лучше подумайте о себе и постарайтесь отдохнуть.
   С этими словами она выключила телевизор,  поплотнее  задвинула  жалюзи  и
решительно вышла из палаты. Наконец-то я могла отдохнуть. Конечно, мне  надо
было многое обдумать, но на это времени будет еще  предостаточно,  а  сейчас
мне нужно было выспаться.
   Мне потребовалось чуть больше недели, чтобы прийти в  себя  и  встать  на
ноги. Все это время Монику к мне не пускали, боялись, что своими  истериками
она может спровоцировать меня на  очередные  глупости.  Похоже,  все  уже  в
городе знали, что перед катастрофой мы с Дьяволом помирились.
   Где-то на третий или на четвертый день ко мне стали пускать  посетителей,
и первым в моей палате оказался мой любимый троюродный брат. Он  шмякнул  на
кровать огромный букет желтых роз, поцеловал меня в макушку и долго  смотрел
мне в глаза.
   - Выходит, я был  прав?  -  спросил  он  наконец,  -  У  вас  с  Дьяволом
действительно все наладилось перед...
   - Да, ты был абсолютно прав, - отозвалась я. Я не могла  плакать,  потому
что знала, что для расстройств нет причин,  а  люди  вокруг  думали,  что  я
настолько шокирована, что эмоции просто не проявляются. Мне  от  этого  было
только  легче  -  таким  отношением  они  избавили  меня  от   необходимости
устраивать показательные сцены самоистязания.
   - Понятно... - протянул брат, - Знаешь, я очень рад, что ты жива.  Очень.
Я понимаю, - продолжал он, - что тебе будет очень нелегко и очень больно все
это пережить, тем более, что это уже второй  близкий  человек,  которого  ты
теряешь по глупости... Но я все равно рад, что ты решила бороться.
   Я молчала. Надо было ему Индре вспоминать... И без этого тошно. А  насчет
Идео... Я ему, конечно, расскажу, но не сейчас, еще не  время,  еще  слишком
рано. Если кто и поймет всю эту заварушку, то только он.
   - Иде уже похоронили? - спросила я наконец.
   - Да, - вздохнул Янек, - за день до того, как ты очнулась. Страшное  было
зрелище, скажу тебе. Весь город пребывает  в  таком  ужасе,  в  таком  диком
шоке... Сначала Шейн погиб. Потом ты утонула. Потом Иде попадает  в  аварию.
Потом в его квартире находят тебя при смерти, и никто не может  понять,  как
так получилось, что ты умершая вдруг ожила и попыталась покончить с собой  в
его квартире. Только Иде потихоньку выбрался, как ночью его  кто-то  убивает
прямо в больнице... Народ в ужасе, в нашем городке никогда такого не было. В
последние дни чуть ли не весь город молился за то, чтобы хотя бы ты  выжила.
И никто не может понять, что же такое происходит...
   - А ты? - спросила я.
   - Я только догадываюсь, - ответил Ян, - С тобой-то все более-менее  ясно,
а вот кто убил Шейна с Дьяволом... Полиция все эти дни  вынюхивала  тут  все
углы, но так ничего и не нашла, ни малейшей зацепки. Скоро убийца Иде станет
таким же неуловимым фантомом, как  и  автомобиль,  из  которого  расстреляли
Шейна. Если только не найдется человек, который знает, что здесь к чему...
   - Что ты этим хочешь сказать? - я методично сооружала в вазе  икебану  из
роз, делая вид, что ни о чем не догадываюсь.
   - Я хотел спросить об этом тебя.
   - Почему меня?
   - Потому что с тебя все началось.
   Я посмотрела ему в глаза.
   - Меня ты не обманешь, - припечатал он, - я слишком хорошо тебя  знаю.  Я
знаю, что ты знаешь, что я знаю, что ты  знаешь  кто  кого  убил.  Возможно,
сейчас ты говорит об этом не  хочешь.  Но  рано  или  поздно  мы  поговорим,
надеюсь?
   - Разумеется, - вздохнула я, - но не сейчас.
   - Ладно, что ты намерена делать, когда тебя выпустят?
   - Не знаю, - протянула я, - отпуск, похоже, все равно уже испорчен. Может
быть, уеду в Москву.
   - А как же квартира?
   Я оторопела.
   - Какая квартира? У меня здесь только дом.
   - Дом, - усмехнулся брат, - а ты в курсе, что после смерти Иде у главного
нотариуса обнаружилось его завещание, по которому все его имущество, включая
квартиру, дом за городом, машины, инвестиции и прочее наследуешь ты?
   Икебана сама собой выскользнула у меня из рук.
   - Шутишь?
   - Нисколько. Он составил его в день,  когда  разбился,  похоже,  от  тебя
поехал прямо к нотариусу. Как чувствовал, что ему долго не жить... А знаешь,
что самое странное? В конце бумаги стоит приписка,  что  в  случае  если  он
окажется на грани смерти, он обязывает врача  или  любого  другого  человека
избавить его от мучений. Именно поэтому полиция  и  прекратила  розыски.  До
вскрытия завещания это выглядело убийством, однако теперь это не  что  иное,
как анонимное исполнение последней воли. Дело закрыто.
   Я все больше и больше поражалась тому, насколько Идео  все  предусмотрел,
насколько продумал все мельчайшие детали, стараясь облегчить мне жизнь после
возвращения.
   - А кто меня нашел? - задала я давно интересовавший меня вопрос.
   - Я нашел. Думаешь, я не знал, что в тот вечер ты сбежала на свиданку,  и
не видел, как вы возвращались вдвоем?
   - Шпион, - зашипела я.
   Он рассмеялся.
   - Еще и предатель, между прочим.
   - Ага, так все-таки это ты донес блондину, что я из реки  вылезла?  Убить
тебя за это мало, - я замахнулась на брата подушкой.
   - Ну ладно тебе, - попытался он защититься, - если ты ослепла от коктейля
любви и  собственной  вредности,  то  я  сразу  догадался,  чье  колечко  ты
прихватила. Так что я всего лишь направил события в нужное русло.
   - Предатель, - гундосила я, методично приземляя подушку  ему  на  голову.
Впрочем, скоро я устала и прекратила это  занятие  -  мое  здоровье  еще  не
позволяло мне вести продолжительные бои. Я распласталась на  кровати,  чтобы
хоть немного отдышаться.
   - А откуда ты знал, что я там?
   - А я не знал, просто унюхал, что газом пахнет.
   - Я же все двери заперла...
   - Да уж, - невесело усмехнулся он,  -  причем  на  совесть  заперла.  Мне
пришлось лезть через балкон и стекло выбивать, чтобы тебя оттуда вытащить.
   - И до сих пор стекло разбитое? - забеспокоилась я.
   - Нет, вставил уже, чтобы ты потом меня не обвинила в  посягательстве  на
собственность, - захихикал брат, - засудишь ведь, еще пожалею, что спас.
   - Ага, - мечтательно протянула я, глядя  в  потолок,  -  посадят  тебя  в
кутузку, там много симпатичных хулиганов...
   На этот раз подушка приземлилась на мою голову.
   - Что? - завопила я обиженно, - Чего я такого сказала?
   - А ничего, - прошипел Янек, - нечего мне  тут  такие  вещи  говорить,  я
девушка верная... - он осекся, - ой....
   Я аж согнулась от смеха.
   - Надо же, - подвывала я,  -  верная  девушка  нашлась!  Ой,  не  могу...
Хочешь, я тебе юбочку одолжу? На твоих ножках она неплохо будет смотреться.
   - Придушу, - зашипел брат и накинулся на  меня  с  подушкой,  -  прекрати
ржать! Оговорился я, подумаешь! - Я продолжала  завывать,  -  замолчи,  тебе
говорят!
   - Кхе-кхе, - раздался вдруг вежливый кашель, - я не помешал?
   В дверях стоял Кейт.
   - Вижу, вы опять развлекаетесь?
   - Кейтик, - бросился к нему Ян, - она меня совращает!
   - Ну, - протянул Кейт, - думаю, это нетрудно...
   - Она пообещала меня  посадить  в  кутузку  к  симпатичным  хулиганам!  -
плаксиво ябедничал брат.
   - Хи-хи-хи, уверен, тебе понравится....
   - Вот и я то же говорю, - я отняла подушку, взбила и  засунула  себе  под
голову, - а он не верит, говорит, что он верная девушка и тебе не  изменяет.
Как ты смотришь на то, что я одолжу ему свою юбочку?
   Кейт заценил Янекову нижнюю часть.
   - Не знаю, если только длинную. Мне кажется, у него ноги кривоваты...
   - Вы сговорились! - с этим воплем Янек вылетел в коридор.
   Подхихикивая, Кейт присел ко мне на кровать.
   - Ну, подруга, как самочувствие?
   - Ничего вроде, - ответила я , разглаживая одеяло, - только  слабовата  я
пока, вставать не могу, голова кружится.
   - Это пройдет. Вот увидишь, еще максимум недельку проведешь на  койке,  а
там мы втроем поедем в деревню рыбку ловить.
   - Слушай, Кейт, - вдруг спросила я, - мне вот интересно, ты что,  никогда
не ревнуешь?
   - В смысле?
   - Ну Янек постоянно склоняется на мою сторону, тебя это не раздражает?
   Он пожал плечами.
   - Да нет. Просто вы очень близки по духу, первая любовь  и  все  такое...
Может быть, ему не хватает галочки в графике, типа он с  тобой...  ну  того,
значит можно начинать новую жизнь... Это как будто старый должок, который он
никак не отдаст. А отдаст, тогда и успокоится, - он почесал затылок, - кроме
того, ну не могу я к тебе ревновать, я сам к тебе как к сестре  привык.  Так
что если что, я буду не в обиде, все равно это произойдет рано или поздно. А
к другим он не клеится, ни к мальчикам, ни к  девочкам...  Так  что  на  мой
взгляд все в порядке.
   - Ну  ладно,  -  успокоилась  я,  -  главное,  чтобы  вы  из-за  меня  не
поссорились.
   - За это не бойся, - улыбнулся Кейт, - я его так просто не выпущу. Ладно,
- он отбарабанил какой-то мотивчик на коленках, - пойду я его ловить,  а  то
он с горя в коридорах заблудится. Мы еще заглянем на днях, хорошо?
   - Давай, - подмигнула я, - до скорого.
   Он помахал мне ручкой и вышел.
   Отдыхать мне особо не давали, то и дело приходили делегации родственников
и знакомых, а то и просто незнакомых людей. Они  в  неимоверных  количествах
таскали цветы, так  что  у  меня  скоро  образовалась  настоящая  оранжерея,
конфеты, от которых меня уже  тошнило  и  воздушные  шарики,  по  количеству
способных забить средний цирк целиком. Они приходили, жали руку,  обливались
слезами,  благодарили  Господа  что  я  жива,   сочувствовали   и   выражали
соболезнования. К концу моего пребывания в больнице я уже  настолько  устала
от этих визитов, что мечтала только об одном - запереться дома и  никому  не
открывать, забаррикадировать дверь чем-нибудь тяжелым, растопить камин  и  в
полной тишине и одиночестве пить кофе.  Кто  знает,  может,  Дьявол  возьмет
кратковременный отпуск и навестит меня...
   Когда меня выписывали, собрался практически весь персонал больницы, а  на
улице меня ждала приличная  толпа.  Медсестрам  я  раздарила  все,  что  мне
натаскали сердобольные горожане и, сдается мне, запаса  шоколада  им  хватит
теперь лет на пять. Поддерживаемая с одной стороны братом, с другой  Кейтом,
я вылезла из холодных кафельных коридоров на солнце, погрузилась в  такси  и
под улюлюканье толпы поехала домой.
   Дома меня ждала Моника с домашним обедом. Она уже успела все  прибрать  и
приготовить к моему приезду. Я  аж  прослезилась  от  такой  заботы.  Хорошо
все-таки, когда есть такие друзья... Но какими  бы  хорошими  они  ни  были,
через пару часов я их выгнала и наконец-то ощутила долгожданное одиночество.
Мне предстояло многое обдумать.
   Развалившись на ковре у камина, я лениво помешивала  кофе  и  пялилась  в
огонь. Иде свободен, Джо и Шейн уже на  месте.  Я,  хоть  и  тут,  тоже  уже
вступила  в  права.  Получается,   команда   укомплектована?   Если   думать
практически, то да. А вот если думать логически... то не совсем. Чего-то все
равно не хватает, точнее, кого-то...
   Другая проблема - теперь, когда я считай здорова, мое равнодушие к смерти
Иде может показаться людям подозрительным. Поначалу  все  списывали  его  на
стресс, послекоматозное состояние и так далее, но  теперь  у  кого-то  могут
появиться нехорошие мысли по этому  поводу...  Что  мне  делать?  Устраивать
истерики поздно, их надо устраивать  или  в  самом  начале,  или  вообще  не
устраивать. Подумав  над  проблемой,  я  наконец  выбрала  тактику  -  будем
считать, что от горя я полностью замкнулась в себе и ни с  кем  говорить  не
хочу, а для подтверждения подобной теории можно пару раз на публике  пустить
слезу, как будто тайком, но чтобы все видели. Да. Это будет как раз то,  что
надо.
   Я посмотрела на часы. Они  были  на  месте  и  в  белом  металле  красиво
отражалось пламя из камина. Как я успела выведать у Яна, когда он тащил меня
из квартиры, они уже  были  на  мне.  Я  осторожно  погладила  циферблат.  А
интересно, они действительно работают? Недоверчиво я подергала за  кнопочку.
Как так может быть, что такая маленькая и с виду  абсолютно  привычная  вещь
способна творить все то, о чем мне говорили? Я отбросила челку с  глаз.  Мне
же совсем не обязательно уноситься в Новую Зеландию или отправляться в гости
к  неандертальцам...  Можно  ведь  просто  немножко   протестировать   новое
приобретение, для проверки... я же должна знать, что мне  такое  всучили  на
терминале, правда?
   Я ткнула пальцем в голубую кнопку и с минуту сосредоточенно  разглядывала
карту. Переправляться я, в общем-то, никуда не собиралась,  просто  хотелось
покопаться. У меня по жизни так - как только что-нибудь новенькое из техники
появляется, я люблю сидеть и сама в ней разбираться, причем терпеть не  могу
читать разные там инструкции по эксплуатации. Гораздо приятнее  доходить  до
всего самой... Ведь самое главное я знаю - не нажимать лиловую кнопку, а  то
улечу. Значит, если я ее трогать не буду, опасности нет,  все  ведь  просто,
правда?
   Какое-то время я валялась, по очереди рассматривая  на  карте  города,  в
которые мне хотелось бы попасть. Ко всему прочему, я обнаружила,  что  карта
распознает голос и являет собой огромный банк  данных,  включая  даже  самую
странную и редкую информацию, а также систему слежения. Мне ничего не стоило
попросить найти мне,  скажем,  Пола  Маккартни,  и  через  пару  секунд  мне
выдавалась местность, где он находится,  а  сам  Пол  обозначен  двигающейся
точкой. Спокойно можно было перейти в видео режим и часами шпионить  за  кем
угодно. Потрясающая вещь, но не  для  плохих  рук,  подумала  я,  глядя  как
неизвестный мне Нью-Йоркский банкир делает  заначку  в  своем  офисе  и  как
замечательно виден набираемый на сейфе код.
   Но не успела я как следует насладиться своей игрушкой, как в  дверь  тихо
постучали. Господи, кто еще там? Сказала же, что никого не хочу  видеть,  по
крайней мере до завтрашнего утра, ничего люди не понимают. Этот кто-то  явно
был в курсе, что я дома, стучал тихо и настойчиво, значит, открыть  все-таки
придется. Со стоном я поднялась с мягкого ковра,  немного  руки  затекли,  и
поковыляла к двери. В коридоре с ужасно несчастным лицом стояла Моника.
   - Мон, - удивилась я, - что ты тут делаешь? Мне кажется, ты в курсе,  что
я хотела побыть одна.
   - Я знаю, - сказала она и захлюпала носом, - прости, но  просто  не  могу
оставаться одна, а к кому еще пойти, не знала.
   - Ладно, - пробормотала я, освобождая проход, - залезай. Но только не жди
от меня ничего сверхъестественного, мне самой фигово  и  жалеть  тебя  я  не
буду.
   - Договорились, - и она шмыгнула в комнату и устроилась в кресле.
   - Есть хочешь? - спросила я, но чисто для порядку. Приготовленный с  утра
обед уже подмели вчистую, а дома было шаром покати.
   - Ой, да, ужасно хочу, - никакого чувства такта у человека, вполне  могла
бы отказаться, мелькнуло у меня в голове. Ну ладно...
   - Тогда подожди чуть-чуть, я в магазин сбегаю, куплю чего-нибудь.
   - Мне не хочется тебя напрягать, - до нее  вдруг  доехало,  что  питаться
нечем, - в конце концов, ты же еще не поправилась.
   - Все в порядке, - успокоила я подругу и взяла кошелек, - все равно  надо
сходить, утром же тоже что-то есть надо. Не скучай, я скоро вернусь.
   И я побежала в круглосуточный магазин на соседней улице. Особо мудрить не
хотелось, поэтому я взяла пиццу, колбасы, молока, сладкий рулет, овощи и еще
ряд разных съедобных мелочей. Запихнув все в сумку, вернулась домой.
   Я задержалась у порога, как бы  раздумывая,  заходить  или  не  стоит.  Я
знала, что я там увижу. Собралась с духом и толкнула дверь. Так я  и  знала.
Мон с бессмысленным лицом сидела в кресле у окна, рядом - наполовину  пустая
бутылка водки. Да, уже успела выпить. Я с  раздражением  поставила  сумку  с
продуктами на стол. Скоро она с горя или сопьется, или... Но  даже  алкоголь
ей не помогал. Если бы я только могла ей объяснить... Но она не  поймет,  по
крайней мере сейчас. Медленно она подняла на меня опухшие от слез глаза. Как
я не хотела, что бы заново начинался этот разговор ,  но  он  приближался  с
неумолимостью разбушевавшейся стихии.
   - Почему? - прошептала она чуть слышно, - Зачем? Кто это сделал?... он же
мог выкарабкаться, спокойно мог. Именно сейчас, когда врачи  давали  надежду
на полное выздоровление. Говорили, он уже начинает приходить в себя...
   Я оставила вопрос без ответа. Да и что я могла ей сказать? Все равно  она
меня не слышит, разговаривает в общем-то сама с собой.
   - Не понимаю, - продолжала она, глядя в пустоту и ритмично  раскачиваясь,
- Как ты можешь оставаться такой спокойной... Ведь  ты  любила  его,  правда
любила? Или не любила... Ведешь себя так, будто его никогда и не было...
   -Наоборот. Не знаю, поймешь ли ты, но я веду себя так,  будто  он  всегда
был и всегда будет.
   -Будет? Будет?!! -  голос  поднимался  все  выше  и  достигал  чудовищных
децибел. - Его уже нет! Нет, нет, нет!!! Нигде нет!
   Это точно, - подумала я, - в гробу его точно уже нет.
   А Мон разошлась не на шутку.
   - Нет его, нет, - вопила она как заведенная, - нет, потому  что  какая-то
сволочь его убила. Убила, когда появилась надежда. Если бы я  знала,  только
знала, кто это сделал!
   -Я это сделала, - сказала я и хлебнула водки. Нервы не выдерживали
   В следующую секунду на меня обрушилась зловещая тишина. Моника  стояла  с
вытаращенными от ужаса глазами, так и забыв закрыть рот.
   - Ты...ты... ты... Это ты убила Иде? - еле-еле пролепетала она. Пятясь  к
двери, она уже только беззвучно шевелила  губами.  Открыла  дверь  и  к  ней
словно вернулся дар речи, чем сразу  же  воспользовался  обуявший  ее  ужас.
Через минуту всю округу пронзил истошный крик:
   - Убийца! Вызовите полицию, здесь убийца!!!
   Она уже  выскочила  в  коридор,  но  споткнулась  на  лестнице  -  коврик
соскользнул со ступеньки и она упала. Даже барахтаясь на полу, она не  могла
отойти от ужаса и истошно вопила.
   - Ну может быть хватит? -  раздался  за  моей  спиной  усталый  голос,  -
вставай и иди сюда, прекрати истерику.
   С диким лицом Мон поднялась и вернулась в  комнату.  Они  были  там,  все
трое. Живые, теплые и спокойные. Иде сидел на окне, Джо рядом в кресле, Шейн
стоял посередине комнаты и  манил  Монику  пальцем.  У  меня  аж  от  сердца
отлегло. Обещал же мне Иде, что  тела  им  вернут,  и  они  спокойно  смогут
навещать наш мир, но с  тех  пор  прошло  уже  столько  дней,  что  я  и  не
надеялась... Теперь я была спокойна - что бы ни случилось, они всегда придут
на помощь... Как сейчас.
   Моника, потеряв дар речи, как  загипнотизированная,  медленно  подошла  к
Шейну. Словно завороженная, она подняла руку, докоснулась до  щеки,  провела
по волосам... Теплый, дышит...  Но  его  же  хоронили...  Объяснить  ей  всю
ситуацию   мне   представлялось   абсолютно   нереальным,   конечно,   можно
попробовать, но боюсь, она не воспримет. Она всегда была  материалисткой,  в
чудеса не верила. Поймет ли?...
   Она также молча подошла и потрогала Иде. Мимо Джо прошла  с  опаской,  но
тоже на всякий случай потрогала. Все трое были вполне жизнеспособны с  виду,
на ее лице явственно читалась борьба, чему  верить,  она  уже  не  знала.  Я
сидела в углу на диване и наблюдала всю картину. Что она будет делать?
   - Ну, убедилась? - Шейн подошел к столу и плеснул водки в мой  стакан,  -
натрогалась?
   - Ты... ты не умер? - пролепетала Мон.
   - Ну почему же, - пожал Император плечами, - умер. Но ведь это  не  конец
всего на свете, наоборот, только начало. А, - протянул он, - я и забыл,  что
в жизнь после смерти ты не веришь... Посмотри-ка, -  он  протянул  руку  под
лампочку, - у меня тени нету.
   - Нету, - прошептала Моника и попятилась.
   - И как ты это объяснишь? Я ведь не привидение, правда? Не прозрачный, не
холодный, света не боюсь, пульс бьется...
   Моника продолжала пятиться к двери.
   - Ты умер, - прошептала она, -