.. Под впечатлением того дня Кольтер каждый
раз, как только речь заходила о кражах, видел перед собой полные ужаса
глаза Жукова. Видел - и все-таки шел.
   В дверь кто-то постучал. Тихо, осторожно, три раза подряд. Культяпа с
неменьшей осторожностью снял крюк с двери, приоткрыл ее. Из темного
коридора шагнул в комнату Мишка Юматов.
   Заблоцкий важно вынул из нагрудного кармана френча часы. Молча
посмотрел на циферблат. В компании своих подчиненных он любил, прежде чем
что-нибудь сказать, произвести на собеседника психологическое воздействие.
Медленно опуская в карман часы и не поворачивая в сторону Юматова головы,
он сказал:
   - Можешь идти, Швед, туда, откуда пришел. Мне таких фраеров не нужно!
   - Да я вот только во дворе немножко задержался.
   Мотыля встретил, а он начал расписывать, как они сегодня на Садовой
чуть не погорели. Косточку схватили легавые, а тут фиксатый шум поднял...
   - Хватит! - властно прервал Одессит. - Учти: если и завтра опоздаешь,
то пеняй на себя. Чоха там не встречал?
   Швед пожал плечами, с укором посмотрел на Римуса и Культяпу: "Что это
мы позволяем какому-то чужаку покрикивать на себя?" Но друзья его не
поддержали.
   Вскоре пришел и пятый компаньон. Среднего роста широкоплечий детина с
бычьей шеей остановился посреди комнаты. Медленно ворочая массивной
челюстью, заговорил:
   - Привет, соколики!
   Даже видавший виды Одессит не рискнул сделать ему замечание.
   - На автомобиле? - спросил Культяпа.
   - На своих двоих, - в тон ему ответил Чох, все еще присматриваясь к
незнакомой убогой обстановке в комнате. И, видя недоумение на лице
Одессита, разъяснил:- Заранее на прикол поставил. Сказал начальнику, что
мотор барахлит. А завтра "отремонтирую" и обкаточку по городу сделаю. У
меня, брат, все обдумано.
   - Недурная мысль, - одобрил Одессит. - Теперь можно поговорить и о
завтрашнем деле...
   В одиннадцать часов дня на Большой Пушкарской остановилась грузовая
машина. Борта ее до такой степени были забрызганы грязью, что прочитать
номер, особенно во время движения, было трудно. В кабине сидели двое - Чох
и Кольтер: заранее было решено, что они должны держаться вместе. Культяпа
не имел прав на вождение автомобиля, но был шофером. Если во время
операции С Чеховым что-нибудь случится, он должен будет заменить его. Иван
Заблоцкий и сам неплохо водил машину, но по своим соображениям держал это
в секрете от компаньонов.
   Дверца кабины раскрылась. Медленно, как медведь из берлоги, оттуда
вылез неуклюжий Чохов. Он открыл капот, вооружился небольшим ключом и стал
потихоньку постукивать им по блоку, хотя мотор был в полной исправности.
За этим безобидным занятием и застал Одессит первого шофера. Второй с
равнодушным видом сидел в кабине, покуривал папиросу и пускал в потолок
голубые колечки дыма. Заблоцкий поздоровался, для видимости сунул свое
холеное лицо под капот, что-то шепнул Чоху. Затем, обращаясь к Кольтеру,
велел сходить в банк, чтобы ознакомиться с расположением помещения.
   Пока все шло по плану. Налет рассчитывали произвести в обеденный
перерыв.


                                     8

   Татьяна Павловна Долгополова, или просто Танечка, как ее звали все
сотрудники банка, была не в духе. Неприятности преследовали ее с самого
начала дня. Еще утром дома на кухне ее незаслуженно оскорбила соседка.
   Из-за этого Танечка плохо позавтракала. Ушла на работу полуголодная. На
улице ее поджидала новая беда: Таня поскользнулась, упала и больно ушибла
ногу. В отделение банка пришла прихрамывая.
   Согласно инструкции она проверила сигнализацию.
   При нажатии кнопки контрольная лампочка не вспыхнула, как обычно,
красным светом. Значит, сигнализация была повреждена. Танечка немедленно
сообщила об этом по инстанции. Но угрюмая физиономия директора осталась
равнодушной,
   - Это для меня не новость. Необходимо вызвать мастера... Лишние
расходы, - забрюзжал он, уставившись на молодую сотрудницу.
   Девушка поняла, что вся ответственность за исправность сигнализации
возглагается на нее, но за неимением времени решила отложить вызов мастера
до обеда.
   За работой время летит незаметно. Клиенты, на ходу читая бумаги,
суетливо подходят к нужным окошкам, изредка ворчат на контролеров, роются
в своих портфелях и сумках. Но что это? На глаза Танечке уже в который раз
попадаются два типа в лохматых шапках с опущенными ушами. Они не сдают и
не получают денег.
   Держатся порознь. Делают вид, что зашли в зал погреться.
   Один раз Танечка, почувствовав на себе чей-то внимательный взгляд,
подняла глаза. Тип в лохматой шапке пристально смотрел в окошечко прямо на
нее. Когда их взгляды встретились, парень сразу же опустил голову и
направился к выходу. Следом за ним двинулся второй.
   Ее тревога усилилась. Она занервничала, сбилась со счета. Кончилось
тем, что Танечка, не решаясь вторично беспокоить своего ворчливого
директора, позвонила дежурному по городу и поделилась с ним своими
подозрениями.
   Инспектор уголовного розыска внимательно ее выслушал, попросил
подождать минутку, видимо, с кем-то советуясь.
   - Хорошо. Вышлю к вам... - Тут он задумался, кого высылать - одного
человека или группу. Наконец сказал неуверенно: - ..людей.
   На этом разговор и закончился.
   Из банка Культяпа и Швед вернулись вместе. Сияющие, подошли к машине.
Но, увидев нахмуренные брови Одессита, постарались придать своим лицам
озабоченный вид.
   - Вы что же, и там вместе были? - сурово спросил Заблоцкий.
   - А что тут особенного? - удивился Культяпа.
   - Нас никто не заметил, - поспешно заверил Швед.
   - Ослы! Ох и ослы! - возмущался Заблоцкий. - Ну кто ж так работает?!
Форменные идиоты...
   Провинившиеся стояли с покорным видом, молча и терпеливо выслушивая
ругань Одессита. Когда ему надоело поучать проштрафившихся компаньонов, он
полез в карман. Превосходные часы фирмы "Павел Буре" всегда успокаивающе
действовали на Забдоцкого.
   - Давай жми на свое место, - приглушенным голосом приказал он Чехову. -
Мотор не глуши. К подъезду подкатишь по моему сигналу, как договорились,
понял?
   - Чего ж не понять. Все ясно как божий день, - подчеркнуто беспечно
отозвался Чохов, нажимая на педаль газа.
   Когда фырчащий грузовик тронулся с места, Одессит с надеждой глянул
вслед ему. Сунул в рот папиросу, угостил товарищей. Все трое заметно
волновались, но никто не хотел сознаваться в этом. И когда машина скрылась
за углом, Одессит поправил фуражку, выплюнул изо рта дымящуюся папиросу.
   - Ну, как говорится, с богом! - уже вполне миролюбиво заговорил он. -
Только чур не трусить! Своей рукой прикончу!
   И первым зашагал в сторону проспекта Карла Либкнехта. Кольтер и Швед,
подражая спокойным движениям главаря, молча устремились за ним. Когда до
отделения банка оставалось пройти совсем немного, из галантерейного
магазина незаметно вынырнул Женька Крестик.
   - Неудача! - зашептал он на ухо Одесситу.
   - Что такое?
   - Они закрыли дверь не на замок, а на задвижку изнутри.
   - Не паникуй. Учти: Ванька Одессит никогда не останавливается на
полдороге. Ты об этом должен знать, - высокомерно заявил Заблоцкий,
продолжая шагать вперед.
   Отделение банка закрылось на обед. Опустел зал.
   Часть служащих ушла домой или в столовую. Танечка, никому, кроме
милиции, не выдавшая своих подозрений, развернула бумажный пакетик с
обедом: два постных пирожка и кусок сахару. Взяв кружку, она вышла из-за
перегородки, где лежали подготовленные для отправки тюки денег, и пошла в
подсобную комнату, надеясь достать чайку.
   Проходят по залу, Танечка увидела, что у входа в банк стоит стройный
молодой человек в армейской фуражке и длинной шинели и слегка барабанит
пальцами в стеклянную дверь. Ей вспомнился разговор с дежурным
инспектором. "Значит, не забыл, прислал человека", - подумала она
довольная. И, никому ничего не говоря, молча подошла к двери. Одной рукой
отодвинула железный засов.
   - Заходите, пожалуйста. Тут у нас, понимаете... - затараторила девушка,
обращаясь к Одесситу. И умолкла с широко раскрытыми глазами. Из-за выступа
вышли еще трое. Двоих она узнала сразу. Это были те, в лохматых шапках.
Зубы доверчивой Танечки застучали мелкой дробью. Не в силах что-то
предпринять, она беспомощно прислонилась к стоне.
   Улыбка у Одессита кривая: он умел смеяться одной стороной рта. Сначала
он грубовато взял свою невольную союзницу двумя пальцами левой руки за
покрасневшую щеку.
   - Испугалась? Глупая, мы ведь охранять вас пришли, - заг.бворил он с
издевательской ноткой в голосе. По тону, каким было это сказано, она
поняла: "Молчи и по поднимай шума, иначе плохо будет".
   В подтверждение он вытащил из-за отворота шинели вороненый маузер с
тонким стволом. Все остальное произошло быстро. Заблоцкий, держа оружие в
правой руке, повел им, как регулировщик жезлом, в сторону зала.
   Трое его сообщников, выхватывая на ходу пистолеты, стремительно
ринулись в банк. Двое - прямо в кабину кассира, а один - в общую комнату
сотрудников.
   - А-а-а-и-и! - выдавила наконец из себя Танечка, закатывая глаза от
страха.
   - Помолчи, красуля! А то ненароком придушу, - зашипел Одессит. Левая
ладонь его закрыла рот насмерть перепуганной девушки.
   А в зале уже орудовали налетчики.
   - Ложись! - командовал Швед, загоняя в угол побледневших сотрудников
банка.
   О сопротивлении никто и не помышлял. Приказ вооруженного бандита бил
исполнен с поспешной покорностью.
   Как солдаты на плацу, служащие быстро ложились на грязный пол.
   - Лицо, лицо вниз! И руки за шею! - покрикивал Швед на пожилого мужчину
в старомодном костюметройке.
   В зал вошел Заблоцкий, подталкивая Танечку в спину дулом пистолета.
   При появлении главаря Швед бросился в кабину кассира помогать своим
товарищам. А Одессит, не спуская с прицела работников банка, подошел к
окну, открыл форточку и помахал носовым платком. Это был условный сигнал
для шофера. Через две минуты с мешками денег на плечах из банка вышли трое
налетчиков. Не обращая внимания на прохожих, они побросали добычу в кузов.
   Заблоцкий примкнул к ним последним.
   Темп ограбления был таким внезапным и быстрым, что после ухода
налетчиков поднявшиеся с пола служащие еще продолжали дожевывать пирожки и
бутерброды.
   Пожилая женщина-контролер оставалась неподвижно лежатъ. К ней подошли,
начали тормошить - она была в обмороке.
   - Доктора! - обрел дар речи мужчина, в костюме-тройке.
   - Милиция! - послышался женский голос.
   На улице тем временем торопливо профырчал мотор, и послышался шум
удаляющегося автомобиля.
   Когда Таня Долгополова добралась до директорского кабинета, чтобы
позвонить в милицию, телефон сказался испорченным.


                                       9

   Инспектор уголовного розыска Петр Прокофьевач Грачев особенно
настороженно отнесся к сообщению кассира банка с Петроградской стороны. По
опыту работы он знал, что чаще всего возникали трагедии именно там, где
предупреждения были лаконичны и немногословны, брошены вскользь. И,
наоборот, все кончалось благополучно там, где заявители настойчиво
убеждали, что с минуты на минуту ожидают нападения.
   О поступившем сигнале Грачев незамедлительно сообщил начальнику третьей
бригады уголовного розыска.
   - Как некстати, - поморщился начальник и тут же обратился к Грачеву: -
Как вы думаете, Петр Прокофьевич, не намерены же бандиты среди бела дня
напасть на банк?
   - Не знаю, не знаю, - дипломатично ответил дежурный.
   - Ладно, считай, что меры будут приняты. Что-нибудь выкрою.
   Многие сотрудники бригады были на срочных операционых заданиях.
Поступили сведения, что в этот день главарь грабительской шайки Митька
Сатана собирается посетить свою сожительницу на Гороховой улице. Этот
матерый преступник никогда не ходил один, поэтому в засаду было послано
шесть лучших работников угрозыска.
   Двое уехали на обыск к крупному валютчику, трое - в ювелирный магазин...
   В итоге начальник бригады имел при себе лишь трех сотрудников, которые
находились в управлении и вели допросы задержанных. Но все же выход был
найден. Для начала на Петроградскую уехал один человек - Саша Клементьев.
Задание он получил слишком общее. После информации о телефонном звонке
кассира начальник изложил ситуацию так: "Необходимо зайти в банк,
посмотреть, побеседовать с сотрудницей Татьяной Долгополовой.
   В случае обнаружения подозрительных лиц или еще чего немедленно
сообщить дежурному и в ближайшее отделение милиции. При необходимости
принять меры самому, соблюдая при этом осторожность".
   К основным событиям Клементьев опоздал, что, вероятно, спасло ему
жизнь. Операция Заблоцкого прошла без единого выстрела и жертв. Но жертвы
могли бы быть, если бы сотруднику уголовного розыска удалось приехать к
банку на одну минуту раньше.
   Издали увидев людей, впрыгнувших в автомобиль, отъезжающий в сторону
улицы Красных Зорь, Клементьев сразу почувствовал неладное. Как только он
переступил порог банка, то понял, что случилось. Саша выскочил на улицу и
не придумал в горячке ничего другого, как вскочить в подвернувшуюся
пролетку и поехать следом за автомобилем. Серый в яблоках длинноногий
рысак ходко пошел с места. Перед Троицким мостом пролетка смогла
приблизиться к машине метров ва тридцать. Клементьев успел даже хорошо
рассмотреть двух бандитов, сидевших в, низком кузове на мешках с деньгами.
Один из них, краснолицый, держал правую руку за пазухой, у второго
рукабыла прикрьгта полой пальто. Ясно, налетчики не помышляли отдать такую
крупную сумму денег и были готовы к защите.
   Пока Саша раздумывал, стрелять или не стрелять (по инструкции он не
имел права применять оружие на улице с оживленным движением), расстояние
между ним и машиной стало заметно увеличиваться. За мостом автомобиль с
грабителями свернул влево на набережную и сомчался вдоль решетки Летнего
сада.
   На Литейном проспекте Клементьев соскочил с прзлетки. Он видел, что
машина свернула вправо имепио здесь, против Литейного моста, и все еще
надеялся что-то сделать по горячим следам. Из книжного магазина oн
позвонил в управление. Грачев сказал, что они уже информированы об
ограблении банка и на Петроградскую выехал начальник третьей бригады с
группой. Тут же Петр Прокофьевич обещал, что учтет все переданные
Клементьевым данные о маршруте и приметах налетчиков и вышлет в район
Литейного помощь.
   Расспрашивая дворников, продавцов газет и прохожих о черной,
залепленной грязью машине, Саша Клементьев дошел до улицы Жуковского. Из
сопоставлений всех ответов он сделал вывод, что машина, похожая по
приметам на разыскиваемую, около часа назад свернула именно на эту улицу.
   Остановившись на углу Литейного проспекта и улицы Жуковского,
Клементьев обдумывал план дальнейших действий. В этот момент он заметил
приближающийся со стороны Невского фордик управления. Грачев чуть ли не на
ходу выскочил из кабины, торопливо подбежал к Саше:
   - Ну?
   - Убежали, сволочи, - начал Клементьев, с горечью поглядывая вдоль
улицы Жуковского. - Сюда уехали, вот киоскер видел... да и дворник
подтверждает. Что теперь делать? Ведь я их, гадов, в лицо видел! Ничего,
найдем.
   Никуда не денутся...
   За рулем машины уголовного розыска сидел шофер Андреевский. Из кузова
выскочил инспектор Красавин.
   После коротких переговоров решили продолжать поиски.
   Оперативное чутье подсказывало Грачеву, что искать нужно здесь. Не зря
бандиты свернули на более тихую улицу, тогда как прямо по Литейному ехать
было удобнее.
   У работников уголовного розыска есть пословица: "Не умеешь работать
головой, работай ногами". И если идешь по горячим следам, "работа ногами"
почти всегда дает отличные результаты. Уже начало смеркаться, когда Петр
Прокофьевич, изучая запутанные дворы одного квартала, заметил на снегу
свежие следы колес автомобиля. Это насторожило его. Грачев осмотрелся
вокруг. Поблизости никого не было. Тут он заметил, что из прачечной через
открытую дверь вьются клубы пара. Вскоре оттуда вышла женщина. Утирая
платком вспотевшее лицо, она с любопытством стала рассматривать
незнакомого человека.
   - Скажите, вы здесь во дворе не видели машину? - спросил Грачев.
   - Не видела, но слышала, - ответила прачка. - С час назад. А зачем вам
машина?
   К такому вопросу Петр Прокофьевич не был подготовлен. Но выкручиваться
требовалось немедленно.
   - Дрова у вас продаются... Вот я договаривался с шофером...
   - Это из семьдесят третьей квартиры, которые уезжают? - переспросила
женщина.
   - Может быть. Договаривался шофер, мне только адрес дали.
   - Не видела. Раз договорились, значит, приодет, - уже без особого
интереса отвечала женщина.
   Грачев не рискнул расспрашивать у нее, кто еще мог приезжать в их двор
на машине или к кому могли приезжать.
   Его радовало главное: нить поисков пока не выпущена из рук.
   Во втором дворе того же дома он увидел сгорбленного, бедно одетого
старика. От нечего делать дед ковырял суковатой палкой в снегу,
посматривая по сторонам. Ему явно не хватало собеседника. При виде Грачева
он повернулся к нему, однако напускная суровость на лице незнакомца
помещала старику вступить в разговор первым.
   Петр Прокофьович решил сам начать беседу.
   - Отдыхаем, папаша?
   - Отдыхаем, сынок, отдыхаем. Мы уже свое отработали, такое наше дело
стариковское. Ходи - отдыхай, сиди - отдыхал, лежи - отдыхай, О-хо-хо,
грехи наши тяжкие...
   - Я думаю, вы свои грехи замолили в церкви. Чего вам бояться? А молодые
у вас богатеют, вот на машинах домой Приезжают, - закинул-удочку Грачев.
   - Во, во. Я и говорю, богатеют, - подхватил старик. - А машина - это к
Женьта Крестику дружки приезжают.
   Сам Женька, - дед перешел на шепот, - первостатейный жулик и пооратимов
по себе подбирает: мазурик на мазурике...
   - Папаша, я из уголовного розыска. Мне бы с вамя переговорить в
помещении, наедине, - перешел на официальный тон Грачев. И тут чего-то не
учел инспектор.
   Старика слЪвно подменили.
   - А-а... Что ж со мной говорить, - начал он, заикаясь. - Я ить ничего
не знаю, я т-так, ради слова...
   - В какай квартире живет Крестик?
   - Фатера вторая, на том дворе, - пятясь от Грачева, закончил старик.
   - Ладно, иди. Да держи язык за зубами, - тихо предупредил инспектор.
   Деда как ветром сдуло.
   На какую-то долю секунды Грачев взял под сомнение честность старика, но
затем подумал, что вряд ли тот будет выходить из дому в течение
сегодняшнего вечера...
   Для обсуждения дальнейших действии группа собралась в тесной парадной
соседнего дома. Пока принимали решение, шофер Андреевский вызвался узнать,
на кикой лестнице и каком этаже расположена -вторая квартира.
   - Давай жми. Да смотри в оба, - напутствовал его Грачев.
   Андреевский уже зашел под арку, когда в темноте скрипнула дверь. Обычно
в старых домах из подворотни двери ведут в дворницкую. Шофер повернул лицо
вправо, па звук захлопнувшейся двери, и остановился как вкопанный: прямо
перед ним стояли два человека, внешность которых всю дорогу описывал
инспектор Грачев. Один из них был в длинной шинели, высокого роста, с
усиками.
   Другой - низенький, одетый во все черное. Шофер попятился к свету. Люди
шли на него вплотную. Оказавшись па тротуаре, он увидел, что из парадной,
где остались работники уголовного розыска, кто-то вышел. Андреевский узнал
долговязую, немного сутулую фигуру Красавина и призывно махнул левой
рукой, а правую опустил в карман за наганом.
   - Руки вверх! - закричал Андреевский, рассчитывая не выпустить двух
бандитов со двора. Но он опоздал. Haган как назло зацепился курком и
мушкой за мягкую материю кармана. А высокий бандит был перед ним. Он
выбросил вперед руку с маузером. Из черного дула вырвался ослепительно
желтый сноп огня. Выстрела шофер уже не услышал. Кто-то невидимый сжал
грудь гигантским прессом. Ноги подогнулись. Дом начал быстро
переворачиваться вниз крышей, заплясали деревья в сквере.
   Разинутым ртом Андреевский пытался захватить побольше воз