т с этим номером, - приказал Август, передавая бумажку свя-
зисту Тшолю.
    Тшоль взял клочок бумаги и некоторое время стоял  неподвижно,
прежде чем выполнить распоряжение. Таким образом  он  предоставил
Августу достаточное время, чтобы тот изменил свое решение о теле-
фонном звонке по личным вопросам. Это строго запрещалось инструк-
циями.
    -  Ваш служебный телефон? - спросил наконец связист.
    -  Да, - ответил Август. - И пусть они попробуют другие номе-
ра, если не ответит первый.


    Когда в подвале раздался телефонный звонок, АннаЛуиза  полуд-
ремала, ибо вентиляторы остановились и в убежище  стало  тепло  и
душно.
    -  Говорит Крефельд. Служебный телефонный вызов по линии  де-
партамента связи люфтваффе, из Роттердама. Ответьте на вызов.
    Еще до того как Анна-Луиза  смогла  ответить  и  несмотря  на
треск в поврежденных телефонных линиях, она узнала голос Августа:
    -  Анна-Луиза? У тебя все в порядке?
    -  Все в полном  порядке,  герр  обер-лейтенант,  -  ответила
Анна-Луиза. Теперь она окончательно  проснулась  и  догадывалась,
что Август пошел да большой риск, позвонив ей по телефону. - Я...
то есть Ганс и я находимся в  бомбоубежище  герра  Фосса.  Работа
идет, как обычно, - добавила она, чтобы придать  разговору  более
официальную окраску. - Все в порядке, - сказала она  еще  раз.  -
Все обстоит точно так, как я обещала. Сегодня во второй  половине
дня...
    -Да, все будет так, так мы решили,-сказал Август, также стре-
мясь придать разговору официальный характер.
    Гул от самолета Суита, летевшего в это время над городом чуть
повыше крыш, был достаточно громким,  чтобы  Анна-Луиза  услышала
его даже в глубине подвала в доме Фосса. Когда самолет рухнул  на
землю, раздался оглушительный грохот.
    -  Я не слышу вас, герр обер-лейтенант, - сказала Анна-Луиза.
- Что-то очень скрипит, а ваш голос еле слышно...
    -  Я люблю тебя, - сказал Август и с отчаянием положил  труб-
ку. - Слава богу, - сказал он себе вполголоса и вернулся к  столу
"Зеебург".
    -  У нас уже появился другой, - доложил Вилли. Август  принял
    от него микрофон. На "скрипучей  двери"  Кошер  Коэн  подался
    вперед и прислонил повалившуюся косоглазую куколку Фланаган к
лобовому стеклу фонаря кабины.
    -  Не переношу, когда Флан валяется, - сказал он.
    Куклу подарили Ламберту накануне самого первого боевого выле-
та, и с тех пор он брал ее с собой в каждый рейд. Он заметил, что
каждый член экипажа во время полета улучал момент, чтобы  прикос-
нуться к потрепанной кукле, хотя Коэн и Джимми  Гримм  всегда  бы
нашли подходящее оправдание своим действиям и ни  за  что  бы  не
признались, что они суеверны. Жена Джимми даже заштопала в  прош-
лом месяце растрепавшуюся ногу Фланаган.
    Кошер возвратился к своему штурманскому  столику,  а  Ламберт
медленно направил нос самолета к гряде облаков. Во второй раз  за
эту ночь "скрипучей двери" предстояло пересечь прокладочный  стол
на радиолокационной станции "Горностай".


    Герд Белль был экспертом в совершенно новом искусстве  -  ис-
кусстве распознавать  тип  разрушений,  причиненных  бомбами.  Он
знал, что разрушения можно подразделить на три основных типа. Бы-
вают такие здания, которые, разрушаясь, превращаются в груды кам-
ней, образующих сплошную пирамиду из обломков. Бывают здания, ко-
торые рушатся на одну сторону, так что полы всех  этажей  с  этой
стороны сползают на землю. С больницей произошло именно это.  Бы-
вает также и третий вид руин, самый трудный  и  предательский.  В
этом случае полы этажей проваливаются в центре здания и  образуют
несколько громоздящихся друг на друга У-образных фигур, готовых в
любой момент осесть еще ниже и придавить собой неосторожных  спа-
сателей.
    Герд знал, что таят в себе обломки  разрушенного  здания.  Он
знал, что на какой-нибудь хрупкий стул могут опираться  несколько
тонн битого камня или в сочетании с какой-нибудь  другой  мебелью
этот стул может образовать предательскую пустоту в  самом  центре
руин. Он знал также, что в недоступных для воздуха  карманах  мо-
жет скопиться достаточно плотный газ, который способен  воспламе-
ниться или погубить сунувшего в него голову  человека.  Он  знал,
какую опасность представляет собой безобидная  на  первый  взгляд
капающая вода, и понимал, что человеку, склонному к  панике,  для
проникновения в руины или для  выхода  из  них  необходимо  вдвое
большее пространство, чем человеку спокойному и  уравновешенному.
Именно с такими, склонными  к  панике,  спасательными  командами,
происходили случаи, когда они не могли вернуться из руин  тем  же
путем, каким проникли в них. Короче говоря, Герд был экспертом.
    Он не обнаружил никаких доступных путей, чтобы  проникнуть  в
гору обломков, накрывших вход в подвал дома Фосса.  Вершина  руин
находилась на высоте не меньше двадцати футов над  уровнем  земли
на улице, а остальная масса обломков  представляла  собой  ровную
возвышенность с небольшим углублением вокруг основания. Обычно  в
таких случаях он начал бы раскапывать вход в руины как можно бли-
же к грунту, но тут заметил, что валявшиеся на  вершине  обломков
старая софа и кухонный стол как будто бы прикрывали собой  доста-
точно широкий проход в развалины. Герд пнул  ногой  разбитую  ме-
бель. С места стронулись лишь игрушечная собака да несколько кус-
ков штукатурки. Из этого Герд сделал вывод, что руины  достаточно
устойчивы, а потому можно попытаться  воспользоваться  обнаружен-
ным проходом.
    Он протиснул свое тело в проход,  предварительно  вытащив  из
него несколько паркетин и сломав ножку  стула,  которую  протянул
стоявшим позади него солдатам.
    -  Герр Белль в своем амплуа, - сказал один из солдат.
    Герд был уверен, что Анна-Луиза воспримет все это  достаточно
спокойно: она очень рассудительная и серьезная девушка.
    Герд полз теперь под более отлогим углом к подвалу, и  вскоре
ему удалось проникнуть в самую середину руин.
    Внизу,  сравнительно  близко  от  Герда,  в  кресле    сидела
Анна-Луиза. Она нежно покачивала спящего на ее  коленях  Ганса  и
ласково  гладила  его  волосы.  Спокойствие  девушки   передалось
мальчику, и он задремал. Анна-Луиза до минимума убавила  пламя  в
лампе, ибо понимала, что света в подвале не будет  и  утром.  Она
решила терпеливо ждать, когда кто-нибудь придет ей на помощь.
    Герд Белль добился замечательного успеха: чтобы добраться  до
грунта, ему потребовалось меньше часа. Ему никогда еще не  удава-
лось пробираться через руины так быстро. Как опытный археолог, он
распознавал сдавленные пласты этажей здания. Герд  проложил  путь
через кучу кафельных плиток в ванной, выбрался на лестничный  ко-
вер, подполз к разбитой кухонной раковине. Пол в кухне был камен-
ный, и Герд понимал, что для проникновения через него  потребует-
ся немало усилий и времени, но все это оказалось не так уж  слож-
но. Каменные плитки во многих местах раскрошились, а  в  податли-
вой земле под кухней имелась довольно широкая яма. Герд  осторож-
но пролез через дыру и все же поцарапал ноги об острый битый  ка-
мень.
    Он уже почти добрался до подвала, когда неожиданно  столкнул-
ся с препятствием. Сравнительно легкий до этого путь ему  прегра-
дил какой-то зеленый металлический предмет. Круглый по форме,  он
имел около двух с половиной футов в  диаметре.  Странный  предмет
плотно прилегал к обломкам, будто это была вмонтированная в  сте-
ну круглая дверь сейфа. Герд провел по металлической  поверхности
рукой и задумался над вопросом, какую функцию в  домашнем  хозяй-
стве могло бы выполнять такое странное  устройство?  Может  быть,
это цистерна для воды? Но разве такие  цистерны  обязательно  де-
лать такими прочными, как эта? Толстые стальные  части  соединены
между собой массивными болтами... Боже, да ведь это бомба!
    Бомба упала на руины и проделала  в  них  проход.  Поэтому-то
Герду и удалось так легко пробраться через обломки к  грунту.  Он
прошел по тому же  пути,  что  и  бомба.  Взрыватель  с  довольно
большим замедлением. Но сколько еще осталось? Минута? Две? Сутки?
Герда бросило в жар и холод, сердце застучало, как барабан. Тыся-
чефунтовое яичко снесет с лица земли половину улицы, а он  гладит
его рукой. Герд еще раз потрогал бомбу, и ему показалось, что она
теплая, хотя, возможно, его ввела в заблуждение температура своих
собственных нервно дрожащих рук.
    С этого момента Герду пришлось пробираться с трудом. Он  обо-
шел стороной гладкую металлическую поверхность бомбы и проник  на
шесть футов ниже ее. Неожиданно обломок  железной  кровати  легко
сдвинулся с места, подвальная стена прогнулась  и  рухнула.  Герд
почувствовал, как скользит по ней вперед  в  свободное  простран-
ство. Присущая ему самодисциплина удержала его от того, чтобы ух-
ватиться эа бомбу. Он грузно упал и сильно ушибся.
    -  Герр Белль! - воскликнула Анна-Луиза, открыв глаза и  уви-
дев сидящего на мокром полу маленького человека, который  появил-
ся перед ней так же неожиданно, как дьявол-искуситель в какой-ни-
будь пантомиме. Весь обсыпанный кирпичной пылью,  он  старательно
массировал ушибленный локоть.
    -  Это бомба, - с трудом проговорил Герд, показывая  на  тем-
ный гладкий предмет, едва видневшийся в проломе потолка подвала.
    -  Похожа на водяную  цистерну,  -  пробормотала  Анна-Луиза,
приближаясь к пролому, чтобы лучше разглядеть предмет.
    -  Нет, я полагаю, это бомба, - сказал Герд Билль. В его соз-
нании мелькнуло неприятное подозрение о возможном умственном пот-
рясении Анны-Луизы. Герд неловко улыбнулся ей.  -  По-моему,  нам
надо попытаться выбраться отсюда, - добавил он.
    -  Здесь много чудесных драгоценностей, герр Белль.
    -  Фосс был состоятельным человеком, - сказал он.
    -  Он очень милый, - заметила  Анна-Луиза.  -  Нас  могло  бы
убить, если бы он не позволил нам спрятаться в своем убежище.
    -  Я помогу вам подняться в проход, - сказал  Герд,  пододви-
гая кресло, на которое она могла бы встать. -  Мальчика  оставьте
со мной. Я выберусь с ним, я уже делал это не раз.
    В этот момент шестьсот фунтов взрывчатки превратили подвал  и
руины над ним в мельчайшие кусочки.  Взрыв  был  слышен  во  всем
Альтгартене. Никто позже не нашел ни единой могущей  быть  узнан-
ной части тела,  или  принадлежности,  или  одежды  Герда  Белля,
Анны-Луизы или Ганса, зато даже в наши  дни  в  возделываемых  на
этом месте землях нет-нет да и находят осколки дорогостоящих фар-
форовых фигурок и бесформенные кусочки серебра.


    На вычислительном пункте радиолокационной станции стояла  та-
кая тишина, что слышно было, как электрические  часы  отсчитывали
каждую секунду.
    -  Этот англичанин ушел далеко на север от своей  колонны,  -
сказал Август.
    -  Неисправный компас?
    -  Наверное.
    -  Он должен быть сейчас здесь, почти над нами.
    -  Вызовите на связь "Кошку-один",  Вилли.  Виктор  Л„венгерц
    посмотрел на свои наручные часы. Он не доверял часам в  каби-
не самолета: команда наземного обслуживания следила за  ними  не-
достаточно тщательно. Л„венгерц переключил двигатели  на  главный
топливный бак и обеднил смесь. Ему может понадобиться каждая кап-
ля горючего, ибо самолетам противника, которые  входят  сейчас  в
его сектор на обратном пути, потребуется не  меньше  часа,  чтобы
пересечь этот сектор. Последние бомбардировщики обычно самые уяз-
вимые, и Л„венгерц хотел быть вполне уверенным в том, что будет в
воздухе, когда они появятся в его секторе.
    Другие летчики, такие, как Гиммель, действовали  вопреки  су-
ществующим приказам и гонялись за самолетами противника на протя-
жении всего их полета до цели. Л„венгерц не позволял себе  этого.
Он патрулировал в своем секторе и неукоснительно выполнял  прика-
зы командира поста наведения Августа Баха. Сейчас Бах вызвал  его
по радио и сообщил, что они  засекли  четырехмоторный  английский
самолет.
    -  Сообщение: большой автомобиль. Приказ: курс триста  граду-
сов.
    -  Вас понял, - ответил Л„венгерц и тотчас же  увеличил  ско-
рость, чтобы догнать английский самолет до того, как он выйдет из
зоны видимости радиолокационной станции.
    На крейсере противовоздушной обороны "Гельд" ночь для  экипа-
жа прошла спокойно. За пятьдесят пять минут,  которые  потребова-
лись Ламберту, чтобы пролететь сто миль до  цели  я  возвратиться
назад, конвой прошел всего  девять  морских  миль  вдоль  берега.
Впрочем, "Гельд" прошел чуть больше, чем следовало, ибо в настоя-
щий момент он находился на милю впереди конвоя, вместо того  что-
бы быть в его хвосте.
    Единственной отметкой цели на экране  радиолокационной  уста-
новки "Вюрцбург" на крейсере была отметка, соответствующая  само-
лету "скрипучая дверь", и так было до тех пор, пока сзади не под-
крался самолет Л„венгерца.
    -   Огонь!
    Это был огонь, управляемый с помощью  радиолокационной  стан-
ции, и поэтому взрывы зенитных снарядов образовали весьма  четкую
прямую линию вспышек в воздухе. Счетно-решающее устройство радио-
локатора нежно замурлыкало и откорректировало  прицел.  Следующий
залп был дан с поправкой на скорость самолета. Второй  залп  ока-
зался более точным, а третий - и того точнее.
    Последний снаряд третьего залпа взорвался на раестоянии семи-
десяти одного фута от левого двигателя Л„венгерца.  Двадцать  во-
семь осколков поразили "юнкерс". Четыре осколка  попали  в  левый
двигатель, а остальные - в крыло и  фюзеляж.  Л„венгерц  направил
нос машины вниз и перекрыл топливный кран. Затем он дал на  левый
двигатель полный газ, чтобы израсходовать в нем остатки топлива и
таким образом уменьшить опасность загорания. Л„венгерц узнал  бе-
рег, над которым летел. Он не раз совершал здесь вынужденные  по-
садки в кошмарных снах, перед тем как проснуться.
    Л„венгерц сорвал крышку аварийного комплекта возле своего си-
денья. Топливо вылетало из хвоста самолета в виде  искрящегося  в
холодном лунном свете тонкого серебристого плюмажа длиной пятьде-
сят футов. Он закрыл створки радиатора на поврежденном левом дви-
гателе и несколько увеличил мощность работающего  правого.  Затем
сбалансировал самолет так, чтобы, поднять носовую часть.
    Л„венгерц посмотрел на побледневшие лица членов своего экипа-
жа. Никто не произнес ни слова. Л„венгерц  сбросил  заднюю  часть
фонаря кабины, и она с ужасным грохотом отлетела в сторону,  под-
ставив их под бешеный поток ледяного воздуха, который  с  воем  и
свистом завихрялся у кромок лобового стекла. Это нарушило  балан-
сировку, и .Л„венгерц отжал штурвал, чтобы опустить нос самолета.
     Мросек выбросился первым, тщательно запрятав перед этим свой
цейсовский бинокль под мундир. Один его ботинок мелькнул в  опас-
ной близости от головы Л„венгерца. Мросек  выскочил  из  самолета
рывком. Сначала Л„венгерцу показалось, что он выбросился благо-
получно, но раздавшийся в тот же момент  неприятный  глухой  удар
свидетельствовал о том, что спутная струя отбросила  Мросека  на-
зад и он ударился о хвост самолета. Бинокль  вдавился  Мросеку  в
грудную клетку и сломал ему четыре ребра. Кувыркаясь, Мросек уда-
рился запястьем об левую плоскость стабилизатора, и его  оттянула
назад спутная струя, разбрызгивающая топливо из трубы  аварийного
слива.
     Обессилевший от удара головой и после бензинового душа, Мро-
сек начал падение с высоты три тысячи футов. Холодный ночной воз-
дух, проникая сквозь влажную одежду, пробирал до костей. В  полу-
бессознательном состоянии Мросек дернул вытяжной трос парашюта  и
благополучно опустился под его куполом на картофельное поле.
     Закс всегда был несколько робок. Л„венгерц решил, что  этому
человеку нужно нечто большее, чем обычный приказ.
     -  Если ты немедленно не выбросишься, то выброшусь я  и  ос-
тавлю самолет на тебя! -крикнул он.
     Только после этого радиооператор Закс начал медленно  подни-
маться для прыжка. Этому  богатому  молодому  человеку  неизменно
везло в жизни. Он без происшествий отделился от самолета и благо-
получно приземлился.
     Когда разорвался роковой зенитный снаряд, Л„венгерца пронзи-
ла острая боль, которая затем вызвала общее недомогание. Ему  ка-
залось, будто его живот и талию кто-то обтянул  чересчур  горячим
мокрым полотенцем. Причиной всему был рваный осколок  насеченного
латунного взрывателя из головной части  зенитного  снаряда.  Этот
кусочек весом всего в одну шестидесятую унции попал Л„венгерцу  в
живот, проложил путь через мелкие артерии  и  почку  и  раздробил
один из его поясничных позвонков.  В  позвонке  осколок  застрял,
слегка повредив спинной мозг.
     Л„венгерц мрачно улыбнулся. Он вызвал по радио пост  наведе-
ния и кратко доложил, что самолет поврежден, а сам он ранен и ве-
дет машину на запад над одним из крупных островов в районе к  югу
от Роттердама.
    -  Выбрасывайтесь, "Кошка-один", - предложил Август Бах  тре-
вожным голосом.
    -  Сообщение: невозможно, - ответил Л„венгерц, - у меня  пов-
реждена спина.
    -  Приказ: возвращайтесь назад.
    -  Слишком быстро теряю высоту.
    -  Приказ: оставайтесь на связи, - сказал Август. - Мы извес-
тим аварийно-спасательную службу. Они засекут ваше место для спа-
сательных катеров.
    -  Спасибо, - ответил Л„венгерц.
    Ноги Л„венгерца стали безжизненными. Действовала только  вер-
хняя часть тела.  Зрение  также  ослабевало:  красные  и  зеленые
огоньки на приборной панели и яркая серебристая луна окрасились в
грязно-серые тона. Гул исправного двигателя, казалось,  тоже  ос-
лаб, и Л„венгерц задался вопросом: не по этой ли причине  тяжелый
"юнкерс" так плохо держится в воздухе? Серый самолет  приближался
к серой поверхности моря, и вспышка, которая произошла, когда  он
ударился о волны, была такой же серой, как и вода, в  которой  он
скрылся.
    Установка "Вюрцбург" на радиолокационной станции  "Горностай"
следила за "юнкерсом" до самого моря, до того самого момента, по-
ка отметка на экране не вспыхнула фосфоресцирующим  светом  и  не
исчезла совсем.
    -  Погиб, - сказал Вилли.
    -  Всегда погибают самые лучшие.
    -  И все этот проклятый крейсер!
    -  Они не виноваты. Им ничего не было известно, Вилли.


    Ламберт нервно осмотрелся вокруг. В небе не было видно ни од-
ного самолета противника.
    -  Командир, можно за меня немного посидит Джимми, а то  меня
здорово подпирает? - спросил Бинти Джонс.
    -  Джимми, ты можешь? - спросил Ламберт.
    -  Могу, командир. Ламберт почувствовал, как  изменилась  ба-
    лансировка самолета сначала от того, что бортрадист  пошел  к
верхней турели, а потом от того, что спустившийся вниз Бинти  по-
шел в туалет в хвостовой части самолета.
    Джимми Гримм, как и большинство бортрадистов, был обучен  вы-
полнять обязанности стрелка и всегда и  с  удовольствием  занимал
место в турели, откуда можно было видеть, что  происходит  вокруг
самолета в небе. Он сдвинул шлемофон и прижался лицом к  холодно-
му как лед плексигласу турели. Джимми при  этом  испытывал  такое
чувство, будто выпил большой глоток холодного пива.
    -  Все в порядке, Джимми?
    -  Все в порядке, командир.  Ламберт  заметил,  как  мелькнул
    свет от лампочки над штурманским столиком. Кто-то позади  не-
го отодвинул в сторону занавеску. Ламберт сразу догадался, что  в
кабину на минутку вошел Бинти. Бинти был твердо убежден, что  уп-
равлять бомбардировщиком куда сложнее,  чем  водить  мотоцикл,  и
поэтому очень любил наблюдать за действиями Ламберта.
    -  А как насчет фотобомбы,  Бинти?  Посмотри,  нельзя  ли  ее
сбросить, ладно? - сказал Ламберт.
    -  А мне поможет кто-нибудь?
    -  Нет, - ответил Ламберт.
    -  Я помогу ему, командир, - предложил Коэн.
    -  Хорошо, - согласился Ламберт.-  Посмотрите,  можно  ли  ее
сбросить.
    Находясь над морем, трудно было предположить, что  тебя  нач-
нут обстреливать восьмидесятивосьмимиллиметровыми зенитными  сна-
рядами, н