нием изящных маленьких
сюрпризов, которые могут подойти к различным случаям жизни, но, преподнося
их, я всегда стараюсь придать им форму экспромта.
  Ожидания мистера Беннета целиком подтвердились. Глупость кузена вполне
оправдала его надежды. И, слушая гостя с серьезнейшим выражением лица, он
от души развлекался. При этом, если не считать редких случаев, когда он
бросал взгляд на Элизабет, он вовсе не нуждался в партнере, с которым мог
бы разделить удовольствие.
  Ко времени вечернего чаепития принятая им доза оказалась, однако, уже
настолько значительной, что мистер Беннет был рад спровадить своего кузена
в гостиную, попросив его почитать что-нибудь дамам. Мистер Коллинз с
готовностью согласился, и ему была принесена книга. Однако, взглянув на
нее (легко было видеть, что это книга из общественной
библиотеки"Общественная библиотека. - Так называемые общественные, или
"циркулирующие", библиотеки существовали в крупных городах и курортах
Англии уже с начала XVIII в. Там время от времени устраивались также
публичные лекции или концерты"), он сразу же от нее отпрянул и, попросив
прощения, заявил, что никогда не читает романов. Китти изумленно на него
уставилась, а Лидия даже от удивления вскрикнула. Были извлечены другие
книги, и после некоторого раздумья он остановился на проповедях
Фордайса"Фордайс Джеймс (1720 - 1796) - пресвитерианский священник,
оставивший ряд трудов богословского и нравоучительного содержания.
Известностью пользовались его "Наставления молодым девицам", а также
"Обращения к божеству", где, в частности, есть интересная характеристика
Джонсона, другом которого он был". Как только том был раскрыт, Лидию
одолела зевота. И не успел он прочесть монотонным голосом трех страниц,
как она, перебив его на полуслове, воскликнула:
  - Вы слышали, мама, дядя Филипс хочет уволить Ричарда? Если он на это
решится, Ричарда сразу возьмет к себе полковник Форстер. Мне об этом в
субботу сказала тетушка. Нужно будет завтра же сходить в Меритон и
расспросить обо всем подробнее. А заодно узнать, когда же вернется из
города мистер Денни.
  Две старшие сестры попросили Лидию придержать язык, но мистер Коллинз,
оскорбленный до глубины души, отложил книгу и сказал:
  - Мне часто приходилось наблюдать, как мало интересуют молодых леди книги
серьезного содержания, написанные, увы, для их же пользы. И, признаюсь,
меня это удивляет. В самом деле, может ли быть для них что-нибудь
благотворнее хорошего нравоучения? Но я больше не стану утруждать слух
моих юных кузин... - И, повернувшись к мистеру Беннету, он предложил ему
сыграть партию в триктрак"Старинная игра для двух игроков, в которую
играют на доске, разделенной на две части. У каждого игрока - пятнадцать
деревянных фигурок (шашек), которые он передвигает, бросая кости". Мистер
Беннет принял приглашение, заметив, что кузен поступает весьма разумно,
предоставляя девчонкам заниматься своими пустячными забавами. Миссис
Беннет и ее дочери самым искренним образом извинились за выходку Лидии,
обещая, если он возобновит чтение, впредь не допустить ничего подобного.
Однако, сказав, что он не затаил против юной кузины ни малейшей обиды и
что ее поступок вовсе не был для него оскорбителен, мистер Коллинз уселся
с мистером Беннетом за другой столик и приготовился к игре.


                                  ГЛАВА XV


  Мистер Коллинз не был одаренной натурой. И это упущение природы не было
восполнено в нем воспитанием и общением с людьми. Большую часть жизни он
провел под надзором отца - человека необразованного и мелочного. Находясь
в университете, он прослушал курс наук, но не завел сколько-нибудь
полезных знакомств. Подавленный отцовским воспитанием, первоначально
привившим его характеру раболепие, он приобрел со временем самодовольство
недалекого человека, который живет сам по себе и неожиданно рано преуспел
в жизни. Благодаря счастливой случайности он подвернулся вдове сэра Льюиса
де Б„ра в тот момент, когда освободился хансфордский приход. Почтение к ее
высокому рангу, благоговение перед личностью патронессы и вместе с тем
высокое мнение о собственной персоне, авторитете священнослужителя и
правах главы церковного прихода сделали из него человека, в характере
которого своеобразно переплелись высокомерие и угодничество,
самодовольство и униженность.
  Обзаведясь приличным жильем и вполне достаточным доходом, он возымел
намерение жениться. В поисках же примирения с семьей мистера Беннета он
задумал взять себе в жены одну из его дочерей, при условии, если
знакомство с ними подтвердит дошедшие до него сведения об их красоте и
благонравии. В этом-то и заключался его план восполнения ущерба, который
наносился семье Беннет его наследственными правами. Сам мистер Коллинз
считал, что ему пришел в голову необыкновенно удачный и для всех
приемлемый план, который свидетельствовал в то же время о его великодушии,
ибо не представлял для него никакой личной выгоды.
  План этот не изменился после того, как он познакомился с семьей своего
родственника. Созерцание прелестного личика мисс Беннет-старшей, напротив,
укрепило мистера Коллинза в его намерениях, подтвердив в то же время его
строгие взгляды на права, связанные со старшинством. Таким образом, в
течение первого вечера его избранницей сделалась Джейн. Следующее утро,
однако, внесло в его замыслы некоторую поправку. Перед завтраком он провел
четверть часа tete-a-tete с миссис Беннет. Беседа между ними коснулась
пасторского дома в Хансфорде и, естественным образом, перешла к надежде
мистера Коллинза найти будущую хозяйку этого дома в Лонгборне. И среди
приятнейших улыбок, свидетельствовавших, что она, вообще говоря, вполне
одобряет его намерения, миссис Беннет смогла все же предостеречь гостя в
отношении той своей дочери, на которой он было остановил свой выбор:
она-де ничего не может позволить себе сказать в отношении младших девочек,
- возможно, она недостаточно осведомлена, - но ей неизвестно о
существовании у них каких-либо душевных привязанностей. Что же касается
старшей дочери, - она просто должна предупредить его, так как чувствует
себя обязанной по отношению к Джейн, - весьма вероятно, что в скором
времени она будет обручена.
  Мистеру Коллинзу потребовалось только сменить одну кузину на другую. И это
было сделано за то время, пока миссис Беннет перемешивала угли в камине.
Почти равная Джейн годами и внешностью, Элизабет стала естественной
преемницей прав старшей сестры.
  Миссис Беннет высоко оценила намерения, на которые намекал мистер Коллинз,
поверив, что в скором времени у нее будут две замужние дочери. И человек,
имени которого она еще накануне не могла слышать, приобрел теперь ее
полное расположение.
  Лидия не забыла о своем желании отправиться в Меритон, и вместе с нею
решили прогуляться также все ее сестры, кроме Мэри. По просьбе мистера
Беннета мистер Коллинз должен был их сопровождать. Хозяину дома очень
хотелось от него избавиться и получить в свое распоряжение библиотеку,
куда гость последовал за ним после завтрака и где, якобы заинтересованный
одной из самых толстых книг, он почти без перерыва докучал своему
родственнику болтовней о доме и саде в Хансфорде. Такое поведение кузена
совершенно вывело мистера Беннета из терпения. В библиотеке он всегда мог
найти покой и тишину. И хотя, как мистер Беннет признавался Элизабет, он
постоянно был готов столкнуться с проявлениями глупости и самодовольства в
любой другой части дома, здесь он привык от них отдыхать. Поэтому
предложение совершить прогулку с девицами Беннет было высказано мистеру
Коллинзу самым настоятельным образом. Более расположенный к прогулке, чем
к чтению, мистер Коллинз с не меньшей охотой это предложение принял и тут
же захлопнул свой огромный фолиант.
  Разговор по пути в Меритон почти все время поддерживал один мистер
Коллинз, высокопарная болтовня которого лишь изредка прерывалась вежливыми
замечаниями его кузин. Однако, очутившись в городке, младшие сестры
совершенно перестали обращать на него внимание и принялись оглядываться по
сторонам в поисках офицеров, так что отвлечь их от этого занятия могли
только выставленная в окне лавки особенно нарядная шляпка или образчик
только что привезенного муслина.
  Внимание барышень вскоре привлек неизвестный молодой человек благородной
наружности, который прогуливался вместе с каким-то офицером по
противоположной стороне улицы. Когда они поравнялись, офицер поклонился.
Это был сам мистер Денни, о времени приезда которого Лидия хотела
разузнать в Меритоне. Его спутник произвел на девиц неотразимое
впечатление, и они принялись гадать, кто бы это мог оказаться. Китти и
Лидия решили выяснить это не откладывая и пересекли улицу, как бы
направляясь в находившуюся неподалеку лавку. Им посчастливилось перейти на
другую сторону как раз в ту минуту, когда молодые люди, повернув назад,
подошли к тому же самому месту. Мистер Денни сразу с ними заговорил,
попросив разрешения представить своего друга, мистера Уикхема, который
прибыл с ним накануне в Меритон и, как он счастлив сообщить, был зачислен
в их полк. Все складывалось самым благоприятным образом, ибо, чтобы стать
окончательно неотразимым, молодому человеку не хватало лишь полкового
мундира. Внешность его вполне располагала в его пользу. В ней все было
хорошо: правильные черты лица, отличная фигура, приятные манеры.
Представленный дамам, он сразу обнаружил склонность к непринужденной
беседе - счастливую склонность, в которой не чувствовалось ни малейшей
искусственности. Компания продолжала стоять, любезно болтая, когда
послышалось цоканье копыт и вдали показались скакавшие вдоль улицы Дарси и
Бингли. Увидев знакомых дам, всадники подъехали ближе и
засвидетельствовали им свое почтение. Говорил главным образом Бингли, речь
которого почти целиком была обращена к старшей мисс Беннет. По его словам,
они направлялись в Лонгборн, чтобы осведомиться о ее здоровье. Мистер
Дарси подтвердил это кивком головы и, вспомнив о своем намерении не
засматриваться на Элизабет, внезапно остановил взгляд на незнакомце.
Элизабет, которая в это время случайно посмотрела на того и другого, была
поражена действием на них этой встречи; оба изменились в лице - один
побледнел, другой покраснел. Через несколько секунд мистер Уикхем
притронулся рукой к шляпе - приветствие, на которое мистер Дарси едва
ответил. Что это могло означать? Придумать этому объяснение было
невозможно. И так же невозможно было удержаться от желания проникнуть в
скрывавшуюся за этим тайну.
  Через минуту мистер Бингли попрощался и ускакал вместе со своим другом,
как будто так и не заметив происшедшего.
  Мистер Денни и мистер Уикхем проводили молодых леди до дома мистера
Филипса и здесь раскланялись с ними, несмотря на настойчивые приглашения
Лидии зайти в дом, поддержанные громкими восклицаниями высунувшейся из
окна миссис Филипс.
  Эта дама всегда была рада видеть своих племянниц. А недавнее отсутствие
двух старших мисс Беннет делало приход Джейн и Элизабет особенно желанным.
Она тут же стала говорить о том, как удивило ее их раннее возвращение в
Лонгборн. Они вернулись в чужом экипаже, и миссис Филипс могла бы об этом
ничего не узнать, не попадись ей на улице мальчишка из аптеки мистера
Джонса, который сказал, что он больше не носит лекарств в Незерфилд, так
как обе мисс Беннет оттуда уехали. В эту минуту ее внимание было
привлечено к мистеру Коллинзу, которого ей представила Джейн. Миссис
Филипс встретила его самым любезным образом, на что гость отвечал еще
большей любезностью. Извиняясь за то, что он вторгся в дом, не имея чести
быть с ней знакомым, мистер Коллинз льстил себя надеждой, что его поступок
может быть все же оправдан родством с молодыми леди, представившими его ее
вниманию. Миссис Филипс почувствовала благоговение перед столь воспитанным
гостем. Однако ее тут же отвлекли от одного незнакомца расспросами
относительно другого, о котором она, увы, могла сообщить своим племянницам
только уже известные им сведения: что его привез из Лондона мистер Денни и
что он собирается вступить лейтенантом в ***ширский полк. По ее словам,
она вела наблюдения за ним уже в течение часа, пока он разгуливал по их
улице, и если бы мистер Уикхем снова оказался перед окнами, Китти и Лидия,
несомненно, тотчас бы продолжили это занятие. К несчастью, однако, на
улице не появилось больше никого, кроме одного-двух офицеров, которые, по
сравнению с заинтересовавшим их юношей, показались "невзрачными и не
стоящими внимания". Кое-кто из полка должен был на следующий день прийти к
Филипсам, и тетушка взялась уговорить мужа, чтобы он позвал также мистера
Уикхема, если к ней приедут ее родственники из Лонгборна. Приглашение было
немедленно принято, и миссис Филипс обещала, что они смогут весело
поиграть в лото, прежде чем будет подан легкий горячий ужин. Все были
очень обрадованы ожиданием столь приятных развлечений и расстались весьма
довольные друг другом. Перед уходом мистер Коллинз снова принес свои
извинения, которые были любезно отклонены хозяйкой дома.
  По пути в Лонгборн Элизабет рассказала Джейн, что произошло на ее глазах
между двумя молодыми людьми. Но так как ее сестра была готова защищать от
любого возможного обвинения каждого из них в отдельности и обоих
одновременно, понять эту сцену ей было еще труднее.
  Мистер Коллинз доставил большое удовольствие их матери, превознося манеры
и любезность миссис Филипс. Если не считать леди Кэтрин и мисс де Б„р, он,
по его мнению, еще никогда не встречал более благовоспитанной дамы. Мало
того, что она так любезно приняла его в своем доме. Она пригласила его еще
и на завтрашний вечер, хотя до сих пор он не имел чести быть с ней
знакомым. В какой-то степени это объяснялось его родством с семьей Беннет,
но все же ему никогда еще не приходилось видеть подобного внимания к своей
особе.


                                  ГЛАВА XVI


  Поскольку желание всех мисс Беннет отправиться к тетушке было одобрено их
родителями, а возражения мистера Коллинза, опасавшегося покинуть на один
вечер хозяина и хозяйку дома, были решительно отклонены, карета в
надлежащее время доставила молодого человека и его пять кузин в Меритон.
По прибытии барышни с удовольствием узнали, что мистер Уикхем принял
приглашение мистера Филипса и уже находится среди гостей.
  Когда, выслушав это сообщение, все вступили в гостиную и расселись по
местам, мистер Коллинз обрел наконец возможность осмотреться и прийти в
восторг от своих наблюдений. По его словам, он был настолько поражен
величиной зала и великолепием обстановки, что мог вообразить себя
находящимся в меньшей летней комнате для завтрака в самом Розингсе.
  Такое сравнение на первый взгляд показалось миссис Филипс не особенно
лестным. Однако когда он дал ей понять, что собой представляет Розингс и
кому принадлежит это поместье, когда она услышала описание лишь одной из
гостиных в доме леди Кэтрин и узнала, что только камин в ней обошелся
владелице в восемьсот фунтов, миссис Филипс смогла оценить значение
преподнесенного ей комплимента в столь полной мере, что вряд ли была бы
даже обижена сравнением своей парадной гостиной с комнатой дворецкого в
доме патронессы его преподобия.
  Описывая величие леди Кэтрин и ее владений и позволяя себе изредка
вставить словечко о собственном скромном обиталище и предпринятых в нем
усовершенствованиях, мистер Коллинз весьма приятно провел время до прихода
мужчин. В лице миссис Филипс он нашел необыкновенно внимательного
слушателя. Мнение этой дамы о его персоне возрастало с каждым словом
рассказчика вместе с желанием как можно скорее поделиться полученными
сведениями со своими знакомыми. Для девиц, которым уже надоело слушать
кузена и которым не оставалось ничего другого, как с нетерпением ждать
музыки и рассматривать собственные посредственные имитации китайских
рисунков на камине, время тянулось гораздо медленнее. Но вот наконец
минуты ожидания кончились. Появились мужчины, и, когда Уикхем вошел в
комнату, Элизабет поняла, что она смотрела на него при первой встрече и
думала о нем впоследствии не без некоторого бессознательного восхищения.
Офицеры ***ширского полка были в большинстве славными молодыми людьми, из
которых на вечере присутствовали самые избранные. Однако мистер Уикхем
настолько же превосходил любого из них своим видом, фигурой, манерами и
походкой, насколько сами они выгодно отличались от вошедшего следом за
ними выдыхавшего пары портвейна, располневшего и обрюзгшего дядюшки
Филипса.
  Мистер Уикхем был тем счастливым представителем мужского пола, к которому
обратились глаза всех присутствующих в зале дам. А Элизабет оказалась
среди них той счастливицей, возле которой он в конце концов нашел себе
место. Усевшись, он тотчас же вступил с ней в беседу, приятнейший характер
которой, хотя она и касалась всего-навсего вечерней сырости и приближения
дождливой погоды, позволил ей почувствовать, что самая скучная и избитая
тема может приобрести значительность при надлежащем искусстве собеседника.
  Такие соперники в борьбе за внимание со стороны прекрасного пола, как
мистер Уикхем и его приятели-офицеры, заставили мистера Коллинза почти
совсем стушеваться. Для барышень он и в самом деле перестал существовать.
Однако время от времени он все же обретал чуткого слушателя в лице миссис
Филипс и благодаря ее заботам не испытывал недостатка в кофе и булочках.
  Когда были расставлены карточные столы, он получил возможность в свою
очередь оказать ей любезность, приняв участие в игре.
  - Я еще пока недостаточно опытный партнер, - сказал он, - но мне
необходимо усовершенствоваться. Ибо при моем положении в жизни...
  Миссис Филипс была ему очень признательна за принятое приглашение, но не
смогла дослушать его до конца.
  Мистер Уикхем не играл в вист и был с восторгом принят за другим столом,
где сел между Лидией и Элизабет. Вначале существовала опасность, что
способная без умолку болтать Лидия завладеет им полностью. Однако игра
интересовала ее ничуть не меньше. И вскоре она настолько увлеклась ею и с
таким жаром начала выкрикивать ставки и выигрыши, что перестала обращать
внимание на кого бы то ни было. Благодаря этому мистер Уикхем получил
возможность, насколько позволяла игра, разговаривать с Элизабет, которая
слушала его с большой охотой, хотя и не надеялась, что разговор коснется
предмета, интересовавшего ее больше всего - его знакомства с мистером
Дарси. Она даже не смела назвать имени этого человека. Совершенно
неожиданно, однако, ее любопытство было удовлетворено. Мистер Уикхем сам
коснулся этой темы. Осведомившись о расстоянии между Незерфилдом и
Меритоном и получив ответ на этот вопрос, он с некоторой неуверенностью
спросил, давно ли здесь находится мистер Дарси.
  - Около месяца, - сказала Элизабет. И, не желая упустить волновавшую ее
тему, добавила: - У него, я слышала, большое имение в Дербишире?
  - О да, - ответил Уикхем, - отличное поместье - чистых десять тысяч
годовых! Вряд ли вы могли встретить кого-нибудь, кроме меня, кто дал бы
вам на этот счет более точные сведения. С его семейством я связан
известным образом с раннего детства.
  Элизабет не могла не выразить удивления.
  - Еще бы вам не удивляться, мисс Беннет! Должны же вы были вчера заметить,
как холодно мы с ним встретились. Вы с ним близко знакомы?
  - Ровно настолько, чтобы не желать знакомства более близкого! - с чувством
ответила Элизабет. - Мне довелось провести с ним под одной кровлей четыре
дня, и он показался мне человеком весьма неприятным.
  - Не смею судить - приятный или неприятный он человек, - сказал Уикхем. -
Мне даже не подобает иметь такого мнения. Слишком долго и хорошо я его
знаю, чтобы быть беспристрастным судьей. И все же, мне кажется, ваше
мнение о Дарси удивило бы многих. Быть может, где-нибудь в другом месте вы
бы его даже не высказали. Здесь, конечно, другое дело. Вы находитесь среди
своих...
  - Честное слово, я не сказала ничего, что не могла б