приходит к такой 
сущности, которая является ее прямой противоположностью, к природе. Таким 
образом, вся логика является доказательством того, что абстрактное мышление само 
по себе есть ничто, что абсолютная идея сама по себе есть ничто, что только 
природа есть нечто. 

[XXXII] Абсолютная идея, абстрактная идея, которая, 

"рассматриваемая со стороны своего единства с собою, есть созерцание" ("Энциклопедия" 
Гегеля. Издание третье [79], стр. 222), которая "в своей абсолютной истине 
решается свободно отпустить из самой себя момент своей особенности, или первого 
определения и инобытия, непосредственную идею как свое отражение, т.е. решается 
из самой себя свободно отпустить себя в качестве природы" (там же),

вся эта столь странно и причудливо ведущая себя идея, заставившая гегельянцев 
так страшно ломать себе голову, есть не что иное, как абстракция – т.е. 
абстрактный мыслитель, – которая, умудренная опытом и уяснив себе свою 
собственную истинную суть, решается, под некоторыми – ложными и тоже еще 
абстрактными – условиями, отказаться от себя и поставить на место своего у-себя-бытпя 
(в силу которого она есть ничто), на место своей всеобщности и неопределенности 
свое инобытие, т.е. особенное, определенное; решается свободно отпустить из 
самой себя природу, скрывавшуюся в ней только в качестве абстракции, в качестве 
мысленной вещи, т.е. покинуть абстракцию и взглянуть, наконец, на свободную от 
нее природу. Абстрактная идея, становящаяся непосредственно созерцанием, есть не 
что иное, как такое абстрактное мышление, которое отказывается от себя и 
решается стать созерцанием. Весь этот переход от логики к философии природы есть 
не что иное, как столь трудный для абстрактного мыслителя и поэтому столь 
фантастически описываемый им переход от абстрагирования к созерцанию. 
Мистическое чувство, которое гонит философа из области абстрактного мышления в 
сферу созерцания, это – скука, тоска по содержанию. 

(Отчужденный от самого себя человек, это также – отчужденный от своей сущности, 
т.е. от своей природной и человеческой сущности, мыслитель. Поэтому его мысли, 
это – какие-то застывшие духи, обитающие вне природы и вне человека. Гегель 
собрал воедино и запер в своей "Логике" всех этих застывших духов, рассматривая 
каждого из них сперва как отрицание, т.е. как отчуждение человеческого мышления, 
а затем как отрицание отрицания, т.е. как снятие этого отчуждения, как 
действительное проявление человеческого мышления; но находясь еще в плену 
отчуждения, само это отрицание отрицания есть отчасти восстановление 
первоначальных застывших духов в их отчуждении, отчасти остановка на последнем 
акте, отнесение себя к самому себе в отчуждении, как истинном бытии этих 
застывших духов;* отчасти же, поскольку эта абстракция постигает самое себя и 
испытывает бесконечную скуку от самой себя, отказ от абстрактного, только в 
мышлении движущегося мышления, существующего без глаз, без зубов, без ушей, без 
всего, выступает у Гегеля как решение признать в качестве сущности природу и 
отдаться созерцанию.) 

* Т.е. Гегель на место этих застывших абстракций ставит кружащийся в самом себе 
акт абстракции; благодаря этому он смог указать источник всех этих, 
принадлежащих по своему первоначальному происхождению отдельным философам, 
ненадлежащих понятий, смог охватить их единым взглядом и создать, в качестве 
предмета критики, вместо какой-нибудь одной определенной абстракции абстракцию 
исчерпывающего, всеобъемлющего типа. (Мы позже увидим, почему Гегель отделяет 
мышление от субъекта; но и теперь уже ясно, что если нет человека, то и 
проявление его сущности не может быть человеческим, а потому и мышление не могло 
рассматриваться в качестве проявления сущности человека как человеческого и 
природного, наделенного глазами, ушами и т.д., живущего в обществе, в мире и 
природе, субъекта. 

[XXXIII] Но и природа, взятая абстрактно, изолированно, фиксированная в 
оторванности от человека, есть для человека ничто. Само собой понятно, что 
абстрактный мыслитель, решившийся перейти к созерцанию, созерцает природу 
абстрактно. Подобно тому как прежде природа была заперта мыслителем в его для 
него самого таинственной и загадочной форме абсолютной идеи, мысленной вещи, 
абстракции, так и теперь, когда он ее выпустил из самого себя, он на самом деле 
выпустил из себя только эту абстрактную природу, только голую абстракцию природы, 
однако с тем значением, что она есть инобытие мысли, действительная, созерцаемая, 
отличная от абстрактного мышления природа. Или, – если говорить человеческим 
языком, – созерцая природу, абстрактный мыслитель узнает, что те сущности, 
относительно которых он в божественной диалектике думал, что он их создает из 
ничего, из чистой абстракции, как чистые продукты в самой себе вращающейся и 
нигде не заглядывающей в реальную действительность мыслительной работы, суть не 
что иное, как абстракции определений природы. Таким образом, вся природа 
является для него только повторением, в чувственной, внешней форме логических 
абстракций. Он снова анализирует ее и эти абстракции. Таким образом, его 
созерцание природы есть лишь акт утверждения его абстрагирования от созерцания 
природы, есть лишь сознательно повторяемый им процесс порождения его абстракций. 
Так, например, время равняется отрицательности, отнесенной к самой себе (цит. 
соч., стр. 238). Снятому становлению как наличному бытию соответствует в 
природной форме снятое движение как материи. Свет есть природная форма рефлексии 
в себя. Тело в качестве луны и кометы, это – природная форма той 
противоположности, которая, согласно "Логике", есть, с одной стороны, покоящееся 
на самом себе положительное, а с другой стороны, покоящееся на самом себе 
отрицательное. Земля есть природная форма логического основания как 
отрицательного единства противоположностей и т.д. 

Природа как природа, т.е. поскольку она еще отличается чувственно от этого 
тайного, скрытого в ней смысла, природа, отделенная, отличная от этих абстракций, 
есть ничто, обнаруживающее себя как ничто. Она бессмысленна или имеет только 
смысл внешности, которая должна быть снята. 

"В точке зрения конечной телеологии заключается та правильная предпосылка, что 
природа не содержит абсолютной цели в самой себе" (стр. 225).

Ее цель состоит в утверждении абстракции. 

"Природа получилась как идея в форме инобытия. Так как идея, таким образом, 
выступает здесь как отрицание самой себя, или как внешняя себе, то дело обстоит 
не так, что природа является внешней только в относительном смысле, по отношению 
к этой идее, а так, что внешность составляет то определение, в котором идея 
выступает как природа" (стр. 227).

Внешность следует понимать здесь не как проявляющуюся вовне и открывающуюся для 
света, для чувственного человека чувственность; внешность надо здесь понимать в 
смысле отчуждения, в смысле недостатка, порока, которого не должно быть. Ибо 
истинное все еще есть идея. Природа есть только форма ее инобытия. А так как 
абстрактное мышление есть сущность, то то, что внешне по отношению к нему, есть 
по самой сущности своей нечто лишь внешнее. Абстрактный мыслитель признает, что 
сущностью природы является чувственность, внешность в противоположность внутри 
себя движущемуся мышлению. Но вместе с тем он выражает эту противоположность 
таким образом, что эта внешность природы, ее противоположность мышлению есть ее 
недостаток, что, поскольку она отличается от абстракции, она есть несовершенное 
существо. [XXXIV] Существо, несовершенное не только для меня, не только с моей 
точки зрения, а несовершенное в самом себе, имеет вне себя нечто такое, чего ему 
недостает, т.е. его сущность есть что-то иное, чем оно само. Поэтому для 
абстрактного мыслителя природа должна снять самое себя, ибо он уже положил ее 
как потенциально снятую сущность. 

"Для нас дух имеет своей предпосылкой природу, будучи сам ее истиной, а значит и 
чем-то абсолютно первичным по отношению к ней. Природа исчезла в этой истине, и 
дух получился как достигшая своего для-себя-бытия идея, объектом которая, а в то 
же время и субъектом, является понятие. Это тождество есть абсолютная 
отрицательность, потому что в природе понятие имеет свою полную внешнюю 
объективность, но теперь это его отчуждение снято, и оно, понятие, в этом 
отчуждении стало для себя тождественным с самим собой. Таким образом, оно есть 
это тождество только в качестве возвращения из природы" (стр. 392). 

"Откровение, которое, в качестве абстрактной идеи, есть непосредственный переход 
к природе, ее становление, есть, в качестве откровения свободного духа, 
полагание им природы как своего мира, – полагание, которое, в качестве рефлексии, 
есть в то же время предполагание мира как самостоятельной природы. Откровение в 
понятии есть сотворение духом природы как своего бытия, в котором он дает себе 
утверждение и истину своей свободы. – Абсолютное есть дух; это есть высшее 
определение абсолютного" [80]. [XXXIV]

Примечания 

1. Данный конспект – одно из свидетельств той высокой оценки, которую снискала у 
Маркса первая экономическая работа Энгельса. Она в немалой степени повлияла на 
характер научных интересов Маркса, побудила его, среди других причин, к 
интенсивным занятиям политической экономией, которые продолжались с небольшими 
перерывами фактически всю его жизнь. Будучи уже зрелым экономистом, Маркс 
называл статью Энгельса гениальным наброском, неоднократно цитировал ее в "Капитале". 

Маркс излагает здесь то место статьи Энгельса, где говорится об условиях труда 
после уничтожения частной собственности. 

Данный конспект книги Джемса Милля "Основы политической экономии", составленный 
К. Марксом, по-видимому, в первой половине 1844 г. по ее французскому переводу 
Паризо ("?l?mens d'?conomie politique". Traduits de l'anglais par J. T. Parisot. 
Paris, 1823), является частью четвертой и пятой из девяти тетрадей экономических 
выписок, которые Маркс сделал в Париже с октября 1843 по январь 1845 года. В 
настоящей публикации все цитаты из Милля заключены в кавычки, а свободное 
изложение Марксом конспектируемого текста дается без кавычек, независимо от того, 
проставлены или не проставлены кавычки в рукописи самого Маркса. При подготовке 
русского перевода была проведена сверка всех выписок Маркса в основном на 
немецком языке не только с французским переводом, но и с английским оригиналом 
книги Милля, к которому Маркс не обращался. 

В отличие от многих материалов подобного рода из архива Маркса (выписки, 
конспекты) в настоящем документе значительную долю занимают собственные 
рассуждения Маркса, примыкающие по своему содержанию к "Экономическо-философским 
рукописям 1844 года" и им предшествующие. В квадратных (редакционных) скобках 
указаны римскими цифрами страницы той эксцерптной тетради Маркса, где содержится 
публикуемый конспект. Курсив в цитируемом тексте, как правило, принадлежит 
Марксу. 

Под новейшей политической экономией Маркс подразумевает учение Д. Рикардо, его 
последователей, в частности Д. Милля, а также, по-видимому, и других экономистов 
– современников Рикардо. 

В этих определениях отчужденного бога и отчужденного человека Маркс 
воспроизводит мысли Фейербаха, выраженные в его произведении "Сущность 
христианства", в частности во второй и третьей главах: "Общая сущность религии" 
и "Бог как сущность рассудка". 

Монетарная система – ранняя форма меркантилизма; сторонники ее считали, что все 
богатство заключается в деньгах, в накоплении благородных металлов, – отсюда 
запрещение вывоза золота и серебра из страны, стремление меньше покупать в 
других странах и больше им продавать, политика активного денежного баланса (см. 
также примечание 50). 

Маркс цитирует здесь следующие работы: Destutt de Tracy. "?l?mens d'id?ologie". 
IV et V parties. Trait? de la volont? et de ses effets. Paris, 1826, pp. 68, 78 
(Дестют де Траси. "Основы идеологии". Части IV и V. Трактат о воле и ее 
воздействии. Париж, 1826, стр. 68, 78). Adam Smith. "Recherches sur la nature et 
les causes de la richesse des nations". Traduction nouvelle par Germain Garnier. 
Tome I. Paris, 1802, p. 46 (Адам Смит. "Исследование о природе и причинах 
богатства народов". Новый перевод Ж. Гарнье. Т. I. Париж, 1802, стр. 46). [Русский 
перевод: Адам Смит. "Исследование о природе и причинах богатства народов". 
Москва, 1962, стр. 33]. 

Употребление здесь слова "Schacher" (буквально: торгашество) для обозначения 
торговли вместо общепринятого немецкого слова "Handel", по-видимому, отражает в 
известной мере то крайне отрицательное отношение, которое питал к торговле Ш. 
Фурье, а также и традицию тогдашней немецкой социально-критической литературы, 
подчеркивавшей всячески, в том числе и употреблением терминов с явно 
отрицательным звучанием, свое осуждение стихийного рыночного обмена при системе 
частной собственности в противоположность "организованному обмену". 

"Экономическо-философские рукописи 1844 года" являются, по-видимому, 
первоначальным наброском задуманной Марксом книги "Критика политики и 
политической экономии". Работа дошла до нас в виде трех рукописей на листах в 30x40 
см, каждая из которых имеет свою собственную пагинацию (римскими цифрами). В 
первой рукописи (36 страниц) отдельные страницы разделены натри пли два 
параллельных столбца, и каждый столбец снабжен своим заголовком: "Заработная 
плата", "Прибыль на капитал", "Земельная рента". Начиная с XVII страницы, 
текстом заполнен только столбец, озаглавленный "Земельная рента", а с XXII 
страницы и до конца первой рукописи Маркс писал на всех трех столбцах, не 
считаясь с заранее проставленными заголовками. Текст этих шести страниц (XXII-XXVII) 
публикуется в настоящем томе под редакционным заголовком "Отчужденный труд". Из 
второй рукописи сохранились только четыре страницы. Третья рукопись состоит из 
17 сшитых белыми нитками больших листов (34 половинных листа). В конце третьей 
рукописи (на стр. XXXIX-XL) находится "Предисловие", которое в настоящем томе, 
как и в предыдущих изданиях, помещено в начале. Раздел рукописи, обозначенный 
как пункт 6 (о критике гегелевской философии), помещен в конце работы в 
соответствии с тем намерением, которое выразил Маркс в "Предисловии". 

Заглавие всей рукописи Маркса, а также заключенные в квадратные скобки заголовки 
ее отдельных частей даны Институтом марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. 

Здесь и далее римские цифры обозначают авторскую пагинацию страниц рукописи. 

Началом этой критики является работа К. Маркса "К критике гегелевской философии 
права. Введение". 

Это намерение не было осуществлено. Возможно, писать названные брошюры Маркс не 
стал не столько в силу различных внешних обстоятельств, а потому, что пришел к 
убеждению о невозможности самостоятельного научного рассмотрения вопросов права, 
морали, политики и других категорий надстроечного порядка, пока не будет дан 
научный анализ базиса всякого общества, в том числе буржуазного, – 
производственных отношений. 

Имеется в виду Б. Бауэр, опубликовавший в "Allgemeine Literatur-Zeitung" две 
большие рецензии на книги, статьи и брошюры по еврейскому вопросу. Из этих 
рецензий, помещенных в выпуске I (декабрь 1843 г.) и выпуске IV (март 1844 г.) 
указанной газеты, и взято большинство цитируемых здесь Марксом выражений. 
Выражения "утопическая фраза" и "компактная масса" встречаются в статье Б. 
Бауэра "Что является теперь предметом критики?" в выпуске VIII "Allgemeine 
Literatur-Zeitung" (июль 1844 г.). Развернутая критика этого ежемесячника была 
позднее дана Марксом и Энгельсом в работе "Святое семейство, или Критика 
критической критики". 

К этому времени Маркс, владевший, помимо немецкого, также и французским языком, 
достаточно хорошо был знаком с французской литературой. Он читал, а часто и 
конспектировал труды Консидерана, Леру, Прудона, Кабе, Дезами, Буонарроти, Фурье, 
Лаотьера, Вильгарделя и других авторов. Английским языком в первой половине 40-х 
гг. Маркс еще не владел и поэтому мог пользоваться произведениями английских 
социалистов лишь в переводах на немецкий или французский языки. Так, сочинения 
Оуэна он знал по французским переводам, а также по работам французских авторов, 
излагавших взгляды Оуэна. Текст самих "Экономическо-философских рукописей" и 
другие источники не содержат указаний на более обширное знакомство с творчеством 
английских социалистов, которое заметно позднее, например в "Нищете философии", 
написанной в 1847 году. 

Помимо главного произведения Вейтлинга "Гарантии гармонии и свободы" (1842), 
Маркс имеет, вероятно, в виду и статьи, публиковавшиеся в журналах, издаваемых 
самим Вейтлингом в 1841-1843 гг., а также написанное Вейтлингом программное 
сочинение для Союза справедливых "Человечество, каково оно есть и каким оно 
должно быть". В изданном Георгом Гервегом сборнике "Einundzwanzig Bogen aus der 
Schweiz". Z?rich und Winterthur, 1843 ("Двадцать один лист из Швейцарии". Цюрих 
и Винтертур, 1843) были анонимно опубликованы три статьи Гесса: "Социализм и 
коммунизм", "Философия действия", "Единая и полная свобода". 

См. настоящее издание, т. 1, стр. 544-571. 

В письмах Маркса к Руге, в его статьях "К еврейскому вопросу", "К критике 
гегелевской философии права. Введение", опубликованных в "Deutsch-Franz?sische 
Jahrb?cher" (февраль 1844 г.), прослеживаются по крайней мере следующие первые 
элементы содержания "Экономическо-философских рукописей" - "Критики политики и 
политической экономии": требование беспощадной критики существующего мира как 
одной из важнейших предпосылок образования нового мира; призыв к критике 
политики, к занятию определенной партийной позиции в политике и установление, 
таким образом, живой связи теории с действительной борьбой; раскрытие природы 
денежного фетишизма в буржуазном обществе, сущности денег как отчужденной от 
человека сущности его труда и его бытия; постановка проблемы отчуждения человека 
от себя самого и от природы в условиях капитализма; критическая оценка 
утопического ("тогдашнего") коммунизма – той его формы, которую проповедовали 
Кабе, Дезами, Вейтлинг и другие; акцент на уничтожение частной капиталистической 
собственности, как главной цели и содержания радикальной социальной революции ("общечеловеческой 
эмансипации"); тезис об образовании и возвышении с развитием капитализма 
пролетариата – класса, который призван уничтожить частную собственность и быть "сердцем", 
т.е. основной движущей силой революционного переустройства общества. 

L. Feuerbach. "Grunds?tze der Philosophie der Zukunft". Z?rich und Winterthur, 
1843 (Л. Фейербах. "Основные положения философии будущего". Цюрих и Винтертур, 
1843). 

Статья Л. Фейербаха "Предварительные тезисы к реформе философии" была напечатана 
во втором томе сборника "Anekdota zur neuesten deutschen Philosophie und 
Publicistik" ("Неизданное из области новейшей немецкой философии и публицистики"), 
В этот двухтомный сборник кроме работ других авторов входила статья Маркса "Заметки 
о новейшей прусской цензурной инструкции". Опубликованная здесь статья "Лютер 
как третейский судья между Штраусом и Фейербахом", автором которой до недавнего 
времени считался Маркс, была написана Л. Фейербахом. 

Маркс подразумевает здесь все материалистическое воззрение Фейербаха в целом, 
которое сам Фейербах называл "натурализмом" и "гуманизмом", или "антропологией" 
и в котором развивалась та мысль, что новая, т.е. фейербаховская, философия 
делает человека как неотъемлемую часть природы (натуры) своим единственным и 
высшим предметом. Такая философия, или антропология, по мысли Фейербаха, 
включает в себя физиологию и становится универсальной наукой; сущность нового 
времени, утверждал он, составляет обожествление действительного, материально 
существующего; сущность новой философии