рошо бы, а то - сама знаешь...
   - Да ладно волну гнать! Не одна, так другая попадется.
   - Не скажи. Эта уж больно хороша!
   - Потрахаться сгодится.
   - Ты бы дверь закрыла, а то придет кто...
   Не дожидаясь, пока их обнаружат, Катя схватила светловолосую  девушку  за
руку и вместе с ней выскочила из комнаты.
   Они стояли в конце коридора. Катю просто колотило.
   - Это липовое модельное агентство, которое вербует таких дур, как мы, для
работы в западных борделях! Поняла?
   - Чего ж тут не понять, - сказала незнакомка и нахмурилась. - Е-мое,  это
в какое бы дерьмо я влипла, если бы не ты.
   Катя как бы очнулась и вспомнила: паспорт! Ее  паспорт  остался  в  руках
этих гадов! Она направилась к знакомой двери.
   - Ты куда? - бросилась за ней светловолосая.
   Катерина коротко объяснила...
   - И я с тобой.
   Катя громко постучала и сразу вошла.
   Лада сидела за своим рабочим столом.
   - Какие-то вопросы, Катюша?
   - Да. Я передумала! - громко  и  внятно  сказала  Царева.  Ее  трясло  от
ненависти.
   Служащая борделя мгновенно поменялась в лице.
   - А что случилось? - Теперь ее голос не был мягким и приветливым. - Я уже
начала заполнять документы. У нас так не делается!
   - Прошло всего полчаса. Никакие документы вы не заполняли. Вы  болтали  в
соседней комнате. Мы обе слышали - о чем.
   Возникла нехорошая пауза.
   Из соседней комнаты вышел Коржухин.
   - Верни ей паспорт! - приказал он.
   Лада не шевелилась.
   - Ну! - заорал он, надвигаясь на сотрудницу.
   Лада с перекошенным от бешенства лицом швырнула на стол документ.
   Коржухин повернулся к Царевой:
   - Ты девчонка умная. Имей в  виду:  настучишь  в  ментовку  -  пожалеешь!
Поняла?
   Это  было  последнее,  что  услышала  Катя,  покидая  липовое   модельное
агентство...
   Девушки стояли на Сретенке.
   - Меня,  между  прочим,  Светкой  зовут,  -  представилась  новая  Катина
знакомая. - Ну, дела-а,  -  протянула  она.  -  Тут,  как  говорится,  и  не
захочешь, а выпьешь.
   Потом они сидели в недорогом кафе и рассказывали друг другу о себе. Света
пила вино, Катя - сок.
   - Школу окончила, так и болтаюсь без дела, никак нигде  не  приткнусь,  -
рассказывала Светлана.  -  Родители  уже  ворчат.  Увидела  это  объявление,
обрадовалась, а тут такой обвал. Как ты  думаешь:  они  тебя  просто  пугали
или...
   - Не знаю. За последнее время меня так все допекли, что я  уже  перестала
бояться.
   Новые знакомые расстались подругами. Катя даже оставила Светлане  телефон
маминой приятельницы и соседки - тети Нины.
   Царева, посадив Светлану в автобус, направилась в сторону входа в  метро.
В подземном переходе к станции  метро  "Сухаревская"  было  многолюдно.  Она
подошла к газетному киоску. Читая  заголовки  газет,  Катя  перемещалась  по
периметру стеклянной витрины. И вдруг почувствовала, как на ее  плечо  легла
чья-то рука. Сердце мгновенно куда-то ухнуло. Катя резко обернулась...
   Она не сразу узнала стоявшую перед ней  девицу  -  в  вызывающе  короткой
юбочке с разрезом до "самого некуда" и в ботфортах. Полушубок на девице  был
распахнут, кофточка с громадным вырезом  туго  обтягивала  грудь.  Чрезмерно
накрашенное лицо, стойкий запах спиртного... Принадлежность  к  определенной
профессии легко угадывалась.
   - Вика Минаева? - без особой уверенности спросила Катерина.
   - Она самая! - громким прокуренным голосом ответила та и потащила Катю за
собой. - Отойдем в сторонку, поговорим... Я смотрю:  ты  или  не  ты?  Вроде
похожа, а вроде и нет. - Вика, отступив на шаг, еще раз внимательно оглядела
Цареву. - Здорово изменилась. Похорошела-а! Когда нас  Наташка  знакомила...
Только не  обижайся,  ладно?  Ты  такая  незаметная  была,  а  сейчас  прямо
расцвела. Слышала я про Богданову. Ужас какой-то! Все  это  правда?  -  Вика
тараторила без передышки. - Я так рада, что встретила тебя. Как там жизнь на
скотном дворе у Пономаревой?
   С Викторией Минаевой  Катя  как-то  встречалась  у  Наташи.  Вика  раньше
работала в Доме моды "Подмосковье" манекенщицей, но уволилась  со  скандалом
из-за пьянки. Это случилось незадолго до того, как в Дом моды пришла Царева.
Какое-то время Виктория еще общалась с Богдановой, а потом исчезла. Ей  было
лет двадцать пять, но выглядела она значительно старше.
   Катя заметила в переходе еще целую стайку девушек, одетых  подобно  Вике.
Они держались тесной группкой  возле  темноволосой  женщины  в  свингере  из
пушистого  меха.  И  девушки,  и  женщина  время  от  времени  с   интересом
поглядывали в сторону Вики.
   - Это - наши, - пояснила Минаева. И добавила, приглушив голос:  -  У  нас
здесь развод.
   - Что? - не поняла Катя.
   - Ну что ты такая непонятливая? Развод - это как в  армии:  когда  каждая
получает задание - кому куда.
   - И давно ты здесь? - спросила Царева только  потому,  что  надо  было  о
чем-то говорить.
   - Относительно. Раньше с  личным  сутенером  работала.  Брала  по  двести
баксов: сто - мне, сто - ему. Эх, было  времечко!  -  мечтательно  протянула
Вика. - Отстойник на Кропоткинской... - Она  поймала  вопросительный  взгляд
Царевой. - Отстойник - это квартира.
   - Я догадалась, - тихо сказала Катя.
   - Осуждаешь?
   Катерина, не отвечая, пожала плечами.
   - Жить и здесь можно, я не жалуюсь. Бригада  нормальная,  деньги  срубить
можно. Мама с кем надо все вопросы утрясет. Ментовка нас не гоняет.
   Катя поняла, что "мама" - это старшая в  группе:  та  самая  темноволосая
женщина, вокруг которой толпились девицы.
   - Не боишься?
   Вика ухмыльнулась:
   - Ничего я не боюсь. После того как из  "Подмосковья"  ушла,  я  ведь  не
сразу сюда попала. Познакомилась с одним банкиром.  Он  мне  квартиру  снял,
шубу купил. Словом, взял на полное содержание. Днем  его  нет,  а  к  вечеру
появлялся. В ресторан ходили. Иногда. А так больше все дома да дома.  Полная
семейная идиллия. Пожила у него, пожила - и заскучала. Такая тоска,  хоть  в
петлю. Пресно все, как еда без соли. Это не по мне.  Сбежала.  Видно,  такая
моя судьба - не могу  без  риска!  Здесь  каждый  день  как  последний,  все
крутится, вертится...
   - Русская рулетка, - едва слышно произнесла Катя.
   - Если хочешь - да! - Вика смотрела Царевой прямо в глаза. - Иногда читаю
откровения какой-нибудь проститутки, и  просто  тошнит.  Денег  нет,  то-се,
нужда заставила, родителей потеряла, положение  безвыходное...  Не  верь!  -
Глаза Вики злобно сверкнули. - Ее в машину сажают,  везут  неизвестно  куда,
она нескольких мужиков сразу обслуживает. Иногда так уделают, что  подняться
не может. Домой приползет - места живого  нет.  Казалось  бы,  урок  на  всю
жизнь: уходи, милая, пока цела! Так нет. Неделю отлежится,  раны  залижет  и
опять на работу. Натура такая, понимаешь? Не можем мы без этого.
   Катя не произнесла ни слова. Да и что она могла сказать?
   - Викой меня  назвали.  Виктория  -  это  означает  "победа".  -  Минаева
вздохнула. - Песенка есть с такими словами: "Победа ты, Виктория, да  только
не моя". Это как раз про меня.
   - Вика! - позвала Минаеву темноволосая женщина. - Пора. Заболталась.
   - Иду, - откликнулась Вика. - Ну все, мама зовет.
   Она исчезла, оставив после  себя  стойкий  запах  духов  и  спиртного,  а
Катерина поехала домой.

   ЧАСТЬ III
   "СИЛУЭТ
   РОССИИ"

   Глава 20
   Царева сиднем  сидела  в  квартире.  Она  больше  не  выискивала  никаких
объявлений в газетах. Хватит! Пальцем не пошевельнет, даже если будут сулить
горы золотые. То в частный бордель чуть не попала, то в "модельную квартиру"
публичного дома на Западе...
   Она вдруг почувствовала  себя  дичью,  за  которой  ведется  безжалостная
охота. Жестокая, без правил,  где  все  средства  идут  в  ход.  Нет,  охота
ведется, конечно, не лично за ней, а за такими, как она.
   Катя пила чай, когда раздался телефонный звонок.
   Голос в трубке дрожал от нетерпения.
   - Потрясающие новости! Еле нашла твой телефон. Взяла у тети  Нины...  Так
вот, только сегодня узнала:  оказывается,  Дом  моделей  Кардашева  набирает
манекенщиц. Завтра - последний день!
   - Не пойду я никуда.
   - Ты что, обалдела? Это же Кардашев. Кар-да-шев! - по  слогам  произнесла
Светлана. - Давай  вместе  попробуем,  а?  Катюш,  не  валяй  дурака,  вдруг
повезет!
   - Ладно, - согласилась Катя, - только ради тебя.
   Она повесила трубку. Ехать никуда не хотелось.
   На  следующий  день  Светлана  ждала  ее  возле  метро,  подпрыгивая   от
нетерпения.
   - Очередь! - Она закатила глаза. - На улице стоят.
   - Только меня там и не хватало.
   - Пошли-пошли! - подтолкнула ее Светлана. - Все равно уж приехала -  чего
теперь выступать?
   Они встали в конец очереди.
   Катерина  смотрела  на  красавиц,   которые   их   окружали,   и   ловила
неприязненные взгляды.
   - Портфолио, мастер-класс, - доносилось с одной стороны.
   - Суровая, он без нее ничего не решает,  -  слышался  разговор  в  другой
группе ожидавших своей очереди.
   Светлана металась вдоль строя красоток и переживала.
   Катя сжала зубы: она решила выстоять во что бы то ни стало. Потом и у нее
появился интерес: а действительно, чем черт не шутит?!
   Вспомнила, что, когда она пыталась поступить в педагогический,  там  тоже
девицы, манерно закатив глаза, восклицали:
   - Не знаю, какой язык сдавать: английский  или  французский?  Владею  ими
примерно одинаково. У нас в спецшколе...
   Катя спецшколы не оканчивала и поэтому очень средненько знала английский.
Манерные  же  девицы  всегда  вызывали  у  нее   раздражение.   Сейчас   она
развлекалась тем, что наблюдала за поведением им подобных.
   - Кать, а что такое портфолио? - спросила подошедшая Светлана. Чем дольше
она бегала вдоль очереди, набираясь впечатлений, тем озабоченнее становилось
ее лицо.
   - Альбом с собственными фотографиями, где будущая модель  снята  в  самых
выгодных ракурсах.
   - А у тебя есть?
   - Нет. Не успела обзавестись. Я же не собиралась на конкурс к Кардашеву!
   - А без этого портфолио что - и разговаривать не будут?
   - Будут, не переживай. Можно с ног до  головы  собственными  фотографиями
облепиться, с выгодным освещением и ракурсом. Только смотрят-то  сначала  на
живую натуру. Или подходишь, или нет. А портфолио -  это  так...  -  Она  не
удержалась и схохмила,  процитировав  Таньку  Татаринову:  -  Для  поддержки
собственных штанов. Для престижа то есть.
   Света облегченно вздохнула:
   - Хорошо. А то они все тут такие важные, нос дерут.
   Светлана вообще-то слегка ошибалась: знаменитый Дом  моделей  не  набирал
манекенщиц - требовалась лишь одна модель.
   Царева с тоской смотрела на  толпу  жаждущих.  Время  от  времени  у  нее
появлялось острое желание уйти.
   Часа через два их впустили в здание.
   Наконец-то она видела живьем самого Эдуарда Кардашева. Катя удивилась: по
телевизору  он  выглядел  гораздо  солиднее.  А  так  -  невысокого   роста,
худощавый, с усталым лицом. Он сидел в небольшой  комнате  и,  морщась,  пил
минеральную воду. На лице маэстро было написано, что он устал до чертиков  и
ждет не дождется, когда закончится парад красоток.
   Само помещение напоминало школьный класс,  и  Царева  почувствовала  себя
ученицей у доски, которая должна отвечать  урок.  Она  уже  не  жалела,  что
притащилась сюда: взглянуть на живого Кардашева - само по себе интересно.
   Кардашев как-то мутно посмотрел на нее, а  потом  оглянулся  на  сидевшую
рядом хмурую женщину средних лет, одетую в черный свитер  с  воротником  под
горло. Та негромко что-то  сказала...  Катерина  скорее  почувствовала,  чем
увидела, что в глазах признанного модельера появился интерес.
   Ей сделалось не по себе. Поняла, что появился шанс. Ноги мгновенно  стали
ватными, но девушка взяла себя в руки.
   - Ну? - Он встал и подошел к Кате.
   Находившаяся в комнате женщина продолжала  со  своего  места  внимательно
разглядывать ее.
   - Как тебя зовут? - услышала Катя вопрос маэстро.
   - Катерина.
   Кардашев обернулся:
   - Валечка, одень, пожалуйста, Катюшу.
   - В купальник?
   - Что? - рассеянно переспросил он. - Ну да, конечно!
   - Пошли, - приказала дама.
   В тесной соседней комнатенке Катя  переоделась  в  купальник  -  и  снова
предстала перед Кардашевым.
   - Валечка, а ты  не  находишь,  что  она  чем-то  напоминает  нашу  Елену
Ходакову?
   Та, которую он называл все время Валечкой, ответила не сразу:
   - Эдик, а ты, пожалуй, прав. Но не это главное.
   Потом Катю вертели во все  стороны,  заставляли  ходить  то  быстрее,  то
медленнее. Это продолжалось довольно долго. Попутно  ей  задавали  различные
вопросы... Катя не знала, кто такая Ходакова, о которой тут упомянули. И она
выполняла все, что ей приказывали.
   - Отлично! - произнес наконец Кардашев. - Это то, что мне надо.
   Он уже не сидел со скучающим видом,  глотая  минеральную  воду.  Кардашев
бегал, командовал, приказывал - то есть сделался  тем  Кардашевым,  слава  о
котором гремела...
   Катя стаскивала с себя купальник в  смежной  комнатке.  Она  все  еще  не
верила, что такое с ней произошло. Именно с ней, а не с Золушкой из  детской
сказки.
   - Все, дорогая. - Перед ней стояла хмурая женщина  в  черном  свитере.  -
Эдуард Викторович принял  решение  зачислить  тебя  на  работу  в  свой  Дом
моделей. Поздравляю, милая. - Эти слова она произнесла строгим,  официальным
тоном. - Меня зовут Валентина Ивановна...
   Она еще что-то говорила, но Катерина плохо ее слышала:  новость  оглушила
ее.
   - Не могу поверить, - с трудом выговорила она. - Меня подруга привела,  я
даже идти не хотела.
   - Ну-ну, успокойся!  Поезжай  домой,  отдохни,  выспись  как  следует,  а
завтра...
   Когда Царева, пошатываясь от пережитых волнений, вышла из здания, снаружи
ее ждала Светлана. Катя мгновенно почувствовала себя виноватой.
   - Жду, жду... - начала Света. И замолчала на половине  фразы.  -  Неужели
приняли?! - ахнула она.
   Царева кивнула.
   - Если бы не ты... - Увидев, как изменилось лицо Светланы, Катя умолкла.
   В глазах приятельницы  появилась  такая  тоска,  что  у  Царевой  сжалось
сердце.
   - Ладно! - выдохнула Светлана. - Лучше ты, чем кто-то другой. Я и вправду
очень рада...
   Она всхлипнула и кинулась к Кате на шею.
   Глава 21
   Для Катерины началась новая жизнь. Несколько дней она жила как во  сне  -
пока не поверила окончательно в случившееся...
   Когда Катя Царева  пришла  рано  утром  к  Нине  Ивановне  Пономаревой  и
сообщила о своем уходе, та ее не стала удерживать. "И слава  богу,  что  так
сложилось", - можно было прочитать на лице Нины Ивановны.
   Борька из-за этой девчонки совсем голову потерял. Добром бы не кончилось.
А так - с глаз долой, из серд-ца вон.
   - Хорошо, - сказала  Нина  Ивановна.  -  Шесть  манекенщиц  для  меня  на
сегодняшний день многовато. Уже сама подумывала о сокращении. Расчет  можешь
получить хоть сейчас, деньги у  Зои  в  кассе  есть.  Трудовую  книжку  тебе
сегодня же выдадут.
   Пономарева не спросила ее о новой работе. Сама Катя тоже говорить  ничего
не стала. Она рассказала об этом в бывшей  своей  бригаде,  куда  спустилась
после посещения бухгалтерии... Деньги! Царева посмотрела  на  жалкую  сумму,
причитавшуюся ей к  выплате,  и  едва  не  расхохоталась.  Бухгалтерша  Зоя,
конечно, ее надула при расчете. Ну и черт с ними, подумала Катя, обойдется.
   Когда она ходила по коридорам Дома моды, то надеялась встретить  Тимофея,
но он как в воду  канул.  Никого  из  девчонок  тоже  не  было:  они  обычно
появлялись позднее.
   Уволиться, не попрощавшись с  Лидией  Анатольевной  Кургузиной,  Катя  не
могла.
   -  Ну,  девка,  будешь  теперь  со  всякими  знаменитостями  общаться.  -
Сварливая  тетя  Наташа,  мотористка  соседней  бригады,   любившая   раньше
подковырнуть Катю, смотрела на девушку ласково. - И дорогу к нам забудешь.
   - Да ладно вам...
   Женщины  пили  чай  с   принесенными   Катей   конфетами   и   добродушно
переговаривались.
   Вихрем влетевшая Танька Татаринова, с платьем заказчицы в  руках,  увидев
Катю в цехе, выпалила:
   - А, и ты тут? Уходишь, говорят.
   - Манекенщицей взяли, в Дом моделей  Кардашева,  -  информировала  Таньку
тетя Наташа и ядовито посмотрела на закройщицу.
   - Меня тоже недавно приглашали, - мгновенно отреагировала  Татаринова,  -
велели только шляпу надеть.
   - Да я серьезно! - обиделась за Катю мотористка.
   - Ну-у? - Татаринова, небрежно сбросив на стол  болтавшееся  на  плечиках
платье, которое до того бережно держала в руках, внимательно  посмотрела  на
Цареву. - Большому кораблю - большое плаванье! - уже  без  насмешки  сказала
она.
   Катя смутилась.
   - Я всегда тебе, Лида, говорила, - обратилась Танька к Кургузиной, -  эта
девчонка работать ручницей не будет. Чутье надо иметь! - Она постучала  себя
по голове.
   Танька, ухватив лежавшую на столе конфетку, уже командовала:
   - Мусечка, у бабы все платье на спине в пузырях. Сутюжить надо.
   - Эх, сутюжу, разутюжу, а назавтра  распорю!  -  кривляясь,  запела  тетя
Наташа. - Тут хоть что ни произойди, а ты все  свое.  Мне  твои  пузыри  уже
ночью снятся. Все бабы у тебя в пузырях!
   Женщины засмеялись.
   - Ничего смешного, -  оскорбилась  Танька.  -  Несерьезный  ты,  Наталья,
человек. Мастер хороший, а несешь порой черт-те чего. "А нам все равно,  что
повидло, что говно", - кто пел? Не ты, скажешь? В твои-то годы...
   - Эх, Танечка, - потянулась затекшей спиной  мотористка.  -  Мне,  может,
только частушки петь и осталось. Вот уйду  на  пенсию  скоро,  молодые  тебе
ничего не споют.
   - Сама скоро уйду! - буркнула  Татаринова.  -  Вам  бы  все  хиханьки  да
хаханьки, а заказчица, между прочим, из прокуратуры.
   При слове "прокуратура" у Кати екнуло сердце.
   - Ну и что? Не посадит же она нас за эти пузыри?
   - А то, что интересную новость сейчас сказала... -  Татаринова  обернулаь
уже от двери. - Городская прокуратура возобновляет уголовное дело по  поводу
смерти Натальи Богдановой. Назначили нового прокурора,  и  он  перетряхивает
все сомнительные дела.
   В цехе зашумели, обсуждая новость.

   Вторую неделю Царева работала у Кардашева. Здесь все было чужое.  В  Доме
моды "Подмосковье" она могла перекинуться  несколькими  словами  с  Тамарой,
Лизой; могла, наконец, спуститься в бригаду  и  там  за  разговором  отвести
душу. Бесконечные неувязки, окрики Зинки Кудрявцевой, что  кто-то,  дескать,
не приехал вовремя, кого-то забыли, кто-то напился, - все это представлялось
теперь обычным, родным и знакомым. Там-то Катя всегда точно знала, что  надо
делать и куда идти. Знала даже, когда переберет Наденька и закатит очередной
скандал.
   В  столичном  Доме  моделей  все   происходило   по-другому.   Действовал
отлаженный,  четкий  механизм,  не  дававший  сбоев.  Сухие,  немногословные
приветствия окружающих, настороженные взгляды - Царева с трудом вживалась  в
новую атмосферу.
   Все  были  заняты  делом,  и  каждый  знал  свое  место.  В   Доме   моды
"Подмосковье" Катерина приходила как к себе домой.  А  здесь  она  постоянно
испытывала неловкость. Боялась сесть не вовремя или ступить не  туда.  Люди,
которые ее окружали, казались какими-то замороженными.
   Один Эдуард Кардашев вел себя  раскованно  и  непринужденно.  Его  верная
помощница - Валентина Ивановна, одетая всегда во  что-то  черное,  улыбалась
примерно один раз в неделю. Она все держала под  контролем.  Хотя  казалось,
при этом прекрасно отлаженном механизме в Доме моделей  не  может  произойти
никаких накладок. Одевальщицы, гладильщицы, да и весь техперсонал  считались
исключительно  опытными  работницами.  Катя  не  слышала,  чтобы   возникали
какие-то конфликты.
   Царева привыкла к  ободранным  стенам  в  "Подмосковье".  Нина  Ивановна,
пуская пыль в глаза, наводила наружный лоск там, где проходили презентации и
бывали гости.  Ободранность  остальных  помещений  не  поддавалась  никакому
описанию. "В солдатской