оватой  бумаги,  ручку  и  что-то  быстро  нацарапал.  Когда  он
протянул листок Роберте, то все увидели пять нотных линеек.

   - Вот нотоносец, в скрипичном ключе отметьте нам ноты F, a, cи e24.
   Роберта взяла ручку, листок и после небольшого раздумья нарисовала ноты.
   - А теперь отметьте каждую ноту буквой. Она выполнила его просьбу.
   - Теперь смотрите.
   Эллери продемонстрировал листок присутствующим. Вот что они увидели:

   - Значит - ноты, - сказал инспектор Куин. -  Насколько  я  понимаю,  мисс
Вест правильно разместила их и отметила буквами,  иначе  бы  ты,  сынок,  не
скалил зубы с таким довольным видом. Но что из этого следует, а?
   - Нотоносец состоит из пяти линеек - строк, и четырех  промежутков  между
ними. Где Роберта разместила ноты? На линейках-строчках или между ними?
   - Между.
   - То есть в промежутках, МЕЖДУ СТРОК. Эллери умолк с торжествующим видом.
   - Ох, Эллери, где нам до тебя! - фыркнул его отец, - Я и понятия не имею,
куда ты гнешь. Моих куриных мозгов явно недостаточно...
   - Стойте! - воскликнул Харри Берк и вцепился в ручку кресла.
   - Она хотела сказать, чтобы мы СМОТРЕЛИ МЕЖДУ СТРОК.
   - Совершенно верно! Выдайте джентльмену сигару! - распорядился Эллери.
   - Да, именно в этом и  заключалось  короткое  послание  Джи-Джи,  имевшей
слабость как к музыке, так и к головоломкам: - Смотрите между строк.
   Снова наступила пауза.
   - Каких строк? - дико озираясь, спросил инспектор, - Где?
   - Вот в чем, конечно, вопрос!
   - В ее дневниках?
   - Логично, папа. Но неразумно. Вспомни, как плотно исписаны  страницы  ее
дневников. Едва ли можно найти  где-нибудь  пробелы  между  строками.  Чтобы
втиснуть туда что-нибудь, она должна  была  бы  обладать  талантом  умельца,
который умудрился написать Иисусову Молитву на булавочной головке.
   - Тогда где же? В одной из книг?
   - Вряд ли. Их у нее сотни.
   - Если принять во внимание сказанное  вами,  Эллери,  -  задумчиво  начал
Берк, - то становится ясно, что имеется в виду текст не рукописный. И  в  то
же время не типографский. ЭТО должно  быть  нечто,  написанное  механическим
способом, где пробелы между строками достаточно велики и регулярны...
   - Вы попали в точку, Харри! Берк просиял.
   - Это машинопись! Она печатала на машинке?
   - Вовсе необязательно, чтобы печатала именно ОНА.
   - Ее завещание, - тихо произнес Уессер. - Господи Боже мой, ее завещание!
Эллери кивнул:
   - И я тоже пришел к такому же выводу. Вот почему  я  предложил  собраться
именно у вас, мистер Уессер. Когда вы зачитывали  завещание,  то  упомянули,
что оригинал уже в суде, а вы держите в руках копию. Я узнал в ней ту  самую
копию, найденную нами в тайнике Глори: ее собственный экземпляр. Она все еще
у вас?
   - Конечно!
   - Я хотел бы взглянуть на нее.
   Пока они ждали, когда секретарша Уессера найдет бумагу в  архиве,  Эллери
заметил:
   - Есть еще один факт, подтверждающий наши  подозрения,  что  в  завещании
скрыто тайное послание Глори... тот самый длиннющий список благотворительных
организаций. Я сразу обратил внимание на  странность  такого  подробного  их
перечисления. Зачем ей  могло  понадобиться  создавать  лишние  сложности  и
возиться с каждой крохотной суммой в отдельности? Проще было выделить  общую
сумму,  чтобы  затем  поверенный  сам  разделил  ее   между   организациями.
Перечисление же их по  отдельности  могло  преследовать  только  одну  цель:
сделать завещание  как  можно  длиннее,  чтобы  хватило  места  для  тайного
послания.
   - А, вот и оно, благодарю вас, - кивнул Эллери секретарше,  подавшей  ему
документ. - Минуточку! Кажется, я  видел  электрический  тостер  в  соседней
комнате?
   - Да, сэр. Мистер Уессер часто завтракает в офисе.
   - Я хотел бы воспользоваться им.
   Девушка принесла тостер, и Эллери включил шнур  в  розетку  позади  стола
адвоката. Затем поставил тостер на стол и нажал кнопку. Тостер заработал.
   - Все лучше, чем с зажигалкой возиться, - радостно потер руки  Эллери.  -
Ну-ка, посмотрим, не подкачало ли мое серое вещество! - Он  поместил  первый
лист копии завещания над раскалившимся докрасна тостером, слегка  поводя  им
из стороны в сторону. Все столпились вокруг него и склонились к бумаге.
   - Появляется! - закричала Роберта. На  пробелах  между  строчками  начали
вырисовываться знакомые бисерные буквы почерка Глори.
   - Черт возьми! - воскликнул Берк.
   - Ну, черт - не черт, - плотоядно хмыкнул  инспектор  Куин,  -  а  уж  мы
наверняка теперь кого-нибудь сцапаем!
   Послание оказалось очень длинным, как и  предполагал  Эллери,  написанным
мельчайшим почерком. Оно занимало все страницы завещания вплоть до  половины
последней.
   - Папа, читай.
   Эллери удобно устроился в кресле.
   - "Я пищу эти строки, - громко  начал  инспектор,  -  потому  что  данное
завещание в скором времени может вступить в силу.  Я  собиралась  уехать  на
Биллу в Ньютаун, чтобы на некоторое время сменить  обстановку.  Я  попросила
Карлоса отвезти меня туда на машине, но он  отказался,  ссылаясь  на  плохое
самочувствие с утра. Мне пришлось нянчиться с его мигренью до тех пор,  пока
он наконец не заявил, что ему немного полегчало. Поэтому  выехать  я  смогла
одна и только под вечер. (Я  собралась  было  совсем  отложить  поездку,  но
Карлос настоял на отъезде.)
   Когда я добралась до виллы,  то  обнаружила,  что  электричество  еще  не
включено, хотя я уже несколько  дней  назад  дала  указание  Джин  известить
электрокомпанию о возобновлении обслуживания. (Позже  я  выяснила,  что  она
просто-напросто позабыла  о  моем  распоряжении,  что  было  совсем  на  нее
непохоже.) Можно было бы, конечно, обойтись свечами, но в доме было  сыро  и
холодно - отопление тоже работало на электричестве. Я предпочла не рисковать
(певцы, видимо, никогда не избавятся от вечной боязни  схватить  простуд)  и
вернулась в город.
   Я поднялась на лифте к себе на этаж и  уже  готова  была  сунуть  ключ  в
замок, когда до меня донеслись голоса из гостиной:
   Карлоса и женщины. Женский голос мне был незнаком. Какой удар! В моем  же
собственном доме! Ни стыда, ни совести... Горе, гнев и  отвращение  охватили
меня.
   Я спустилась вниз и воспользовалась  служебным  лифтом.  Я  прошла  через
кухню, буфетную и  притаилась  за  дверью.  Карлос  продолжал  беседовать  с
незнакомкой. Тогда я чуть-чуть приоткрыла дверь и заглянула в образовавшуюся
щелку. Поведение с моей стороны, конечно, не очень достойное,  но  я  готова
была задушить Карлоса своими руками за  его  ложь  о  своем  нездоровье,  за
развлечения с подружкой в мое отсутствие прямо у меня в доме.  И  я  жаждала
узнать  хотя  бы  как  она  выглядит.  Она   оказалась   молодой,   изящной,
очаровательной женщиной с медными волосами и миниатюрными ручками и  ножками
(а я-то такая здоровая лошадь, или скорее "корова", как  мой  милый  муженек
обзывал меня в разговоре с этой девицей. Корова,  которую  "надо  хорошенько
подоить", говорил он ей.)" Роберта Вест смертельно побледнела.
   - Это была я, - чуть слышно выдохнула она, - Это, должно быть,  та  самая
майская ночь, когда он... А она подслушивала за дверью! Боже, что она должна
была обо мне подумать! - Харри  Берк  схватил  ее  за  руку  и  сделал  знак
молчать.
   Инспектор Куин продолжил чтение, изредка поглядывая на Роберту.
   - "В основном говорил Карлос, и вот суть его речи в  двух  словах:  -  Он
ЗАДУМАЛ ЛИШИТЬ МЕНЯ ЖИЗНИ. Это не мои пустые домыслы! Он сам  четко  и  ясно
сформулировал  свою  цель.  Колени  мои  подкосились,  в  голове  сразу   же
пронеслась мысль: - Нет-нет, это шутка, он не способен на  такое.  Я  готова
была уже громко крикнуть  ему,  что  подобные  шутки  -  дурного  сорта.  Но
сдержалась. Шестое чувство заставило  меня  подождать  дальнейшего  развития
событий. И я продолжала следить, сама себя презирая за это, но будучи  не  в
силах уйти.
   А он растолковывал подружке, что если он сам сделает это,  то  подозрение
сразу же падет на него. Следовательно, ему нужно иметь твердое алиби.  Тогда
я начала понимать, что шуткой тут и не пахнет. Поэтому он предложил  девушке
самой совершить задуманное им убийство, в то время  как  он  обеспечит  себе
алиби. Затем он унаследует все мое состояние, они поженятся и славно заживут
после этого. Это была вовсе не шутка. Он не шутил.  Он  говорил  всерьез.  И
всерьез собирался совершить задуманное.
   Я была не в силах больше терпеть. Оставив их в гостиной, бросилась  через
кухню к выходу, спустилась на лифте и побежала куда глаза  глядят,  сама  не
своя: что делать? куда идти? к кому обратиться? Всю ночь я бесцельно бродила
по улицам. Потом села в машину и вернулась  на  виллу  в  Ньютаун,  где  уже
включили электричество. Я оставалась  там  два  дня,  обдумывая  случившееся
снова и снова. Должна признаться, что я так ни до чего и не додумалась. Если
обратиться в полицию, то что толку? Одни мои голословные утверждения. И  он,
и девица будут все отрицать, слухи просочатся в прессу и разразится  ужасный
скандал, только и всего. Но даже если в полиции мне и поверят, то какие меры
они смогут принять? Приставить охрану? Но нельзя же до бесконечности стеречь
меня...
   Развестись с ним я не могла. Я была в шоке, граничащем с ужасом. Почти на
грани безумия. Конечно, я всегда знала, что за грязная свинья Карлос, что он
любит побаловаться с женщинами... но убийство! Мне и в страшном сне не могло
присниться, что он решится замарать руки в крови. Все  случившееся  казалось
бредом, фантазией безумца. Единственной моей связной мыслью было: в отместку
я должна устроить ему западню. Такую, чтобы  разрушила  его  самые  заветные
чаяния. Развод не годится: на мой взгляд, Карлос слишком легко отделался бы.
А может, даже чувствовал бы себя на высоте  положения.  Мне  же  нужно  было
ткнуть его носом в самую грязь.
   Конечно, на карту была поставлена моя жизнь. Может быть, где-то в глубине
души я окончательно не верила в это. Но в конце-концов я прожила уже  лучшую
часть жизни, и если вдруг  что-то  укоротит  ее  на  каких-нибудь  несколько
лет... Поймут меня только женщины, которые  дожили  до  старости,  уродства,
ожирения и полного забвения  после  долгих  лет  красоты,  славы,  всеобщего
поклонения, восторга и обожания.
   С тех пор я постоянно была начеку и вскоре убедилась, что мои  подозрения
по поводу Карлоса и его забав с другими женщинами  имели  более  чем  веские
основания.  Он  рискнул  соблазнить  даже  мою   секретаршу   Джин   Темпль,
безответное создание! Неудивительно, что в последнее время она была сама  не
своя. Но женщин я не виню: в Карлосе есть что-то такое, чему они просто не в
состоянии противиться. Поэтому  я,  естественно,  не  стала  уничтожать  наш
брачный договор об отказе  Карлоса  от  имущества.  А  перед  ним  разыграла
комедию, как будто я это сделала. Сохранение этого  договора  давало  мне  в
руки тайное оружие против Карлоса, причем самое для него страшное.
   Вторым моим оружием  стало  это  завещание,  на  котором  я  сейчас  пишу
симпатическими чернилами. В дневнике  на  страничке  от  первого  декабря  я
оставила (также симпатическими чернилами) ключ, который поможет добраться до
этого послания. Я сделала это на случай моего  убийства.  Я  не  знаю,  чего
дожидается Карлос, может быть, подходящего момента, ведь я  теперь  стараюсь
не дать ему ни малейшей возможности. Но что-то подсказывает мне, что роковой
миг приближается: что-то в его поведении говорит мне  об  этом.  Но  если  я
правильно истолковала его намерения (а я ручаюсь,  что  правильно),  то  его
ждет неприятный сюрприз и награда по заслугам! Сейчас я предпринимаю попытки
разыскать единственную дочь моей единственной сестры. Лоретту Спейнер. Ей  я
завещаю все мое состояние. Вот когда  Карлос  скорчит  кислую  рожу!  Больше
всего на свете я хотела бы присутствовать при этой  сцене,  когда  завещание
будет оглашено.
   Тому, кто прочтет эти строки: если я погибну насильственной смертью,  то,
значит, мой муж подстроил ее. Даже если у него окажется алиби, он все  равно
виновен так же, как если бы убил меня своими руками. Женщина  -  всего  лишь
слепое орудие.
   Я пыталась выяснить, кто был с ним в ту ночь, когда я случайно подслушала
его  преступные  планы.  Но  Карлос  был  чрезвычайно  осмотрителен  в  этом
отношении. По-моему, он не встречался с ней больше, если только очень тайно.
Поэтому мне не удалось узнать ее имени, хотя у меня странное чувство,  будто
мы виделись где-то раньше. Вот ее  описание:  лет  двадцать  пять  или  чуть
больше, изумительная кожа, волосы с медным отливом, рост  около  пяти  футов
трех дюймов, стройная фигурка, красивые  глаза  (я  точно  не  могу  указать
цвет), произношение напоминает дикцию актрисы (может быть,  я  видела  ее  в
одном из бродвейских театров, клубов или на гастролях?). Одевается модно,  в
стиле Гринвич Виллидж. Сверху на правой щеке - чуть выступающая родинка,  по
форме напоминающая  крохотную  бабочку.  По  этой  примете  ее  очень  легко
опознать. Вот эта женщина и есть помощница Карлоса. Если меня найдут убитой,
то она - тот самый человек, который совершил для него убийство.
   Глори Гилд"
   Инспектор  Куин  поднял  голову  от  последней  страницы.  Он  пристально
посмотрел на родинку Роберты и пожал плечами. Затем положил копию  завещания
на стол Уессера и отвернулся.
   - Родинка в виде бабочки! - воскликнул Харри  Берк,  -  Вот  почему  лицо
Роберты показалось ей знакомым. Помните, вы говорили, Роберта, что встречали
ее и Армандо во время летних гастролей? Вот эта встреча и отложилась у нее в
памяти.
   - Но она все неправильно поняла, - дрожащим голосом  сказала  Роберта,  -
Она, должно быть, выбежала из квартиры прежде, чем услышала конец разговора,
когда я отвергла предложения Карлоса и его самого и в ужасе поспешила к себе
домой. Стоило ей задержаться еще на несколько минут, как она услышала бы мой
гневный отказ как от участия в гнусном деле, так и от связи с Карлосом. И уж
тогда она не стала бы писать такое! Обо. мне, во всяком случае...
   Берк еще сильнее сжал ее руку:
   - Конечно, конечно, Берта!
   - А выследить меня она не смогла по той простой причине, что я  больше  с
Карлосом не встречалась. До той самой ночи, когда ее убили. Когда он  явился
ко мне, чтобы обеспечить себе алиби, - Розовая бабочка на  ее  правой  щеке,
казалось, в отчаянии затрепетала крылышками,  -  Боже,  и  как  только  меня
угораздило впутаться в такую историю!
   Берк смотрел на Эллери так, словно ожидал от него  мудрого  или  хотя  бы
ободряющего слова. Но тот скрючился на  стуле,  уткнувшись  носом  в  сжатые
кулаки и с отсутствующим видом покусывал их.
   Долго никто ничего не мог сказать.
   - Ну, - решительно буркнул наконец инспектор, - вот мы и  вернулись  туда
же, откуда начали. А может, и того хуже. Все  эти  фокусы  с  симпатическими
чернилами оказались пустым  номером.  И  никаких  следов  женщины,  услугами
которой воспользовался Армандо!
   - Но, инспектор, это же улика против него! - удивился Уессер. - Теперь  у
вас есть не только свидетельство  мисс  Вест,  но  и  подтверждение  в  виде
письменного документа от лица самой Глори Гилд!
   Инспектор покачал головой:
   - Чтобы добраться до Армандо, нам  надо  сначала  найти  женщину,  мистер
Уессер... Что-то смотрю я на тебя, - бросил он кислый взгляд в сторону сына,
- и в каких это облаках ты витаешь на этот раз? Чего молчишь?
   - А что мне говорить? - пробормотал Эллери. - Ты и сам  уже  все  сказал,
папа. Начнем искать сначала, ничего не поделаешь.
   37
   И они начали искать, и искали, искали, не жалея сил...  Но  все,  что  им
удавалось найти в тайниках прошлого, они уже и  раньше  знали.  Вдобавок  ко
всему еще хуже обстояли дела с Армандо.
   Он больше не  виделся  с  миссис  Арден  Влитленд  (Пампушкой),  героиней
ньюпортского   стотысячедолларового   скандала.    Миссис    Джетги    Хоудж
Хаппенкляймер из Чикаго  также  более  не  удостаивалась  его  посещений  на
Бикмен-Плейс. (Видимо, она предпочла поохотиться за  приключениями  в  более
безопасной компании, а Армандо, в  свою  очередь,  не  имел  к  ней  никаких
претензий).  Бравая  Деффи  Дингл  по-прежнему  выветривала  винные  пары  в
лечебнице. О Джин Темпль стало известно, что она как  во  сне  целыми  днями
слоняется по квартире на 49 Ист-Стрит и изредка берет случайные секретарские
работы. Видимо, она до сих пор не смогла привыкнуть  к  свалившейся  на  нее
солидной сумме денег. Доктор Сьюзен  Меркелл,  по  всей  видимости,  слишком
глубоко погрузилась в воспаленные глотки и миндалины, чтобы  отвлекаться  на
пройдоху Армандо... или  же  его  организм  внезапно  перестал  нуждаться  в
услугах ларинголога. Марта Беллина  опять  находилась  в  отъезде  где-то  в
Европе - на гастролях. Седьмой Пилтер они даже  не  интересовались:  Армандо
предпочитал все-таки кусочки  посвежее.  И  уж  совсем  ничего  -  абсолютно
ничего! - им  не  удалось  выяснить  о  женщине  в  фиолетовой  (или  вообще
какой-нибудь) вуали. Она, подобно персонажу готического романа25, как сквозь
землю провалилась - призрак тьмы, порождение чьей-то больной фантазии...
   Армандо  целиком  сосредоточился  на  Лоретте  Спейнер,  разыгрывая  роль
заботливого дядюшки и опоры молодого дарования. Он исправно присутствовал на
ее репетициях, терпеливо просиживая в первых рядах партера,  в  Роман-Театр,
пока она разучивала новую пьесу  Билли  Гауденса  или  повторяла  старую.  В
течение дня он не отходил от девушки ни на шаг  и  всюду  следовал  за  ней,
словно тень. Вез ее домой или в уютный ресторанчик, когда она  была  еще  не
слишком усталой. Развлекал ее, если она хандрила. В общем, всегда и  повсюду
был рядом с ней.
   - Маленькая глупышка, - сетовал Берк. - Неужели у нее нет чувства хотя бы
элементарной осторожности?
   - Она одинока, Харри, - отвечала Роберта. - Ты просто плохо  разбираешься
в женщинах.
   - Зато в экземплярчиках из породы Армандо - прекрасно!
   - Я тоже, - мрачно кивала Роберта, - Но не подходи к  Лоретте  со  своими
мужскими мерками, с опытом человека, успевшего повидать  мир  и  людей,  мой
любимый Харри! Знаешь, она найдет способ о  себе  позаботиться.  Большинство
женщин сумеет это сделать в любой ситуации: мы рождаемся  на  свет  с  неким
инстинктом самосохранения. Просто именно сейчас ей нужен кто-то, кто  всегда
был бы под рукой, с кем можно в любой момент перекинуться словом. А  Карлос,
как никто другой, подходит для этой роли.
   Берн фыркнул:
   - Он заморочит ей голову так же, как сумел заморочить ее тетке!
   - Но ведь ему в действительности так и не удалось до конца одурачить  ее,
не так ли? Вспомни тайное послание Глори.
   - Как же, не удалось! С чего же она тогда лежит себе тихо-смирно в  ящике
и не дышит? А?
   - Лоретте он не станет вредить. Ему нужны ее деньги.
   - Ну, он до них и доберется!
   - Ненадолго, мой милый! Ты недооцениваешь Лоретту. Это она сейчас  валяет
дурака, только и всего. Чтобы заполучить ее денежки, он должен  жениться  на
ней. Но я подозреваю, что даже он не считает  Лоретту  столь  легковерной  и
наивной.
   - Тетушку ее он тоже такой не считал, однако...
   - Ее тетка была уже немолодая женщина, почти старуха. Лоретта - напротив,
годами пока еще не обременена. Она молода и привлекательна. Так что для  нее
Армандо - всего лишь один из множества случайных эпизодов. В  конце  концов,
почему мы должны тратить наше время на  разговоры  о  чужих  проблемах?  Мне
завтра рано вставать.
   И они предпочли перейти к  своим  собственным  проблемам,  по  разрешении
которых оба изрядно запыхались и вспотели.
   Роберта раздобыла себе эпизодическую роль в  какой-то  пьеске  в  дешевом
театре, где на ее долю не приходилось ни  единого  слова.  Она  должна  была
появляться в трех тягучих актах с правой  стороны  сцены,  одетая  в  бикини
телесного цвета, и производить довольно странные телодвижения. - Автор пьес