. Соловьевым, И.
К. Бабстом  и  другими  профессорами подал  в  отставку из-за принципиальных
разногласий с большинством  Ученого  совета университета. В течение двадцати
лет  проработал  в  Тамбовском земстве.  Его труды об областных  учреждениях
России в XVII в., представительных учреждениях Англии и Франции,  трехтомный
курс  "Государственной  науки"  были новым словом в  российской  юридической
науке.
     Кроме   того,  Чичерин   является   автором   интереснейших   и  точных
воспоминаний. "Московский университет", "Москва сороковых годов", "Земство и
Московская  дума",  -  в  которых  отразилась  жизнь столиц  и  провинции  в
1840-1880-х  гг.  Его  с  большим  основанием,  чем кого бы  то  ни было  из
либералов,  можно назвать  "государственником",  поскольку  свои надежды  на
политический  и экономический прогресс России Борис  Николаевич связывал  не
столько  с  деятельностью  общества,  сколько   с   четкой  работой  органов
государства, в первую очередь престола.
     11.   Воспитатели  и  учителя  вспоминали  о   великом   князе  Николае
Александровиче,  как о  прелестном юноше  с  образованным  умом,  с  горячим
любящим сердцем,  веселом, обходительном, принимавшем во всем живое участие.
После смерти наследника  один из его учителей Б. Н. Чичерин написал: "В этой
ранней  могиле  были  похоронены лучшие  мои мечты  и  надежды,  связанные с
благоденствием и славой  отечества.  Россия  рисковала  иметь  образованного
государя  с  возвышенными  стремлениями, способного понять ее потребности...
Провидение  решило  иначе.  Может  быть,  нужно  было, чтобы  русский  народ
привыкал надеяться только на самого себя".
     12. Согласно воспоминаниям современников, Варвара  Шебеко  и ее брат за
спиной императора торговали  железнодорожными концессиями и  втянули  в  эту
деятельность  Е. М. Долгорукую. Причем речь на  этих  "торгах"  шла о сотнях
тысяч, а  то и миллионах рублей. Может быть, на этом и основаны слухи о том,
что Долгорукая  вмешивалась  в  государственные дела  и  вообще  "управляла"
монархом. Впрочем, в железнодорожных  "гонках" принимали участие и некоторые
"законные"  родственники государя, но их почему-то не подозревали в излишнем
влиянии на него.

        "Часть III"

        "ОДИНОЧЕСТВО ТРЕТЬЕ. НАЧАЛО"

     1.  Еще в  феврале  1855  г. Александр  II  назначил  главнокомандующим
Крымской  армией М.  Д. Горчакова; командующим Южной  армией генерала А.  Н.
Лидерса;  главным  начальником  флота и  Морского ведомства  великого  князя
Константина  Николаевича.  Позже  К.  В.  Нессельроде  на   посту   министра
иностранных дел сменил А. М. Горчаков; В. А. Долгорукого на  посту  военного
министра - Н. О.  Сухозанет; Д. Г. Бибикова на посту министра внутренних дел
-  С.  С.  Ланской; П.  А. Клейнмихеля  на  посту главноуправляющего  путями
сообщений и  публичных зданий  -  К.  В. Чевкин,  А.  И. Чернышева  на посту
председателя Государственного Совета и Комитета министров - А. Ф. Орлов.
     2. В первые месяцы царствования Александра II "оттепель" сказывалась на
многих  сторонах  жизни  страны.  Было  разрешено  издание  новых  журналов,
заслуженным профессорам университетов были возвращены пенсии,  отнятые у них
указом  1852  г.  Принято  решение   об  открытии  университетов  в  Сибири,
восстановлена  Медицинская  академия  в  Варшаве.  В  начале  1856  г. вновь
разрешили посылать  за границу молодых ученых для подготовки к профессорской
деятельности. Отменена принудительная военная служба для детей  разночинцев,
а также закон, по которому  дети  солдат с  7-летнего возраста  поступали на
службу кантонистами (эта мера коснулась 400 тысяч детей).
     Растроганные  милостями  нового   императора  петербургские  литераторы
начали  свое очередное  собрание  с  тоста, в котором  говорилось: "С  Петра
Великого вы не назовете никакой эпохи в нашей истории, где бы так много было
сделано  в такое немногое время. Поднимемте же  наши бокалы во  здравие и во
славу  того, чье  высокое имя начертано... под  словами "отменить, простить,
возвратить""
     3. Сравнивая положение различных слоев крестьянства, следует  отметить,
что печальнее всего оно было именно  у помещичьих крестьян. С конца XVIII в.
закон дал  помещикам право ссылать своих крепостных без суда  и следствия  в
Сибирь, в ссылку или  на каторгу, отдавать в солдаты. Помещики вмешивались в
личную  жизнь  крепостных,   распоряжались   их  имуществом.   Правительство
возложило на землевладельцев обязанность собирать с крестьян государственные
налоги и вносить  их в казну. Это  отстранило крестьян от общения с коронной
администрацией,  между   ними   встал  помещик,  по  выражению  Павла  I,  -
"полицмейстер    над    крестьянами".   У    крестьян    оставалось    право
свидетельствовать  в  суде,   платить  налоги,  служить  в  армии,  получать
небольшую компенсацию "за  бесчестие", получать помощь от помещика во  время
неурожая и других бедствий.
     Попытки правительства в XIX в. ограничить права помещиков  на продажу и
дарение крепостных, а  также на ссылку их в Сибирь серьезных  последствий не
имели. Во  всяком случае  в 1817-1831  гг. в  Сибирь  землевладельцами  было
сослано  1249  человек, а  в 1842-1848  гг.  -  2715 человек.  Правительство
пыталось,  и  довольно  активно,  препятствовать превышению помещиками своих
прав над крепостными. В 1834-1845 гг. было привлечено к ответственности 2838
землевладельцев, из них  630 осуждены, но  это мало меняло общую  ситуацию в
крепостной деревне.
     4. В московской  речи императора некоторые исследователи  видят желание
монарха  снять  с  себя ответственность за трудное  решение, а то  и  просто
увильнуть от  проблемы.  Говорят и о  том, что эта  речь свидетельствовала о
недостаточной подготовленности Александра II  для решения важнейшего вопроса
русской жизни. Вряд ли подобные утверждения справедливы. В словах императора
действительно чувствуется неуверенность, даже, если хотите, смятение. В этом
нет ничего удивительного  он, безусловно, рисковал, поскольку  никто  не мог
сказать, как отреагирует на  его речь российское дворянство,  да  и  вообще,
насколько благоприятен для начала реформы именно этот момент.
     5.  Обращает  на  себя внимание отсутствие идеологического  обеспечения
будущих  мероприятий императора. Вспомним,  что  Александр I действовал  под
эгидой   Просвещения.   Николай  I  использовал  знаменитую  формулу-лозунг:
православие,  самодержавие,  народность.   Александру  II  не   понадобились
идеологические  одежды - необходимость перемен была слишком  очевидна,  да и
касались  эти  перемены,  как  казалось,  социально-экономических   проблем,
которые менее идеологизированы, чем политические.
     6.  В  состав Секретного  комитета  1857  г.  вошли А. Ф. Орлов, С.  С.
Ланской, В. Ф.  Адлерберг (министр двора), П. Ф. Брок (министр финансов), М.
Н. Муравьев (министр государственных имуществ), В. К.  Чевкин, Д.  Н. Блудов
(главноуправляющий II отделением с.е.и.в. канцелярии), В. А. Долгорукий (шеф
жандармов),  П.  П.  Гагарин,  М.  А.  Корф,  Я.  И.  Ростовцев  (как  члены
Государственного Совета) и государственный секретарь В. П. Бутков.
     7. В начальный период подготовки отмены крепостного права не было более
крупного специалиста по крестьянскому  вопросу, чем  П. Д.  Киселев.  В  его
руках находилось  созданное  им  Министерство  государственных  имуществ  со
слаженным, им самим  подобранным аппаратом, разбиравшимся во всех  тонкостях
сельского хозяйства. И  хотя Павлу Дмитриевичу было далеко за шестьдесят, он
оставался достаточно крепким и активным человеком. Антиреформаторские силы в
Петербурге   именно  против  него  и  направили  первый  удар.   Им  удалось
переместить  Киселева   с  поста  министра   государственных   имуществ   на
дипломатическую работу. Александр II, не  догадываясь  о  подоплеке интриги,
сам уговаривал Киселева стать послом в Париже, говоря,  что просит даже не о
согласии, а о пожертвовании. Пост  посла России во Франции в конце 1855-го -
начале  1856 г. был  действительно  очень важен, так как предстояла  большая
работа по сближению позиций двух недавно воевавших друг с другом стран.
     Прогрессисты  с  ужасом   думали   о  том,  что  будет,   когда   умрут
немногочисленные  старики-либералы, находящиеся рядом  с  новым императором.
Действительность  оказалась намного проще -  самый достойный государственный
деятель,  способный  возглавить проведение  реформы, был  от нее  отстранен.
Киселеву,  правда,  позволили  самому  избрать  себе преемника,  и министром
государственных имуществ стал  В. А. Шереметев.  Однако он вскоре умер, а на
одном из ключевых постов государства оказался  М.  Н. Муравьев, проводивший,
как мы увидим, совсем иную политику, нежели Киселев.
     8.  Рескрипт  Назимову  содержал,  по  сути,  первую  правительственную
программу отмены  крепостного  права. Она предусматривала уничтожение личной
зависимости крестьян от  помещиков при сохранении всей земли в собственности
последних.  Для  поддержания   хозяйства   крестьян  "и  для  выполнения  их
обязанностей  перед  правительством  и  помещиком"   им  должно   было  быть
предоставлено определенное количество  земли,  за  которую  они  или  платят
оброк,  или отбывают барщину.  Со  временем  крестьяне должны были  получить
право выкупать свои усадьбы. Полицейская власть в деревне оставалась в руках
помещиков.
     9.  23  августа  1858  г.  Александр II, будучи  во  Владимире, выразил
неудовольствие дворянам по поводу насильственного переселения ими крестьян в
Сибирь. Еще строже прозвучала его речь, обращенная к дворянству в Москве. То
же самое  повторилось в Смоленске,  Костроме, Вильно.  Двухмесячная  поездка
императора по России, хотя  и не достигла своей  главной цели, имела большое
значение, поскольку тысячи людей услышали лично от него слова о непреклонной
воле императора отменить крепостное право. Рубикон был перейден - обсуждение
крестьянского вопроса в губерниях началось. Правда, шло оно достаточно  вяло
и чаще  всего не в том направлении, какого желало  правительство, но все  же
шло.
     10. В то  же время в  конце 1858  г.  Александр  II приветствовал любые
инициативы, выражавшие  сочувствие освобождению  крестьян.  Однако  даже при
этом  условии проявлять такие инициативы оказалось делом далеко  не простым,
грозившим серьезными неприятностями.  В 1858  г московские  либералы  решили
дать обед в поддержку отмены крепостного права и пить  за здоровье государя.
Генерал-губернатор  Москвы  А.  А.  Закревский,  узнав об этом,  отправил  в
столицу  донос,  в  котором выражал опасение,  что  обед  может перерасти  в
антиправительственную демонстрацию.
     Александр  II,   выяснив  обстоятельства  дела,   немедленно   разрешил
проведение обеда и поблагодарил московских дворян за сочувствие  к  великому
начинанию. Однако  даже это не  спасло  В. В. Кокорева от  неприятностей. Он
произнес  вдохновенную  речь  в поддержку освобождения крестьян, в  которой,
кстати, превозносил императора  как  инициатора реформы. С этого дня Кокорев
надолго  попал под негласный  надзор полиции, которая  не пожелала  отличать
патриотического воодушевления от оппозиционного протеста.
     11.  Работа  Редакционных  комиссий продолжалась и  после  окончания их
официальных  ежедневных  заседаний.  "Собирались   мы,  -  вспоминал  П.  П.
Семенов-Тян-Шанский. - у Милютина по вечерам  пять или  шесть  раз в неделю.
Приезжали мы к 9  часам вечера и засиживались до 3, 4 и даже 5  часов утра".
Уходили  собравшиеся от  Николая  Алексеевича через  парк возле Министерства
внутренних дел, где  уже вовсю заливались соловьи. Милютин, смеясь, говорил,
что поют  не птицы,  а спрятавшиеся в кустах чиновники министерства, которые
таким образом выражают сочувствие коллегам-полуночникам.  Названия  печатных
трудов  Редакционных  комиссий  занимают  в  библиографическом указателе  12
страниц убористого текста - и все это за полтора года работы.
     12. Депутаты губернских дворянских комитетов  съезжались в Петербург не
одновременно, а  как бы  в  два приема.  В августе 1859  г.  столица приняла
представителей 21  губернского  комитета  ("депутаты  первого  созыва"), а в
феврале  1860  г.  -  "депутатов  второго  созыва",  то  есть представителей
оставшихся   губерний.  В  силу  различных   почвенно-климатических  условий
губерний  и неодинаковой собственной политической позиции  депутаты так и не
сумели   договориться  о  совместном  выступлении  против  правительственной
программы преобразований.
     13. Первая неясность, которая бросается  в глаза, когда речь заходит  о
демократии, - это  то,  какой,  собственно,  ее тип  имеется  в  виду.  Ведь
существует понимание демократии  с  позиции силы: "Народ  всегда прав!",  то
есть  абсолютизирующее правоту большинства по  отношению  к  меньшинству.  И
существует понимание демократии, базирующееся на общечеловеческих ценностях,
с точки зрения которого большинство может быть право далеко не всегда.
     На взгляд автора,  демократия - это  принятие законов, в основу которых
положено   признание   ценности  личности,   уважения   ее  прав,  а   также
неукоснительное соблюдение этих  законов  всеми  органами,  организациями  и
частными  лицами.  Сложности  начинаются  позднее,  когда   выясняется,  что
демократия  в  чистом, идеальном виде не  существует.  Ведь защита интересов
одного субъекта  демократического общества часто (если не всегда) приводит к
нарушению каких-то прав или интересов другого его субъекта.
     Значит,  речь   должна   идти  о   преимущественной  защите   интересов
определенных  слоев   населения.  Каких   же  именно?   Здесь   дело   не  в
количественном составе слоев,  а в том, какой из них в данный момент ближе к
идеалу,  выбранному  данным  обществом.  Иными  словами,  основная трудность
заключается  в определении  идеала  для  неустойчивых  или  неопределившихся
обществ. В них идеалом зачастую становится то, что не было,  нет  и не может
быть   идеалом,  или   то,  о   чем  его  члены  имеют  смутные,  превратные
представления.
     Чтобы  избежать нежелательных последствий  политических баталий, нужно,
наверное,  согласиться с  тем, что  демократия -  это не соло какой-то одной
социальной   или   политической   силы,   считающей    себя   хранительницей
демократических   сокровищ.   Говоря  широко,  демократия  -   это  и   есть
общественное согласие, ради  которого  все цивилизованные  политические силы
готовы пойти на  серьезный компромисс, не выбрасывая  при этом, естественно,
своих программных установок.
     14. В самом начале  1862 г. тверское дворянство обратилось к императору
с адресом, в  котором,  в частности,  говорилось: "Осуществление этих реформ
невозможно  путем  правительственных мер... Свободные учреждения,  к которым
ведут эти реформы,  могут выйти только из самого народа, а иначе будут одною
только мертвою буквою и поставят  общество в еще  более натянутое положение.
Посему  дворянство...  ограничивается  указанием того  пути, на который  оно
должно вступить для спасения  себя и  общества.  Этот  путь есть собрание от
всего народа  без различия сословий". В результате этого обращения к монарху
тринадцать  тверских  дворянских  депутатов были  арестованы и  пять месяцев
провели  в  Петропавловской  крепости.  После этого  им  грозило  двухлетнее
тюремное заключение, но  по ходатайству  генерал-губернатора Петербурга дело
ограничилось уже закончившимся предварительным заключением.
     15.  На  заседаниях  Редакционных  комиссий  Н.  Милютин   и  В.  Панин
схватывались  по любому поводу. Так,  когда Панин предложил внести в  проект
реформы,  подготовленный  комиссиями,  вставки  из всех законов,  касающихся
крепостных  и не отмененных подготовленным Положением, Милютин, Черкасский и
другие  члены  комиссий возразили,  что подобная работа заняла бы  не  менее
полугода. Тогда Панин посетовал, что при Ростовцеве они были бы сговорчивее.
Милютин, вспыхнув, возразил, что на  предложения, подобные панинскому, члены
комиссий  никогда  не  соглашались  и   не  могли  согласиться.  Чуть  позже
председатель вообще обвинил Милютина чуть  ли не  в саботаже, хотя затягивал
работу комиссий не и. о. министра внутренних дел, а именно Панин.
     16. В селе  Бездна  Казанской  губернии местный житель раскольник Антон
Петров  (Антон  Петрович Сидоров)  принялся по-своему толковать Положение 19
февраля.  По  его словам  выходило,  что  с 1858  г. крестьяне  имели  право
прекратить работы  на  помещика и  за  ними  оставалась вся земля за вычетом
неудобных мест.  Слух о новом прочтении  Положения привлек в  Бездну около 5
тысяч крестьян из других деревень. Властям пришлось  высылать  туда две роты
Тарутинского  полка под командованием  графа А. С. Апраксина. На  требование
выдать Петрова крестьяне ответили отказом,  и он был  схвачен  только  после
нескольких залпов  по  плотной  толпе селян. По сообщению  врача,  лечившего
раненых, общее число жертв расстрела превысило 350 человек. В том числе  был
расстрелян и сам Петров.
     Тогда  же в  селах  Черногаи и Кандеевка Пензенской  губернии  начались
волнения  10  тысяч  крестьян  из 26  окрестных  сел.  И  здесь  толпа  была
расстреляна солдатами,  в результате чего 9 человек  погибло и десятки  были
ранены. 114 крестьян оказались осужденными на каторгу и поселение в  Сибири.
Вообще же крестьянские беспорядки  в 1861  г угасли довольно быстро. Подошла
страдная деревенская  пора,  да  и надежда стать самостоятельными  хозяевами
заставила  крестьян не  бунтовать, а  обустраивать  свое хозяйство  в  новых
условиях.
     17. Несмотря  на многочисленные  утверждения, что  крестьянская реформа
была проведена исключительно в интересах помещиков, само дворянство видело в
ней нарушение своих прав и интересов. Вот  несколько откликов провинциальных
дворян  на  реформу.  Один  из  них  отмечал:  "...  первое  впечатление  на
большинство  дворян  не могло не  быть тягостно и  грустно...  Не  все имеют
достаточно  твердости, чтобы не  сожалеть о важных правах,  может быть, и не
своевременных, но составляющих материальную основу  жизни сословия".  Другой
помещик предвидел, что он будет "висеть на фонаре параллельно и одновременно
с петербургскими  реформаторами" (последнее его, видимо, несколько утешало).
Третий  заявлял  "...  вместе  с  дарованием  крестьянам  вольности государь
подпишет мне и многим тысячам помещиков смертный приговор. Миллион войска не
удержит крестьян от неистовства". Наконец, их четвертый коллега замечал, что
"разрушить этот порядок значит приготовить гибель государству".
     18.  Раздача крестьянам  помещичьих  и государственных земель не  могла
разрешить   аграрного   кризиса,   поскольку   "прирезка",    по   подсчетам
специалистов,  составила  бы  всего  по  0,8  гектара  на семью.  Российский
земельный вопрос заключался не в нехватке земли у  крестьян,  а в устаревших
способах землепользования, экстенсивности крестьянского хозяйства.  В данном
случае  прирезка  земли  крестьянам  привела  бы  не  к  расцвету  сельского
хозяйства, а к сохранению малоэффективных способов земледелия, а значит, и к
новому росту трудностей.
     19. Автор  далеко не разделяет точку зрения тех исследователей, которые
утверждают, что подготовка условий возникновения индустриального общества  в
Европе  есть результат аномалии  европейского развития.  Общие принципы этой
аномалии заключаются в наличии феодальной анархии и долговременном конфликте
между  светскими  и  религиозными авторитетами. Маневрируя между Церковью  и
королями, европейские  города добились  свободы. Лавируя  между  королями  и
Церковью,  стали  независимыми университеты.  Ничего подобного в  России  не
существовало. По словам одного  из ученых:  "Русское  общество расколото  на
Обломова,  который не хочет переезжать (на новую квартиру  - Л. Л.), и Петра
I, который  гонит е