ая
сумма будет уплачена в казну. Это автоматически вызвало бы повышение
ростовщического процента. Но и кроме того, это было неразумно с точки
зрения финансовой, ибо несколько лет скрытого партнерства могли дать казне
больше, нежели конфискация. Тем временем простой народ с завистью следил
за тем, как евреи быстро накапливали капитал, как деньги, когда-то
принадлежавшие ему, нескончаемым потоком текли через еврейские сундуки в
королевскую казну. Он видел, что благодаря этому могущество короля растет,
не взирая на конституционные ограничения. Ненависть простого люда росла,
пока он не обрушивал ее под тем или иным предлогом на еврейский квартал, и
тогда в летопись еврейского мученичества вписывалась еще одна мрачная
страница.
  4. Латеранский собор 1179 года глубоко повлиял на жизнь евреев и в других
отношениях. На нем достигла максимума атака на аль-бигойство, еретическое
движение, широко распространившееся на юге Франции и угрожавшее господству
католической церкви. Последняя, весьма встревоженная этим движением,
подозревала евреев в причастности к нему. На Лютеранском соборе католики
выступили против любых форм расхождений. Это вызвало возрождение всех
старых антиеврейских законов, принятых в начале христианского владычества,
но почти не применявшихся в течение последних семи столетий. Евреям
категорически запрещалось иметь у себя в услужении христиан; христианам
запрещалось работать на евреев даже в качестве нянек или повивальных
бабок. Им запрещалось также жить среди евреев; это положило основание
системе гетто.
  Четвертый Латеранский собор 1215 года, работой которого руководил
величайший папа средневековья Иннокентий III, пошел еще дальше. Впервые в
христианском мире были введены правила, установленные некоторыми
мусульманскими правителями, согласно которым все иноверцы должны были
носить особые знаки. На практике такой знак представлял из себя кусок
желтой или малиновой ткани - в Англии в виде двух скрижалей с десятью
заповедями, во Франции, в Германии и других странах - в форме круга. В
некоторых странах, где простой значок был сочтен недостаточным, евреям
было предписано также ношение шляпы установленного цвета. Целью всех этих
предписаний было навечно заклеймить евреев как народ париев, отметить
каждого еврея как объект для постоянных насмешек, а всю общину - как
объект для нападения и резни при любой вспышке недовольства масс.
  Не следует думать, что все церковные постановления немедленно и
последовательно претворялись в жизнь даже в тех местах, которые
подчинялись церкви в светских делах. Вместе с тем эти правила являли собой
норму поведения, которую всегда можно было принять, когда этого требовали
обстоятельства. В любой критический момент, когда церкви угрожала новая
ересь или когда на престол св. Петра избирался особенно ревностный папа,
все репрессивные законы обновлялись и начинали применяться, принося
несчастье десяткам тысяч еврейских семей.
  Реакция давила на евреев не только в политической и экономической сфере.
Нападки затрагивали также духовные идеалы и литературу евреев.
Доминиканский орден, созданный для борьбы с ересью, когда отпала угроза
альбигойства, обратил свою деятельность против евреев и не упускал случая
задеть их. Время от времени доминиканцы организовывали "диспуты", на
которых какой-нибудь ревностный, но не обязательно сведущий вероотступник
пытался продемонстрировать, с одной стороны, бессмысленность Талмуда, а с
другой - свою верность христианству. Всякая возможность честного спора
отпадала ввиду того, что истинность христианства не могла подвергнуться
сомнению. Поэтому защитники иудаизма не могли ответить на нападки, так как
любой серьезный ответ с их стороны считался бы святотатством. Таким
образом результаты этих "диспутов" были почти неизменно неблагоприятны для
евреев и приводили к нападкам на их религиозную литературу.
  Эти диспуты зачастую происходили под высочайшим покровительством. Первый
толчок к ним дал вероотступник Николай Донин из Ларошели, который в 1240
году перед папой Григорием IX громогласно заклеймил Талмуд как книгу
святотатственную и вредную. В результате папа отдал приказ изъять все
экземпляры обвиненной в святотатстве книги и исследовать ее содержание. Во
Франции этот приказ был немедленно выполнен, и 3 марта 1240 года, когда
евреи находились в синагогах на молитве, вся еврейская литература во всей
стране была изъята. 12 июня в Париже в присутствии Людовика "Святого" и
его придворных открылся диспут о достоинствах и недостатках еврейской
религиозной литературы. После явной пародии на расследование было
объявлено, что Донин доказал правоту своего обвинения, и Талмуд был
официально приговорен к сожжению. В пятницу 17 июня 1242 года в Париже
были публично сожжены 24 подводы бесценных еврейских рукописей.
  За этой первой атакой на еврейскую литературу последовали еще многие;
Талмуд подвергся столь жестоким преследованиям, что, несмотря на все
старания евреев, до нас дошла лишь одна древняя рукопись полного текста.
Диспуты, подобные парижскому, также повторялись неоднократно. Свобода
слова была предоставлена евреям лишь однажды, в 1263 году, когда король
Арагона организовал дискуссию между крещеным евреем Пабло Кристиани и
Рамбаном (рабби Мошебен Нахман, 1194-1270 гг.), мистиком и крупнейшим
знатоком Библии и Талмуда. Четыре дня продолжались споры в присутствии
короля и его двора. Представитель иудаизма легко защитил свои позиции, и
король, открыто признав это, отпустил его с подарком. Однако высказанные
им взгляды вывели церковников из себя, и, несмотря на королевские
гарантии, Рамбан предпочел покинуть страну.
  Временами нападки переключались с еврейской литературы на литургию, и в
некоторых древних молитвах, составленных в стране, где о христианстве
тогда и не помышляли, отыскивали места, которые можно было толковать как
оскорбительные для дочерней религии и ее основателя. В частности, нападки
обрушивались на полную достоинства молитву "Алейну", составленную Аббой
Высоким (см. гл. XII), в которой говорилось о тщете объектов поклонения
язычников. В 1278 г. папа Николай III, вообразив, что можно добиться
обращения евреев в истинную веру, если заставить их выслушать изложение
христианской доктрины, потребовал, чтобы христианам было разрешено
произносить проповеди в синагогах. Как и большинство антиеврейских законов
этого периода, этот закон редко проводился в жизнь, но теперь любой
фанатичный монах мог прийти во главе толпы в синагогу, поставить перед
амвоном распятие и выступить с проповедью.
  5. Данное выше описание положения средневекового еврейства, конечно,
нельзя считать универсальным. Ближайшее приближение к типичному
"феодальному" еврейству мы находим в Англии, где евреи поселились довольно
поздно. Во Франции и в Германии экономическое и правовое положение евреев
было схожим, но ввиду древности еврейского поселения и постепенной
эволюции, а также из-за различий в политическом строе этих двух стран,
делать здесь обобщения не так легко.
  Даже в тех странах, где евреи были полностью отстранены от обычной
деятельности, еврейские общины не ограничивались каким-либо одним
занятием. Основу, правда, составляли ростовщики. Но от них обязательно
зависели, прямо или косвенно, многие люди иных профессий. Еврейские врачи,
часто одновременно бывшие учеными, славились своим уменьем. Правда,
церковный закон запрещал христианам пользоваться их услугами, дабы они не
приобрели физическую или моральную власть над христианской душой. Но в
каждом серьезном случае, а часто и без специального предлога на это
ограничение не обращали внимания. Евреи зачастую служили личными врачами
королей и князей и даже лечили самих пап.
  В некоторых ремеслах евреи долго сохраняли свое превосходство, особенно на
юге и востоке Европы. Долгое время в их руках почти полностью находилось
красильное и шелкоткацкое производство в Сицилии, Греции и дальше на
востоке. Вениамин из Туделы, еврей, который в конце XII века пересек все
Средиземноморье и был первым достойным доверия средневековым
путешественником, упоминает множество мест, где еврейские общины целиком
держались на этих занятиях. Повсеместно было представлено также искусство
обработки драгоценных камней и золота, наиболее подходящее для
преследуемого кочевника, которому желательно было иметь свое богатство в
самой удобной для перевозки форме. В Испании и южной Италии, включая
Сицилию, экономическая деградация евреев была наименьшей. Евреи здесь
никогда не оставляли занятия ремеслом. В больших городах имелись еврейские
ремесленные цеха. Многие по-прежнему занимались торговлей, оптовой и в
розницу, и хотя некоторая часть давала в рост деньги или брала на откуп
сбор налогов, эти занятия никогда не стали основными для местных евреев.
  6. Всегда, начиная с древней Александрии с ее знаменитым районом "Дельта",
религиозная и социальная солидарность, усиленная враждой со стороны
соседей-неевреев, содействовала тому, что евреи селились на одной улице
или в одном квартале. Эта тенденция получила подкрепление, когда III
Латеранский собор запретил христианам жить в непосредственной близости к
иноверцам, чтобы избе-
жать всякой возможности влияния последних. Еврейский квартал повсюду носил
свое имя. Дома обычно группировались вокруг синагоги, где службу
приходилось вести вполголоса, дабы не оскорбить слуха прохожих. Рядом с
синагогой помещались школа, баня вместе с мастерской, больница, служившая
одновременно гостиницей для приезжих, а в крупных общинах также зал для
свадеб и тому подобных празднеств.
  Домашняя атмосфера была исключительно теплой. Отношение к женщине у евреев
было лучше, чем у их соседей христиан, так что некий средневековый раввин
заявлял, что бить жену - это христианский обычай. Хотя женщины были
исключены из общественной жизни и в синагоге им отводилось особое место,
это отнюдь не означало, что их считали низшими существами. В доме главой
была женщина, а в традиционном иудаизме дом значил больше, чем синагога.
Часто женщины занимались всеми делами, предоставляя мужьям возможность
изучать Талмуд. Интересно отметить, что среди пострадавших за веру
мучеников процент женщин был выше, чем мужчин. Обычным явлением было
обручение в детском возрасте, причем из сугубо практических соображений:
чтобы родители не погибли прежде, чем устроят будущее своих детей.
  Как бы удручающе ни действовали неблагоприятные обстоятельства и вражда
соседей, евреи не могли отказаться от интеллектуальных интересов.
Единственным занятием (помимо финансов), которым повсюду занимались евреи,
была медицина, несмотря на бесчисленные церковные запреты и на трудности
учебы в университете. При многих дворах, особенно в Испании, имелись
евреи-астрологи, деятельность которых распространялась также на астрономию
и картографию. Смелый философ и исследователь Библии Леви бен Гершон
(1288-1344) усовершенствовал квадрант, а автор хроники Авраам Закуто (ок.
1450 - ок. 1515), читавший лекции в университете в Саламанке, прежде чем
он стал королевским астрологом при португальском дворе, составил
астрономические таблицы, которыми пользовался Колумб в своих последних
экспедициях, и построил усовершенствованную астролябию, которой
пользовался Васко да Гама в экспедиции вокруг Африки.
  В тот период, когда подавляющее большинство европейцем было неграмотно, у
евреев религиозным долгом считалось всеобщее 1бра-зование, удивительно
широкое по тем временам. В каждой стране, куда проникали евреи, возникали
традиционные школы, в которых изворотливые финансисты превращалась в
проницательных ученых, в то время как их клиенты пьянствовали в своих
замках. Списки различных казначейств свидетельствуют об обширной мирской
деятельности людей, чьи имена навеки остались в анналах еврейской
литературы. Должность раввина стала профессией лишь сравнительно поздно.
Обучение людей рассматривалось как большая привилегия, и в течение долгого
времени считалось постыдным получать вознаграждение за столь богоугодное
дело.
  Таким образом, постоянные - с юных лет - занятия сложной талмудической
диалектикой поколение за поколением оттачивали еврейский ум. Но Талмуд
означал для евреев не только это: после постоянных унижений в повседневной
жизни он раскрывал перед ними новый мир, яркий и спокойный, другую жизнь,
столь отличную от жалкой реальности. После того, как прекращался очередной
погром и затихали крики громившей толпы, еврей возвращался к развалинам
своего дома, снимал свой знак позора и опять склонялся над пожелтевшими
страницами. Он мысленно переносился в вавилонские школы тысячелетней
давности, и там его исстрадавшаяся душа находила покой.

  XX. ИЗГНАНИЯ И ПРЕСЛЕДОВАНИЯ
1. 30 ноября 1215 года папская булла ввела в действие решения IV
Латеранского собора относительно евреев. Над головами евреев сгустились
мрачные тучи. В одной стране за другой фанатизм брал верх. Правда, в то
время евреи еще считались неизбежным злом, ибо к ним приходилось
обращаться за финансовой помощью. Однако вскоре, как только ломбардцы
развили свою едва прикрытую деятельность, евреи оказались лишними, и их
судьба была решена.
  Изгнания были известны и прежде, но тогда дело ограничивалось лишь очень
незначительными районами. Теперь королевская власть стала реальностью во
многих европейских государствах и распространялась на всю страну. Поэтому
в конце XIII века любая враждебная по отношению к евреям мера означала
гораздо больше, чем сто лет до того. Кроме того, мирянин не мог понять
тонкой логики папской политики, которая, даже унижая, терпела и защищала
евреев. Светский правитель, которому чуть ли не ежедневно с амвона или в
исповедальне напоминали о многочисленных преступлениях еврейского народа,
не был склонен относиться к евреям снисходительно. И поэтому, когда
церковники требовали претворить в жизнь все антиеврейские законы до
малейших деталей, он, естественно, полагал, что, совершенно избавив свои
владения от евреев, он выполнит наиболее богоугодное дело.
  2. Когда средние века достигли своего апогея, первой страной, изгнавшей
евреев, стала та, которая последней приняла их. Еврейские общины Англии
никогда полностью не оправились от удара, который сии получили при
восхождении Ричарда Львиное Сердце на английский престол, несмотря на
последовавшие крупные перемены. Правда, в 1201 году Джон Лэклэнд
предоставил им значительные свободы в обмен на субсидию. Но позднее его
отношение изменилось, и он начал выжимать из них деньги различными
способами, от массовых арестов до применения пыток к богатым евреям. Это
было так же типично для его близорукой политики, как и его поведение во
всех прочих делах. При разбиравшихся в государственных делах регентах,
правивших вместо малолетнего Генриха III (1216-1272 гг.), отношение к
евреям было значительно мягче. Но как только король стал править сам,
положение их стало ухудшаться. Расточительность самого короля и жадность
его фаворитов требовали постоянного притока наличных средств, и он
рассчитывал получить их от евреев. Но король просчитался. Курица, несшая
золотые яйца, была истощена непомерными требованиями чуть ли не до смерти,
и в результате плодовитость ее резко упала.
  Тем временем религиозная нетерпимость достигла высшей точки. Решения
Латеранских соборов были выполнены в Англии раньше и последовательнее, чем
в других странах Европы. Синагоги периодически закрывались под тем
предлогом, что пение в них мешало богослужению в соседних христианских
храмах. Опять вспыхнул кровавый навет и тому подобные обвинения, достигшие
апогея в классическом случае "маленького святого Хью" в Линкольне в 1255
году, который стоил жизни восемнадцати невинным людям. Из некоторых
городов евреи были совершенно изгнаны. Когда в 1262 году началась
гражданская война, партия баронов пожелала увидеть в евреях орудие
королевского вымогательства, и опять по всей стране прокатилась волна
погромов и убийств.
  С такой ситуацией столкнулся Эдуард I, взойдя на престол в 1272 году.
Нельзя было позволить, чтобы такое положение вещей сохранилось. Евреи
настолько обеднели, что их вклад в казну, потребности которой росли из
года в год, стал ничтожным. Своим "Статусом относительно евреев" от 1275
года новый король запретил им заниматься ростовщичеством, попытавшись в то
же время привлечь евреев к занятиям земледелием и другими профессиями. Но
предрассудки с обеих сторон были слишком сильны, и эксперимент закончился
неудачей. Тогда Эдуард решил устранить проблему, которую ему не удалось
разрешить. 18 июля 1290 года был объявлен декрет, приказывавший всем
евреям покинуть Англию в течение трех месяцев. Прямой, хотя и ограниченный
правитель, Эдуард обеспечил евреям на этот период защиту и безопасность,
что было редкостью в подобных случаях. Более 16000 человек остались верны
своей вере и отправились искать пристанища в других странах.
  Изгнание евреев из страны все же не было поголовным. История показывает,
что это бывает не часто. Однако затем в течение многих веков было
невозможно восстановить общину. Таким образом, маятник истории, перенесший
центр еврейской жизни из Палестины и Месопотамии в Западную Европу,
неумолимо качнулся назад, на Восток.
  3. Ближе всего к евреям Англии по культуре, условиям жизни и истории
стояли французские евреи. Со времен погромов, сопровождавших II крестовый
поход, жизнь их была весьма изменчива. С конца XII века правящий дом
Капетов проводил антиеврейскую политику, не имевшую себе равной в Европе
по бессмысленности и жестокости. Вначале в силу феодальной
раздробленности королевская власть ограничивалась небольшим районом
вокруг Парижа. Вне его власть короля была лишь номинальной. Поэтому
враждебное отношение со стороны короля влияло на евреев немногим больше,
чем со стороны какого-нибудь крупного барона. Так что историю евреев во
Франции следует рассматривать в зависимости от распространения королевской
власти в стране.
  При Людовике IX (1226-1270 гг.), более известном под именем Людовика
Святого, религиозный пыл во много раз усилил старые предрассудки.
Предписания Лютеранских соборов выполнялись с крайней жестокостью.
Обращение евреев в христианство было связано с личной выгодой. Под
покровительством короля состоялся в Париже знаменитый диспут между
Николаем Донином и рабби Ехиелем, после которого Талмуд был приговорен к
сожжению. Наконец, в 1249 году, прежде чем отправиться в крестовый поход,
король объявил об изгнании евреев из его владений, хотя указ этот,
очевидно, не был проведен в жизнь.
  Страдания французского еврейства достигли вершины при Филиппе Справедливом
(1285- 1314 гг.), внуке Людовика Святого. С момента восхождения на трон
король показал, что он рассматривает евреев лишь как источник дохода.
Конфискации следовали одна за другой; чтобы помешать евреям уклониться от
них, периодически применялись массовые аресты. В 1306 году, когда казна в
очередной раз оказалась пуста, король последовал примеру Эдуарда I, однако
с весьма существенным отличием. 22 июля все евреи Франции были
одновременно арестованы в соответствии с инструкциями, секретно
разосланными незадолго до того. В тюрьмах им было объявлено, что за некое
неназванное преступление они все приговорены к изгнанию и должны покинуть
пределы королевства в течение одного месяца. Все их имущество конфискуется
в пользу короля. К этому времени, благодаря активной и удачной политике
последних лет власть короля распространилась на большую часть собственно
Франции, включая Лангедок (Прованс) и Шампань, где особенно процветали
еврейские традиционные школы. Изгнание означало также конец славных
древних традиций французского еврейства.
  Прежде чем занавес трагедии окончательно упал, произошли еще два коротких
и позорных акта. Из тех же корыстных соображений, которые подсказали
изгнать евреев из Франции, вскоре было сочтено желательным вновь поощрить
их поселение в стране. В 1315 году брат Филиппа Людовик Х опубликовал
эдикт, разрешавший еврея