натно
                       Не только в деле ратном.
                       Из тайных страхов и тревог
                       Так ловко сплел он свой силок.
                       Что в мрачном Кэрисбруке
                       Карл сам отдался в руки.
                       Но венценосный лицедей
                       Был тверд в час гибели своей.
                       Не зря вкруг эшафота
                       Рукоплескали роты.
                       На тех мостках он ничего
                       Не сделал, что могло б его
                       Унизить - лишь блистали
                       Глаза острее стали.
                       Он в гневе не пенял богам,
                       Что гибнет без вины, и сам,
                       Как на постель, без страха
                       Возлег главой на плаху.
                       И мир увидел наконец,
                       Что правит меч, а не венец.
                       Так зодчие толпою
                       Пред страшною главою
                       С холма бежали прочь, и Рим
                       Надменным разумом своим
                       Счел знамение это
                       Счастливою приметой.
                       И вот теперь посрамлены
                       Ирландцы лишь за год войны
                       (Удаче нет предела,
                       Коль мастер знает дело).
                       Ирландцам прежде, чем другим,
                       Пристало петь герою гимн
                       И подтвердить без лести,
                       Что добр он к ним и честен.
                       Пускай рука его сильна -
                       Она республике верна,
                       И все его правленье -
                       Пример повиновенья.
                       Палате общин преподнес
                       Страну он, как арендный взнос,
                       И славою своею
                       Он делится лишь с нею.
                       Свой меч и все, что им обрел,
                       Готов он обществу в подол
                       Сложить. Так ловчий сокол,
                       Над жертвой взмыв высоко,
                       Ее разит. Но, приручен,
                       Уже не алчет крови он,
                       А в ближний лес стремится,
                       Где ждет сокольник птицу.
                       И я теперь спросить хочу:
                       Что нынче нам не по плечу,
                       Когда сама победа
                       Летит за ним по следу?
                       И днесь его трепещет галл,
                       Как Цезаря он трепетал.
                       И Риму впору стало
                       Припомнить Ганнибала.
                       Предатель Пикт в ночи и днем
                       Напрасно молится о том,
                       Дрожа под пледом в страхе,
                       Чтоб с ним избегнуть драки.
                       Добро, когда в лесную сень
                       Шотландский скроется олень
                       И промахнется злая
                       Английских гончих стая.
                       Но ты, войны и славы сын,
                       Шагай вперед, как исполин,
                       И свой клинок надежный
                       Не прячь до срока в ножны.
                       Пусть блещет сталь его сквозь ночь
                       И злобных духов гонит прочь.
                       Коль власть мечом добыта.
                       То меч ей и защита.

                       Перевод М. И. Фрейдкина


ПЕСНЯ КОСАРЯ

                      Мой разум был вместить готов
                      Все краски луговых цветов,
                      Мои мечты еще светлей
                      Казались в зеркале полей.
                      Но Джулиана лишь пришла -
                 Мой ум, как я - траву, на гибель обрекла.

                      От скорби таю столько дней,
                      Луга ж - все ярче, все пышней,
                      И все полянки до одной
                      Лежат в цветах передо мной,
                      А Джулиана лишь пришла -
                 Мой ум, как я - траву, на гибель обрекла.

                      Поля, у вас коварный нрав:
                      Вы, дружбу верную предав,
                      Цветете, май встречая свой,
                      Я ж - гибну, попранный стопой!
                      Ведь Джулиана лишь пришла,
                 Мой ум, как я - траву, на гибель обрекла.

                      Смогу ль безжалостных простить?
                      Ну нет, теперь я буду мстить:
                      И сам я, и поля в цветах -
                      Мы сгинем и падем во прах:
                      Все Джулиана! Лишь пришла -
                 Мой ум, как я - траву, на гибель обрекла.

                      Пусть лягут надо мной цветы -
                      Наперсники былой мечты,
                      Чтоб стать соцветьям луговым
                      Венком над камнем гробовым!
                      Ах, Джулиана! Лишь пришла -
                 Мой ум, как я - траву, на гибель обрекла.

                 Перевод Д. В. Щедровицкого


КОСАРЬ - К СВЕТЛЯЧКАМ

                         Живые свечи, осветив
                         Для соловья ночную тьму, -
                         Чтоб было сладостный мотив
                         Светлей разучивать ему, -

                         Кометы, осветив поля
                         И предвещая - не всерьез -
                         Не бой, не гибель короля,
                         Всего лишь близкий сенокос, -

                         Рой дружелюбных светлячков,
                         Тем косарям светя в пути,
                         Кто средь болотных огоньков
                         Домой не может добрести, -

                         Вы зря хотите мне помочь:
                         Здесь - Джулиана! Как да бреду,
                         Я проведу с ней эту ночь -
                         И путь обратный не найду ...

                         Перевод Д. В. Щедровицкого


САД

                        Как людям суемудрым любо
                        Венками лавра, пальмы, дуба,
                        Гордясь, венчать себе главу,
                        На эту скудную листву,
                        На эти жалкие тенеты
                        Сменяв тенистые щедроты
                        Всех рощ и всех земных садов -
                        В гирляндах листьев и плодов!

                        Здесь я обрел покой желанный,
                        С любезной простотой слиянный;
                        Увы! Я их найти не мог
                        На поприще земных тревог.
                        Мир человеческий - пустыня,
                        Лишь здесь и жизнь, и благостыня,
                        Где над безлюдьем ты царишь,
                        Священнодейственная тишь!

                        Ни белизна, ни багряница
                        С зеленым цветом не сравнится.
                        Влюбленные кору дерев
                        Терзают именами дев.
                        Глупцы! Пред этой красотою
                        Возможно ль обольщаться тою?
                        Или под сенью этих крон
                        Древесных не твердить имен?

                        Здесь нам спасенье от напасти,
                        Прибежище от лютой страсти;
                        Под шелест этих опахал
                        Пыл и в бессмертных утихал:
                        Так Дафна перед Аполлоном
                        Взметнулась деревцем зеленым,
                        И Пана остудил тростник,
                        Едва Сирингу он настиг.

                        В каких купаюсь я соблазнах!
                        В глазах рябит от яблок красных,
                        И виноград сладчайший сам
                        Льнет гроздами к моим устам,
                        Лимоны, груши с веток рвутся
                        И сами в руки отдаются;
                        Брожу среди чудес и - ах! -
                        Валюсь, запутавшись в цветах.

                        А между тем воображенье
                        Мне шлет иное наслажденье:
                        Воображенье - океан,
                        Где каждой вещи образ дан;
                        Оно творит в своей стихии
                        Пространства и моря другие;
                        Но радость пятится назад
                        К зеленым снам в зеленый сад.

                        Здесь, возле струй, в тени журчащих,
                        Под сенью крон плодоносящих
                        Душа, отринув плен земной,
                        Взмывает птахою лесной:
                        На ветку сев, щебечет нежно,
                        Иль чистит перышки прилежно,
                        Или, готовая в отлет,
                        Крылами радужными бьет.

                        Вот так когда-то в кущах рая,
                        Удела лучшего не чая,
                        Бродил по травам и цветам
                        Счастливый человек - Адам.
                        Но одному вкушать блаженство -
                        Чрезмерно это совершенство,
                        Нет, не для смертных рай двойной -
                        Рай совокупно с тишиной.

                        Чьим промыслом от злака к злаку
                        Скользят лучи по зодиаку
                        Цветов? Кто этот садовод,
                        Часам душистым давший ход?
                        Какое время уловили
                        Шмели на циферблате лилий?
                        Цветами только измерять
                        Таких мгновений благодать!

                        Перевод Г. М. Кружкова


ПОРТРЕТ МАЛЮТКИ Т. К. В ОКРУЖЕНИИ ЦВЕТОВ

                      Взгляни на эту нимфу сада,
                      Резвящуюся среди трав!
                      Какая для нее отрада:
                      Цветы впервые намекать,
                      И приручать, и развлекать
                      Знакомцев новых, подсказав
                              Им по секрету,
                      Как поискусней нарядиться к лету.

                      Кто сведает предназначенье
                      Ее, любимицы богов?
                      Однажды в яром возмущенье
                      Она Амура посрамит
                      И взглядом в бегство обратит
                      Испытанных в любви бойцов! -
                              Блажен тот воин,
                      Кем будет гнев прекрасный успокоен.

                      Позволь мне сразу покориться
                      Твоим пленительным очам,
                      Пока сверкающие спицы
                      Сих триумфальных колесниц,
                      Давя склоняющихся ниц,
                      Не прокатились по сердцам
                               Рабов казнимых...
                      Как я боюсь лучей неотразимых!

                      Но нет! Яви благие чары
                      И промахи весны исправь,
                      Для милости, а не для кары
                      Волшебство сотвори трикрат:
                      Даруй тюльпанам аромат,
                      Шиповник от шипов избавь
                              И - дар беспечный -
                      Продли фиалкам век недолговечный.

                      О гостья милая Помоны!
                      Вкушай плоды, срывай цветы,
                      Но хрупкие щади бутоны,
                      Не то накличешь гнев дриад;
                      Смотри, за гибель юных чад
                      Не заплатила бы и ты
                              Своей судьбою,
                      Надежды наши унеся с собою.

                      Перевод Г. М. Кружкова


БЕРМУДЫ

                        Далеко, около Бермуд,
                        Где волны вольные ревут,
                        Боролся с ветром утлый бот,
                        И песнь плыла по лону вод:
                        "Благодарим смиренно мы
                        Того, кто вывел нас из тьмы"
                        Кто указал нам путь сюда,
                        Где твердь и пресная вода,
                        Кто уничтожил чуд морских,
                        Державших на хребтах своих
                        Весь океан ... Нам этот край
                        Милей, чем дом, милей, чем рай.
                        На нашем острове весна,
                        Как небо вечное, ясна;,
                        И необъятно царство трав,
                        И у прелатов меньше прав,
                        И дичь сама идет в силки,
                        И апельсины так ярки,
                        Что каждый плод в листве густой
                        Подобен лампе золотой.
                        Тут зреет лакомый гранат,
                        Чьи зерна лалами горят,
                        Вбирают финики росу
                        И дыни стелются внизу.
                        И даже дивный ананас
                        Господь здесь вырастил у нас,
                        И даже кедр с горы Ливан
                        Принес он к нам, за океан,
                        И пенных волн ревущий ад
                        Затих, почуяв аромат.
                        Земли зеленой, где зерно
                        Свободной веры взращено,
                        И скалы превратились в храм,
                        Чтоб мы могли молиться там.
                        Так пусть же наши голоса
                        Хвалу возносят в небеса,
                        А эхо их по воле вод
                        До самой Мексики плывет!
                        Так пела кучка англичан,
                        И беспечально хор звучал,
                        И песнь суденышко несла
                        Почти без помощи весла.

                        Перевод А. Г. Сендыка


ВЕНОК

                     Уразумев, что я венцом из терний,
                        Из года в год свершая зло,
                        Язвил Христу чело -
                     Грех искупить я ринулся в смятенье:
                        Везде, в саду и на опушке,
                     Я рвал цветы (мои плоды - цветы),
                        Я рушил башни красоты,
                     Которыми венчал мою пастушку.
                     И грудой тех цветов я любовался,
                        И думал (пестуя тщету),
                        Что я такой венок сплету,
                     Каким царь славы не короновался ...
                        И вдруг я вижу: древний змей
                        Мерцает чешуей пятнистой
                        В цветах, самих цветов немей,
                        В венках тщеславья и корысти ...
                     Глупец, своих соцветий славой бренной
                     Я б осквернил небес венок нетленный!..
                     Но Ты, кто змея укрощает смело,
                     Распутай вмиг его силков извивы,
                     Его сплетенья скользкие развей,
                     Разрушь мое искуснейшее дело,
                     Поправ йогами мой венок красивый,
                     Чтоб умер меж цветов сокрытый змей!
                     Венком, что сплел я для главы Твоей,
                     Свои стопы пречистые обвей!..

                     Перевод Д. В. Щедровицкого


КАПЛЯ РОСЫ

                           В росинке, что рассвет,
                           С груди лучистой уронив,
                              На розе оставляет,
                           Любви к земному дому нет,
                           Но совершенство мест иных
                              Росинка нам являет,
                              Она кругла - хранит она
                           Подобье сферы той, где рождена.
                           Пурпурной розе уделив
                              Надменное касанье,
                           Грустит в разлуке с небесами,
                              Печальный перелив -
                                 Ее слеза:
                        С родною сферой слиться ей нельзя,
                        Она дрожит, всех сторонится,
                           Боится оскверниться,
                           Но солнце жалость ощутит,
                        Вдохнет ее - и в небо возвратит ...
                              Душа ведь тоже - капля, луч,
                        Ее излил бессмертья чистый ключ,
                        И, как росинка на цветке, всегда
                           Мир горний в памяти держа,
                           Она, земным цветам чужда,
                           Своим лишь светом дорожа,
                        Смыкает мысли в некий круг, неся
                        В сей малой сфере - сами небеса.
                           Отчужденность избирая,
                           На путях земных томясь,
                           Мир окрестный презирая,
                           Но к сиянью дня стремясь,
                           Вверху светла - внизу незрима:
                           Здесь - всем чужда, а там - любима;
                           И к восхожденью все смелей,
                           Решась, готовится она:
                           Одной лишь точкой - на земле,
                           Вся - в горний мир устремлена ...

                        Так капля манны покидала высь,
                        Густела, стыла и спадала вниз,
                        Но оставляла землю в некий час,
                        К бескрайней славе солнца возвратясь!

                        Перевод Д. В. Щедровицкого


СПОР МЕЖДУ ДУШОЙ И ТЕЛОМ

               Душа. О, кто бы мне помог освободиться
                     Из этой душной, сумрачной темницы?
                     Мучительны, железно-тяжелы
                     Костей наручники и кандалы.
                     Здесь, плотских глаз томима слепотою,
                     Ушей грохочущею глухотою,
                     Душа, подвешенная на цепях
                     Артерий, вен и жил, живет впотьмах,
                     Пытаема в застенке этом жутком
                     Коварным сердцем, суетным (рассудком.

               Тело. О, кто бы подсобил мне сбросить гнет
                     Души-тиранки, что во мне живет?
                     В рост устремясь, она меня пронзает,
                     Как будто на кол заживо сажает, -
                     Мне эта высь немалых стоит мук!
                     Ее огонь сжигает, как недуг.
                     Она ко мне как будто злобу копит:
                     Вдохнула жизнь - и сразу смерть торопит.
                     Недостижим ни отдых, ни покой
                     Для тела, одержимого душой.

               Душа. Каким меня заклятьем приковали
                     Терпеть чужие беды и печали?
                     Бесплотную, боль плоти ощущать,
                     Все жалобы телесные вмещать?
                     Зачем мне участь суждена такая:
                     Страдать, тюремщика оберегая?
                     Сносить не только тягостный недуг,
                     Но исцеленье! Нет ужасней мук:
                     Почти до самой гавани добраться -
                     И на мели здоровья оказаться!

               Тело. Зато страшнее хворости любой
                     Болезни, порожденные тобой;
                     Меня то спазм надежды удушает,
                     То лихорадка страсти сотрясает;
                     Чума любви мне внутренности жжет
                     И язва скрытой ненависти жрет;