а. - До Испании птичка так и не долетела. -  Он  улыб-
нулся, не разжимая губ, и спросил: - Вы слышали  о  Барбароссе,  Красной
Бороде, Каир-ад. Дине Нет Это знаменитый предводитель  морских  пиратов,
обосновавшийся в то время в Алжире. И он, сэр, захватил галеру и  забрал
птицу. Птица попала в Алжир. Это факт.  Французский  исторник  Пьер  Дан
приводит его в одном из своих писем из Алжира. Он писал, что птица нахо-
дилась в Алжире более сотни лет, пока ее не увез оттуда сэр Фрэнсис Вер-
ней, английский авантюрист, который какое-то время плавал  с  алжирскими
пиратами. Может, это и неправда, но Пьер Дан верил в  это,  и  для  меня
этого достаточно.
   В книге леди Фрэнсис Верней "Мемуары семьи Верней в Х||| веке"  птица
не упоминается. Я проверял. И совершенно  определенно,  что,  когда  сэр
Фрэнсис умирал в мессинской больнице в 1615 году, сокола у него не было.
Он разорился вчистую. Но, сэр, нет никакого сомнения в  том,  что  птица
оказалась в Сицилии. Там она в конце концов стала собственностью Виктора
Амадея вскоре после его коронации в 1713 году и была одним из  его  сва-
дебных подарков невесте, когда он женился в Шамбери после  отречения  от
престола. Это факт, сэр. Сам Карутти, автор "Истории царствования Викто-
ра Амадея ||", подтверждал его.
   Может быть, они-Амадей и его жена-взяли птицу с собой в Турин,  когда
он попытался вновь занять престол. Но как бы то ни было, в следующий раз
она появляется уже в руках испанца, который участвовал во взятии Неаполя
в 1734 году, - отца дона  Хозе  Монико-и-Редондо,  графа  Флоридабланки,
главного министра Карла |||. Нет никаких  причин  сомневаться,  что  она
пробыла в этой семье, по крайней мере, до конца Первой Карлистской войны
в 1740 году. Затем она объявляется в Париже как раз в  то  время,  когда
туда из Испании бежали многие карлисты. Один из них, видимо, и привез ее
туда. Неважно, кем он был, ибо совершенно ясно, что о ее  истинной  цен-
ности он и понятия не имел. Во время Карлистской войны птицу из  предос-
торожности покрыли каким-то составом,  после  чего  она  превратилась  в
обыкновенную черную статуэтку. И в этом обличье, сэр, она целых  семьде-
сят лет переходила в Париже от одного дельца к другому-глупцы не понима-
ли, с каким сокровищем они имеют дело.
   Толстяк улыбнулся и горестно покачал головой. Потом продолжил:
   - Семьдесят лет, сэр, эта несравненная драгоценность, если так  можно
выразиться, прозябала в трущобах Парижа. Так продолжалось до  111  года,
когда греческий делец Харилаос Константинидис наткнулся на нее  в  одной
из захудалых лавчонок. Харилаос быстро раскусил, что попало ему в  руки.
У него поразительный нюх на такие вещи. Именно Харилаос, сэр,  проследил
большую часть истории этого несравненного сокровища  и  точно  установил
его происхождение. Я узнал об этом и выдавил из него почти все сведения,
хотя кое-какие детали мне и пришлось потом добавить самому.
   Харилаос, сэр, не спешил продавать птицу. Он знал, что,  несмотря  на
невероятную стоимость самих драгоценностей, цена вещи вырастет  до  бас-
нословных размеров, если удастся неопровержимо установить  ее  подлинное
происхождение. Возможно, он намеревался вести дело с одним из  современ-
ных богатых наследников старого ордена-Английским орденом святого Иоанна
Иерусалимского, прусским Иоханнитерорден|, а  то  и  с  французским  или
итальянским потомками суверенного Мальтийского ордена.
   Толстяк поднял свой стакан, улыбнулся, увидев, что он пуст,  и  вновь
встал налить виски себе и Спейду.
   - Ну что, постепенно начинаете мне верить-спросил он, наливая содовую
из сифона.
   - Я никогда не говорил, что не верю вам-
   - Вы не говорили, - усмехнулся Гутман. - Говорил ваш вид. -  Он  сел,
отпил большой глоток, вытер рот носовым платком. - Чтобы обезопасить се-
бя на время исторических штудий, Харилаос покрыл птицу новым слоем  эма-
ли, придав ей тот вид, который она имеет сейчас. Ровно через  год  после
того, как он приобрел сокола, или месяца через три после его вынужденно-
го признания мне, находясь в Лондоне, я прочитал в "Таймс", что его  дом
ограблен, а сам он убит. Уже на следующий день я был в Париже. - Он сок-
рушенно покачал головой. - Птица исчезла. Бог свидетель, сэр,  я  просто
обезумел от ярости. Я был уверен, что никто больше не знает, что  предс-
тавляет собой черная птица. Что, кроме меня, грек не рассказал  об  этом
никому. Из его дома было украдено очень много вещей. Это укрепляло  меня
во мнении, что вор забрал птицу вместе с остальной добычей, не  подозре-
вая о ее настоящей ценности. Потому что, смею вас уверить, человек, зна-
ющий истинную цену птице, не стал бы марать руки ни о что другое,  кроме
разве что драгоценностей короны.
   Он закрыл глаза и самодовольно улыбнулся какой-то своей мысли. Открыв
глаза, он сказал:
   - Это было семнадцать лет назад. Как видите, сэр, у меня ушло семнад-
цать лет, чтобы напасть на след сокола, но в конце концов мне  это  уда-
лось. Я не из тех, кто легко отчаивается. - Улыбка его стала шире.  -  Я
хотел найти птицу и нашел ее. Я хочу иметь ее, и она у меня будет. -  Он
осушил свой стакан, снова вытер губы и спрятал платок в карман..  Я  шел
по следу птицы, и он привел меня в дом русского генерала Кемидова в при-
городе Константинополя. Генерал понятия не имел, каким сокровищем он об-
ладает. Для него сокол был черной эмалированной фигуркой, и  только,  но
из-за своей строптивости-естественной строптивости русского  генерала-он
не захотел продать мне ее, когда я предложил  ему  сделку.  Возможно,  я
чуть переусердствовал. Не знаю. Только знаю, что  очень  хотел  получить
птицу и боялся, как бы этот солдафон не принялся ее исследовать и не от-
ковырнул часть эмали. Поэтому-то я и послал  к  нему...  м-м-м...  своих
агентов. И они, сэр, добыли птицу, но я ее так и не получил.. Он встал и
с пустым стаканом подошел к столу. - Но я получу ее. Ваш стакан, сэр.
   - Значит, птица принадлежит не кому-нибудь из вас,. спросил Спейд,  -
а генералу Кемидову
   - Принадлежит-переспросил толстяк насмешливо.. Видите  ли,  сэр,  еще
можно сказать, что птица принадлежала королю Испании, но я  не  понимаю,
как можно говорить о каких-либо правах на эту вещь, кроме  права  факти-
ческого обладания. - Он откашлялся. - Вещь такой ценности,  переходившая
из рук в руки столь необычными способами, принадлежит тому, кто ею  вла-
деет.
   - Значит, сейчас она принадлежит мисс О-Шонесси
   - Разве что как моему агенту...
   Спейд произнес ироничное "О!".
   Гутман, глядя задумчиво на пробку от бутылки виски, которую он держал
в руках, спросил:
   - Вы совершенно уверены, что птица сейчас у нее
   - Уверен.
   - Где
   - Я точно не знаю.
   Толстяк с громким стуком поставил бутылку на стол.
   - Но вы же сказали, что знаете, - произнес он протестующе.
   Спейд беззаботно махнул рукой.
   - Я имел в виду, что знаю, где взять ее, когда придет время.
   - И возьмете-спросил Гутман.
   - Да.
   - Где
   Спейд ухмыльнулся и сказал:
   - Оставьте это мне. Это моя забота.
   - Когда
   - Когда буду готов.
   Толстяк сжал губы и спросил, улыбаясь, - лишь наметанный взгляд сумел
бы заметить его обеспокоенность:
   - Мистер Спейд, где сейчас мисс О-Шонесси
   - В моих руках, я нашел для нее очень надежное убежище.
   Гутман улыбнулся одобрительно.
   - Значит, все в порядке, сэр, - сказал он. - И прежде чем мы  присту-
пим к обсуждению финансовых проблем, ответьте, пожалуйста, еще  на  один
вопрос: как скоро вы сможете или, если  угодно,  соблаговолите  получить
сокола
   - Через пару дней.
   Толстяк кивнул.
   - Это нормально. Мы... Но я совершенно забыл о своих  хозяйских  обя-
занностях. - Он повернулся к столу, налил виски, добавил в него воду  из
сифона, один стакан поставил около локтя  Спейда,  а  другой  поднял.  -
Итак, сэр, выпьем за хорошую сделку и приличную прибыль, которой бы хва-
тило и на вас, и на меня.
   Они выпили. Тостяк сел. Спейд спросил:
   - Что вы считаете хорошей сделкой
   Гутман подержал свой стакан против света,  любовно  его  разглядывая,
отпил еще один большой глоток и сказал:
   - У меня есть два предложения, сэр, и оба они хороши.  Выбирать  вам.
Или я даю вам двадцать пять тысяч долларов сразу по получении от вас со-
кола и еще двадцать пять тысяч, как только добираюсь до  Нью-Йорка;  или
вы получаете от меня четверть-двадцать пять процентов-того, что я выручу
за сокола. Выбирайте: пятьдесят тысяч долларов почти немедленно  или  же
сумма гораздо больше через, скажем, пару месяцев.
   Спейд выпил виски и спросил:
   - Насколько больше
   - Гораздо больше, - повторил толстяк. - Кто знает насколько  Сто  ты-
сяч, четверть миллиона Поверите ли вы, если я назову сумму, которую счи-
таю минимальной
   Толстяк облизнул губы и снова перешел на мурлыкающий шепот.
   - Что вы скажете, сэр, если я назову полмиллиона
   Спейд прищурился.
   - Значит, вы думаете, что эта штуковина стоит два миллиона
   Гутман улыбнулся невозмутимо.
   - Пользуясь вашими словами, а почему бы и нет
   Спейд осушил свой стакан и поставил его на стол. Взял сигару  в  рот,
вынул, посмотрел на нее и снова сунул ее в рот.  Его  желто-серые  глаза
слегка помутнели. Он сказал:
   - Это дьявольская прорва денег.
   Толстяк согласился:
   - Это дьявольская прорва денег. - Он  наклонился  вперед  и  похлопал
Спейда по коленке. - Учтите, что я назвал абсолютный минимум или Харила-
ос Константинидис-законченный идиот, каковым, смею заверить, он не был.
   Спейд снова вынул сигару изо рта, посмотрел на нее с мрачным отвраще-
нием и положил в пепельницу. Закрыл еще более помутневшие глаза, с  тру-
дом открыл их снова. Сказал:
   - Хорош минимум, а А... а максимум
   - Максимум-Гутман повернул свою руку ладонью вверх. -  Я  отказываюсь
строить догадки. Рискую прослыть сумасшедшим. Не знаю.  Невозможно  даже
представить, насколько высоко может подняться цена этой  птицы,  -  это,
пожалуй, единственное, что можно утверждать наверняка.
   Спейд с трудом закрыл рот, едва справившись с безвольно отвисшей ниж-
ней губой. Недоуменно потряс головой. В его глазах на миг появилось  вы-
ражение страха, но его тут же смыло густеющей мутью,  застилавшей  взор.
Опираясь на ручки кресла, он поднялся на ноги. Снова  потряс  головой  и
сделал неуверенный шаг вперед. Хрипло засмеялся и пробормотал:
   - Будь ты проклят.
   Гутман вскочил, отбросив кресло в сторону. Его округлости  подрагива-
ли. На маслянистом розовом лице маленькими дырочками темнели глаза.
   Спейд мотал головой из стороны в сторону, пока его безжизненные глаза
не остановились на двери. Он сделал еще один неуверенный шаг.
   Толстяк резко выкрикнул: "Уилмер!"
   Дверь открылась, и появился мальчишка.
   Спейд сделал третий шаг. Лицо его посерело. Четвертый  шаг  он  делал
уже на согнутых ногах, мутные глаза его почти закрылись. Он шагнул в пя-
тый раз.
   Мальчишка подошел к Спейду и остановился чуть сбоку. Правую  руку  он
держал за пазухой. Уголки губ подергивались.
   Спейд сумел сделать шестой шаг.
   Мальчишка выставил свою ногу на пути Спейда. Спейд споткнулся и грох-
нулся навзничь. Мальчишка, не вынимая праой руки  из-за  пазухи,  бросил
взгляд на Спейда. Спейд силился встать. Мальчишка отвел правую ногу  да-
леко назад и со всей силы ударил Спейда в висок. Удар перевернул  Спейда
на бок. Он еще раз попытался встать, не смог и провалился в сон.
 
 
 
   14. "ЛА ПАЛОМА"
 
   Выйдя из лифта и свернув в коридор, Спейд увидел, что сквозь  матовое
стекло двери, ведущей в его контору, пробивается желтый свет. Было нача-
ло седьмого утра. Он резко остановился, сжал губы и,  оглядевшись,  бес-
шумно приблизился к двери широкими шагами.
   Положив руку на набалдашник дверной ручки, он осторожно  повернул  ее
до упора: дверь была заперта. Не отпуская ручки, он сменил руку.  Правой
рукой он аккуратно и беззвучно вынул связку ключей из  кармана.  Отделив
нужный ключ, он вставил его в замок. Бесшумно. Глубоко вздохнул, раскрыл
дверь и вошел.
   Эффи Перин спала за своим столом, положив голову на руки. На ней было
пальто, а сверху она набросила на себя еще и плащ Спейда.
   Спейд, ухмыльнувшись, выдохнул, закрыл дверь и  направился  к  своему
кабинету. Кабинет был пуст. Он подошел к девушке и положил  руку  на  ее
плечо.
   Она пошевелилась, с трудом подняла голову, веки  ее  дрогнули,  вдруг
она села прямо и широко открыла глаза. Увидела Спейда, улыбнулась,  про-
терла глаза:
   - Ты все-таки вернулся Который час
   - Шесть утра. Что ты здесь делаешь
   Она поежилась, натянула поплотнее плащ и зевнула.
   - Ты сам сказал, чтобы я не уходила до твоего возвращения  или  теле-
фонного звонка.
   - Ах, вот оно что, ты, оказывается, сестра того мальчишки, который не
покидал горящий корабль, потому что дал "честное слово".
   - Я не собиралась-...Она замолчала и резко встала. плащ  сполз  с  ее
плеч на кресло. Встревоженно посмотрев на его висок, она воскликнула:  -
Что с твоей головой Что случилось
   Его правый висок вспух и почернел.
   - Я даже не знаю, то ли меня избили, то ли я  ударился  при  падении.
Ничего серьезного, но болит дьявольски.. Он притронулся к ране пальцами,
скривился, мрачно ухмыльнулся сквозь гримасу и пояснил: - Я пошел в гос-
ти, там меня накачали наркотиками, и я пришел в  себя  через  двенадцать
часов на полу в мужском туалете.
   Она протянула руку и сняла с него шляпу.
   - Ужасно, - сказала она. - Такую рану на голове надо обязательно  по-
казать врачу.
   - Ерунда, она только на вид страшная такая; правда, башка  раскалыва-
ется, но, скорее всего, от дряни, которой меня напоили. - Он  подошел  к
умывальнику в углу комнаты, открыл кран и подержал  носовой  платок  под
струей холодной воды. - Какие новости
   - Ты нашел мисс О-Шонесси, Сэм
   - Еще нет. Какие новости
   - Звонили из окружной прокуратуры. Тебя вызывают туда.
   - К самому прокурору
   - Да, так я поняла. Кроме того, приходил мальчишка, он  просил  пере-
дать, что мистер Гутман будет рад поговорить с  тобой  еще  до  половины
шестого.
   Спейд закрыл кран, отжал воду из платка и отошел  к  столу,  прижимая
платок к виску.
   - Знаю, - сказал он. - Я встретил мальчишку внизу, а разговор с  Гут-
маном кончился для меня вот этим.
   - Это тот самый Г-, что звонил тебе, Сэм
   - Да.
   - И что..
   Спейд смотрел на девушку невидящим взором и говорил словно бы  сам  с
собой:
   - Ему надо то, что, как он считает, я могу добыть.  Я  сумел  внушить
ему, что помешаю завладеть этой вещью, если он не заключит со мной сдел-
ки до половины шестого. Затем... угу... точно... после того, как я  ска-
зал ему, что необходимо подождать еще пару дней, он и накормил меня этой
гадостью. Едва ли он хотел убить меня. Он, конечно, понимал, что я приду
в себя часов через десять-двенадцать. Значит, скорее всего, он собирался
заполучить эту вещь за это время без моей помощи. - Спейд нахмурился.  -
Надеюсь, черт возьми, что он ошибся. - Он стряхнул с себя  задумчивость.
- Никаких вестей от О-Шонесси
   Девушка покачала головой и спросила:
   - Все это как-то связано с ней
   - Как-то связано.
   - Эта вещь, которую он ищет, принадлежит ей
   - Ей или королю Испании. Радость моя, у тебя, кажется, есть дядя, ко-
торый преподает в университете историю или что-то в этом роде
   - Кузен. Ну и что
   - Если мы доверим ему историческую тайну четырехвековой давности, как
ты думаешь, сможет он какое-то время держать ее при себе
   - Да, он очень приличный человек.
   - Прекрасно. Тогда бери карандаш и бумагу.
   Она взяла то и другое и села в свое кресло. Спейд снова намочил  пла-
ток холодной водой и, прижимая его к виску, встал перед ней и  продикто-
вал ей историю о соколе в том виде, в каком он услышал  ее  от  Гутмана,
начиная с дара Карла  ордену  госпитальеров  до  прибытия  уже  покрытой
эмалью птицы в Париж вместе с  карлистами.  Он  запинался  на  именах  и
иностранных названиях упоминавшихся Гутманом работ;  но  все-таки  сумел
произнести их достаточно похоже. Остальной  текст  он  повторил  с  точ-
ностью, которая отличает только очень опытных репортеров.
   Когда он закончил, девушка подняла на него свое раскрасневшееся личи-
ко и улыбнулась.
   - Ужасно интересно, - сказала она. - Это...
   - Или ужасно странно. Прочитай рассказ своему кузену и спроси, что он
обо всем этом думает. Доводилось ли ему сталкиваться с чем-нибудь, имею-
щим отношение к этой истории Похожа ли она на правду И, наконец, возмож-
на ли она Или это чистейшая выдумка Если ему требуется время-пусть дума-
ет, но его предварительную оценку мне необходимо  знать  немедленно.  И,
ради Бога, пускай он держит язык за зубами.
   - Я еду сейчас же, - сказала она, - а ты отправляйся к врачу и покажи
ему свою голову.
   - Сначала мы позавтракаем.
   - Нет, я поем в Беркли. Мне не терпится узнать,  что  Тед  думает  об
этом.
   - Хорошо, - сказал Спейд, - только не рыдай, если он поднимет тебя на
смех.
   Не спеша позавтракав в "Паласе" и прочитав обе утренние газеты, Спейд
пошел домой, побрился, принял ванну, потер льдом синяк на виске и  надел
свежий костюм.
   Потом отправился на квартиру Бриджид О-Шонесси в пансионе  "Коронет".
Там он никого не нашел. Со времени его последнего визита ничего не изме-
нилось.
   Оттуда Спейд пошел в "Александрию". Гутмана в отеле не было. Не  было
и его спутников. Спейд выяснил, что вместе с толстяком живут его  секре-
тарь Уилмер Кук и дочь Реа, невысокая, кареглазая, светловолосая девушка
лет семнадцати, по  мнению  обслуживающего  персонала-красавица.  Спейду
сказали, что Гутман и компания прибыли из Нью-Йорка десять дней назад  и
из отеля пока не выехали.
   Из "Александрии" Спейд отправился в "Бельведер" и застал местного де-
тектива в кафе.
   - Доброе утро, Сэм. Садись, перекуси. - Детектив уставился  на  висок
Спейда. - Боже, кто тебя так отделал
   - Спасибо, я уже позавтракал, - сказал Спейд, садясь, а затем, имея в
виду свой висок, добавил: - Он только выглядит так  страшно.  Как  ведет
себя мой Кэйро
   - Он ушел вчера спустя полчаса после тебя, и с тех пор я его  не  ви-
дел. Сегодня он снова не ночевал в отеле.
   - Совсем от рук отбился.
   - Да, один в таком большом городе... Кто поставил тебе синяк, Сэм
   - Не Кэйро. - Спейд внимательно разглядывал серебряную крышку,  прик-
рывавшую тарелку с тостами. - Мы сможем осмотреть его комнату,  пока  он
гуляет
   - Попробуем. Ты же знаешь, для тебя я все сделаю. - Люк отодвинул  от
себя чашку кофе, поставил локти на стол и,  прищурившись,  посмотрел  на
Спейда. - Но сдается, что ты мне не всегда платишь той же монетой. Скажи
честно, что числится за этим парнем, Сэм Я тебя никогда не подводил.
   Спейд оторвал взгляд от серебряной крышки. Его ясные глаза  буквально
лучились искренностью.
   - Знаю, ты надежный парень, - сказал он. - Я от тебя ничего не  скры-
ваю. Сразу все выложу начистоту. Я делаю для него  кое-какую  работенку,
но у него есть друзья, которые мне не нравятся, вот поэтому и приходится
за ним приглядывать.
   - Мальчишка, которого мы выгнали вчера, - один из них
   - Да, Люк, ты угадал.
   - И Майлза прикончил тоже один из них
   Спейд покачал головой.
   - Майлза убил Терзби.
   - А кто убил Терзби
   Спейд улыбнулся.
   - Это, кажется, секрет, но тебе я скажу по-приятельски: Терзби,  если
верить полиции, убил я.
   Люк крякнул и встал со словами:
   - Никогда не поймешь, что у тебя на уме, Сэм. Пойдем, заглянем в  его
номер.
   Перед тем как подняться наверх, они задержались около портье,  и  Люк
договорился, чтобы им позвонили, как только появится Кэйро. Кровать Кэй-
ро была аккуратно застелена, но, судя по бумаге в  корзине  для  мусора,
неровно задернутым занавесям и паре мятых полотенец в ванной,  горничная
еще в номере не убирала.
   Багаж Кэйро состоял из квадратного чемодана, саквояжа и кожаной  сум-
ки. Ванная комната была набита