Если  родители
смогут заранее узнать,  какого пола их будущее  чадо,  то ясно, что  матери,
беременные девочками, будут чаще совершать  аборты, а это неизбежно приведет
к демографическому дисбалансу.
     В конце  восьмидесятых  стало  ясно, что  это  не пустые страхи. Именно
тогда  корейские демографы, а за ними -- и политики забили тревогу: в стране
быстро   расти  разрыв   между   численностью   новорожденных   мальчиков  и
новорожденных  девочек.  В  1989 году,  например,  среди первых рождений  на
каждые  100  девочек  приходилось  107  мальчиков.  Пропорция  эта близка  к
естественной  (примерно 100 к 105), но вот среди вторых рождений соотношение
было уже только 100 к 112, среди третьих --  100  к 189 и среди четвертых --
100 к 210(!). Таким образом, родители достаточно спокойно относились к тому,
что их первый ребенок -- девочка, но  вот появление второй или,  тем  более,
третьей дочери в семье рассматривалось ими как нежелательное событие, и  они
стали принимать меры к тому, чтобы на свет появился именно сын.
     Именно  в  олимпийском  1988  г.  дисбаланс  впервые   достиг  заметных
пропорций.  Это   вызвано  было  еще   одним  забавным  обстоятельством:   в
соответствии  с древнекитайским календарем, который  у нас почему-то именуют
"восточным",  1988 г. был годом дракона. Старинные поверья  утверждали,  что
женщины,  рожденные   в  год  дракона,  будут  плохими  женами,  и   у   них
действительно  бывают  проблемы  с  созданием  семьи:  желающих  жениться на
женщине-"драконе" не так  уж и много  (традиционную  астрологию здесь многие
по-прежнему  воспринимают вполне всерьез).  Поэтому  в "год дракона", многие
женщины, узнав, что они беременны девочками, предпочли сделать аборт.
     В  1990  г.   разрыв  между  численностью  мальчиков  и  девочек  среди
новорожденных в  целом достиг рекордной  величины: 116/100.  В некоторых  же
районах, например, в  известном  своими патриархальными, ультратрадиционными
нравами городе  Тэгу, этот разрыв был еще больше. Так, в 1988  г. в  Тэгу на
каждые 100  новорожденных девочек приходилось  136  (!)  мальчиков.  Вообще,
именно в  более  консервативных  провинциях  Юга  разрыв  между  количеством
мальчиков и девочек особенно велик.
     Понятно, что все  эти тенденции вызвали немалое беспокойство у властей.
Проведенные тогда социологами исследования показали, что корейцы, если бы им
предоставили  полную  свободу  в выборе  пола  ребенка,  рожали  бы  сыновей
примерно в  полтора раза чаще, чем дочерей. Если  принять  во внимание более
высокую смертность мальчиков, то  это означает, что Корея бы через несколько
десятилетий превратилась бы  в  страну, где мужчин почти в два  раза больше,
чем женщин!
     Стремясь  не  допустить возникновения такой  демографической  ситуации,
корейские  власти  решили  принять   меры.  В  мае  1994  года  Министерство
здравоохранения    категорически   запретило   врачам    выяснять    половую
принадлежность эмбриона. Врач, нарушивший этот запрет, лишается  лицензии на
12 месяцев. Это -- весьма серьезное наказание, ведь врачи  в Корее, как  и в
большинстве  развитых  капиталистических  стран,   получают   очень  большие
зарплаты и в своем  большинстве являются весьма обеспеченными, а то и просто
богатыми  людьми. Повторное нарушение запрета ведет  к  пожизненному лишению
права  заниматься   медицинской   практикой.  Вдобавок,  средства   массовой
информации   развернули   довольно   активную   пропагандистскую   кампанию,
доказывая, что дочери ничем, дескать, не хуже сыновей.
     Меры эти оказались успешными (даже более успешными, чем надеялись  сами
их инициаторы): разрыв стал снижаться, и довольно быстро. В 1995  г. в Корее
на  100 девочек пришлось 113,3 мальчиков. Когда же  в ноябре этого года были
подведены  демографические  итоги  прошлого,  1997  г.,  то  многие в  Корее
вздохнули с облегчением: в 1997 г. на каждых 100 родившихся девочек пришлось
108,4 мальчика.  Это еще  не совсем  нормальное соотношение (оно, напоминаю,
составляет 105 мальчиков на 100  девочек), но все-таки  достаточно близко  к
нему.
     Однако по-прежнему  немалый дисбаланс сохраняется в более  традиционных
районах, на крайнем юге полуострова. В том же патриархальном Тэгу, например,
на 100  родившихся девочек  пришлось 112 мальчиков. Вдобавок,  надо помнить,
что на практике ограничения затрагивают по преимуществу семьи, относящиеся к
бедным и средним слоям. Богачи имеют возможность обойти эти запреты, слетав,
например,  в  одну  из  стран,  где   определение   пола  ребенка  никак  не
ограничиваются, или же найдя сговорчивого доктора, который,  получив  весьма
приличную компенсацию за  риск, согласится  на время  забыть о  министерских
инструкциях. Некоторые  факты говорят  о том, что таких сговорчивых врачей в
Корее  немало. Как  иначе  объяснить, например, тот факт,  что, по сообщению
еженедельника "Сиса  чжорналь",  в  одной из  больниц в пригородах Сеула  на
каждые   100  новорожденных  девочек   в   прошлом   году  приходилось   130
новорожденных мальчиков?  Конечно, принцип  "не пойман --  не  вор" никто не
отменял, однако значение этих цифр всем понятно.
     Таким  образом, можно сказать, что ситуация находится под контролем, но
проблема  в целом  отнюдь не решена.  Чем  грозит  демографический кризис  в
перспективе?  Даже  если  соотношение  мальчиков  и  девочек  сохранится  не
нынешнем уровне,  корейское  общество через одно-два  десятилетия приобретет
уникальные  черты. Подобный дисбаланс,  правда,  существует  и  в  некоторых
других странах Восточной Азии, но нигде он не достигает таких  размеров, как
в  Корее. Уже сейчас ясно, что  в 2010 г., когда вырастут  дети, рожденные в
начале девяностых, в Корее среди вступающих в брачный возраст  молодых людей
на каждые 100 невест будет приходиться 123 жениха.  К каким последствиям это
приведет? Спекуляции  на эту тему часто  появляются  на  страницах корейской
печати. Специалисты  предрекают  рост сексуальных преступлений  всех  видов,
гомосексуализма и проституции. Вероятен и "импорт невест" (скорее всего, как
отмечают газеты, из Китая, откуда уже сейчас некоторые корейцы "ввозят" себе
жен). Впрочем, не все последствия возникающего дисбаланса будут негативными.
Например,  отмечается,  что  исключительная "ценность" жен  может привести к
изменениям  в  семейных  отношениях,  и,  возможно,  сделает  корейцев более
заботливыми и внимательными мужьями.




2.4 ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ПО-КОРЕЙСКИ

     Как известно, еще Крокодил Гена  выражал огорчение по  тому поводу, что
"день рождения  только раз  в  году"...  Действительно,  во  многих  странах
годовщина  появления  человека  на  свет  была  важным  семейным праздником.
Относится это и к Корее.
     Первым  крупным празднеством,  которое было посвящено рождению ребенка,
были обряды по случаю 100 дней  с  момента его появления на свет. В наши дни
100  дней с момента  рождения  ("пэк  иль", что, собственно,  и  значит "100
дней")  отмечаются  не  так  уж пышно, но  во времена  огромной младенческой
смертности то обстоятельство, что новорожденный благополучно преодолел самый
опасный период своей жизни, служило основанием для радости.  В  том  случае,
если  в этот день  ребенок  был  болен,  праздник  не  отмечался,  чтобы  не
накликать несчастья.
     Традиции требовали,  чтобы в  этот день были сделаны  подношения (рис и
суп)  покровительнице деторождения  Самсин  хальмони. В этот день полагалось
также  разослать всем  знакомым  рисовые  печения.  Те,  кто  получал  такой
подарок, направляли в  ответ подношения,  состоящие из риса и/или  денег.  В
наши дни все эти обряды почти исчезли, и по случаю 100 дней со дня  рождения
ребенка в  семье  может  организовываться лишь небольшой вечер,  на  который
приглашаются родные и друзья.
     Куда  большее значение имеет  "толь",  первый  день  рождения  ребенка,
которому исполнился  год. И  в наши дни  "толь"  отмечается с исключительной
пышностью. Традиционно виновник торжества, одетый в яркий костюм из цветного
шелка,  специально сшитый  по  этому поводу, восседает рядом  с  родителями,
важно наблюдая  за  ритуалом в свою  честь.  Кульминацией  всего празднества
считается  гадание   о  будущем   ребенка,  которое  (хотя  и   в  несколько
модернизированном  виде) сохраняет популярность и сейчас, хотя  относятся  к
нему, понятно, с куда меньшей серьезностью, чем в былые дни.
     В соответствии с этим обрядом, перед ребенком устанавливается небольшой
столик,  на  который  кладут  предметы,  каждый  из  которых  имеет   особое
символическое значение. Чаще всего этого -- нитки, книга,  кисть для письма,
тушь, деньги, рис,  лапша. Кроме того, для девочек на столик кладут ножницы,
а для мальчиков -- кинжал  и/или стрелу.  Малыш  должен  подойти к столику и
взять тот  предмет, который  ему понравится. Если он  берет в руки  нить или
лапшу, то это означает,  что его ждет долголетие, выбор кисти для письма или
книги предвещает успешную чиновничью карьеру,  рис или  деньги  выбирают те,
кого  ожидало  богатство,  плоды   жужуба  символизируют  многочисленное   и
знаменитое  потомство, кинжал или стрела, выбранные мальчиком, означают, что
он станет знаменитым воином, а ножницы, выбранные  девочкой, предвещают, что
ей предстоит стать хорошей хозяйкой.
     И поныне "толь" является большим и довольно дорогим торжеством, которое
отмечается пышно, с десятками приглашенных. На "толь" принято дарить детские
вещи, деньги, а  также золотые кольца. Зачастую семейство после празднования
толя  оказывается  обладателем  довольно  большого количества  таких  колец,
которые считаются как бы резервным накоплением малыша.
     Однако  за первым  днем  рождения  приходит  второй,  потом --  третий,
четвертый,   и   все  они,  конечно,   тоже  отмечаются  в  Корее.  Традиции
празднования дней рождения носят в наши дни достаточно смешанный характер. С
одной  стороны,  значительная  часть  корейцев  отмечает  день  рождения  по
западной  традиции.   Часто  его   празднуют  в  ресторане,   причем  особой
популярностью  пользуются  "шведские столы"  (вообще  служат одно  из  самых
любимых  мест  проведения  семейных торжеств).  Непременной  принадлежностью
праздничного стола является торт, часто немалого размера  и весьма  красивый
на  вид,  хотя  и  не  слишком  вкусный  (по крайней мере,  с  точки  зрения
российского  сладкоежки). Вообще  торт  для  большинства корейцев, которые в
целом равнодушны к сладкому, ассоциируется исключительно с двумя праздниками
-- с днем рождения и с рождеством.  Поэтому, продавая торт в кондитерской, у
посетителя всегда спрашивают, нужен ли ему  набор маленьких свечей, которыми
по  западной  традиции  полагается украшать  торт  в  день  рождения.  Почти
неизменной частью  ритуала является  и торжественное исполнение американской
поздравительной мелодии  "Happy birthday to you!". Любопытно, что почти  все
корейцы среднего и старшего возраста, равно  как и весьма значительная часть
молодежи, отмечают день рождения не по западному, а по традиционному лунному
календарю, так что этот семейный праздник в разные годы приходится на разные
даты.
     Из общего ряда ежегодно отмечаемых дней рождения резко  выделяются два.
О первом из них -- празднике "толь",  который проводится в  первую годовщину
появления на свет, мы уже говорили. Вторым является шестидесятилетний юбилей
"хвегап", который  организуется  с  невиданной  пышностью.  Проведение этого
празднества  с  возможно большим  размахом  --  дело  чести детей  юбиляров,
наглядное  проявление того само чувства  "сыновней  почтительности", которое
конфуцианская традиция ценит с давних времен.
     В настоящее  время "хвегап" чаще  проводится в ресторанах, некоторые из
которых даже  специализируются на обслуживании подобного рода торжеств, хотя
временами могут  отмечать  праздник и дома.  В  торжествах  вместе  с  самим
юбиляром  участвует  и  его  супруга  или   супруг.  Юбиляры,  облаченные  в
традиционную одежду, торжественно восседают во главе  праздничного стола. По
старой традиции, перед ними должны выситься  огромные, почти в метр высотой,
пирамиды  и  башни,   выложенные  из  рисовых  печений  и  разных  корейских
сладостей. В  старые  времена подобные  сооружения  олицетворяли богатство и
процветание,  однако   сейчас  многое  изменилось,   традиционная  корейская
кулинария  потеряла  свою  былую  популярность,  и  во  многих,  если  не  в
большинстве, случаев вместо настоящих печений используют их муляжи.
     Празднование  начинается с  того, что  дети  юбиляров вместе  со своими
супругами подходят к  родителям  и, совершив перед ними  ритуальный  поклон,
преподносят  им  подарки и  символическое угощение.  При приветствиях  четко
соблюдается старшинство:  первым  к родителям  подходит старший сын, за  ним
сыновья в порядке старшинства (с женами),  далее --  дочери (с мужьями)  и ,
наконец,  внуки  и  внучки.  В  тех  случаях  (раньше  очень  редких,  почти
исключительных, а теперь  -- все более частых), когда у юбиляров у самих еще
живы родители, весь обряд начинается с того, что  юбиляры  выражают почтение
своим  родителям,  а  уж потом  начинается собственно  празднование.  Гости,
количество  которых  может  достигать  нескольких  сотен,  вручают  юбилярам
подарки. На  "хвегап" принято дарить деньги,  в то время как вещевые подарки
встречаются довольно редко.
     В традиционной Корее в дворянских семьях на празднование "хвегап" часто
приглашались  профессиональные  музыканты  и  исполнители   песен,  а  гости
соревновались в  сложении  стихов.  Сейчас  эти обычаи уже  исчезли,  однако
привычка отмечать "хвегап" с максимальным размахом осталась.
     Ну а к обычному дню рождения отношение куда спокойнее. И, тем не менее,
он остается праздником.






2.5 КОРЕЙЦЫ И ОБРАЗОВАНИЕ
     Одной  из  самых  главных  особенностей  Кореи  и  корейского  общества
является  культ  образования.  Не  то,  чтобы  это  совсем  уж  специфически
корейское явление.  Похожее  отношение  к  образованию  существует  на  всем
Дальнем Востоке  --  и в Японии, и в Китае,  и во Вьетнаме, хотя, впрочем, в
тех странах,  где у власти  долго находятся  коммунистические партии, оно не
так ярко выражено. Не случайно, что в ведущих  западных (в первую очередь --
американских) университетах на  естественнонаучных факультетах сейчас просто
не увидишь белых лиц  --  все  сплошь китайцы,  корейцы и вьетнамцы (японцев
мало, они в основном у себя дома учатся, а на Запад едут уже в аспирантуру).
Иногда --  это  недавние иммигранты, чаще -- дети  иммигрантов или студенты,
приехавшие туда учиться.  Помню,  как я  сам наблюдал эту  картину сначала в
Америке --  в Гонолулу,  в  Гавайском университете, а  потом и в Канберре, в
Австралийском Государственном университете.
     Кстати, почему  в англоязычных  странах  наибольшей популярностью среди
восточноазиатской эмиграции пользуются именно естественнонаучные факультеты?
Ответ  прост:  там  работать надо  много,  а  типичный  коренной  американец
работать-то  головой, в общем-то, особо не приучен,  он ведь  в школе больше
спортом занимается да романы  крутит.  Есть,  конечно, и исключения,  но эти
исключения -- талантливые коренные американцы -- обычно идут на  медицинский
или  юридический  факультеты, то  есть  туда, где  после окончания они почти
наверняка  будут  заколачивать  длинный-предлинный  доллар.  Иммигранту   же
поступать  на  юридический или  медицинский  непросто: там требуется  хорошо
подвешенный  язык, и  "лица коренной национальности"  имеют,  таким образом,
естественные  преимущества  перед  иммигрантами.  Так  что отсутствие  белых
американцев   (австралийцев,   канадцев   и   т.д.)  на   естественнонаучных
факультетах  объяснимо:   ленивое  местное  большинство  учиться,  особо  не
напрягаясь, чему-то  гуманитарному или общекоммерческому, способные  местные
честолюбцы  обоего  пола  землю  роют  на  юридическом и медицинском,  а тем
временем  у синхрофазотронов  и суперкомпьютеров сидят  ребята  из Восточной
Азии.
     Однако само невероятное обилие студентов из  Восточной  Азии в западных
университетах однозначно говорит, что в этих странах, в том числе и в Корее,
отношение к образованию  совершенно  особое. На корейский язык не переведешь
русское выражение "Шибко грамотный". То есть, конечно,  перевести  можно, но
вот беда -- комплимент получиться.
     Корни  у этой системы  отчасти практические.  На протяжении тысячелетий
чиновничий  аппарат  здесь  комплектовался  через   систему  государственных
экзаменов на  чиновничьи  должности. Чтобы  сдать  такой экзамен, надо  было
немало  попотеть,  однако успех гарантировал  хорошую  должность,  приличный
доход и всеобщее уважение.  Со временем это уравнение "хорошее образование =
хороший   доход   =   общественный   престиж"  стало   частью  традиционного
мировоззрения.
     Да и в наш дни образование по-прежнему важно с прагматической  стороны,
хотя прагматической  стороной дело,  конечно,  не  исчерпывается. Для  того,
чтобы   получить  хорошую   работу,   нужно  обязательно   окончить  хороший
университет.  В  перворазрядную  фирму выпускнику  плохого  университета  не
попасть, а во второразрядной фирме -- и зарплата всю жизнь второразрядная, и
отношение  к  тебе  со  стороны  окружающих  как  человеку второго  разряда.
Корейское общество иерархично  до предела.  Вдобавок,  оно устроено так, что
здесь  невозможен  любимый  персонаж современных западных  легенд --  гений,
изгнанный  из  школы за  неуспеваемость, но  потом ставший  миллионером  или
Нобелевским лауреатом. Конечно,  и  на Западе это все -- в основном легенды,
большинство тех,  кто был  изгнан из  школы  за  неуспеваемость,  становится
уборщиками или просто  проводит  всю жизнь на пособии по безработице. Однако
на Западе подобная судьба, по  крайней мере, теоретически возможна. В  Корее
же  у человека, выпавшего из образовательного  марафона,  шансов нет.  Гонка
идет  по олимпийской системе, раз  проигравший выбывает  навсегда. Не  будет
преувеличением сказать,  что в Корее вся судьба человека решается, когда ему
только  12-16  лет.  Корейская  система  устроена  так,  что бывший школьный
разгильдяй  не  станет  не только министром  или профессором,  но  и богатым
предпринимателем. В лучшем случае ему светит положение мелкого лавочника или
второразрядного служащего.
     Поэтому  и  вкалывают  корейские  школьники   как   проклятые.  Недавно
Министерство   образования   провело   обследование,    и    выяснило,   что
среднестатистический корейский старшеклассник проводит  в школе  11 часов  в
сутки!
     Можно, конечно, сетовать на то, что этот марафон излишне жесток, что он
травмирует  психику  подростков.  Не  без этого, конечно. Но есть у  него  и
другая сторона:  корейцы  уже  с  12-13 лет приучаются к  ответственности, к
тяжелому труду, к дисциплине. Разумеется, это сказывается впоследствии.






2.6 О ПРИЛИЧИЯХ

     Сегодня я хотел  бы поговорить о  том,  как отражаются в корейской моде
представления о приличии  и неприличии, и  о тех  (надо отметить,  временами
довольно жарких) дискуссиях, которые идут в Корее  вокруг того, какая одежда
является приличной, а какая -- нет.
     Надо  сказать,  что представления  о том,  что именно можно одевать, не
нарушая общественных приличий, в разное время  и в разных странах были очень
даже  разными. Разговоры  старичков (и, особенно,  старушек)  о  "развратной
молодежи",  которая,  дескать,  "совсем  забыла  стыд" --  явление  столь же
старое,  как  и  само  человечество.  Известны  даже вавилонские клинописные
таблички,  на которых зафиксированы жалобы на упадок нравов и  царящий среди
молодежи разврат (табличкам этим -- четыре тысячелетия).
     Возвращаясь   к  нашей  теме,  стоит  вспомнить  об  одной  особенности
корейской традиционной  одежды,  о  которой  теперь  знают  только  немногие
сп