ются  и   опускаются   не
где-нибудь, а прямо у него  в  голове.  Влажный  морской  воздух  наполнился
характерным запахом птичьего помета и мокрых перьев.
   Потом он вспомнил слова Дел, сказанные ею некоторое время назад. "В  мире
полным-полно престранных вещей. Ты не смотришь передачи  о  НЛО?  Называются
"Икс-досье".  Разумеется,  это  ничего  не  объясняло,  и  Томми   продолжал
недоумевать, что может означать этот потрясающий птичий спектакль, но у него
имелось очень сильное подозрение, что Дел все прекрасно  понимает.  То,  что
оставалось для Томми тайной за семью печатями, для нее было простым и ясным,
как стекло. Оказавшись в самой гуще безмолвного потока, тварь отвернулась от
колеса обозрения и неотрывно смотрела  вслед  исчезающим  во  мраке  птичьим
легионам. Она явно колебалась. Покачнувшись, тварь сделала крохотный шажок в
том направлении. Замерла. Сделала еще один шаг.  В  конце  концов  тварь  не
выдержала и бросилась бегом за птицами,  словно  их  появление  было  знаком
свыше, который она не смела игнорировать. Птицы звали ее  с  собой  в  ночь,
манили ударами миллионов крошечных сердец, направляли ее бег  беспорядочными
взмахами крыльев и подталкивали сзади сотнями  разинутых  маленьких  клювов.
Изорванный плащ на плечах твари бился и трепетал словно огромные истрепанные
крылья, но она - хоть и влекомая на восток миллионами птиц  и  мириадами  их
теней - оставалась прикованной к земле и вскоре пропала из  виду,  но  живой
поток, который несся над  прибрежной  улицей  и  исчезал  на  востоке  между
постройками, все  продолжал  низвергаться  с  небес  на  западе,  словно  из
какой-то невидимой дыры в облаках. Прошло  минуты  полторы,  прежде  чем  он
начал редеть и наконец иссяк. Мимо карусели пронеслась стайка  дроздов,  две
чайки и одинокая голубая цапля. Томми следил за ними  как  завороженный.  На
его глазах летящие по прямой  дрозды  неожиданно  сбились  с  маршрута  и  с
криками, словно ссорясь друг с другом, взмыли  над  террасой  летнего  кафе.
Покружившись там, они растерянно опустились на дорожку и замерли  на  мокром
асфальте, явно не зная, что им делать дальше.
   Рядом с ними плюхнулись на дорожку две чайки.  Сделав  по  два  крошечных
шага вперед, они словно споткнулись и присели, растерянно и  жалобно  крича.
Не прошло и секунды, как они снова вскочили и  принялись  бегать  по  кругу,
смешно кивая головами. Судя по всему, они понимали,  что  здесь  происходит,
ничуть не больше Томми.
   Голенастая, растрепанная голубая цапля, приземлившаяся на террасу летнего
кафе, несомненно, была когда-то довольно грациозной птицей, даже несмотря на
свои гигантские размеры, но только не в эти мгновения. Шатаясь  как  пьяная,
она бестолково забегала между пальмами, то и дело сгибая  и  складывая  свою
длинную шею, словно была не в силах удержать потяжелевшую голову.  Время  от
времени она налетала на столы и  являла  собой  жалкое  зрелище.  Но  прошло
совсем немного времени, и дрозды  перестали  растерянно  топорщить  перья  и
удивленно раскрывать клювы. Поднявшись с асфальта - или, вернее, из лужи,  в
которую они опустились, - дрозды энергично встряхнулись и упорхнули.
   Чайки тоже пришли в себя. Расправив свои большие белые крылья, они  легко
взмыли в небо и затерялись в темноте над заливом.
   Последней оправилась цапля. Когда ощущение равновесия снова  вернулось  к
ней, она вспрыгнула на один из столиков летнего  кафе  и  ненадолго  застыла
там, подтянув одну ногу к телу и вертя головой на длинной шее с таким видом,
словно она недоумевала, каким ветром занесло ее  в  это  странное  место.  В
конце концов цапля тоже улетела.
   Томми со всхлипом втянул в себя холодный ночной воздух,  выдохнул  его  и
сказал:
   - Что это было?
   - Птицы, - пожала плечами Дел.
   - Я знаю, что это были птицы, - это  понял  бы  и  слепой!  -  возмутился
Томми. - Но почему они так себя вели?
   Скути встряхнулся, негромко заскулил  и,  приблизившись  к  Дел,  ткнулся
носом ей в колени, как будто прося утешения и защиты.
   - Хороший Скути! - проворковала Дел, наклоняясь, чтобы  почесать  ему  за
ушами. - Какие мы молодцы, как мы тихо сидели! Мы не подвели свою мамочку...
   Скути с довольным видом помахал хвостом и чихнул.
   - Вот теперь нам пора убираться отсюда, - сказала Дел, обращаясь к Томми.
   - Ты не ответила на мой вопрос.
   - Ты задаешь слишком много вопросов, - заметила Дел.
   - В данном случае я спрашиваю тебя только о птицах.
   Дел выпрямилась.
   - Может быть, ты хочешь, чтобы я почесала и тебе за ухом?
   - Дел, не увиливай!
   - Это были просто птицы. Что-то их взволновало или напугало. Вот и все. -
Дел пожала плечами с самым равнодушным видом.
   - Нет, не просто птицы!  -  возразил  Томми,  упорно  не  желая  идти  на
компромисс.
   - Ни одна вещь не бывает такой простой, как кажется на первый взгляд,  но
настоящие загадки встречаются гораздо реже, чем ты думаешь.
   - Мне нужен настоящий ответ, а не твои метафизические бредни.
   - Тогда скажи прямо, что тебя интересует.
   - Что здесь происходит. Дел? Во что я вляпался? В чем  дело,  объясни  же
мне наконец! Дел нахмурилась.
   - Тварь может вернуться, - сказала она  вместо  ответа.  -  Пожалуй,  нам
действительно пора.
   Разочарованный, Томми спрыгнул с карусели следом за  ней  и  за  Скути  и
сразу оказался под  дождем.  Спустившись  по  небольшой  пологой  лесенке  к
прибрежной авеню, вдоль которой летели птичьи армады, все трое  остановились
у невысокой железной решетки, обозначавшей границы карусельной  площадки,  и
внимательно вгляделись в темноту на востоке. Твари нигде не было  видно,  но
они знали, что она скорее всего ушла совсем недалеко.
   - Может быть, ты все-таки ведьма? - спросил Томми.
   - Конечно, нет.
   - Это звучит подозрительно.
   - Почему?
   - Прямые, недвусмысленные ответы для тебя не характерны.
   - Я всегда отвечаю прямо и недвусмысленно. Просто ты меня не слушаешь.
   - Я слушал тебя целый вечер, - мрачно сказал Томми, когда  они  крадучись
пробирались между "чертовым колесом" и лавкой  некоей  миссис  Филдз,  между
парковой "комнатой смеха" и лодочной станцией. - Но  ты  не  сказала  ровным
счетом ничего, что имело бы смысл.
   - Это доказывает только то, что у тебя что-то со слухом. Тебе обязательно
нужно  обратиться  к  хорошему  специалисту.  Впрочем,  несмотря   на   свою
тугоухость, ты хорошо целуешься, бесстрашный пожиратель тофу.
   Томми понял, что  уже  успел  забыть  поцелуй  на  карусели,  и  мысленно
упрекнул себя за это. Как он мог? Разве о таких вещах  забывают?!  Это  было
непростительно - непростительно, даже несмотря на появление твари и странное
поведение птиц!
   Но теперь он сразу все вспомнил; воспоминание о поцелуе обожгло ему губы,
а во рту Томми ощутил сладкий привкус ее быстрого язычка, ощутил  так  ясно,
словно они все еще не разнимали губ.
   Томми почувствовал, что не может произнести ни слова.
   Очевидно, именно этого и добивалась Дел.
   Сразу за "чертовым колесом", на  пересечении  прибрежной  улицы  и  улицы
Палм-стрит, Дел остановилась в нерешительности, словно не зная, куда им идти
дальше.  Впереди  улица  все  еще  считалась  пешеходной   зоной,   на   что
красноречиво указывал соответствующий знак, но она вела к  выходу  из  парка
"Бальбоа", а  Палм-стрит  примыкала  к  ней  слева.  Стоянка  машин  на  ней
запрещалась, но движение  моторного  транспорта  было  разрешено,  поскольку
Палм-стрит заканчивалась у причала паромной переправы.
   В этот ночной час паром,  конечно,  не  работал,  и  на  улице  слева  от
перекрестка не было ни одной машины. Справа  начиналась  ведущая  к  причалу
эстакада, а у причала сонно покачивался на волне похожий на самоходную баржу
небольшой паром на три машины. Они могли, конечно, побежать по Палм-стрит и,
покинув парк, попытать счастья  на  следующей  к  югу  улице,  именовавшейся
Бей-авеню. В том ее конце, ближе к которому они находились сейчас,  не  было
жилых домов, но дальше им могла встретиться припаркованная  машина,  которую
Дел могла бы попытаться вскрыть и завести. Томми поймал себя на том, что  он
уже начал думать, как настоящий вор. Или, точнее,  как  ученик  вора.  Может
быть, сокрушенно подумал он, блондинки - или, по крайней мере, эта блондинка
- действительно способны оказывать на людей то самое растлевающее влияние, в
котором подозревала их его осторожная матушка.
   Впрочем, сейчас ему было уже все равно. Он все еще  чувствовал  на  губах
вкус поцелуя Дел. И, пожалуй, впервые в жизни Томми чувствовал себя таким же
крутым, выносливым, ловким, каким был выдуманный им детектив Чип Нгуэн.
   За  Бей-авеню  располагался  бульвар   Бальбоа   -   главная   автодорога
полуострова, тянущаяся вдоль всей  его  длины.  Полиция  наверняка  все  еще
шныряла  в  непосредственной   близости   от   места   таинственной   ночной
перестрелки, и если бы Томми и Дел вышли на бульвар, где в это  время  суток
они скорее  всего  были  бы  единственными  пешеходами,  то  стражи  порядка
непременно обратили бы на них свое внимание.
   Скути негромко заворчал, и Дел сказала:
   - Тварь возвращается.
   В первое мгновение Томми даже не понял, что она имеет в виду,  но  уже  в
следующую секунду он крепче сжал дробовик  и  повернулся  лицом  на  восток.
Асфальтированная дорожка оставалась безлюдной  и  пустой  насколько  хватало
глаз, и Томми поразился  тому,  что,  даже  несмотря  на  дождь,  он  хорошо
различает и карусель, и даже восточные ворота парка.
   - Тварь пока еще не знает точно, где  мы,  -  объяснила  Дел,  -  но  она
непременно вернется сюда.
   - Снова интуиция? - саркастически хмыкнул Томми.
   - Интуиция и кое-что еще. Кстати, я почти уверена,  что  нам  не  удастся
уйти от нее на своих двоих.
   - Нужно найти машину, - отозвался Томми, продолжая вглядываться в темноту
на восточной  оконечности  парка,  словно  ожидая,  что  тварь,  разозленная
обманным маневром птиц, вот-вот покажется на авеню.
   - Машину? Нет, пожалуй. Это слишком  опасно.  За  машиной  надо  идти  на
бульвар, а там можно напороться на полицейский патруль. Мы можем  показаться
подозрительными какому-нибудь сверхбдительному копу.
   - Подозрительными? Чего же тут подозрительного в  том,  что  двое  хорошо
вооруженных людей и их странная черная собака решили  слегка  прогуляться  в
три часа ночи? Обычное дело, особенно во время дождя.
   - Мы украдем лодку, - предложила Дел, не  обратив  никакого  внимания  на
сарказм в его голосе.
   Это  заявление  было  столь  неожиданным,  что  Томми  даже  отвлекся  от
наблюдения.
   - Лодку? - переспросил он.
   - А что? Заодно и удовольствие получим.  Дел  и  Скути  уже  двигались  к
берегу, и Томми не оставалось  ничего  другого,  как  последовать  за  ними,
предварительно бросив последний взгляд на восток Вдоль  свайного  выезда  на
паромный причал располагалась одна из многочисленных прокатных служб  парка,
предлагавшая  клиентам  самые  разнообразные  ялики,   парусные   шлюпки   и
катамараны, миниатюрные моторные катера и даже легкие  байдарки  спортивного
типа.
   Томми понятия не имел, как управляться с парусом; не был он  уверен  и  в
том, что сможет завести моторную  лодку,  а  плыть  в  байдарке  по  темному
ночному заливу ему настолько не улыбалось, что он с надеждой заметил:
   - Я бы предпочел машину.
   Дел и Скути уже бежали мимо офиса лодочной прокатной  службы.  Свернув  в
проход между двумя темными зданиями, они спустились на самую  набережную,  и
Томми вынужден был последовать за ними.
   Миновав массивные металлические  ворота,  Томми  оказался  на  деревянном
настиле бетонного причала,  неплотно  пригнанные  доски  которого  настолько
пропитались дождем, что спортивные кроссовки  Томми  скользили  по  нему,  и
несколько раз он чуть было не упал.
   Судя по всему, причал  тоже  относился  к  парку.  Здесь  же  можно  было
арендовать место для личного катера, а несколько  доков,  которые  виднелись
дальше к востоку, были явно частными. У причала  Томми  увидел  десятка  два
гребных, парусных  и  моторных  лодок;  большинство  из  них  были  украшены
эмблемой прокатной компании  и  предназначались  либо  для  экскурсий  вдоль
побережья, либо для рыбной ловли,  но  среди  них  попадались  и  достаточно
внушительные  частные  суда,  которые  по  своим  размерам  приближались   к
полнотоннажным океанским яхтам. Все они были привязаны к причальным  тумбам,
и безразличный дождь с одинаковым упорством барабанил по  их  палубам  и  по
крышам надстроек, освещенным тусклыми лампами уличного освещения.
   Дел и Скути бежали  по  причалу  чуть  впереди.  Они  миновали  несколько
эллингов  и  причальных  тумб,  прежде  чем  остановились   возле   изящного
двухпалубного катера, выкрашенного белой краской.
   - О'кей, - сказала Дел. - Это нам подойдет.
   - Ты что, шутишь? - удивился Томми, еще не успев как следует  отдышаться.
- Ты хочешь угнать это? Но это же настоящий пароход!
   - Не такой уж он большой, - возразила Дел.  -  Я  знаю  эту  модель.  Это
моторная прогулочная  яхта  "Блюватер-563",  длина  пятьдесят  шесть  футов,
ширина - четырнадцать футов.
   - Да мы просто не справимся с этой штукой! Сама подумай, для этого нужна,
наверное, целая команда! - пробормотал  Томми,  стараясь,  чтобы  его  голос
звучал не очень истерично.
   - О, я знаю,  как  это  делается,  не  беспокойся,  -  отозвалась  Дел  с
великолепной уверенностью, которая уже  перестала  удивлять  Томми.  -  Яхты
"Блюватер-563" - это настоящее  чудо.  Управлять  ими  так  же  легко,  как,
например, автомобилем.
   - Я умею управлять автомобилем, но за этот "Титаник" я бы не взялся, -  с
сомнением произнес Томми.
   - Тогда  держи...  -  Дел  протянула  ему  свой  "дезерт  игл  магнум"  и
беззаботно зашагала туда, где была пришвартована небольшая и очень легкая  в
управлении яхта "Блюватер-563" пятидесяти шести футов длиной.
   - Дел, подожди! - окликнул ее Томми и побежал следом, но чуть не свалился
в воду и дальше двигался с осторожностью, внимательно глядя себе  под  ноги.
Когда он нагнал Дел,  она  уже  отвязывала  от  причального  кнехта  носовой
швартов.
   - Не беспокойся, - сказала она. - У этой малышки осадка  не  больше  двух
футов, обтекаемая форма надводной части и  почти  плоская  транцевая  корма.
Благодаря этому...
   - Ну вот, сейчас ты опять начнешь  рассказывать  мне  сказки  про  белого
бычка. Вернее, про то, как тебя похитили инопланетяне.
   - ..Благодаря этому  тоннели,  в  которые  помещены  два  гребных  винта,
разнесены довольно широко, что делает эту птичку весьма маневренной,  -  как
ни в чем не бывало продолжала Дел, отвязывая три тонких линя  и  переходя  к
корме, чтобы освободить второй швартов. Сняв его с тумбы, она  свернула  его
кольцом и ловко зашвырнула на палубу.
   - Можно быстро поворачивать на сколько хочешь градусов, - повторила  она.
- Водоизмещение яхты - двадцать одна тонна, но у меня она будет порхать  как
бабочка.
   - Двадцать одна тонна, - обеспокоился Томми, следуя за Дел по пятам. -  И
куда мы на ней поплывем? В Японию?
   - Нет, эта крошка предназначена для прогулок в береговой  зоне.  Выходить
на ней слишком далеко в открытый океан не рекомендуется, но от нас  этого  и
не требуется. Мы должны  только  перебраться  на  остров  Бальбоа.  Тамошняя
полиция, я думаю, несет службу по  обычному  расписанию,  поэтому  мы  можем
спокойно подобрать себе колеса по вкусу.
   - Незаконный захват чужого судна... - задумчиво пробормотал Томми,  следя
за тем, как Дел расстегивает "молнию" и  снимает  свою  лыжную  курточку.  -
Кажется, это называется пиратство. Как ты  думаешь,  за  это  уже  перестали
вешать на реях?
   - На борту никого нет, так что это обыкновенное  воровство,  -  успокоила
его Дел, вручая ему куртку.
   - Что это ты делаешь? Зачем?! - удивился Томми.
   - Я буду слишком занята лодкой, так что оборона ложится целиком на  тебя.
Там в карманах полно патронов, они могут тебе понадобиться. Я  думаю,  лучше
всего будет устроиться на носу. Как только тварь появится, стреляй. Главное,
не дай ей подняться на борт.
   Томми почувствовал, как у него на затылке зашевелились волосы,  и  быстро
оглянулся. Ни на самом причале, ни у ворот никого не  было.  Чудище  бродило
где-то вне пределов видимости.
   - Он приближается, не сомневайся, - сказала Дел.
   Ее голос звучал уже откуда-то издалека,  и  Томми,  обернувшись,  уже  не
увидел ее на том месте, где она только что была. Пока он вертел головой, Дел
открыла калитку в ограждении и шагнула на  борт  яхты.  Скути,  как  всегда,
опередил хозяйку. Глядя, как пес прыжками поднимается  на  открытую  верхнюю
палубу по наклонному трапу, Томми засунул "дезерт  игл  магнум"  под  ремень
джинсов, молясь только об одном - чтобы не упасть и ненароком не  отстрелить
свое мужское достоинство. Он перебросил  куртку  Дел  через  левую  руку,  в
которой держал "моссберг", и, ухватившись за стойку леера, поднялся на  борт
и встал рядом с Дел.
   Он уже шагнул было к носу, но новая мысль пришла ему в  голову,  и  Томми
остановился.
   - Послушай, разве тебе не нужны ключи или что-нибудь в этом  роде,  чтобы
запустить двигатель?
   - Нет.
   - Но ведь это, наверное, не так просто.  Это  же  не  лодка  с  подвесным
мотором, которую можно завести при помощи пускового шнура!
   - Разумеется. Но я знаю один способ. Несмотря  на  темноту,  Томми  сумел
разглядеть, что на лице Дел появилась улыбка, пожалуй, самая  загадочная  из
всех, которые он видел на ее лице за прошедшие несколько часов.
   Дел наклонилась к нему, легко поцеловала в губы и сказала:
   - Поспеши!
   Томми прошел на открытую носовую палубу.
   Здесь он нашел небольшое углубление, в котором крепилась якорная лебедка,
и сел, свесив вниз ноги. Куртку Дел Томми положил рядом с собой  на  палубу:
он не сомневался, что она никуда не денется - со всеми патронами она весила,
наверное, фунтов двенадцать.
   Искренне радуясь тому, что случайный выстрел из "дезерт  игл  магнум"  не
превратил его в евнуха, Томми вытащил из-за пояса  пистолет  и  положил  его
поверх куртки, откуда ему было бы легко взять его в случае необходимости.
   Залитый дождем причал оставался пустым.
   Незакрепленный шкот глухо постукивал о  мачту  соседней  парусной  лодки,
плескалась о бетонные сваи волна, скрипели между бортом и причалом резиновые
амортизаторы, сделанные из старых покрышек.
   Вода в  доке  казалась  антрацитово-черной,  и  от  нее  пахло  солью.  В
детективных романах, которые сочинял Томми, морская вода всегда была мутной,
холодной, хранящей множество страшных тайн. Выдуманные им  злодеи  частенько
сбрасывали в море свои жертвы, сковав их для надежности цепями  или  обув  в
бетонные  башмаки.  Фантазия  других  писателей  населяла   морские   пучины
гигантскими белыми акулами, плотоядными осьминогами и  морскими  змеями,  но
сейчас самое страшное для Томми скрывалось в темноте на берегу.
   Он обернулся, чтобы поглядеть на темные окна ходовой рубки,  находившейся
за его спиной. Интересно, куда подевалась Дел?
   Чуть выше ходовой рубки, на открытом всем  ветрам  мостике  -  так  Томми
определил для себя название этой застекленной  лишь  спереди  надстройки,  -
внезапно  вспыхнул  неяркий  желтоватый  свет.  За  ветровым  стеклом  Томми
разглядел Дел. Она стояла за  штурвалом  и,  судя  по  всему,  рассматривала
панель управления.
   Когда Томми снова повернулся к причалу, на нем по-прежнему  было  тихо  и
пусто, хотя он вовсе не удивился бы, увидев на  мостках  толпу  полицейских,
ночных сторожей, агентов ФБР, офицеров береговой охраны и сотрудников других
правоохранительных органов, сквозь  которую  чудовищу  вряд  ли  удалось  бы
протолкаться, если бы ему вздумалось появиться в столь многолюдном месте. За
прошедшие несколько часов Томми нарушил больше законов, чем за  три  десятка
лет своей предыдущей жизни, и для того, чтобы св