для
него.

ГЛАВА 5
1016 ГОД ОТ ОСНОВАНИЯ ИМПЕРИИ ИЛЬКАЗАРА
ТАИНСТВЕННЫЕ УБИЙЦЫ

   Рагнарсон вбежал в комнату, где лежал генерал  Лиакопулос.  Лицо  солдата
гильдии настолько побледнело, что казалось фарфоровым.
   - Как он?
   Известный своим дурным характером доктор Вачел был королевским лекарем  с
незапамятных времен.
   - Раненый спит, - ответил Вачел.
   - Он выживет?
   - Нельзя исключать любой исход. Генерал потерял очень много  крови.  Раны
сами по себе не очень опасны. Жизненно важные органы не повреждены. Но  если
вас так изрезать…
   - А этот мертвец?
   - Это - убийца.
   Рагнарсон приподнял покрывало и увидел ничем не примечательного  молодого
человека среднего роста, немного  полноватого  для  своего  возраста.  Браги
попытался представить покойника живым и в вертикальном положении.  Ему  было
известно, что жмурики выглядят весьма кроткими и кажутся меньше ростом,  чем
при жизни.
   - Где Требилкок?
   - Час назад генерал пришел в себя и дал описание нападавших. Еще двоих он
сумел ранить. Майкл отправился на поиски раненых.
   - Хм-м… Вы не консультировались с Вартлоккуром?
   Часовые у дверей оживились. Вачел пожал плечами:
   - Он, возможно, все знает. Но я лично ему ничего не говорил.  В  этом  не
было никакой нужды.
   - Однако чародей мог бы вам помочь.
   -  Разве  вы  считаете  меня  недостаточно  компетентным?  -   недовольно
скривившись, спросил Вачел. Он слыл лучшим целителем  в  Кавелине  и  весьма
ревниво относился к своей репутации.
   - Эй, часовые! Пусть один из вас доставит  сюда  чародея.  Он  обитает  в
Коричневых апартаментах для гостей. - Обращаясь к доктору Вачелу,  Рагнарсон
добавил:
   - Кто лучше колдуна сможет допросить нашего друга.
   С этими словами он указал на покойника.
   - Хм-м.
   Этим коротким звуком Вачел ухитрился выразить все свое негодование. Ему и
раньше приходилось сотрудничать с  чародеем.  Доктор  испытывал  глубочайшее
отвращение к магии во всех её проявлениях, хотя и признавал, что  Вартлоккур
является мастером медицинской магии и иногда приносит  пользу,  когда  наука
оказывается бессильной.
   Одним словом, протестовать он не стал. Доктор Вачел  по  сути  своей  был
хорошим человеком, и недоброжелательность или тем более зло было ему  чуждо.
Если бы другой надежды у Лиакопулоса не было, он бы первым пригласил себе на
помощь чародея.
   Однако доктору даже не пришло в голову отдать колдуну тело. Его волновали
лишь живые люди.
   Вачел повел себя вполне пристойно, когда в  комнате  появился  полусонный
Вартлоккур. Доктор быстро назвал местонахождение, глубину и опасность каждой
полученной  генералом  раны.  И  сумел  скрыть  негодование,  когда  чародей
пробежал пальцами по телу Лиакопулоса, чтобы убедиться, что лекарь прав.
   - Полагаю, что вы уже сделали все необходимое? Горячий  бульон?  Целебные
травы для снятия боли?
   Доктор утвердительно кивнул.
   - Он должен поправиться. Правда, останутся шрамы и одна рука будет  плохо
действовать. В моем вмешательстве нет никакой необходимости.
   Недовольная  гримаса  на  физиономии  Вачела  преобразилась  в  печальную
улыбку, и он одарил Рагнарсона укоризненным взглядом.
   - Проверь-ка вот этого. Его уложил Лиакопулос.
   - Один из убийц? - спросил Вартлоккур, приподнял веко мертвеца и взглянул
в его глаз.
   - Видимо. Здесь не может  быть  ошибки?  -  ни  к  кому  в  частности  не
обращаясь, спросил Браги.
   - Генерал, придя в сознание, сумел его узнать, - ответил Вачел.
   Вартлоккур молча взглянул на Рагнарсона.  У  того  мурашки  пробежали  по
спине.
   - Нерожденный? - едва слышно спросил он.
   - Это самый простой способ, - сказал чародей. - Пройдем  только  вниз  на
внутренний двор, где мы никого не побеспокоим.
   - Стража, пусть один из вас найдет сержанта и скажет ему,  что  мне  сюда
требуются четыре человека и носилки.
   Вскоре появились четыре гвардейца, среди которых оказался и Слагбейт.  Он
послал Рагнарсону широченную ухмылку  и  позвенел  монетами,  которыми  были
набиты его карманы. После этого он стал вести  себя  как  подобает  солдату.
Здесь он уже не был капитаном команды, за которую играл король.  Слагбейт  и
его товарищи перекатили труп на носилки и стали ждать дальнейших указаний.
   - Несите его на задний тренировочный плац, -  распорядился  Рагнарсон.  -
Поставьте носилки и уходите.
   Солдаты посмотрели на Вартлоккура и тут же отвели взгляд в  сторону.  Они
догадались, что должно было произойти.
   - Кто-нибудь догадался допросить Гейлза? - спросил Браги.
   - Требилкок, - ответил Вачел. - Я не обратил внимания на то,  о  чем  они
говорили. Вартлоккур, вам  не  кажется,  что  дыхание  больного  стало  чуть
свободнее?
   Чародей склонился над генералом.
   - Похоже, что вы правы, - сказал он, выпрямляясь.  -  Самое  худшее,  вне
сомнения, осталось позади. Генерал Лиакопулос поправится.
   Рагнарсон и Вартлоккур двинулись вслед за носилками.
   - Я сегодня встречался с Мглой, -  сказал  Браги.  -  Мне  надо  было  её
повидать, так как некоторые вещи, на  которые  я  наткнулся,  пробудили  мое
любопытство. На вопросы она отвечала, но довольно уклончиво.
   - И?..
   - Похоже, ты не склонен делиться сведениями.
   - И что же ты хочешь от меня услышать?
   - Что ты о ней думаешь? Вовлечена ли она действительно в заговор? Как она
поступит, если вовлечена? И чем это мне грозит? Как в случае её успеха,  так
и поражения.
   - Вовлечена ли Мгла в заговор? Безусловно. Тот, кому удалось посидеть  на
троне, не  уступает  его  без  борьбы.  Вальтер  был  для  неё  сдерживающим
фактором. Теперь её не удерживает ничто. Взгляни на мир  её  глазами.  После
Палмизано в Кавелине  у  неё  ничего  не  осталось.  Все  изменилось.  Чтобы
восстановить самоуважение и снова ощутить свою нужность, она пойдет на  все,
чтобы получить то, что принадлежит ей по праву.
   - Но тем не менее она уязвима. Через своих детей.
   - Как и все мы. Разве не так? - недовольно произнес  Вартлоккур.  -  Наши
дети - заложники Рока.
   - Сможет ли она вернуть себе трон?
   - Откуда мне знать? Мне не известно, что происходит в  Шинсане,  и  я  не
желаю этого знать. Я не хочу их замечать и требую,  чтобы  они  не  замечали
меня.
   - Боюсь, что они тебя в покое не оставят.
   - Конечно, нет. И это подводит нас к твоему  вопросу  о  последствиях.  У
меня такое ощущение, что для тебя не будет иметь значения - выиграет она или
проиграет. Шинсан есть Шинсан, и таковым он пребудет вовеки.  Совершенно  не
важно, кто там будет сидеть на троне,  когда  настанет  удобный  момент  для
удара. Ты и Кавелин заслужили у Империи Ужаса  особое  внимание.  Это  может
случиться завтра или через сотню лет. Но удар будет нанесен обязательно.  Не
думаю, что это произойдет в ближайшее время. Чтобы оправиться от потерь,  им
потребуется пара десятилетий. Кроме того, им необходимо пережить все внешние
угрозы. Шинсан должен укрепить свои новые границы. Одним  словом,  некоторое
время они будут  заняты,  как  одноногая  портовая  шлюха  в  день  прибытия
эскадры.
   Рагнарсон фыркнул и вопросительно посмотрел на мага.  Эта  метафора  была
вовсе не в стиле Вартлоккура.
   - Прости меня, - сказал чародей. - Ты упомянул Мглу. И это напомнило  мне
о Визигодреде и о его ученике Марко.  Я  слышал,  как  Марко  говорил  нечто
подобное.
   Чародей из Итаскии Визигодред был их общим знакомым и помогал  Рагнарсону
во время Великих Восточных Войн. С незапамятных времен он был другом Мглы. В
учениках у него ходил славящийся своим сквернословием карлик  Марко.  Марко,
как и многие другие, погиб под Палмизано.
   - Марко? Забавно. С кем бы я ни говорил сегодня,  речь,  так  или  иначе,
заходила о том, кто погиб в великой битве.
   - Мы потеряли там великое  множество  достойных  людей.  Потеряли  больше
народу, чем могли себе позволить. Сражение забрало самых лучших, а  мерзавцы
остались живы. Скоро они примутся за свои старые игры.  Начнут  бороться  за
власть.
   Браги и Вартлоккур вошли  во  двор  и  остановились  рядом  с  носилками.
Солдаты тут же обратились в бегство.
   - Возможно, что они уже к этому приступили, - заметил Браги.
   - Не исключено. Отойди-ка подальше. Тебе лучше не стоять с ним рядом.
   - Я вообще предпочел бы находиться в другой стране, - пробормотал  Браги.
Поскольку возможности сбежать на край света  у  него  не  было,  он  сел  на
каменные ступени и принялся ждать.
   Вартлоккур обошелся без умопомрачительных магических действий. Он  просто
сосредоточился, склонив голову на грудь и прикрыв глаза.  В  этой  позе  маг
простоял минут двадцать. Король тоже не двигался.
   Рагнарсон напрягся, почувствовав приближение твари, но ещё  не  видя  её.
Его ладонь легла на рукоять меча, с которым он никогда не расставался. Какая
глупость, подумал он. Что может сделать простая сталь против Нерожденного?
   Браги ненавидел эту тварь. Созданная  одним  из  принцев-магов  она  была
внедрена  во  чрево  его  Фианы.  Там,  в  тепле  человеческого  тела,   она
беспрестанно росла, а затем при рождении убила носившее его тело.
   Вартлоккур принимал роды. Маг превратил отродье Зла в чудовищное  оружие,
чтобы обратить это оружие против его создателей.
   Оно проплыло над восточной стеной, похожее на странную,  маленькую  луну.
От чудовища исходило неяркое бледное свечение. Такое свечение бывает у  луны
вскоре  после  восхода.  Монстр  слегка  покачивался  в  полете   так,   как
покачиваются на ветру мыльные пузыри, выпущенные ребенком.
   Нерожденный плыл к Вартлоккуру. Это  был  светящийся  шар  примерно  двух
футов в диаметре. Внутри шара нечто горбатое и  скорчившееся…  Вскоре  стало
заметно, что под полупрозрачной оболочкой скрыт зародыш. Зародыш  гуманоида…
Ничего человеческого. Или очень далекий от того, чтобы быть человеком.
   Открытые глаза зародыша встретились взглядом с  Рагнарсоном.  Браги  лишь
ценой нечеловеческих усилий подавил поднявшуюся в нем волну  ненависти.  Ему
хотелось броситься на монстра с мечом, бросить  в  него  камень,  уничтожить
гнусное, злобное создание, убившее его Фиану.
   Во время войн Нерожденный служил Вартлоккуру оружием ужасающей силы. Даже
сейчас монстр вынуждал тервола оставаться к  востоку  от  хребта  М'Ханд.  В
арсенале западных стран это было  единственное  оружие,  способное  привести
Шинсан в трепет. Прежде чем напасть снова, Империи Ужаса  придется  изыскать
способ уничтожить Нерожденного.
   Нерожденный оберегал для  Рагнарсона  трон.  По  приказу  Вартлоккура  он
плавал по  ночам  над  столицей,  истребляя  даже  намек  на  предательство.
Чудовище было способно вершить массу как злодейских, так и  просто  чудесных
действий, оставаясь при этом практически неуязвимым.
   Отведя взгляд от слабо светящегося, пульсирующего шара, Рагнарсон все  же
заставил себя оставаться на месте. У  него  не  было  сил  смотреть  на  это
существо, на его злобное, с издевательской ухмылкой личико.
   Вартлоккур пальцем поманил мерзкое создание вниз, и монстр  вскоре  завис
над мертвецом. Маг заговорил невнятно, но Браги узнал язык. Это было наречие
древнего Ильказара - язык юности чародея.  Рагнарсон  его,  естественно,  не
понимал, но знал, что на нем вершатся все заклинания.
   Кожа на лице покойника слегка задрожала, а конечности задвигались.  Затем
он неуверенно поднялся на ноги,  словно  марионетка,  управляемая  неопытным
кукловодом. Выпрямившись, мертвец оперся на невидимую стену, которую  создал
для его поддержки Нерожденный.
   - Кто ты? - спросил Вартлоккур.
   Мертвец не ответил. На его лице появилось недоуменное выражение.
   Чародей обменялся взглядом с королем.  Мертвое  тело  обязано  было  дать
ответ.
   - С какой  целью  ты  прибыл?  Где  постоянно  живешь?  Почему  напал  на
генерала? Где твои сообщники?
   Каждый вопрос чародея мертвец встречал недоуменным молчанием.
   - Подожди немного, - сказал Вартлоккур, обращаясь к Нерожденному.
   Он сел на ступени рядом с Рагнарсоном, оперся локтями о колени и возложил
подбородок на сомкнутые пальцы.
   - Ничего не  понимаю,  -  пробормотал  маг.  -  У  него  нет  возможности
отгородиться от меня.
   - А может, он этого вовсе и не делает?
   - Хм-м…
   - Может быть, ему просто нечего скрывать?
   - У каждого человека есть прошлое. Прошлое это запечатлено  как  в  теле,
так и в душе. Когда душа отлетает, воспоминания остаются  в  теле.  Попробую
применить  другой  подход,  -  сказал  Вартлоккур,  бросив  на  Нерожденного
повелительный взгляд.
   Мертвец  побежал  по  кругу.  Он  прыгал  на  одной  ноге.  Скакал  через
воображаемую веревочку, кувыркался, отжимался от земли и делал приседания.
   - Что это должно доказать? - спросил Рагнарсон.
   - То, что Нерожденный его полностью контролирует. То, что мы имеем дело с
человеком.
   - Может быть, он человек опустошенный и у него никогда не было души?
   - Возможно, ты прав. Однако все же полагаю, что это не так.
   - Почему?
   - Он скорее  всего  создан  искусственно.  Что-то  дало  жизнь  взрослому
существу, лишенному всех человеческих качеств и повинующемуся  лишь  команде
убивать. Это означает, что мы имеем дело с весьма искусным врагом, в  гибель
которого мы, видимо, преждевременно уверовали. Вопрос  лишь  в  том,  почему
напали на генерала? Зачем рубить лапу льву, вместо того чтобы сразу отрубить
ему голову?
   - Ты меня вконец запутал. Что ты лопочешь?
   - Я думаю, что мы исходим из ложного предположения о смерти.
   - Ты не желаешь мне ничего говорить? Так, что ли?
   Чародей имел привычку ходить вокруг да  около.  Вместо  того  чтобы  дать
прямой ответ, он начинал  выписывать  круги,  подобно  мотыльку,  порхающему
рядом с горящей лампой. Рагнарсона это всегда страшно раздражало.
   - Прямо или косвенно, мы проследили судьбы  всех  членов  Праккии.  Всех,
кроме одного. Не зная ничего определенного, мы  почему-то  решили,  что  его
тело затерялось в горе трупов под Палмизано.
   В той решающей битве обе стороны понесли громадные потери. Насколько знал
Рагнарсон, под Палмизано погибли все военачальники врага, кроме Ко Фенга.
   Он поскреб бороду, послушал  голодное  урчание  в  животе,  подумал,  что
предпочел бы услыхать собственный  храп,  и  после  этого  сделал  несколько
неудачных попыток решить заданную чародеем загадку.
   - Ну ладно. Я сдаюсь. О ком ты говоришь?
   - О Норате. Магдене Норате, бежавшем когда-то из Эскалона. В  Праккии  он
был главным исследователем и создателем монстров. Мы  так  и  не  нашли  его
тела.
   - Почему ты думаешь, что не нашли? Ни один из нас просто не знал, как  он
выглядит.
   Норат был  весьма  своеобразным  магом.  Оружием  ему  служили  вовсе  не
заклинания или демоны ночи. Он формировал жизни, создавая чудовищ  не  менее
опасных, чем те, которых Мгла, Вартлоккур или им подобные могли призвать  из
Запределья.
   - Может быть, у тебя есть кандидат получше?
   - У тебя слишком мало фактов для того, чтобы твое заключение не  казалось
притянутым за уши, - не сдавался Рагнарсон.  -  Если  даже  истолковать  все
сомнения в твою пользу, все равно остается вопрос: зачем  убивать  генерала?
Не пытаешься ли ты просто соткать кошмар из лунного света?
   - Возможно. Возможно. Но это - единственная гипотеза,  которая  объясняет
все факты.
   - Поищи другие факты. Создай новую гипотезу. Разве нельзя допустить,  что
перед засылкой к нам у  этого  человека  изъяли  душу?  Тот,  кто  направлял
убийцу, не мог не знать, что его путь пересечется с твоим. Разве не так?
   - Не исключено. Однако я не думаю, что изъятие души можно произвести  без
полного разрушения мозга. Впрочем, попробуем кое-что еще.
   Вартлоккур поднялся, подошел к Нерожденному, возложил ладонь на  защитную
сферу чудовища и закрыл глаза. Тело мага расслабилось и обвисло, почти как у
мертвеца. Вартлоккур и труп прильнули друг к другу, как  две  вдрызг  пьяные
марионетки, управляемые Нерожденным.
   Рагнарсон вступил в очередной раунд борьбы со сном. Он встал  на  ноги  и
потянулся,  чтобы  размять  ноющие  мышцы.  Интересно,  чем   сейчас   занят
Требилкок, подумал Браги. Появление  убийц  наверняка  оказалось  чудовищной
силы  ударом  по  самолюбию  Майкла.  Теперь  он  будет  рыть  землю,  чтобы
докопаться до сути.
   Чародей выпрямился.  Он  помахал  рукой  перед  глазами,  словно  пытаясь
разогнать рой мошек. Затем  Вартлоккур  заторопился  к  Браги,  все  ещё  не
фиксируя взгляд. Чародей  потряс  головой  и,  окончательно  придя  в  себя,
пояснил:
   - Я побывал в нем. Там мало что содержится. Приемы и навыки,  необходимые
убийце, - и  при  этом  без  всякого  прошлого.  Никаких  намеков  на  время
взросления и обучения… Возраст его можно оценить примерно в месяц. Явился он
откуда-то с запада. Помнит, что, прежде чем добраться к нам, проходил  через
Малые  королевства.  Но  о  направлении  или  географии  не  имеет  никакого
представления. Его и братьев кто-то сопровождал.  Сопровождающий  знал,  что
происходит, и говорил им, что следует делать. У покойника  имеются  туманные
воспоминания об отце, живущем где-то на морском побережье. Его  единственной
целью здесь было устранение Лиакопулоса.
   - Вот, значит, как. Но  в  таком  случае,  если  сопоставить  все  факты,
выходит, что Гильдия наносит удар по своему человеку.
   - Что? А, понимаю. Высокий Крэг находится на западе и  смотрит  на  море.
Нет. Думаю, что мой выстрел во тьме был ближе к цели. Он помнит своего отца.
Или создателя, если угодно. Воспоминания совпадают с тем, что нам известно о
Норате.
   - Но почему Лиакопулос?
   - Не знаю. Обычно ты задаешь вопрос, кому это выгодно. В данном случае  я
никого не вижу. У генерала не было врагов.
   - Но кто-то ведь затратил огромные силы и средства, чтобы  избавиться  от
него.
   - Первым делом на ум приходит Шинсан. Но Империя сейчас пытается наладить
с нами нормальные отношения - протягивает тебе руку дружбы.  И  кроме  того,
тайные политические убийства вовсе не в стиле тервола.
   - Может быть, кто-то пытается их подставить? Тот, кто не желает мира?
   - Я не вижу никого,  кто  мог  бы  достигнуть  своих  целей,  поддерживая
напряжение, - пожимая плечами, ответил Вартлоккур.
   - Матаянга. Приятели Майкла, мятежники.
   - Сомневаюсь. Они очень многим рискуют, если их разоблачат. И кроме того,
он явился не с востока, а с запада.
   - Я уже совсем перестал соображать, - покрутив головой, сказал  Браги.  -
На ногах не стою. Лиакопулос, в принципе, не такая уж большая потеря. Я ценю
его как гения боевой подготовки солдат, но это качество, как мне кажется, ни
для кого не представляет прямой угрозы… А теперь  я  должен  уйти.  Это  был
суровый день. Необходимо выспаться.
   - Я отправлю тело к Вачелу, а затем поручу Рейдачару отыскать его братьев
и хозяина. Найди меня завтра.
   Чародей звал  мерзкое  создание  Рейдачаром,  что  на  языке  его  юности
означало: "Тот Кто Служит". Во времена величия  Ильказара  титул  "Рейдачар"
носили боевые маги Имперского войска.
   - Хорошо. Проклятие! На то, чтобы заставить мои старые  кости  двигаться,
похоже, уйдет не меньше пяти минут.
   Рагнарсон повернулся, чтобы уйти, но на мгновение раньше в проеме  ворот,
ведущих на плац, мелькнула тень. Мелькнула и исчезла. Тайный соглядатай  так
и остался невидимым даже для верного слуги чародея.
   Пройдя пару шагов, Рагнарсон остановился.
   - Ах да… Я хотел спросить.  Имя  или,  возможно,  титул  Избавитель  тебе
что-нибудь говорит?
   Вартлоккур окаменел. Медленно, словно борясь с невидимой силой, он поднял
голову и посмотрел в лицо короля:
   - Нет. Где ты его услышал?
   - Здесь. Если имя тебе ничего не говорит, то почему ты ведешь  себя  так,
будто…
   - Как мне себя вести, Рагнарсон, решаю только я. Заруби это себе на носу.
Но выкинь из памяти имя, которое ты слышал. И  не  вздумай  произносить  его
вслух в моем присутствии или в присутствии моих близких.
   - Умоляю простить меня, Ваше Психоватое  Чародейство