помощью своей магии могут в любой момент вторгнуться в Эсткарп или Ализон. Джонджа предложила после ночного отдыха попытаться передать Послание в Долину Зеленой Тишины, оплот Сил Света в Эскоре.
     Не будучи истинной Волшебницей, Джонджа не могла передать суть нашего предупреждения во всей его полноте, но полагала, что сумеет сообщить, что нам жизненно необходимо связаться с Саймоном Трегартом.
     На следующее утро Джонджа сосредоточилась на просьбе к Леди Зеленой Долины, чтобы та послала к нам одну из своих сине-зеленых почтовых птиц, с помощью которой мы могли бы отправить письмо с предупреждением.
     Джонджа как раз завершила свои мысленные усилия, когда, к нашему удивлению, Дюратан внезапно вскрикнул, но не от боли или страха, а от нескрываемой радости. Несколько мгновений он сидел неподвижно, затем встряхнулся, словно пробудившись от сна, и объяснил, что Послание Джонджи принял Кемок, его бывший товарищ по оружию. В прошлый раз Кемок явился Дюратану во сне, но сейчас сумел установить связь с разумом Дюратана наяву. Кемок сообщил Дюратану, что Саймон ведет сейчас разведку в окрестностях северо-западной границы между Эскором и Ализоном, обеспокоенный тревожными слухами о появившихся в этих краях силах Зла. Вняв нашему отчаянному призыву, Кемок обещал немедленно покинуть Долину Зеленой Тишины и поспешить к нам, в Лормт.
     Его путешествие через горы должно было занять примерно пять дней, но, добравшись до Лормта, Кемок мог беспрепятственно устанавливать мысленную связь со своим старшим братом Килланом, остававшимся в Долине, что позволяло обойтись без задержек и проблем, возможных при связи с помощью почтовых птиц.
     Пока мы ждали прибытия Кемока, произошло еще одно важное событие - всего два дня спустя, вечером пятого дня Месяца Ивового Карпа. На страже в подвале Лормта, к счастью, стоял сам Оуэн, когда портал, открывавший проход из замка Кревонель, внезапно ярко вспыхнул и перед нами предстал ошеломленный, едва стоявший на ногах ализонский мальчишка, сжимавший в одной руке ключ Эльзенара, а в другой - плотно скрученный свиток с письмом.
     Оуэн сразу же подвел мальчика к скамье и произнес по-ализонски слова, которым научил его Морфью:
     - Сиди здесь и ничего не говори. Письмо может потребовать немедленного ответа.
     Оставив парня под пристальным наблюдением одного из ученых, Оуэн поспешил к нам, стоявшим в отдаленном углу подвала. Казариан представил своего посланника как Девериана, щенка его старшего сородича. Послание было коротким, но крайне тревожным.
     Вернувшись в замок Кревонель, Казариан провел тайное расследование, которое лишь подтвердило его худшие опасения. Лидерство в группировке Гурбориана захватили двое баронов, Баларан из Рода Рептура, к которому принадлежал и Гурбориан, и Рушар из Рода Годара. Они притворялись, будто полностью согласны друг с другом, но каждый из них втайне стремился стать единоличным лидером. Казариан воспользовался их скрытым соперничеством, подкупив мелких сошек из каждого лагеря от имени противоположной стороны, так что о его собственных интересах никто даже не подозревал. Он узнал, что вскоре у границ Эскора должна состояться встреча с Темным магом, известным баронам под именем Скурлок. Казариан опасался, что ни один барон не сможет противостоять Темному магу и что без преимуществ, ранее обеспечиваемых хитростью и коварством Гратча, интересы Ализона, скорее всего, будут попраны. Казариан обещал разузнать подробности, а пока что его интересовали итоги нашего "путешествия на юг", как он тонко назвал просьбу Лормта о помощи, обращенную к Волшебницам Эсткарпа.
     Морфью быстро сочинил ответ, пользуясь преднамеренно неясными фразами, на случай, если наше послание попадется на глаза врагам в Ализоне.
     - Сожалею, - прочитал он вслух, - что наше путешествие на юг, похоже, кончилось ничем. Те, к кому мы обращались, не желают брать на себя каких-либо обязательств в отношении нас. Однако наш человек организовал встречу со своим товарищем по оружию, которая состоится через несколько дней. Это второй могущественный щенок грозного родителя, о котором мы говорили тебе раньше. Ты будешь рад услышать, что сам его родитель сейчас расследует те события, о которых ты сообщил, с той стороны границы, Учитывая, что мы вскоре получим новые важные сведения от этого второго щенка, прошу тебя отправить к нам своего посланника через четыре дня, чтобы мы могли поделиться с тобой новостями. Мы будем ждать его в это время, но продолжим постоянное наблюдение за порталом, на случай, если тебе придется отправить письмо раньше.
     Мы снова поспешили к порталу, где Морфью сурово обратился к парнишке с повязкой на глазах, одетому в темно-синюю ливрею замка Кревонель:
     - Слушай меня, Девериан из Рода Кревонеля. Доставь это письмо своему господину, так же как ты доставил его нам. Вставай же... Я провожу тебя до входа в коридор. Не урони ключ!
     Положив руки на плечи парня, Морфью поставил его на отмеченную каменную плиту и мягко подтолкнул в сторону знакомого, но до сих пор казавшегося противоестественным овала, беззвучно возникшего в воздухе.
     Когда Девериан исчез, Оуэн заметил:
     - Если продержится хорошая погода, Кемок прибудет в Лормт через три дня. Нужно собрать для него все наши документы.
     Дюратан был рад, что Саймон Трегарт уже знает о подозрительной деятельности возле границы Эскора с Ализоном. У него не было никаких сомнений в том, что Саймон Трегарт и Кемок поверят нашим предупреждениям и сделают все, чтобы противостоять угрозе.
     Я ударила посохом о каменные плиты и написала на доске слова, которые прочитала Нолар:
     - С помощью этого прекрасного нового посоха, который сделал мастер Вессель взамен того, что мне пришлось оставить в замке Кревонель, я теперь снова могу нормально передвигаться. Если потребуется послать Казариану срочное письмо, я думаю, что могла бы сама отправиться сквозь проход. Однако было бы неблагоразумно бродить по замку Кревонель в одиночку. Мне нужно взять с собой сумку с провизией и матрас, чтобы я могла в более или менее приемлемых условиях ждать Казариана возле портала. Кроме того, интересно узнать, пропустит ли магический проход нас, кровных родственников Эльзенара, в замок Кревонель без волшебного ключа.
     Дюратан улыбнулся.
     - Госпожа, - сказал он, - сам Саймон Трегарт не пожелал бы себе более отважного товарища, чем ты.
     Хотя положение наше весьма серьезно, но, имея в союзниках тебя и сыновей Трегарта, я начинаю надеяться на лучшее.
     - Может быть, перенесем эту дискуссию в более теплое место? - жалобно спросил Морфью. - Кости Мерет, может быть, и зажили, но мои болят все сильнее с каждым часом, который я провожу в этом подвале. Кроме того, - добавил он, когда мы начали наш долгий путь наверх, - я отчетливо слышал, как мастер Вессель говорил что-то насчет бочонка старого вина, который он недавно нашел в здешней неразберихе.
     Самое меньшее, что нам стоит сделать - попробовать это вино и выяснить, годится ли оно для того, чтобы подать его молодому Кемоку, когда он приедет.
     Следуя за остальными, я думала об ожидавшем нас застолье с вином, о товариществе и общей опасности, с которой нам предстояло бороться. Темный маг Скурлок мог обнаружить, что ему противостоят объединенные, готовые на все, силы из Лормта и Эскора.., и даже из Ализона. Мы были готовы защитить нашу родину.
     
     
     

   Андрэ НОРТОН, Патриция МЭТЬЮЗ и Саша МИЛЛЕР
   НА КРЫЛЬЯХ МАГИИ

Перевод с английского Д. Арсеньева


Анонс

     Андрэ Нортон - одна из самых популярных писательниц за всю историю мировой фантастики, более того, один из тех редких авторов, таланту которых в равной степени подвластны как жанр научной фантастики, так и жанр фэнтези, первая и пока единственная женщина, удостоенная Американской ассоциацией писателей-фантастов высокого титула Великого Мастера.
     Однако в ряды классиков фантастической литературы нашего столетия Нортон вошла именно благодаря фэнтези - благодаря своей знаменитой эпической саге о Колдовском мире, мире могучих героев и могущественных волшебников, уникальном, бесконечно оригинальном мире, полюбившемся миллионам читателей...

     Огромная благодарность замечательной женщине Андрэ Нортон. Она не только создала этот мир и позволила мне пожить в нем, но и передала мне Ализон, для того чтобы я могла продолжить его создание. Поэтому спасибо вам, Андрэ. Спасибо за все.
     Саша Миллер

     Мои благодарности доктору Сюзетте Хейден Элджин, изобретателю лаадана, языка, созданного женщинами и для женщин, за ее разрешение использовать этот язык в "Мы, женщины".
     Благодарю также Линду Пайпер за легенду, рассказанную Ароне чужаком в главе 13 "Жабы".
     Патриция Мэтьюс

Летописец

     В нашей древней земле есть места, которые радуют глаз, но могут послужить ловушкой для неосторожных.
     Хотя Лормт (который я, Дуратан, не имеющий родичей, привык считать своим Большим Залом) полон знаний, собранных за бесчисленные годы, мы, те, кто в них роется, тем не менее понимаем, что есть тайны, так глубоко затерянные в веках, что могут быть никогда не найдены.
     И если находится упоминание о них, то нам следует понять: его значение может быть ясно только тем, кто знаком с самой тайной.
     Мы живем сейчас во времена непрерывных перемен и никогда не знаем, что принесет нам следующий день.
     Когда-то я был военным и должен был мгновенно вскакивать, услышав боевой рог. Сейчас я снова участвую в битвах, но гораздо менее явных. Некоторые из них проходят в освещенной лампой комнате за источенным временем столом, и оружие мое не игольное ружье, а хрупкие свитки пергамента или книги, так слежавшиеся от времени, что их металлический или деревянный переплет склеил непрочные странички друг к другу, и нужна величайшая осторожность, когда обращаешься с ними.
     И слишком часто почти невидимые строки на этих страницах оказываются на языке, неведомом в наши дни, и поэтому остаются загадкой даже для тех из нас, кто дольше других участвует в поисках.
     После того, как Поворот в южных горах обрушил две наши башни и прилегающие к ним стены, открыв тем самым многочисленные тайные помещения, полные записей, нас словно поглотило море знаний. Мы не успевали переписывать находки и находить для них места.
     А какие сюрпризы в них скрываются, мы даже предположить не могли.
     Есть ученые, которые занимаются поиском по особой, узкой теме, но большинство, особенно престарелые, были просто ошеломлены новыми богатствами, и часто можно было увидеть, как старик подбирал свиток, проглядывал его несколько минут, потом откладывал, чтобы взять другой свиток или книгу, а потом застывал в оцепенении, как ребенок, перед которым слишком большое количество сладостей на пиршественном столе.
     Но в этом скрывалась и опасность, и некоторые из нас хорошо это понимали. Нолар, обладавшая даром, но не обученная; подтвердила это в своем рассказе о камне Коннард. Нас ожидали и другие необыкновенные открытия, которые предстояло сделать позже.
     Но начиналось все не со зловония зла, а скорее с вопроса, который давно интересовал Нолар.
     В течение нескольких лет после Поворота весна бывала поздней, а наши зимы тянулись дольше. Лормт изменился больше, чем просто от неожиданной потери башен и стен. Волшебницы никогда не интересовались тем, что у нас скрыто, и пока они правили в Эсткарпе, мало кто показывался на единственной дороге, которая связывает наше хранилище знаний с внешним миром.
     Вокруг нас, но не за нашими стенами, есть небольшие фермы, а дальше начинается кольцо леса. Иногда к нам приезжали торговцы и привозили то немногое, что мы не могли вырастить или сделать сами. В остальном все, что лежало за нашими узкими границами, приобретало очертания легенд и большинство наших ученых просто не интересовало.
     Но когда Поворот снес окружающие нас леса, когда река Эс изменила свое течение, мир вокруг нас завертелся и изменился. Первыми появились беженцы, хотя никто из них у нас не задержался. За ними последовали искатели особых знаний. Долгое правление волшебниц кончилось, произошли и другие перемены. Заново открыли Эскор, эту старинную сказочную землю, из которой давным-давно пришел народ Древних. Там снова разгорелась война между вновь пробудившимся злом и теми, кто стоит на стороне Света. Мы слышали рассказы об этих сражениях, но много лет не получали подтверждений.
     Но зло пришло, и дважды появлялось оно вблизи Лормта. Началась иная битва, в которой я принял участие.
     Кемок Трегарт, который доказал ценность того, что хранится в Лормте, часто обращался к нашим записям.
     Так же поступали и другие, те, кто ясно понимал, что старый образ жизни кончился, а новый нужно создавать с мастерством, какое проявляет оружейник, куя верный меч. Начались приходы и уходы, много оказалось людей, которые понимали, что во времена, когда требуются помощь и совет, нет цены разделенным знаниям.
     Так получилось, что запросы внешнего мира, касающиеся прошлого, удовлетворяли Квен, Нолар, я и Морфью, старик-ученый, к которому подступиться было легче, чем к другим.
     В то же время мы слышали много рассказов и слухов, которые заставили нас впервые искать защитников Лормта. Хаос вынес на поверхность людей без хозяев, и эти люди быстро превращались в разбойников. К тому же то, что высвободилось в Эскоре, не всегда оставалось в его границах. Я снова оказался предводителем воинов, моим помощником стал Деррен из Карстена, а под нашей командой - отряд местных парней и немногих отбившихся от прежних сил пограничников. Мы посылали разведчиков и часовых "в окрестные холмы, хотя суровые зимы спасали нас от набегов.
     Я возвращался из первого за весну объезда часовых, когда увидел небольшой участок зелени, сохранившийся от прежнего леса. Воздух был такой ароматный, что я остановил своего пони и посмотрел на землю. И увидел маленький кустик. Это растение называется полночь-и-полдень и растет только вблизи Лормта. Его головки с девятью лепестками кивали на ветру. Я слез с седла и захромал к растениям. Сорвал четыре стебелька и осторожно повез в Лормт. Я хотел отдать их Нолар как знак весны.
     Нолар была с Морфью. Лицо у нее казалось очень бледным, если не считать родимого пятна. Из-за этого пятна ее сторонились те, кто слишком туп, чтобы разглядеть за ним благородный и смелый характер Нолар.
     - Конечно, ее путь к нам был слишком трудным, да и пришла она к нам еще совсем ребенком. К тому же, она слишком часто слушала госпожу Нарет, - входя в кабинет Морфью, я услышал раздражение в голосе Нолар, - которая всегда держалась обособленно. В Ароне много доброго, много быстрой сообразительности, и она любит то, чем занимается. Я надеялась, что врожденные и воспитанные в ней предрассудки, горечь, которую она испытывала все прошлые годы, - все это может рассеяться. Я думаю, что мне она стала бы доверять. Главным образом, вероятно, потому, что я женщина. У нас здесь так мало женщин. Поэтому она и прислушалась к Нарет. Не могу иначе представить себе, как такая умная девочка, как Арона, могла поладить с такой высокомерной особой. А теперь Нарет так стара... Ну, я сделаю еще одну попытку, но она перенимает манеры и взгляд на мир у Нарет...
     - Мне кажется, дочь моя, что Арона принадлежит к числу тех, кто не сумел измениться. Она считает, что изменения - это ее враг. В этих стенах есть много похожих на нее. Но ты ей нравишься. Я видел, как она смотрит на тебя во время одного из наших общих собраний.
     В ней явно происходит борьба, - медленно говорил Морфью.
     - Но разве кто-нибудь другой держит при себе знания, не допускает к ним остальных? - возразила Нолар. - Я снова поговорю с ней, но если она снова скажет, что не желает ничем со мной делиться только потому, что я заодно с Дуратаном!.. - Нолар с такой силой ударила кулаком по столу, что чернильница перед Морфью подскочила.
     - А при чем тут Дуратан? - Я положил руку ей на плечо и протянул цветы.
     Мгновение она смотрела на них, потом рассмеялась, но одновременно покачала головой.
     - Не пытайся, Дуратан, заставить меня увидеть в ней то, чего в ней нет. Это пустая трата времени. Арона так много может дать нам, не только сама по себе, так как она умеет вести записи, сберегать прошлое, но и потому, что обладает записями одной из деревень сокольничьих, знает множество легенд, которые открыли бы для нас немало запертых дверей. Ты прекрасно знаешь, как это могло бы помочь Горному Соколу! - Она слегка вздохнула. - Я сделала все, что могла, но попытаюсь снова, проверю, насколько она доверяет мне. Теперь, когда госпожа Нарет не может больше причинять неприятности, возможно, что-то и изменится.
     Два дня спустя она пришла ко мне с горящими торжеством глазами.
     - Получилось! Арона позволила мне изучать ее сокровища, если я пообещаю, что буду делать это только сама. Так что я должна на время исчезнуть в женском мире, а тем временем у тебя будет возможность понять, чего я стою. Ведь меня не будет рядом.
     Она улыбнулась, приложила два пальца к своим губам, потом к моим и исчезла, оставив за собой аромат полдня-и-полночи.

1. Ученая женщина из Лормта

     Одинокий всадник спускался по горной долине, его коричневый плащ и капюшон сливались с рыжевато-коричневой шерстью мула - еще одна тень на красновато-коричневом склоне. Изношенные кожаные седельные сумки мула едва вмещали немногие необходимые мелочи и смену одежды; четыре длинных кожаных цилиндра, прикрепленные к седлу, создавали впечатление, что всадник - лучник или вестник.
     Подмастерье ученых, охранявшая вход в Лормт, узнала в цилиндрах футляры для хранения рукописей. Однако, седло на муле, хотя и изношенное и поблекшее - настоящее произведение искусства, подлинная работа Джомми, сына Эйны, если догадка Нолар верна. Стройный невысокий всадник в брюках, спешившийся у ворот и оглядывавшийся, оказался, однако, не крестьянским парнем, а молодой женщиной с острыми чертами лица сокольничего.
     Все тело Нолар задрожало от страха и гнева: приемная мать из народа сокольничьих презирала и ненавидела ее за изуродованное родимым пятном лицо. Но эта женщина из народа сокольничьих только облегченно взглянула на Нолар и сказала:
     - Добрый день, сестра. Я Арона, дочь Бетиас, из деревни Риверэдж. Могу я увидеться с ученым? Но если возможно, не с он-ученым.
     - Меня зовут Нолар, из рода Мерони, - озадаченно ответила молодая ученица ученых. Она мысленно перечисляла ученых женщин. Госпожа Рианна всегда доброжелательно встречала девушек, но она стара и просто дремлет на солнце. Нолар знала нескольких учениц, были также женщины немного постарше. Оставалось только одно имя; Нолар, вздохнув, позвала, и появился мальчик.
     - Посетительница к ученой госпоже Нарет, если та согласна, - коротко сказала Нолар.
     Мальчик откровенно уставился на Арону и спросил:
     - Женщина-сокольничий?
     - Была, - коротко ответила Арона. - Прежние дни ушли навсегда. Я больше не хочу их возвращения. - Она обращалась непосредственно к Нолар, как бы забыв о существовании мальчика. - И я не хочу, чтобы наша история была утрачена из-за рарилха.
     Нолар удивленно повернулась к ней, Арона слегка улыбнулась.
     - Сознательный отказ от записей или искажение их. У он-писца странное представление о том, что важно, а что нет. - Она посмотрела Нолар в лицо и прямо спросила:
     - Ты боишься меня? Почему ты смотришь на меня так мрачно?
     Нолар покраснела.
     - Прошу прощения, госпожа. Я.., мой отец женился на женщине из вашего народа. Она...
     Брови Ароны поднялись.
     - Могу я узнать ее имя и клан? - спросила она и затем задала еще несколько вопросов. Услышав ответы, женщина-сокольничий присвистнула. - Тетка Леннисмельничихи! Весь этот род славится грубостью и высокомерием. А мой род известен гордостью и порывистостью; репутация Мари Ангхард известна даже чужакам.
     Теперь присвистнула Нолар.
     - Ангхард? Та самая, которая нянчила трех детей волшебницы?
     Теперь Арона улыбнулась шире, и все ее лицо осветилось.
     - Она сама