ет одной лишь Библии (Микра), и его последователи стали
называться "Бне Микра" или "Караим"; их противники получили имя
раввинитов. Руководимая Ананом новая вера, главным моментом которой
являлась буквальная интерпретация Писания, была в значительной степени
сухой и лишенной вдохновения. Запрещалось потреблять в пищу почти любое
мясо, в субботу нельзя было зажигать огонь; обращение к врачу в случае
болезни считалось отсутствием благочестия; были введены сотни других
невозможных ограничений, которые оправдывались ссылкой на Писание.
  Однако учителя следующего поколения, особенно Беньяиин из Нехавенда (ок.
830 г.) и Даниэль аль-Кумиси (ок. 900 г.), проявили большую человечность и
проницательность в своем понимании Священного Писания, частично
позаимствовав методологию и идеи даже у ненавистных раввинитов.
  Новое толкование иудаизма добилось быстрого успеха. Многие симпатизировали
ему; оно приобрело десятки тысяч приверженцев среди менее образованных
евреев, для которых аргументы раввинов казались слишком сложны и которые
постоянно обращались за советом к Библии.
  Караимское движение распространилось из Месопотамии на соседние
территории. Оно появилось и в Палестине; основало многочисленную колонию в
Египте; оно имело приверженцев даже в далекой Испании. Одно время
казалось, что новое течение берет верх и что раввинский иудаизм нисходит
до положения маловажной секты. Тем, что этого не произошло, история
обязана главным образом стараниям одного человека.
  3. Величайший из гаонов Саадья бен Иосеф (882-942 гг.) был уроженцем
Египта, которого пригласили в Месопотамию возглавить приходившую в упадок
академию в Суре. Саадья понимал, что караимов нужно было бить их
собственным оружием. Пока что академии довольствовались толкованием
Талмуда и еврейских законов, не обращая внимания на новые течения и
мировоззрения. Караимы обращались к разуму; нужно было последовать их
примеру и разбить их теми же аргументами. Они противопоставляли Библию
Талмуду, раввинам следовало вновь возвратиться к Библии и показать, что
еврейская традиция исходит из нее.
  В одном сочинении за другим Саадья разбирал специфические вопросы. Перевод
Писания на разговорный язык, который до сих пор считается классическим в
некоторых арабо-язычных странах, перенес войну на вражескую территорию.
Теперь уже нельзя было говорить, что евреи - приверженцы Талмуда - не
знают Библии, а лишь комментарии к ней. Трактат "Эмунот ве-деот" ("Веры и
мнения") подвел под традиционный иудаизм метафизическую базу и заложил
основы еврейской философии.
  Временами еще бывали взрывы вражды, неожиданные проявления активности,
периодическая полемика. Но в целом учение караимов заметно проиграло,
умерщвленное собственной сухостью. Приверженцев его еще можно встретить в
Египте, Польше и особенно в Крыму (потомки давних переселенцев из Крыма
живут в Литве и в Луцке на Украине; в Израиле насчитывается около 10 000
караимов. - Прим. перевод.). Но ко времени смерти Саадьи великая битва,
которой он посвятил свою жизнь, была практически выиграна.
  Начиная с периода Саадьи, еврейское население в Месопотамии стало быстро
приходить в упадок. Аравийский полуостров и граничащие с ним земли
становились все менее плодородными и уже не могли прокормить свое
население. Жителям приходилось искать пропитания в других местах. Именно
это в значительной мере толкало арабов покинуть их прежнюю родину и пройти
полмира. Те же факторы влияли и на евреев. Семья за семьей евреи покидали
район, в котором в незапамятные времена поселились их предки, и следовали
за арабскими завоевателями на запад в поисках лучшей судьбы на новом
месте. Правда" экзиларха все еще сменял экзиларх, гаона - новый гаон.
Такие ученые, как Шерира (968-998 гг.) и Хай (968-1038 гг.), поддерживали
достоинство традиции старых академий. Однако содержание их писем,
направленных в самые отдаленные концы диаспоры, показывает, что их больше
заботило удовлетворение требований новых еврейских поселений, чем развитие
живых традиций школ, которыми они руководили. Хай был последним великим
гаоном; долгое время полагали, что он вообще был последним гаоном. Еще в
течение двух или трех веков, до конца тринадцатого столетия, а то и
позднее, многие подражатели в Месопотамии, Сирии, Палестине и Египте
пытались под разными именами возродить память о былой славе гаонов, не
умея скрыть ревнивой зависти друг к другу. Однако значение их было
минимальным, а влияние - весьма ограниченным. Первая половина XI века
явилась свидетелем заката интеллектуального и политического превосходства
месопотамского еврейства. Прервалась цепь традиции, восходившей к периоду
первого пленения. Но прежде чем факел учености выпал из ослабевших рук,
гаоны сумели передать его новой, полной энергии, колонии на западе,
которая сохранила священный огонь Торы для грядущих времен.
  4. Менее ста лет понадобилось арабам, чтобы с мечом в руках пройти все
Средиземноморье из конца в конец. В 711 г. войско Тарика пересекло
Гибралтарский пролив; завоевание Испании было делом каких-то четырех лет.
Смена власти открыла новую эру для испанского еврейства. Евреи,
подгоняемые тем же естественным стремлением и теми же экономическими
факторами, устремились за арабами в качестве колонистов, торговцев,
сельскохозяйственных поселенцев. Старые общины, прозябавшие под
византийским владычеством в Египте и соседних странах Северной Африки,
омолодились. Кайруан, военный лагерь, основанный по соседству с древним
Карфагеном и ставший позднее столицей всей провинции, неожиданно получил
известность как центр учености; его ученые переписывались с вавилонскими
гаонами еще до Саадьи. Испания прогрессировала несколько медленнее, но с
еще более поразительным успехом. В результате, наиболее важная в
численном, географическом и культурном отношении часть еврейства
арабизировалась. Евреи носили арабские имена, говорили между собой только
по-арабски, а интеллектуальной жизни придерживались мусульманской моды и
норм, пользовались арабским языком в литературе и даже в какой-то степени
в литургии и считали Eвропу к северу от Пиренеев оплотом варварства.
  Со времени Абд-ур-Рахмана I (756-788 гг.) Испания стада самостоятельным
государством, совершенно независимым от Багдада. Ввиду особых условий
страны с ее значительным христианским-вестготским населением
веротерпимость была здесь основным фактором внутренней политики, и евреи
пользовались этим так же, как все прочее население. Со стороны арабов было
разумно благоволить к евреям и тем самым завоевать их симпатии, ибо они
составляли заметное меньшинство населения, которое в значительной части
было постоянно недовольно новым режимом. Евреи участвовали во всех
областях жизни. Среди них были крестьяне, врачи, торговцы и ремесленники.
Для целей дипломатических сношений с христианскими государствами как на
Иберийском полуострове, так и за его пределами, евреи с их знанием языков
являлись идеальными посредниками; та результате, многие из них приобрели
большое влияние в государственных делах. Врачи, астрономы и астрологи
также были вхожи ко двору и в некоторых делах имели большой вес.
  Выдающейся личностью этого периода был Хасдай ибн Шапрут (ок. 915-970
гг.), при ко тором еврейская жизнь в Испании неожиданно пробудилась ото
сна, в котором она пребывала в течение последних столетий. Своим
политическим влиянием Хасдай был обязан двум факторам: во-первых, знанию
медицины, которое свело его с халифом Абд-ур-Рахманом III, назначившим его
своим придворным врачом; во-вторых, знанию латыни, бывшей в то время
международным языком переписки и дипломатических сношений. В результате,
из простого врача Хасдай стал доверенным лицом и советником халифа. Не
имея титула визиря, он был фактически министром иностранных дел. Ему
доверялось вести самые деликатные переговоры в стране и за границей.
Вдобавок он был назначен главным инспектором таможни Кордовского порта, и
доход от этой должности служил ему вознаграждением за его службу. После
смерти Абд-ур-Рахмана (961 г.) его сын Хакам II оставил Хасдая на его
посту при дворе, где он пользовался благосклонностью до самой своей
смерти. На своем высоком посту Хасдай не забывал о своем народе. Каждое
посольство, которое иноземные державы посылали в Кордову, он расспрашивал
об условиях жизни евреев в их стране. Это, в частности, привело к
знаменитой переписке с хазарами, независимым государством к северо-востоку
от Черного моря, правители которого в восьмом веке приняли иудаизм (см.
гл. XXIV). Хасдай употребил свое влияние на то, чтобы улучшить условия
жизни евреев на юге Франции и потребовал от Византийского двора
предотвратить угрожавшие тамошним евреям преследования. В отличие от
большинства его коллег Хасдай ибн Шапрут покровительствовал наукам, и
далее мы увидим, как под его эгидой расцвела еврейская ученость в Испании.
  5. Поворотный момент в истории мусульманской Испании наступил примерно
через сорок лет после смерти Хасдая, когда орды берберских наемников из
Северной Африки захватили Кордову и свергли халифа. Еврейская община
столицы была в то время самой многочисленной и самой влиятельной в стране.
Теперь ее члены: ученые, государственные деятели, торговцы - рассеялись по
всему полуострову. Еврейская жизнь и культура, прежде чрезмерно
сконцентрированная в одном месте, распадалась. На развалинах халифата
выросло большое число независимых королевств, которыми правили местные
аристократы или удачливые военачальники. Новые правители обратились за
помощью в трудном и сложном деле управления страной к тем, чья
сообразительность более всего подходила для этой задачи. Так полечилось,
что при этих маленьких дворах евреи достигли высоких постов, не только в
качестве советников, как бывало раньше, но и как официальные визири.
  Первым по времени и самым известным из всех был Самуил ибн Нагдела
(993-1055 гг.) - поэт, ученый, государственный деятель. В его многогранной
деятельности отразились все лучшие черты его эпохи. Человек
высокообразованный, хотя и низкого социального положения, Нагдела бежал
после разграбления Кордовы в Малагу. Здесь он случайно столкнулся с
визирем короля Гранады Хаббусом и некоторое время служил у него
секретарем. Вскоре его способности стали известны лри дворе; по всем
важным государственным дедам спрашивали его совета. Умирая, визирь
посоветовал королю Хаббусу назначить на его место ученого еврея {1020 г.).
В течение четверти столетия Нагдела. был почти всемогущ. Ему было
позволено распоряжаться всеми делами в государстве, поскольку он снабжал
короля деньгами на развлечения.
  О его мудрости и такте рассказывали многочисленные истории. Он не только
покровительствовал арабской и еврейской (на иврите) литературе, но и сам
был одним из выдающихся литераторов той эпохи. Хотя он вряд ли был
литературным гением, его интересы охватывали все области еврейской науки;
он является самой представительной, если и не самой одаренной, личностью в
тогдашней литературной жизни.
  Нагдела был плодовитым и способным поэтом, хотя ему и не хватало
вдохновения. Он написал объемистые труды в подражание библейским книгам
Экклезиаста, Притчей и Псалмов. Он был составителем обширного словаря
библейского иврита. Он считался одним из крупнейших знатоков Талмуда. Он
руководил в Гранаде собственной академией, его работой в ней восхищались
современники, да я сейчас в его трудах находят немало интересного. Он
славился как покровитель науки. Ученые и поэты благоденствовали под его
покровительством, и в знак благодарности они посвящали ему свои стихи.
Современники единодушно восхваляли его как князя, и он до сих пор
сохранился в памяти народа как Шмуэль Га-нагкд, т. е. Самуил-квязь.
  Ибн Нагдела умер, ко всеобщей скорби, примерно в 1055 г. Его сменил его
сын Иосиф, остававшийся на высоком посту до 1066 года,. когда волна
зависти свергла его и вызвала гонения на евреев во всем государств".
  События в Гранаде никак не повлияли на положение евреев в остальных
арабских государствах, во многих из которых отдельные евреи достигли таких
же высоких постов. Но этому взлету славы не суждено было длиться долго.
Мусульманский полумесяц правил всеми землями к югу от Пиренеев. В горном
районе Астурии вестготы еще раньше сумели организовать успешное
сопротивление и остановить продвижение мусульман. Начиная с восьмого века,
это маленькое ядро начало расширяться, и к XI веку на Иберийском
полуострове уже имелось полдюжияы христианских государств, в руках которых
была значительная часть территории. После падения Толедо а 1085 г.
андалузские правители не видели возможности самостоятельно сдержать
'победоносное продвижение христиан. Помощь могла прийти только с одной
стороны. Вся северозападная Африка входила в состав империи фанатичных
берберских племен Моравидов. Мусульманские государства Испании отправили к
ним посольства с просьбой о помощи. Не дожидаясь заключения формального
соглашения, берберы устремились через Гибралтарский пролив. Мусульманская
и христианская армии столкнулись в Салаке близ города Бадахое. Битва
закончилась решающей победой полумесяца. Хотя город Толедо остался в руках
христиан, единство мусульманской Испании было вскоре восстановлено под
властью Моравидов. Новые правители принесли с собой тенденцию к
примитивной суровости, простоте и фанатизму ислама. То высокое положение,
которое еврейские государственные деятели занимали при разных дворах, ушло
в прошлое; в 1107 г. была сделана попытка силой обратить в ислам евреев
Лусены, самой важной и самой богатой общины в Испании.
  Но вскоре завоеватели, как уже не раз бывало в подобных обстоятельствах,
начали терять свой первоначальный пыл. Их фанатизм пустыни был подорван
мягкой атмосферой Андалузии. При их дворах возродились просвещенные
традиции халифата, и опять еврейские врачи и астрономы стали оказывать
заметное влияние на дела государства. Тем временем, однако, среди
мусульман Северной Африки поднялась новая волна реформаторского рвения.
Берберские племена Атласских гор объединились под знаменем религиозного
пуританства и создали мощное государство. Из приверженности догме единого
Бога они стали себя называть аль-мохадами (от корня, родственного
ивритскому эхад-один). Как и за шестьдесят лет до того, их единоверцы в
Испании опять столкнулись с продвижением христиан. Они послали за помощью,
и в 1146 г. аль-мохады пересекли Гибралтар.
  С первых дней новая секта возродила в Испании суровую политику раннего
ислама по отношению к иноверцам. Вопрос о сохранении прежней веры не
стоял. Все немусульмане должны были принять ислам; единственный выбор -
уничтожение или изгнание. Опять, как во времена вестготских королей, в
городах южной Испании появились евреи, внешне принявшие господствующую
веру, тогда как дороги были полны беженцев, искавших спасения в более
веротерпимых странах.
  К 1172 году аль-мохады вновь восстановили единство мусульманской Испании,
когда им покорился последний независимый правитель. На юге страны не
осталось ни одного еврея, исповедовавшего иудаизм. Слава андалузских общин
закатилась. К счастью, на севере начали развиваться христианские
королевства, где нашли убежище многие евреи и где еврейская жизнь смогла
укорениться и вновь расцвести.

  XVI. СЕВЕРНЫЕ ЦЕНТРЫ
1. Впервые после вторжений варваров мир и порядок в Западную Европу
принесли завоевания и организационный талант Карла Великого, который
короновался в Риме на Рождество 800 года. Карл был не только сильным
императором, способным перешагнуть через богословские предрассудки своего
времени, - он был также дальновидным правителем, сумевшим понять, какой
важный вклад могут внести евреи в экономическую жизнь империи.
  В соответствии с этим он и его династия последовательно
покровительствовали евреям и поощряли их иммиграцию. Сохранились
многочисленные документы, в которых император даровал какому-нибудь
еврейскому купцу протекцию и привилегию. Когда в 797 году в Багдад к
Гаруну аль-Рашиду отправилось посольство, переводчиком при нем был еврей
Исаак. В пути члены посольства умерли, а Исаак один вернулся и привел с
собой слона, посланного халифом императору в знак уважения. Еврейская
традиция во многих старых легендах сохранила имя основателя династии Карла
Великого в связи с милостями, которые он оказал их отцах.
  В последующий период множество еврейских общин возникло во всех владениях
Каролингов. Купцы отправлялись из портов Средиземного моря во все концы
света, доплывая в поисках товаров да Индии и Китая. Они устремлялись но
старым торговым маршрутам на север и на восток, в Германию и дальше. Из
славянских земель они доставляли самый выгодный товар - рабов, которых
продавали затем в гарем иди в телохранители кордовскому халифу. Правда,
церковные власти смотрели на это косо, но отнюдь не по причинам гуманности
- цивилизация до этого еще не доросла. Они были против продажи христианина
в рабство неверному и зачастую вмешивались и расстраивали сделки.
Церковные съезды с монотонной регулярностью требовали, чтобы государство
следовало старым каноническим правилам и ограничениям для евреев. Однако
все пренебрегали этими правилами при открытом потворстве двора. В первой
половине девятого века архиепископы Лиона Агобард и Амуло всячески
настаивали и интриговали, чтобы гражданская власть ввела в их епархии
старый антиеврейский кодекс со всеми деталями, но, очевидно, без успеха.
  Даже после падения династии Каролингов дом Капета продолжал проводить
политику протекционизма по отношению к евреям. Хотя иногда и случались
мрачные периоды, в целом условия жизни евреев поощряли иммиграцию. Район
их поселения, первоначально ограниченный югом страны, постепенно
расширялся. Вскоре на северо-востоке Франции в каждом городке, почти в
каждой деревне появились процветающие еврейские общины, и в течение трех
следующих столетий эта часть Франции являлась одним из важнейших центров
еврейской жизни и культуры.
  2. Германские общины, очевидно, были ответвлением французских. Самые
ранние из них появились в коммерческих центрах, с которыми вели торговлю
франко-еврейские купцы. Еще во времена римлян еврейская колония была в
К„льне, а также, несомненно, в некоторых соседних городах. Этот район
оставался центром еврейского поселения вплоть до периода крестоносцев.
Помимо иммигрантов, пришедших с Запада, из Шампани, были и такие, которые
шли на север от одного коммерческого центра к другому по долинам Дуная и
Эльбы. Уже в девятом веке упоминаются евреи в Аугсбурге и в Меце. В
десятом они осели в Вормсе, Майнце, Праге, Магдебурге, Мерзебурге,
Ратисбоне и других городах. К концу одиннадцатого века евреев вдоль Рейна
было не меньше, чем в соседних районах Франции.
  Последней крупной страной Западной Европы, где поселились евреи, была
Англия. Доказательств присутствия здесь евреев в римский или саксонский
период не имеется, хотя не исключено, что отдельные торговцы могли
добраться и сюда. Но с норманским завоеванием (1066 г.) Англия впервые
после падения Римской империи вошла в европейскую орбиту; страна была
открыта для иноземного предпринимательства, и евреи не замедлили
воспользоваться представившимися возможностями. В столице Нормандии Руане
еврейская община скорее всего существовала с начала XI века, и для ее
членов было вполне естественно пересечь Ла-Манш и поселиться в новой
стране, завоеванной их герцогом. К концу норманского правления еврейские
общины обосновались в Лондоне и в главных городах в провинции, особенно в
Йорке, Оксфорде, Норвиче и Бристоле.
  3. Поселение евреев в Англии было кульминационной точкой в движении евреев
с Востока на Запад. На Востоке, в Палестине, сформировался еврейский
народ, и на Востоке же, в Палестине и затем в Месопотамии, создал он свой
характерный образ жизни. Но, как мы видели, эти древние центры пришли в
упадок. С другой стороны, выросла роль центров на Западе. Еще в IX веке
испанские евреи играли заметную роль. Начиная с середины XI века, Фра