подошел  к письменному столу,  в котором обнаружили альбомы,
письма и фотографии. Он был заперт.
   - Минутку, - сказал я и вышел.
   В гараже ничего подходящего для меня не было. К гаражу примыкал боль-
шой сарай. Я включил фонарик и огляделся. Садовые инструменты, куча бри-
кетов серого каменного угля,  куча пустых мешков из-под цемента, рабочий
верстак и велосипед.  А я искал гвоздодер. Наконец нашлась отличная вещь
- довольно тяжелый топорик. Я вернулся с ним в кабинет, подошел к столу.
Тут появился Харденджер.
   - Собираетесь взломать стол? - спросил он.
   - Пусть Макдональд возражает, если ему хочется. - Я взмахнул пару раз
топориком, и ящик стола открылся. Альбомы и официальная переписка докто-
ра со Всемирной организацией по здравоохранению при ООН были на месте. Я
открыл альбом,  нашел страницу с отсутствующей фотографией и показал Ше-
фу.
   - Фотография  нашего доброго друга,  которую он не пожелал сохранить.
Какое-то неясное чувство говорит мне,  что это сделано  неспроста.  Тща-
тельно  зачеркнута  надпись,  в которой не больше шести букв.  Очевидно,
название города.  Начинается с "ТО..." Не могу угадать.  Была бы  другая
бумага  или различные чернила - простая задача для парней из нашей лабо-
ратории.  Но - белые чернила,  и зачеркнуто белыми чернилами,  да еще на
такой пористой промокательной бумаге! Не выйдет ничего.
   - Ни одного шанса?  - Харденджер недоверчиво посмотрел на меня. - По-
чему это так важно?
   - Если бы знал,  тогда бы не беспокоился об этой замазанной  подписи.
Отыскали нашу дорогую миссис Турпин?
   - Не отвечает.  Она живет одна.  Вдова,  как сообщили местные власти.
Для проверки отправил туда офицера,  но он никого не найдет.  Будем про-
должать поиски.
   - Это поможет нам, - кисло сказал я, вновь перелистал корреспонденцию
Макдональда и отобрал ответы его коллег по Всемирной организации в Евро-
пе.  Я знал, что искать. У меня на это ушла пара минут - отобрать полдю-
жины писем от доктора Джона Вейсмана из Вены.  Я протянул их Шефу и Хар-
денджеру.
   - Первая  улика для суда в Олд-Бейли,  откуда Макдональд последует на
виселицу.
   - О чем это вы, Кэвел? - резко спросил Харденджер, а Шеф взглянул не-
выразительно.
   Я немного поколебался и глянул на Шефа. Тот спокойно произнес:
   - Сейчас это можно говорить,  мой мальчик.  Харденджер поймет вас. И,
кроме него, никто не будет знать.
   Харденджер посмотрел на бумаги и потом вновь на меня.
   - Что пойму?  Мне давно пора понимать.  С самого начала знал,  что от
меня в этом деле кое-какие детали скрывались.  Прежде всего, все взялись
за это дело слишком рьяно.
   - Прошу прощения, - сказал я. - Так нужно было. Вы ведь знаете, что я
часто менял работу со дня окончания войны:  армия,  полиция, специальный
отдел,  отдел наркотиков, вновь специальный отдел и потом частный детек-
тив. По сути дела, никаких работ я не менял, а служил у Шефа все послед-
ние шестнадцать лет.  Каждый раз,  когда меня выгоняли с работы... гм...
это устраивал Шеф.
   - Вовсе я и не удивлен,  - глухо сказал Харденджер.  - У меня имелись
подозрения.
   - Именно потому вы и старший инспектор, - пробормотал Шеф.
   - Как бы то ни было,  около года назад у моего  предшественника,  на-
чальника  охраны  в Мортоне,  появились сомнения.  Не буду рассказывать,
когда они у него появились и где. Но он пришел к заключению, что некото-
рые  в  высшей  степени секретные открытия в бактериологии и вирусологии
утекают из Мортона. Подозрения эти подтвердились, когда к нему обратился
доктор Бакстер и сказал, что убежден в утечке информации из Мортона.
   - Доктор Бакстер! - Харденджер был слегка ошарашен.
   - Да,  Бакстер.  Прошу прощения и за это,  но я намекал вам насколько
можно ясно, чтобы не теряли времени на него попусту. Хотя, как он сказал
Дерри, эта утекающая из Мортона информация не очень секретная. Не такая,
как из лаборатории номер один,  но тем не менее и она считалась  секрет-
ной.  Очень секретной,  в самом деле.  Англия является ведущей страной в
производстве бактериологического оружия против людей,  животных и расте-
ний на случай войны.  Вы никогда не услышите об этом в парламентских де-
батах,  когда будет идти речь об ассигнованиях  для  Мортонского  центра
здравоохранения, но наши ученые в Мортоне вырастили или усовершенствова-
ли наиболее смертоносные виды бактерий,  вызывающих чуму, тиф, оспу, ту-
ляремию  и тропическую лихорадку у человека;  свиную чуму,  птичью чуму,
слоновую болезнь, чуму рогатого скота, сап и сибирскую язву у скота; па-
разитов  для растений:  японского жучка,  европейского пожирателя зерна,
средиземноморскую фруктовую муху, колорадского жука, долгоносика для се-
мян,  рак цитрусовых,  зерновую ржавчину, спорынью и бог знает каких еще
паразитов для растений. Все они готовятся для локальной или мировой вой-
ны.
   - Какое все это имеет отношение к Макдональду? - спросил Харденджер.
   - Я подхожу к этому. Два года назад нам удалось установить исчезнове-
ние готовых вирусов из Мортона.  В выводе трудно ошибаться.  Истон Дерри
принялся за расследование.  Он сделал две ошибки - слишком смело играл с
огнем,  не предупредив нас о том,  что творилось, и довольно опрометчиво
выдал себя. Каким образом, мы не знаем. Возможно, он, сам того не ведая,
вошел в контакт с человеком,  помогавшим утечке информации  из  Мортона.
Наверное,  с Макдональдом, поскольку трудно предположить, что два агента
разных стран работали одновременно.  Словом,  кому-то удалось разнюхать,
что Истон Дерри может напасть на след.  И Дерри исчез. Тогда Шеф устроил
мой перевод из специального отдела в Мортон. Первое, что я сделал, - это
подсадил утку.  Взял стальную фляжку-контейнер очень сильного ботулинус-
ного токсина,  как на ней было обозначено, и положил ее в шкаф лаборато-
рии номер один. В тот же день фляжка исчезла. У нас был установлен чувс-
твительный приемник у пропускных ворот,  ибо фляжка содержала не токсин,
а микроволновый транзисторный передатчик на батареях. Любой проходящий с
этой фляжкой в районе двухсот ярдов от ворот был бы тут же схвачен.  По-
нимаете,  укравший  эту  фляжку человек вряд ли стал бы ее открывать для
проверки содержимого. Мы никого не поймали.
   Нетрудно догадаться,  что произошло. После наступления темноты кто-то
подошел  к забору в отдаленном месте и бросил фляжку на примыкающее поле
- всего лишь десяток ярдов расстояния.  Они сделали это не  оттого,  что
что-то  заподозрили.  Просто это был их обычный способ,  ибо у проходной
часто бывают проверки всех выходящих из Мортона.  К восьми вечера  этого
же  дня мы установили микроволновые улавливатели в лондонских аэропортах
Саутенде и Лиде, в порту и...
   - Сотрясение от падения фляжки через забор могло повредить батареи? -
спросил Харденджер.
   - Американская часовая компания, производящая эти передатчики, сильно
бы огорчилась,  если бы такое произошло,  - ответил я. - Ими можно стре-
лять из морского орудия, и они будут продолжать работать. Так или иначе,
поздно вечером мы получили сигнал из лондонского аэропорта.  Почти неве-
роятно, но этот человек садился в самолет. Мы его забрали. Он признался,
что курьер,  берет пакеты раз в две недели по адресу в Южном Лондоне. Он
никогда не видел того, кто их давал.
   - И он вам рассказал такую сказку? - кисло спросил Харденджер. - Могу
представить, как вы его добровольно заставили дать такую информацию.
   - Ошибаетесь. Мы предупредили его, что шпионаж влечет за собой смерт-
ный приговор, а он считал, что предстанет перед королевским судом. И по-
тому заговорил.  Мы хотели поймать того, кто давал пакеты, наверняка че-
ловека  из  Мортона,  вот  почему меня перевели в Мортон и я охотился по
этому адресу и в округе три недели.  Но безуспешно. Мы не обнаружили ни-
кого подходящего для этого дела,  поскольку я был единственным, кто знал
в лицо всех ученых и техников Мортона.  Тут доктор Бакстер сообщил  нам,
что исчезновение вирусов прекратилось. Нам показалось, что мы, во всяком
случае на время,  приостановили утечку. Но, согласно утверждению Баксте-
ра,  это была не единственная утечка.  Мы узнали,  что кто-то выкрадывал
информацию по выращиванию и производству смертоносных  бактерий.  Теперь
мы  это также обнаружили,  - я похлопал по связке корреспонденции Макдо-
нальда.  - Система не нова, но почти невозможно ее обнаружить и разобла-
чить: микрофотография.
   - Все это дорогое фотооборудование наверху? - пробормотал Шеф.
   - Совершенно верно. Сюда должен приехать специалист по фотоаппаратуре
из Лондона,  но его прибытие сейчас уже вряд ли необходимо. Взгляните на
эти письма от доктора Вейсмана.  В каждом вы найдете,  что точка над "1"
или вообще точка отсутствуют в первой же фразе.  Вейсман отпечатал доне-
сение, уменьшил его до размера точки микроминиатюрным аппаратом и вклеил
в письмо вместо какой-то точки. Макдональду оставалось только увеличить,
отлепив,  эту точку.  И он,  конечно,  делал то же самое, отсылая письма
Вейсману. Конечно, делал это не из-за валюты. - Я обвел взглядом обстав-
ленную богатой мебелью комнату.  - За несколько лет он заработал на этом
целое состояние, не платя при этом ни цента налога.
   Наступило минутное молчание. Шеф кивнул в знак согласия.
   - Наверное,  все так и есть.  По крайней мере Макдональд не будет нас
больше беспокоить.  - Он взглянул на меня с улыбкой. - Когда речь идет о
том, чтобы закрыть двери конюшни, из которой уведена лошадь, то это мож-
но  сделать с двух сторон.  Могу закрыть для вас другую дверь,  если это
поможет: надпись, сделанная в альбоме и зачеркнутая...
   - Тулон? Торкай?
   - Ни то,  ни другое,  - он перевернул альбом. - Изготовлен для членов
Всемирной организации по вопросам здравоохранения при ООН фирмой Джузеп-
пе Заполетти,  улица Двадцатого сентября, Генуя. Зачеркнуто слово "ТОРИ-
НО" - по-итальянски. По-английски - Турин.
   Турин. Просто слово,  но меня словно обухом ударили по голове. Турин.
Я бессильно опустился на стул.  Немного оправившись,  стал подхлестывать
отшибленные в подвале клетки мозга и вновь кое-как соображать. После по-
боев и холода,  бессонницы и голода никак не мог заставить свой мозг ак-
тивно работать.  Медленно, с трудом вспоминал те немногие факты, которые
хранились где-то в глубине памяти.  Впрочем, важно не то, как я их вспо-
минал, а та картина, которая из них сложилась. Два и два всегда давали в
сумме четыре. Я тяжело поднялся на ноги и сказал Шефу:
   - Обычно утверждают о вас,  сэр,  что вы говорите большую правду, чем
сами знаете.
   - Вам плохо, Кэвел? - с беспокойством спросил он.
   - Я распадаюсь на части.  Но голова моя,  как ей и положено, работает
нормально.  Скоро все выяснится. - Взяв фонарик, я повернулся и вышел из
комнаты.  Поколебавшись,  Шеф и Харденджер последовали за мной.  Уверен,
что у меня за спиной они обменивались многозначительными взглядами отно-
сительно моей вменяемости, но мне было все равно.
   Все еще шел дождь. Я был уже почти у сарая и гаража, хотя не там сле-
довало искать. Где-нибудь в кустах, мелькнула мысль. Но я вдруг вернулся
в дом.  Там из холла повернул на кухню и направился было к двери черного
хода,  когда заметил лестницу,  ведущую в подвал. Припомнил, что сержант
Карлисль упоминал сегодня о нем, когда его люди производили обыск. Спус-
тился вниз,  открыл подвальную дверь  и,  нащупав  выключатель,  включил
свет. Потом посторонился, пропуская Шефа и Харденджера.
   - Вы точно сказали,  сэр, - пробормотал я, - Макдональд нас больше не
будет беспокоить. - Но сказал это преждевременно.
   Макдональд собирался еще беспокоить полицейского доктора,  паталогоа-
натома,  гробовщика и вынужденного перерезать веревку человека, веревку,
прикрепленную к тяжелому кольцу наверху люка,  на котором он висел, дос-
тавая почти до пола ногами.  Рядом валялся опрокинутый стул.  Повешенный
напоминал привидение из кошмаров - вылезшие из орбит глаза,  багрово-си-
нее лицо, вспухший прикушенный язык, торчащий между почерневшими губами,
смертный оскал рта.
   - О,  мой бог... - прошептал Шеф. - Макдональд. - Всмотрелся в висев-
шего и сказал: - Он, наверное, почувствовал, что его время кончилось.
   - Кто-то решил за него,  что его время кончилось, - возразил я, отри-
цательно покачав головой.
   - Кто-то еще...  - Харденджер осматривал труп с бесстрастным лицом. -
Его руки свободны.  Так же, как и ноги. Он был в сознании. Стул принесен
из кухни. И все же вы утверждаете...
   - Он был повешен.  Посмотрите на разбросанный уголь,  и на следы угля
рядом  со  стулом,  и  на  разворошенную ногами по всему полу кучу угля.
Взгляните на кровавые ссадины его пальцев и ладоней.
   - Он мог раздумать в последнюю минуту,  - проворчал Харденджер. - Это
часто случается. Едва начнут задыхаться. Возможно, он хватался за верев-
ку и подтягивался,  пока достало сил и они не изменили ему.  Этим  можно
объяснить ссадины на ладонях.
   - А  следы на его руках от веревки или от проволоки,  которыми он был
связан? Его привели сюда, заставили лечь на пол. Возможно, с завязанными
глазами,  не знаю.  Возможно. Повесивший его продернул веревку в кольцо,
затянул петлю вокруг шеи Макдональда и стал поднимать  раньше,  чем  тот
задергался. Посмотрите на разбросанный уголь. Макдональд отчаянно пытал-
ся встать на ноги, а петля на его шее все затягивалась.
   С завязанными за спиной руками он поднялся с помощью  своего  убийцы,
но это только отсрочило его смерть на несколько секунд - веревку продол-
жали тянуть.  Разве вы не видите, Макдональд порвал кожу на пальцах, пы-
таясь освободиться?
   Мало-помалу он  оказался на носках,  но человек не может вечно стоять
на пальцах.  Он умер. Тогда убийца принес стул и помог Макдональду отор-
ваться от пола:  Макдональд ведь грузный. Его приподняли, разрезали путы
на руках и ногах и выбили стул,  чтобы изобразить самоубийство. Это сде-
лал наш старый приятель, любой ценой стремящийся выиграть время. Если бы
он смог нас уверить,  что Макдональд кончил жизнь  самоубийством,  чувс-
твуя, что круг замкнулся, тогда он считал бы, что мы поверили в версию о
шпионаже и что Макдональд главный в этом деле.  Но сделавший все это  не
совсем уверен.
   - Это только догадки, - сказал Харденджер.
   - Нет,  не догадки.  Разве можно поверить,  что Макдональд, не только
храбрый офицер,  сражавшийся в танковом батальоне шесть  лет,  но  также
хладнокровный агент, совершит самоубийство, когда вокруг него станет за-
мыкаться круг?  Чтобы Макдональд уступил или сдался?  Макдональд в любом
случае получил по заслугам.  Но на самом деле его убили не только с тем,
чтобы наш неведомый приятель еще более рассеял наши подозрения и выиграл
время.  Он должен быть убит.  А наш приятель рассчитывал представить это
самоубийством и еще более выиграть время,  надеялся нас подольше  задер-
жать. Это только мои догадки, Харденджер, и более ничего.
   - Макдональду пришлось умереть.  - Харденджер изучающе глядел на меня
при общем молчании и затем внезапно сказал:  - Кажется,  вы очень во все
это верите.
   - Уверен. Знаю.
   Я схватил  угольную  лопату и стал разгребать угольную кучу у дальней
стены подвала. Угля, насыпанного почти до потолка, было около двух тонн.
В моем скверном состоянии пришлось сжать зубы и работать молча, чтобы не
застонать. С каждым взмахом я отбрасывал кусочки угля лопатой, а они сы-
пались сверху и катились по полу.
   - Что  вы собираетесь обнаружить под этой кучей?  - с мрачной иронией
спросил Харденджер. - Еще один труп?
   - Совершенно верно,  собираюсь обнаружить еще один труп.  Рассчитываю
откопать  покойную миссис Тургин.  Она предупредила Макдональда и не по-
беспокоилась приготовить ему обед,  поскольку знала,  что Макдональд  не
останется обедать. Что известно Макдональду, известно и ей. Она была его
соучастницей.  Неразумно заставить молчать Макдональда, если миссис Тур-
пин  останется  жива и будет квакать.  Поэтому о ней тоже позаботились и
заткнули рот.
   Но, оказалось,  о ней позаботились в другом месте,  не в подвале.  Мы
поднялись наверх,  и, пока Шеф долго говорил по телефону, установленному
в полицейской машине, следовавшей за нами из Альфингема, Харденджер, я и
двое полицейских водителей с помощью пары фонарей стали обследовать ниж-
ний этаж. Эта работа была нелегкой. Наш хороший доктор неплохо устроился
с меблировкой дома и создал себе спокойную обстановку.  Его парк во мно-
гом способствовал этому.  Он простирался более чем на четыре акра. Боль-
шую часть парка окружала живая изгородь из буковых деревьев, которая ос-
тановила бы даже танк.
   Было темно,  холодно,  безветренно,  но шел дождь, вернее сильный ли-
вень, обрушивающий потоки воды на промокшую землю. Подходящая обстановка
для поисков трупа,  подумалось мне.  Да еще на четырех акрах.  Да еще  в
темную ненастную ночь.
   Буковые деревья подстригали месяц назад,  и обрезанные ветви с листь-
ями были собраны в дальнем углу сада.  Мы нашли миссис Турпин  под  этой
кучей.  Ее кое-как прикрыли,  набросав несколько ветвей и сучьев.  Возле
валялся молоток.  Стоило только взглянуть на ее затылок, чтобы стало яс-
но,  как было дело. Я предположил, что это сделал тот же, кто сломал мне
ребра.  Голова мертвой женщины была размозжена множеством  ударов,  хотя
было достаточно одного.
   Возвратившись в дом,  я принялся за виски из запасов Макдональда. Ему
виски больше не потребуется. Как он предусмотрительно когда-то мне заме-
тил,  у  него  нет родственников и некому оставлять наследство.  Было бы
глупо оставлять виски. Мы в нем очень нуждались. Я налил тяжелые большие
бокалы  Харденджеру и себе,  еще два бокала полицейским водителям.  Если
даже Харденджер отметил про себя мой проступок как воровство имущества и
нарушение  служебных правил - ведь я предложил алкогольный напиток поли-
цейским во время службы, он все-таки промолчал. И прикончил виски раньше
нас. Полицейские уже уходили, когда вернулся Шеф.
   Казалось, он старел с каждой минутой.  С тех пор как я видел его пос-
ледний раз, складки вокруг носа и рта еще резче углубились.
   - Вы нашли ее? - спросил он, беря стакан виски.
   - Мы нашли ее, - подтвердил Харденджер. -
   Мертвой, как и предполагал Кэвел. Убитой.
   - Вряд ли это кого заинтересует.  - Шеф вдруг  поежился  и  отхлебнул
большой глоток.  - Она только одна из многих.  К этому времени завтра...
сколько тысяч их будет...  Один бог знает,  сколько тысяч.  Этот безумец
прислал еще послание.  Обычный библейский язык: стены Мортона еще стоят,
нет признаков разрушения,  поэтому приближается его время. Если разруше-
ние Мортона не начнется к полуночи, он собирается открыть ампулу ботули-
нусного токсина в центре Лондона в четыре часа утра,  в четверти мили от
Нью-Оксфорд-стрит. От такого сообщения захотелось выпить еще.
   - Он не безумец, сэр, - сказал Харденджер.
   - Нет.  - Шеф устало потер лоб.  - Я передал о том, что обнаружил Кэ-
вел,  и выразил наше мнение. Они сейчас в полной панике. Знаете, некото-
рые национальные газеты уже продаются на улицах, а еще нет и шести утра!
Беспрецедентно,  но так. Газеты очень подробно передают охвативший насе-
ление  ужас,  просят и требуют у правительства удовлетворить условия бе-
зумца, поскольку, когда печаталась информация, все считали его безумцем,
сумасшедшим.  Слова  об  уничтожении  части Восточной Англии беспрерывно
повторяются по радио и телевидению в последних известиях.  Все до смерти
напуганы.  Кто  бы ни стоял за всем этим,  еще несколько часов - и нация
будет на коленях. В результате стремительности событий за очень короткое
время люди не успели задуматься. А тут еще каждая падкая на сенсации га-
зета и каждая передача радио нагнетают страх,  твердят, что этот безумец
не отличает ботулинусный вирус от дьявольского микроба и что в следующий
раз может случиться подмена токсина дьявольским микробом.
   - В самом деле, - сказал я, - все, кто стонал и горько жаловался, что
опасно  жить