лся к столу,  спрятал пистолет,  вынул фляжку, деньги,
клочок бумаги с адресом.
   - Заберите свой реквизит,  Мартин,  и убирайтесь отсюда,  - с суровым
выражением,  но спокойно сказал я. - Вы тоже, Харденджер. Знать не хочу,
для чего придумана эта глупая игра, бутафория меня не интересует, мне на
нее плевать.  Вон! Не люблю веселящихся парней, ставящих меня в дурацкое
положение.  И не собираюсь играть в кошки-мышки, даже если здесь замешан
спецотдел.
   - Ну-ну,  Кэвел,  успокойтесь, - начал Харденджер, - ведь я объяснил,
что это вызвано необходимостью и...
   - Позвольте мне объяснить, - перебил инспектора человечек в хаки, вы-
нырнув из-за Харденджера. Теперь я мог его получше разглядеть: армейский
офицер,  даже не капитан,  чистенький,  аккуратный, представительный. Из
тех типов,  к которым я отношусь особенно  неприязненно.  -  Меня  зовут
Кливден, генерал-майор Кливден. Я должен...
   - Меня выгнали из армии за то,  что я замахнулся на генерал-майора, -
перебил его я. - Стоит ли мне напоминать это, особенно когда я штатский?
Вы тоже - вон! Сейчас же.
   - Предупреждал, каков субъект! - пробормотал Харденджер, ни к кому не
обращаясь,  пожал плечами, запустил руку в карман своего реглана и выта-
щил наручные часы.  - Мы уйдем.  Но сперва... думаю, вам они понравятся.
Это вам подарок.  Их сдали ремонтировать в Лондоне,  а вчера получили  в
конторе Шефа.
   - Значит, разбогатели? - грубо сказал я.
   - Речь идет о Нейле Кландоне, о вашем преемнике на посту руководителя
охраны в Мортоне.  Кажется,  он был одним из ваших лучших друзей... Я не
шевельнулся, часы из протянутой руки не взял.
   - Был?.. Кландон был?..
   - Кландон мертв. Убит, если хотите. Кто-то проник в секретные лабора-
тории Мортона прошлой ночью или рано утром сегодня.
   Я оглядел всех троих,  повернулся к окну, всматриваясь в серый сплош-
ной туман, тянущийся вдоль Глочестера. И спустя немного пробормотал:
   - Лучше  бы вам отсюда появиться...  Нейл Кландон был найден дежурным
патрулем вскоре после двух часов пополуночи в коридоре блока  "Е"  рядом
со стальной дверью лаборатории ј 1. От чего наступила смерть, еще не из-
вестно.  Хотя персонал центра состоял в основном из  врачей,  никому  не
позволили приблизиться к трупу. Никто не смел нарушать инструкцию. Когда
раздался сигнал тревоги,  в дело включился спецотдел.  Вызвали  старшего
охраны.  Он  приблизился к трупу шагов на шесть.  По его предположениям,
Кландон умер не сразу,  умер в конвульсиях и агонии. Признаки отравления
синильной кислотой.  Если бы охранник мог уловить горький миндальный за-
пах,  это позволило бы поставить диагноз точнее.  Однако  все  охранники
внутреннего  патрулирования обязаны совершать обход в специальных герме-
тических костюмах и противогазах.  Старший охраны заметил и еще кое-что.
Завод времени часов,  установленных на стальных дверях, был переставлен.
Обычно они заводились с шести до восьми вечера.  В этот раз они были за-
ведены  с  полуночи.  Следовательно,  в  лабораторию ј 1 невозможен вход
раньше двух часов дня.  За исключением тех,  кто знал комбинацию  завода
механизма часов.
   Все это рассказал мне не Харденджер, а генерал. Выслушав его, я спро-
сил:
   - Почему рассказываете вы? Откуда вам все это известно?
   - Генерал-майор Кливден - заместитель командующего Королевского воен-
ного медицинского корпуса,  - объяснил Харденджер,  - следовательно,  он
одновременно оказывается директором Мортонского микробиологического исс-
ледовательского центра.
   - В мое время его не было.
   - Предшественник ушел в отставку,  - сухо сказал Кливден,  хотя можно
было заметить его скрытое волнение.  - Слабое здоровье.  Нервы... Первые
известия, само собой, поступили ко мне. Я находился в Лондоне и незамед-
лительно дал знать о случившемся старшему  инспектору.  А  сам  приказал
вызвать в Мортон из Олдершота кислородно-ацетиленовую группу: они откро-
ют дверь под наблюдением спецотдела.
   - Кислородно-ацетиленовую группу?!  - уставился я на него.  - Вы что,
ненормальный?
   - Не понимаю.
   - Сейчас  же отмените этот приказ.  Что вас...  что вас надоумило его
отдать? Разве вы ничего не знаете об этой двери?.. К тому ж ни одно кис-
лородно-ацетиленовое оборудование не вскроет эту стальную дверь.  Но из-
вестно ли вам, что сама эта дверь смертельна? Что она начинена смертель-
ным  газом?  Что  в  ней находится специальная пластина с двумя тысячами
вольт напряжения?!
   - Я не знал этого,  Кэвел,  - шепотом произнес он.  - Я ведь  недавно
здесь работаю.
   - Ну,  даже если они и проникнут внутрь?  Подумайте о том, что их там
ожидает.  Вы напуганы сейчас, не так ли, генерал-майор Кливден? Вы напу-
ганы тем,  что кто-то пробрался внутрь. А если этот кто-то проявил неос-
торожность?  Если он столкнул,  уронил или разбил колбу с микробами? Или
даже пробирку? Например, содержащую токсин ботулинуса? Это уже готовый и
хранящийся в лаборатории номер один вирус.  Потребуется не менее двенад-
цати  часов,  чтобы он сделался безвредным на воздухе.  Если кто поймает
этот вирус до полудня, такого можно уже считать сейчас трупом. Вы, Клив-
ден,  подумали об этом?  Разве вам известно, что Кландон не прикасался к
ботулинусу? Симптомы отравления в точности совпадают с действием синиль-
ной кислоты.  Откуда вам известно, что не получили вирусы те двое из ох-
раны,  что обнаружили труп?  Или старший охраны,  который разговаривал с
вами? Если он подвергся воздействию ботулинуса после того, как снял мас-
ку, то должен умереть в агонии минутой позже. Вы уверены, что он жив?
   Кливден потянулся к телефону.  Руки его дрожали.  Пока он набирал но-
мер, я обратился к Харденджеру:
   - Итак, старший инспектор, ваши соображения?
   - Почему здесь оказался Мартин?
   Я кивнул.
   - Есть веские причины.  Первая.  Вы в нашем списке первый на подозре-
нии.
   - Повторите-ка...
   - Вас уволили,  - потупился он, - и оставили на подозрении. Ваше мне-
ние  о Мортоне и ваша точка зрения на опасные биологические эксперименты
хорошо известны.  Кроме того, вы хотели все сосредоточить только в своих
руках. Знаю это и по совместной с вами работе.
   - Лунатик! Как я мог убить своего лучшего друга?! - рассвирепел я.
   - Вы единственный, живущий не в Мортоне и знающий всю систему охраны.
Единственный, Кэвел. Если кто-то проник туда и выбрался обратно, так это
мог быть только Кэвел. - Он многозначительно помолчал. - И вы единствен-
ный из живых,  знающий шифр всех дверей лабораторий.  А комбинации могут
быть  изменены  только  на заводе-изготовителе.  После вашего увольнения
никто не подумал изменить шифр.
   - Гражданский директор доктор Бакстер тоже знает все комбинации  шиф-
ров, - возразил я.
   - Бакстер  исчез.  Мы  нигде не можем его найти.  Нам было необходимо
предпринять кое-что.  Некоторые шаги... Едва вы ушли из дому сегодня ут-
ром, мы встретились с вашей женой. Она сказала...
   - Вы были у меня дома?! - возмутился я. - Беспокоили Мэри? Допрашива-
ли ее? Я, пожалуй...
   - Не волнуйтесь, - холодно перебил меня Харденджер. - Меня там не бы-
ло.  Я послал младшего офицера. Конечно, с моей стороны глупо спрашивать
о муже у жены,  которая замужем только два месяца. Естественно, она ска-
зала,  что вы были дома всю ночь.  - Я молча уставился ему в глаза. - Вы
что,  хотите вцепиться в меня? За мое предположение, что Мэри могла сол-
гать, или за то, что она не предупредила вас по телефону? - спросил он.
   - Мне не нравится все, что вы говорите.
   - Она не солгала. Вспомните, я ее хорошо знаю. А предупредить вас она
не могла. Мы отключили ваш телефон и дома, и в конторе. И подключились к
ним. Так что я слышал все, что вы говорили Мартину. Одно время вы заста-
вили меня поволноваться, - засмеялся он.
   - Как вы проникли сюда? Я не слышал.
   - Предохранительная коробка расположена в наружном коридоре. Незакон-
но, но я прошу прощения.
   - Придется переделать, - кивнул я.
   - Словом,  вы вне подозрений,  Кэвел.  Считаю, что инспектору Мартину
следует дать премию Оскара.  Потратили двенадцать минут впустую, но убе-
диться было необходимо.
   - Зачем?  Почему  именно так?  Несколько часоз проверки вашими людьми
такси,  ресторанов,  театров, и убедились бы в том же - я не был ночью в
Мортоне.
   - Некогда  ждать,  - грубо сказал он.  - И еще.  Раз вы не замешаны в
убийстве,  тогда вы тот,  кто поможет убийцу найти.  Это  ясно.  Кландон
мертв.  Вы один знаете всю систему охраны в Мортоне.  Больше никто. Если
что не так получилось, прошу прощения. Но если кто и способен что-то об-
наружить, так это вы, факт.
   - Прибавьте тот факт, что я единственный, кто может открыть ту дверь.
Поскольку Кландон мертв, а Бакстер исчез.
   - Это тоже, - согласился он.
   - Это тоже, - передразнил я его. - Все, что вы хотите от меня. И едва
дверь откроется,  я опять могу катиться на все четыре стороны?..  - Если
только сами пожелаете.
   - Вот как? Сперва Дерри, теперь Кландон. Ну что ж, возможно, что-то я
и сделаю.
   - Знал, что согласитесь. Даю вам полную свободу.
   - Шефу это не понравится,  - никто еще не называл начальника Харденд-
жера по имени, да и немногие его имя знали.
   - Я уже говорил с Шефом о вас.  Действительно,  вы ему не  нравитесь.
Подозреваю  даже,  что он вас просто недолюбливает,  - кисло ухмыльнулся
Харденджер. - Тем более здесь замешаны родственные отношения.
   - Так вы обговорили все заранее? Ну что, благодарю за доверие.
   - На вас первого пало подозрение,  но лично я никогда не сомневался в
вас.  И все же надо было убедиться... Вы ведь знаете, сколько наших луч-
ших людей перешло за последние годы в противоположный лагерь.
   - Когда едем? - спросил я.
   - Сейчас.  Если вы готовы.  - Кливден только что  положил  телефонную
трубку, рука его все еще подрагивала.
   - Минуту. Охрана на заводе? Имеется пароль? - обратился я к Кливдену.
Харденджер был мастак сохранять невозмутимость,  но  сейчас  он  не  мог
скрыть вдумчивого любопытства. Обычно так смотрят на совершивших малень-
кую оплошность.
   - Все в порядке.  Это не мог быть ботулинус,  убивший Кландона. Цент-
ральные лаборатории надежно опечатаны.
   - А доктор Бакстер?
   - Пока ничего не известно. Он...
   - Пока ничего?  Значит,  две смерти. Какое совпадение, генерал. Если,
конечно, это можно так назвать.
   - Не пойму, о чем вы? - раздраженно спросил он.
   - Об Истоне Дерри. Моем предшественнике в Мортоне. Он исчез два меся-
ца назад,  ровно через шесть дней после моей свадьбы, на которой был ша-
фером. О нем тоже ни слуху ни духу. Знаете, конечно?
   - Откуда мне знать?  -  Очень  раздражительный  маленький  человечек,
ей-богу.  Мне оставалось радоваться,  что не он мой лечащий врач, а я не
его клиент. - Всего-то я был там два раза со дня моего назначения... Те-
перь  относительно  Бакстера.  Он  вышел из лаборатории в обычное время,
возможно,  чуть позже.  Он живет с сестрой-вдовой в одноэтажном домике с
верандой, близ Альфингема, в пяти километрах - от Мортона. Прошлой ночью
дома не был, как сообщила сестра. - Он повернулся к Харденджеру. - Нужно
немедленно ехать, инспектор.
   - Так точно, сэр. Кэвел едет с нами.
   - Рад слышать,  - сказал Кливден, даже не взглянув на меня, но я и не
обиделся:  нельзя представить генерал-майоров без армейского мышления  -
для него мир точен, упорядочен начальническим положением, где нет ничего
лишнего и нет места даже частным детективам.  Тем не менее  он  старался
быть вежливым. Конечно, на свой лад и на усмотрение:
   - Полагаю, нам понадобится ваша помощь. Итак, едем.
   - Но сначала я позвоню жене,  скажу о случившемся,  если, конечно, ее
телефон уже включен.  - Харденджер утвердительно кивнул,  но не успел  я
протянуть руку к трубке, как Кливден положил на нее свою.
   - Никаких звонков,  Кэвел.  Прошу извинить. Мы должны соблюдать осто-
рожность. Крайне необходимо, чтобы никто, абсолютно никто не знал о слу-
чившемся в Мортоне.
   - Объясните ему, старший инспектор, - сказал я и отстранил его руку.
   Харденджер был явно не в своей тарелке.  Пока я набирал номер, он из-
виняющимся тоном объяснял генералу:
   - Весьма сожалею,  сэр, но Кэвел теперь не числится в армии и даже не
подчиняется спецсектору.  Кроме того,  э...  как вам сказать... он очень
скептически настроен в отношении военных.
   - Но мы можем, согласно нашему секретному циркуляру...
   - Прошу прощения,  сэр,  - меланхолично помотал головой Харденджер, -
"специальная  информация,  добровольно  раскрытая гражданскому лицу,  не
связанному с правительственными органами, перестает быть государственным
секретом".  Нас  никто не заставлял давать такую информацию Кэвелу,  тем
более сам он нас не просил об этом. У него перед нами нет никаких обяза-
тельств. Более того, это мы просим у него помощи...
   Я дозвонился Мэри,  сообщил, что не арестован, что собираюсь в Мортон
и что позвоню сегодня позже. Затем положил трубку, взял куртку и прикре-
пил свой "хэкати" внутри рукава под мышкой. В отличие от инспектора Мар-
тина, я ношу одежду, удобную для оружия.
   Харденджер безучастно наблюдал за мной,  а генерал поглядывал неодоб-
рительно.  Дважды он пытался что-то сказать,  но оба раза сдержался. Ко-
нечно, все это было необычным. Но ведь и убийство было не обычное.
   Нас поджидал армейский вертолет, но туман был слишком плотен, и приш-
лось отправиться в Мортон в большом "ягуаре", за рулем которого находил-
ся полицейский в штатском,  с удовольствием жмущий на газ,  прибавляя  и
прибавляя скорость.  Мы уже проезжали Мидлсенс, когда туман стал рассеи-
ваться,  и видимость на дороге улучшилась.  После  полудня  благополучно
прибыли  в  Мортон.  Он  являл собой безобразный архитектурный комплекс,
способный испортить любой ландшафт. Сомневаюсь, что эти сооружения стро-
ил архитектор, но если бы таковой имелся и копировал тюрьмы XIX века - а
комплекс на самом деле имел сходство с тюрьмой, - то не смог бы добиться
более уродливого и отталкивающего вида, чем в Мортоне.
   Грязный, мрачный,  суровый,  под свинцовым октябрьским небом,  Мортон
состоял из четырех параллельных рядов приземистых,  с  плоскими  крышами
бетонных трехэтажных строений. Каждый ряд своей отталкивающей безжизнен-
ностью,  мертвенностью напоминал богом  проклятые,  запущенные  кварталы
викторианской эпохи в трущобах большого города.  Каждый ряд тянулся при-
мерно на четверть мили с промежутком около двухсот ярдов между ними.  От
строений  до  забора было примерно пятьсот метров голого и от всего сво-
бодного пространства. Ни дерева, ни кустика - вообще никаких насаждений,
даже  ни  одной клумбы.  При желании можно спрятаться за кустиком или за
цветочной клумбой,  но невозможно укрыться в двухдюймовой траве газона -
кроме  нее  ничего не росло в этом безликом пустынном месте,  окружающем
Мортон.  Внешний забор вряд ли можно было назвать стеной,  ибо за всякой
стеной может спрятаться человек. Любой комендант концентрационного лаге-
ря времен второй мировой войны мог бы только мечтать о  месте,  подобном
Мортону,  и спал бы безмятежно ночами. Мортон был обнесен колючей прово-
локой в пятнадцать футов высоты,  так  круто  наклоненной,  что  верхняя
часть ее выступала на пять футов от подножия. Подобная же ограда, только
с наклоном в противоположную сторону, шла параллельно внешней на рассто-
янии около двадцати футов.
   Между оградами  по  ночам бегали немецкие овчарки и доберман-пинчеры,
выдрессированные для охоты на людей и слушающиеся только своих армейских
поводырей. Они могли разорвать кого угодно.
   В трех футах от внутреннего ограждения натянуты две тонкие проволоки,
которые невозможно было заметить тому,  кто попытался бы  проникнуть  за
второе ограждение ночью. Затем, в десяти футах от этих проволок, шел еще
один забор в пять ниток проволоки на изоляторах, прикрепленных к цемент-
ным столбам.  Через него проходил электрический ток, смертельный для лю-
бого.  А чтобы все прохожие имели об этом представление,  военные  через
каждый десяток шагов навешали табличек по периметру ограды. Таблички бы-
ли пяти типов. На четырех из них черным по белому - объявления: "Опасная
зона,  при  команде  -  уходите",  "Собаки  спущены",  "Запретная зона",
"Электрические заборы",  а на пятой - красным по желтому,  очень  четко:
"В. М. Собственность. Нарушители будут убиты". Только безумец или совсем
неграмотный мог бы сунуться сквозь эти преграды в Мортон.
   Мы выехали на окружную дорогу близ Мортона, повернули вправо и, прое-
хав  среди  вересковых полей с четверть мили,  оказались перед въездом в
Мортон.
   Водитель-полицейский резко затормозил перед шлагбаумом и  стал  опус-
кать стекло дверцы, а возле нас уже оказался сержант охраны с автоматом,
направленным,  нужно заметить,  отнюдь не вниз дулом. Узнав Кливдена, он
опустил автомат и сделал знак кому-то нам невидимому. Шлагбаум поднялся,
машина въехала и остановилась перед глухими воротами.  Мы  выбрались  из
машины,  прошли через стальную дверь в воротах и направились к одноэтаж-
ному бараку с надписью "Приемная".  Нас уже поджидали трое. Двоих я знал
- полковника Уйбриджа,  помощника коменданта Мортона, и доктора Грегори,
старшего ассистента доктора Бакстера по блоку "Е". Уйбридж был настоящим
хозяином Мортона,  хотя номинально числился подчиненным Кливдена. Строй-
ный,  моложавый, с черными волосами и совершенно нелепыми серо-стальными
усами. Он считался одним из выдающихся ученых. В Мортоне заключалась вся
его жизнь.  Он был одним из немногих, кто находился здесь постоянно. По-
говаривали, что в год он не более двух раз выходил за ворота Мортона.
   Высокий, грузный,  смуглый итальянец с карими глазами, доктор Грегори
был профессором-микробиологом из Турина.  Он являлся одним из  уважаемых
специалистов среди своих коллег.  Третий из встречавших - толстый, груз-
ный, в мешковатом твидовом костюме, походивший на фермера, каковым бы он
и стал,  не выбери иную профессию, - инспектор полиции в Уилтшире по фа-
милии Вилли.
   После краткого приветствия тон задал Харденджер. Сейчас уже не играла
роль субординация - ни генералы,  ни полковники,  ни армейский порядок с
его командами "вперед" и тому подобное. Харденджер дал это сразу понять.
   - Инспектор Вилли,  вы не должны находиться здесь.  Ни один сотрудник
окружной полиции не имеет права входить в эти ворота. Сомневаюсь, что вы
об этом знали и, конечно, не самовольно пришли сюда. Кто вас впустил?
   - Я.  Учитывая чрезвычайность обстоятельств, - решительно сказал пол-
ковник Уйбридж.
   - Позвольте объяснить, - вставил инспектор Вилли. - В наш полицейский
участок кто-то позвонил прошлой ночью со сторожевого поста,  примерно  в
одиннадцать тридцать,  и сообщил,  что команда одной из ваших патрульных
машин преследует незнакомца,  пристававшего или изнасиловавшего  девушку
невдалеке от Мортона.  А это касается полицейских, но не армейских влас-
тей,  согласно закону.  Туда немедленно выехали дежурный сержант и конс-
тебль, но никого и ничего не обнаружили. Только сегодня, приехав сюда, я
увидел поврежденный забор и,  так сказать, предположил некую связь между
двумя происшествиями.
   - Что?! Забор поврежден? Это невозможно! - вскричал я.
   - Но это так, Кэвел, - сухо заметил стройный Уйбридж.
   - А патрульный автомобиль,  а сторожевые псы, а проволочные загражде-
ния, а электроток? Для чего же все это?
   - Сами можете убедиться.  Проволока перерезана,  вот и вся  штука.  -
Уйбридж вовсе не был так спокоен, как хотел казаться, отнюдь нет.
   Оба, доктор Грегори и Уйбридж, были сильно напуганы.
   - Во  всяком  случае,  я провел дознание,  - ровным голосом продолжал
Вилли. - Встретил полковника Уйбриджа и по его просьбе провел тщательное
дознание, чтобы что-нибудь узнать о докторе Бакстере.
   - И вы сделали это?  Разве вам неизвестны инструкции?  - спросил Хар-
денджер Уйбриджа, стараясь придать голосу спокойствие. - Все расследова-
ния должны проводиться или начальником