дупредила я Дениса. - Соседи заметят.
   Мне свет был не нужен, в  доме  я  ориентировалась  прекрасно.  Одной  из
причин моего водворения в этом городе было то, что  здесь  жил  старый  друг
отца. "С  друзьями  так  не  поступают",  -  подумала  я  и,  кажется,  даже
покраснела. Мы поднялись на второй этаж.  В  хозяйской  спальне  стоял  шкаф
красного дерева, запертый на ключ. А ключ висел на гвоздике  возле  бара.  Я
открыла шкаф и вытащила винтовку. Подержала в руке, силясь унять  слезы.  Ее
Валентину Петровичу подарил на пятидесятилетие мой отец, не помышляя о  том,
что придет день, и дочь извлечет ее из шкафа для того, чтобы убить человека.
"Не совсем я спятила, если думаю об этом", - вновь озадачилась я,  но  легче
от такой мысли не стало. Из другого шкафа я достала тонкое одеяло, завернула
в него винтовку и попросила Дениса:
   - В соседней комнате на полу коврик, маленький, принеси его.
   Денис кивнул и исчез за дверью, а  вернулся  с  ковром.  Закатав  в  него
винтовку, мы  спустились  вниз.  В  кладовке,  посветив  себе  фонариком,  я
отыскала моток веревки и тщательно перевязала сверток.  При  первом  взгляде
нормальному человеку вряд ли придет в голову, что внутри спрятано оружие. На
дальней полке я нашла коробку с патронами. Для Татарина хватило бы и одного,
но я  взяла  горсть,  потом  немного  тряхнула  коробку,  чтобы  пропажа  не
бросалась в  глаза,  и  поставила  на  место.  Я  не  спешила  и  особенного
беспокойства не проявляла. Если соседи, что-то заметив, решат  проверить,  в
чем дело, они позвонят по  телефону.  Мое  присутствие  удивления  здесь  не
вызовет, но и афишировать свой визит я не хотела,  поэтому  покидала  дом  с
заметным облегчением.
   -  Ну  вот,  -  сказала  я  Денису  уже  в  машине.  -   Сегодня   ночуем
по-спартански. Отъедем в соседний переулок - и спать.
   Утром я проснулась очень рано, когда солнце только-только поднималось над
горизонтом. Переулок надо было спешно покидать, машина, с  ночующими  в  ней
женщиной и ребенком, непременно вызовет  подозрение,  но  и  раскатывать  по
городу в такую рань тоже небезопасно: нас вполне мог остановить какой-нибудь
тоскующий инспектор  ГАИ.  Поэтому  я  спустилась  к  реке,  где  начинались
кооперативные сады, и приткнула машину в кустах, ближе к воде. Денис  так  и
не проснулся. Спал, свернувшись на сиденье калачиком под моей курткой.
   Я вышла, устроилась на травке и закурила. В такое время  хорошо  мечтать.
Мне же мечтать было не о  чем.  Вернуть  свою  жизнь  к  исходной  точке  не
получится, а впереди не ждало ничего, способного хоть как-то настроить  душу
на оптимистический лад. Поэтому я просто сидела, смотрела вдаль и ни  о  чем
не думала.
   - Саш, - позвал Денис, подходя ко мне, - ты чего такая?
   Я прищурила один глаз, глядя на него снизу вверх, и улыбнулась.
   - Хорошо здесь, правда?
   - Да, - неуверенно сказал он. - Красиво. Ты чего рано встала? Не спится?
   - Неудобно в машине, спина затекла, оттого  и  проснулась.  Вот  на  реку
смотрю. Он сел рядом и сказал:
   - А ты большие картины рисовать умеешь?
   - Большие? Не пробовала. - Я притянула его за плечо и добавила:
   - Когда все кончится, твой портрет напишу, вот таким рыжим.
   - Чего ж хорошего - рыжим. Все дразнятся...
   - Ерунда. Не обращай  внимания,  ты  же  взрослый.  Мы  немного  посидели
обнявшись.
   - А ты попадешь? - тихо спросил Денис.
   - В Татарина? Конечно. Он же не белка, так что  меткостью  хвастаться  не
придется.
   - Ты не хочешь его убивать? - еще тише спросил он.
   - Я никогда не хотела  бы  никого  убивать,  -  серьезно  ответила  я.  -
Чувствуешь, это разные вещи. А Татарина убью. И слез лить по его кончине  не
буду. - Я посмотрела на часы. - Посидим еще  немного  и  поедем.  По  дороге
где-нибудь перекусим.
   - Я есть совсем не хочу, - заверил Денис. - Потерплю то есть...
   - На Покровской кафе круглосуточное, туда и заедем.
   Котя считал идеальным местом для  засады  чердак,  я  отмела  его  сразу:
незаметно  уйти  с  винтовкой  будет  трудно.  И  выбрала  парадное.  Старое
парадное, которым давно не пользовались. Первая дверь, та, что из  подъезда,
была заколочена доской. Еще вчера мальчишки ее отодрали, а  потом  аккуратно
пристроили на место. Дверь с улицы была заколочена здоровенными гвоздями,  и
открыть ее было бы не под силу  и  Геркулесу.  Когда-то  она  имела  стекла,
теперь вместо них зияли дыры, кое-как заделанные кусками фанеры. Между двумя
дверьми,  уличной  и  подъездной,  места  было  вполне   достаточно,   чтобы
разместиться небольшому  отряду:  два  на  три  метра  пустой  площади.  Чем
парадное не понравилось жильцам, судить не берусь. То ли зимой было холодно,
то ли подъездом пользовались все, кому не лень, чтобы  побыстрее  попасть  с
одной  улицы  на  другую,  то  ли  ребятня  замучила?  В  общем,   население
использовало  дверь,  выходящую  во  двор.  Дом   был   старым,   довоенным,
трехэтажным и трехподъездным. Парадное располагалось как раз напротив  дома,
где жил Татарин. Подъезд в подъезд, как говорится. И расстояние  между  ними
вполне подходящее.
   Дом моего врага был построен значительно позднее, никакими архитектурными
изысками не отличался, и если Александр  Михайлович  решит  покинуть  жилище
традиционным способом, пользуясь дверью, а не выпрыгивая со  второго  этажа,
то ему меня не миновать. Я вытянула руки и внимательно на них посмотрела: не
дрожат. Ни страха, ни волнения. Денис молча глядел на меня,  мы  минут  пять
как подъехали к парку, а из машины не выходили.
   - Иди, - кивнула я. Он исчез в кустах, а вернулся вместе  с  ребятами.  -
Все помнят, что делать? - спросила я.
   - Не беспокойся, - заверил Котя. - Сделаем в лучшем виде.
   Денис вместе с ними отправился к нужному нам  дому,  а  я,  выждав  минут
десять, поехала следом. Въезжать во  двор  не  стала,  а  приткнулась  возле
гаражей, прямо за мусорными баками. Впереди  стоял  "Москвич",  и,  судя  по
ржавчине, не первый год. Я надеялась, что моя машина здесь бросаться в глаза
не будет. На боковой стене дома окон не было,  слева  гаражи  и  деревья,  с
детской площадкой впереди, в этот час совершенно пустынной. Сегодня суббота,
и вероятность встречи с жильцами невелика, еще накануне мальчишки узнали:  в
доме никто не держит собак.
   Я вышла из машины и тихо свистнула, услышав в ответ такой же тихий свист,
открыла  багажник,  извлекла  винтовку,  спрятанную  в  коврик.  Подошла   к
подвальному окну, уже открытому, и быстро  протиснула  туда  сверток.  Потом
вошла в подъезд. Возле парадного замер Котя с оторванной доской в  руке,  из
двери, ведущей в подвал, выскочил мальчишка и подал мне  сверток,  я  вошла,
дверь за мной закрылась, и доску приделали на  место.  Развязав  сверток,  я
немного посидела на корточках и достала сотовый.  Номер  домашнего  телефона
Татарина еще несколько  дней  назад  я  нашла  в  телефонном  справочнике  в
квартире Веркиной подруги. Как  видно,  мой  враг  видел  счастливые  сны  и
просыпаться не желал. Я проявила настойчивость: мальчишки, дежурившие ночью,
заверили, в квартиру он вошел,  а  обратно  не  выходил.  Наконец  Александр
Михайлович снял трубку.
   - Татарин? - спросила я, не скрою, без особой вежливости.
   - Ну... - Он вроде бы растерялся, возможно, не успел до конца проснуться.
   - До тебя быстро доходят городские новости?
   - Ну... - повторил он.
   - И какая последняя?
   - Это ты, шлюха - наконец сообразил он и вроде бы даже обрадовался. - Как
ты... - Тут он запнулся и неожиданно разозлился:
   - Строишь из себя крутую? Я тебя, сука, на куски разрежу. Ясно?
   - Это вряд ли, - заверила я. - А вот у  твоего  дружка  проблемы.  Можешь
наведаться к нему и собрать со стенки его мозги.
   - Какого дружка?
   - Сам знаешь. Того, с кем в сауне был. Вот что, Татарин, я думаю,  ты  не
совсем дурак, встанешь сейчас с постели и, не очень  заботясь  о  гардеробе,
побежишь в милицию и все там расскажешь, не торопясь и подробно. И  о  своих
хозяевах тоже. Потому что в противном случае я тебя убью.
   - Ты? - хмыкнул он. - Дура припадочная. - Тут он еще кое-что присовокупил
и много всего мне пообещал. Слушать его было неинтересно.
   - Ты идешь в милицию? - смиренно поинтересовалась я.
   - Я прокачусь на кладбище и лично тебя зарою. Неужто ты  думаешь,  что  я
испугаюсь шлюхи вроде тебя?
   - А ты не испугался? - позволила я себе усомниться,  он  засмеялся,  а  я
добавила:
   - Как изысканно выражался твой друг-покойник, врешь, как падла.
   Я дала отбой и приготовилась. Все остальное произошло очень быстро. Дверь
подъезда напротив распахнулась, и  появился  Татарин.  Сделал  два  шага  по
направлению к своей машине, внезапно остановился, замер на  долю  секунды  и
рухнул на асфальт, раскинув руки. Вороны стайкой поднялись с крыши соседнего
дома, галдя и перекрикивая друг друга. Я быстро упаковала винтовку, дверь за
моей  спиной  открылась,  и  я  увидела  Котю,  передала  сверток  ему,   он
подоспевшему мальчишке, который спустился с ним в подвал и  в  окно  передал
дружку на улице, тот быстро положил сверток в  багажник  моей  машины.  Котя
торопливо приделал доску на дверь парадного, а я не спеша покинула  подъезд,
свернула за угол, села в машину, немного сдав назад, развернулась и  выехала
на соседнюю улицу Минут  через  пятнадцать  притормозила  возле  парка,  все
четверо сидели на ограде и дрыгали ногами.
   - Порядок, - сказал Котя.
   - Само собой, - кивнула я и добавила:
   - Спасибо вам.
   - Нет проблем. Мы уже обо всем забыли.
   - Денис, - позвала я, - побудь немного с ребятами.
   - А ты?
   - Верну винтовку, - я протянула ему деньги. -  Поешь.  Встретимся  в  час
здесь, в парке.
   Я боялась, что днем проникнуть в дом Валентина Петровича  будет  сложнее,
но утро,  по  городским  меркам,  для  выходного  дня  было  еще  раннее.  Я
остановила машину прямо напротив калитки, достала сверток и, оглянувшись  на
бесконечный ряд заборов,  вошла  в  парк.  Казбек  встретил  меня  радостным
повизгиванием.
   Я вернула вещи на место, все, вплоть до неиспользованных патронов, и даже
выпила в кухне чаю. Убрала за собой и покинула дом.
   Я выезжала из старого города на проспект, когда меня заприметил инспектор
ГАИ, скучающий возле служебной "девятки". Я придала лицу  выражение  крайней
тоски, но это не подействовало: он взмахнул жезлом, предлагая  остановиться.
Ну и что разумнее сделать? Попытаться удрать? Я  уже  тормозила,  так  и  не
решив: сваляла я дурака или поступила правильно. Инспектор подошел и вежливо
попросил  документы.  Я   протянула   удостоверение,   готовясь   рассказать
жалостливую историю, по лицу инспектора уже уяснив, что поверить в нее он не
пожелает. При этом я искренне надеялась,  что  моя  фамилия  ничего  ему  не
скажет.
   - Одну минуту, - кивнул он и направился к своей машине.
   - В чем дело? - возмутилась я и вышла с  намерением  отправиться  следом.
Вот тут я их и увидела: прыткие  ребятки  на  двух  машинах,  брали  меня  в
кольцо. Перемахнув через металлическое ограждение, я оказалась на тротуаре и
бросилась бежать не разбирая дороги. Свернула к банку, пересекла сквер,  обе
машины двигались параллельно мне, чуть поотстав, потому что проспект  уходил
левее, а кто-то, я слышала, бежал следом. "У меня нет  оружия,  -  с  тоской
поняла  я.  -  И  они  меня  сейчас  догонят".  Перемахнув  еще  через  одно
ограждение, я пересекла дорогу на красный свет, едва не угодив  под  колеса,
зато те на машине изрядно поотстали: развернуться им сразу  не  удастся,  но
те,  что  бежали  сзади,  очень  меня  беспокоили  Боль  в  боку   сделалась
невыносимой, и стало ясно, что долго я не продержусь. Вот тут  я  и  увидела
здание, которое не так давно посетила, наведываясь к Логинову, только сейчас
я неслась к его боковой части, где имелась железная  ограда  и  ворота,  бог
знает по какой нужде распахнутые настежь.  Я  попробовала  разглядеть  своих
преследователей, чтобы понять: обрадовало их мое решение  влететь  в  святая
святых или нет,  и  тут  меня  едва  не  сбила  машина,  выпорхнувшая  из-за
поворота. Я заорала, грохнувшись на капот, а водитель испуганно  затормозил,
распахнул дверь и даже что-то прокричал, прежде чем  я  поняла,  что  передо
мной мой сосед Саша.
   - Господи, - прошептала я, моих сил хватило только на то,  чтобы  обежать
машину и сесть в кабину. - Саша, быстрее! - заорала я. - Быстрее.
   Услышав свое имя, он растерялся и вдруг рванул как сумасшедший. И  только
через минуту сказал:
   - Это ты? Что ты с собой сделала? Я тебя совершенно не узнал.  -  В  этом
месте он запнулся и спросил:
   - Куда мы едем?
   Сидя боком, я пыталась разглядеть погоню. Те двое, что  бежали  за  мной,
исчезли, машин тоже нигде не видно, Саша как раз  поравнялся  с  воротами  и
хотел въехать во двор,  но  в  последний  момент  пролетел  мимо  и  спросил
тревожно:
   - Куда?
   - Не знаю, - честно ответила я. - Только побыстрее, ради бога.
   - От кого ты бежала? - спросил он, поглядывая в зеркало.
   - Понятия не имею.  Меня  остановил  инспектор  ГАИ,  и  вдруг  появились
какие-то типы на двух  машинах.  А  как  ты  здесь  оказался?  -  додумалась
поинтересоваться я.
   - Ехал на работу.
   - Сегодня суббота.
   - Ну и что? Я же не на заводе  работаю.  Саша,  я  очень  бы  хотел  тебе
помочь, но... все это странно. И в десять я должен быть  в  кабинете  своего
начальника.
   Я не очень хорошо его слушала, следя за улицей.
   - Ты слышишь? - позвал он.
   - Да, в кабинете начальника... Саша, ради бога, помоги мне. Мне больше не
к кому обратиться. Я не могу пойти к друзьям. Они все под наблюдением...
   - О чем ты,  я  ничего  не  понимаю!  -  Он  вроде  бы  злился,  нырял  в
хитросплетение переулков, то и дело поглядывая в зеркало.
   - Я тебе рассказывала. Эти фотографии...
   - Логинов ушел.
   - Но они за нами охотятся...
   - Успокойся, успокойся, ты похожа на сумасшедшую. Кто охотится? Кому  это
надо?
   - Откуда мне знать? - Я тоже разозлилась. Он стал тормозить у тротуара, а
я перепугалась. - Поезжай, пожалуйста, поезжай.
   - У тебя истерика, - сказал он, хватая меня за локоть.  -  Что  с  тобой,
черт возьми? Ты видишь: вокруг ни души. От кого ты неслась как сумасшедшая?
   Улица действительно была совершенно пустынна, но это не успокаивало.
   - Саша, поедем отсюда. Им ничего не стоит найти нас.
   - Успокойся, мы в центре города, где не объявлено осадное положение, и я,
в конце концов, представитель закона.
   - Ты прав, но... я боюсь.
   - Теперь ты можешь сказать, что происходит?
   Как будто я  знала.  Еще  утром  я  думала,  если  умрет  Татарин,  охота
прекратится. Господи, как глупо. Разве дело в каком-то Татарине? Это никогда
не кончится, никогда... то есть конец, возможно, наступит очень скоро, но не
тот, о котором я мечтаю.
   - Все нормально? - позвал Саша  и  легонько  тряхнул  меня  за  плечо.  Я
посмотрела  в  его  глаза.  Он,  безусловно,  прав,  говоря,  что   является
представителем закона, а кем являюсь я? Убийцей, вот кем. И просить  у  него
помощи не имею права. Но покидать  машину  было  так  страшно...  -  Так  ты
объяснишь? - спросил он.
   - Если бы я могла... Я не знаю, что происходит.  Меня  хотят  убить,  это
точно. Какие-то люди. А еще меня ищет милиция.
   - Естественно. В твоей квартире совершено убийство. Логично предположить,
что, если хозяйка неожиданно исчезает, значит, ей об  этом  убийстве  что-то
известно.
   - Ваши думают, что убила я?
   - Кого? - растерялся Саша. - Этих двоих? Насколько  мне  известно,  такая
нелепая мысль ни у кого не возникала. Хотя  сейчас  я  уже  ничего  не  знаю
наверняка.
   - А кто ведет это дело? Я могу к нему обратиться?
   - Не только можешь, это давным-давно надо было сделать.  Если  хочешь,  я
пойду с тобой...
   - Спасибо, - пролепетала я, вспомнив о двух новых трупах, и о двух старых
тоже.  Самое  время  в  милицию.  Тут  я  подумала  о  Денисе  и  испугалась
по-настоящему. Мальчишка болтается по улицам, и его могут найти.  А  я  сижу
здесь, вместо того чтобы помочь ребенку.
   - Что опять? - насторожился Саша, вглядываясь в мое лицо.
   - Саша, послушай, Дениса надо укрыть в надежном месте, о котором ни одной
живой душе не будет известно.  Ты  понимаешь?  Я  не  знаю,  как  здесь  все
обернется, для меня самое важное, чтобы мальчишка был в безопасности.
   - Это ведь ребенок, и в стенной шкаф его не спрячешь.
   - Конечно. Но у тебя наверняка есть друзья?  Такие,  кому  ты  доверяешь?
Главное, чтобы никто не мог связать их со мной и отыскать ребенка.
   Он задумался, глядя куда-то вбок. Потом сказал:
   -  Пионерский  лагерь,  или  как  он  теперь  называется.  Моя  мама  там
заправляет. Все  ей  рассказывать  нет  необходимости.  А  мальчишка  сможет
держать язык за зубами?
   - Мальчишка все сможет, - заверила я.
   - Хорошо, сделаем так. Я иду к своему начальству, а ты в это время  ждешь
в машине. Потом заберем мальчишку и отвезем его к  моей  маме.  Пионерлагерь
"Дубок", это совсем рядом  с  городом.  Затем  попробуем  решить  вопрос  со
следователем... Перебирайся назад и ложись, чтоб тебя не видели.
   Вскоре мы въехали во двор за зелеными воротами.  Я  устроилась  на  полу,
очень рассчитывая, что  к  примелькавшейся  машине  особого  любопытства  не
проявят. Нервничая и поглядывая на часы, я мысленно подгоняла Сашу.  Наконец
он вернулся. Завел мотор и сообщил:
   - Порядок. Где мальчишка?
   Я объяснила, куда нужно ехать, с  пола  подняться  не  рискнула,  хоть  и
неудобно сидеть скрючившись, зато спокойнее.
   - Что-то никого не видно, - нахмурился Саша уже возле парка.
   - Машина чужая, мне надо показаться. Я вышла, хлопнула дверью и  негромко
свистнула. Тут же из-за кустов появился Денис.
   - Апельсин, - сказал Саша и улыбнулся.
   - Не повторяй это при Денисе, - попросила я. - Он обидчивый.
   Денис подошел, настороженно глядя на Сашу.
   - Это твой сосед? - спросил он, протягивая ему  руку,  Саша  пожал  ее  с
легкой усмешкой, а Денис насупился.
   - Садись в машину, - сказала я. - Мы уезжаем.
   - А где наша "копейка"?
   - Потеряла.
   Денис забеспокоился, а Саша завел мотор и неторопливо  поехал  в  сторону
проспекта.
   - Саша, надо заехать в магазин, купить ему одежду. Не можем мы отправлять
его в таком виде.
   - Куда? - испугался Денис.
   - В лагерь, пионерский. - Он попробовал возразить, но я сурово перебила:
   - Все. Слушай, что я говорю. Ты мог помочь и  помог,  теперь  не  можешь,
значит, будешь только помехой. Не сопи и не отворачивайся к окну,  а  слушай
дальше. Я отправляю тебя не для того, чтобы избавиться, а  для  того,  чтобы
развязать себе руки, то есть не  беспокоиться  о  тебе  каждую  секунду.  Ты
большой и должен это понять.
   - А надолго? - тихо спросил он.
   - Как может быть надолго, когда скоро в школу? Несколько  дней.  От  силы
неделя. В конце концов, детям просто положено отдохнуть в лагере.
   - А меня туда возьмут?
   - Разумеется. Там работает Сашина мама. Имя у тебя останется  прежним,  а
фамилию тебе Саша придумает,  запомни  ее  и  не  путайся.  Саша,  его  надо
постричь наголо: он крашеный, волосы начнут отрастать, и  это  будет  смешно
выглядеть.
   - А лысым не смешно? - надулся Денис.
   - А лысым модно.
   - Что ему купить? - повернулся ко мне Саша, остановившись возле  вещевого
рынка.
   - Белье, спортивный костюм, ветровку, шорты, кеды. Лучше пойти мне.
   - Нет, сиди в машине, - сказал он. - Справимся, как считаешь, Денис?
   Тот хмуро кивнул. Я достала деньги, доллары не так давно мы  поменяли,  и
наличности оставалось приличное количество. Они ушли, а я  стала  терзаться.
На все денег не хватит, и подойти к этому вопросу  надо  серьезно,  то  есть
купить по-настоящему необходимое. Потом стало горько: ребенка так  в  лагерь
не собирают,  впопыхах,  со  знакомым  соседом.  Ничего  у  меня  толком  не
получается, и в лагере мо