Приятная женщина, которой слегка за тридцать, которая со вкусом одета, у которой замечательные дорогие духи. Она открыла входную дверь и вернула мне ключ. ?Спасибо!? - сказала я. ?Пожалуйста-пожалуйста?, - ответила женщина. Голос у нее тоже был приятный. Бархатное контральто. Я протиснулась со своими пакетами в парадную.
     Первый удар пришелся мне в поясницу. Я запнулась о порожек и рухнула грудью на лестничную площадку. Только и видела, как из моих пакетов раскатились фрукты-овощи. Должно быть, я упала враскорячку, потому что следующий удар мне нанесли между ног. Острая боль, как молния. Электрический разряд пронзил меня от промежности до макушки. И еще один удар в то же место. У меня перехватило дыхание, и я не могла вскрикнуть, позвать на помощь. Только хрипло стонала, поворачиваясь на бок. Я попыталась согнуть ноги, но ноги меня не слушались. Это длилось долго, долго, долго, пока я наконец-то, пока я кое-как повернулась на бок и сквозь слезы, сквозь мутное стекло увидела над собой все ту же женщину. ?Слава богу, - подумала я, - она мне поможет. Со мною что-то случилось. Эта женщина сейчас мне поможет?. И тогда женщина точно и расчетливо ударила меня ногою в грудь. А потом еще раз в лицо. У нее на ногах были модельные туфли. Острые, как зубья, красные модельные туфли. Как зубья пилы, красные туфли. Так я познакомилась с Агриппиной. Не знаю, сколько времени она меня избивала. Но знаю, за что. Я это почувствовала. За что? За своего ублюдка. За своего сына. За своего Брошенку. Вот за что. Я потеряла сознание...

КРИТ. АЭРОПОРТ. НАТУРА. ДЕНЬ

Сцена первая

     Здесь покоится прах Атиллии Рестуты; прожила 25 лет без горя. Что хотела, то и могла; что могла, то и хотела.
     Могильный камень найден в Риме, затем перевезен в Верону

     У меня всегда хорошие отношения с актрисами. Я с ними работаю. Приглашаю неизвестную штучку на главную роль, долго приглядываюсь, выбираю положение, украшаю интерьер, и трах-бабах-тара-рах! Хлопушка! Мотор! Снимаем! Вся киногруппа просто фиксирует наши эротические фантазии. Что такое творчество? Проявление потенции. А если у старого пердуна получается хорошее кино - это мемуары. О былой сексуальной активности.
     Господин директор частенько со мною не согласен. Он просит завернуть мою потенцию в тряпочку. Чем-нибудь прикрыть. Господи, все известные твои моралисты были людьми преклонного возраста. Любовь, говорил ты, любовь. И сотворил меня по образу и подобию. А как же мне размножаться? И боженька наделил меня потенцией. Теперь я использую эту потенцию в мирных целях. На художественном фронте. Творчество - это синтез твоего подобия и моей потенции.
     Я видел, как божья коровка лезет на божью коровку. Это порнография. Все устроено тобой очень просто. Никакие человеческие законы не в состоянии определить творчество более конкретно. Если есть в художественном произведении твой образ, но нет потенции - порнография. Если есть потенция, но нет образа - это любовь божьих коровок. И достаточно об этом.
     Знаменитые и великие актрисы меня не волнуют. Женщина после пятого замужества и четвертого аборта. Что в ней может быть неизведанного? Ее имели другие мастера кинематографического жанра. Неоднократно. Да как я могу взять известную актрису за руку и сказать - ?пойдем пофантазируем?. Она тут же спросит - ?ужин при свечах или натюрморт в подъезде?? На ней живого места нет! Вот эта ложбинка показана на Каннском фестивале, вот эта выпуклость - в четвертой серии. Ее ногами обладал один известный режиссер, ее грудью - другой. Неврастеничка, истерзанная под софитами. Ее облизали с головы до пяток все знаменитые извращенцы. Я не собираюсь вытаскивать из мусорного ведра чужую жевательную резинку. Вкуса в ней нет. Конечно, и в Эйфелевой башне можно найти что-то новое. При утренней заре. При тихой погоде. Если снимать кверху попой. Новая точка зрения. Ма-а-аленькая такая, новая точечка на исколотом женском теле. Но я же не такой садист. Я другой садист.
     Я развращаю неопытных актрис. Главной ролью. Я присасываюсь, как вампир, постоянно повторяю, что роль у нее главная, наиглавнейшая. Что она поэтому должна со мной спать, жрать, гулять, раскрывать мне душу, рассказывать о своих фантазиях. Что каждая минута ее времени - для меня целая жизнь, что каждое ковыряние в носу - для меня событие. Я желаю видеть, как она кричит в оргазме, как она держит ложку во время обеда.
     Я хочу знать эту женщину изнутри и снаружи, я хочу понять, от какого соединения спермы и вечности могло получиться такое творение Господне. И тогда я сопричастен ее появлению на свет. И тогда я наслаждаюсь.
     Правда, фильма может не получиться. Я не снимаю фильмы каждый день. Просто мы с Александром иногда достаем кинокамеру, что побольше, и приглашаем разных женщин. На кинопробы. Идиотки. Ну где же вы видели, чтобы кинопробы назначались дома у режиссера? Только у меня с Александром. Обычно это происходит так...

ПРАГА. КВАРТИРА АЛЕКСАНДРА. ИНТЕРЬЕР. ВЕЧЕР

Сцена вторая

     Эта зима получилась (не знаю у кого) особенно холодная. Выпавший снег не таял, река Влтава дышала лютой сыростью. Неунывающие лебеди гоняли у Карлова моста уток. Для разогрева. Пока мы добрались наконец до квартиры Александра, трижды заходили в кафе. Два раза выпили горячего пунша, один раз - по бокалу красного вина. Все животное умерило свой пыл. До весны. И только мы с Александром чувствовали себя как лебеди. Намечали погонять уток.
     Художественный бедлам в квартире Александр поддерживал постоянно. Везде под руку попадали самые неожиданные предметы. Например, мотоциклетный шлем на унитазе. Или - осветительный штатив в ванной. Помнится, тогда я обнаружил женскую туфлю у себя под задницей. Я приподнялся с дивана, взял туфлю и зашвырнул в угол. Александр неодобрительно покачал головой, разыскал на полу женскую туфлю и положил в вазу. Может быть, может быть, интересная композиция. Только выбросил я туфлю желтого цвета, а Александр поднял - красного. Кто-то отчалил в разных туфлях... Немудрено, если однажды я повесил свой пиджак у Александра в прихожей, а нашел его на девице легкого поведения и совсем на другой улице.
     Первая ?актриса? заявилась, как мы с ней и договаривались. В семнадцать тридцать. Александр подцепил ее в холле киностудии, где она приплясывала под звуки телевизора. Рядом с ней переминался и разносчик пиццы, не зная, как на это действие посмотреть. То ли как на последние секунды жизни перед ядерной бомбардировкой, то ли как на день открытых дверей в сумасшедшем доме. Девушка подпевала телевизору, притоптывала ногами и раскачивалась из стороны в сторону в музыкальном трансе. Вероятно, ?актриса? не прошла на какой-нибудь эпизод в жизни и решила наверстать упущенное время. В ритме рок-н-ролла. Александр расплатился с разносчиком пиццы и предложил девице попробоваться на главную роль в нашем фильме. Та сразу же клюнула. Заглотила наживку, как акула. Ей, вероятно, было все равно, что снимать и где сниматься. Лишь бы оценили. Ну это мы с Александром можем!
     На музыкальную актрису у нас было отпущено сорок пять минут. Ее подпирала официантка из кафешантана. Шучу. Из кафе неподалеку от Вацлавской площади. Поэтому Александр решил не терять ни секунды. Он согнал меня с дивана, включил все осветительные приборы и объяснил девице теорию Станиславского.
     - Это режиссер. - Александр указал на меня пальцем.
     Девица внимательно рассмотрела два ржавых софита, видеокамеру, меня и сделала ?фиксен?. Книксен шлифуется долгими вечерами перед зеркалом на исходе восемнадцатого века. Современные эмансипированные девицы делают ?фиксен?.
     - Я сейчас буду помощник режиссера, - нагло заявил Александр. - Буду снимать.
     - О чем фильм? - не менее нагло спросил я у Александра.
     Александр укоризненно посмотрел на меня, мол, главный режиссер, а неизвестно, что говоришь. Как, мол, не совестно. Он усадил нашу ?актрису? на диван и занял свое место за видеокамерой. Между прочим, кинокамера отличается от видеокамеры, как паровоз от электрички, но девица особенно не разбиралась.
     - Что мне делать? - спросила девица, сидя на диване.
     - Делай что хочешь!... - хором заявили мы с Александром. Надо самой понимать, что такое кинопроба.
     Девица посмотрела нам в глаза и поняла, что надо раздеваться.
     - Снимаю, - заверил ее Александр.
     ?Актриса? еще раз прикинула - а нельзя ли выгнать одного из нас в другую комнату? Но режиссер протирал тряпочкой телевизионный монитор, а помощник режиссера уставился в глазок видеокамеры. Кого тут выгонишь?
     - А можно... музыку? - спросила наша актриса.
     Александр подпрыгнул и включил телевизор на полную громкость. Потом почесал затылок, набухал полстакана виски и вручил стакан девице. ?Актриса? вздохнула, выпила виски и стала раздеваться. Александр снимал.
     У девушки было хорошее телосложение. Она аккуратно обнажала себя по частям и складывала вещи стопочкой на диван. Обычно перед тем, как снять лифчик и трусики, девицы жеманятся. Наша ?актриса? раздевалась абсолютно спокойно и без остановки. Как в женской бане. Телевизор орал на полную катушку - кажется, это была программа новостей. Наконец девушка скинула все и выпрямилась перед камерой. Небольшая упругая грудь и лукавый пушок - все там, где обычно.
     - Сфотографировал? - спросила девушка у Александра.
     - Полный порядок! - Александр изобразил на пальцах букву ?о?.
     Тогда девушка взяла в руки лыжную палку, которая оказалась тут некстати, и треснула - вначале по одному осветительному прибору, потом по другому. Если вы слышали, как взрываются софиты, то можете себе представить... Раздался грохот, полетели искры, а девушка даже не поморщилась.
     - Можно одеваться? - спросила она.
     В одном месте еще искрили провода. Девушка с лыжной палкой стояла перед камерой, и лицо ее ничего не выражало. Только дыхание у девушки стало чуть более энергичным.
     - Извини, - сказал Александр. Девушка бросила на диван лыжную палку и внимательно посмотрела в мою сторону.
     - Извини, - сказал я.
     - Теперь я должна одеться, - сказала девушка.
     Мы с Александром поспешили выйти из комнаты на кухню. Мы даже не стали обсуждать случившееся. Чего тут обсуждать, и так все ясно - козлы мы. От не фиг делать.
     Из комнаты послышалась мелодия в стиле рок. Вероятно, девушка переключила телевизор на музыкальный канал. Так и есть. Она уже оделась и танцевала среди осколков стекла и опрокинутых софитов. На девушке были синие джинсы, серый свитер, а вокруг девушки пустота и козлы вроде нас. Поневоле будешь танцевать с телевизором.
     Я подошел к телевизору и приглушил звук.
     - Можно пригласить вас в ресторан? - спросил я у девушки.
     - Можно, - ответила она. - Меня зовут Карина.
     - Очень приятно, - сказал Александр.
     Он взял листок бумаги и написал: ?Сегодня съемок не будет?. Мы закрыли квартиру, прикрепили листок на дверь и поехали в хороший ресторан.

КРИТ. АЭРОПОРТ. ДЕНЬ. НАТУРА

Сцена третья

     Я увидел Александра первым. Массивную фигуру Александра трудно не заметить в толпе. Когда-то он занимался штангой, и вполне профессионально. Теперь, чтобы держать себя в форме, Александр принципиально не берет тележку, а таскает в руках свои огромные чемоданы. Должно быть, с гирями. Вместо приветствия я достал из кармана фотографии женских глазиков, синих ручонок и показал Александру.
     - Твои выкрутасы? - спросил я. Александр бросил свои чемоданы на пол, взял фотографии и внимательно их рассмотрел.
     - Что за дерьмо? - спросил у меня Александр в свою очередь.
     - Где Лола? - на всякий случай поинтересовался я, хотя уже понял, что Александр не имеет к этим фотографиям ни малейшего отношения.
     - Лола в ящике. Спит, - пояснил Александр. А я даже представить себе не мог, что Александр так по-свински обращается с дамами.
     - Почему в ящике? - удивился я.
     - Но я же не могу путешествовать с гадюкой на руках?!! - возмутился Александр.
     О-ля-ля! Вот это - Лола! Но она оказалась действительно гадюкой. То есть натуральной гадюкой зеленого цвета, семейства аспидов. И действительно спала, свернувшись в клубок внутри своего кофра.
     - За каким чертом ты ее сюда притащил? - зашипел я на Александра, потому что только гадюки мне не хватало. Для полного счастья.
     - Может быть, поздороваемся?
     - Здравствуй!
     - Лола будет объединять твои сюжеты, - поведал Александр.
     - Каким это образом? - зловеще спросил я. Ведь Александр предположил, что гадюка Лола умней меня. Я сам еще не знаю, как объединить сюжеты, а Лола, оказывается, может сделать это запросто.
     - Запросто! - подтвердил Александр и потрепал меня по плечу. - Кто укусил царицу Клеопатру?
     - Антоний.
     - Лола! - Александр таинственно улыбался. - Вернее, прабабушка Лолы! А теперь представь себе, что змеиный яд передается из поколения в поколение. По женской линии.
     С ума сошел!
     - Значит, так, - подытожил я. - Чтобы больше про Лолу никто не слышал. Ни слова. Немедленно отпусти Лолу на волю.
     Александр обиделся. Ну и черт с ним.

ПРАГА. ВОСПОМИНАНИЯ. ИНТЕРЬЕР МОЗГА. СУМЕРКИ

Сцена четвертая

     Когда Александр получил деньги на съемки фильма, он поставил меня перед неизбежностью. Тогда я вспомнил о Карине. Образ одинокой девушки, танцующей с телевизором, оказывается, хорошо отпечатался в моей памяти. Я пригласил Карину на главную женскую роль. Я подумал, что Карина подходящая ?ниточка?. И решил навесить на нее ?бусинки?. Кто знает, что в действительности я хотел на нее навесить. Кто знает, что в действительности повлияло на мое решение. Из доброй тысячи актрис я выбрал Карину. Вначале я долго перебирал фотокарточки с размалеванными физиономиями, затем смотрел видеоролики, разыскивая подходящую стервочку. Ничто меня не трогало, ничто не задевало. Наконец Александр не выдержал и объявил о моих поисках всенародно. Через средства массовой информации. Боже мой, такого количества женщин просто нет на планете! Об этом я подумал, когда шел по коридору киностудии. Длиннющий коридор, и всюду тетки, тетки, тетки - улыбаются. Я изничтожил всех. Александр умудрился кое-кого припрятать. Время от времени он доставал из кармана фотографию какой-нибудь девицы, показывал мне и спрашивал - ?а?? В баре, в мужском туалете, в такси. ?А?? - спрашивал Александр и цокал языком, демонстрируя, что эта актриса ему очень нравится. Я стал плохо спать по ночам. Меня замучили кошмары. ?А?? - спрашивал Александр и вытаскивал; из шляпной коробки женскую голову. Я просыпался. ?Карина?, - сказал я Александру ранним утром. Он долго сопел в телефонную трубку, соображая, какая такая Карина. ?Ах Кари-и-ина!? - наконец сообразил Александр. Я повесил трубку и дальше спал спокойно. Пусть Александр не спит и думает, где ему разыскать Карину. После злополучного вечера, когда Карина перебила нам софиты, после ресторана, после... Карина звонила мне пару раз и даже оставила на автоответчике свой номер телефона, но чем-то я был занят. Чем же я был занят? Вероятно, Агриппиной. Теперь я надеялся, что Карина все еще танцует под звуки телевизора. Что она сохранила свою непосредственность. ?Ну уж фиг вам!? - сказала Карина, когда мы с Александром важн
о ей сообщили о своем решении. По счастью, Карина училась на театральных курсах, где Александр ее быстро обнаружил. ?Фиг вам - раздеваться не буду!? - сказала Карина. С большим трудом удалось убедить девушку, что это не главное. Что главное - это - ее - ин-ди-ви-дуальность. Карина поверила нам. Поверила в очередной раз, что мы настоящие ребята, режиссеры и сценаристы. Но, должно быть, подозревала подвох до самого Крита. И правильно делала. Потому что на Крите у меня начались творческие муки с Валерией.

КРИТ. ОТЕЛЬ ?ДИОГЕН?. НОМЕР КАРИНЫ. ИНТЕРЬЕР

Сцена пятая

     - Сукин ты сын, - сказала Карина.
     - А ты - пупсик, ягодка, котик и солнышко, - отвечал я Карине.
     От этого разговора я не ожидал ничего хорошего. Карина открыла дверь на лоджию, посмотрела на безоблачное небо, на ласковое море и закрыла дверь.
     - Сукин ты сын, - повторила Карина. - Хотя бы в море я могу искупаться?
     Честно говоря, я ожидал женских упреков, угроз, шантажа и кастрации. Но больше всего я опасался женских слез. Я попросту не знал, в какую посуду их собирать.
     Как только Карина увидела меня в аэропорту, она пожалела, что не подписала со мною кабальный контракт в Праге. Всю дорогу до отеля я молчал. Я сам не знал, что буду говорить минутами позже. У меня не было какой-нибудь заготовленной речи. И мыслей конкретных у меня не было. Я крутился вокруг Карины, как хищное животное, и все поспешили оставить нас наедине. Даже Александр, хотя ему до смерти хотелось узнать - в какие дополнительные затраты это выльется?
     Едва коридорный затащил вещи Карины в номер, я открыл бар с напитками и достал оттуда бутылку шотландского виски. На этот раз я собирался обнажаться сам.
     - Включи телевизор, - попросил я Карину и расстегнул верхнюю пуговицу на своей рубашке.
     - Обойдемся без музыки, - сказала Карина.
     А меня бы вполне устроил какой-нибудь похоронный мотивчик. Когда я приспособился к бутылке и принялся говорить, то не поверил собственным ушам. Оказалось, что я собираюсь снимать только природу. Без Карины. У меня появились другие творческие планы. Еще ничего не ясно, говорил я, но Карина сделала свой женский вывод, что ясно уже многое. Практически все. Слава богу, у нее есть глаза и она этими глазами ?кое-что видела?. Вернее - ?кое-кого?. Теперь творческая личность моя для Карины не загадка. ?Сукин ты сын? - это самое приятное, что было сказано о моей творческой личности.
     - В море можешь купаться хоть круглый год, - ответил я. - За мой счет. Никто не собирается гнать тебя отсюда. Недели две. Потом уедем все вместе.
     Карина высказалась по поводу моря. Ну море-то тут при чем?
     - Хорошо, - сказала Карина, немного подумав. - Я подожду две недели. За свой счет. Надеюсь, что загар здесь хороший. А ты - большое нецензурное выражение. Очень большое. Ты слышишь меня?
     Я слышал.

КРИТ. БАР КОРНЕЛИЯ. ИНТЕРЬЕР

Сцена шестая

     Самый большой отряд гомосексуалистов - триста спартанцев. Погиб в битве при Фермопилах.
     Надо сказать Корнелию, чтобы он прекратил хлопать меня по плечу. Терпеть не могу, когда ко мне прикасаются мужчины.
     Намедни я побывал в баре у Корнелия, без Валерии. Выкроил время. Посидели спокойно, поболтали о школьных годах.
     - Так-то лучше, - сказал на прощание Корнелий. - Без женщин.
     И тогда я ему рассказал про ?триста спартанцев?... Совсем Корнелий шуток не понимает.

КРИТ. ГОРА ?ИДА?. 1500 МЕТРОВ. НАТУРА

Сцена седьмая

     Шикарная панорама. Развалины древнего храма, вечное море, побережье Крита. Мы снимаем. Карина бродит по окрестностям. Время от времени Карина выползает на съемочную площадку и снова исчезает за камнями. Должно быть, она решила стать скалолазом. Я таскаю Валерию за собой по всему острову, как кенгуренка. Мы прыгаем в арендованный для съемок микроавтобус, и время от времени Валерия забирается ко мне в ?сумку?. То есть - на колени. Клавдио по-прежнему не подает признаков жизни. Только один раз он позвонил нам по телефону. Трубку взяла Валерия. О чем они беседовали, я не слышал, но в заключение разговора Валерия громко сказала - ?можешь ею пользоваться?. То ли о зубной щетке, то ли о любовнице Клавдио. Мне все равно. Карина якобы не обращает на Валерию никакого внимания. Держится от нее на расстоянии, изучает. Оператор полюбил Валерию с первого взгляда. Говорит, что она очень фотогенична. Надо разбить оператору кинокамеру. Чтобы не возбуждался понапрасну. Когда мы закончили съемку и спускались с горы, Карина остановила меня на минутку и высказала свое мнение о Валерии. Вот мнение Карины: ?Подобной стервы я еще не видела?. Это в ней говорит телевизор. Насмотрелась каких-нибудь глупостей. Вот мое мнение о Валерии: ?Трудно быть женщиной. Особенно - хорошенькой?.

ПРАГА. ВОСПОМИНАНИЯ. МОЯ КВАРТИРА. КАВАРДАК

Сцена восьмая

     После ресторана мы оказались с