за шесть месяцев.
   Кейт оперлась о стену. Она выглядела настолько усталой,  что  на  нее
тяжело было смотреть.
   - И ты знаешь, что самое дурацкое? Она  не  переставала  любить  его.
После всего того невероятного дерьма, в которое он  ее  окунул.  -  Кейт
покачала  головой,  с  болью  осмысливая  слова,  которые   только   что
произнесла. Она взглянула на Джека, ее подбородок слегка вздрагивал.
   - Ну ладно, достаточно. Ненависти во мне хватило бы на нас  обеих.  -
Она смотрела на него со смешанным выражением гордости и правоты.
   Джек не знал, что  он  чувствует  сильнее:  почти  полное  физическое
истощение либо желание высказать все то, о Чем он  умалчивал  в  течение
многих лет, но что постоянно порывалось  выйти  наружу.  Все  то  время,
когда он  наблюдал  за  этой  игрой.  И  сдерживался  ради  того,  чтобы
сохранить расположение к нему красивой и жизнерадостной женщины  стоящей
сейчас  перед   ним.   Полностью   отвечавшей   его   представлениям   о
совершенстве.
   -  Значит,  ты  так   понимаешь   справедливость,   Кейт?   Ненависть
уравновешивает любовь?
   Она отступила назад.
   - О чем ты?
   Он надвигался на нее, а она отступала в маленькую комнату.
   - Меня уже тошнит от рассказов  о  твоем  чертовом  мученичестве.  Ты
думаешь, что ты - идеальный защитник обиженных и угнетенных.  И  превыше
этого ничего нет:  ни  тебя,  ни  меня,  ни  твоего  отца.  Единственная
причина, по которой ты борешься с преступностью, -  та,  что  твой  отец
когда-то причинял тебе боль. Каждый твой обвинительный  приговор  -  еще
один гвоздь в сердце твоего старика.
   Ее рука метнулась к его щеке. Он перехватил ее.
   - Всю свою взрослую жизнь ты посвятила расплате с ним. За все его  не
праведные поступки. За все нанесенные им раны. За то, что ему было не до
тебя. - Он сжимал ее руку, пока она не вскрикнула. -  А  ты  никогда  не
задумывалась, что, может быть, это тебе было не до него?
   Он отпустил ее руку. Она не двигалась, на  ее  лице  было  выражение,
которого он никогда раньше не видел.
   - Неужели тебе не понятно, что Лютер любит тебя настолько сильно, что
никогда не пытался встретиться с тобой, никогда не пытался связать  ваши
жизни  лишь  потому,  что  уверен:  тебе  это  было  бы  неприятно.  Его
единственная дочь живет в нескольких  милях  от  него,  и  он  полностью
вычеркнут  из  ее  жизни.  Ты  когда-нибудь  думала,  каково  ему?  Твоя
ненависть позволяла тебе подумать об этом?
   Она молчала.
   - Ты никогда не задумывалась, почему твоя мать  любила  его?  Неужели
твое представление о Лютере Уитни настолько извращено, что ты не  можешь
понять, почему она любила его?
   Он схватил ее за плечи и встряхнул.
   -  Твоя  чертова  ненависть  когда-нибудь  позволяла  тебе   проявить
сострадание? Позволяла тебе любить кого-то, Кейт?
   Он оттолкнул ее. Она попятилась назад,  не  отрывая  взгляда  от  его
лица.
   На мгновение он замялся.
   - А все дело в  том,  что  вы,  мадам,  его  не  заслуживаете.  -  Он
помедлил, но потом решил высказать все:
   - Ты не заслуживаешь любви.
   Сжав зубы, с исказившимся от ярости лицом она, закричав,  набросилась
на него, колотя его кулаками в грудь и осыпая  лицо  пощечинами.  Он  не
ощущал этих ударов, так как видел, что  по  щекам  Кейт  градом  катятся
слезы.
   Ее атака прекратилась  так  же  внезапно,  как  и  началась.  Руками,
тяжелыми, как свинец, она вцепилась в его пальто.  Потом,  обессиленная,
она села на пол и зарыдала; рыдания эхом отдавались в маленькой комнате.
   Он поднял ее и осторожно положил на диван.
   Он опустился на колени рядом с ней, давая ей выплакаться; она  рыдала
очень долго, ее тело то напрягалось, то вновь расслаблялось, пока он  не
почувствовал, что у него к  горлу  тоже  подкатил  комок.  Он  обвил  ее
руками, прижался к ней грудью. Ее тонкие пальцы крепко вцепились  в  его
пальто, и они оба долго сотрясались от рыданий.
   Наконец, успокоившись, она  медленно  села  на  диване;  на  ее  лице
выступили красные пятна.
   Джек отступил от нее.
   Она не могла на него смотреть.
   - Уходи, Джек.
   - Кейт...
   - Убирайся! - закричала она, но ее голос был  слабым  и  подавленным.
Она закрыла лицо руками.
   Он повернулся и вышел. Оказавшись на улице, он взглянул на ее окно. В
нем виднелся ее силуэт, она смотрела на улицу, но  не  на  него.  Он  не
знал, что она хотела увидеть, да и она, вероятно, этого тоже  не  знала.
Вскоре она отошла от окна, и свет в квартире погас.
   Джек вытер глаза, повернулся и медленно побрел по улице,  возвращаясь
домой после самого долгого дня в своей жизни.
 
*** 
 
   - Черт возьми! Когда?! - Сет Фрэнк стоял у  машины.  Не  было  еще  и
восьми утра.
   Молодой патрульный полицейский округа Фэрфакс  не  сознавал  важности
этого события,  и  его  изумило  бурное  проявление  следователем  своих
чувств.
   - Мы нашли ее около  часа  назад;  бегун,  оказавшийся  здесь  ранним
утром, заметил машину и вызвал нас.
   Фрэнк обошел машину и посмотрел  на  переднее  пассажирское  сиденье.
Лицо было умиротворенным, совсем не таким, как у последнего виденного им
трупа. Длинные волосы были распущены, они струились  по  краям  сиденья.
Казалось, Ванда Брум просто заснула.
   Три часа спустя обследование места происшествия  было  завершено.  На
сиденье машины были найдены четыре таблетки.  Вскрытие  подтвердит,  что
Ванда Брум скончалась от большой передозировки дигиталиса,  который  она
получила по рецепту для  своей  матери,  но,  очевидно,  так  его  и  не
передала. Она умерла  часа  за  два  до  того,  как  ее  тело  нашли  на
уединенной проселочной дороге, огибающей пруд  площадью  в  пять  акров,
примерно в пяти милях  от  дома  Салливана,  сразу  за  административной
границей округа. Единственная существенная улика  лежала  в  пластиковом
пакете, который Фрэнк вез  в  полицейское  управление  после  того,  как
подучил разрешение властей соседнего округа. Записка была  оставлена  на
листке, вырванном из блокнота. Почерк был  типично  женским,  плавным  и
красивым. Последние слова Ванды представляли собой  отчаянную  мольбу  о
прощении. Предсмертный вопль человека, выраженный в двух словах.
   Простите меня.
   Фрэнк ехал  мимо  деревьев,  с  которых  быстро  облетали  листья,  и
туманного болота, которое  огибала  глухая  извилистая  дорога.  Да,  он
крепко промахнулся. Он не мог вообразить, что эта  женщина  способна  на
самоубийство. Биография Ванды Брум говорила о ее  жизнестойкости.  Фрэнк
не мог ей не сочувствовать, но также был вне себя от ее тупости. Они  же
могли отлично поладить, и это пошло бы на  пользу  им  обоим!  Затем  он
подумал,  что  в  одном  предчувствия  его  не  обманули:   Ванда   Брум
действительно была очень преданным человеком. Она была преданна Кристине
Салливан и  не  могла  вынести  того,  что  способствовала,  хотя  и  не
намеренно, ее смерти. Объяснимая и достойная сожаления реакция. Но с  ее
уходом лучший и, возможно, единственный шанс Фрэнка поймать крупную рыбу
тоже исчез.
   Размышления о Ванде Брум вскоре отошли на второй план; он задумался о
том, как привлечь к ответственности человека, ставшего  причиной  смерти
теперь уже двух женщин.
 
*** 
 
   - Черт, Тарр,  неужели  мы  назначили  встречу  на  сегодня?  -  Джек
посмотрел на своего клиента, стоящего в приемной Паттона, Шоу и Лорда.
   Тарр Кримзон выглядел  здесь  так  же  неуместно,  как  дворняжка  на
выставке собак.
   - На половину одиннадцатого. Сейчас четверть двенадцатого. Значит  ли
это, что сорок  пять  минут  я  получаю  задаром?  Кстати,  вид  у  тебя
паршивый.
   Джек посмотрел на свой помятый костюм, пригладил ладонью взъерошенные
волосы. Его внутренние часы по-прежнему шли по  украинскому  времени,  и
бессонная ночь не лучшим образом отразилась на его внешности.
   - Поверь, я выгляжу намного лучше, чем чувствую себя.
   Они пожали друг другу руки. Тарр был одет для  деловой  встречи.  Это
означало, что его джинсы были без дырок, а под спортивные туфли он надел
носки. Вельветовый пиджак казался пережитком  начала  1970-х,  а  волосы
были традиционно спутаны и всклокочены.
   - Слушай, Джек, давай перенесем на другой день.  Уж  я-то  знаю,  что
такое похмелье.
   - Нет, мы ведь договорились. Приступим чуть  позже.  Для  начала  мне
нужно заморить червячка. Пойдем перекусим, я плачу.
   Когда  они  пошли  по  коридору,  чопорная  Люсинда,  изо  всех   сил
старавшаяся  поддерживать  репутацию  солидной,  респектабельной  фирмы,
вздохнула с облегчением. Мимо них прошли уже несколько компаньонов  ПШЛ,
и на лице каждого из них при виде Тарра  Кримзона  появлялось  выражение
неподдельного ужаса. На этой неделе будет куча докладных записок.
 
*** 
 
   - Прости, Тарр, последнее время я работаю просто  на  износ.  -  Джек
повесил пальто на спинку стула и устало опустился на него; рядом  с  ним
на столе лежала пачка розовых  листков  с  записками  высотой  несколько
дюймов.
   - Ты гонял за рубеж, мне так сказали. Надеюсь, развлекся от души?
   - Увы, нет. Как твой бизнес?
   - Процветает. Довольно скоро  ты  сможешь  назвать  меня  полноценным
клиентом. У твоих компаньонов дела с желудком  будут  лучше,  когда  они
увидят меня в вестибюле.
   - Ну их к черту, Тарр, ты же оплачиваешь счета.
   -  Лучше  быть  крупным  клиентом  и  оплачивать  часть  счетов,  чем
маленьким клиентом и оплачивать все. Джек улыбнулся.
   - Похоже, ты нас всех видишь насквозь, так?
   - Знаешь, парень, общее вытекает из частностей. Джек открыл  папку  с
делом Тарра и быстро просмотрел бумаги.
   - Мы оформим учреждение твоей новой  корпорации  к  завтрашнему  дню.
Далаверская корпорация с подразделением в округе Колумбия. Верно?
   Тарр кивнул.
   - Как ты планируешь ее капитализировать?
   Тарр достал блокнот.
   - Вот список возможных вариантов. То же, что  и  в  прошлом  деле.  Я
плачу по льготному тарифу? - Тарр улыбнулся. Джек был ему симпатичен, но
бизнес есть бизнес.
   - Конечно. На этот раз тебе не нужно будет платить за услуги младшего
члена  корпорации,  у  которого   завышенные   гонорары   и   заниженные
полномочия.
   Оба они улыбнулись.
   - Я уменьшу сумму счета до минимума, Тарр, как обычно. Кстати,  зачем
тебе новая компания?
   -  У  меня  есть  проект  по  развитию  новой   технологии   скрытого
наблюдения.
   Джек поднял глаза от бумаг.
   - Скрытое наблюдение? Это, кажется, не совсем твой профиль?
   - Неважно. Главное надо попасть в струю. Корпоративный бизнес идет на
спад.  И   когда   одна   область   рынка   истощается,   такой   ловкий
предприниматель,  как  я,  ищет  новые  возможности.  Системы   скрытого
наблюдения для частного сектора всегда были в цене.
   - Достаточно странное занятие для человека,  в  60-е  годы  сумевшего
отсидеть в тюрьмах всех крупных городов страны.
   - Ну, на то были веские причины. Но мы все взрослеем.
   - Как она работает?
   - Есть два способа. Первый: спутники на низких  орбитах  поддерживают
связь   с   полицейскими   станциями   слежения.   Эти   птички    имеют
программированные секторы обзора. Они  фиксируют  происшествие  и  почти
моментально посылают сигнал на станцию, давая точную информацию о нем.
   Второй  способ:  оборудование  военного  типа,  датчики  и   следящие
устройства   монтируются   на   линиях   телефонной   связи,   подземных
коммуникациях и наружных стенах зданий.  Их  расположение,  естественно,
будет засекречено, но они будут  размещаться  в  криминогенных  районах.
Если  ситуация  ухудшится,  в  полицию  поступит  сигнал.  Джек  покачал
головой.
   - Думаю, это может нарушить некоторые гражданские права.
   - Кому ты рассказываешь. Но система очень эффективна.
   - Если нехорошие парни не успеют смыться.
   - От спутника убежать трудновато, Джек. Джек покачал головой и  снова
занялся бумагами.
   - Да, а как у тебя со свадьбой? Джек поднял глаза.
   - Не знаю, я стараюсь не вмешиваться. Тарр рассмеялся.
   - Черт, у нас с Джули на свадьбу  было  в  общей  сложности  двадцать
баксов, включая расходы на  медовый  месяц.  Мы  обвенчались  за  десять
долларов, на остальные купили коробку омаров и отправились в Майами, где
спали на пляже. Чертовски хорошее было время!
   Джек улыбнулся и отрицательно покачал головой.
   - Думаю, Болдуины планируют что-то более солидное. Хотя твой  вариант
нравится мне намного больше.
   Тарр, что-то припоминая, с улыбкой посмотрел на него.
   - Да, а как поживает девчонка, с которой ты встречался, когда защищал
нарушителей закона в этом городе? Кажется, ее звали Кейт?
   Джек опустил глаза.
   - Мы решили, что каждый из нас пойдет своей дорогой,  -  тихо  сказал
он.
   - Странно, я всегда считал, что  вы  -  неплохая  пара.  Джек  искоса
взглянул на него, облизнул пересохшие губи и, перед тем как ответить, на
мгновение прикрыл глаза.
   - Знаешь,  иногда  впечатления  бывают  обманчивыми.  Тарр  испытующе
посмотрел на него.
   - Ты уверен?
   - Уверен.
 
*** 
 
   Пообедав  и  закончив  часть  пропущенной  работы,  Джек  ответил  на
половину  записанных  телефонных  сообщений,  а  другую  половину  решил
отложить до следующего дня. Глядя в окно, он стал  размышлять  о  Лютере
Уитни.  Джек  мог  лишь  догадываться,  во  что  тот   впутался.   Самым
удивительным было то, что Лютер и жил,  и  работал  в  одиночестве.  Еще
будучи общественным защитником, Джек познакомился  с  некоторыми  делами
Лютера. Он всегда  действовал  без  чьей-либо  помощи.  Даже  когда  его
допрашивали, никогда  не  всплывал  факт  участия  хотя  бы  еще  одного
человека. Тогда кто могли быть эти другие  люди?  Укрыватель  краденого,
которого Лютер  каким-то  образом  обманул?  Но  Лютер  занимался  своим
ремеслом слишком долго, чтобы решиться на подобное. Такая игра не стоила
бы свеч. Возможно, его жертва? Может быть, они не  могли  доказать,  что
преступление совершил Лютер, и поэтому решили отомстить ему? Но разве за
кражу со взломом мстят подобным образом? Джеку все стало бы  ясно,  если
бы Лютер когда-нибудь  кого-либо  убил  или  ранил,  но  старик  не  был
способен на это.
   Джек сел за свой маленький стоп для совещаний и мысленно  вернулся  к
той ночи, когда состоялся их разговор  с  Кейт.  Никогда  раньше  он  не
чувствовал такой боли, даже тогда, когда Кейт ушла от него. Но он должен
был высказать ей все.
   Он потер глаза. В этот период его жизни возобновление связей с семьей
Уитни не сулило ему ничего хорошего. Но он обещал Лютеру свою поддержку.
Зачем? Он ослабил узел галстука. В какой-то момент ему придется  решать,
выполнить свое обещание или же  отказаться  от  него  ради  собственного
спокойствия. Теперь Джек надеялся, что обещанная им  услуга  никогда  не
потребуется.
   Он спустился вниз, чтобы взять в буфете содовую воду, вернулся в свою
комнату и закончил  работу  со  счетами  за  прошедший  месяц.  "Болдуин
энтерпрайзиз" приносила фирме примерно  триста  тысяч  в  месяц,  и  эта
работа постепенно  раскручивалась.  Пока  Джек  отсутствовал,  Дженнифер
прислала несколько новых заказов,  которые  месяцев  на  шесть  загрузят
работой большую группу младших членов корпорации. Джек быстро  подсчитал
свою квартальную прибыль и, увидев среднюю цифру, присвистнул. Все  было
как-то слишком просто.
   Их отношения с Дженнифер действительно налаживались. Рассудок говорил
ему, что нужно дорожить этой связью. Его сердце не  до  конца  разделяло
такой  вывод,  но  Джек  решил,  что  пора  начинать   руководствоваться
рассудком в своих действиях. Не то чтобы изменились их отношения, скорее
его отношение к ним. Было ли это вынужденным компромиссом? Возможно.  Но
кто сказал, что можно прожить жизнь, не идя ни на  какие  уступки?  Кейт
Уитни попыталась сделать это, и результат известен.
   Он позвонил Дженнифер на работу, но ее не  было  на  месте.  Ушла  до
конца дня. Он взглянул на часы. Половина шестого. Если  она  не  уезжала
куда-нибудь, то редко уходила с работы раньше восьми. Джек посмотрел  на
календарь.  Всю  неделю  она  провела  в  городе.  Когда   он   пробовал
дозвониться до нее из аэропорта прошлой ночью, она  тоже  отсутствовала.
Он надеялся, что с ней все в порядке.
   Пока он раздумывал, не поехать ли к ней домой,  в  дверь  просунулась
голова Дэна Кирксена.
   - Джек, ты можешь на минутку оторваться от своих дел?
   Джек  медлил  с  ответом.  Этот  человечек  и  его   галстуки-бабочки
раздражали Джека, и он  точно  знал  почему.  Подчеркнуто  почтительный,
Кирксен относился бы  к  Джеку,  как  к  ничтожеству,  если  бы  тот  не
контролировал миллионы долларов. И кроме того, Джек знал,  что  Кирксену
все равно отчаянно хотелось относиться к нему как  к  ничтожеству  и  он
надеялся в один прекрасный день добиться своего.
   - Я собирался уходить. Я здорово вымотался в последние дни.
   - Знаю. - Кирксен осклабился. - Вся фирма только об этом  и  говорит.
Сэнди лучше держать ухо востро: судя по всему, Уолтер  Салливан  к  тебе
неравнодушен.
   Джек чуть не улыбнулся. Лорд  был  единственным  человеком,  кого  бы
Кирксен пнул с большим удовольствием, чем Джека. Лорд без Салливана стал
бы уязвимым. Джек читал все эти мысли в глазах  руководящего  компаньона
фирмы.
   - Не думаю, что у Сэнди есть повод для беспокойства.
   - Конечно, нет. Я отниму у тебя лишь несколько минут.  Зал  заседаний
номер один. - Кирксен исчез так же быстро, как и появился.
   Что, черт возьми, происходит? Джек недоумевал. Он взял пальто и вышел
в коридор. Проходя мимо двух своих коллег, младших членов корпорации, он
заметил искоса бросаемые  на  него  взгляды,  и  это  лишь  усилило  его
недоумение.
   Двери  зала  заседаний  были  закрыты;  значит,  внутри  него  что-то
происходило. Джек  открыл  одну  из  массивных  дверей.  Темная  комната
внезапно  озарилась  ярким  светом,  и  Джек  изумленно  оглядывался  по
сторонам, пока не понял,  чему  посвящено  это  собрание.  Все  объяснял
висевший на стене плакат: "ПОЗДРАВЛЯЕМ НОВОГО КОМПАНЬОНА!.."
   Во главе стола, щедро уставленного дорогими напитками  и  угощениями,
восседал Лорд. Дженнифер, вместе со своими родителями, тоже была здесь.
   - Я так горжусь тобой, любимый. - Она уже выпила несколько бокалов, и
ее блестящие ласковые глаза и нежные прикосновения  дали  понять  Джеку,
что им предстоит незабываемая ночь.
   - Ну что ж, можно поблагодарить твоего отца за это повышение.
   - Нет-нет, милый.  Если  бы  ты  не  работал,  как  следует,  папочка
мгновенно дал бы  тебе  от  ворот  поворот.  Признайся  себе:  ты  этого
заслужил. Думаешь,  Сэнди  Лорду  и  Уолтеру  Салливану  легко  угодить?
Дорогой, ты угодил Уолтеру Салливану, даже ошеломил его, а это удавалось
лишь немногим адвокатам.
   Джек допил  шампанское  и  размышлял  над  этим  замечанием.  Звучало
приятно. Он здорово помог Салливану, и  кто  поручился  бы,  что  Рансом
Болдуин не отдал бы свое предприятие в руки другой компании, если бы его
делами занимался не Джек?
   - Может, ты и права.
   - Конечно, Джек, я права. Если бы эта фирма была футбольной командой,
ты стал бы самым ценным ее игроком или лучшим новичком года, а может,  и
тем, и другим вместе. - Дженнифер взяла еще один бокал, а  другой  рукой
обняла Джека за талию.
   - И, самое главное, теперь ты сможешь обеспечить мне тот образ жизни,
к которому я привыкла с детства. - Она слегка ущипнула его за руку.
   - Подумать только!  Привыкла  к  роскоши  с  пеленок!  -  Они  быстро
поцеловались.
   - Ладно, суперзвезда, иди вращайся в обществе. - Она  легко  толкнула
его и пошла искать родителей.
   Джек осмотрелся по сторонам. Каждый в этой комнате  был  миллионером.
Он был самым бедным из них, но  его  перспективы  представлялись  самыми
блестящими. Его базовая ставка только что увеличилась в четыре раза. Его
годовые дивиденды будут минимум в два раза больше ее. До него дошло, что
с технической точки зрения он - тоже миллионер. Кто бы мог  подумать  об
это