должила неторопливое
шествие.  Катя  подумала,  что,  наверное,  умерла  бы  на  месте  от  такой
неожиданности. И люди в зале пока еще сливались  для  нее  в  одно  радужное
пятно.
   Судя по реакциям Нины Ивановны, по не сходящему с ее  лица  лихорадочному
румянцу, все проходило хорошо.
   - Фу, зараза - серьга зацепилась! -  Наташа  стояла  в  примерочной.  Она
стащила с себя платье и теперь, сморщившись, терла мочку  уха.  -  Посмотри:
что там? - Она обернулась к Кате.
   - Лапка от застежки выскочила. -  Царева,  щелкнув  английским  замочком,
поправила сережку. И на мгновение залюбовалась игрой камней.
   -  Наташенька!  Катя!  -  тут  же  возникла  перед  ними  Зинаида.  -  Не
расслабляйтесь!
   Кудрявцева, торопя девушек на выход, все же успела сама кинуть мимолетный
взгляд на Наташино украшение... Прелесть!  (Зинаида  быстро  облизала  сухие
губы.) Золотые подковки с бриллиантами, а в середине - изумрудная  капелька.
Долларов четыреста, прикинула Зинаида, и невольно вздохнула: ей такие теперь
уже никто не подарит. Эх, а ведь было времечко!..
   Катя, торопливо застегивая последнюю пуговицу, кинулась вслед за Наташей.
   За кулисами стояла Пономарева - и сделала им предупреждающий знак  рукой:
остановитесь, мол. Девушки послушно замерли...
   Публика  продолжала  бурно  аплодировать  моделям,  которые  порхали   по
подиуму.
   - Еще один прогон. Хорошо принимают, - прошептала Нина Ивановна. И тут же
исчезла.
   Она  разрывалась  на  части:  надо  было  контролировать  все.  В  показе
участвовало семь манекенщиц - большего числа  девушек  Пономарева  позволить
себе не могла. Слаженная работа одевальщиц - это были  люди,  взятые  ею  из
цехов, - позволяла  творить  чудеса.  Две  дежурившие  гладильщицы  тоже  не
дремали. Все шло прекрасно, не случилось ни одной  задержки  с  выходом,  но
Нина Ивановна продолжала волноваться: а вдруг что-то сорвется, застопорится?
Еще ей очень хотелось понаблюдать за приглашенными, а из-за кулис  всего  не
увидишь. У нее было удивительное чутье: по гримасе, по легкому возгласу  она
мгновенно определяла, понравился демонстрируемый костюм  или  нет.  В  числе
гостей присутствовали те, от кого она зависела: заинтересуются коллекцией  -
сделают  заявки  на  модели...   Выполняя   единичные   заказы,   рассуждала
Пономарева, далеко  не  уедешь.  Размах  нужен,  размах!  Уж  тогда  бы  она
развернулась в полную силу.
   - Как Нинок-то выплясывает, -  усмехнулась  Наташа,  глядя  вслед  вихрем
умчавшейся Пономаревой.
   Катя хотела что-то спросить, но не успела: внезапно вынырнувшая откуда-то
сзади, из-за спин Наташи и Кати, фигура Нины Ивановны спутала ее мысли.
   - Наташенька, пойдешь последней, - сказала Пономарева. -  Сделай  два-три
прохода. Слева Иван Сергеевич  сидит,  Горин.  Его  изделия  из  кожи  особо
интересуют, от  него  может  большой  заказ  поступить.  Поняла,  детка?  Ну
давайте!
   Плавная мелодия,  звучавшая  все  то  время,  пока  шел  показ  костюмов,
сменилась другой, более ритмичной. Под такую  музыку  хотелось  маршировать,
чеканя шаг.
   - Кожа перестала быть материалом для верхней одежды. В этом сезоне из нее
делают все:  начиная  от  костюмов  и  заканчивая  вечерними  платьями...  -
изощрялась журналистка-комментатор.
   На подиуме замелькали манекенщицы, затянутые  в  кожу.  Кожаные  ансамбли
вызвали новый взрыв аплодисментов.
   - Элегантные жилетки надеваются прямо на тело. Маленький топик  позволяет
чувствовать себя прекрасно. Вы можете  носить  такой  комплект  где  угодно.
Облегающие брюки подчеркивают гибкость вашей  фигуры.  В  этом  ансамбле  вы
рискуете понравиться всем.
   Оживление публики в зале свидетельствовало о  том,  что  ансамбль  многим
пришелся по вкусу. (Кто-то уже прямо сейчас  хотел  нравиться  и  немедленно
подчеркнуть гибкость своей фигуры.)
   По подиуму,  лучезарно  улыбаясь,  вышагивала  Алена  -  девица  с  очень
короткой стрижкой. Она расстегнула жилет и откинула борт, демонстрируя голый
живот. У нее был вид пай-девочки, которая  сбежала  с  уроков,  но  нарочито
развратная улыбка даже слепому не дала бы впасть в заблуждение.
   - Внимание: провокация - платье-фартук!..
   Надежда,  оказавшись  на  подиуме,  сразу  же  приняла  вид  рассерженной
красотки, которую оторвали от какого-то приятного занятия. Длинное, до  пят,
кожаное платье имело разрезы до самых трусиков, а  спереди  едва  прикрывало
грудь. Спина была голой до талии. Лиф держался на двух  тоненьких  тесемках,
обвитых вокруг шеи: действительно похоже на фартук. При движении кожа платья
топорщилась, и зрители видели ничем не  скованную  грудь.  Как  ни  странно,
вы-звавший  нарекание  цвет  волос  Надежды  при  мягкой  боковой  подсветке
смотрелся хорошо. Она напоминала сказочное существо. Топ-модель, как  бы  не
замечая своей наготы, переводила пустой взгляд с одного зрителя на  другого.
"Нате, ешьте!" - цинично  думала  она  при  этом,  едва  заметным  движением
облизывая пересохшие губы.
   -  Веревочный  пояс  на  талии  напоминает  пояса  монахов.  Несмотря  на
кажущуюся  простоту,  модель  предназначена  для   тонких   натур,   умеющих
чувствовать стиль...
   Женская половина публики приняла платье сдержанно. Интересно, куда в  нем
пойдет "тонкая натура, умеющая чувствовать стиль"? Кое-кто в зале недоуменно
переглядывался с соседями. Вместе с тем мелькающая обнаженная грудь  девушки
вызвала повышенный интерес у мужчин.
   - Говорила я: это  не  для  нашего  показа...  -  негромко  сказала  Нине
Ивановне  Зинаида.  -  Тимофей  явно  переборщил!  -  внезапно  вырвалось  у
Кудрявцевой, уже против ее воли.
   - Пусть, - усмехнулась Пономарева. - Мы  должны  быть  многообразны.  Тем
активнее они клюнут на носибельные модели. Умение ненавязчиво внушать людям,
что им нужно то, а не другое, - это большое искусство.
   - Нина, ты - гений моды! -  всплеснула  руками  Зинка.  Ее  лицо  и  поза
выражали полный восторг перед дальновидностью начальницы.
   На лице Пономаревой вновь появилась улыбка. Хотя она прекрасно знала цену
нарочитым восторгам своей помощницы, и  такая  похвала  была  тем  не  менее
приятна.
   Вовсе не Пономарева являлась автором этих моделей. Их все  разработал  ее
молодой помощник - Тимофей Сазонов, начинающий модельер. Он  в  свое  время,
заканчивая учебу в  институте  легкой  промышленности,  что  располагался  в
Московской области, в Тарасовке (его так и называли: "Тарасовский  институт"
- по названию  железнодорожной  станции  по  Ярославской  железной  дороге),
проходил практику в Доме моды "Подмосковье". Вот тогда-то  Нина  Ивановна  и
разглядела талант в начинающем модельере.
   Подобная идейка - пригласить начинающего модельера - уже  брезжила  в  ее
умной голове, а тут, как нарочно, появился Сазонов. У него за душой не  было
ничего - одни прожекты, а у Нины Ивановны - реально существующий Дом моды...
Когда еще выпускник  института  заявит  о  себе,  найдет  спонсоров,  изыщет
возможность  работать  по  специальности?  Хорошо,  если   удастся   открыть
крошечное ателье, где все работы придется выполнять самому. Но пойдут  ли  к
нему заказчики? Пробиться - ох как  трудно!  Она-то  это  знает.  Гениальные
замыслы  художника,  еще  не   успевшие   четко   оформиться,   пропадут   в
безвестности, не осуществившись. Прямая выгода Тимофею идти в  подчинение  к
Нине Ивановне: руку набьет, практика еще никому не помешала, а дальше  видно
будет.
   Нина Ивановна охмуряла парня  умело.  Она  понимала,  что  и  когда  надо
говорить. Изъясняясь прямолинейно, без лести, а иногда и попросту грубовато,
Пономарева говорила чистую правду: не пробиться начинающему художнику в этом
мире, а есть-пить каждый день надо! Тимофей согласился  на  ее  предложение.
Основным  пунктом  заключенной  договоренности  стало   следующее:   автором
разрабатываемых  моделей  автоматически  становилась  Пономарева...  За  все
приходится платить!
   Тимофей оказался надежным партнером. Люди, давно знавшие  Нину  Ивановну,
догадывались кое о чем: Нинка  никогда,  как  говорится,  звезд  с  неба  не
хватала, а тут нате вам, такой творческий успех.
   В прежние времена, работая закройщицей, она была  известна  тем,  что  не
могла  порой  помочь  заказчику  выбрать  нужную  модель  и  совершенно   не
чувствовала структуру материала. Сколько скандалов, вспыхнувших по ее  вине,
гасила Серафима Евграфовна! "Думать надо, Нина. Ну  нельзя  из  такой  ткани
выполнить этот фасон", - корила ее Фуфлыгина. "Заказчица  просила,  Серафима
Евграфовна, - защищалась Пономарева, - умоляла, говорила, что  претензий  не
будет". Заведующая морщилась, как будто ей поднесли под нос какую-то  дрянь:
"Просила...  А  теперь  вот  визжит  на  весь  салон.  Всех  заказчиков  мне
перепугает. Думать же надо! Шелк шелку рознь. Один собака зубами не  порвет,
а в другой тонкую иголку воткни  -  сразу  сечется.  Для  того  мы  здесь  и
сидим..." Даже у Татьяны Татариновой, бездипломной закройщицы, не  случалось
таких проколов,  как  у  Пономаревой.  Сила  Татариновой  была  в  громадной
практике, благодаря своему опыту она могла заткнуть за пояс  любого.  "Чутье
надо иметь, нюх, - любила говорить Татаринова. - Без чутья в нашем деле вмиг
прогоришь".
   Нина Ивановна поэтому и оставила ее в Доме моды. От других она не моргнув
глазом избавилась. Одна из уволенных мастериц в  сердцах  выпалила  ей:  "Да
тебя саму надо было еще при Фуфлыгиной уволить - за профнепригодность! В два
счета вылетела бы,  да  профком  отстоял.  И  я  за  тебя  заступалась,  как
последняя дура. Мало мне теперь, идиотке. Смотри: совесть замучит!"
   Совесть Нину Ивановну не мучила. Она, может, на месте Серафимы Евграфовны
и сама бы себя такую  уволила.  Раньше.  А  теперь  вот  хозяйкой  стала.  И
благотворительностью она не  занималась.  Особенно  за  собственный  счет...
Время  тяжелое:  или  ты,  или  тебя.  Щедрой  можно  быть  только  за  счет
государства.
   Да, не она автор этих моделей. Но где бы они сейчас все были, если бы  не
Пономарева? В замыслах художника. Только  ее  оборотистость  позволяет  Дому
моды худо-бедно, но выживать. Погодите, придет время, она еще всем покажет!
   - Аллочка, по-моему, неплохо комментирует, а? - обратилась Нина  Ивановна
к Зинаиде.  (Пригласить  на  показ  Аллу  Зубкову,  журналистку  из  местной
радиостудии, было собственной идеей Пономаревой.)
   Зинаида Кудрявцева сдержанно кивнула.  Не  выносила  она,  когда  кого-то
хвалили в ее присутствии.
   - Ничего, - вынуждена она была все же согласиться.
   Наташа  краем  глаза  заметила  происходившие  переговоры  Пономаревой  с
Зинаидой - и наклонилась к Кате:
   - Нинок и ее недремлющее око. С Зинкой будь поосторожнее: сволочная баба.
   - Знаю, - кивнула Катя. - Еще в бригаде про нее слышала.
   - Вот-вот, мотай на ус... - Наташа хотела еще что-то добавить, но, уловив
подозрительный взгляд Кудрявцевой в свою сторону, тут же смолкла.
   Сейчас на подиуме среди других манекенщиц вышагивала  Тамара.  Она  гордо
несла свою красивую голову.
   - Княжна грузинская! - ахнул кто-то из персонала.
   Тамара  смотрелась  великолепно.  Неторопливая,  величественная  походка,
царственный поворот головы. Она прекрасно владела своим телом:  ее  движения
были четкими, отточенными до миллиметра.
   - Классно смотрится! - восхитилась Наташа, и в ее голосе не прозвучало  и
малой толики зависти.
   Тяжелый шелк  платья,  наглухо  закрытого  спереди,  облегал  всю  фигуру
Тамары. Ее движения  сопровождались  аплодисментами.  Тамара  же  продолжала
неторопливо шествовать - поступью богини.
   - Наряд не для тех,  кто  привык  приобретать  товары  по  сходной  цене.
Позволим себе одеться  строго,  спокойно  и...  дорого!  -  Радиожурналистка
разливалась  соловьем,  подчеркивая  и  без   того   бросающуюся   в   глаза
изысканность Тамариного наряда.
   Однако королевой показа стала, как всегда, Богданова. В каком  бы  наряде
она ни появилась, раздавались дружные аплодисменты: в платье ли, деловом  ли
костюме или в длинном кожаном сюртуке.
   Густые темно-каштановые  волосы  Наташи  касались  плеч,  челка  скрывала
высокий лоб, карие  глаза  смотрели  на  мир  задорно  и  весело.  Природный
персиковый цвет ее лица вызывал у многих жгучую зависть.  С  такой  кожей  -
бархатной, шелковистой - рождаются юные  богини,  и  никакими  притираниями,
снадобьями и  прочими  косметическими  средствами  добиться  такого  нельзя.
Правильный овал лица, огромные, как  бы  приподнятые  у  висков,  искрящиеся
глаза... Наташа была  подвижна  как  ртуть,  темпераментна  и  по-настоящему
красива - собственной природной красотой: ей не надо было "делать" лицо, как
большинству моделек. Богдановой  пытались  льстить  сравнением  с  известной
американской актрисой, но она в ответ лишь смеялась и качала головой...
   Стаскивая с себя одеяние, напоминающее балахон, Богданова пожаловалась:
   - Буйная фантазия художника. На мой взгляд, слишком экстравагантно.  Я  в
нем болтаюсь, как ложка в стакане. Моя бабка назвала бы это хламидой.
   Стоявшая рядом Тамара хмыкнула:
   - Наташенька, тебя подводит вкус: в этом одеянии можно запросто ворваться
на вершину от кутюр. -  Последнее  слово  Тамара  произнесла  с  французским
прононсом. Обе девушки при этом захохотали.
   Наташа проявила к себе несправедливость: даже в этом нелепом одеянии  она
смотрелась неплохо.
   В ожидании выхода на "язык" кое-кто из девушек пудрил носик  и  поправлял
покосившуюся прическу.
   - Оживите свой облик макияжем! - иронически буркнула появившаяся Надя, не
забывшая своего недавнего унижения.  Она  ловко  стянула  с  себя  модельное
платье и достала носовой платок. - Ну и жарища здесь, барышни!
   Показ коллекции между тем продолжался.
   Выходить на подиум вдвоем с Наташей было гораздо  легче,  чем  в  паре  с
любой другой из девушек-моделей. Катя это сразу  почувствовала.  (Врожденное
чувство ритма помогало Царевой двигаться синхронно, когда  это  требовалось.
Из зрительного зала она не смотрелась новичком.) Разница заключалась в  том,
что к другим манекенщицам приходилось  приспосабливаться,  подлаживаться.  С
Богдановой же все получалось словно само собой.
   Наталье, как, впрочем, и другим  девушкам,  наработанный  профессионализм
позволял в самых неожиданных ситуациях быть на высоте и не допускать ошибок.
Шаг,  поворот,  движение,  как  в  замедленном  кадре,  -  все   это   можно
отрепетировать, довести до автоматизма.
   Катя заметила, что у некоторых моделей руки и ноги  движутся  так,  будто
они закреплены на  шарнирах,  и  кажутся  порой  неестественно  вывернутыми;
кто-то  подчеркивает  свою  сексапильность,   чувственность.   А   Наташа...
Прекрасно владея своим телом, она могла быть любой. И чертовски сексапильной
- тоже.
   Удивительное    телосложение!    Все    девушки    по-своему     казались
привлекательными, но ни одна  из  них  не  могла  сравниться  с  Наташей.  В
Богдановой присутствовало нечто такое, что резко выделяло ее из общей массы.
Красота, особый, неповторимый шарм, темперамент и еще многое, многое  другое
-  то,  что  рядовую  манекенщицу   способно   превратить   в   супермодель.
Профессионалы называют это фактором "Икс". Либо это есть, либо - нет.
   Рядом с Натальей меркла строгая красота  Тамары,  кукольное  личико  Нади
казалось простоватым,  сразу  же  терялся  наигрыш  Алены,  Лиза  смотрелась
угловатым подростком, а еще одна  девушка,  Лора,  лицо  которой  напоминало
неподвижностью застывшую белую маску, выглядела неестественно и  скованно  -
со своими отработанными, словно у робота, движениями.
   Кто  знает,  почему  из  тысяч  манекенщиц,  "стартующих"  практически  с
одинаковыми  природными  данными,  лишь  одна  становится  звездой?  В   чем
заключается  этот  удивительный  секрет?  Фактор  "Икс"...  Только   сейчас,
соприкоснувшись с секретами профессии, Катя начала, похоже, понимать, почему
на  каждую  Синди  Кроуфорд,  Кристи  Турлингтон,  Клаудиу  Шиффер  и  Линду
Евангелисту приходятся  тысячи  безвестных  манекенщиц.  (Линда  Евангелиста
вообще была кумиром Царевой.)
   Катерина в паре с Наташей на подиуме  смотрелись  отлично;  это  отметили
все. Одна - с  рыжей  гривой,  струящейся  как  живое  золото,  другая  -  с
темно-каштановыми волосами,  а  вместе  они  составляли  великолепный  дуэт.
Особенно удачным был показ костюмов. Катя - в темном, по контрасту с  рыжими
волосами, а Наталья - наоборот, в светлом.
   Реакция зала не заставила себя долго ждать. Нина Ивановна вместе со всеми
захлопала в ладоши. Как удачно получилось! Это надо уметь.  Цвета  подобраны
безошибочно.
   - Тем, кто слишком  осторожен  в  выборе  одежды  и  имеет  склонность  к
классическим линиям... - Аллочка  в  поте  лица  отрабатывала  обещанный  ей
гонорар.
   Пономарева  заметила  фотовспышки  и  метнула  взгляд  в  сторону   Ивана
Сергеевича Горина. Богатый  бизнесмен  что-то  записывал  в  своей  записной
книжке.
   Умница Наталья на ходу расстегнула пиджак, сняла его и  небрежным  жестом
закинула на плечо. Новенькая, Катерина, тоже  не  подвела:  она  в  точности
скопировала Наталью, только ее жесты были чуть напряженнее.
   Пономарева отмечала все мелочи.
   - Простота линий... - продолжала распинаться Аллочка Зубкова.
   Публика, хлопая, заглушала голос дикторши.
   Какая, к черту, простота линий! Как же, возьмешь их на  простоту.  Модель
или принимают, или нет. А главное - это чтобы все  женщины  в  зале  тут  же
захотели примерить на себя этот наряд. И  купить...  По  реакции  зала  Нина
Ивановна поняла, что сейчас  удалось  заинтересовать  дам.  Да,  никогда  не
поймешь, где найдешь, а где потеряешь. Сама она эти модели явно недооценила.
Фасончик - простенький: слегка приталенный пиджак, юбка до середины бедер.
   Пономарева расслабленно выдохнула: пока все прекрасно. Однако  не  успела
она перевести дыхание, как грянул скандал.
   - Трикотажа нет в примерочной! - Задыхающийся  голос  Зинки  стал  громом
среди ясного неба.
   - Как?! - Нина Ивановна сорвалась было с места, но тут же остановилась. -
Где платья?
   - В цехе. Тимофей сказал...
   - Немедленно поднять их все наверх. Быстро!
   Это  был  жуткий,  чудовищный  прокол.  Продолжала  звучать  музыка,   но
Пономарева ее не слышала: она пребывала в стопоре.
   Манекенщицы покидали подиум.
   Пономарева встрепенулась. Действовать, и  немедленно!  Она  увидела,  что
Зубкова смотрит в сторону кулис, ожидая нового выхода. Нина Ивановна, слегка
высунувшись из-за кулисы,  сделала  ей  знак  рукой:  потяни,  мол,  сколько
сможешь.
   Понятливая  Аллочка  кивнула.  Только  очень  внимательный  человек   мог
заметить из зала их манипуляции.
   - Девочки! Наташа, Катюша, - Нина Ивановна кинулась вслед  за  ничего  не
подозревающими манекенщицами, - еще один прогон, у нас чепэ.  Наталья,  тебя
учить не надо.
   В зале продолжала звучать все та же легкая мелодия.
   - Мы  решили  еще  раз  показать  понравившиеся  вам  модели.  -  Аллочка
судорожно подыскивала  подходящие  слова,  но  ее  голос  звучал  достаточно
уверенно и четко, и никому в голову не могло  прийти,  что  случилось  нечто
непредвиденное. - Хочу особо подчеркнуть...
   - А вы... - Нина Ивановна  обернулась  к  остальным  девушкам,  удивленно
застывшим возле кулис. - Бегом в примерочную. Следующими пойдут пеньюары.
   - Дом моды "Подмосковье" отличает  высокое  качество  работы.  Вы  можете
убедиться в этом  сами,  познакомившись  поближе  с  любой  из  предложенных
моделей. Швы у костюмов - безукоризненные. Идеально отутюженные борта держат
форму. Наши вещи носятся подолгу, они служат своим хозяевам верой и правдой.
Приобретшие такой наряд будут выглядеть практично и соблазнительно. Активная
женственность - вот девиз современной  моды!  Кое-кто  готов  отказаться  от
роскошных  платьев  в  пользу  этих   элегантных   костюмов...   -   Аллочка
импровизировала, продолжая разливаться со