оров, а киллер лежит в городском морге.
   -  Кто  заказчик  убийства?  -  спросила  девушка  из  первого  ряда,
вытягивая вперед руку с диктофоном.
   - Этим вопросом занимаются следственные органы. Наше  дело  оберегать
жизнь клиентов, и мы это делаем с успехом.
   - И много у вас клиентов? - выкрикнул мужской голос из зада.
   - Достаточно. В агентстве работают профессионалы  высшего  класса,  и
клиенты нам доверяют самое сокровенное - свою жизнь. Мы люди  незаметные
и не выпячиваем грудь вперед. Те, кому надо знать о нас, те знают.  Кому
дорога жизнь и грозит опасность, идут к нам. О нас не пишут газеты.  Мы,
что называется, не высовываемся. Агентство "Щит" зарегистрировано четыре
года назад. За это время предотвращено более сотни покушений.
   - Пример!
   - Как я вам могу  привести  примеры?  Я  должен  назвать  имя  своего
подзащитного, а не все  люди  желают  кричать  на  всю  страну,  что  их
пытались убить. Не все нуждаются в  рекламе.  Банкиры,  предприниматели,
крупные чиновники  предпочитают  оставаться  в  тени.  Они  делают  свою
работу,  а  мы  заботимся,  чтобы  им  не  мешали  и  не  отвлекали   от
государственных дел. Эти люди  предпочитают  рекламировать  только  свои
фирмы.  И  то,  что  сегодня  представители  уважаемых  мною  изданий  и
телеканалов появились в  нашем  скромном  офисе,  можно  назвать  чистой
случайностью.
   - В чем же, по-вашему, случайность?
   - Под удар попал известный человек. Телезвезда! Личность,  знаменитая
в стране. Уважаемая и популярная, а многими и  любимая.  Только  этим  я
могу объяснить ажиотаж. Но уверяю вас, что  и  другие  наши  клиенты  не
менее  достойные  люди.   Только   не   требуйте   имен.   Мы   работаем
конфиденциально. Как говорится, анонимность гарантирована.
   - Сколько человек работает в вашем агентстве?
   Этого вопроса Вихров ждал. Он был  запланирован.  -  Основной  костяк
составляют одиннадцать специалистов.  Каждый  прошел  школу  мужества  в
спецслужбах. Это  честные  и  бескомпромиссные  люди,  они  не  пошли  в
криминал, как некоторые  наши  нечистоплотные  коллеги.  Они  продолжают
служить закону и правопорядку.
   - Почему же они не остались работать в спецслужбах?
   И этот вопрос  он  ожидал  услышать.  Всю  ночь  Вихров  готовился  к
пресс-конференции с одним из  опытных  журналистов,  который  натаскивал
бывшего  подполковника,  как  непутевого  двоечника.   Многое   пришлось
выучивать наизусть.
   Некоторые слова он произносил впервые в жизни, и они ему давались  не
без труда.
   Никто  из  присутствовавших  не  догадывался,  в   каком   напряжении
находится  внешне  спокойный  руководитель.  А  у  Вихрова   вся   спина
обливалась потом и дергались колени, скрытые под красным сукном.
   - Этот вопрос прозвучал  не  по  адресу.  Спросите  государство.  Что
говорить  о  нас,  если  мы  не  успеваем  запоминать  имена   министров
внутренних дел и директоров ФСБ, лица генеральных прокуроров и министров
юстиции. Лучшие следователи и сыщики остались на улице только за то, что
честно выполняли свой долг и не занимались лизоблюдством, подхалимажем и
приспособленчеством. Здесь, на столе, лежат списки  моих  сотрудников  с
краткой биографией. Каждый из вас может взять себе по экземпляру,  и  вы
поймете сами, кто работает в охранном агентстве "Щит".
   Вспомогательный состав не включен в список. Общая численность  нашего
штата остается коммерческой тайной.
   Конференция длилась больше часа. По сути дела, это собрание  походило
больше  на  рекламную  кампанию,  и  операторы  засняли  самый   длинный
рекламный ролик. Никто не рассчитывал увидеть всю конференцию на экранах
телевизоров, но и трехминутного монтажа вполне хватило бы для ожидаемого
эффекта.
   Вихров с жадностью наблюдал, как уходившая команда репортеров сметает
со стола листовки с именами его соратников. Он добился своего, а точнее,
выполнил предписание прозорливого и дальновидного  банкира.  Выполнил  с
надлежащим блеском. Не зря Сарафанов сидел на своем  месте.  Паша  сумел
войти в касту неприкасаемых и заставил считаться с собой лигу  чемпионов
среди сильных мира сего.
   В  зале  остался  только  один   человек.   Когда   все   вышли,   он
зааплодировал.
   Вихров узнал его. Тот самый майор, который командовал  ОМОНом,  когда
их брали на даче. Сейчас он был в штатском, надел темные очки и  повесил
на шею фотоаппарат.
   Вихров обладал отличной памятью, и никакой камуфляж не мог скрыть  от
его взгляда человека, который интересовал подполковника.
   - Красиво сыграно, господин Вихров. А вы  уверены,  что  слово  "Щит"
преобразуется из названия в вещь и оградит вас от удара? Умный  ход,  но
он  не  решает  исход  партии.  А  если  в  газетах  начнут   появляться
разоблачения? Интервью с вашим бывшим начальством,  отзывы  генералов  о
вашей службе в рядах милиции?
   Такие карточные  домики  быстро  рушатся.  Первое  впечатление  часто
бывает ошибочным.
   - Но хорошо ложится на  память,  майор,  -  скрипя  зубами,  процедил
Вихров. - Какие у вас ко мне вопросы? Только по делу.
   - Где Сарафанов?
   - В отпуске, он под моим контролем.
   - Могу поверить. Троих ваших людей никто давно не видел.
   - Они живут в  прихожей  у  банкира,  заменяя  собой  любимого  кота.
Сарафанову предстоит серьезная операция, и он не  собирается  скрываться
от вас.
   - А это у него и не получится.
   - Вот и отлично. Не мешайте человеку отдыхать. Ему не до вас сейчас.
   - Побереги, подполковник, свою голову. Не переусердствуй!
   - Стараюсь.
   - Вот-вот. Завтра представишь отчет,  где  укажешь  место  нахождения
своего подопечного. Не вынуждай нас применять силу.
   Майор встал и вышел из зала.
   - Рыжий, проводи гостя до дверей, - приказал Савелий  третьему  члену
президиума.
   Когда парень вышел следом за гостем, Савелий тихо сказал:
   - Ты прав, командир. Среди нашего стада есть заблудшая овца. Теперь я
в этом убедился.
   Он встал и подошел к окну.
   - Иди сюда, глянь.
   Вихров встал рядом.
   - Видишь, этот хмырь садится в серую "ниву". Так вот.  Я  наблюдал  в
последние дни за Рыжовым и видел его в компании майора. Они  встречались
у метро "Комсомольская". Рыжов прошел к привокзальной стоянке и подсел к
нему в эту самую "ниву".
   - Рыжий знает, где Сарафанов?
   - Нет. Кроме Ахмеда, Угрюмого и Самохина,  никто  не  знает.  Они  не
снимаются с точки. Мы держим связь по рации.
   - Рыжова придется убрать. Только  тихо.  Сегодня  я  должен  ехать  к
3арецкому.
   Но как?
   - Майор имеет силу и прикрытие. Но у него нет мозгов. Идет  напролом,
как деревенщина. Выкрутимся.
   - Как? Мне необходимо попасть к Зарецкому.
   - В багажнике. Как тот тип, который угнал у нас машину Сарафанова.  А
водителя найдем нейтрального.
   В помещение вернулся Рыжий. Савелий подошел к нему  и  деловым  тоном
сказал:
   - Сегодня вечером поедешь  со  мной  на  встречу  с  новым  клиентом.
Разыграем еще один спектакль с покушением.
   Рыжий пожал плечами.
   - Как скажешь. Работа есть работа.
 
*** 
 
   Бег с препятствиями не лучшее занятие для  женщины.  Татьяна  устала.
Устала от бессмысленных попыток  оградить  себя  от  преследований.  Чем
больше она старалась, тем  меньше  оставалось  шансов  выкарабкаться  из
ловушки. Она возвращалась на дачу к  старику,  чтобы  вернуть  машину  и
извиниться за свою грубость.
   Думая о своем, она не  заметила,  как  выехала  на  нужную  улицу,  и
затормозила только в тот момент, когда перед  капотом  вырос  гаишник  с
жезлом. Татьяна не успела сообразить, что  произошло.Улицу  перегородили
пожарные машины, тут же стояли  милицейские  "козлики".  Вокруг  сновали
зеваки и любопытные.
   Таня растерялась. Кто-то подошел  к  капитану  и  указал  пальцем  на
машину, в которой она сидела.
   Капитан кивнул и направился в ее сторону. Гаишник тем временем открыл
дверцу водителя и склонился, разглядывая женщину.
   - Вы что, ослепли? Не видите, улица перекрыта. Хотите людей  подавить
и пожарку "москвичом" сдвинуть? Сдайте назад и езжайте  в  объезд  через
Вокзальную.
   - Извините. Я все поняла.
   - Погодите, лейтенант.
   Капитан приблизился к машине.
   - Я просил бы вас выйти на минутку.
   Она не знала, где ей набраться  смелости  и  сил,  чтобы  устоять  на
ногах.
   Таня выключила двигатель и с  трудом  выбралась  на  дорогу.  Участок
старика дымился. Черные, голые деревья и  остатки  постройки  без  крыши
напоминали картину из фильма ужасов.
   - Чья это машина? - спросил капитан.
   - Дедушкина, - быстро  ответила  Татьяна,  и  это  была  единственная
скороспелая правда, на которую решилась испуганная женщина.
   Всю жизнь она лгала и выкручивалась. С ее опытом  можно  было  писать
книги и стать лидером среди женских писательниц. Сейчас она  защищалась.
Главной промашкой стала ее невнимательность,  второй  промах  высветился
следом. Татьяна  не  знала  имени  старика,  хотя  в  ее  кармане  лежал
техпаспорт на машину.
   Не дожидаясь следующего вопроса, она пошла в атаку.
   - Что с ним случилось?
   Капитан оставался спокойным и серьезным.
   - Разве не видно? Пожарные предполагают, будто огонь охватил деревья,
а потом перекинулся на дом. Только почему старик не выскочил в сад и  не
позвал на помощь? Кто он вам?
   - Отец моего мужа, - выпалила Татьяна и  тут  же  поняла  свою  новую
ошибку.
   - Соседка видела, как женщина, похожая по описанию  на  вас,  сегодня
днем выезжала на машине потерпевшего с участка на дорогу. Это были вы?
   - Конечно. Но когда я уезжала, все было в порядке.
   - Вряд ли.
   - Понимаю. Тут вот в чем дело, - Татьяна с волнением начала  хрустеть
пальцами. - Он жег листья в саду, потом ему стало нехорошо, и  он  решил
немного полежать, и пошел в дом. Очевидно, уснул, а потом задохнулся  от
дыма.
   - Покажите мне ваши документы.
   Татьяна сунула руки в карманы, и ее  ладонь  наткнулась  на  рукоятку
пистолета. Дура! Почему она не оставила его у профессора? А Зарецкий  не
только врач, но еще и провидец. Накаркал!
   Она извлекла на свет свой загранпаспорт и тех-талон. Краем глаза  она
успела прочесть фамилию "Кравцов" и подала бумаги представителю  власти.
Тот просмотрел документы и сказал:
   - Ваша версия, Татьяна Михална, вполне убедительная. Если бы не  одно
"но".
   Старик не мог выбраться из дома. У него бьши связаны руки за  спиной.
Мокрая  веревка  обгорела,  но  не  до  конца.  А  на  голове  покойного
обнаружена  повязка  из  плотной  ткани.  Что-то  вроде  полотенца.  Что
скажете?
   Капитан постукивал паспортом по ладони.
   - А что вы  хотите  услышать?  -  возмутилась  Татьяна.  -  Я  же  не
следователь.
   Свекр попросил меня съездить в  Москву  и  встретить  покупателя.  Он
договорился с каким-то мужчиной. Тот должен был привезти деньги за дачу.
Они уже оформили документы купли-продажи. Ну я села в машину и  поехала.
А покупатель так и не пришел. Я его битый час ждала у метро "Таганская".
И вот я возвращаюсь, а мне говорят, что свекр сгорел в  доме,  связанный
по рукам и ногам.
   - Как имя покупателя?
   - Иван Александрович. Фамилии я не  знаю.  Он  должен  был  прийти  в
коричневой кожаной куртке, джинсах и черной кепке. И с бородой...  Может
быть, он без моей помощи нашел дорогу, пока я теряла время в ожидании.
   - Любопытная история. Очень правдоподобная. Но хромает на одну  ногу.
Зачем человеку, купившему дом, понадобилось сжигать его?
   Татьяна пожала плечами.
   - Лучше этот вопрос адресовать покупателю, а не мне.  Домишко  ничего
из себя не представлял. А земля здесь дорогая. На  сэкономленные  деньги
можно новый дом построить. Кирпичный. А участок достанется задарма.
   - Ваша фамилия Медведева. Вы не брали фамилию мужа?
   - Я работаю в Сбербанке очень много лет. Занимаю солидную  должность.
У нас есть сотрудница по фамилии Кравцова. Не очень хороший  работник  с
не очень лестной репутацией. Я не хотела бы, чтобы нас путали.
   Капитан  несколько  секунд  внимательно  разглядывал  женщину,  потом
кивнул в сторону стоявшей в десяти метрах милицейской машины.
   - Идемте со мной.
   - Куда еще?
   - Вам придется проехать в отделение и дать письменные  показания..  А
вашему мужу уже позвонили, он скоро приедет.
   - А нельзя перенести эту процедуру  на  завтра?  Вы  сами  понимаете,
какой сегодня день.
   - Когда речь идет об умышленном убийстве,  то  мы  не  вправе  терять
время.
   - А чем же вы сейчас занимаетесь?
   Татьяна шла рядом с капитаном и чувствовала, как почва уходит  у  нее
из-под ног.
   - Верните мне паспорт.
   - Разумеется. Но не сейчас, а в отделении.
   Он подвел ее к "УАЗику", открыл заднюю дверцу и пригласил  сесть.  За
рулем дремал сержант с бычьей шеей и широченной спиной, которая занимала
большую часть переднего сиденья.
   Таня втиснулась в салон и сложила руки на коленях.
   - Егорыч! - рявкнул капитан. - Присмотри за  дамочкой.  Очень  важный
свидетель по делу. Минут через десять поедем.
   - Вы мне не верите, капитан? - жалобно спросила Татьяна.
   - Как вам сказать... Безусловно, вы женщина  сообразительная.  Быстро
реагируете, но, как  и  любая  другая  женщина,  очень  много  говорите.
Возьмите себе за правило отвечать только на заданные вопросы и как можно
короче и проще. Вы не успели внимательно прочесть фамилию погибшего.  Он
не Кравцов, а Краснов. И второе. У него действительно есть  сын.  Я  его
хорошо знаю. Он работает  в  милиции,  в  одном  из  райотделов  Москвы.
Старший лейтенант Дмитрий Краснов.
   Только я сомневаюсь, чтобы малорослый Митька женился бы  на  высокой,
статной даме старше его на десять лет. Вы скоро познакомитесь  со  своим
заочным мужем.
   Капитан захлопнул дверцу.
   Шофер рассмеялся.
   - Ну как вам наш комиссар Мегрэ? Его  так  и  называют  в  отделении.
Давно бы в Москве работал, да мать у него  здесь  парализованная  лежит.
Вообще-то, он добрый парень. Упертый малость, но не озлобленный.
   - У вас нет закурить? - спросила Татьяна, разглядывая улицу. Толпа не
расходилась.
   - Я папиросы курю.
   - Мне все равно. Сейчас любой глоток дыма меня устроит.
   Сержант достал из кармана "Беломор"  и  передал  пачку  через  плечо.
Такой массивной шее нелегко крутиться, а уж о  туловище  и  говорить  не
приходится. Таня взяла папиросу и  поменяла  пачку  на  коробку  спичек.
Прикурив, она сделала несколько затяжек подряд.
   - Какая же я дура! - застонала Татьяна, качая головой.
   Спички она машинально сунула в свой  карман  и  вновь  наткнулась  на
пистолет.
   Это конец! Если ее отыщут,  а  так  оно  и  будет,  все  всплывет  на
поверхность.
   Что за механизм сработал в ее голове? Она сама  этого  не  сознавала.
Тело, руки, ноги действовали сами по себе, голова не принимала участия в
этом процессе. Татьяна выхватила из кармана пистолет  и  со  всего  маху
нанесла три удара рукояткой по черепу шофера. Тот,  как  сваленный  дуб,
повалился на рулевое колесо. Огромный лоб уткнулся в клаксон,  и  машина
загудела.
   Татьяна уже бежала к "москвичу", когда вся толпа разом оглянулась. Ее
заметили в ту секунду, когда она схватилась за ручку дверцы.
   Капитан выхватил пистолет и выстрелил в  воздух.  "Москвич"  взревел,
как бульдозер, и  попятился.  Люди  заметались  из  стороны  в  сторону.
Татьяна высунула руку с пистолетом в окно и тоже  выстрелила  в  воздух.
Это  звучало  как  предупреждение.  Кто-то  бросился  на  мокрую  землю,
остальные продолжали метаться из стороны в сторону, сшибая друг друга  с
ног. Стрелять по цели стало нереальным. Пуля могла задеть кого угодно.
   Капитан бросился к милицейской машине, которая уже разворачивалась  в
сторону станции. Татьяна сделала это быстрее и, выровняв  руль,  вдавила
педаль газа в пол. За спиной раздались звуки сирены. Три машины одна  за
другой бросились в погоню.
   "Москвич"  прыгал  по  ухабистой  дороге,  как   заяц   по   полянке.
Преследователи отставали на полторы сотни  метров.  Скорость  нарастала.
Если бы Татьяна видела себя в зеркале, то ужаснулась  бы.  Ею  руководил
какой-то  дьявол,  чья  внешность  отпечаталась  на  ее  лице.  Она   не
оглядывалась. Все внимание поглотила дорога.
   Один поворот за другим, и вот прямая. Где-то загудел поезд. Перед  ее
глазами возник переезд. Зажегся красный свет, и шлагбаум опустился. Даже
если бы перед капотом "москвича" выросла каменная  стена,  Таня  не  ото
рвала бы ногу от педали газа. Женщина не владела своими  чувствами.  Она
потеряла страх и рвалась к свободе, без которой не могла жить.
   Машина, как стрела, влетела на  деревянный  помост,  сбила  шлагбаум,
перескочила через рельсы и разнесла в щепки вторую жердь. Ее спасли  две
секунды, и место на рельсах занял огромный локомотив, тащивший за  собой
шестьдесят груженых вагонов и цистерн.
   Милицейские  машины  замерли  перед  могучей   змеей,   отстукивавшей
тяжелый, монотонный ритм своего движения.
   Капитан схватил в руки рацию:
   - Внимание! Говорит пятый. Всем постам службы безопасности  движения.
Всем подразделениям милиции и патрульным машинам на линии. Внимание...
   Татьяна  остановилась,  когда  увидела  впереди  какое-то   шоссе   с
оживленным движением. Она свернула налево, скатилась под пологий  откос,
и "москвич" завяз в рыхлой почве. Выйдя из  машины,  она  направилась  к
опушке, утопая в водянистой жиже.
   Это недолго! - успокаивала себя беглянка, в лесу суше.  Собак  у  них
нет, и ждать они их не будут. Километр в  сторону,  а  потом  к  дороге.
Любой дальнобойщик  ее  подберет.  Подумаешь,  немного  испачкалась,  но
уродливой от этого она не стала.
   Сил хватило на два километра, но они увели ее  в  противоположную  от
дороги сторону. Татьяна вышла на поляну  и  только  теперь  поняла,  что
заблудилась.
   - Подумаешь, лес. Лес он и есть лес!
   Она улыбнулась и упала, потеряв сознание.
 
*** 
 
   Они  вошли  в  комнату  все  вместе.  Возглавлял  шествие   профессор
Зарецкий, следом шли доктор Кошман и Наташа. Юля сидела у  кровати  мужа
и, увидев делегацию, тут же встала.
   - Ну что? - спросил Зарецкий.
   - Он открыл глаза. Мне почему-то  стало  страшно.  Взгляд  ничего  не
выражает.
   Он меня не узнает.
   - Это  нормально.  Заторможенная  реакция.  Не  беспокойся,  девочка.
Андрей пережил сложнейшую операцию. Адаптация займет немало  времени.  А
теперь иди к себе, нам надо поработать.
   Юля послушно вышла из спальни и направилась в свою  комнату.  Она  не
могла оставаться у дверей и подслушивать: в коридоре дежурил Ван Ли.
   Профессор сел на стул и взял руку сына.
   - Пульс нормальный. Измерь давление, Наташа. Капельницу можно снять.
   Ассистентка принялась выполнять поручение, а Зарецкий  склонился  над
сыном и  попытался  с  ним  заговорить.  Он  очень  волновался,  на  лбу
выступили капельки пота.
   - Ты слышишь меня, Андрюша?
   Молодой человек смотрел на  сидевшего  перед  ним  мужчину  с  полным
безразличием.
   - Я сделал все что мог, сынок. Теперь ты должен мне помочь. Только ты
один способен выйти из состояния депрессии. Сейчас тебя можно сравнить с
новорожденным ребенком, который впервые увидел мир. Но это лишь  начало.
Твой мозг обязан работать. Постоянно  работать.  Когда  устанешь,  лучше
поспать. Сон будет восстанавливать твои силы. И снова работа. Главное  -
начать. Это  похоже  на  законсервированный  двигатель,  который  трудно
запустить, но потом он начинает рас-кочегариваться и работать еще  лучше
прежнего. Ты понимаешь меня?
   Андрей продолжал смотреть на отца, и в его глазах  появились  искорки
сознания.
   - Ты очень умный мальчик. Ты талантливый, настойчивый, решительный  и
смелый. Попытайся сконцентрировать свое внимание, собраться с мыслями  и
скажи мне, сколько ты видишь пальцев на моей руке.
   Зарецкий сжал кулак и выбросил указательный и средний пальцы вверх.
   Андрей перевел взгляд на руку отца и долго ее разглядывал.  -  Полная
амнезия, - тихо сказала Наташа.
   - Заткнись, - гневно прошипел