зя:
   приступать к работе, если вы больны или если ребенок болен;
   опаздывать;
   наниматься на работу к незнакомым людям;
   забывать выполнять поручения родителей;
   рассказывать истории, которые вам самим неинтересны;
   читать ребенку книжки, заранее не прочитанные вами".
   "Помните: истории, которые вы читаете детям, - развлечение,  а  не  урок.
Комментируя историю, показывая картинки и морализируя,  вы  можете  запутать
ребенка и отвлечь его от содержания истории".

   Продолжение  темы  трудового  воспитания  -  стенд   детского   сельского
хозяйства.  Восьмилетний  мальчик  Джон   Фицджеральд   выполнял   программу
"Помидоры". Можно полистать специальный журнал с его отчетом:  "Я  выращивал
38 помидоров. Они ничем не болели, но были маленькие. Им не хватало воды.  Я
старался их поливать чаще, но  днем  было  очень  жарко.  Я  узнал  много  о
болезнях помидоров и их проблемах. Мне  нравится  этот  проект,  и  я  люблю
выращивать".
   В особом разделе отчета учитель сообщает, что Джон набрал 50 очков из  50
возможных.
   И тут же лежит  ма-аленький  помидорчик.  Сантиметров  пять  в  диаметре.
Завернутый в салфетку, он покоится на дне корзинки. И никто его не  ест!  Но
все читают гордую надпись: "Это - помидор, выращенный Джоном Фицджеральдом".
   Теперь  попробуйте   себе   представить   американское   широкомасштабное
празднество без автомобилей; не получается - и это  правильно.  Потому  что,
конечно, тут была огромная выставка антикварных машин. Ими  было  заставлено
целое поле. Представьте себе все автомобильные марки, которые  за  последние
лет семьдесят выпускались в Америке, - и весь этот  ряд,  с  незначительными
пропусками,  был  представлен  влюбленными  автовладельцами.  Они  сидят  на
раскладных стульчиках возле своих игрушек, пьют  пепси-колу  из  холодильных
ящиков и с достоинством, с сознанием своих заслуг перед страной  неторопливо
рассказывают  желающим,  как  купили  ржавую  колымагу  на  помойке  за  300
долларов, а потом два года неустанно приводили ее в порядок,  и  красили,  и
вылизывали, и выискивали родные  детали,  и  вот  награда  -  сверкающий,  с
иголочки, восхитительный автомобиль, хоть сейчас на аукцион!
   Долго, долго ходил я по этому полю чудес. И нашел, кому  адресовать  свою
высшую похвалу: это был  автолюбитель  из  Подмосковья  Джон  Томасович,  по
происхождению словак. Самая замечательная машина была у него. Ford  Fairlane
1957 года, retractible. Что же такое  означает  колючее  слово  retractible?
Представьте себе нечто  наподобие  нашего  черного  советского  "членовоза",
большой удобной солидной машины. И вот вы открываете  огромный  багажник,  а
после нажимаете специальную кнопочку на  панели.  И  девять  электромоторов,
включаясь поочередно, один за другим, поднимают с  вашего  "форда"  крышу  и
плавными движениями укладывают ее в багажник... И  перед  вами  -  роскошный
прогулочный автомобиль, на котором очень удобно  ездить  по  Москве  в  дни,
когда над ней по приказу Лужкова разгоняют дорогие облака...
   Томасович по  моей  просьбе  не  раз  гонял  крышу  туда-сюда,  счастливо
улыбаясь, и я с восторгом  наблюдал  за  метаморфозами.  Однако  мне  самому
кнопку нажать он не доверил...
   Не забыли ли мы чего из американских ценностей?  Гамбургеры,  револьверы,
машины, трудовое и иное воспитание детей, зарабатывание денег, джаз и кантри
(их там было, разумеется,  полно)  -  вроде  вся  палитра  на  ярмарке  была
представлена.

   ????????ЧАСТЬ III ???????
   Простые москвичи

   ГЛАВА 14
   Черный медведь в жизни мужчины
   Добыча медведя - редчайшее  событие.  Оно  выпадает  на  долю  далеко  не
всякого охотника даже в Москве, которая полна всевозможной дичи  и  славится
почти непрестанной стрельбой метких москвичей и гостей  Москвы,  особенно  в
выходные дни. И вот такое счастье выпало Генри Какареке - местному охотнику.
   Конечно, интересно поговорить со счастливчиком.
   - Генри! Пожалуйста, коротко расскажи о себе.
   - Сам я коренной москвич. Мне тридцать шесть лет. Работаю каменщиком.
   - Давно охотишься?
   -  Да  уж  почти  двадцать  пять  лет.  Мне  тогда  как  раз  исполнилось
двенадцать. На день рождения мать  подарила  мне  "Винчестер-308"  (она  его
выиграла в лотерею), я с ним до сих пор и охочусь.
   - А раньше приходилось добывать медведя?
   - Нет, это первый раз.
   - Кто тебя научил охотиться?
   - Мой отец, Генри Какарека-старший. Ему сейчас  шестьдесят  семь,  он  на
пенсии. Тридцать лет назад он отличился тем,  что  застрелил  медведя  весом
пятьсот фунтов (редакция его не взвешивала и потому ответственности  за  эту
информацию нести не может. - Прим. авт.). Что редко даже для наших мест, где
почти все мужчины - охотники. Я имею в виду коренных москвичей; из приезжих,
конечно, какие охотники...
   - А когда можно посмотреть на трофей?
   - Через полгода, не раньше. Я отдал чучельнику, а там очередь, у  нас  же
все охотники... Жаль, сезон охоты на медведей короткий - три дня всего.
   - А была мысль подстрелить медведя тайком, не в сезон?
   - Нет, потому что вне сезона ни азарта, ни смысла (it's not  a  challenge
that way).
   - А знаешь людей, которые охотились браконьерски?
   - Нет, никого не знаю. Показывать потом трофей и  хвастаться  можно  ведь
только в случае легальной добычи медведя!
   - А наказание?
   - Две тыщи штрафа и на пять лет  забирают  охотничью  лицензию.  Читал  в
газете про одного такого парня...
   - Генри! Что для тебя важнее - работа или охота?
   - Будь на то моя воля, я б только и делал, что охотился. Уж как-нибудь бы
прокормился. Но ведь надо счета  оплачивать,  вот  и  приходится  на  работу
ходить...
   Охота - точно главная вещь в его жизни. С  первой  женой  Генри  развелся
из-за нее, из-за охоты. Жене не нравилось, что все выходные  он  пропадал  в
лесу. Она даже из принципа не ела добытой им дичи.
   В общем, не сложилось.
   Жена его потом вышла замуж. Новый ее муж Тим, что интересно, не  охотник.
Потому что он не местный, не москвич,  а  приезжий.  Семья  у  них  крепкая,
дружная - на почве нелюбви к охоте...

   А первого в своей жизни медведя Генри добыл так. Сезон всего  три  дня  в
году. И вот купил он лицензию в оружейном отделе  скобяной  лавки,  выпросил
отгул на два дня - и вперед.
   Поехал он с друзьями Томом, Ником, Ларри и Дейвом  в  городок  Гулдзборо,
что в трех милях от Москвы. Там у них хижина. Она  маленькая,  но  настоящая
охотничья, экзотическая: нет ни электричества, ни воды, ни  сортира.  Женщин
туда, кстати, не пускают, по крайней мере в сезон. И вот они с вечера засели
за подготовку к охоте: до ночи играли в покер и пили пиво  (каждый  притащил
по ящику баночного). А закусывали оленем, которого Генри накануне подстрелил
из лука. Что касается покера, так Генри везет, особенно после развода, и  он
выиграл 25 долларов.
   Вздремнули, а  в  пять  утра  встали  и  разошлись  по  лесу,  каждый  на
присмотренное заранее место. Генри сел в  засаду  возле  медвежьих  какашек,
которые высмотрел накануне. С собой он никого не взял: даже  близкие  друзья
не делятся медвежьим дерьмом. Что нашел - то только твое, без обид. В  10.30
он вдруг увидел в 60 ярдах перед собой медведя... Страшно не было: никто про
такое не слышал, чтоб в Пенсильвании медведь напал на человека.
   Через пять секунд после того, как  Какарека  увидел  медведя,  он  поднял
винчестер и начал стрелять.
   - Я говорил себе: не промахнись, только не промахнись, слишком  долго  ты
ждал этого шанса - двадцать пять лет! - вспоминал он.
   В медведя попали три пули, а стрелял Генри шесть раз. Но не  было  такого
чувства, что он мазила: все-таки расстояние, и  медведь  ведь  не  стоял,  а
бежал по лесу. В такой ситуации не стыдно попадать только через раз.
   - При шести дырках медвежье чучело мне дороже обошлось бы - разоришься на
этих заплатах и штопке. По мне, так лучше б я один раз попал.
   После он еще подошел к лежавшему на снегу окровавленному  медведю  и  для
верности сделал контрольный выстрел в затылок.
   - Я был очень счастливым человеком в тот момент, чуть не плакал. Я кричал
что-то вроде: "Йаху! Йаху!". Наконец я его заполучил!
   Да, Генри чувствовал себя виноватым, его  мучила  совесть,  когда  убивал
медведя, - это ведь прекрасное животное! Но иначе он не мог, потому  что  "у
каждого охотника есть мечта - убить  хоть  одного  черного  медведя.  Это  -
мечта. Оленей все настреляли  -  не  счесть.  А  медведь  -  это  отдельная,
особенная вещь".
   Два с половиной часа Генри тащил своего медведя весом в сто тридцать пять
фунтов (больше пятидесяти килограммов) до дороги, где  стояла  машина.  Путь
был неблизкий - мили полторы, то есть два километра с лишним.
   Потом он приехал в охотничий домик. Не сумев справиться с волнением,  тут
же сел выпивать, один.
   После обеда подошли дружки. Они, конечно, поздравляли,  но  физиономии  у
них - это Генри отметил острым охотничьим глазом  -  были  кислые...  Многие
друзья Генри рассказывали ему про одну и ту же мечту: подстрелить медведя  и
постелить на полу его шкуру. А на этой шкуре заниматься сексом. И  при  этом
каждой девушке говорить: дорогая, ты первая, кого я имею на этой шкуре.
   - И ты тоже, Генри?
   - Нет, не в моих правилах девушек обманывать (тем более вся Москва знает,
что я решил никогда больше не жениться). Я чучело велел сделать...
   Вечером вся эта Москва была у Генри, в его маленьком домике - поздравляла
с выдающимся достижением, пила пиво. Пришел и Генри Какарека-старший. Он был
немногословен и только сказал: "Хорошая работа" (good job).
   А подруга Генри, ее зовут Мелисса (по профессии секретарша),  медведя  не
видела.  Она  была  в  тот  вечер  у  родителей  и  ограничилась  телефонным
поздравлением. К охоте она  относится  абсолютно  хладнокровно:  ни  за,  ни
против. Еще она сказала, что медвежье чучело, когда  будет  готово,  украсит
его интерьер. Холостяцкий...
   А потом, на следующий день, Генри опять пошел на медвежью охоту с  отцом,
но уже без ружья. По закону, нельзя брать больше  одного  медведя  в  сезон.
Медведь - это праздник, ему не положено бывать чаще раза в год...

   ГЛАВА 15
   Рекорд миллионера
   Новость всколыхнула Москву: местный миллионер Пол Демут заработал за день
25 тысяч долларов. Всего за один день! Большие деньги для глухой  провинции,
каковой, безусловно, является Москва (до такой степени, что в местных  барах
даже разрешается курить, причем полно любителей этого дела!) Многие здесь за
год столько получают. И вполне собой довольны.
   - Демут - коренной москвич!  Уважаемый  человек  и  выдающийся  бизнесмен
нашей эпохи,  нашего  города.  -  Так  отзываются  о  замечательном  земляке
москвичи.  Они  его  с  достаточным  на  то   основанием   считают   местной
достопримечательностью. Можно сказать, что он тут  знатный  капиталист,  как
бывали в СССР знатные, например, доярки. За те почти тридцать лет, что Демут
занимался строительным бизнесом, он построил и перестроил заново  почти  всю
Москву, не считая ближнего и дальнего Подмосковья.
   - Вот эти дома я строил, и вот  эти,  и  те,  и  почту,  и  банк,  и  эти
магазины, и дорогу, - подобно маркизу Карабасу, рассказывает  он,  когда  мы
проезжаем с ним по московской  Мейн-стрит.  -  Вряд  ли  в  городе  найдется
человек, кто со мной не имел бы дела. Всякий у меня или работал, или покупал
что-то, или я ему чего-нибудь продал...
   Кстати, строительный бизнес в американской Москве несколько иной,  чем  в
русской. У нас, насколько я себе  представляю,  пришли  строители  на  чужую
территорию, построили, взяли  деньги  и  ушли.  Здесь  же  так:  прежде  чем
строить,  строитель  покупает  землю,  а  построив,  построенное  (магазины,
кинотеатры, жилые дома и т. д.) сдает в аренду - для чего, собственно, все и
затевалось.
   Именно так жил и работал  Пол  Демут,  пока  в  прошлом  году  этот  свой
строительный  бизнес  не  продал  (отношения  с  партнером   стали   слишком
сложными). А на вырученные деньги он принялся играть на фондовой бирже, где,
собственно, и заработал в один прекрасный день те самые 25 тысяч.
   - Так расскажи же, Пол, как дело было! Может, и мы сумеем?
   - Это очень просто: берешь, звонишь своему маклеру и велишь  продать  три
тыщи акций пейджинговой компании.
   - А-а! Понял. Но как все-таки выглядел процесс принятия решения?
   - Еду я, значит, в Балтимор на машине. И вдруг мне захотелось пописать.
   - Так, так... Я конспектирую...
   - Съезжаю с трассы на пункт отдыха. А поскольку я все равно остановился и
телефон был под рукой, позвонил.
   - А почему именно эти акции?
   - Это акции пейджинговой компании. Я их когда-то начал  покупать,  потому
что мой старший сын тратит много денег на плату за пейджер. И  вот  я  решил
как-то возместить расходы игрой  на  этих  акциях,  а  после  велел  ему  от
пейджера  избавиться.  Ну  и  акции  теперь,   все,   что   накопились,   за
ненадобностью продал.
   А копились они так. Сначала я их покупал по 16 долларов за одну, продавал
по 19, покупал снова по 16,5, продавал по 18... И вот  все,  что  собралось,
продал по 17,7 доллара.
   - Очень хорошо. Только я не понял насчет остановки  и  телефона,  который
оказался под рукой. А что, по сотовому из машины нельзя было позвонить?
   - Нет у меня сотового. Не люблю я этого...
   - При чем тут любовь! Мы же про деньги разговариваем.
   - Аварии из-за них бывают. Да, денег больше бы  заработал,  но  нельзя  ж
ситуацию с деланием денег доводить до идиотизма! И потом, все  тебе  звонить
начнут, что хорошего? Да и дорого это! Нет, не нужны мне ваши мобильные.
   Интересно!.. Но вообще  во  всей  Москве  мне  не  встретилось  человека,
который бы сказал, что Демут - это неинтересно. Он человек заметный,  причем
издали: ростом чуть меньше двух метров, размер куртки у него, как  и  у  его
земляка шефа полиции Ральфа, приблизительно 70-й. Приятно стоять рядом с ним
и чувствовать себя изящным, худощавым,  элегантным  и  считать  свой  пиджак
60-го русского размера совершенно средним и ничем  не  выдающимся.  Демут  -
этнический немец, его прадедушка когда-то приплыл сюда  из  Германии.  Сорок
девять  лет,  четверо  детей.  Его  жена  Дженет  -  этническая  украинка  -
скуластая, пышная, добродушная. Помню, как она приглашала меня на Рождество:
   - Вся родня моя украинская будет, и зять у нас  украинец,  им  приятно  ж
будет земляка повидать! Я вареников налеплю, приходите, не пожалеете!
   Вареники тогда, кстати, удались. Я не пожалел, что пришел. К слову,  чтоб
вы  при  случае  не  попали  впросак:  вареники  по-американски   называются
"пирґоги", ударение на втором слоге.
   В основном  Демут  славится,  конечно,  своим  сказочным  богатством,  от
которого москвичи прямо млеют. У него, говорят, один дом миллион стоит!
   Что ж такое этот дом?
   Построен он крестом. Сложен из  дикого  камня,  а  площадью  -  18  тысяч
квадратных футов. Конечно, это непонятно сколько.  А  будет  понятней,  если
перевести в метры и получить 2000? Для наглядности проще считать гектарами -
это будет 20 соток. Вообще, если  эту  огромную  площадь  раскинуть  на  три
этажа, получится грубо соток по шесть на этаж, не очень-то и много - простая
подмосковная дачка (московскую газету "6 соток" сюда можно  бы  заносить  по
экземпляру на этаж).
   Или, иными словами, по площади  получится  хрущевская  пятиэтажка  в  три
подъезда...
   Я расхаживал по дому и пытался понять свои ощущения: все-таки очень нужен
человеку такой запредельный дом или не очень?
   Первый этаж - полуподвал. Он бескрайний да с  окнами.  Заваленный  разным
хламом и остатками стройматериалов. (В свое время одна опалубка  обошлась  в
16 тысяч.)
   Второй  этаж.  Середина  креста,  перекрестье  -  бескрайняя  гостиная  с
камином. Одно крыло - четыре спальни  для  детей,  ну,  метров  по  двадцать
максимум. Другое - кухня, телевизионная комната и гараж машин этак на восемь
- десять.
   Самое короткое крыло - большая хозяйская спальня.
   Еще одно крыло - там джакузи и какие-то запущенные подсобки.
   Третий этаж. в перекрестье - Холл. Далее огромный зал для больших  званых
обедов. Там тридцать столов, правда, занять  их  полностью  гостями  еще  не
удавалось.
   Другое крыло - бильярдная. Третье крыло  -  этакий  спортзал,  хотя  и  с
тренажерами, но в основном с хламом.
   Пол справедливо заметил на пороге этого пространства:
   - У большинства людей весь дом величиной с этот мой чулан!
   Метров двести там, наверное, таки было.
   Еще крыло - просто пустые комнаты.
   Великоват  все  же  дом...  К  примеру,  на  моих  глазах  случилась  тут
поучительная история. Играли дети в доме в прятки  и  нашли  в  заброшенной,
забытой комнате восемь ящиков красного. Я посмотрел - оказалось, это  кьянти
урожая 1981-го года. Никто не мог вспомнить, откуда оно взялось,  и  понять,
кому могло прийти в  голову  запасаться  итальянским  вином?  Разве  его,  с
американской точки зрения, пить можно? Это ж не кока-кола и даже не пиво,  а
то и вовсе не виски... Мораль здесь  даже  не  в  удивительных  американских
вкусовых пристрастиях, а в том, что в таком доме,  если  что  где  положишь,
потом только лет через десять-пятнадцать случайно найдешь, а оно уже, может,
давно прокисло...
   И само собой разумеется, мы подробно на этом и не будем  останавливаться,
что в доме этом миллионном входная дверь  -  со  стеклянным  витражиком,  ни
сигнализации тут, ни забора, ни охраны, - здесь же не  кинозвезды  живут,  в
самом деле.
   Чтоб вы немного утешились, скажу, что и самому хозяину от такого большого
дома проку мало (хотя и сам он немаленький, 70-го размера). Во-первых,  двое
старших детей уже выросли и отделились (старшая дочка вышла замуж, а старший
сын уехал учиться на историка), а еще двое в ближайшей пятилетке  разъедутся
по колледжам. Во-вторых, хозяин домой заезжает  только  переночевать.  Кроме
игры на бирже он руководит собственным игорным заведением "Бинго",  то  есть
лото. А в свободное от всех этих  игр  время  по  старой  памяти  продолжает
покупать землю, что-то на ней строить...
   Он, кстати, этот дом построил из ничего.  Взял  подряд  на  снос  старого
дома, заработал на самом сносе и еще на вывозе мусора. Мусор - дикие камни -
он  свез  на  купленный  участок.  После   подрядился   сносить   еще   один
приглянувшийся дом из дубового бруса... Стройматериалы обычно достаются  ему
даром.
   Дом, однако, еще недостроен. В подвале хозяин  показал  промежуток  между
перекрытиями. Зачем это?
   - Сюда как раз поместится, без проблем, лифт. Это  на  тот  случай,  если
вдруг я когда-нибудь стану инвалидом и буду ездить на коляске...
   Вот он, настоящий капиталист, ловкий бизнесмен, который считает на  много
ходов вперед  и  предупреждает  последствия  возможных  ударов  судьбы!  Все
предвидит, никакой удар не застанет его врасплох.
   Демут, как и почти все американские миллионеры, отличается  беспредельной
скромностью в быту.
   Приходилось  мне  с  Полом  встречаться  за  деловым  ленчем  в  скромном
подмосковном ресторанчике, где он с аппетитом употреблял в пищу чизбургер  с
кетчупом и жареной картошечкой,  выпивая  под  это  дело  стакана  этак  три
кока-колы. Втроем, с его приятелем, мы наедали чуть ли не  на  30  долларов!
Едали мы с ним и сандвичи в баре с дешевым местным американским кислым пивом
(дорогого импортного "Хейнекена" он не пьет).  И  дома  у  него  я,  бывало,
ужинал пиццей из ближайшей пиццерии.
   Скромность эта, может быть, и неизбежная.
   Москвичи, как и все американцы, любят богатых. И это ведь логично. Так  в
России любят красивых, приятных, умных, образованных, здоровых людей (но при
этом желательно, чтоб они с такими  достоинствами  прозябали  в  возвышенной
нищете!). Так в песне любили Костю-моряка. Особенно в тот  момент,  помните,
"когда в пивную он входил". То же самое происходит в аналогичном случае и