о все еще спят, и решил подождать.
     - Но как вы нашли пруд?
     - Я чуял воду.
     - Чуяли?.. Но ведь...
     Но Райдер резко дернул плечом, оборвав дальнейшие расспросы. Были вещи, которые он был не в состоянии объяснить, а Мэри - осознать. Возможно, ее удивило, отчего бы это ему не пойти прямо к реке - видимо, так получилось из-за особого запаха, исходящего от того места, которое она именовала прудом, а он - заводью.
     Мэри послушно замолкла. К тому же они уже подошли к дому, гостеприимно сверкающему чистыми окнами. Возле заднего крыльца она задержалась, чтобы вытереть ноги о коврик и обуться в легкие кожаные шлепанцы. Подхватив корзинку со свежей малиной, она показала ее Райдеру и заметила:
     - Я уже давно проснулась. Просто меня не было дома.
     - Понятно, - ответил он, почему-то чувствуя себя неловко.
     Мэри с большим трудом заставила себя не отводить взгляд.
     - Я сожалею о том, что случилось возле пруда, - выпалила она торопливо, боясь передумать. - Надо было сказать вам с самого начала. Я понимаю, что тогда все было бы по-иному.
     Глаза его блеснули.
     - Так почему же вы молчали? - спросил он немного резко.
     Мэри предпочла не отвечать. Ей вовсе не хотелось заниматься сейчас самокопанием - а иначе нельзя бы было ответить на его вопрос искренне.
     Она молча провела Райдера на кухню. Та оказалась светлой и просторной. Посередине стоял прямоугольный деревянный стол. Кастрюли, сковородки и прочие принадлежности аккуратно висели на металлических крючьях, вбитых в стену на всю высоту от пола до потолка. Кто-то из сестер - Мэри уже и не припомнит, которая именно, - окрестил эту конструкцию кастрюльной люстрой.
     - Как вы относитесь к блинчикам? - спросила она, снимая одну из чугунных сковородок.
     Райдер согласно кивнул и осмотрелся, стараясь придумать для себя какое-нибудь занятие. Столь щедрое гостеприимство его смущало. Для Райдера Маккея подобный прием был непривычен. Его нечасто приглашали в чужие дома, да еще при таком необычном стечении обстоятельств.
     - Да вы присаживайтесь, - предложила Мэри, махнув в сторону расставленных вокруг стола стульев. - Или вы предпочли бы позавтракать в столовой? Если хотите, подождите в гостиной, пока я накрою на стол.
     - Нет, - заверил он, пододвигая один из стульев носком сапога. - Мне удобно и здесь. - "Даже более чем удобно", - промелькнуло у него в голове. Райдер ужасно стеснялся своих грязных сапог, пыльного, изжеванного платья и мокрых нечесаных волос.
     - Можете повесить плащ на крюк за дверью, - предложила Мэри, заметив его смущение, и тут же поинтересовалась:
     - У вас нет шляпы?
     Райдер отрицательно качнул головой. Для него куда привычнее была простая повязка на лбу. Она и сейчас лежала в кармане его плаща - вот уже две недели, с тех пор как он выехал из форта Апачи. Подумав об этом, он невольно коснулся шеи. Ведь именно тогда он и обстриг свои волосы. Внезапно Райдер понял, что Мэри наблюдает за ним в замешательстве - он ведь до сих пор так и не снял плащ. Торопливо скинув его, Райдер снял также и пояс с кобурой. Хотя хозяйка и промолчала, он почувствовал испытанное ею облегчение.
     Черная чугунная печка была чудовищным созданием, требовавшим не меньше заботы, нежели капризный ребенок. Однако на сей раз она соизволила разгореться с первой же попытки. Мэри поставила на огонь сковороду и положила на нее кусок масла. Пока сковорода грелась, девушка ловко замесила в миске тесто и поставила его перед Райдером.
     - Займитесь тестом, а я почищу ягоды, - сказала она, протянув ему деревянную ложку.
     Уставший от вынужденного безделья, Райдер охотно повиновался. Тесто было готово как раз тогда, когда сковорода достаточно разогрелась. Райдер подошел к плите и вылил в горячее масло первую порцию теста.
     Мэри, перебиравшая в это время ягоды, через плечо следила за его действиями. Судя по всему, Райдер был слишком занят тестом и не обращал на нее внимания. Он явно не в первый раз стоял у плиты: двигался уверенно и ловко, а блинчики получались румяными и круглыми. Мэри поспешила покончить с ягодами. Чтобы они дали сок, их оставалось теперь лишь посыпать сахаром.
     - Сварить вам кофе? - спросила она, подумав, что об этом надо было спросить с самого начала.
     - А вы будете его пить?
     - Нет. Я пью молоко.
     - Молока вполне достаточно.
     "И даже более чем достаточно", - вновь подумал Райдер, ибо не мог припомнить, когда в последний раз ему предлагали стакан холодного свежего молока. Наверное, тогда, когда он в последний раз плавал. Ловко подхватив очередной блинчик, он положил его на блюдо.
     - Хотите, я сам его принесу? - предложил он. - Я видел, где оно стоит, на заднем крыльце.
     Мэри не стала возражать, решив, что гость предлагает свою помощь по доброй воле. Она мигом накрыла на стол. И вот уже они уселись на углу стола и принялись разворачивать чистые салфетки. Райдер взялся было за вилку, но заметил, что Мэри низко опустила голову. Вилка осталась лежать на столе, и его рука безвольно упала на колено. Он подождал, пока Мэри шептала краткую молитву. Но вот она улыбнулась и вежливо кивнула:
     - Угощайтесь!
     До него не сразу дошел смысл приглашения. Райдер завороженно смотрел на ее губы, совершенно не соображая, что происходит. Но вот он моргнул и пришел в себя, тогда как хозяйка, наоборот, слегка оробела под его пронзительным взглядом. Райдер нехотя отвел глаза, взялся за вилку и приступил к еде.
     Уголком глаза Мэри наблюдала за тем, как гость берет с блюда очередной блинчик, смазывает его маслом и сладким ягодным соком и отправляет в рот. Судя по отменному аппетиту, он успел изрядно проголодаться, однако правила хорошего тона не позволяли Мэри спрашивать его об этом.
     - Как вы познакомились с Уолкером? - вежливо спросила она, положив себе парочку блинчиков.
     - Мы учились вместе в Вестпойнте . - Райдер обратил внимание на то, как удивленно застыла Мэри, услышав его ответ, и терпеливо пояснил:
     - Я был на два года старше Уолкера, но начали мы одновременно. Он закончил курс, а я нет. Хотя, пожалуй, вы вряд ли ожидали чего-то подобного от такого, как я.
     - По-моему, я вообще не вправе ничего ожидать от вас, мистер Маккей, - удивленно приподняв брови, сказала она. - Мы ведь едва знакомы.
     Он молча продолжил завтрак.
     Через некоторое время Мэри все же решилась спросить:
     - Скажите, а что привело вас в Вестпойнт?
     - Скажите, а что привело вас в монастырь? - резко спросил он вместо ответа.
     В ответ на такую грубость Мэри сердито вздернула подбородок. Вряд ли требовались дополнительные пояснения насчет того, что она сунула нос не в свое дело.
     - Послушайте, мэм, если ценой этого завтрака являются мои ответа на список ваших вопросов, то я предпочту остаться голодным. - Откинувшись на спинку стула, Райдер отодвинул от себя наполовину опустошенную тарелку и посмотрел на Мэри в ожидании ответа.
     - Вы правы, - кивнула та, с удивлением обнаружив, что уже во второй раз за это утро извиняется перед едва знакомым чужеземцем. - Я невольно проявила излишнюю навязчивость. И завтрак, конечно, тут ни при чем. - Она пододвинула тарелку обратно. - Ешьте на здоровье. Обещаю больше вас не беспокоить.
     Райдер охотно принял ее извинения и с аппетитом набросился на остатки блинчиков.
     - Этот дом такой просторный, - заметил он, окинув взглядом кухню. - Вы живете здесь одна?
     - Сейчас - одна. Джей Мак с мамой провели здесь почти весь июнь и вернутся не раньше следующего месяца. Они наняли в Бейлиборо слуг, чтобы те помогали мне присматривать за домом. Но при первой же возможности я отослала их обратно, так как не люблю посторонних в доме. - И она чуть слышно вздохнула. - Но вы, конечно, правы: с таким домом трудно управляться в одиночку. К тому же каждая комната в нем полна воспоминаний, и в особенности эта кухня. Временами я ловлю себя на том, что наяву слышу смех и болтовню наших Мэри. - И она с улыбкой вспомнила, какие баталии разгорались из-за того, кто будет перебирать ягоды, кто замешивать тесто, кто накрывать на стол, кто цедить парное молоко. - Почему-то нас всегда было так много, что на всех не хватало работы.
     - Наши Мэри, - заинтригованно повторил он. - Вы сами так себя окрестили?
     - Нет. - Ее улыбка стала шире. - Это отец. После того, как мы стали называть его Джей Мак
. И чаще всего он называл нас так, когда обдумывал единую для всех сестер кару.
     - Единую кару?
     - Ну понимаете, иногда кто-то из нас мог напроказничать и не сознаваться в этом. Джей Мак выстраивал всех по старшинству и ходил вдоль строя, обращаясь к маме, словно нас тут и не было. - Тон Мэри стал задумчивым, а лицо помрачнело, словно ей удалось заглянуть в неведомое сквозь волшебные очки.
     Райдер, затаив дыхание, наблюдал, как удачно Мэри имитирует манеры Джона Маккензи Великолепного. Этот человек был одним из главных воротил отечественной индустрии. Он владел самыми оживленными и прибыльными линиями железных дорог и ходил в близких друзьях у президентов и генералов. Вряд ли к такой внушительной фигуре можно было относиться столь непочтительно, и все же Мэри нисколько не смутилась, приоткрыв перед незнакомцем завесу семейных отношений.
     - Он бы сказал: "Мойра! Наши Мэри решились на одно из самых отвратительных преступлений. Из шкатулки на моем столе пропало целых две сигары. А поскольку в краже не признается ни одна Мэри, наказаны будут все вместе!" - Ей удалось весьма точно воспроизвести речь Джея Мака, но окажись при этом ее сестры - все в один голос бы заявили: "Это оттого, что у нее, как у старшей, было больше всех времени для тренировок". Мэри встряхнулась и заговорила своим собственным, звонким и мелодичным голосом:
     - Его хватало еще на несколько минут, однако всякий раз он сдавался, понимая, что все равно не заставит нас сознаться. Каждая из нас становилась сильнее, чувствуя себя одной из "наших Мэри". И уж тем более мы предпочитали держаться заодно, если нам противостоял сам Джей Мак. - Она лукаво улыбнулась и добавила, сверкнув глазами:
     - Бедненький папа! Он так ловко управлялся со всем на свете, но так и не научился управляться со своими пятью Мэри.
     Райдер подумал, что только дурак не стал бы считаться с такой силой, как эти пять Мэри, - если хотя бы треть рассказов Уолкера про их семейку являются правдой.
     - Почему вас всех назвали Мэри?
     - Так захотела мама. - Мэри пригубила молоко. - Наверное, дань традиции. Понимаете, она ирландка. И, конечно, католичка. А Джей Мак - законченный пресвитерианин. Поэтому с нами, как с незаконнорожденными, возникала куча проблем, пока родители недавно не обручились. - И она взглянула на него, гадая, как много успел рассказать приятелю Уолкер. - Вы ведь знали об этом?
     Райдер машинально кивнул. В данный момент его внимание почему-то привлекли молочные усы, оставшиеся на верхней губе Мэри. Эта беззаботная улыбка, странная медно-рыжая шевелюра, а вот теперь еще и нежные молочные полоски на губе сделали ее похожей на школьницу. Совершенно, кстати, невинную. Ему пришлось постараться сосредоточиться на этой подробности. Неловко прокашлявшись, он прикоснулся к своим губам:
     - Молоко.
     - Ох, - немного растерянно воскликнула Мэри, тут же поняв, в чем дело. Вытерев рот салфеткой, она спросила:
     - Так лучше?
     - Вы отлично справились, - ответил он. - Так, стало быть, вис всех зовут Мэри.
     - Ну, в общем-то да, - вернулась она к теме беседы. - Но это не совсем точно. Меня обычно зовут Мэри. Реже - Мэри Френсис. А сестер - как правило Майкл, Ренни, Мегги и Скай. Им приходится слышать свое первое имя - Мэри, когда впереди маячат какие-нибудь неприятности, что случается на удивление часто.
     - А кто стащил со стола сигары?
     - Что? Ах, сигары!.. - Мэри надоело притворяться, что она занята едой. Перейдя к раковине, она выбросила остатки блинчиков в ведро. - Их стащила Майкл. Она просто обожала запах табачного дыма.
     - И как же вас наказали?
     Мэри обернулась к нему. Ее носик забавно сморщился.
     - Мы курили, пока не позеленели, как хвойное дерево.
     - И Майкл тоже?
     - И Майкл тоже. Правда, она продержалась дольше всех нас - что, конечно же, уличило ее в глазах Джея Мака как самую отвратительную в мире преступницу - она вынуждена была признаться и покаяться. Джей Мак мог быть вполне уверен, что до конца жизни она не утащит больше ни одной сигары.
     - Неужели?
     - Насколько мне известно, так оно и случилось. - Мэри задумчиво покачала головой и сухо добавила:
     - Майкл просто перешла на сигареты.
     Райдер едва заметно улыбнулся, оценив иронию и юмор в словах Мэри. А девушка тем временем собрала с печи грязную посуду и, погрузив ее в раковину, начала мыть. Она не слышала его шагов и не подозревала о его приближении, пока он не опустил свою тарелку в мойку. От неожиданности Мэри чуть не подскочила. Но прежде чем она смогла что-либо сказать, Райдер отшатнулся прочь, словно это он, а не Мэри оказался напуганным.
     - Не бойтесь, - заверил ее он. - Я вас не трону.
     - Я и не боюсь. - В зеленых глазах ее светилось любопытство, а не страх. - И уж во всяком случае, я не стала бы скакать от испуга. Это получилось неожиданно - вот и все. Я не знала, что вы приблизились. И я совершенно не боюсь вас.
     Райдер не спешил с ответом, прикидывая, насколько она правдива.
     - Вы полагаете, что надежно защищены под этой шелухой?
     Мэри недоуменно приподняла брови, впервые услышав, что о ее одежде отзываются как о "шелухе".
     - Я полагаю, - холодно отчеканила она, - что вы не замышляете против меня ничего плохого. Ведь вы - друг Уолкера, не правда ли? Так с какой стати вам меня обижать?
     - Вы не были столь уверены в этом там, у заводи.
     - Там, у заводи... я не была уверена даже в том, что вы действительно знаете Уолкера. - Отвернувшись, Мэри продолжила мыть посуду. - Да, пожалуй, - тихо добавила она с какой-то болезненной прямотой, - в какой-то степени дело тут и в моей "шелухе".
     "А вовсе не во мне", - подумалось Райдеру. Если она говорила искренне, то тут действительно ни при чем его бронзовая от загара кожа, черные волосы, а также кобура на бедре. Из заднего кармана джинсов он вытащил истрепанный грязный конверт, из которого осторожно достал два плотно исписанных листика, оказавшихся чуть менее затертыми, чем конверт. Райдер протянул их Мэри.
     - Вам совсем ни к чему стараться что-то доказать, - возразила она.
     - Возьмите.
     Девушка стряхнула с рук воду, вытерла их о посудное полотенце и нерешительно взяла письмо:
     - Это необязательно.
     - Читайте же.
     Мэри лишь раз в жизни довелось увидеть почерк Уолкера - это произошло на свадьбе у сестры, когда он подписывал брачный контракт. Она перевернула страницу и взглянула на подпись, тут же узнав характерное "У" с затейливыми завитушками. Убедившись, что письмо действительно составлено ее зятем, Мэри вернулась к началу и принялась читать.
     Большая часть письма посвящалась Скай, их скоропалительной свадьбе и обстоятельствам, приведшим Уилкера в Гринвилль. Немногословные, но емкие описания родственников Скай вызвали у Мэри легкую улыбку. Уолкеру явно удалось их всех раскусить. В конце содержалось приглашение Райдеру навестить их со Скай в любое удобное для него время.
     - Тогда Уолкер еще не знал о назначении в Китай, - заметила Мэри, возвращая письмо Райдеру. - Ему пришлось уехать почти сразу же.
     - Он не мог знать и того, получу ли я это письмо, - ответил Райдер. - Меня не назовешь добросовестным корреспондентом.
     - Да и приглашение выглядит слишком неопределенным.
     - Вряд ли его это волновало.
     - Знаю. Уолкер никогда не придавал значения условностям. Это не в его духе. - Пока Райдер складывал письмо, Мэри ясно разглядела надпись на конверте. - Неужели вы приехали из такой дали? - недоверчиво воскликнула ока. - Из самого форта Престон, из Аризоны?
     - Это письмо я получил в форту Престон. А прибыл я из форта Апачи.
     - И пересекли почти всю страну, не зная наверняка, дождется ли вас Уолкер?
     - Нечего ехидничать по этому поводу, - грубовато возразил он. - Или, по-вашему, я похож на круглого дурака? Нет, на дурака он не походил совершенно.
     - Совсем наоборот, - произнесла Мэри вслух.
     Райдер не спеша свернул конверт и засунул его обратно в карман. В его голосе явственно прозвучали мрачные ноты:
     - Я приехал, чтобы отдать последнюю дань уважения учителю, который недавно умер. Я опоздал на похороны, устроенные ему армией, но побеседовал с его вдовой и обрел душевный покой. Все остальное для меня не важно.
     Мэри видела, что так оно и есть. Идеально правильные черты лица Райдера по-прежнему оставались непроницаемыми, однако в глубине его глаз ясно читалась скорбь.
     - Он был преподавателем в Вестпойнте? - уточнила Мэри.
     - Генерал Аугустус Сэмпсон Торн, - кивнул Райдер.
     - По-моему, я его не знаю. - Наверняка генерал был человеком известным, но в далеких от Мэри кругах.
     - Ветеран сражений при Шилоне и Манассасе, а также участник большинства западных кампаний против шайеннов. Ничего удивительного, - добавил он, видя, что Мэри продолжает отрицательно качать головой. - Он прославился по-настоящему, когда стал преподавателем.
     - А что он преподавал?
     - Математику.
     - И вам нравился этот предмет? - В очередной раз ее обезоружила его способность преподносить сюрпризы.
     - Чрезвычайно.
     - Понимаю, - в полной растерянности пробормотала она.
     - Не правда, - еле заметно улыбнулся Райдер. - Ничего вы не поняли.
     Мэри тут же стало ясно, что Райдера это абсолютно не беспокоит, что говорило о его полном равнодушии и к остальным ее мнениям и суждениям. Пожалуй, так оно и должно быть. Ведь они - всего-навсего два случайно встретившихся незнакомца.
     - Когда вы должны возвращаться в форт? - спросила она.
     - Я не собираюсь возвращаться в форт Апачи. У меня новое назначение.
     - Здесь, на востоке?
     - Нет, - ответил он то ли с разочарованием, то ли с облегчением. - Меня ждут на юго-западе.
     - Вы - кадровый военный?
     - Более или менее. - Судя по всему Райдер был не очень-то высокого мнения о кадровых военных. - Я - разведчик.
     Что-что, а смеяться Мэри Френсис Деннехи умела. Ее смех оглушал, словно взрыв петарды. Громкий и даже слегка грубоватый, он в то же время был необычайно живым и заразительным. Все лицо ее, обычно безмятежно-спокойное, приходило при этом в движение. Глаза щурились, нос морщился, крупный рот широко раскрывался, а щеки покрывались румянцем до самых корней волос. Родные обожали этот смех. Сестры в монастыре Призрения Малых Сих кое-как терпели. Мать-настоятельница не выносила. А епископ Колден молился, чтобы он, не дай Бог, не загремел во время его проповеди.
     Райдер Маккей невозмутимо слушал его, отступив на шаг.
     - Ох, - простонала сквозь слезы Мэри, - ох, я прошу прощения. Нет, не прошу. Не совсем прошу. Ох... - Она чувствовала, как в груди ее нарастает новый взрыв хохота, и попыталась его подавить, утирая слезы и содрогаясь так, словно на нее напала икота. - Но ведь вы сами понимаете, что это смешно, правда? Вы... армейский разведчик... заблудились на пути... на пути...
     - К Уолкеру, - мрачно закончил он. - Было смешно, когда я понял это сам. И стало унизительно, когда поняли вы.
     Смех мгновенно умолк.
     - Ох, я вовсе не хотела... - Голос Мэри задрожал, когда она заметила, что глаза его вовсе не такие мрачные, какими были за миг до этого. Несомненно, он шутит. Утирая выступившие на глазах слезы, она продолжила:
     - Я никому об этом не скажу.
     - По-моему, ранее я уже условился с вами об этом, - напомнил он ей.
     - Верно. - Девушка взяла было полотенце, но гость отобрал его у нее и принялся сам вытирать посуду.
     Прислонившись к раковине, Мэри следила за ним, размышляя, каким это ветром его занесло в этот дом, почему он сбился с пути и что бы все это могло значить.
     - На главном тракте везде есть ука