емидесятилетнего
македонского владычества.

     3. И Симон пал жертвой измены и насилия, совершенного над ним во  время
пира его же собственным зятем, Птолемеем.  Одновременно  с  убийством  тестя
Птолемей заключил в темницу его жену и двух сыновей  и  послал  палачей  для
умерщвления еще третьего сына, Иоханана, прозванного Гирканом. Но юноша  был
предупрежден о грозящей ему  опасности  и  поспешил  в  Иерусалим  в  полной
уверенности,что народ из благодарности к  подвигам  его  отца  с  презрением
отшатнется от преступного Птолемея. С другой стороны,  через  другие  ворота
пытался проникнуть в город также и Птолемей; но  народ,  успев  уже  принять
Гиркана, оттолкнул его от себя. Последний немедленно  отступил  к  Дагону  -
одной из тех  крепостей,  которые  возвышаются  над  Иерихоном;  Гиркан  же,
возведенный  в  сан  первосвященника,  совершил  жертвоприношение  и  спешил
догнать Птолемея с целью освободить из его рук свою мать и братьев.

     4. При наступлении на крепость он  был  хотя  сильнее  осажденного,  но
понятная сердечная боль делала его слабым; каждый раз, когда Птолемей  видел
себя в опасности, он приказывал выводить на стену мать и братьев  Гиркана  и
бичевать их на его глазах, грозя при этом сбросить  их  со  стены,  если  он
тотчас не отступит. При виде  этого  Гирканом  овладевал  не  столько  гнев,
сколько жалость и страx. Тщетно мать, хладнокровно вынося удары и  не  робея
пред угрожающей смертью, простирала руки к сыну, умоляя его не щадить злодея
из жалости к ее пыткам, тщетно она уверяла сына, что  она  предпочтет  жизни
смерть из рук Птолемея, если только последний понесет  заслуженную  кару  за
преступления, совершенные им против  их  дома;  каждый  раз,  когда  Гиркан,
изумляясь твердости своей матери, слышал ее мольбы, он с неудержимою яростью
возобновлял атаку; но как только на стене начиналась ужасная сцена истязания
старухи,его сердце охватывала  боязнь  и  жалость  и  он  делался  мягким  и
чувствовал невыносимую боль.Так осада затянулась и продлилась до наступления
субботнего года, который празднуется иудеями через каждые  семь  лет,  точно
так же, как суббота - в седьмой день недели. Освобожденный вследствие  зтого
от осады, Птолемей умертвил братьев Иоханана вместе с его матерью и бежал  к
филадельфийскому тирану Зенону, прозванному Котилой.

     5. Между тем Антиох, все еще пьшавший гневом за неудачи, испытанные  им
в борьбе с Симоном, проник опять во главе войска в Иудею и осадил Гиркана  в
Иерусалиме.  Тогда  Гиркан  открыл  склеп  Давида,  бывшего  самым   богатым
царем,взял оттуда 3000 талантов и подарком в 300  талантов  склонил  Антиоха
снять  осаду  и  удалиться;  остальную  сумму  он  употребил  на  содержание
чужеземных наемных войск. Он был первый иудей, который это сделал.

     6. Для отмщения Антиоху Иоханан воспользовался походом его в  Мидию.  В
том оправдавшемся впоследствии предположении, что главные силы выступили  из
сирийских крепостей, он бросился на эти последние и  взял  Медаву,  Самею  с
окрестными городами, затем - Сиким и  Гаризин;  дальше  он  покорил  хутеян,
живших вокруг храма, выстроенного  по  образцу  иерусалимского,  а  также  и
немало идумейских городов,в том числе Адореон и Мариссу.

     7. Затем он пошел на Самарию,  где  теперь  расположен  город  Себаста,
построенный царем  Иродом,  обвел  ее  валом  и  поручил  осаду  двум  своим
сыновьям, Аристобулу и Антигону. Так как последние тесно обложили  город  со
всех сторон, то среди жителей его  настал  такой  страшный  голод,  что  они
вынуждены были питаться самым необыкновенным. В своей нужде  они  обратились
за помощью к Антиоху Кизикену, который охотно откликнулся на их зов, но  был
побежден Аристобулом и  Антигоном.  Преследуемый  братьями  до  Скифополиса,
Антиох спасся бегством; победители же вернулись  обратно  к  Самарии,  снова
заперли в ней жителей, покорили, наконец, город, срыли крепость до основания
и жителей взяли в плен. Переходя от победы к  победе  и  не  давая  охладеть
охватившему их воинскому пылу, они двинулись  со  своим  войском  вперед  до
Скифополиса, разрушили этот город и опустошили всю  страну  по  эту  сторону
Кармильского хребта.

     8.  Зависть  к  счастью  Иоханана  и  его  сыновей  вызвала  внутренние
беспорядки. Многие соединились для борьбы с ними и  не  успокоились  до  тех
пор, пока не вспыхнуло открытое восстание, в  котором,  однако,  заговорщики
потерпели поражение. Остаток своих лет Иохаван  провел  счастливо.  Он  умер
после полного тридцатитрехлетнего  правления,  оставив  после  себя  пятерых
сыновей. И был он в самом деле счастлив во всех  отношениях.  Весь  ход  его
жизни не дает никакого повода в  чем-либо  попрекать  его  судьбу.  Иоханану
достались все три высших блага: главенство над  народом,  первосвященство  и
пророческий дар. Божественное откровение так часто снисходило на  него,  что
ничто из будущего не было от него скрыто. Так, он предвидел и предвещал, что
оба  его  старших  сына  не  останутся  долго  у  кормила  правления.  Стоит
рассказать трагическую историю этих сыновей, тем более  что  она  так  резко
расходится со счастливой жизнью их отца.

        "ГЛАВА ТРЕТЬЯ"
     Аристобул, первый возложивший на себя царскую
     диадему, умерщвляет свою мать и своих братьев
     и сам умирает после одногодичного правления.

     1. После смерти  отца,  по  прошествии  471  года  и  3  месяцев  после
возвращения  из  вавилонского  пленения,  старший  из  сыновей,   Аристобул,
возложив на себя корону, первый  принял  царский  титул.  Первого  из  своих
младших братьев,  Антигона,  к  которому  питал  сильную  привязанность,  он
почитал, как  равного  себе;  остальных  же  братьев  он  бросил  в  темницу
закованными в кандалах;  даже  родную  мать,  оспаривавшую  у  него  властъ,
вследствие того что по завещанию Иоханана она, собственно,  и  была  названа
главной  руководительницей  государственными  делами,  Аристобул  подвергнул
заточению и так далеко зашел в своей жестокости, что заставил ее  умеретъ  в
темнице голодной смертью.

     2. Однако вскоре последовало отмщение, и связано это было с братом его,
Антигоном, которого он  так  нежно  любил,  что  даже  возвысил  на  степень
соправителя. Он убил и этого  своего  любимца  вследствие  гнусной  интриги,
сплетенной злыми придворцами. Вначале Аристобул не доверял злым  языкам:  он
слишком любил Антигона - и разные толки и пересуды о нем  приписывал  больше
зависти. Но однажды, когда  Антигон  с  триумфом  возвратился  из  похода  к
празднику, в который иудеи по издревле сохранившемуся обычаю для чествования
Бога устраивают шатры, Аристобул как раз в те дни заболел; Антигон  к  концу
праздника в сопровождении своего тяжело вооруженного воиска со  всевозможной
пышностью отправился в храм, чтобы тем усерднее помолиться  за  брата.  Этим
воспользовались придворные интриганы, которые явились к царю, нарисовали ему
живую картину торжественного шествия и гордого поведения Антигона, совсем-де
не подобающего ему как честному человеку; с таким сильным отрядом,  говорили
они, он прибыл не иначе как с целью низвержения царя; ему мало  одной  чести
быть соправителем, он думает еще завладеть и самим царством.

     3. Почти против воли поверил этому Аристобул. Желая замаскировать  свои
подозрения,а с другой стороны  -  обезопасить  себя  на  всякий  случай,  он
поставил своих телохранителей в один из темных подземных ходов замка, раньше
называвшегося Варисом, но впоследствии прозванного Антонией, и  приказал  им
свободно пропустить Антигона, если  он  придет  без  оружия,  но  убить  его
тотчас, как только он явится вооруженным. Самому Антигону он заранее  послал
сказать,  чтобы  он  пришел  к  нему  невооруженным.  Воспользовавшись  этим
случаем, смертельные враги Антигона  совместно  с  царицей  составили  очень
коварный план. Они уговорили царских послов умолчать о  настоящем  повелении
царя и вместо этого передать Антигону, что брат слышал  о  пышных  доспехах,
которые он приготовил себе в Галилее; прикованный же к постели,  он  до  сих
пор не мог принять его; теперь, однако,  ввиду  его  скорого  отбытия,  царь
охотно видел бы его в этом блестящем наряде.

     4. Услышав это и  не  подозревая  ничего  дурного,  Антигон,  в  полном
вооружении, как к параду, отправился к назначенному  месту;  но  как  только
приблизился к темному  проходу  называвшемуся  Стратоновой  башней,  он  был
умерщвлен телохранителями.  Факт  этот  служит  явным  доказательством  силы
клеветы, разрывающей все узы благоволения и родства; никакое  благородное  и
возвышенное чувство не  достаточно  сильно,  чтобы  оказать  противодействие
низкому чувству зависти.

     5. Известную сенсацию произвел тогда некто Иуда из ессеев, отличавшийся
всегда меткостью и верностью своих прорицаний. Увидев в  тот  день  Антигона
удаляющимся из храма, он обратился к своим ученикам, окружавшим его всегда в
большом количестве, и воскликнул: ,,Ах! Теперь мне бы  умереть,  после  того
как правда умерла на моих глазах и одно из моих пророчеств оказалось ложным:
Антигон жив!  Он,  который  сегодня  должен  был  умереть!  Местом  погибели
предназначена ему судьбой Стратонова Башня; но до этого места 600 стадий,  а
уже четвертый час дня! Время изобличает пророчество во лжи!,, Старец  умолк,
погрузившись в тяжелое раздумье. Скоро сделалось известным убийство Антигона
у подземного прохода, который так же, как и город Кесария, на  берегу  моря,
назывался Стратоновой башней. Это-то обстоятельство и спутало предвещателя.

     6. Раскаяние в совершенном преступлении усугубляло  между  тем  болезнь
Аристобула:  терзаемый  угрызениями  совести,  он  начал   быстро   чахнуть,
болезненные припадки все больше  учащались,  и,  наконец,  во  время  одного
такого припадка с ним случилось сильное кровоизлияние. Слуга, унесший кровь,
по какому-то удивительному божественному  предопределению  поскользнулся  на
том самом месте, где Антигон был  умерщвлен,  и  кровь  убийцы  вылилась  на
видневшиеся еще кровяные брызги  от  убитого.  Очевидцы  этого  происшествия
думали, что слуга нарочно вылил туда кровь, и подняли неистовый крик.  Царь,
услышав шум, спрашивал о причинах - никто не хотел ему объяснить;  когда  же
он начал настойчиво требовать и грозить, то ему сказали  всю  правду.  Тогда
глаза его наполнились слезами, вздыхая еле слышно, насколько  позволяли  ему
ослабевшие силы, он произнес: ,,Не мог же я с моими злодействами укрыться от
великого ока Божия! Быстро постигла меня кара  за  братоубийство!  Проклятое
тело, доколе ты будешь удерживать от  матери  и  брата  мою  погибшую  душу?
Доколе я должен каплю за каплей жертвовать им свою кровь? Пусть берут сразу.
Пусть божество не глумится больше над жертвоизлиянием, приносимым покойникам
моими  внутренностями!,,  Тотчас  после   этих   слов   он   испустил   дух,
процарствовав не больше одного года.

     ГЛАВА ЧЕТВПРТАЯ Деяния Александра Янная, царствовавшего 27 лет

     1. Вдова Аристобула освободила его братьев из заточения и сделала царем
Адександра, который и по летам, и по превосходству нрава имел, как казалось,
на это все преимущества. Достигнув же власти, он лишил жизни одного из своих
братьев,  домогавшегося  престола;  другому  же  брату,  довольствовавшемуся
частной и спокойной жизнью, он оказывал полное уважение.

     2.Ему пришлось вступить в войну с Птолемеем Лафуром,  покорившим  город
Асохис. Хотя он и наносил чувствительные удары  неприлтельскому  войску,  но
победа  все-таки  клонилась  на  сторону  Птолемея.  Но   когда   доследний,
преследуемый своею матерью, Клеопатрой, удалился в Египет, Александр,  после
успешной осады, захватил в свои руки Гадару,  а  также  сильнейшую  из  всех
прииорданских крепосгей Амаф, в которой хранились, между  прочим,  сокровища
Теодора, сына Зенона. Совершенно неожиданно появился вслед за  этим  Теодор,
который возвратил себе похищенные сокровища и овладел  еще  царским  обозом,
убив при этом столкновении до 10 000 иудеев. Александр, однако,  оправившись
после этого поражения, обратился в приморскую область и завоевал Рафию, Газу
и Анфедон, названный потом царем Иродом Агриппиадой.

     3.  Вслед  за  покорением  этих  городов  против  Александра  вспыхнуло
восстание иудеев; дело разразилось  в  праздничный  день.  Вообще  у  иудеев
волнения вспыхивали большей частью во время  праздников.  Он  не  так  легко
справился бы с этим восстанием, если бы ему не помогли чужеземные  наемники;
это были писидийцы и киликийцы - сирийцев он никогда не принимал  на  службу
вследствие их врожденной национальной вражды  к  евреям.  Убив  больше  6000
человек из восставших, он вторгся в Аравию, подчинил себе эту страну,  равно
как галаадитян и моавитян, которых он обложил  данью,  и  на  обратном  иути
двинулся опять на Амаф. Теодор, убоясь военного счастья  своего  противника,
покинул крепость. Александр нашел ее незащищенной и срыл ее до основания.

     4. В последовавшем за этим столкновении с аравийским  царем  Обедой  он
потерял всю свою армию. Арабы заманили его на устроенную при Гавлане засаду,
где иудейское войско, стиснутое в глубоком ущелье,  было  раздавлено  массой
верблюдов. Сам Александр спасся  в  Иерусалиме;  но  ужас  этого  несчастья,
разжигая старую ненависть к нему народа, вызвал в стране новое восстание.  И
на этот раз он одержал верх; в длинном ряду  последовавших  одна  за  другой
битв он в течение шести лет истребил не менее 50  000  иудеев.  Эти  победы,
достававщиеся ему ценой опустошения своего собственного царства,  так  мало,
однако, радовали его, что он положил  оружие  и  старался  словами  склонить
своих подданных к примирению. Но высказанная им уступчивость и  изменчивость
характера сделали его в глазах  народа  еще  более  ненавистным;  когда  он,
добиваясь причины, спрашивал, что ему делать для  того,  чтобы  умилостивить
народ, ему ответили: ,,Умереть, ибо и смерть после таких злодейств  едва  ли
может примирить их с ним!,, В то же время противники его призвали на  помощь
Деметрия Эвкера, который, в надежде на более отдаленные последствия,  охотно
откликнулся на зов и явился со своим  войском.  При  Сикиме  (Сихеме)  иудеи
соединились с союзниками.

     5. Александр пошел навстречу  союзным  силам:  против  их  трехтысячной
конницы и 40 000 пехоты он выставил 1000 всадников и  8000  наемной  пехоты,
кроме того, еще 10 000 иудеев из своих сторонников.  До  начала  битвы  цари
пытались через герольдов переманить друг у друга отдельные отряды.  Деметрий
старался привлечь к себе наемников Александра, последний  надеялся  склонить
на свою сторону  ставших  под  знамя  Деметрия  иудеев.  Но  так  как  иудеи
сохранили свою злобу, а эллины - верность, то решение дела должно было  быть
предоставлено оружию. Хотя наемные войска Александра выказывали  в  сражении
немало храбрости и мужества, победа все-таки осталась за Деметрием; конечный
же результат этой битвы оказался, однако, одинаково  неожиданным  для  обеих
сторон: у победителя не  остались  те,  которые  его  призвали,  так  как  к
побежденному, бежавшему в горы, перешли из  жалости  к  его  несчастью  6000
иудеев. Такой оборот дела до того обескуражил Деметрия,  что  он  немедленно
удалился, полагая, что теперь весь народ перейдет на  сторону  Александра  и
последний сделается опять сильным и способным к сопротивлению.

     6. Однако и после удаления  союзников  остальные  иудеи  не  прекратили
враждебных действий против Александра и продолжали беспрерывную борьбу с ним
до тех пор, пока большая часть из них не  погибла,  а  другая,  загнанная  в
город Бемеселис, после разрушения последнего,была взята в плен и приведена в
Иерусалим. Александр в своем яростном гневе покончил с ними самым  безбожным
образом: восемьсот пленников были распяты в центре города в то время,  когда
жены и дети казненных были изрублены на их же глазах. Сам Александр созерцал
эту кровавую резню, пиршествуя в сообществе своих  наложниц.  Народ  охватил
такой панический страх, что в  следующую  же  ночь  8000  граждан  из  среды
противников царя поспешили перебраться через границу Иудеи, и только  смерть
Александра положила  конец  их  вынужденному  изгнанию.  Доставив,  наконец,
своему государству такими мероприятиями поздний и с  трудом  добытый  покой,
Александр сложил оружие.

     7. Новые беспокойства причинил ему Антиох,  прозванный  Дионисом,  брат
Деметрия, последний из Селевкидов. Когда  Антиох  Дионис  выступил  в  поход
против арабов, Александр, опасаясь вторжения его  в  Иудею,  велел  выкопать
глубокий ров на всем протяжении от подошвы горы при Антипатрисе до прибрежья
Иоппии, построить вдоль рва высокую стену  с  деревянными  башнями  наверху,
чтобы этими сооружениями загородить легкодоступные места. Он, однако, не мог
остановить Антиоха: последний сжег башни, засыпал ров, перешагнул  со  своим
войском через укрепленную линию и продолжил свой поход в  Аравию,  решившись
отомстить впоследствии тому, кто пытался создать ему препятствия. Аравийский
же царь, отступив назад в более благоприятную для борьбы  местность,  быстро
повернул свою десятитысячную конницу и неожиданно напал на  Антиоха,  прежде
чем его войска успели выстроиться в боевой порядок.  В  последовавшем  затем
ожесточенном сражении войска  Антаоха,  несмотря  на  чувствительные  удары,
нанесенные  им  арабами,  храбро  держались  все  время,  пока  Антиох   сам
мужественно дрался впереди них; но когда он пал (с цеяью поддержать мужество
солдат он всегда подвергал себя величайшим опасностям),  они  все  отступили
назад; большая часть их была  смята  или  в  самом  сражении,  или  на  пуги
бегства; остаток же армии, спасшийся в деревню Кану, за немногими единичными
исключениями, сделался жертвой голода.

     8. Жители Дамаска из ненависти к Птолемею, сыну Менная, призвали к себе
Арету и назначили его царем Келесирии. Последний пошел против Иудеи,  разбил
Александра в одном  сражении,  но  после  состоявшегося  мирного  соглашения
отступил. Александр же завоевал после этого Пеллу и из жадности к сокровищам
Теодора отправился на Геразу, обвел ее тройным валом и взял  город  штурмом.
Вслед за этим он опустошил  Гавлан,  Селевкию  и  так  называемую  Антиохову
долину; дальше он взял сильную крепость Гамалу, устранил местного начальника
Деметрия, вследствие многочисленных на него жалоб населения, и по  окончании
этого похода, длившегося целых три года, возвратился в Иудею,  где  за  свои
военные подвиги был радушно встречен народом. Отдых после войн породил в нем
болезнь, выразившуюся в лихорадке, которая возвращалась к нему через  каждые
четыре дня.  Полагая,  что  кипучая  военная  деятельность  избавит  его  от
болезни, он предпринял преждевременный поход; но, напрягая через  меру  свои
силы, он в этом новом походе нащел свою смерть.  Он  умер  в  самом  разгаре
военной сутолоки, после 27-летнего царствования.

        "ГЛАВА ПЯТАЯ"
     Девятилетнее царствование Александры и возвращение власти к фарисеям.

     1. Правление он оставил своей жене Александре, в том убеждении, что  ей
народ будет повиноваться охотнее, так как она никакого участия не  принимала
в зверских расправах мужа, а,  напротив,  постоянно  противодействовала  его
беззакониям, чем и приобрела себе доверие иудеев. Надежда его  не  обманула.
Слава  благочестия,  которой  эта   женщина   пользовалась,   доставила   ей
господство. Она строго соблюдала старинные народные обычаи  и  устранила  от
дел  нарушителей  священных  законов.  Из  двух  сыновей,  прижитых   ею   с
Александром, она произвела в первосвященники Гиркана, так как он был старший
и притом слишком вял для того, чтобы участие его  в  делах  правления  могло
сделаться для нее опасным. Младшего  же,  Аристобула,  отличавшегося  пылким
характером, она заставила удалиться в частную жизнь.

     2. Ближайшее участие в правлен