нес к носу, тут я ударил  его  по
шее.  Парень свалился на ступени. Я подхватил канистру. Пока ребята вызывали
лифт, я затолкал парня под лестницу.
     - Быстро на верх.
     Мы на лифте подлетаем на третий этаж. Около двери  под  номером  14,  я
быстро  выковыриваю  ряд  плитки  с пола, а другие собирают из досок и балок
упор на дверь. Опорные клинья входят в бороздку пола.
     - Дядя, а что вы делаете?
     Рядом с нами стоит мальчик.
     - Будем красить потолки и стены.
     - А почему так косо стоят доски?
     - Тоже мне распочемукался. Миша, проводи его вниз, пусть нам не мешает.
     Миша уводит парня. Мы ножами протыкаем  канистры.  Масло  льется  перед
дверью и по ступенькам вниз.
     - Уходим.
     Внизу  Миша  все  разговаривает  с  мальчишкой. Делаем ему знак рукой и
переходим улицу. Милиция и охрана спокойно пропускают нас. Напротив дома 17,
стоит дом 14. Мы входим в  парадную  и  закрываем  дверь  на  доску.  Быстро
проносимся  на  третий  этаж.  Здесь лифта нет. У подоконника третьего этажа
стоит Игорь с разложенными гранатометами и ракетницами.
     - С Богом.
     Открываем окно и первым в окно напротив, из гранатомета стреляю я.  Тут
же  уступаю  место  следующему. Он стреляет в следующее окно. Третий палит в
третье, теперь операция повторяется с ракетницами. Я вижу след моей ракеты в
дымном окне на против.
     - Уходим.
     В это время по плану, грузовик во дворе дома 14 затыкает подворотню,  а
фургоны перекрывают улицу с двух сторон. Шофера с машин сбежали...
     Мы  вылетаем  через черный ход, связанный с парадной во двор, а от туда
проходным двором выскакиваем на соседнюю улицу. Там три легковых машины ждут
нас.

     Опять город гудит. Газеты сообщают о гибели директора банка Каргаполова
В.С. и его семьи: жены и сына. Погибло три телохранителя.  Мальчик-свидетель
везде дает показания.

     В  дежурке у Игоря сидит небритый директор акционерного общества. В его
руках портфель.
     - Меня прислали рассчитаться с вами.  Вот  ваши  деньги.  Получайте  по
10000  тысяч  баксов,  а  это  60000  баксов  для  ваших  людей. Я что бы не
светиться выдавать им не буду, сами раздадите.
     - Подполковник Миронов, просит вашего шефа перевода в район.
     - Я передам. А сейчас, прощайте.

     - Как ваш браслет?- спрашивает Полянский, приглашая зайти нас с Надей в
свой кабинет.
     - Еще не свалился.
     - А я так заинтересовался им, что последнее время  только  и  занимаюсь
сбором  сведений  и перепиской с видными учеными. Вы садитесь, я вам кое-что
покажу. Как только вы от меня ушли в последний раз, я  еще  раз  внимательно
проштудировал  литературу. Нашел статью о скорпионах, выпущенную где-то в 52
году, египтологом Фарзи.  Он  в  нескольких  журналах  написал  о  некоторых
исторических   фактах,  которые  почему-то  упустило  последующее  поколение
историков. Раньше  не  только  у  египтян,  но  и  у  племен,  обитающих  за
египетскими  границами  было поклонение животными некоторым видам насекомых:
козам, быкам, баранам, жукам и другим. Даже богов изображали  в  виде  голов
кого-нибудь из них. Оказывается было поклонение и скорпионам. Особенно много
поклонников  было у жителей пустынь, что и естественно, там их было полно. С
приходом  завоевателей  египтян,  началась  борьба  за  влияние  над   этими
религиями.  Египтяне  хотели  чтобы их культы были основными и стали теснить
или уничтожать другие. Так началась  борьба  между  скорпионопоклонниками  и
жрецами  бога  Ра.  Но  оказалось, что не так-то просто выкорчевать из голов
поклонников скорпионов их веру в него. Начались войны, бесконечные стычки  и
тогда  жрецы  решили  создать  в  своих захваченных провинциях, как бы секту
борцов за чистоту религии и придумали ей знак.
     - Так этот знак- рассеченный скорпион,- подсказала Надя.
     - Да этот знак- рассеченный скорпион. Эта секта  фанатиков,  которые  и
устраивали  с  помощью  местных  правителей  резню  мирного населения. Секта
сделала свое  дело,  уничтожила  скорпионопоклонников,  но  после  этого  не
развалилась,  а стала тайным отрядом и послушным орудием в руках жрецов бога
Ра. Сколько крови было пущено, не  перечесть.  Но  вернемся  к  браслету.  Я
узнал,  что  историк  Фарзи  умер и тогда обратился к своему другу служителю
Каирского музея доктору Маруди с просьбой, выяснить, что-либо о  браслете  и
рассказал  ему  всю  историю  с  тобой, Саша. Его очень поразило услышанное,
особенно то, что браслет раскрылся и он тоже начал свои поиски. И  вот,  что
он недавно мне рассказал по телефону:
     "Лет  десять  назад недалеко от города Сохаг нашли развалины храма бога
Ра. Вроде  он  ничем  не  примечателен.  Развалины  как  развалины,  но  там
обнаружили  подземелье,  где  на двух больших гранитных плитах выбит в круге
рассеченный скорпион. Сначала ученые пытались привязать его к  строительству
храма, но потом отказались от этой теории". Доктор Маруди еще раз просмотрит
материалы и возможно съездит в ближайшее время в город Сохаг.
     - Это  конечно интересно,- говорю я,- но не придется ли мне быть вечным
пленником браслета?
     - А что, он вам мешает? Может у вас сыпь на коже от  него  или  он  вам
трет?
     - Нет.
     - Ну  и носите на здоровье. Что будет новенького по истории браслета, я
вам сообщу. Вас ведь тоже интересует эта проблема?
     - Интересует.
     Мы с Надей попрощались с академиком

     Дни проходят спокойно.  На  работе  никто  не  дергает  и  не  трогает.
Вечерами я с Надей болтаюсь по дискотекам или в кино.

     Но однажды нас с Игорем вызвал подполковник Миронов.
     - Все  ребята,  вам  придется  опять  менять службу. Идет реорганизация
структуры охраны. Наш отдел ликвидируют и  всех  переводят  на  новое  место
службы.
     - Вас тоже переводят.
     - Да.-  подполковник  улыбается.- В район. Можете поздравить меня. Меня
повысили, присвоили звание полковника.
     - Поздравляем.
     - Вас тоже можно поздравить. Вам, товарищ лейтенант, присвоено  звание,
старший  лейтенант,  а вам,- он обратился ко мне,- старший сержант. Поступил
приказ перевести всех вас на прежнее место службы.
     - А как же все наши клиенты?- спросил Игорь.
     - Они на общих основаниях переводятся под охрану нашей службы.
     Мы с Игорем выходим от Миронова и он с грустью пожимает мне руку.
     - Нас разбрасывают по всем отделам города. Вот как боятся нас.
     - Ничего, мы будем держать друг с другом связь и если надо,  придем  на
помощь друг другу.

     Опять  я  на  старом  месте.  Майор  и  начальник отдела с кислой рожей
принимали меня. Горелов еще больше потолстел. У него новый напарник, по  его
разговору  и  выходкам,  явный уголовник. Мне уже как старшему сержанту тоже
дали в напарники коренастого парнишку,  только  что  демобилизовавшегося  из
армии.

     Снова тревога. Из комнаты начальника выскакивает капитан.
     - Вы,-  он тыкает в нас пальцами,- поедете на Курный переулок. Возьмите
ключи в пультовой. Горелов, у нас другой адрес. Я еду с вами.
     Мы едем с шофером и тот удивляется.
     - Я знаю этот переулок. В нем только два дома. По-моему там такие нищие
дома, что даже под охрану их ставить нечего.
     - Однако, вот ключи.
     - Странно это.
     Мы подъезжаем к дому и я с напарником бегу по лестнице.
     - Сержант, вон они,- кричит мне напарник.
     На лестнице слышен слабый бег каблуков. На втором этаже,  двери  нужной
нам квартиры приоткрыты.
     - Коля,  проверь  квартиру,  если никого нет, беги к тому дому перекрой
парадную. Стреляй в случае чего.
     Я бегу по лестнице и чуть не врезаюсь в чердачную дверь. Она закрыта на
палку с той стороны. Вышибаю дверь и тут же грохот выстрелов гулко раздается
под железом  перекрытий.  Перед  глазами  развешенное  белье.  Я  прыгаю  за
простыню   и   стреляю  веером  три  раза.  Где-то  впереди  грохает  дверь.
Проскакиваю несколько простыней и  вижу  прижавшуюся  к  бойлеру  женщину  с
сумкой. Я подскакиваю к ней, хватаю за руку и приковываю наручником к первой
попавшейся  трубе. Бегу дальше. Вот и другая площадка лестницы и опять выход
на чердак другого  дома.  Дверь  приоткрыта.  Влетаю  в  дверь  им  чуть  не
сталкиваюсь с двумя парнями у одного в вытянутой руке пистолет.
     - Брось оружие, сержант,- с отчаянием говорит он.
     - На.
     Я бросаю ему как бумеранг свой пистолет. Что бы его поймать он задирает
ствол своего оружия и пока приходит в себя, моя рука на взмахе опускается на
его кисть.
     - А...А...,- вопит он.
     Пистолеты  летят  на  пыльный  пол, а руки парня висят как тряпки. Пора
занятья вторым, но тот сам поспешно бросил финку к валяющемуся оружию.  Свет
от слуховых окон падает на парней и я вижу, что-то знакомое в их лицах. Один
из них тоже всматривается в меня и вздрагивает.
     - Узнал?
     - Я сдаюсь. Я ничего тебе не сделал. Только не трогай меня.
     Теперь одного узнал окончательно. Он один из тех трех, которые пытались
поджечь мастерскую.
     - Где бросил шмотки?
     - У нас не было шмоток.
     - Ты  вроде  хотел,  что  бы  я  тебя  не трогал, но придется. Вспомни,
мастерскую, на которую вы напали.
     - Сумки там,- поспешно отвечает он,- на том чердаке.
     - Пошли.
     Я подбираю оружие, финку и толкаю их вперед. Тот, с перебитыми  руками,
идет  как  во  сне. Другой с искаженным от страха лицом, ведет нас на другой
чердак. Мы подходим к бойлеру. Женщина ожила и теперь  с  яростью  лупит  по
трубе, пытаясь освободиться от наручников.
     - Где?
     - Вон,- парень показывает за бойлер.
     - Доставай.
     Он залезает в угол крыши долго там копается.
     - Ну, сученок, я тебя прирежу,- визжит женщина.
     Парень   появляется   с   двумя  сумками.  Из-за  простыней  появляется
запыхавшаяся рожа напарника.
     - Сержант, все в порядке?
     - Надень наручники на того, а даму отсоедини  от  трубы  и  тоже  одень
браслеты.
     Женщина  во  всю кроет матом и когда напарник пытается заковать ей руку
начинает царапаться. Мне это надоедает и я прошу.
     - Дай ей по морде. Пусть замолчит.
     Мат мгновенно обрывается. Мы нагружаем на задержанных сумки  и  идем  к
брошенной полуоткрытой квартире.

     То,  что  я  увидел  там,  не  подается  описанию. Это не квартира, это
лаборатория. Везде валяются мешки. На большом лабораторном столе,  несколько
аналитических   весов   и  сотни  полиэтиленовых  пакетиков,  забитых  белым
порошком. Я заглядываю в сумки задержанных и вижу тоже эти пакетики.
     - Да, ребята, вам неповезло. Теперь  неизвестные  друзья  открутят  вам
головы.
     Набираю номер телефона Миронова и докладываю ему обстановку.

     Через  пол  часа  дом  забит милицией и какими-то личностями. Полковник
отводит меня в сторону.
     - Ты свое дело сделал, возвращайся назад.
     - Одного не пойму. Как они, имея наркотик,  так  неосторожно  поставили
дверь на сигнализацию.
     - Все они сделали правильно. От своих и поставили. Неужели, ты думаешь,
что этот,  захваченный  нами,  наркотик  уничтожат? Нет конечно, он к своему
владельцу и вернется. Эти ребята все рассчитали.
     - Вы хотите сказать, что вся милиция...
     - А ты что, не такой же. Разве не  твоими  руками  сделан  переворот  в
уголовном  мире?  Не  ты ли поставил нового мафиози в этот район? Так что не
делай наивные глаза, а тихо убирайся в свое отделение и помалкивай обо всем.

     Мы  возвращаемся  в  отделение.  Приезжает  Горелов.  Они  с  капитаном
затаскивают в кабинет начальника баулы и ящики. Ничего здесь не изменилось.

     Академик сам дозвонился до меня.
     - Саша, только что прислали из Египта посылку.
     - По почте?- удивился я.
     - Нет,  что  ты.  Если  бы  по почте, она до меня не дошла. Привез один
человек. Я сделал перевод. Найди Надю и приезжай скорей.

     Мы сидим с Надей в креслах и слушаем ученого.
     - Нам, многоуважаемый доктор Маруди, прислал расшифрованные письмена из
храмов сохранившихся в Намибийской пустыне. Вот их краткий перевод:
     "Царь Эфиопии  Намури  Шикан  был  одним  из  верных  служителей  секты
рассеченного скорпиона. Однажды ему прислали необычный подарок. Воины отбили
у  скорпионопоклонников  чудную  отливку  этого  насекомого.  Из  блестящего
металла, где-то сантиметров 30, фигурка нахально смотрела,  задрав  страшный
хвост.  Царь  приказал расплавить этого скорпиона и отлить тяжелый массивный
боевой браслет  на  правую  руку.  Как  не  пытались  мастера  того  времени
расплавить   фигурку,  им  это  не  удалось.  Тогда  явился  к  царю  колдун
могущественного племени  Нау,  расположенного  в  начале  рождения  Нила,  и
предложил  свои  услуги.  Царь  дал  согласие.  И вот, сделав большую печь и
заложив туда много черного камня, привезенного  морем  от  Больших  каменных
столбов,  колдун  сумел  растопить  металл  и  вылить его в форму. Три самых
сильных раба были убиты и в их крови закалили необычный браслет.  Долго  его
полировали и после нанесения рисунка, послали жрецами бога Ра в Египет."
     Дальше,  ни один жрец не мог одеть этот браслет, пока в руках одного из
них, он вдруг не развалился. Этот жрец стал верховным жрецом бога Ра.  После
его  смерти долго искали кандидата, который наденет роковой браслет. И когда
действительно он  раскрылся  в  руках  одного  из  жрецов,  тот  стал  самым
могущественным  жрецом  Египта.  После  смерти  жреца,  браслет среди других
сокровищ оставили в его усыпальнице. Потом  время  стерло  судьбу  браслета.
Наверно  его  выкрали грабители и он пошел путешествовал по Европе и наконец
попал к нам.
     - Почему же браслет не передали следующему жрецу?
     - Мне кажется, просто не нашли того,  у  кого  он  может  раскрыться  в
руках.  А  так  как  там были свои интриги и борьба за власть, то решили его
похоронить, вместе с бывшим владельцем. Кстати,  к  тебе  пришло  письмо  от
департамента древностей Египта...
     - Мне? Почему мне?
     - Мы написали им о твоей истории с браслетом
     Полянский протягивает мне конверт.
     - Здесь написано по английски, Надя тебе переведет.
     Я  передаю  письмо  Наде.  Она  его  надрывает и долго молчит, вникая в
содержание письма.
     - Они тебе предлагают сделку. Ты продашь  свое  тело,  а  они  заплатят
бешенные деньги.
     - Чего?
     - Это надо понимать так,- говорит Полянский.- Составляется контракт, по
которому,  после  вашей  смерти,  тело передается департаменту древности для
дальнейшего изучения.
     - Я не хочу умирать.
     - И не надо. Живите долго.
     - Здесь стоит сумма, миллион долларов,- говорит Надя.
     - Сколько?
     - Миллион.
     - И мне его выдадут соазу после заключения контракта?
     - Конечно.

     Я уже не мог больше работать в  милиции  и  подал  рапорт,  чтобы  меня
уволили.
     По   указанию  сверху,  меня  увольняли  с  радостью.  Быстро  оформили
документы и выперли за дверь. Я позвонил Игорю и предложил встретиться.

     - Да... Тяжелехонько мне теперь будет. Не дай  бог,  если  новый  глава
мафии будет мстить, тогда без твоей поддержки- конец.
     - Игорь, новый, это тот самый, что обещал нам помощь?
     - Он.
     - Как его фамилия?
     Игорь мнется, но потом говорит.
     - Есть  такой  член  совета  директоров  АО  "Промгаз"  Симонов Георгий
Григорьевич. Куда ты теперь намылился?
     - Незнаю.
     - Может тебе уехать за границу?
     - Нет. Я найду где-нибуть другую работу. Может в другом городе.
     - Все же лучше уезжай за границу и не возвращайся сюда. Поверь, ты  там
будешь  в большей безопасности, чем здесь. Нам все равно не простят убийство
главаря. Этот мир так жесток и трудно изменяем, что лет  на  сто  ничего  не
измениться.  Убьем  одну  нечисть,  придет другая. Разве переведутся все эти
Гореловы, Мироновы. Хоть Дзержинский и был подлец, но его мысль, о том,  что
служить народу надо с чистыми руками, по моему самая главная.
     - Игорь, но не может же быть так все плохо?
     - Может.  Представляешь,  у нас громадная информация обо всех, известно
все. Кто мафиози, какие у него помощники, сколько они убили, ограбили, но  в
нашей  системе  с  нашими  законами, мы их взять не можем. Нужно менять все.
Законы, правительство, начальство. Нашу милицию надо разогнать, почистить, а
потом собрать уже по новой.
     - Игорь, у тебя очень плохое настроение.  Поклянись,  что  если  что-то
произойдет, ты меня найдешь. Я буду передовать тебе адреса, куда переду.
     - Ладно, найду,- устало обещает он.
     Мы обнялись и я отправился к Наде.

     Она сразу же спросила меня.
     - Что же ты им ответил?
     - Пока ничего. Я решил спросить у тебя. Что ты мне посоветуешь?
     - Поезжай в Египет, они тебя ждут.
     - А ты?
     - Я остаюсь. Не меня приглашали, а тебя.
     - Тогда я не поеду.
     - Не дури. Ты же не останешься там на совсем. Ты вернешься ко мне?
     - Вернусь.
     - Поезжай.
     Я целую ее, потом еще и еще...

     В  таможне  долго  не могли поверить, что браслет не снимается. Они его
долго щупали, ковыряли, наконец сжалились и отпустили.
     - Только привези его назад.
     - Я не шучу, теперь он со мной до конца жизни.

     В Каире сумашедшая  жизнь.  В  департаменте  древностей  меня  встретил
доктор Маурди. Переводчик тараторил.
     - Господин  Ковров,  у  вас  большая программа. Сегодня беседа с нашими
специалистами, оформление договора, завтра Каирский музей, а  после  завтра,
поездка в город Сохаг. Вы как... согласны?
     - Доктор, я ничего против не имею.
     Маурди  улыбается  и  ведет  меня  по зданию. Он доводит до двери 318 и
заталкивает в нее. В  комнате,  забитой  приборами  и  оборудованием,  сидит
несколько человек в халатах.
     - Пусть  они  вас  осмотрят.  В  договоре должно быть оговорено в каком
состоянии вы находитесь.
     - Раздевайтесь до пояса,- переводит переводчик просьбу  старого  врача,
старшего над всеми.
     Я  снимаю рубаху и вижу с каким любопытством и восторгом все смотрят на
мою руку. Доктор Мауди нежно проводит ладонью по браслету.
     - Это он...
     Меня начинают прослушивать,  щупать,  подключать  к  разным  агрегатам,
снимая  десятки  метров  бумажной  ленты.  Только через два часа, мы с Мауди
могли пойти на заседание совета, где я должен подписать контракт.

     - Господа, я хочу представить вам господина Коврова.
     Я  киваю  головой.  За  большим  круглым  столом  восемь  человек.  Они
дружелюбно отвечают кивками и голосами.
     - Господа, комиссия признала достоверность наличия браслета и факт, что
снять  его  с  руки не возможно,- переводчик говорит синхронно не сбиваясь с
речи.- Доктор Реди, зафиксировал повышенную  активность  господина  Коврова.
Доктор рекомендует, все его биоотклонения необходимо проверять и исследовать
ежегодно и просит внести это в контракт. Как ваше мнение, господа?
     Господа  послушно закивали головами, послышались возгласы, по интонации
я  понял,  что  они  согласны.  Приносят  контракт  и  юристы  начинают  мне
объяснять,  что  мне  нельзя,  что  можно.  Нельзя пытаться снимать браслет,
нельзя делать всякие хирургические операции без  ведома  Каирской  комиссии,
необходимо предупреждать комиссию, где поселился, куда поехал и много всяких
пунктов, которые в принципе не мешали нормально жить.
     - Господин Ковров, вы согласны? - спрашивает меня доктор Мауди.
     - Прошу  одну поправочку. Раз появился пункт о ежегодном приезде в Каир
на обследование, то все расходы должна брать на себя египетская сторона.
     Я  понял,  что  возражений  и  на  этот  пункт  не  было  и  через  час
перепечатанный  контракт  был  подписан.  Отныне я стал богатым человеком, с
миллионом долларов в Каирском национальном банке.

     В Каирский музей так сходить и не успел. В отель,  где  я  расположился
пришла  телеграмма,  что с Николаем произошло несчастье. Предупредив доктора
Мауди, я срочно заказал билеты на самолет обратно в Россию.

     Николая похоронили. Я