звук  этих  имен
отразился от каменных стен. Но  не  было  никакого  ответа.  Лагерь  был
свернут и все, кто был в нем, ушли!
   Я не могла поверить, что это был сон. Это была правда, и я испугалась
этой правды. По-видимому, всадники действительно  освободились  от  той,
которая была им не нужна, и освободились  очень  простым  способом:  они
оставили ее в дикой местности.
   У меня есть две ноги... я могу идти... могу последовать за ними...
   Я, шатаясь, поднялась на ноги и пошла в долину. И  тут  -  она  снова
была  здесь  -  высокая,  все  закрывающая  стена!  И  были   ли   здесь
когда-нибудь Врата? Я  не  видела  их!  Но  если  они  были,  они  снова
закрылись!
   Мне было так холодно, мне хотелось лечь на снег и  заснуть,  и  чтобы
никогда не проснуться от этого сна. А может быть это не  сон,  а  что-то
означает этот пепельно-серый лес и эти ужасные тени! Я с большим  трудом
опять вскарабкалась на каменный горб. Меховая подстилка,  на  которой  я
лежала, была покрыта снегом. А возле подстилки  находилось  что-то  еще:
моя сумка с лекарствами.
   Почти бесчувственными от холода пальцами я достала флакончик,  отпила
из него и подождала, пока тепло не распространится  по  моему  телу.  Но
ничего  не  произошло.  Мне  казалось,  что  какая-то  часть  меня  была
заморожена или удалена и образовавшаяся на ее месте пустота  заполнилась
льдом. Но голова была ясной и руки повиновались мозгу.
   У меня остались подстилка, сумка и одежда  для  путешествий,  которая
была надета на мне. И больше ничего: ни оружия, ни пищи.
   Я нашла немного дров, которые всадники везли с собой,  отнесла  их  к
костру и положила там. Потом кончиком пальца намазала мазь на две  ветки
и добавила несколько капель жидкости из одного флакона. Вспыхнуло  пламя
и быстро охватило все дрова. Всадники поступили очень глупо, оставив мне
мою сумку. Я знала, что в ней находилось, а они и представить себе этого
не могли.
   Тепло согрело мои руки, мое лицо, мое тело. Да, это  было  тепло.  Но
внутри меня все еще царил холод, леденящая пустота. Наконец; мне удалось
найти верное слово для того, что я чувствовала. Я была опустошена - или,
вернее, меня опустошили. Но что именно у меня отобрали? Не жизнь, потому
что я двигалась и дышала, испытывала голод и жажду.  Укрепляющее  питье,
из сумки смягчило муки голода, а жажду  я  утолила  снегом.  Но  я  была
опустошена и никогда не буду чувствовать себя  нормально,  пока  у  меня
снова не будет того, что у меня отобрали.
   То, мое, что увезли с собой звери, мне необходимо и  я  должна  снова
это обрести. Было ли это на самом деле сном? Нет, это был не только сон.
Они использовали против меня свое колдовство, пока я спала - в последнюю
ночь? А как долго я находилась здесь? По слухам, с  помощью  колдовства,
можно было  даже  менять  время  для  самого  себя.  Они  оставили  меня
опустошенной и холодной в мире сна, и, может быть,  восприняли  это  как
один из видов смерти. Но на тот случай, если  им  не  удастся  устранить
меня с помощью колдовства, как это не  удавалось  раньше,  они  оставили
умирать меня здесь, в этой глуши. Но почему  они  меня  так  боятся  или
ненавидят? Потому что не могут околдовать меня и  я  не  подчинилась  их
воле, как другие девушки из долины?
   "Колдунья" - назвал меня Херрел и он, казалось, хорошо  знал,  о  чем
говорил. Была ли я действительно колдуньей? Но я не знала своих сил и не
могла обращаться с ними.  Колдунья,  которая  была  покалечена  и  стала
неполноценной, такой, как, по утверждению Херрела, был неполноценным  он
сам. Неполноценен?
   Я взглянула на каменную стену, где не было больше никаких  Врат.  То,
что сделало  бы  меня  полноценной,  исчезло  за  этой  скалой.  Но  оно
притягивало меня - оно действительно притягивало  меня!  Пока  мое  тело
отдыхало, мой разум работал, и я все сильнее и сильнее  чувствовала  это
влечение. Мне казалось, что я в самом деле вижу те нити, которые идут от
меня прямо в эту скалу.
   Потом снег прекратился, и дрова в костре почти  прогорели.  Я  должна
была  найти  какой-нибудь  способ  проникнуть  через  этот  барьер   или
перебраться через него.
   - Стой! Остановись!
   Я вздрогнула. В долину въезжали люди и  на  них  тоже  были  шлемы  с
гербами и забралами. Меховые накидки были короткими, а  сапоги  украшали
шпоры.
   Охотники из Ализона?
   Я не шелохнулась. Стрелы в их  натянутых  луках  были  направлены  на
меня.
   - Женщина! - Один из них объехал меня, вылез из седла  и  побежал  ко
мне. В шлеме он выглядел еще более чужим, чем всадники-оборотни.
   У  меня  не  было  возможности  для   бегства.   Если   я   попытаюсь
вскарабкаться на скалу, они без труда схватят  меня,  а  если  побегу  к
Вратам, то попаду в ловушку.
   То, что я никуда не бежала, удивило его. Он медленно подошел ко  мне,
перевел взгляд с костра на меня, а потом на своих спутников.
   - Может быть, твои друзья бросили тебя, а?
   - Осторожнее, Смаркл! - резко крикнул один из его товарищей, -  разве
ты никогда не слышал о засаде с приманкой?
   Он тотчас же  остановился  и  прижался  к  скале.  Воцарилось  долгое
молчание. Люди сидели в седлах и ждали, их  стрелы  были  направлены  на
меня.
   - Эй ты, там, иди к нам! - крикнул наконец один из всадников.  -  Иди
сюда или мы тебя пристрелим!
   Может быть было бы лучше не подчиняться им и умереть быстрой,  чистой
смертью. Но во  мне  возник  какой-то  порыв,  более  сильный,  чем  все
остальные чувства, мне так необходимо было получить обратно  то,  что  я
утратила, и потому я не могла так просто расстаться с жизнью.  Я  прошла
мимо кострища, к скале, за которой меня с нетерпением ждал Смаркл.
   - Это одна из девушек Дэйла, капитан! - крикнул он остальным.
   - Иди сюда, ты!
   Я медленно пошла дальше. Насколько я видела, тут были  четыре  воина,
командир и Смаркл. Сколько всего  их  въехало  в  долину,  я  не  знала.
Очевидно, они  последовали  сюда  за  всадниками-оборотнями,  поэтому  и
углубились так далеко в степь на большое  расстояние  от  моря,  которое
было для этих людей единственным путем на  их  родину  и  где  их  могли
подобрать корабли. Как сказал Херрел, они были в отчаянии  и  им  нечего
было  больше  терять  и  ничто  не  могло  их  остановить.  И  они  были
чудовищами, еще более страшными, чем всадники-оборотни.
   - Кто ты? - резко спросил старший.
   - Невеста из Дэйла, - я сказала правду.
   - А где остальные?
   - Уехали дальше.
   - Уехали дальше? И оставили тебя здесь? Ты считаешь нас идиотами...
   На меня нашло вдохновение.
   - Я больна горной лихорадкой, а для них она вдвойне опасна. Разве  вы
не знаете, что всадники-оборотни не такие, как мы?
   - Что ты об этом думаешь, капитан? - спросил Смаркл. -  Если  бы  это
была ловушка, они бы уже давно уничтожили нас...
   - Держи ее крепче!
   Смаркл подошел ко мне и прижал меня всем весом своего тела  к  скале.
Дыхание его было жарким и дурно пахнущим,  и  глаза,  которые  я  видела
через прорези его шлема, голодно сверкали.  Потом  он  оторвал  меня  от
скалы и крепко сжал, хотя я и не думала сопротивляться.
   - Она не из Халлака! - один из солдат нагнулся и уставился на меня. -
Вы видели когда-нибудь, чтобы у кого-нибудь из них были такие волосы?
   Косы мои распустились, и на фоне снега они казались еще более черными
и еще сильнее бросались в глаза. Люди из Ализона осмотрели  меня  сверху
донизу, и мне показалось, что я заметила в  их  глазах  настороженность,
так, словно они внезапно почувствовали себя не в своей тарелке.
   - Рота Клатара! - выругался один  из  солдат.  -  Взгляните  на  нее!
Слыхали ли вы когда-нибудь о таком?
   Губы капитана изогнулись под забралом в недовольной гримасе.
   - Да, Так-тор, я слышал о подобных ей, но, конечно, не в этой стране.
Но я также слыхал, что есть одно средство  обезвредить  такую  колдунью,
очень приятное средство...
   Смаркл усмехнулся и еще крепче сжал мою руку.
   - Вы не должны глядеть ей в глаза, капитан. Она таким  образом  может
выбить человека из седла. Колдуньи из  Эсткарпа  знают,  как  околдовать
смертного мужчину.
   - Вполне возможно. Но она же тоже смертная. В  любом  случае,  у  нас
есть великолепное развлечение.
   Я не имела ни малейшего понятия, о  чем  они  говорили.  Насколько  я
поняла, они очевидно думали, что я принадлежу к одной из  враждебных  им
рас.
   - Принесите топлива для костра, -  сказал  предводитель  солдатам.  -
Здесь становится холодно. Солнце заходит за скалы.
   - Капитан, - сказал Так-тор, - почему она осталась здесь, если не для
того, чтобы причинить нам вред?
   - Причинить нам  вред?  Может  быть.  Но  я  скорее  думаю,  что  они
обнаружили то, что она из себя представляет и поэтому оставили ее здесь!
   - Но эти дьяволы тоже кое-что смыслят в магии!
   - Да, это так. Но и волки в стае нападают друг на друга, когда  голод
достаточно силен. Может быть, между ними произошла ссора, о  которой  мы
ничего не знаем. Может быть даже, эти овцы из долины придумали  план,  и
эту девчонку привезли контрабандой, чтобы  нарушить  договор.  Если  это
так, то, значит, ее  предали  или  раскрыли.  В  любом  случае,  они  ее
бросили, и мы с ее помощью узнаем кое-что!
   Смаркл  все  сильнее  сжимал  мою  руку,  и  его  прикосновение  было
оскорблением, и я почувствовала стыд, понимая, о чем они говорят. Во мне
все еще оставалось какое-то чувство, какое-то слабое воспоминание о том,
что когда-то я была живой и мне было так хорошо.
   Они набрали много дров. Когда-то видимо давно в этой долине протекала
река, и  теперь  между  камней  валялось  множество  обломков  деревьев.
Мужчины развели костер, и я словно  воспрянула  к  новой  жизни.  Смаркл
набросил на мои руки и плечи кожаную петлю, потом связал мне лодыжки, и,
таким образом, я стала их пленницей.
   Их физический голод, казалось, пересиливал другой голод,  потому  что
они принесли ременные  силки  с  какой-то  птицей  и  крупного  кролика,
которых они разделали и подвесили над костром.
   Предводитель стоял передо мной, широко расставив ноги.
   - Колдунья, куда поехали всадники-оборотни?
   - Дальше.
   - И они оставили тебя, потому что обнаружили, кем ты являешься?
   - Да, - это могло быть так или не так, но, вероятно, он был прав.
   - И их колдовство было таким же могущественным, как и твое...
   - Я не могу судить об их могуществе.
   Он задумался над этим, и мне показалось, что ему не  понравились  его
собственные мысли.
   - Что находится там, дальше, впереди?
   - Теперь там нет ничего, - честно ответила я.
   - Что же, они улетели или  превратились  в  воздух?  -  Смаркл  грубо
рванул веревки на  моих  лодыжках.  -  Тебе  не  удастся  обмануть  нас,
колдунья!
   - Всадники проехали через Врата, и они снова закрылись за ними.
   Предводитель взглянул  на  солнце,  которое  уже  почти  скрылось  за
скалами  и  длинные  тени  протянулись  по  долине.  Потом  предводитель
осмотрел долину. Видимо, ему не понравилось то, что он увидел, но он был
опытным воином, и сам хотел убедиться  в  правдивости  сказанного  мною.
Движением руки он подозвал  двух  солдат,  они  вытащили  мечи  и  стали
карабкаться по насыпи на каменный горб.
   В тени скалы я заметила наплечный ремень своей сумки и надеялась, что
они не обратили на него внимания. Я должна сама заполучить  свою  сумку,
чтобы начать "колдовать"...
   Капитан снова повернулся ко мне, чтобы продолжить допрос.
   - Куда они ушли? Что находится за этим барьером?
   - Я не знаю этого. Знаю только, что они искали другую страну.
   Командир поднял забрало и снял шлем. Его волосы были очень  светлыми,
но не тепло-золотистыми или красно-коричневыми, как у  мужчин  Дэйла,  а
почти белыми, как у старика, но только  он  не  был  стар.  У  него  был
подвижный, крупный нос, похожий на клюв орла, высокие скулы и  маленькие
глазки с узкими  веками.  Я  увидела  на  его  лице  следы  усталости  и
напряжения, как у человека, который находился уже на  пределе  выдержки.
Он опустился на камень, больше не обращая на меня внимания, и  уставился
на пламя костра.
   Немного позднее вернулись разведчики.
   - Кучи упавшего щебня и скалы. Они не могли уйти этим путем.
   - Но они не проехали сюда,  в  долину,  -  неуверенно  сказал  другой
разведчик. - Если они вернулись, они не могли  проехать  мимо  нас.  Они
приехали сюда - а потом исчезли!
   Взгляд предводителя снова уставился на меня.
   - Как?
   - Наверное, с помощью волшебства. Они просили о том, чтобы им открыли
Врата. Так и произошло.
   К сожалению. Врата открылись для них, а не для меня, не меня  это  не
могло удержать, также, как  и  этих  людей.  Где-то  по  другую  сторону
каменного барьера сейчас находилась часть меня. Она притягивала и звала,
желая, чтобы мы снова стали единым целым.
   - Она, наверное, сможет привести  нас  туда...  -  Так-тор  кивнул  в
сторону каменного барьера. - Говорят,  что  этим  колдуньям  подчиняются
ветер и волны, земля и небо, растения и животные.
   - Но ведь колдунья одна;  разве  может  она  сделать  это,  если  она
никогда прежде не пользовалась своей силой? - Капитан покачал головой. -
Вы думаете, она осталась бы здесь и стала бы  дожидаться  нас,  если  бы
сама могла последовать за всадниками тем же путем.  Нет,  мы,  наверное,
потеряли свою добычу...
   Смаркл провел языком по губам, увлажняя их.
   - Что мы будем теперь делать, капитан?
   Тот пожал плечами.
   - Поедим, а потом... - он  с  ухмылкой  взглянул  на  меня,  -  потом
развлечемся с ней. А завтра утром составим новый план.
   Один из них усмехнулся, а другой ударил по плечу своего спутника. Они
отбросили мысли о завтрашнем дне и жили лишь настоящим моментом, как это
было в обычае у воинов. Я взглянула на мясо, жарящееся на костре.  Скоро
оно уже будет готово. Они поедят, а дальше...
   До сих пор я  оставалась  пассивной.  Хотя  меня  и  связали,  но  не
обращались со мной жестоко. Но время шло. Они поедят, а потом...
   Но у меня было знание. Это было внутри  меня,  я  была  уверена,  что
смогу использовать этот оставшийся у меня  час,  как  щит  и  меч,  если
перейду в нападение. Воля - я всегда могла противопоставить  всему  свою
волю. Сила воли... Могла ли я  так  сконцентрировать  силу  своей  воли,
чтобы она стала оружием?

Глава 10

   Мои отчаянные мысли все время возвращались к моей сумке с лекарствами
и снадобьями. Мужчины пригоршнями набрали  снега  в  маленький  котелок,
который поставили у костра. Две маленькие капли из одного  флакончика  в
этот котелок, и... Но как мне сделать это?
   Они ели, и запах жареного мяса снова пробудил во мне  голод.  Они  не
предлагали мне еды, и я знала, почему они так делают. Что бы со мной они
ни сделали этой ночью - завтра утром они поедут дальше без меня.  Почему
они должны обременять себя женщиной, которая, к  тому  же,  была  еще  и
опасной колдуньей?
   Сумка. Я пыталась не  задерживать  на  ней  свой  взгляд,  чтобы  они
случайно не проследили за моими глазами и не заметили  ее.  Но  потом  я
все-таки украдкой взглянула  туда  и  испугалась.  Это,  наверное,  были
фокусы света костра, потому что сумка лежала теперь на освещенном  месте
и ее мог увидеть каждый, кто поднял бы голову. Но как это было возможно?
Она сначала находилась между камнями,  а  теперь  лежала  на  порядочном
расстоянии от них! Казалось, что в ответ на мой молчаливый зов  у  сумки
появились ноги и она смогла передвигаться.
   Крышка у сумки была застегнута. Я больше не осмеливалась  глядеть  на
сумку, а глядела  на  пламя  костра  и  сосредоточилась  на  том,  чтобы
мысленно отпереть застежку. Насколько легко было  действовать  пальцами,
настолько тяжело было проделать весь этот процесс в уме.
   Так: шпенек в металлической щелке, теперь  опустить  его  вниз.  Так.
Теперь повернуть. Верхний шпенек вынуть из щелки.  Не  рискнуть  ли  мне
оглянуться, чтобы проверить, подчиняется ли сумка  моему  желанию?  Нет,
лучше не надо.
   А  теперь:  как  были  расположены  пузырьки  там,  внутри?  Когда  я
заполняла сумку, я совала их внутрь в темной  рабочей  комнате  монахини
Алюзан. Я так  углубилась  в  свои  воспоминания,  что  четверо  мужчин,
сидящих у костра, перестали для меня существовать.  В  сумке  было  пять
карманов, в которые я и рассовала пузырьки. Я надеялась, что моя  память
не обманет меня именно теперь, когда я так надеялась на нее.
   Одна из маленьких трубочек-пузырьков была не из стекла, а из кости, и
закрыта затычкой из черного камня. Наружу из сумки, трубочка! Я опустила
голову на колени, спрятав лицо в тени, и отважилась взглянуть на  сумку.
Воины Ализона, наверное, подумали, что я впала  в  отчаяние,  и  создать
именно такое впечатление входило в мои планы.
   Трубочка - наружу! Движение под крышкой сумки. Теперь  я  поверила  в
свои силы, но до этого мгновения я даже и не отваживалась подумать,  что
у меня что-то получится. И в результате увиденного  мое  удивление  было
так велико, что я сама чуть не свела на нет все сделанное мной. Я  снова
сконцентрировала свою волю и  увидела  трубочку,  высовывающуюся  из-под
кожаной крышки сумки, а потом она, хорошо видимая, упала на землю.
   Трубочка...  в  котелок.  Горячее  жирное  мясо  так  хорошо  пахнет.
Трубочка,  в  котелок!  Маленькая  костяная  трубочка   приподнялась   и
устремилась в том направлении, куда я хотела ее  послать.  Я  вложила  в
этот приказ всю свою силу воли.
   Она не летела с быстротой стрелы. Временами она опускалась на  землю,
когда воля моя слабела и концентрация усилий спадала. Но я сделала  это.
Трубочка упала в тающий снег в котелке и ни один из  воинов  Ализона  не
заметил этого.
   А теперь последнее. Затычка из черного камня - долой!  Пот  бежал  по
моим вискам и плечам. Затычка - долой! Я старалась изо всех  сил,  но  у
меня не было никакой возможности узнать, удалось ли задуманное.
   Рука схватила котелок. Я  затаила  дыхание,  когда  в  воду  опустили
маленький рог для питья. Видели ли солдаты, что  находилось  в  котелке?
Выполнила ли трубочка мой приказ? Солдат жадно выпил воду из рога, а  за
ним еще один сделал то же. Выпили трое,  четверо.  А  теперь  Смаркл.  А
капитан? Только он не пил.
   Они закончили ужин и разбросали обглоданные кости между  камней.  Моя
отсрочка кончилась. Капитан не пил. Глядя на остальных, я  не  замечала,
что мое снадобье как-то подействовало на них. Может быть, затычка  не...
Но теперь уже было слишком поздно пробовать еще раз.
   Смаркл встал и, ухмыляясь, вытер руки о бедра.
   - Теперь наступило время для  удовольствия,  капитан?  И  вот  только
теперь предводитель повернулся к котелку с водой. Я  сосредоточилась  на
нем и попыталась подчинить его своей воле. Его мучит  жажда,  он  должен
напиться! И он напился большими глотками, прежде чем ответить Смарклу.
   - Как хочешь...
   Смаркл испустил ликующий крик и пошел ко мне под  смех  и  поощряющие
крики своих спутников. Он поднял меня, прижал к себе  и  рванул  на  мне
одежду, хотя я защищалась, как только могла.
   - Смаркл! - раздался крик, но  тот  лишь  улыбнулся  и  дохнул  своим
смрадным дыханием мне в лицо.
   - Ты должен подождать своей очереди,  Мацик.  Каждый  возьмет  ее  по
очереди.
   - Но ты только посмотри, посмотри! Капитан, Смаркл!  Один  из  солдат
взволнованно указал на землю. - Она... она не отбрасывает тени!
   Смаркл испуганно отпустил меня, и я, так же, как и другие, уставилась
на землю. Костер ярко пылал и тени мужчин были великолепно видны. Но я -
я не отбрасывала никакой тени. Я пошевелилась, но ни на  камнях,  ни  на
земле не появилось никакого движения.
   - Но она действительно существует, говорю я вам! - крикнул Смаркл.  -
Я касался ее, она на самом деле существует! Посмотрите сами, если вы мне
не верите!
   Но остальные отступили назад, качая головами.
   - Капитан, ты знаешь о колдуньях достаточно много, - умоляюще спросил
Смаркл, - могут они застави