ачки действительно использовались при налете.  Но это  и  так
ясно.  Абсолютно ничего о "бедфорде" и телефонной будке, из которой зво-
нили вчера вечером в Рейтер. Упрятали вашего Тариэла и его партнера. Ими
теперь занимается комиссия по коррупциям и взяткам,  будут сидеть,  пока
об их бизнесе мы не будем знать лучше их самих.  Посидят не меньше неде-
ли, но я об этом не грущу. Во всяком случае, доктор Хартнелл является их
единственным клиентом из лаборатории номер один.  Лондонская полиция пы-
тается  напасть на след человека,  который посылал письма на Флит-стрит.
Если мы зря тратим время здесь,  то они делают то  же  самое.  Инспектор
Мартин все утро допрашивал работающих в лаборатории номер один,  выяснял
их связи друг с другом.  Ему удалось только установить, что доктор Харт-
нелл и Чессингем обменивались визитами.  Но это всем известно. Сейчас мы
проверяем каждого,  кто в течение года имел хоть какой-то промах. Наряды
наших  людей  проверяют  обитателей  каждого дома в радиусе трех миль от
Мортона.  Выясняют, не случилось ли чего странного или необычного в ночь
убийства. Авось что-то и наклюнется. Если широко забрасывать сеть, всег-
да что-то поймается.
   - Разумеется.  Через пару недель. Или через пару месяцев. А наш общий
приятель  с  дьявольским микробом начнет действовать через несколько ча-
сов.  Черт возьми,  старший инспектор, мы не можем сидеть и ждать, когда
что-то  наклюнется!  Методичность даже в самом большом масштабе не помо-
жет.  Другой метод - курение пеньковой трубки в стиле Шерлока  Холмса  -
нас также далеко не уведет. Нужно спровоцировать действие.
   - Вы уже это сделали,  - кисло сказал Харденджер,  - видите, куда это
вас привело. Хотите еще больших реакций? Так?
   - Первым делом нужно проследить всякую финансовую операцию  и  каждый
денежный взнос любого работающего в лаборатории номер один, каждый прош-
логодний взнос в банк.  Не забудьте при этом Уйбриджа и Кливдена.  Пусть
подозреваемые об этом знают. Пошлите наряды полицейских в их дома. Пере-
верните там все вверх дном.  Составляйте список мельчайших вещей,  какие
там  обнаружатся.  Это не только обеспокоит человека,  которого мы ищем,
это может дать реальный результат.
   - Если мы зайдем так далеко,  - вставил инспектор Вилли,  - то  можем
посадить кучу невинных людей.  Это единственный способ заодно вывести из
игры того, кого мы ищем?
   - Бессмысленно,  инспектор.  Возможно,  мы имеем дело с маньяком,  но
весьма талантливым.  Такую вероятность он предусмотрел еще несколько ме-
сяцев назад.  У него должны быть сообщники:  никто из Мортона не смог бы
отправить  эти  письма в Лондон сегодня утром,  спокойно спорьте на вашу
будущую пенсию,  что сразу после кражи  бактериологических  культур  он,
должно быть, избавился от сообщников.
   - Хорошо,  тогда мы поторопимся, - неохотно сказал Харденджер, - хотя
и не знаю, где отыскать столько людей, чтобы...
   - Пусть они действуют поэтапно, от дома к дому. Не теряйте времени.
   Вновь Харденджер неохотно кивнул и,  пока я одевался, долго и обстоя-
тельно  говорил  по телефону.  Когда он положил трубку,  то обратился ко
мне:
   - Не собираюсь спорить с вами до изнеможения.  Идите.  Но подумайте о
Мэри.
   - Вот именно.  О ней я тоже думаю. Полагаю, если наш незнакомый прия-
тель начнет неосторожно обращаться с дьявольским микробом,  то вскоре  и
Мэри не будет. Тогда не будет ничего.
   Казалось бы,  я положил конец ненужным разговорам, но через некоторое
время Вилли сказал задумчиво:
   - Если этот незнакомый приятель действительно так поступит,  интерес-
но, закроет ли правительство Мортон?
   - Закроет  ли Мортон?!  Наш незнакомый приятель желает сровнять его с
землей!  Невозможно и предположить,  что сделает правительство. Разговор
пока принял только угрожающий оборот,  но никого до сих пор наглостью не
запугивали.
   - Говорите лишь о себе, - кисло произнес Харденджер, - а что вы наме-
реваетесь делать,  Кэвел?  Если будете любезны и сочтете возможным сооб-
щить мне, - добавил он с неуклюжей иронией.
   - Конечно,  поставлю вас в известность. Не смейтесь только, я собира-
юсь загримироваться.  - Я указал на шрамы левой щеки. - Помощь Мэри с ее
пудрой,  и они исчезнут.  Роговые очки,  намалеванные углем усики, серое
пальто, удостоверение на имя инспектора Гибсона из транспортной полиции,
и - я уже другой человек.
   - А кто выдаст вам документ? - спросил подозрительно Харденджер.
   - Никто.  Он у меня при себе,  на всякий случай,  -  не  замечая  его
взгляда,  я продолжал: - Затем вновь зайду к нашему другу доктору Макдо-
нальду.  В его отсутствие, конечно. Добрый доктор при скромном заработке
умудряется жить, как маленький восточный царек. Все есть, за исключением
гарема.  Впрочем, возможно, он держит и его где-нибудь. Тайно. Кроме то-
го, сильно пьет, потому что напуган дьявольским микробом, угрожающим бе-
зопасности его особы. Я ему не верю. Итак, я отправляюсь к нему.
   - Зря потеряете время,  - мрачно сказал Харденджер.  - Макдональд вне
подозрений.  Выдающийся  и безупречный жизненный путь.  Я лично потратил
сегодня утром двадцать минут, просматривая его дело.
   - Читал и я.  Некоторые светила несколько лет назад тоже имели безуп-
речную биографию, пока их не разоблачили и не осудили в Олд-Бейли.
   - Здесь он высокоуважаемый человек, - вставил Вилли, - немного занос-
чив, сноб, общается только с избранными, но все о нем хорошего мнения.
   - Его биография гораздо обширнее того,  что вы читали, - добавил Хар-
денджер. - В биографии только упоминается, что он служил в армии во вре-
мя войны,  но случайно моим другом оказался командир  полка,  в  котором
служил последние два года войны Макдональд. Я звонил ему. По-моему, док-
тор Макдональд скромничает. Знаете ли вы, что в тысяча девятьсот сороко-
вом году он, будучи младшим лейтенантом в Бельгии, не раз проявлял храб-
рость и закончил войну в чине подполковника танкового полка с  вереницей
медалей длиной с вашу руку?
   - Нет,  не знал, но не понимаю, - признался я, - к чему ему понадоби-
лось производить на меня впечатление,  будто он шизофреник, который если
и совершит героический поступок, то никогда в нем не признается. Значит,
он хотел убедить меня в том,  что он испуган. Не пожелал, чтобы я считал
его  храбрецом.  Почему?  Потому что хотел объяснить страхом свое ночное
пьянство. Но, принимая во внимание биографию, трудно считать его трусом.
Непонятно.  Это первое.  Вторая неясность:  почему всего этого нет в его
личном деле?  Дерри составлял многие из этих досье и вряд ли упустил  бы
так много из биографии этого человека.
   - Мне неизвестно почему,  - признался Харденджер,  - но вполне доста-
точно,  чтобы Макдональд оказался вне  подозрений,  если  биография  его
правдива.  Неправдоподобно, что такой храбрый бескорыстный патриот заме-
шан в таком деле.
   - Этот командир полка, который рассказывал вам о Макдональдс... може-
те ли вы его немедленно вызвать? Харденджер холодно и задумчиво поглядел
на меня.
   - Считаете, что настоящего Макдональда заменил преступник?
   - Не знаю,  что и думать.  Нужно еще раз посмотреть его  биографию  и
проверить, действительно ли ее составил Дерри.
   - Это можно быстро сделать, - согласился Харденджер.
   На этот раз он говорил по телефону целых десять минут,  а когда окон-
чил, Мэри уже загримировала меня, и я готов был в путь.
   - Вы чудовищно выглядите, - сказал Харденджер, - я бы вас на улице не
узнал.  Дело находится в сейфе,  в моем отделе, поедем туда? - Я пошел к
выходу,  Харденджер глянул на мои ободранные кровоточащие пальцы,  поре-
занные полотном ножовки, и сказал раздраженно:
   - Почему  вы  не  хотите перевязать руки?  Желаете получить заражение
крови?
   - А вы когда-нибудь пробовали стрелять из пистолета  перебинтованными
пальцами? - угрюмо спросил я.
   - Послушайте, ну тогда хоть перчатки наденьте. Ведь это же смешно.
   - Тоже плохо. В перчатках не нажмешь курок.
   - А резиновые перчатки подойдут? - предложил он.
   - Вот это другое дело, - согласился я, - они скроют порезы. - Я уста-
вился на него бездумно и,  тяжело опустившись на кровать, тихо произнес,
просидев в молчании несколько секунд: - Резиновые перчатки. Скрыть поре-
зы. Почему тогда не надеть эластичные чулки? Почему бы нет?!
   Я глянул на Харденджера.  Тот смотрел на Вилли и,  наверное,  думал о
том, что они слишком рано отпустили доктора. Тут меня выручила Мэри. Она
коснулась моей руки, я повернулся к ней. Ее лицо было задумчиво, зеленые
глаза широко раскрыты, а лицо выражало догадку.
   - Мортон, - прошептала она. - Поле вокруг него. Дрок. Поросшее дроком
поле. У нее были эластичные чулки, Пьер...
   - Ради бога, о чем вы там... - глухо начал Харденджер.
   - Инспектор Вилли,  - перебил я. - Сколько времени вам нужно на полу-
чение ордера на арест? Убийство, соучастие, все равно.
   - Нисколько,  -  мрачно ответил тот,  поглаживая внутренний карман на
груди.  - У меня есть три подписанных ордера, уже готовых. Вы сами гово-
рили,  что бывает время, когда некогда заниматься формальностями. Вы ут-
верждаете, убийство, да? Соучастие?
   - А какую фамилию вы собираетесь вписать?-  спросил  Харденджер,  все
еще сомневаясь и колеблясь: не послать ли за доктором.
   - Доктора Роджера Хартнелла, - произнес я.
   - Послушайте,  о  чем  вы говорите?  - уставился на нас доктор Роджер
Хартнелл, еще молодой, но мгновенно постаревший лицом, напряженно повер-
нувшись к своей жене,  стоявшей рядом с ним, а затем снова обернувшись к
нам. - Соучастие в убийстве? Послушайте, о чем вы говорите?
   - Надеемся,  вы достаточно хорошо знаете, о чем идет речь, - спокойно
произнес Вилли.  Это был округ инспектора, поэтому он предъявлял обвине-
ние и выполнял формальности ареста.  - Должен предупредить вас, что весь
теперешний  разговор  обернется против вас в суде.  Лучше бы вам сделать
полное признание,  впрочем,  арестованные могут  воспользоваться  своими
правами.  Можете сначала проконсультироваться с юристом, а потом уже го-
ворить.
   Черта с два он воспользуется!  Он заговорит прежде,  чем покинет этот
дом. И Харденджер, и Вилли, и я знали об этом.
   - Может ли кто объяснить мне всю... всю эту чепуху? - холодно спроси-
ла миссис Хартнелл.
   Несколько театральное изображение непонимания, но сжатые вместе паль-
цы рук ее явно дрожали. На ней все еще были эластичные чулки.
   - Охотно,  - ответил Вилли. - Вчера, доктор Хартнелл, вы заявили мис-
теру Кэвелу...
   - Кэвелу? - Хартнелл напряженно в меня всмотрелся. - Это не Кэвел.
   - Мне не понравилось мое прежнее лицо, - сказал я. - Вы осуждаете ме-
ня? Говорит инспектор Вилли, слушайте его, Хартнелл.
   - ...следующее,  - продолжал Вилли,  - Ночью вы поехали встретиться с
мистером Тариэлом.  Тщательное расследование обнаружило несколько  чело-
век,  которые могли бы вас заметить,  если бы вы ехали в ту сторону.  Ни
один из них вас не видел. Это первое.
   Должен сказать,  что Вилли неплохо повернул ситуацию.  Хотя все это и
было придумано, но расследование действительно производилось, и ни одно-
го,  подтверждающего слова Хартнелла свидетеля, как и следовало ожидать,
не обнаружилось.
   - Второе,  - продолжал Вилли, - вчера вечером под передним крылом ва-
шего мотороллера обнаружена грязь, оказавшаяся идентичной с красной гли-
ной,  находящейся исключительно в окрестностях Мортона.  Мы подозреваем,
что вы ездили туда.  Сейчас ваш мотороллер направлен в полицейские лабо-
ратории для проверки. Следующее...
   - Мой  мотороллер!  - Хартнелл выглядел так,  словно на него свалился
мост. - Мортон... клянусь...
   - Третье. Этой же ночью, но позже, вы с женой подъехали близко к дому
Чессингема.  Вы почти выдали себя мистеру Кэвелу,  когда утверждали, что
видевший вас на мотороллере полицейский может подтвердить ваши  слова  о
поездке в Альфингем, но с запозданием сообразили, что если он видел вас,
то видел и вашу жену на заднем сиденье. Мы обнаружили следы колес вашего
мотороллера в кустах, в двадцати ярдах от брошенного "бедфорда". Неосто-
рожно, доктор, очень неосторожно. Должен заметить, это все вы не сможете
опровергнуть.
   Опровергнуть он не мог.  Мы обнаружили следы менее двадцати минут на-
зад.
   - Четвертое и пятое.  Молоток, которым оглушили овчарку, кусачки, ко-
торыми  перекусили проволоку.  Все это найдено вчера вечером у вас в са-
рае. Тоже мистером Кэвелом.
   - Вы,  вы грязный,  разнюхивающий,  сующийся... - Он потерял контроль
над собой,  бросился на меня с перекошенным лицом и вскинутыми кулаками,
но не дошел трех шагов:  Харденджер и Вилли быстро придвинулись к нему с
двух сторон и зажали в коробочку.
   Хартнелл бессмысленно вырывался,  все больше теряя самообладание. - Я
принимал тебя здесь, ты... ты свинья! Развлекал твою жену. Я... - Посте-
пенно он затих,  а когда вновь заговорил,  это был уже другой человек. -
Молоток,  чтобы оглушить собаку?  Кусачки?  Здесь? В моем доме? Их нашли
здесь?  Как их могли найти здесь?  - Если бы даже он узнал, что покойный
сенатор Маккарти вдруг объявил,  что всю жизнь был коммунистом,  и тогда
бы новость эта не могла более потрясти его. - Их не могли найти здесь! О
чем они говорят, Джейн? - с отчаянием обратился он к своей жене.
   - Об убийстве, - спокойно повторил Вилли. - Я и не ждал, что вы приз-
наетесь, Хартнелл. Пожалуйста, оба пройдите.
   - Это ужасная ошибка.  Я... я не понимаю. Какой-то кошмар. - Хартнелл
затравленно уставился на нас. - Я смогу доказать, уверен, смогу доказать
свою невиновность. И докажу. Если вы пришли меня арестовать, то забирай-
те. Но оставьте в покое жену. Прошу.
   - Почему?  - спросил я.  - Вы ведь не колеблясь взяли ее с собой пару
дней назад.
   - Не понимаю, о чем вы говорите, - устало пробормотал он.
   - Бы повторите то же самое,  миссис Хартнелл? - спросил я. - Учитывая
заявление доктора,  который осматривал вас менее трех недель назад и на-
шел ваше состояние здоровья отличным?
   - Что вы имеете в виду?  - с возмущением сказала она,  отлично владея
собой, по крайней мере, лучше супруга. - На что вы намекаете?
   - Хотя бы на то,  что вы вчера ездили в аптеку в Альфингем  и  купили
эластичные чулки. Дрок, растущий в округе Мортона, очень колючий, миссис
Хартнелл,  да к тому же было очень темно, когда вы бежали, отвлекая вни-
мание охраны.  Вы сильно поцарапались,  не так ли? Вам пришлось скрывать
порезы, не так ли? Полицейские особенно подозрительны, если речь идет об
убийстве.  - Это совершенно смехотворно. - Ее голос был ровным, одереве-
нелым.  - Как вы смеете выдумывать?!  - Вы отнимаете драгоценное  время,
мадам!  - впервые заговорил Харденджер,  резко и весомо. - С нами пришла
женщина из полиции.  Хотите,  чтобы я пригласил ее сюда?..  - Вопрос его
остался без ответа. - Очень хорошо, тогда я предлагаю вам проехать в по-
лицейский участок.
   - Разрешите сперва мне поговорить немного с  доктором  Хартнеллом?  -
попросил я. - Разумеется, наедине.
   Харденджер и Вилли переглянулись. Они уже знали заранее, что произой-
дет, и были согласны, но для проформы мне пришлось повторить свою прось-
бу  еще.  Ради их самих,  если об этом речь пойдет на суде.  - Зачем?  -
спросил Харденджер.  - Доктор Хартнелл и я очень давно  и  хорошо  знаем
друг друга, - объяснил я. - Мы были друзьями. К сожалению, мало времени.
Возможно, он захочет поговорить со мной...
   - С вами?  - очень трудно усмехаться и кричать одновременно, но Харт-
неллу это удалось. - Господи! Ни в коем разе!..
   - Да,  времени маловато, - сокрушенно согласился Харденджер. - Десять
минут,  Кэвел.  - Он кивнул миссис Хартнелл. Та заколебалась, посмотрела
на мужа и вышла в сопровождении Харденджера и Вилли. Хартнелл хотел было
последовать за ними, но я преградил ему дорогу.
   - Дайте мне пройти,  - низким и противным хнычущим голосом сказал он.
- Не желаю говорить с подобными вам людьми.  - Он одним словом объяснил,
что это за люди, которые похожи на меня, но когда я не проявил ни малей-
шего желания уступить ему дорогу, занес руку, правда, так, что даже сле-
пой восьмидесятилетний старик смог бы парировать удар или увернуться.  Я
показал ему пистолет, и он сразу переменил свое намерение.
   - Есть в доме подвал?
   - Подвал?  Да,  мы...  - Он осекся, и лицо его вновь противно искази-
лось. - Если вы думаете, что удастся взять меня...
   Я размахнулся левой,  подражая его неуклюжей попытке и, когда он под-
нял правую руку для защиты, слегка стукнул его рукояткой "хэкати", ровно
настолько, чтобы отбить у него желание драться, поймал за левую руку по-
выше локтя и повел вглубь дома,  к лестнице в подвал.  Потом закрыл под-
вальную дверь и грубо толкнул его на  деревянную  скамейку.  Он  посидел
несколько минут, почесывая голову, затем взглянул на меня.
   - Это бандитизм,  - прохрипел он.  - Харденджер и Вилли знали, что вы
собираетесь делать.
   - Они не имеют права, - холодно произнес я. - У них руки связаны инс-
трукциями о порядке допроса подозреваемых. Они также беспокоятся о своей
карьере и пенсии. А мне не о чем беспокоиться. Я частное лицо.
   - Думаете,  вам это легко сойдет с рук?  - недоверчиво спросил он.  -
Серьезно считаете, что я промолчу об этом?
   - К  тому времени,  как я закончу допрос,  - равнодушно ответил я,  -
вряд ли вы будете в состоянии вообще говорить.  Через  десять  минут  вы
признаетесь,  а  я  не  оставлю на вас ни одного следа.  Я знаток пыток,
Хартнелл.  Группа бельгийских квислинговцев три недели делилась со  мной
опытом.  Я был подопытным.  Подумайте хорошенько - и тогда поверите, что
мне наплевать, больно будет вам или нет.
   Хартнелл посмотрел на меня. Он старался хорошенько подумать, чтобы не
поверить, но все же сомневался. Твердости у него не было.
   - Впрочем,  начнем с легкого,  - сказал я. - Давайте попробуем напом-
нить вам,  что на свободе находится безумец с дьявольским микробом,  при
помощи которого он угрожает уничтожить,  бог знает, сколько людей в Анг-
лии,  если не согласятся на его условия.  Первое исполнение угрозы может
начаться через несколько часов.
   - О чем вы говорите?  - глухо спросил он. Я передал ему то, что расс-
казал мне Харденджер, и затем добавил:
   - Если этот безумец уничтожит какую-либо часть страны, нация потребу-
ет мщения.  Потребуется козел отпущения.  Общественное давление окажется
столь сильным, что этот козел отпущения будет найден. Естественно, вы не
столь глупы,  что не можете себе представить свою жену Джейн с петлей на
шее в тот миг,  когда палач открывает люк.  Падение, судороги, сломанные
позвонки,  дергающиеся  ноги.  Можете  представить повешенной свою жену,
Хартнелл?  Ей еще слишком рано умирать. А смерть через повешение - ужас-
ная смерть, даже для соучастника в убийстве.
   Он посмотрел на меня воспаленными глазами с вялой ненавистью и горем.
В полусумраке подвала его лицо посерело и покрылось капельками пота.
   - Представьте,  вы можете отказаться от любого своего показания, дан-
ного здесь мне, - продолжал я. - Без свидетелей показания не имеют силы,
- я немного помолчал и спросил тихо:  - Вы сильно замешаны?  Он кивнул и
уставился в пол.
   - Кто убийца? Кто все это подстроил?
   - Не знаю.  Бог свидетель. Я не знаю. Мне позвонил какой-то человек и
предложил деньги,  если я отвлеку внимание охраны.  Джейн и я. Сначала я
решил,  что это сумасшедший. Если бы он так открыто не предлагал... я бы
отказался.  На следующее утро почтой пришли почти двести фунтов с запис-
кой,  в которой говорилось, что я получу еще триста, если выполню прось-
бу. Две... две недели прошло, и он вновь позвонил.
   - Его голос. Вы можете узнать голос?
   - Глухой и неразборчивый.  Понятия не имею, кто это был. Наверное, он
что-то приложил к трубке, когда разговаривал.
   - Что он сказал?
   - То же самое, что писал в записке. Что будет еще триста фунтов, если
я выполню то, что мне скажут.
   - И?..
   - Я согласился.  - Он по-прежнему глядел по