на прием в первую неделю января.
     Силки Морган, получив разрешение  от  Либры  снять  со  своего  счета
деньги на  рождественские  подарки,  купила  Бобби  ла  Фонтейну  плащ  на
норковой подкладке. Она купила бы и норковую шубу, но он  не  стал  бы  ее
носить. Семье она она отослала сувениры, каждый из которых стоил  долларов
десять. Она решила, что те в последнее время стали плохо к ней относиться.
     Бобби ла Фонтейн, расставшись со своими прежними клиентами, извлек из
своих запасов любимый бриллиант и отдал в ювелирную мастерскую, чтобы  там
сделали браслет для Силки. Деньги у него были, - Силки оплачивала все  его
счета, но даже их выложить не пришлось, так как ювелиру очень  приглянулся
сам Бобби.
     Шальной Дедди выписал первый из многочисленных  счетов  для  Элейн  -
оплатив услуги ее адвоката. Он был просто  счастлив,  что  ему  теперь  не
нужно содержать жену. (Правда оставались алименты для  его  многочисленных
детей.) Он  купил  Джерри  огромную  елку,  у  которой  пришлось  обрезать
вершину,  так  как  установить  в  квартире  такого  гиганта  иначе   было
невозможно. Елка выглядела по меньшей мере странно, но никого из  них  это
не смущало. Они весь вечер обвешивали ее со  всех  сторон  многочисленными
игрушками, которые только удалось прикупить в Гринвиче, и жарили  попкорн.
Бонни уплетала его за обе щеки. У этой малышки оказался зверский  аппетит.
Неудивительно, что она прибавляет в росте. Дедди ждал с нетерпением, когда
же они с Джерри наконец поженятся и переедут в свою собственную  квартиру,
где их не будут окружать всякие странные личности. Он считал недели.
     Сливки Общества получили приглашение провести  Рождество  на  яхте  у
престарелого миллионера, отплывающего в Грецию. Пригласили также и мистера
Нельсона, от чего Пенни Поттер пришла в восторг: ведь он сможет укладывать
ей волосы каждый день после купания! Ее опечалило лишь то, что ее  дорогой
мамочки не будет с  нею.  Родители  Пенни  обычно  проводили  Рождество  в
Палм-Бич, чтобы избежать праздничной суеты.
     Дружок Франко провернул выгодную сделку и пригласил его и еще парочку
парней в Рено - полежать на солнышке и проиграть заработанные денежки. Там
Франко улегся в постель с Элейн Феллин, так как трое его спутников ему уже
достаточно надоели. Он был просто в  бешенстве,  когда  Элейн  потребовала
взамен  подарить  ей  одно  платье  из  его  коллекции,  но   позабавился,
рассказывая эту историю каждому всю рождественскую неделю.
     Сильвия Полидор провела Рождество в Беверли Хиллс, занимаясь тем  же,
чем обычно занималась в эти  дни:  ходила  на  те  же  самые  вечеринки  и
встречала там тех же самых людей.  Заодно  она  записала  для  телевидения
получасовую передачу о своей жизни и карьере, которую организовал для  нее
Либра.
     Арни Гарни в  праздники  выступал  в  ночном  клубе  в  Нью-Йорке.  В
сочельник они с  женой  устроили  скромную  вечеринку  для  особо  близких
друзей, которых набралось человек пятьдесят,  в  своей  квартире,  которую
Арни Гарни постоянно снимал в Нью-Йорке.
     Ингрид Леди Барбер собрала свои инструменты и  улетела  в  Швейцарию,
поручив свою работу молчаливой ассистентке - не страдать  же  ее  клиентам
без витаминов в праздники!
     Рождество всем понравилось. Даже Винсенту/Бонни,  который  приехав  к
матери на Рождественский обед, забыл о неприятном аресте. А муж его бывшей
одноклассницы даже пытался флиртовать с ним. Сам  Винсент  подарил  своему
отцу полученную от Либры брошь из серебра с инициалами.  Не  пропадать  же
такой ценной вещице!



                                    25

     Январь выдался снежным. Город казался зачарованным. Машины стояли  по
краям тротуара похожие на сугробы. До отеля "Плаза",  где  Либра  назначил
ему  встречу,  Винсенту  пришлось  добираться  на  автобусе,  которые   он
ненавидел - люди всегда слишком пристально разглядывали его. Всю дорогу он
нервничал и чувствовал себя отвратительно. Сказывались последствия  бурной
ночи, которую он провел со своими друзьями и которая затянулась до  девяти
утра. В последнее время Винсент не работал и привык спать допоздна. В офис
же ему нужно было явится к десяти. Привести себя в порядок  после  ночного
загула он не успел. Времени едва-едва хватило на то, чтобы подкраситься  и
переодеться во что-нибудь нейтральное и подходящее  для  делового  визита.
Выглядел он ужасно. Больше всего ему хотелось оказаться сейчас в  постели,
а не вести деловые переговоры с Либрой...
     Джерри проводила  его  к  Либре.  На  столе  дымился  кофе  и  лежали
бутерброды.  Винсент  почувствовал,  что  просто  умирает  от  голода.  Он
надеялся, что перегар выпитого накануне не слишком сильный.
     - Кофе? - предложил Либра.
     - Да, пожалуйста.
     Винсент налил себе чашку кофе, добавил сливок и три  ложки  сахара  и
потянулся за бутербродом. После этого он почувствовал себя немного  лучше.
Джерри вышла.
     - Сигарету? - сказал Либра.
     - Нет, спасибо.
     Из ящика стола Либра достал папку и открыл ее. В  ней  оказались  его
последние снимки для "Вога".
     - Посмотри, - сказал Либра.
     Винсент знал, что фотограф его терпеть не может. На  снимках  Винсент
выглядел вылитым мальчиком, или, в лучшем случае, страшненькой девочкой.
     - Ужас, - проговорил Либра. - Эти фотографии - просто ужас.
     - Плохие, - согласился Винсент. - Этот фотограф - идиот.
     - Не в фотографе дело, - сказал Либра. - Не в фотографе,  а  в  тебе,
Бонни. Снимай шубу.
     Винсент снял свою короткую лисью шубку -  точную  копию  манто  Лиззи
Либры.
     - Ты похож на грошовую шлюху. Боюсь,  что  Бонни  Паркер,  топ-модели
года, пора в монастырь. Очень сожалею.
     - Что вы хотите этим сказать?! - взвизгнул Винсент. Голос его  всегда
срывался, когда он был взволнован, - как у подростка.
     Либра достал из ящика стола контракт  Винсента  и  очень  медленно  и
аккуратно разорвал его надвое.
     - Боюсь, никаких кинопроб, - продолжал  он.  -  Тебе,  конечно,  _н_а
с_а_м_о_м _д_е_л_е_ не обязательно отправляться  в  монастырь.  Так  будет
написано в газетах. И это даже неплохо, ведь ты - католик?
     - Что значит "монастырь"?! - крикнул Винсент тем же дискантом.
     - Прекрасный, трогательный уход со сцены, - размышлял Либра вслух.  -
Я разошлю им старые твои фотографии, так что не волнуйся. Я не могу больше
называть тебя Бонни... Как тебя  по-настоящему  зовут?  -  Он  заглянул  в
контракт. - Да, Винсент. - Он вздохнул.  -  Я  возлагал  на  тебя  большие
надежды. Но ты оказался пташкой на один сезон. Но тебе не  о  чем  жалеть,
правда? Ты позабавился, заработал кучу денег. Я сохранил их для тебя.  Так
что тебе есть на что жить, пока не найдешь чем заняться.
     - Я хочу быть моделью!!! - визжал Винсент. - Я хочу быть кинозвездой!
Вы же _г_о_в_о_р_и_л_и_, что я могу быть кинозвездой!
     - Неправда. Я говорил, что Бонни Паркер может.  А  ты  можешь  стать,
например, спасателем на лодочной станции. Почему тебе не поехать в Майами?
Попробуй. Сейчас сезон. Ты любишь солнце?
     Винсент уставился на него. Он  не  мог  поверить.  Происходящее  было
сплошным кошмаром. Может он спит? Не стоило так вчера напиваться.
     Либра  вновь  потянулся  к  ящику  стола  и  вынул  оттуда  маленькую
коробочку,  завернутую  в  голубую  бумагу.  Внутри  оказался  футляр   от
"Тиффани" с золотой авторучкой.
     - С сегодняшнего дня ты - мужчина. - Он  сухо  улыбнулся,  протягивая
подарок.
     Винсент швырнул ручку на пол и наступил на нее ногой.
     - Я не мужчина! - кричал он.
     Либра аккуратно поднял  ручку  носовым  платком.  Вложил  ее  в  руку
Винсенту и сжал пальцы.
     - Возьми. Может когда-нибудь ты захочешь написать воспоминания.  Если
решишься, буду рад тебе помочь. Книжка может стать  сенсацией,  и  по  ней
даже могут снять фильм. Подумай об этом, Винсент.
     Он не будет плакать на глазах у этого подонка! Не будет! Винсент сжал
зубы и изо всех сил попытался сдержать слезы.
     - Где мои деньги? - спросил он.
     Либра протянул ему чековую книжку.
     - Здесь  много,  -  сказал  он.  -  Может  ты  когда-нибудь  захочешь
жениться, поэтому не транжирь сразу все. В будущем пригодится. У тебя  еще
многое впереди. Желаю удачи.
     Винсент не протянет руку этому подонку, даже если его  будут  пытать!
Он схватил манто и выбежал из люкса.  Слезы  лились  градом,  застывая  на
морозе. Холодный воздух обжигал легкие. Он бежал вдоль  улицы,  пробираясь
через сугробы, падая, поднимаясь, и снова падая. Он не знал куда бежит. Но
ему было наплевать. Люди оглядывались на  него,  но  и  на  это  ему  было
наплевать. Он добежал до квартиры Джерри и запер за собой дверь,  задернул
шторы, бросился на пол и  рыдал  до  изнеможения.  Он  слышал  как  звонил
телефон - может это Джерри? - но Винсент не снял трубку и телефон умолк.
     Прошел час. А может и больше. Винсент успокоился, встал и  подошел  к
зеркалу. Так ужасно он еще никогда не выглядел. Глаза покраснели и опухли,
по щекам стекали потоки грима.  Над  верхней  губой  -  красное  пятно  от
постоянного бритья. Почему у него растут  черные  усы,  если  он  блондин?
Господи! Что же ему делать?
     Он  не  сможет  посмотреть  в  глаза  своим  друзьям.  Они  так   ему
завидовали, что сейчас с ума сойдут от радости.  Он  ведь  теперь  и  носа
показать не сможет в гей-барах. Он прекрасно знал, что  никто  из  них  не
поверит в историю про монастырь. Все сразу поймут, что с ним -  покончено,
он проиграл, его выбросили вон. Как в тумане он отправился в ванную,  взял
бутылочку со снотворным. Нашел еще снотворное в столе, в шкафу и в коробке
из-под  туфель.  Таблеток  достаточно,  чтобы  убить  слона.  Он  взял  из
холодильника пакет с апельсиновым соком и поставил все это на диван.
     Проглотив несколько таблеток, он расслабился. Ему  не  было  уже  так
плохо. Он поставил на проигрыватель свою любимую пластинку  и  слушал  ее,
пока глотал остальные. Ему  стало  холодно.  Пальцы  окоченели.  Он  решил
написать прощальное письмо, взял лист бумаги, ручку и вывел:
     "Дорогая мама: прости меня. Я люблю тебя. Эту чековую книжку оставляю
тебе".
     Он положил книжку на стол и вздохнул.  Чувствовал  он  себя  паршиво.
Тело налилось тяжестью. На веки, казалось, положили по  огромному  валуну.
Он стащил подушки на пол, лежал и слушал музыку. Опять  зазвонил  телефон,
потом смолк, но вскоре зазвонил снова. Он же  забыл  поставить  подпись...
Или это потому, что не знал, каким именем подписываться? Да какая разница!
Все равно будет понятно, когда его найдут.  Как  грустно,  что  приходится
умирать, так никого и не полюбив. Но  он  же  не  умирает.  Умирает  Бонни
Паркер. А какое она имеет отношение к  Винсенту  Абруцци?  Умирает  только
никому не нужное тело извращенца. Интересно, кому достанется  его  одежда?
Джерри она слишком велика. Но, может быть, она  ее  перешьет?  Жалко  ведь
выбрасывать такие красивые вещи...
     Они будут жалеть...
     Они вспомнят прекрасную Бонни и кто-нибудь заплачет...
     Если бы он был жив, что бы с ним стало?..
     Он больше никогда не услышит свою любимую музыку...


     Кто-то заталкивал кинжал ему в глотку. Желудок  разрывался  от  боли.
Ему хотелось глотнуть, Боже как ему хотелось глотнуть! Почему он не  может
пошевелиться? Его бросало то в жар,  то  в  холод,  тело  истекало  потом.
Комната казалась  залитой  режущим  светом,  который  он  различал  сквозь
сомкнутые веки. Боль сменилась холодом. Все вокруг  опять  погрузилось  во
тьму.
     Он лежал в кровати,  а  Джерри  держала  его  за  руку.  Вторая  рука
оказалась привязанной к кровати. В нее была воткнута игла, от которой  шла
трубка к большой бутылке, укрепленной  на  штативе.  Перед  глазами  стоял
туман. Он смутно различал контуры предметов. Бледно-зеленые тона. Над  ним
возникло лицо Джерри.
     - Бонни, - позвала она. - Бонни! Как ты могла такое  сделать?  Мы  же
все любим тебя, ты разве не знаешь?  Ты  дурочка.  Мне  пришлось  выложить
целых пятнадцать долларов, чтобы взломать двери. Тебе повезло, что ты не в
"Бельвью".
     - Где я?
     - В  частной  клинике.  Я  волновалась,  и  поэтому  вернулась  домой
пораньше. Тебе повезло, что ты не умерла.
     - У меня болит желудок.
     - Не удивительно.  Его  пришлось  промывать.  Где  ты  нашла  столько
таблеток?
     - Я хочу умереть, - сказал Винсент и начал плакать. От  слез  боль  в
желудке усилилась, тем самым вызвав новый поток слез. - Я хочу умереть.
     - Ты не можешь умереть - это против правил. Ты не модель, ну и что из
этого? - Она ласково вытирала его слезы. -  Не  плачь,  Бонни.  Все  будет
хорошо. Ты же прекрасна. Просто теперь ты - не прекрасная девочка.  Ты  же
ею никогда не была. Теперь ты -  прекрасный  мальчик.  Все  будет  хорошо,
Бонни.
     - Прекрати называть меня "Бонни".
     - Винсент. Ты скоро поправишься. Послушай меня, Винсент. Ты слушаешь?
     Винсент кивнул. Он вцепился в руку Джерри.
     - Не уходи.
     - Я не уйду.
     - Я ненавижу этого Либру.
     - Это не его вина. Проклятая  природа!  Все  будет  хорошо,  Винсент.
Через пару дней ты вернешься домой. Мы купим тебе гантели и тренажеры и ты
разовьешь свои прекрасные мускулы. Я  запишу  тебя  в  клуб  здоровья.  Ты
будешь плавать, бегать и делать упражнения. А еще - загорать. И ты найдешь
себе друзей, вот увидишь. И станешь прекрасным мужчиной, Винсент. И больше
не будешь похож на мерзкого гомика.  Винсент  станет  так  же  красив  как
мужчина, как красива была Бонни как девушка. Ты начнешь все сначала.
     Винсент смотрел на нее, серьезную, полную энтузиазма. Может быть, она
действительно так считает... Неужели она верит... А вдруг так и будет...
     - Ты так думаешь? - спросил он.
     - Я знаю это.
     Он попытался улыбнуться.
     - А если я стану мужчиной, ты выйдешь за меня замуж?
     - Нет, но я сделаю тебя кинозвездой.
     - Мужчиной-кинозвездой?
     - А почему нет? Ты думаешь, до тебя не было  геев,  которые  в  конце
концов становились секс-символом? Ты будешь высоким, с широкими плечами  и
рельефными мускулами: а от загара твои светлые волосы и  фиолетовые  глаза
будут казаться еще эффектнее. Либра должен тебе пробы, ты же знаешь.  Если
для Бонни они не годятся, может быть, подойдут для Винсента.
     - Ты говоришь это просто для того, чтобы меня успокоить.
     - А зачем мне тебя успокаивать? Для  того,  чтобы  ты  еще  раз  убил
самого себя, когда выяснится, что я лгу?  Нет,  Винсент,  я  действительно
считаю, что это возможно. Ты поправишься и будешь делать то,  что  я  тебе
скажу, и если мистер Либра не захочет быть твоим агентом, им стану я.
     На Винсента нахлынула огромная теплая волна покоя. Он закрыл глаза.
     - Мне хочется спать. Только не уходи.
     - Я буду здесь.
     - Джерри?
     - Да?
     - А как ты станешь звать меня, если я буду звездой?
     Винсент... не  Винсент  Абруцци.  А...  Винсент...  Стоун!  [Stone  -
камень, кремень (англ.)] Винсент Стоун. Как звучит?
     - Мне нравится, - сказал Винсент. Он почувствовал, что  проваливается
в спокойный, здоровый сон. Рука Джерри  казалась  такой  маленькой  в  его
руке. Господи, у девушек такие маленькие руки. - У  меня  есть  деньги,  -
прошептал он.
     - Я знаю. С их помощью мы сделаем нового Винсента.
     Винсент Стоун... секс-символ... Винсент Стоун... супер-звезда.  Бонни
Паркер ушла в монастырь, а Винсент  Стоун  покорил  Голливуд...  У  Джерри
такие маленькие руки, такие нежные. Но в эту секунду Винсент с  любовью  и
благодарностью понял, что это самые сильные и надежные руки в мире.
     Когда ночью Винсент проснулся, Джерри была рядом.
     - Где моя мама?
     - Мы не сообщили ей.
     - Это хорошо. Джерри?
     - Что?
     - Это правда? То, что ты раньше говорила? Мне это не приснилось?
     - Тебе это не приснилось, - ответила Джерри.  Она  поцеловала  его  в
лоб. - Старайся поправиться, чтобы нам  побыстрее  убраться  отсюда.  Тебе
надо стать звездой, Винсент Стоун.



                                    26

     В конце января шоу Силки было решено снять в  виде  фильма  с  нею  в
главной роли. Либра поспешил намекнуть, что без него ничего бы  не  вышло.
Но Силки в это не поверила. Любовь сделала  ее  очень  уверенной  в  своих
силах. И еще она видела свои фотографии во множестве журналов и  понимала,
что она удивительно фотогенична. Она замечала  все  хитрости  и  приемчики
Либры, с помощью которых он пытался заставить  Силки  бояться  его.  И  ее
ненависть  постепенно  смягчилась  и  сменилась  неприязнью   и   странным
презрением. Разве можно ненавидеть идиотов? Идиотов надо жалеть.
     Больше всего ее беспокоил Бобби. Что с ним станет, когда  она,  пусть
ненадолго, уедет в Калифорнию? Может он  отправится  с  ней?  Или  к  тому
времени их отношения уже прекратятся? Она прекрасно знала, что беспокоится
о лете в январе глупо и бесполезно. Может вообще случиться так, что съемки
начнутся не раньше следующей зимы. Они вполне могут  к  тому  времени  уже
расстаться. Но она все равно беспокоилась. Говорить об этом с Бобби ей  не
хотелось, хотя он делал  кое-какие  намеки,  типа  "Мне  всегда  нравилась
Калифорния", а  у  нее  в  такие  минуты  перехватывало  дыхание  и  очень
хотелось, чтобы Бобби сам решил за нее  все  накопившиеся  и  мучившие  ее
вопросы. Силки не  хотелось  появляться  в  Голливуде  в  роли  еще  одной
кинодивы в сопровождении любовника:  она  хотела  приехать  туда  замужней
женщиной. Со своей семьей. Они могли бы  купить  там  дом  с  бассейном  и
нанять прислугу. Она вовсе не хотела оказаться в колонках сплетен:  "Когда
же Силки Морган и ее постоянный спутник Бобби  ла  Фонтейн  узаконят  свои
отношения???" Она хотела замуж.
     Бобби мимоходом сказал, что сдал свою квартиру приятелю, и перевез  к
Силки все свои вещи, в основном книги и пластинки. Мебель и  проигрыватель
он оставил приятелю. Но  можно  было  догадаться:  он  их  просто  продал.
Никаких причин, препятствующих их браку, не было. Но не было и ничего, что
могло бы их к этому подтолкнуть. Пока они были вместе, они  ни  с  кем  не
встречались. Они никогда не лгали друг другу. Они любили. Ну почему же они
не могли бы пожениться? Может быть,  он  ждет,  чтобы  она  сама  об  этом
заговорила? Но Силки не отваживалась.
     Однажды утром она сказала:
     - Что ты хочешь делать сегодня?
     И он вдруг в шутку ответил:
     - А почему бы нам сегодня не пожениться?
     - Отлично! - воскликнула она, вставая с кровати. - Идем! В  мэрию  за
разрешением на брак.
     - Сегодня? - удивленно переспросил он.
     - А почему бы и нет?
     - Хорошо... Тогда мне нужно поменять чек на наличные.
     - Но разрешение стоит всего два доллара!
     - А разве ты не хочешь обручальное кольцо?
     - Ты подаришь мне его к свадьбе. А  сейчас  сдадим  анализы  крови  и
уладим все формальности.
     - Ты хочешь пышную свадьбу?
     - Нет, я хочу тебя, - сказала Силки. - Пошли.
     Он, казалось, был доволен.
     - Ненавижу пышные свадьбы, - сказал он. - Давай поженимся  в  субботу
после шоу, а в воскресенье и понедельник устроим медовый месяц.  Мы  можем
поехать в Коннектикут.
     Силки неожиданно растерялась. Она  вдруг  поняла,  что  хочет  шумную
свадьбу в присутствии всей ее семьи и  друзей.  Тайное  скромное  венчание
напоминало ей игру, казалось несерьезным. Она хотела белое платье  и  фату
или маленькую шляпку, и букет, и  свадебный  торт  с  фигурками  жениха  и
невесты, и шампанское. И музыку! Она не хотела, чтобы в  священный  момент
ее жизни рядом оказался только чиновник - человек, которого она раньше  не
встречала и больше не увидит.
     - А может нам пригласить несколько друзей и устроить  вечеринку?..  -
начала она.
     - О, нет, давай не будем начинать все это. Тогда Либра все  узнает  и
устроит из нашей свадьбы цирк. Давай тайно. Наша  свадьба  -  наше  личное
дело, и ни