те,  которые
уцелели  от  стольких  бедствий,  задумались,  наконец,  о  своем  печальном
положении и хотят стать  на  военную  ногуи  открыто  выставлять  свои  лица
неприятельским ударам. Они просят римлян сжалиться над развалинами  Иудеи  и
не бросить остаток народа на съедение жестокому тирану, а  соединить  страну
вместе с Сирией и властвовать над нею собственными правителями. Тогда  можно
будет  видеть,  что  те  иудеи,  о  которых  прокричали  как  о  неукротимых
мятежниках, прекрасно  умеют  ладить  со  справедливыми  правителями".  Этой
просьбой иудеи заключили свою жалобу. После них поднялся Николай и  старался
обессилить обвинение против обоих царей.  С  другой  стороны,  он  изобразил
иудеев  народом  по  природе  своей  трудно   управляемым   и   склонным   к
неповиновению своим царям и выставил также в невыгодном свете  родственников
Архелая, присоединившихся к обвинителям.

     3. Выслушав обе партии, император распустил  собрание.  Несколько  дней
спустя он предоставил Архелаю половину царства с титулом этнарха и обещанием
возвести его в царский сан,как скоро он покажет себя этого  достойным.Вторую
половину он разделил на  две  тетрархии,  которые  предоставил  двум  другим
сыновьям Ирода: одну Филиппу,  а  другую  Антипе,  оспаривавшему  престол  у
Архелая. Антипа получил Перею и Галилею с доходом в двести  талантов.Батанея
и Трахонея, Авран и некоторые части владений Зенона,  возле  Ямнии,  со  ста
талантами  дохода  в  год  достались  в  удел  Филиппу.   Этнархию   Архелая
образовали: Идумея, вся Иудея и Самария,  которой  отпущена  была  четвертая
часть податей за то, что она не  принимала  участия  в  восстании  остальной
страны. Точно так же сделались ему  подвластными  города:  Стратонова  Башня
(Кесария), Себаста (Самария),Иоппия  и  Иерусалим.  Греческие  же  города  -
Гадару и Ипп император отрезал от государства и присоединил к Сирии.  Доходы
Архелая с его владений достигали 400  талантов.  Саломея,  в  прибавление  к
назначенному ей по завещанию Ирода,  получила  еще  господство  над  Ямнией,
Азотом и Фазаелидой;  кроме  того,  император  подарил  ей  также  дворец  в
Аскалоне; доходы всех этих владений оценивались 60 талантами я  год;  но  ее
область была подчинена этнархии Архелая. Остальные  потомки  Ирода  получили
то, что  им  оставдено  было  по  завещанию.  Двум  его  незамужним  дочерям
император подарил,кроме полученного  ими  от  отца  наследства,еще  500  000
серебряных монет и обручил их с сыновьями Ферора. Уже после окончания дележа
император подарил наследникам и ту тысячу талантов, которая была ему  самому
завещана Иродом, и оставил  себе  лишь  некоторые  из  его  вещей  небольшой
ценности на память об умершем.

        "ГЛАВА СЕДЬМАЯ"
     История Лжеалександра. - Архелай идет в ссылку,и
     Глафира умирает. - Обоим предстоящая им участь
     предсказывается сновидениями.

     1. К тому же времени прибыл в Рим иудейский юноша, воспитанный в Сидоне
у  римского  вольноотпущенника,  который,  обладая   внешним   сходством   с
Александром, убитым Иродом, выдавал себя за последнего в надежде, что  никем
не будет изобличен. Соотечественник его, посвященный во все новейшие события
Иудеи, помогал ему в исполнении роли; по  его  наставлению  он  рассказывал,
"что палачи, посланные для  умерщвления  его  и  Аристобула,  скрыли  их  из
жалости в безопасное место и подложили похожие трупы". Этим  объяснением  он
ловко обманул критских иудеев и, блестяще снабженный ими  всем  необходимым,
отплыл на Мелос. Здесь он также приобрел полное доверие, собрал  еще  больше
средств и уговорил своих гостеприимных хозяев ехать  вместе  с  ним  в  Рим.
Прибыв в Дикеархию, он получил от тамошних иудеев массу подарков,  а  друзья
его мнимого отца провожали его, как царя. Сходство его  наружности  было  до
того обманчиво, что даже те, которые видели Александра и хорошо  знали  его,
клялись,что это именно он. Все римское иудейство устремилось емунавстречу, и
бесчисленное множество людей наполняло улицы, по  которым  должны  были  его
нести. Мелиане пришли в такой экстаз, что носили его на носилках и  на  свой
собственный счет приобрели ему царское одеяние.

     2. Император, который хорошо знал черты лица Александра - перед ним  же
он обвинялся Иродом, - распознал весь этот основанный на  наружном  сходстве
обман еще прежде, чем увидел перед  собою  этуличность;  но  для  устранения
всякого   сомнения   он   приказал   привести   юношу   к   более   близкому
знакомомуАлександра, Келаду.При первом же  взгляде  последний  заметил  даже
разницу в лице, но, помимо этого, грубое телосложение заставляло признать  в
нем раба. Келад убедился в обмане; но его выводили из себя дерзкие  уверения
обманщика. Когда, например, спрашивали у него об Аристобуле, он отвечал:  "И
этот находится в живых; но из предосторожности он остался  на  Кипре,  чтобы
избежать преследования, потому что, если они будут разъединены,  их  труднее
будет поймать". Келад отвел его в сторону и  именем  императора  обещал  ему
помилование, если он назовет то лицо, которое натолкнуло его  на  обман.  Он
выразил согласие,  отправился  вместе  с  ним  к  императору  и  выдал  того
иудея,который воспользовался  его  сходством  для  надувательства.  "Они,  -
сознался он, - в каждом  отдельном  городе  получили  больше  подарков,  чем
Александр за всю его жизнь". Император рассмеялся,  определил  Лжеалександра
вследствие его здорового телосложения в гребцы, а обольстителя его  приказал
казнить. Что же касается мелиан,то они своими  большими  затратами  казались
ему достаточно наказанными за их глупость.

     3. Вступив в свою этнархию, Архелай, помня прежнюю  неприязнь  к  нему,
так жестоко обращался с иудеями и даже с самаритянами, что на  девятом  году
своего царствования, вследствие жалобы соединенного посольства обеих  наций,
был сослан императором в Виенну - город в Галлии. Его  имущество  перешло  в
императорскую казну. Прежде чем он был вызван императором на суд,  ему,  как
говорят, приснился следующий сон. Он видел девять больших колосьев,  которые
пожирались волами;он послал за гадателями и некоторыми халдеями и  спрашивал
у них о значении этого сна. Одни толковали его так, другае  иначе.  Но  один
ессей, Симон, дал следующее разъяснение: колосья, кажется, означают годы,  а
волы - коловратность судьбы, так  как  они  выворачивают  плугом  почву.  Он
поэтому столько лет останется царем, сколько колосьев видел во сне, а затем,
после разных  превратностей  судьбы,  умрет.  Через  шпъ  дней  Архелай  был
потребован к суду.

     4. Достопамятен также сон его жены Глафиры дочери каппадокийского  царя
Архелая, которая прежде была  замужем  за  Александром  (братом  Архелая,  о
котором мы говорим, и сыном Ирода, который, как выше было рассказано,  лишил
его жизни). После смерти ее мужа она вышла замуж за Юбу, ливийского царя,  а
после смерти последнего возвратилась к себе на родину и жила у отца  вдовой.
Здесь увидел ее этнарх Архелай, который так полюбил ее, что сразуудалил свою
жену Мариамму и женился на ней. Незадолго до того как она вторично прибыла в
Иудею, ей привиделось, будто Александр стоит перед ней  и  говорит:  "Ты  бы
могла удовлетвориться замужеством в Ливии. Но,  не  довольствуясь  этим,  ты
возвратилась в мой родительский дом, взяла третьего мужа,и кого  о  дерзкая!
моего брата! Этого позора я тебе не прощу.  Хочешь  не  хочешь,  а  я  унесу
тебя!"Едва прошли два дня после того, как она рассказала этот сон, она  была
уже мертвая.

        "ГЛАВА ВОСЬМАЯ"
     Этнархия Архелая обращается в римскую провинцию.
     Восстание Иуды галилеянина.Три иудейские секты.

     1. Владения Архелая были обращены в провинцию, и в  качестве  правителя
послано было туда лицо из сословия римских всадников. Колоний, которому дано
было императором даже право жизни и смерти над гражданами. В  его  правление
один известный галилеянин по  имени  Иуда  объявил  позором  то,  что  иудеи
мирятся с положением римских данников и  признают  своими  владыками,  кроме
Бога, еще и смертных людей. Он побуждал своих соотечественников к  отпадению
и основал особую секту, которая ничего общего не имела с остальными.

     2. Существуют именно у иудеев троякого  рода  философские  школы:  одну
образуют фарисеи, другую - саддукеи, третью - те, которые,  видно,преследуют
особую святость, так называемые ессеи. Последние также рожденные  иудеи,  но
еще больше, чем другие, связаны между собой любовью. Чувственных наслаждений
они избегают как греха и  почитают  величайшей  добродетелью  умеренность  и
поборение страстей. Супружество они презирают, зато  они  принимают  к  себе
чужих детей в том возрасте, когда они еще восприимчивы кучению, обходятся  с
ними, как со своими собственными, и внушают им свои  нравы.  Этим,  впрочем,
они отнюдь не хотят положить конец браку и продолжению рода человеческого, а
желают только оградить себя от распутства женщин, полагая, что  ни  одна  из
них не сохраняет верность одному только мужу своему.

     3. Они  презирают  богатство,  и  достойна  удивления  у  них  общность
имущества, ибо среди них нет ни одного, который был бы  богаче  другого.  По
существующему  у  них  правилу,  всякий,присоединяющийся  к  секте,   должен
уступить свое состояние общине; а  потому  у  них  нигде  нельзя  видеть  ни
крайней нужды, ни блестящего богатства - все как братья владеют одним  общим
состоянием, образующимся от  соединения  в  одно  целое  отдельных  имуществ
каждого из них. Употребление масла они считают недостойным, и  если  кто  из
них, помимо своей воли,бывает помазан, то он утирает свое тело, потому что в
жесткой коже они усматривают честь, точно так  же  и  в  постоянном  ношении
белой одежды. Они выбирают лиц для заведования делами общины, и  каждый  без
различия обязан посвятить себя служению всех.

     4. Они  не  имеют  своего  отдельного  города,а  живут  везде  большими
общинами. Приезжающие из других мест члены ордена  могут  располагать  всем,
что находится у их  собратьев,  как  своей  собственностью,  и  к  сочленам,
которых они раньше никогда не видели в  глаза,  они  входят,  как  к  старым
знакомым. Они поэтому ничего решительно не берут с  собой  в  дорогу,  кроме
оружил для защиты от разбойников. В  каждом  городе  поставлен  общественный
служитель специально для того, чтобы снабжать иногородних  одеждой  и  всеми
необходимыми припасами. Костюмом и всем своим внешним видом  они  производят
впечатление мальчиков, находящихся  еще  под  строгой  дисциплиной  школьных
учителей. Платье и обувь они меняют лишь тогда, когда прежнее или совершенно
разорвалось, или от долгого ношения сделалось негодным  к  употреблению.Друг
другу они ничего не продают и друг у друга ничего не покупают. а  каждый  из
своего дает другому то, что тому нужно, равно как получает у товарища все, в
чем сам нуждается; даже без всякой взаимной услуги  каждый  может  требовать
необходимого от кого ему угодно.

     5. Своеобразен также у них обряд богослужения. До  восхода  солнца  они
воздерживаются от всякой обыкновенной речи; они обращаются тогда к солнцу  с
известными древними по происхождению молитвами, как  будто  испрашивают  его
восхождения. После этого они отпускаются своими старейшинами, каждый к своим
занятиям.Проработав напряженно  до  пятого  часа,  они  опять  собираются  в
определенном месте,  опоясываются  холщовым  платком  и  умывают  себе  тело
холодной водой. По окончании очищения они отправляются  в  свое  собственное
жилище, куда лица, не принадлежащие к секте,  не  допускаются,и,  очищенные,
словно в святилище, вступают в  столовую.  Здесь  они  в  строжайшей  тишине
усаживаются вокруг стола, после чего пекарь раздает всем по порядку хлеб,  а
повар ставит каждому посуду с одним-единственным блюдом. Священник открывает
трапезу молитвой, до которой никто  не  должен  дотронуться  к  пище;  после
трапезы он опять читает молитву. Как до, так и после еды они славят Бога как
дарителя пищи. Сложив с себя затем свои одеяния, как  священные,  они  снова
отправляются  на  работу,  где  остаются  до  сумерек.   Тогда   они   опять
возвращаются и едят тем же порядком. Если случайно являются  чужие,  то  они
участвуют в трапезе. Крик и шум никогда не оскверняют места собрания: каждый
предоставляет другому говорить по  очереди.  Тишина,  царящая  внугри  дома,
производит на наблюдающего извне впечатление страшной тайны; но причина этой
тишины кроется, собственно, в их всегдашней воздержанности, так как они едят
и пьют только до утоления голода или жажды.

     6. Все действия совершаются ими не иначе как по указаниям лиц,  стоящих
во главе их; только в двух случаях они пользуются полной свободой:в оказании
помощи  и  в  делах  милосердия.  Каждому  предоставляется  помогать  людям,
заслуживающим помощи, во всех  их  нуждах  и  раздавать  хлеб  неимущим.  Но
родственникам ничто не может быть подарено без разрешения предстоятелей.Гнев
они проявляют только  там,  где  справедливость  этого  требует,  сдерживая,
однако, всякие порывы его. Они сохраняют верность и стараются распространять
мир. Всякое произнесенное ими слово имеет больше веса, чем  клятва,  которая
ими вовсе не употребляется,  так  как  само  произнесение  ее  они  порицают
больше, чем ее нарушение.Они считают  потерянным  человеком  того,  которому
верят только  тогда,  когда  он  призывает  имя  Бога.  Преимущественно  они
посвящают себя изучению древней письменности, изучая главным образом то, что
целебно для тела и души; по тем же источникам они  знакомятся  с  кореньями,
годными для исцеления недугов, и изучают свойства минералов.

     7. Желающий присоединиться к этой секте не так  скоро  получает  доступ
туда: он должен, прежде чем быть принятым, подвергать себя  в  течение  года
томуже образужизни, как и члены  ее,  и  получает  предварительно  маленький
топорик, упомянутый выше передник и белое облачение.  Если  он  в  этот  год
выдерживает испытание воздержанности, то он допускается ближе к  общине:  он
уже участвует в очищающем водоосвящении,  но  еще  не  допускается  к  общим
трапезам, После того как он выказал также и силу самообладания, испытывается
еще два дальнейших года его  характер.И  лишь  тогда,  когда  он  и  в  этом
отношении оказывается достойным, его принимают в  братство.  Однако,  прежде
чем он начинает участвовать  в  общих  трапезах,  он  дает  своим  собратьям
страшную  клятву  в  том,  что  он  будет  почитать  Бога,  исполнять   свои
обязанности по отношению к людям,никому ни по собственному побуждению, ни по
приказанию  не  причинит  зла,  будет  ненавидеть  всегда  несправедливых  и
защищать правых; затем, что он должен хранить верность к каждому человеку, и
в особенности к правительству, так как всякая власть исходит от Бога. Дальше
он должен клясться, что если сам будет пользоваться властью, то  никогда  не
будет превышать ее, не  будет  стремиться  затмевать  своих  подчиненных  ни
одеждой, ни блеском украшений. Дальше он вменяет себе в обязанность говорить
всегда правду,разоблачать лжецов, содержать в чистоте руки  от  воровства  и
совесть от нечестной наживы, ничего не скрывать перед сочленами; другим  же,
напротив, ничего не открывать, даже если пришлось  бы  умереть  за  это  под
пыткой. Наконец, догматы братства никому не представлять в  другом  виде,чем
он их сам изучил, удерживаться от разбоя и одинаково хранить и  чтить  книги
секты и имена ангелов. Такими клятвами  они  обеспечивают  себя  со  стороны
новопоступающего в члены.

     8. Кто  уличается  в  тяжких  грехах,  того  исключают  из  ордена;  но
исключенный часто погибает самым несчастным образом.  Связанный  присягой  и
привычкой, такой человек не может принять пищу  от  несобрата  он  принужден
поэтому питаться одной  зеленью,  истощается  таким  образом  и  умирает  от
голода. Вследствие этого они часто принимали обратно таких,  которые  лежали
уже при  последнем  издыхании,  считая  мучения,  доводившие  провинившегося
близко к смерти, достаточной карой за его прегрешения.

     9. Очень добросовестно и  справедливо  они  совершают  правосудие.  Для
судебного заседания Требуется  по  меньшей  мере  сто  членов.  Приговор  их
неотменим.  После  Бога  они   больше   всего   благоговеют   перед   именем
законодателя:  кто  хулит  его,  тот  наказывается   смертью.   Повиноваться
старшинству и большинству они считают за долг и обязанность,  так  что  если
десять сидят вместе, то никто  не  позволит  себе  возражать  против  мнения
девяти.  Они  остерегаются  плевать  перед  лицом  другого  или   в   правую
сторону.Строже,  нежели  все  другие  иудеи,  они  избегают  дотронуться  до
какой-либо работы в субботу.Они не только  заготовляют  пищу  с  кануна  для
того, чтобы не разжигать огни в субботу, но  не  осмеливаются  даже  трогать
посуду с места и даже не отправляют естественных нужд. В другие же  дни  они
киркообразным топором, который выдается каждому новопоступающему, выкапывают
яму глубиной в фут, окружают ее  своим  плащом,  чтобы  не  оскорбить  лучей
божьих, испражняются туда и вырытой землей засыпают опять отверстие; к  тому
же еще они  отыскивают  для  этого  процесса  отдаленнейшие  места.  И  хотя
выделение телесных нечистот составляет нечто  весьма  естественное,  тем  не
менее  они  имеют  обыкновение  купаться  после   этого,   как   будто   они
осквернились.

     10. По времени вступления в братство  они  делятся  на  четыре  класса;
причем младшие члены
     так далеко отстоят от старших, что последние,при  прикосновении  к  ним
первых, умывают свое тело, точно их осквернил  чужеземец.  Они  живут  очень
долго. Многие  переживают  столетний  возраст.  Причина,  как  мне  кажется,
заключается в простоте их образа жизни и в  порядке,  который  они  во  всем
соблюдают. Удары судьбы не производят на них никакого действия, так как  они
всякие мучения побеждают силой духа,а смерть, если только она сопровождается
славой, они предпочитают бессмертию. Война с римлянами представила их  образ
мыслей в надлежащем свете. Их завинчивали и растягивали, члены  у  них  были
спалены и раздроблены;над ними пробовали все орудия пытки,  чтобы  заставить
их хулить законодателя или отведать запретную пишу. но их ничем нельзя  было
склонить ни к тому, ни к другому. Они стойко выдерживали мучения, не издавая
ни одного звука и не роняя ни единой слезы. Улыбаясь под пытками,посмеиваясь
над теми, которые  их  пытали,  они  весело  отдавали  свои  души  в  полной
уверенности, что снова их получат в будущем,

     11. Они именно твердо веруют, что, хотя тело тленно и материя  невечна,
душа же всегда остается бессмертной; что, происходя из  тончайшего  эфира  и
вовлеченная какой-то природной пленительной силой в тело, душа  находится  в
нем как бы в заключении, но  как  только  телесные  узы  спадают,  она,  как
освобожденная от долгого рабства,весело уносится в вышину. Подобно  эллинам,
они учат, что добродетельным назначена  жизнь  по  ту  сторону  океана  -  в
местности, где нет ни дождя,ни снега, ни зноя, а вечный, тихо приносящийся с
океана нежный и приятный зефир. Злым же, напротив,  они  отводят  мрачную  и
холодную пещеру, полную беспрестанных мук. Эта самая мысль,как мне  кажется,
высказывается также эллинами,которые своим богатырям, называемым ими героями
и полубогами, редоставляют острова блаженных, а душам злых людей -  место  в
преисподней, жилище людей  безбожных,  где  предание  знает  даже  по  имени
некоторых таких наказанных,как Сизиф и Тантал, Иксион  и  Титий,  Бессмертие
души, прежде всего, само по себе составляет у ессеев весьма важное учение, а
затем  они  считают  его   средством   для   поощрения   к   добродетели   и
предостережения от порока. Они думают, что  добрые,  в  надежде  на  славную
посмертную жизнь,сделаются еще лучшими; злые  же  будут  стараться  обуздать
себя из страх