - левша. Но  через
несколько дней вновь объявиться  в  универмаге  даже  такой  нахал,  как
Лукьянов, не рискнул. И убивать Тюрину отправился Ларионов. Алиби на это
время у него дохлое. К врачу ездил, к  кардиологу.  Я  старушек,  что  в
очереди сидели, позавчера поспрашивала, Ларионов  очередь  занял,  потом
курить ушел и отсутствовал минут сорок. От больницы до универмага пешком
десять минут, Лукьянов его наверняка страховал, и много  времени  работа
не заняла. Ларионов вернулся, а одна глазастая  бабка  заметила  у  него
кровь на рукаве пиджака. Меня к тому времени уже запустили по  следу,  и
Лукьянов ко  мне  присоединился,  чтобы  направить  в  нужное  русло.  Я
добросовестно все раскрыла  и  обвинила  Игнатова  в  убийстве  четверых
человек. Но он оказался вам не по зубам и сдаваться,  то  есть  уступать
свой кусок пирога, не  думал.  А  надо  было  спешить.  Суд  должен  был
состояться через десять дней, и Игнатов его, безусловно, бы  выиграл.  И
тогда Игнатов убивает жену и кончает жизнь самоубийством с  помощью  все
того же Лукьянова и его нового  друга  Ларионова.  Но  вот  незадача:  в
отсутствие хозяев Ларионов заглянул в дом, чтобы иметь  представление  о
будущем месте действия, и столкнулся с домработницей. Она его запомнила.
То, что в доме во время убийства был третий человек, они поняли  быстро,
но убрать ее на следующий день было неразумно:  вчера  хозяева,  сегодня
домработница... А веру в самоубийство Игнатова пошатнуть опасно. К  тому
же физиономий убийц домработница не  видела,  они  орудовали  в  масках,
уходили в темноте. Но и рисковать не могли. Она могла заговорить,  и  их
план полетел бы к чертям собачьим. Ларионов отправился к  ней  в  облике
водопроводчика.  У  меня  есть  человек,  который  видел,  как  Ларионов
переодевался в подъезде: дядя этажом выше  соседей  ждал,  ключи  забыл.
Женщина Ларионова узнала, н апугалась  и  пустилась  в  бега.  Вчера  ее
убили. Ограбление квартиры, такое сплошь и рядом бывает. Но если  твоего
Ларионова как следует тряхнуть, он молчать  не  будет.  И  Карпов  тоже.
Теперь главное: у нас десять трупов. Твой личный рекорд. Ты не находишь?
И все это... Твое желание быть полезным друзьям поистине безгранично.
   Я отлепилась от стены. Свою  речь  я  закончила,  и  здесь  меня,  по
большому счету, ничего не держало.
   - Я... я должен был догадаться, - глядя сквозь меня, тихо сказал Дед.
   - Так ты не знал? - подняла я брови.
   - Знал, не знал. Должен был догадываться. Сядь, - кивнул он.
   Я села напротив, торопиться мне было некуда, отчего ж не послушать.
   - Ты ведь понимаешь... - помедлив, сказал Дед. - Если  мы  решимся...
ни ты, ни я долго не проживем.
   Я почесала нос и кивнула, потому что действительно понимала это.
   - Давай так. На следующей неделе я ложусь в больницу. Сердце у меня и
в самом деле пошаливает. А потом подам в отставку по состоянию здоровья.
   - Ты это серьезно? - усмехнулась я.
   - Да, серьезно. Ведь это единственный  способ  удержать  тебя.  Разве
нет? А без тебя я не представляю своей жизни... Договорились?
   Мы смотрели в глаза  друг  другу,  долго,  минуты  две.  На  какое-то
мгновение мне вдруг  очень  захотелось  поверить.  Правда,  длилось  это
недолго. Пройдет месяц, и он, вот так же сидя  напротив  меня,  попросит
подождать второй, потом третий, а потом все это просто  потеряет  смысл.
Разве так уже не было? Я со счета сбилась, пытаясь определить: в который
раз?
   - Договорились? - повторил он, и  в  глазах  его  мелькнул  испуг.  Я
покачала головой:
   - Нет.
   - Нет? - нахмурился он.
   - Обойдемся без жертвоприношений, - сказала я, поднимаясь. -  Что  ты
без всего этого? - разведя руками, усмехнулась я. - Давай  так:  у  тебя
своя жизнь, у меня своя. - Я поднялась и пошла к двери. Когда взялась за
ручку, повернулась и добавила:
   - А если тебя что-то не устраивает, можешь застрелиться.
   - Ну чего? - испуганно спросила Ритка.
   - Финита  ля  комедия,  -  скроив  несчастную  рожу,  сообщила  я.  -
Допрыгалась. Дед велел писать заявление.
   - Врешь, - охнула Ритка и даже покраснела.
   - И он прав. Отправляюсь на излечение  от  алкоголизма.  Курс  -  три
месяца. Если справлюсь с недугом, возьмет назад.
   - Да что ты мелешь? Какой алкоголизм?
   Я тяжело вздохнула:
   - Не справляюсь я. Видишь, что вытворяю? Неделю держалась, а вчера...
- Я выразительно щелкнула по  кадыку.  -  И  сразу  с  ментами  драться.
Лечиться надо, пока не поздно. Приходи ко мне в психушку с апельсинами.
   На этот раз я написала заявление как положено,  отдала  его  Ритке  и
поехала на такси домой.
   Чуть  позже  в  дверь  позвонили,  я  пошла  открывать  и  на  пороге
обнаружила Алексея, шофера Игнатова.
   - Ничего, что я без предупреждения? - кашлянув, спросил он.
   - Отпустили?
   - Ага. Войти можно?
   - Заходи, - пожала я плечами.
   - Ты, помнится, говорила, что мы выпьем вместе. Ну вот, чем не повод.
   Мы как раз вошли в кухню.
   - Я твоих вкусов не знаю и на всякий случай купил всего понемногу.  -
Он достал из кармана бутылку водки, из другого  коньяк,  а  из  третьего
мартини. - Закусить есть чем? А то я сбегаю.
   - Найдем, - кивнула я.
   Мы  наскоро  приготовили  закуску,  выпили:  сначала  коньяк,   потом
мартини, а потом и водку. Когда и водка  кончилась,  я  пошла  провожать
Алексея. Мы шли  обнявшись,  горланили  песни,  нарвались  на  ментов  и
попробовали с ними поскандалить.
   - Ольга Сергеевна, - увещевал меня милиционер, должно быть, мое имя у
меня на морде написано. - Давайте-ка домой.
   Их любезность не знала границ, они отвезли Алексея домой, а  потом  и
меня доставили к крыльцу.
   - Хорошие вы ребята, - расцеловав их на прощание, сказала я, прошла в
гостиную, легла и уставилась в потолок.
   Сашка, поскуливая, устроился рядом.
   - Чего грустишь, пес? - позвала я. - Брось, пустое.
   Зазвонил телефон. Мало с кем я хотела бы сейчас говорить,  но  трубку
все-таки сняла, может, Алексей желает  убедиться,  что  я  добралась  до
дома. Это был Лукьянов.
   - Привет, - сказал он бодро.
   - Привет, - ответила я.
   - Судя по голосу, ты опять надралась как свинья.
   - У меня был повод. Ты зачем звонишь?
   - Соскучился. Подумал, вдруг ты меня ждешь. - Он засмеялся.
   - Я жду. Ты приезжай.
   - Серьезно?
   - А то. Скажи-ка лучше,  зачем  понадобилось  поручать  расследование
мне?
   - Это не моя идея. Я как раз был против. Но кто у  нас  умные  советы
слушает?  Ты  не  поверишь,  детка,  но  у  тебя  репутация  порядочного
человека, оттого и решили: если на Игнатова выйдешь ты, это придаст делу
необходимое правдоподобие.
   - Здорово.
   - Ага. От Деда ты ушла, следовательно, ума у тебя не прибавилось. Все
размахиваешь картонным мечом? Не надоело? Скажи  на  милость,  какой  от
этого толк? Ты что,  всерьез  думала  засадить  меня  за  решетку,  дура
несчастная?
   - Что ты, я об этом и не мечтаю. Куда мне с тобой  тягаться.  Поэтому
вот что: решишь у нас  объявиться,  хорошо  подумай.  Если  ты  еще  раз
перейдешь мне дорогу, я тебя убью. Пристрелю, и все.
   - Не мечтай,  -  хохотнул  Лукьянов,  но  веселья  в  его  голосе  не
слышалось.  -  В  жизни  все  проще  и  страшней.  Мы  даже  никогда  не
встретимся. - И повесил трубку.
   А я накрылась подушкой и сказала своей собаке:
   - Я сейчас повою немного, ты не пугайся. А завтра все будет хорошо.