ерт пришел в раздевалку, там уже никого не было. Он
открыл свой шкафчик. В это время появился Бэттерсби. Он вытер рот
рукой и спросил:
    -  Ну как, ты доволен мной, командир?
    Ламберт подмигнул ему.
    -  Лучше любого ветерана, Бэттерс. Бэттерсби  радостно  улыб-
    нулся.
    -  Я звонил в лазарет, - сказал он.
    -  Я тоже звонил, Бэттерс.
    -  Я хотел там побыть, но они сказали, что никакой пользы  от
этого не будет. Они делают все возможное.
    -  Иди поспи, Бэттерс. Самое страшное осталось позади.
    Бэттерсби хотелось о многом спросить  Ламберта,  но  он  лишь
улыбнулся и пошел к двери. Ламберт достал с полки свои ботинки  и
увидел в них групповую фотографию. Все парни на ней широко улыба-
лись, будто бессмертные. Он засунул фотографию в  шкаф  и  бросил
туда же Фланаган.
    Ламберт вышел из помещения и вывел свой велосипед. До  дерев-
ни было всего десять минут езды. Ему нравились эти поездки.  Кру-
гом стояла тишина. От деревьев исходил  пьянящий  аромат.  Иногда
под ними раздавался негромкий шорох -  это  копошились  маленькие
зверьки. Во время таких поездок Ламберт поздравлял  себя  с  тем,
что вернулся живым еще из одного рейда. Он прислонил велосипед  к
живой изгороди и, стараясь не шуметь, вошел в дом.
    Рут не спала. Она всегда ждала его возвращения. Ламберт дога-
дывался, что она вообще никогда не спала, пока он находился в по-
лете. Правда, он ни разу не спрашивал ее об этом. Не зажигая све-
та, он медленно разделся. Луна, которая так ярко светила над гол-
ландским побережьем, здесь пряталась за легкие облака и  освещала
комнату мрачно-голубоватым полусветом.
    -  Ну как, все в порядке, дорогой?
    Ламберт ничего не ответил, и Рут поняла, что вылет  закончил-
ся плохо. Вот так же он молчал в тот день, когда их обстреляли  и
убили штурмана. Ламберт лег в постель, вытянулся и  долго  лежал,
как бревно. "Будто мертвый",- подумала Рут, но  тут  же  отогнала
эту мысль. Его кожа была шероховатой и холодной, а дыхание - поч-
ти беззвучным. Рут положила голову на плечо Ламберта. Он никак не
отреагировал, но и не отодвинул плеча. Он вернулся  из  рейда,  и
уже за одно это надо быть благодарным судьбе. Тысячу раз  умирают
не только трусы. Жены, матери и невесты тоже умирают тысячу раз.
    -  Коэн и Гримм, - выговорил наконец Ламберт.  Он  ничего  не
сказал о Мики.
    Рут промолчала.
    -  Я ведь обещал его отцу, - сказал Ламберт.
    -  Он сам заставил тебя пообещать, - возразила Рут.
    -  Я обещал. Она хотела рассказать ему о разговоре с  полков-
    ником, но не стала причинять еще одно огорчение.
    -  Не можешь же ты нести ответственость  за  всех  за  свете,
Сэм, - сказала она. - Ты не должен...
    -  Я больше не полечу. Пусть делают что хотят, Рут. Я  выдох-
ся. Кончено. Капут.
    Рут протянула руку к прикроватной тумбочке и достала снотвор-
ную таблетку для него. Он принял ее, как маленький ребенок,  нис-
колько не интересуясь, что это такое в откуда взялось.
    -  В воскресенье тебе, пожалуй, лучше  сыграть  в  крикет.  В
Лондон мы можем поехать на следующей иеделе.
    -  Ты прелесть, Рут. - Он обнял ее и закрыл глаза,  но  очень
долго еще не мог заснуть.


    Примерно в то же время, когда Ламберт закрыл глаза, бургомис-
тра нашли на пепелище его дома. Он собрал в  кучу  все  уцелевшие
кирпичи и пытался построить из них  стены.  Разумеется,  он  клал
кирпичи без цемента, поэтому, когда подъехавший на велосипеде по-
сыльный задел за стену, все сооружение развалилось,  как  карточ-
ный домик. Бургомистр очень расстроился, и четырнадцатилетний по-
сыльный стал помогать ему восстанавливать стены. Прошел почти це-
лый час, прежде чем мальчик понял, что бургомистр  пытается  пос-
троить для себя маленький домик.
    На площади Либефрау группа солдат из  инженерных  частей  под
руководством Рейтера дружно тянула такелажные  снасти.  С  каждым
новым рывком хвостовая секция "ланкастера" Суита поднималась  все
выше и выше, пока, поддерживаемая со всех сторон  подпорками,  не
вытянулась в центре города во всю свою длину. Ее  слегка  покачи-
вал порывистый ветер, тот самый, который  так  помог  разгореться
большим ночным пожарам. Поднятая хвостовая секция напоминала  ка-
кое-то доисторическое животное, подвешенное здесь для того,  что-
бы смягчить гнев богов.
    -  Да здравствует победа! - воскликнул один из солдат, и  его
поддержали другие. Разбитый "ланкастер" Суита постоит здесь  око-
ло недели, затем его переплавят, и через семь недель он поднимет-
ся в воздух уже как немецкий самолет.
    Радиолокационной станции люфтваффе "Горностай" повезло в этот
день с почтой. Станция оказалась первой береговой частью люфтваф-
фе на пути почты из Роттердама. В почте имелось письмо для Авгус-
та Баха. Это было письмо от ювелира в Альтгартене  -  расписка  в
получении задатка и счет за свадебное кольцо. Как сообщал ювелир,
свадебное кольцо - самый рискованный  предмет  из  всех,  которые
продаются в кредит.


    В комнате дежурного по аэродрому Уорли-Фен раздался  телефон-
ный звонок. Телефонистка сообщила дежурному сержанту:
    -  Мне нужно соединить вас с одним полицейским  участком.  На
вашем командно-диспетчерском посту никто не отвечает.
    -  О'кей, - ответил старший сержант Бишоп, - соединяйте учас-
ток со мной.
    -  Аэродром королевских  военно-воздушных  сил  Уорли-Фен?  -
раздался голос в трубке. - С вами говорит сержант Форд  из  поли-
цейского участка Кембриджшира. У нас  здесь  авария.  Столкнулись
мотоцикл и грузовая машина. Превышение скорости. Летели  как  су-
масшедшие. Вот их имена...-Наступила  пауза:  полицейский  листал
лежащие у него на столе документы. - Мунро  Джон  -  подполковник
авиации. И Джонс Уильям Гаррет - сержант. Вы знаете их?
    -  Я знаю подполковника Мунро, а что касается  сержанта...  У
нас на аэродроме почти все сержанты.
    -  Хорошо. Я полагаю, что ваша военная полиция  позвонит  нам
утром и сообщит решение командования. Кроме  того,  вам  надлежит
получить у нас поврежденный мотоцикл.
    -  Подождите, подождите, - сказал Бишоп, хитро улыбаясь само-
му себе. - Вы не имеете права задерживать до утра  подполковника.
Во всяком случае, не имеете права задерживать  его  за  нарушение
правил дорожного движения.
    -  О, извините. Мне надо было сказать поточнее.  Они  мертвы.
Разбились насмерть. Наскочили на грузовую машину при скорости де-
вяносто миль.
    -  О'кей, я передам это сообщение  по  дежурству,  -  ответил
старший сержант и положил трубку.
    Поднимавшееся от горизонта солнце гасило своими лучами немно-
гие оставшиеся на небе звезды. Ламберт повернулся во сне, пробор-
мотал что-то и тихо засмеялся. Он не разбудил  жену,  потому  что
она еще и не засыпала. Рут смотрела на мужа как мать на  больного
ребенка.
    В лазарете два врача впервые за два с половиной часа разогну-
ли спины и встали во весь рост. Вырвать сержанта Коэна из  тисков
смерти им так и не удалось.
    В Альтгартене давно уже кончились бланки свидетельств о смер-
ти, и власти начали использовать для этих целей листки из  учени-
ческих тетрадей, предварительно поставив в их левом верхнем  углу
штамп ратуши. Здесь давно уже кончились не только  бланки,  по  и
бинты, кровь для переливании, лубки и шины, повязки  для  постра-
давших от огня, йод и морфий.
    Неподалеку от Альтгартена  находился  единственный  уцелевший
член экипажа самолета Суита - штурман Билли Пэйс. Приземлился он,
однако, не совсем удачно. Темные очертания густого леса  он  уви-
дел всего за какую-то секунду до того, как опустился вместе с па-
рашютом на деревья. Он сильно ударился ногой о сук.  Зацепившийся
за верхушки деревьев купол парашюта резко  приостановил  падение.
Острые ветки деревьев глубоко поцарапали  Билли.  Затем  раздался
треск разрываемого полотна, в Билли опустился  еще  на  несколько
футов, а потом остановился в подвешенном положении. В  лесу  было
очень темно. Билли попробовал разглядеть что-нибудь, но ничего не
увидел. Нащупав в кармане спички, чиркнул одной, но пламя освети-
ло лишь находившиеся рядом с его лицом ветки, а вокруг, казалось,
стало еще темней. Он висел в таком положении три  долгих  часа  и
многое передумал за это время. Наконец восходящее солнце дюйм  за
дюймом осветило темный лес, и Билли увидел, что  земля  находится
всего в пятнадцати - двадцати дюймах от его пяток. Он спрыгнул  с
дерева. В этот момент мимо проходил лесник. От лесника Билли  уз-
нал, что этот небольшой лес примыкает к отелю "Вальд".  В  сопро-
вождении лесника Билли прошел в его сторожку  и  с  помощью  нес-
кольких немецких слов все ему объяснил.
    Позади сторожки лесника Билли Пэйс увидел похожую на  манекен
застывшую фигуру. Маленькие руки были плотно прижаты к груди, как
у защищающегося от ударов боксера, а обгоревший рот растянулся  в
дьявольской улыбке, обнажившей большие, ровные белые зубы. По об-
горевшим коротко подстриженным усам Пэйс узнал бомбардира  Спика,
который выбросился из "ланкастера" Суита без разрешения. Он опус-
тился на парашюте в охваченный пламенем лес.
    Лесник разрешил Пэйсу посмотреть на погибшего.
    -  Камерад? - спросил он.
    -  Да, камерад, - ответил Пэйс и поспешил скрыться в  сторож-
ке, так как почувствовал, что его бросает в жар и холод.
    Лесник дал Билли чашку горькой коричневой  жидкости,  которую
назвал кофе, и, воспользовавшись телефоном,  предназначенным  для
сообщений о лесных пожарах, вызвал в сторожку солдат охраны.  Как
объяснил лесник, ему, Билли, будет безопаснее идти по  подвергше-
муся бомбардировке городу с солдатами, чем тащиться по нему одно-
му. Билли показал леснику фотографию своей  матери  и  задумался:
скоро ли мать узнает, что он попал в плен, а не убит в бою?
    Как только на аэродром Уорли-Фен приземлился  последний  бом-
бардировщик, в подразделениях аэрофотослужбы  началась  напряжен-
ная работа. Из снятой с  каждого  бомбардировщика  аэрофотокамеры
F-24 извлекали длинные высокочувствительные фотопленки пятидюймо-
вой ширины и проявляли их.  Затем  старший  сержант  брал  мокрую
пленку и протаскивал ее через специальный ящик с подсветкой, что-
бы проверить эксиозицию и качество проявления. Он не  заметил  на
пленках ничего необыкновенного. Ничего не заметили на них и  дру-
гие фотолаборанты. Наконец лаборантка, капрал  женской  вспомога-
тельной службы, повесила пленки сушиться в специальной  камере  с
вентилируемым подогретые воздухом.
    Девушка разыскала глянцевую фотографию,  сделанную  во  время
предыдущих налетов на Крефельд, и, тщательно рассмотрев ее, пере-
вела взгляд на свежие негативы. Она несколько минут сосредоточен-
но думала, прежде чем доложить свои выводы старшему сержанту. Де-
вушке вовсе не хотелось оказаться в дураках перед ним.
    -  Старший сержант Бут,  докладывает  фотолаборатория.  Налет
произведен не на Крефельд, сэр. Я только что просмотрела все  не-
гативы. Расположение улиц и площадей совсем не такое, как в  Кре-
фельде. И вообще не сходится ни один объект. Нет ни одного  похо-
жего объекта.


         ЭПИЛОГ Некоторые совершенно забыли события той ночи 1943
    года. Другие никогда не смогли забыть их, а многие просто  не
остались в живых, чтобы помнить.  Погибли  не  только  Л„венгерц,
Кокке и Суит со своими экипажами. Потери  люфтваффе  в  эту  ночь
составили восемь ночных истребителей. Королевские  военно-воздуш-
ные силы потеряли сорок четыре бомбардировщика. Тридцать один  из
них сбили ночные истребители, девять погибло от зенитного огня, и
еще один был сбит английским же ночным истребителем, который оши-
бочно принял его за самолет противника как раз в тот момент, ког-
да бомбардировщик пролетал над английским побережьем в сорока ми-
лях южнее района, предусмотренного планом операции.
    Три бомбардировщика допустили роковую  навигационную  ошибку.
Один, снижаясь, прошел через облака и разбился о скалу возле Ста-
вангера в Норвегии. У другого кончилось горючее, когда  он  нахо-
дился в ста шестидесяти милях восточнее Оркнейских островов.  Еще
один упал во Франции: его сбили из зенитных орудий. Экипажи  всех
этих самолетов погибли.
    Август Бах теперь совсем седой старик с  глубокими  морщинами
на лице. Его  сына,  эсэсовца  Петера,  вскоре  после  налета  на
Альтгартен повысили в чине и  должности.  Четырьмя  днями  позже,
когда его часть отдыхала позади линии фронта, их обстреляли  пар-
тизаны, и он умер от ран. После войны Август  уехал  в  Бразилию,
женился там на местной женщине, и у них родились два сына и дочь.
Он начал работать на небольшом  предприятии,  строившем  моторные
катера для рыболовов-любителей, главным  образом  из  Соединенных
Штатов. Спустя четыре года хозяин предприятия принял Баха в  пай-
щики, а через несколько месяцев после этого Бах  стал  полноправ-
ным совладельцем, поскольку пожилой хозяин совершенно  устранился
от дел. Бах к этому времени тоже был уже пожилым человеком, но он
привлек к делу своего старшего сына и мужа дочери, и их предприя-
тие с каждым годом расширялось.
    На том месте, где находилась радиолокационная  станция  "Гор-
ностай", от самой станции не осталось и следа.  Только  бетониро-
ванные площадки для зенитных орудий сохранились до сих  пор.  Ле-
том, по воскресным дням, туда иногда приезжают голландцы -  люби-
тели птиц, но цапель теперь там не бывает.
    Христиан Гиммель был казнен за государственную измену в поне-
дельник 13 сентября 1943 года.
    Доктора Штаркхофа арестовали за участие в политическом  заго-
воре и попытке совершить убийство  Гитлера  20  июля  1944  года.
Штаркхофу удалось доказать свою невиновность и таким образом  из-
бежать смертного приговора, однако его все же заключили в концен-
трационный лагерь. Через три  месяца  после  освобождения  лагеря
американскими войсками Штаркхоф умер.
    Бургомистр попал в дом для умалишенных  и  умер  там  еще  до
окончания войны.
    Ламберт больше не летал. Рут забеременела, уволилась из  жен-
ской вспомогательной службы королевских  военно-воздушных  сил  в
все остальное время войны не разлучалась  с  мужем.  После  войны
Ламберт начал работать чертежником на авиационном заводе. В  1954
году он получил патент на модификацию  компрессора  и  стал  ком-
паньоном по его производству. Он счастлив и  относительно  богат,
однако его, как и многих бывших летчиков-бомбардировщиков,  иног-
да беспокоят боли в спине. У Ламбертов родились дочь и два сына.
    Бэттерсби, Флэша Гордона и Дигби включили  в  экипаж  другого
бомбардировщика. Когда они закончили цикл боевых вылетов, их  пе-
ревели в учебное подразделение, а затем, еще до окончания  войны,
возвратили еще для четырех вылетов второго цикла. В последнем  из
этих вылетов их самолет подвергся  ожесточенному  обстрелу.  Флэш
Гордон был ранен в левую руку, и ее пришлось  ампутировать.  Мно-
гие турельные установки на "ланкастерах" были оборудованы смотро-
вым щитком свободного обзора. Командир базы добился  в  министер-
стве авиации, чтобы щитку  присвоили  название  "смотровой  щиток
Суита".
    Бэттерсби женился на девушке-водителе  из  женской  вспомога-
тельной службы, с которой он познакомился  в  ту  памятную  ночь.
После войны он поступил в Лондонский университет, как и  планиро-
вал его отец, но, к немалому удивлению последнего,  стал  изучать
английскую средневековую историю. Позже он написал книгу о  сред-
невековых фортификационных сооружениях, а в настоящее  время  чи-
тает курс лекций в крупном американском университете.
    Дигби возвратился в Австралию. Он  возглавляет  австралийское
агентство одного из английских производителей  легких  самолетов.
Разъезжая по стране, он продает эти  самолеты  фермерам,  убеждая
их, что уж если он, Дигби, научился управлять таким самолетом, то
им сможет управлять каждый. Бывает, что какой-нибудь дотошный по-
купатель спросит его, не служил ли он  во  время  войны  в  воен-
но-воздушных силах, но Дигби настойчиво повторяет, что в те  вре-
мена был еще слишком молод,  чтобы  участвовать  в  военных  дей-
ствиях. Теперь он совершенно лысый и носит парик.
    Оба родителя Коэна умерли в 1948 году один за другим в  тече-
ние трех месяцев. Нора Эштон продолжает жить со своей  матерью  в
домике рядом с домом Кознов. Она весьма удивляет некоторых  людей
тем, что до сих пор не выходит замуж, хотя всем известно, что  ей
было сделано множество предложений.
    Взлетно-посадочные полосы аэродрома  Уорли-Фен  еще  сохрани-
лись, хотя увидеть их довольно трудно, так как теперь здесь  рас-
кинулось поле. Сохранились здесь и  некоторые  старые  постройки.
Барак, где находился лазарет и где скончался  Коэн,  стал  теперь
загоном для овец, а из окон помещения, в  котором  когда-то  была
сержантская столовая, теперь доносится хрюканье множества свиней.
Лишь командно-диспетчерская вышка мало изменилась  и  сохранилась
почти в прежнем виде.