дла, снова и снова нанося удары.
   - Ты что, спятил?! - заорал Оскар. - Совсем с катушек слетел?! Ферд, не
надо! Ферд!..
   Ферд меж тем выломал спицы, согнул их, скрутил. Он  взял  кувалду  и  в
считанные минуты превратил раму в груду лома - и продолжал  крушить,  пока
окончательно не выбился из сил.
   - Ты не только псих, - горько сказал Оскар, - ты еще и  чертов  грязный
ревнивец. Ну тебя ко всем  чертям.  -  И  тяжело  топая  вышел.  И  дверью
хлопнул.
   Ферд, чувствуя себя совершенно разбитым, запер  магазинчик  и  поплелся
домой. Читать ему не хотелось. Он выключил свет,  бросился  на  кровать  и
лежал  так  без  сна  много  часов,  прислушиваясь  к  ночным  шорохам   и
собственным горячечным мыслям.
   Несколько  дней  они  не  разговаривали.  Только   по   делу.   Обломки
французского гоночного велосипеда валялись позади  магазина-мастерской.  И
почти две недели ни тот, ни другой не заходили на задний  двор,  чтобы  не
видеть их.
   Но вот  однажды  утром  Оскар  приветствовал  компаньона  необыкновенно
восторженно. Он в восхищении качал головой и повторял:
   - Нет, ну как тебе это удалось, Ферд? Как? Боже всемогущий, это  просто
гениально! Ферд, ты гений, я должен это признать! Вот моя рука - и забудем
прошлое, а, Ферд?
   Ферд пожал протянутую руку.
   - Ну конечно, конечно, то есть... Слушай, ты, собственно, о чем?
   Оскар торжественно повел партнера на задний двор. Там стоял, сияя  алым
лаком, французский гоночный велосипед.  Целый  и  невредимый.  Без  единой
царапины.
   Ферд разинул рот. Присел на корточки. Осмотрел и ощупал велосипед.  Это
была  та  самая,  его  машина.  Со  всеми  сделанными  им  изменениями   и
усовершенствованиями.
   Он медленно выпрямился.
   - Регенерация...
   - А? Чего?  -  переспросил  Оскар.  Вглядевшись  в  лицо  партнера,  он
заметил: - Слушай, парень, да на тебе лица нет! Белый как стенка! Ты  что,
ночь не спал, работал с ним?  Иди-ка  присядь...  И  все-таки  я  не  могу
понять, как тебе это удалось.
   Они вернулись в магазинчик, и Ферд тяжело опустился на стул.
   - Оскар, - сказал он, - послушай...
   - Чего?
   - Оскар... ты знаешь, что такое регенерация? Нет? Так вот. У  некоторых
ящериц например: схватишь ее за хвост, а тот оторвется.  А  ящерица  потом
регенерирует - отращивает новый хвост. Или некоторые виды червей, и гидры,
и морские звезды: разрежь их на куски, и из каждого вырастет новая  особь,
каждый кусок отрастит все недостающее. Потом тритоны, они  восстанавливают
потерянные лапы, и лягушки тоже.
   - Еще бы, Ферд. Здорово. Но, то есть, послушай, это все природа и очень
интересно. Но я тебе про велосипед - как  тебе  удалось  его  так  здорово
починить?
   - Я к нему не прикасался. Он регенерировал. Как тритон. Или омар.
   Оскар задумался. Он опустил голову, исподлобья взглянул на Ферда.
   - Э-э... ну...  Ферд...  Послушай...  а  почему  тогда  все  поломанные
велосипеды так не делают?
   - Потому что это - не простой велосипед. То есть, я  хочу  сказать,  не
настоящий... - Перехватив озадаченный  взгляд  Оскара,  он  воскликнул:  -
Оскар, так оно и есть!
   Озадаченное  выражение  на  лице  Оскара  сменилось  недоверчивым.   Он
поднялся.
   - Ну ладно. Спора ради допустим, что все эти  штуки  насчет  букашек  и
угрей - или о ком ты там? - правда. Ну так ведь они живые! А  велосипед  -
нет.
   И он победно взглянул на собеседника сверху вниз. Ферд  покачал  носком
ботинка из стороны в сторону, задумчиво опустив глаза.
   -  Кристаллы  тоже  неживые,  но  в  подходящих  условиях   они   могут
самовосстанавливаться... Оскар, послушай - не мог бы ты пойти заглянуть  в
ящик стола, проверить, на месте ли булавки? Пожалуйста.
   Оскар вышел в "контору". Было слышно, как он открывает ящики, роется  в
них, со стуком их задвигает. Наконец он вернулся.
   - Не-а, - протянул он. - Ни одной. Точно как та леди говорила  или  вот
ты: как булавки нужны, так их и нет. Они просто исчеза... Ферд? Какого...
   Ферд  распахнул  гардероб  и  отскочил  -  на  него  обрушилась  лавина
проволочных плечиков.
   - И точно как ты говорил, - произнес Ферд, кривя рот. -  Зато  плечиков
вечно хоть пруд пруди. А вчера их тут не было.
   Оскар пожал плечами.
   - Не пойму, о чем ты. Впрочем, кто угодно  мог  залезть  сюда,  забрать
булавки и подсунуть плечики. Я например - только я этого не делал. Или ты.
Или... - Он сузил глаза. - Или, может, ты во сне  это  сделал.  Может,  ты
лунатик. Нет, тебе точно надо идти к врачу. Ты выглядишь скверно - краше в
гроб кладут!
   Ферд вернулся от гардероба, сел, уткнул лицо в ладони.
   - Я чувствую себя скверно. Я боюсь, Оскар. Чего?.. - Он шумно вздохнул.
- Я тебе скажу. Помнишь, я говорил, что многие живые  существа  в  природе
притворяются чем-то другим, не  тем,  что  они  на  самом  деле?  Сучками,
листьями... жабы, похожие на камни... Так вот  представь  себе,  что  есть
какие-то существа, которые живут среди людей. В городах.  В  домах.  Такие
твари могли бы имитировать, не знаю, всякие вещи, которые нас окружают.
   - Нас окружают - бога ради, Ферд...
   - Может, это иная форма жизни. Может, они добывают питательные вещества
прямо из воздуха.  Ты  знаешь,  что  такое  на  самом  деле  эти  "другие"
английские булавки? Оскар, английские  булавки  -  это  яйца  или,  может,
куколки. И они потом превращаются в личинок. Которые выглядят  точь-в-точь
как плечики для одежды. Даже на ощупь они такие же - но на  самом-то  деле
это нечто совершенно иное. Оскар, они же не... не... не...
   Он вдруг зарыдал. Оскар, глядя на него, только головой покачал.
   Через минуту-другую Ферд немного успокоился, шмыгнул носом.
   - А все эти вело... велосипеды, которые находят полисмены и  ждут,  что
владельцы придут за ними, а  потом  мы  с  тобой,  Оскар,  покупаем  их  с
аукциона, потому что владельцы не приходят, потому что никаких  владельцев
и нет, и то же  самое  с  велосипедами,  которые  мальчишки  пытаются  нам
продать и говорят, что нашли их, и они их правда находят, потому что никто
их не делал, никакая фабрика, они просто выросли. Они  вырастают.  А  если
разбить такой велосипед и выбросить, он регенерирует!
   Оскар обернулся как бы к невидимому собеседнику и покачал головой:
   - У-у, приятель... - Затем вновь обратился к Ферду: - Ты имеешь в виду,
что вот сегодня это английская булавка, а завтра - плечики?..
   Ферд объяснил:
   - Сегодня кокон - завтра бабочка. Сегодня яйцо -  завтра  цыпленок.  Но
у... этих существ все происходит не  на  виду.  Не  днем.  Днем  их  могут
увидеть. А вот ночью, Оскар, ночью ты можешь их услышать.  Все  эти  почти
незаметные звуки в доме ночью, Оскар...
   - Тогда как получается, - перебил его  Оскар,  -  что  мы  с  тобой  не
завалены велосипедами по самое горло? Если бы из каждых плечиков выводился
велосипед...
   Но Ферд подумал и об этом. Если бы каждая икринка трески, объяснил  он,
или, скажем, устрицы превращалась во взрослую особь, можно было бы перейти
океан пешком - по спинам трески или по устричным раковинам. Часть  личинок
просто умирает, часть достается на обед хищникам - и так много их  гибнет,
что природе приходится производить как можно больше потомства, чтобы  хоть
сколько-то  выжило  и  могло  принести  новое  потомство.   Тогда   Оскар,
естественно, спросил, кто же... гм... ест... гм-гм... плечики для одежды?
   Взгляд Ферда устремился сквозь стену, сквозь  дома  и  сквозь  парк,  к
горизонту.
   - Ты не понимаешь. Я говорю не о настоящих булавках и плечиках. Я  имею
в виду "ложных друзей", как я их назвал. Это когда  я  еще  в  школе  учил
французский, нам говорили, чтобы мы остерегались французских слов, которые
выглядят как английские,  но  значат  нечто  совсем  другое.  Такие  слова
называют  "fаuх  аmis".  Фоз-ами   -   "ложные   друзья".   Псевдобулавки.
Псевдоплечики... А кто ими питается? Не знаю. Может, псевдопылесосы?
   Его партнер в отчаянии застонал и хлопнул себя по ляжкам.
   - Ферд, Ферд, бога ради! Знаешь, что с тобой  на  самом  деле?  Ты  вот
говоришь об устрицах - а на что они годятся и забыл. Ты  забыл  главное  -
что люди делятся на два вида, и один из них тебе как раз и  нужен.  Закрой
все чертовы книги, и про букашек, и про  всю  эту  французскую  дребедень.
Выйди на улицу, потолкайся с людьми. Выпей, что ли. А еще  лучше,  знаешь,
когда в другой раз Норма - ну, это та, грудастая, с гоночным -  когда  она
опять сюда заглянет, ты бери наш красный и  езжай  с  ней  в  парк.  Я  не
обижусь. Думаю, и она возражать не будет. Во  всяком  случае,  не  слишком
сильно...
   Но Ферд решительно отказался.
   - К этому красному гоночному я больше  никогда  не  притронусь.  Я  его
боюсь.
   Оскар поднял его на ноги и выволок на задний двор.
   - Есть только один способ побороть страх перед ним!
   Ферд, белый как мел, сел в седло. Велосипед, вихляя, проехал  несколько
метров - и Ферд с криком покатился по земле.
   Оскар оттащил его от велосипеда.
   - Он меня сбросил! - кричал Ферд. -  Он  хотел  меня  убить!  Смотри  -
кровь!..
   Но его партнер возразил, что Ферд упал на бугорке, просто из-за  своего
страха. Кровь? Поцарапал  щеку  о  сломанную  спицу,  когда  падал.  И  он
заставил Ферда снова оседлать велосипед, чтобы побороть страх.
   Тут Ферд ударился в истерику. Он кричал, что каждый человек находится в
опасности,  что  человечество  необходимо  предостеречь.  Оскару  пришлось
затратить массу времени, чтобы успокоить Ферда, увести его домой и уложить
в постель.
   Конечно, Оскар не стал  рассказывать  все  это  мистеру  Уотни.  Просто
сказал, что его партнер сломался - велосипеды ему вконец опротивели.
   - Я-то считаю, что суетиться, пытаться переделать мир - себе дороже,  -
сообщил Оскар. - Я всегда говорил - принимай вещи такими, какие они  есть.
А насчет всяких проблем, то тут все просто: с кем не сладить, с тем дружи.
   Мистер Уотни подтвердил, что и  сам  придерживается  в  точности  такой
философии. Затем он спросил, как идут дела с тех пор как Оскар остался без
партнера.
   - Ну... не так чтобы совсем плохо. Я, знаете ли, теперь  помолвлен.  Ее
зовут Норма. Просто помешана  на  велосипедах...  В  общем,  учитывая  все
обстоятельства,  дела  совсем  не  плохие.   Работать,   конечно,   больше
приходится, зато я могу делать все по-своему, а это уже кое-что...
   Мистер Уотни кивнул.
   - Я смотрю, дамские велосипеды-то все еще делают, - заметил  он.  -  Не
пойму, зачем это, ведь почти все женщины носят брюки.
   - Ну, не знаю, - пожал плечами Оскар. - Мне, например, такие  нравятся.
Вам не кажется, что велосипеды  похожи  на  людей?  Я  имею  в  виду,  что
велосипед -  единственная  в  мире  машина,  которая  бывает  мужской  или
женской. То есть дамской.
   Мистер Уотни хихикнул и сказал - и в самом деле, об этом он  раньше  не
задумывался.
   Потом Оскар спросил - не желает ли мистер Уотни купить  что-нибудь,  то
есть, разумеется, он в любом случае желанный посетитель...
   - Вообще-то, я хотел посмотреть, что у вас есть.  Скоро  день  рождения
моего сынишки, и...
   Оскар глубокомысленно кивнул.
   - Вот, взгляните, - показал он. - Такого вы больше  нигде  не  найдете.
Это наш  фирменный  товар.  Сочетает  в  себе  лучшие  черты  французского
гоночного и американской стандартной... модели. Но мы производим его прямо
здесь, и он выпускается в трех вариантах  -  "детский",  "подростковый"  и
"стандартный". Отличная модель, правда?
   Мистер Уотни осмотрел велосипед и отвечал в том смысле, что да, похоже,
это именно то, что надо.
   - А кстати, - спросил он, - что с тем  французским  гоночным  -  ну,  с
красным, который тут у вас раньше стоял?
   У Оскара дернулось лицо. Но потом оно стало спокойным и невинным, и он,
наклонившись к клиенту, слегка толкнул его локтем.
   - Ах, этот? - подмигнул он. - Старичок  французик?  А  как  же!  Его  я
пустил на племя!
   И они оба расхохотались и долго и весело смеялись,  и  рассказали  друг
другу еще несколько забавных случаев, и мистер  Уотни  приобрел  велосипед
для сына, и они  выпили  пивка  и  опять  пошутили  и  посмеялись.  И  еще
вспоминали: какое несчастье, бедняга Ферд,  бедный  старина  Ферд  -  его,
бедолагу, нашли  в  собственном  гардеробе,  с  проволокой  от  разогнутых
плечиков, туго обвившейся вокруг шеи.



    Эйв Дэвидсон.
    Верховный Ульдж

   -----------------------------------------------------------------------
   Avram Davidson. Paramount Ulj (1958). Пер. - О.Воейкова.
   Авт.сб. "Феникс и зеркало". СпБ., "Северо-Запад", 1993.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 3 October 2001
   -----------------------------------------------------------------------



   Русские сами виноваты, что выбрали  как  раз  ту  неделю,  чтобы  опять
демонстративно покинуть заседание ООН. И, разумеется,  представители  всех
Народных Демократий послушно поплелись  на  выход  за  ними.  Впоследствии
внешние монголы станут утверждать, будто  все  сложилось  бы  иначе,  если
бы...
   Но это в высшей степени сомнительно.
   Впервые корабль заметили с пожарно-наблюдательной вышки в Йосемите,  но
к тому  времени,  когда  правительство  Соединенных  Штатов  приступило  к
действиям, пришельцы уже совершили вторую посадку,  в  Центральном  парке.
Некоторое время считалось, будто кораблей было два, но постепенно  удалось
понять, что корабль всего один, и он появился в Нью-Йорке почти в  тот  же
момент, как исчез из Калифорнии.
   Таиландский  принц  Прхаджхадипхонг,  постоянный  представитель   своей
страны, наслаждался традиционной утренней прогулкой; идя  по  дорожке,  он
свернул за угол и тут увидел, как из овального предмета цвета угля выходят
двое пришельцев.
   - Свет солнца, источник счастья, - сказал один из  них  принцу,  а  тот
впоследствии так и не смог вспомнить, кто именно заговорил; этот провал  в
памяти вполне понятен, ведь пришельцы  оказались  идентичными  близнецами.
Е.В., П.П. всегда был изрядным шутником, а потому лишь  с  большим  трудом
сдержался и не сказал  в  ответ  на  необычное  приветствие:  "Свет  луны,
источник бреда".
   - Вам тоже свет солнца, источник счастья, - сказал он и  поклонился.  У
этих людей были лица цвета камквата [небольшой цитрусовый плод со  сладкой
ноздреватой кожурой и кислой мякотью; название  происходит  от  китайского
кам - золотой, кват - оранжевый] и розовые,  как  краска  на  спасательных
кругах, волосы, уложенные двойной петлей вокруг  правого  уха;  их  одежды
поблескивали и побрякивали.
   - Вы влиятельная персона? - спросил один из них, он говорил, как  будто
(подумал про себя принц) рот у него набит горячим рисом.
   - О, весьма маловлиятельная, - пробормотал принц.
   Выражая нечто вроде одобрения, второй заметил: "Очевидно, вы употребили
скромное противопоставление. Если бы вправду  было,  как  вы  сказали,  вы
употребили бы притязательное противопоставление с целью возвеличить  себя.
- Он повернулся к близнецу. - Весьма раннее  проявление  _овлирб-тав_,  а,
Смоттлеб?"
   Однако Смоттлеб усомнился: "Кумпо, может быть, он и употребил  скромное
противопоставление, но сделал это лишь желая  ввести  нас  в  заблуждение,
чтобы мы подумали, будто он _действительно_ не имеет большого влияния. Что
отнюдь не свидетельствует о наличии _овлирб-тав_, не так ли?"
   Смоттлеб поразмыслил над этим.  Затем  сказал:  "Что  ж,  придется  нам
разобраться". Они повернулись к терпеливому таиландцу и сказали в  унисон:
"Отведите нас к вашему Верховному Ульджу".
   - Ну конечно, - сказал принц Прхаджхадипхонг.
   Он повел их к такси, а по дороге напомнил сам себе,  что  как  человек,
который провел год в лучшем  буддистском  монастыре  Бангкока,  он  обязан
постоянно думать, что все это - _Майа_, то есть иллюзия,  а  _Майа_  может
принимать любые формы.
   В поспешно созданный  комитет  ООН  по  Приему  Межзвездных  Пришельцев
вошли: американский посол Стьювзант Лоуэлл Ли,  д-р  Митхра  Парсибхои  из
Индии и, разумеется, сам принц.
   - Кто из вас Верховный  Ульдж?  -  спросил  Кумпо  (а  может,  это  был
Смоттлеб).
   - Хм, - сказал принц, деликатно покашливая. - Мы,  все  трое,  временно
исполняем  должностные  обязанности  Верховного  Ульджа.  Вы  можете   нам
довериться.
   - А-а, я полагаю, вы еще не успели  провести  испытание  и  сражение  и
выбрать преемника почившего  Верховного.  Ну  что  ж...  я  разделяю  вашу
темноту. Покойный отличался  хорошим  вкусом?  -  спросил  Смоттлеб  (если
только это не был Кумпо).
   - Весьма, - сказал принц в то время, как его коллеги растерялись.
   - Хорошо. Тогда возляжем и побеседуем, - сказал один из пришельцев, - о
цели нашего появления здесь.
   Можно  оценить  их  преданность  делу  _овлирб-тав_,  если  принять  во
внимание, что Земля оказалась шестьдесят первой планетой, которую посетили
близнецы, а из остальных шестидесяти лишь две проявили  удовлетворительное
понимание единственного принципа, отличающего человека от зверей.
   - Как определить  этот  термин?  -  вслух  задумался  один  из  них.  -
Вежливость? Благопристойность? Знание дела? Цивилизованность?
   - Если оно у вас есть, - сказал второй, - мы поделимся с вами. Всем.  У
вашего и нашего  народа  будет  одна  общая  плацента,  если  вы  проявите
_овлирб-тав_.  А  если  нет,  _пшшт_!   Можете   и   дальше   вариться   в
собственном...
   Посол Ли, может быть неосмотрительно, задал вопрос: "А как  проявляется
это качество?"
   Ему  сообщили,  что  это  очень  скоро  выяснится.   Пандит   Парсибхои
предположил, что Земля, вероятно,  тоже  могла  бы  поделиться  чем-нибудь
ценным.
   - Только если у вас есть _овлирб-тав_, - сказал не то Смоттлеб,  не  то
Кумпо. - А если нет - _смеррш_!
   Принц П. осведомился, где находится их родная планета, а  они  надменно
сказали: она так далеко, что ему неизвестно даже солнце,  вокруг  которого
она вращается.
   - Ах, значит, вы владеете галактической энергией! -  воскликнул  принц.
Они  вежливо  повели  бровями.  Он  сказал:  "Средство   передвижения   со
скоростью, бесконечно превышающей скорость света".
   - Хо, это примитивное устройство!  -  весело  сказал  один  из  них.  -
Неудивительно, что вы не добрались еще даже до собственной луны. Йоп, йоп,
йоп! - засмеялся он.
   Представитель  Индии  шепнул   американскому   коллеге:   "Ради   Бога,
позаботьтесь, чтобы им на глаза не попалась какая-нибудь газета, иначе они
сразу поймут, что ни благочестие, ни цивилизованность, ни  вежливость  нам
не свойственны!"
   Но у пришельцев оказался  острый  слух.  "Газета?  -  спросил  один.  -
Давайте непременно заглянем в одну из ваших газет. Вероятно,  это  поможет
нам".
   Три члена комитета сидели  и  уныло  молчали,  пока  Смоттлеб  и  Кумпо
просматривали утреннюю газету.
   - Подросток убивает шестерых ходулей Пого...
   Стьювзант Лоуэлл Ли покрылся потом и сгорбился.
   - А-а, это говорит о наличии здорового задора, а Кумпо?
   Ли вытер лицо рукавом, выпрямился.
   - "Кастовые мятежи в Бомбее", - прочел дальше пришелец. На этот  раз  в
голосе его не послышалось недовольства.
   Пандит прикрыл глаза рукой.
   -  Видишь,  Смоттлеб,  даже  здесь.  Говорю  тебе,  в   этом   виноваты
единоутробные тетушки,  они  пренебрегают  обязанностями  по  отношению  к
клану. Я предупреждал их дома  после  _последних_  кастовых  мятежей...  -
Пандит опустил руку и чуть было не принялся полировать ногти... - но  нет,
они не послушали. Следует призвать единоутробных тетушек к ответственности
за имущественный ущерб, и вот тогда мы увидим перемены. _Пшшт_, да!
   Они снова взялись за газету.  "Переворот  в  Таиланде.  Пиббульпхумпхит
изгоняет Пиббульпхарпхеля".
   Живое лицо принца П. приобрело бесстрастное выражение.
   -  Испытание  и  сражение  для  выбора  какого-то  местного  Ульджа,  -
безразлично проговорил пришелец  и  перешел  к  другим  сообщениям.  Принц
улыбнулся, хоть и тускловато. Внезапно послышался звук, похожий на  птичьи
тре