х нас  убеди-
ли, что действует безумец. Все мы были уверены, что, угрожая центру Лон-
дона,  вы добиваетесь разрушения Мортона.  От страха мы решили,  что это
часть  коммунистического  заговора,  стремящегося  лишить нас секретного
мощного оружия. И только несколько часов назад узнали, что вы хотели од-
ного - очистить центр Лондона,  чтобы там не оставалось ни единого чело-
века.  В этой небольшой части Лондона расположен ряд  крупнейших  банков
мира. Банков, в которых собрана ходовая валюта полусотни стран. Банков с
миллиардными суммами.  Банков с хранилищами драгоценностей, которые дер-
жат там дюжина миллионеров.  И вы собирались присвоить львиную долю все-
го,  не так ли,  Скарлатти?  Ваши подручные с оборудованием прятались  в
пустых зданиях и в безобидно выглядевших товарных вагонах. Им оставалось
только выйти ночью, войти в банки, когда уйдет последний человек. Не бу-
дет  никаких неприятностей для них.  Каждый из этих банков имеет двойную
систему охраны - стражу и автоматические сирены,  которые прозвучали  бы
на всех полицейских участках. Но охране пришлось уйти, не так ли? Охрана
ведь тоже не хотела умирать от ботулинусного токсина. А что касается си-
рен, предупреждающих взлом, то некоторые ваши люди знакомы с электричес-
кими схемами панелей включения сигнализации.  Они просто и без шума отк-
лючили  бы рубильники,  сожгли бы предохранители,  замкнули бы провода с
током или перерезали бы кабели, обеспечивающие током этот район. Вот по-
чему город в темноте.  Вот почему ни в одном полицейском участке не раз-
дается сигнал тревоги. Вы слушаете меня, Скарлатти?
   Он отлично слышал. Его лицо превратилось в маску ненависти.
   - После этого все было бы очень просто, - продолжал я. - Полагаю, что
этого беднягу-пилота вы похитили еще раньше, днем. Все награбленное при-
везут сюда,  погрузят в вертолет.  И вы быстро окажетесь на  континенте.
Единственный способ исчезнуть,  минуя оцепление. Ваши сообщники останут-
ся, смешаются с вернувшимися жителями и исчезнут. А о банках никто ниче-
го  не  узнает  до трех часов сегодняшнего дня.  Это будет самое раннее,
когда жителям позволят вернуться домой. Кроме того, сегодня воскресенье.
Значит, ограбление банков обнаружится только в понедельник утром. К тому
времени вы успели бы пересечь пару континентов. Но теперь, как я вам го-
ворил, Скарлатти, настал конец пути.
   - Ты имеешь в виду, что все кончено... все кончено? - прошептала Мэри
у меня за спиной.
   - Все кончено.  К десяти часам вечера, задолго до того как войска за-
кончили эвакуацию населения этого района,  около двухсот детективов уст-
роили засаду по всему городу,  в банках или поблизости от них. Им прика-
зано не двигаться до 3.15 утра. А сейчас уже четыре. Все кончено. Каждый
из детективов вооружен последнего выпуска  автоматическим  ружьем  "мер-
лин",  взятым напрокат в армии. Каждый получил строгий приказ стрелять в
упор любого,  кто даже моргнет глазом.  Ктото моргнул глазом, вот почему
мы слышали выстрелы несколько минут назад.
   - Вы  лжете.  - Скарлатти перекосило от злобы,  губы дергались,  даже
когда он молчал. - Вы все это сочинили, - глухо прошептал он.
   - Вы про все знаете лучше меня,  Скарлатти.  Вы понимаете,  теперь  я
знаю слишком много, чтобы была необходимость лгать.
   Он уставился на меня убийственным взглядом и с тихой яростью сказал:
   - Закройте дверь кабины.  Закройте,  говорю,  или клянусь господом, я
закончу все это сейчас. - Он сделал два шага по проходу, держа вирус вы-
соко над головой.  Какой-то момент я наблюдал его, затем кивнул. Ему те-
перь нечего было терять, а я не собирался бросаться жизнью Мэри, своей и
пилота  из-за  дешевого  самолюбия.  Я  подался назад и закрыл подвижную
дверь пассажирского салона,  ни на миг не упуская его из-под прицела. Он
сделал еще два шага вперед,  все еще с поднятой левой рукой над головой.
- А теперь ваш пистолет, Кэвел. Давайте его сюда.
   - Только не пистолет, Скарлатти, - замотал я головой, спрашивая себя:
не сыграл ли он в действительности блестящую сцену?  - Только не оружие.
Вы знаете это. Потом вы всех нас перестреляете из пистолета и скроетесь.
Пока у меня в руках пистолет, вы не убежите. Можете разбить ампулу, но я
успею застрелить вас раньше, чем сам умру от дьявольского микроба. Толь-
ко не оружие, - он еще приблизился, широко открыв горящие бешеные глаза,
замахиваясь, чтобы бросить ампулу. Кажется, я ошибался: он безумец...
   - Отдай пистолет!  - завопил он.  - Ну!  Я вновь отрицательно помотал
головой.  Он что-то выкрикнул, махнул левой рукой в мою сторону, как я и
ожидал.  Тотчас в кабине стало темно - это он разбил единственную горев-
шую лампочку. Одновременно темноту прорезали две оранжевые вспышки - это
я нажал на триггер.  И снова наступила темнота.  В наступившей тишине  я
услышал вскрикнувшую от боли Мэри и голос Скарлатти:
   - Мой пистолет у виска вашей жены, Кэвел. Она сейчас умрет.
   Оказывается, он не был безумцем.  Ловкий прием.  Я бросил пистолет на
железный пол. Он громко звякнул. - Вы выиграли, Скарлатти, - сказал я. -
Включите свет в салоне, - приказал он, - выключатель слева у двери.
   Я нащупал выключатель, и салон ярко осветился дюжиной ламп. Скарлатти
поднялся с сиденья рядом с Мэри, куда он прыгнул, разбив лампочку, отвел
от нее пистолет и направил на меня. Я приподнял руки и глянул на его ле-
вый кулак:  ампула была цела.  Он чертовски рисковал, но что ему остава-
лось?! Я заметил, что у него порван левый рукав, и довольно близко прид-
винулся к нему.  И это движение тоже могло обернуться  смертью  для  нас
всех:  если бы я его ударил, то ампула разбилась бы. Но, подумалось мне,
она все равно разобьется...
   - Назад,  - спокойно произнес Скарлатти,  теперь он  владел  голосом,
словно  выиграл  премию Оскара сегодня вечером и продолжал развивать ус-
пех.  - Прямо к концу салона,  - я отодвинулся,  он подошел,  поднял мой
пистолет, положил ампулу в карман и, направив оба пистолета, приказал: -
В кабину пилота!
   Я пошел вперед. Когда проходил мимо Мэри, она улыбнулась мне, спутан-
ные волосы упали ей на лицо,  в зеленых глазах стояли слезы. Я ободряюще
улыбнулся ей. Словно актеры на сцене, даже Скарлатти ничему не научил бы
нас.
   Пилот сидел,  уткнувшись  в  контрольную панель лицом.  Это объяснило
звук,  который я услышал сразу после восклицания Мэри. Прежде чем выгля-
нуть  из кабины пилота и узнать,  в чем дело,  Скарлатти оглушил пилота,
который мог бы помешать ему.  Пилот был здоровым детиной,  темноволосый,
загорелый. С его затылка стекала тонкая струйка крови.
   - Садитесь рядом с ним, - приказал Скарлатти, - приведите его в чувс-
тво.
   - Да как,  черт возьми?  - возразил я, усаживаясь рядом с пилотом под
наведенными на меня двумя пистолетами. - Пристукнули беднягу.
   - Не совсем,  - сказал он.  - Поторопитесь. Я сделал все возможное. У
меня выбора не было.  Встряхнул пилота, слегка похлопал его по щекам, но
Скарлатти ударил его сильнее,  чем рассчитывал. В таких обстоятельствах,
невесело подумалось мне, не остается времени для нежностей.
   Скарлатти стал нервным и нетерпеливым, по-кошачьи оглядываясь в иллю-
минаторы на двери ангара. Он полагал, что в темноте скрывается полк сол-
дат или полицейских. Откуда ему знать, что я уговорил Шефа и Харденджера
разрешить  мне  идти  одному.  Эта  просьба  была продиктована не только
единственной возможностью спасти жизнь Мэри,  но и опасением, что нераз-
борчивый в средствах Скарлатти,  поддавшись панике, выпустит дьявольский
микроб. Мне стоило немалых трудов их уговорить.
   Минут через пять пилот зашевелился и очнулся.  Он был сильным парнем.
Придя в себя,  стал вырываться.  Я безуспешно пытался его удержать, пока
не весьма приятное прикосновение пистолета Скарлатти не  привело  его  в
чувство,  да я сказал ему несколько слов.  И сразу не осталось сомнений,
что он родом с другого берега Ирландского моря.  То, что он сказал, было
любопытно, но, к сожалению, непечатно. Он взорвался, когда Скарлатти су-
нул ему в лицо пистолет.  У Скарлатти была неприятная привычка тыкать  в
лицо людям пистолетным дулом, но он уже был староват отучиться от дурных
привычек.
   - Поднимите в воздух вертолет, - приказал Скарлатти. - Живо!
   - Взлететь?  - запротестовал я. - Да пилот ходить не может, не то что
летать.
   - Слышали?! Поживее. - Скарлатти вновь ткнул пистолетом.
   - Не могу,  - яростно и озлобленно сказал пилот. - Машину надо прота-
щить.  Здесь у него не заработают моторы. Выхлопные клапаны и регулиров-
ка...
   - К черту вашу регулировку! - вскричал Скарлатти. - Он сам может дви-
гаться. Думаешь, я не проверил, болван?! Трогай!..
   Пилоту ничего не оставалось, как запустить моторы. Оглушающий грохот,
усиленный эхом, обрушился на нас в замкнутом пространстве ангара. Пилоту
это нравилось не больше,  чем мне. Но приходилось подчиняться. Опасность
для жизни была очевидной.  И вот вертолет проехал ворота ангара, а через
тридцать секунд мы уже поднимались в воздух.  Скарлатти успокоился, про-
тянул  руку  к  полке над головой и передал мне квадратную металлическую
коробку. Он еще порылся наверху и вытащил обыкновенную сетку.
   - Откройте коробку,  переложите ее содержимое в сетку, - коротко бро-
сил он. - Советую быть осторожным, увидите - почему.
   Я увидел и проявил большую осторожность.  Открыл коробку,  где упако-
ванные в солому лежали пять хромированных  стальных  фляжек-контейнеров.
Одну  за другой осторожно открыл их и с неимоверной осторожностью уложил
стеклянные ампулы в сетку. Две ампулы были с голубыми пробками - два дь-
явольских микроба в хрупком стекле. Три были с красными пробками - боту-
линусный токсин.  Скарлатти вынул из кармана и протянул мне еще одну ам-
пулу  с  голубой  пробкой.  Всего шесть.  Ее я тоже осторожно поместил в
авоську и отдал все Скарлатти.  В вертолете было холодно, но я так вспо-
тел,  будто находился в парнике.  Руки плохо слушались меня, приходилось
делать усилия,  чтобы они не дрожали. Поймал взгляд пилота, направленный
на авоську.  Не сказал бы, что взгляд его лучился счастьем. Он тоже знал
о содержании ампул.
   - Прекрасно,  - сказал Скарлатти,  забирая у меня сетку и кладя ее на
ближайшее сиденье.  - Теперь убедите своих друзей, что я готов выполнить
свою угрозу.
   - Не понимаю, о чем вы говорите?
   - Сейчас поймете. Свяжитесь по радио со своим тестем и передайте ему.
-  Он повернулся к пилоту.  - А вы будете кружить над аэродромом.  Мы до
него быстро долетим.
   - Но я не умею работать с радио, - сказал я.
   - Вы просто забыли,  - успокоил он, становясь слишком самоуверенным и
не сомневаясь, что я все выполню. - Вспомните. Человек, воевавший в раз-
ведке, и не может пользоваться рацией? Я сейчас вернусь к вашей жене, вы
услышите ее крик и тогда сразу вспомните.
   - Что хотите от меня? - мрачно спросил я.
   - Настройтесь на полицейскую волну.  Вы должны знать, как она работа-
ет.  Передайте,  если они немедленно не освободят всех захваченных  моих
людей вместе с деньгами,  которые у них, я буду вынужден бросить ботули-
нусный вирус и дьявольский микроб над Лондоном.  Не знаю,  куда они упа-
дут,  и не беспокоюсь об этом.  Далее,  если будут пытаться преследовать
или захватить меня и моих людей,  я использую токсин, несмотря ни на ка-
кие последствия. Что-нибудь не так, Кэвел?
   Я ответил не сразу.  Уставился в иллюминатор, за которым были темнота
и дождь.
   - Все так.
   - Я человек отчаянный,  Кэвел,  - тихо и напряженно сказал он.  - Они
выслали меня из Америки и думали,  что со мной покончили. Полностью. Не-
годен. Меня в Америке высмеяли. Я им покажу, как они ошиблись. Они узна-
ют о величайшем ограблении всех времен.  Когда вы перехватили нас на по-
лицейской машине сегодня вечером,  я много ерунды наговорил.  Но  в  од-
ном-единственном  был правдив:  я достигну своей цели любой ценой,  даже
ценой собственной смерти. Ничто не остановит меня. Ничто на земле в пос-
ледний момент не расстроит моих планов. Не надо смеяться над Энцио Скар-
латти. Говорю сущую правду, Кэвел. Верите мне?
   - Верю.
   - Я,  не колеблясь, исполню угрозу. Убедите их в этом. Вы должны убе-
дить.
   - Что ж, я убежден, но не могу ручаться за других. Однако попытаюсь.
   - Для  вас лучше их убедить,  - спокойно сказал он.  Я убедил.  Через
несколько минут блуждания по эфиру мне удалось  напасть  на  полицейскую
волну. Еще через малое время, пока передатчик соединяли с телефоном, ус-
лышал голос Харденджера.
   - Это Кэвел, - сказал я. - Нахожусь сейчас в вертолете с...
   - В вертолете?!  - Он выругался.  - Я его и так слышу.  Он почти надо
мной. Да как вы...
   - Слушайте!  Я  нахожусь здесь с Мэри и пилотом международных полетов
лейтенантом... - Я глянул на сидящего рядом пилота.
   - Баккли, - быстро подсказал он.
   - С лейтенантом Баккли.  Скарлатти всех нас накрыл. У него есть пред-
ложение для вас и Шефа.
   - Видите,  что вы натворили,  Кэвел,  - задыхаясь от гнева, выговорил
Харденджер. - Бог свидетель, я предупреждал вас...
   - Заткнитесь, - устало сказал я. - Вот сообщение. Лучше послушайте, -
и я передал им все,  что мне было приказано; после минутной паузы послы-
шался голос Шефа. Никаких упреков, никаких зряшных слов.
   - Есть ли шанс, что он блефует? - спросил он.
   - Ни одного.  Он говорит правду. Он скорее сотрет полгорода, чем отс-
тупится. Что значат все эти миллионы денег в мире по сравнению с миллио-
нами жизней?
   - Это в вас страх говорит, - мягко донесся голос Шефа.
   - Я боюсь, сэр. И не только за себя.
   - Понимаю.  Подключусь через несколько минут.  Я снял наушники и ска-
зал:
   - Через несколько минут. Ему надо проконсультироваться.
   - Вполне понятно.  - Он стоял,  небрежно привалившись к косяку двери,
но крепко держал пистолет.  В результатах переговоров  он  нисколько  не
сомневался. - Все козыри у меня, Кэвел.
   Скарлатти ничуть не преувеличивал. Действительно, у него были все ко-
зыри,  и с ними он выиграет.  Но где-то глубоко  в  сознании  шевелилась
мысль,  что он может в любой миг все потерять.  Одна отчаянная мысль на-
дежды, так и поступает отчаянный игрок, ставя один шанс против миллиона.
И  все  будет  зависеть от множества незначительных деталей.  Ход мыслей
Скарлатти,  самоуверенность и незначительная потеря внимания могли бы  -
только могли бы!  - появиться от чувства победы.  Плюс надежность лейте-
нанта Баккли, его сообразительность и быстрота моих поступков. Последнее
"если" было важным,  так как я чувствовал себя скверно. Скарлатти всегда
справится с девяностолетним больным стариком,  а со мной у  него  хлопот
будет еще меньше.  Затрещали наушники.  Я надел их и услышал голос Шефа.
Он сказал без всякого вступления:
   - Передайте Скарлатти, мы согласны.
   - Да, сэр. Очень сожалею, что так получилось.
   - Вы сделали все,  что могли. И это все. Нашей главной заботой сейчас
является спасение невинных, а не наказание виновных.
   Скарлатти бесцеремонно отвел один из наушников, спрашивая:
   - Ну? Ну?
   - Они согласны, - устало ответил я.
   - Хорошо. Иного я и не ожидал. Спросите, сколько времени нужно на ос-
вобождение моих людей и денег и когда полиция оттуда уберется?
   Я спросил и передал ему ответ: полчаса.
   - Прекрасно. Выключите радио. Мы покружимся полчаса, а потом сядем. -
Он  с  удовольствием откинулся к притолоке двери и впервые позволил себе
улыбнуться. - Небольшое ограбление во исполнение моих планов, Кэвел. Ко-
нечный результат будет таким. Не могу передать, с каким нетерпением ожи-
даю увидеть завтрашние заголовки американских газет, которые так пренеб-
режительно отзывались обо мне,  называли ничтожеством, никудышным, когда
меня выслали два года назад.  Интересно посмотреть,  возьмут ли они свои
слова обратно?
   Я безо  всякого  энтузиазма  обругал его,  и он вновь улыбнулся.  Чем
больше он улыбался,  тем лучше было мне. Я надеялся. Откинулся в кресле,
сделал унылый вид и спросил равнодушно:
   - Не возражаете, если закурю?
   - Нисколько.  - Он вложил пистолет в карман и протянул мне сигареты и
спички: - С лучшими пожеланиями, Кэвел.
   - Я не ношу с собой взрывающихся сигар, - проворчал я.
   - Я и не предполагаю такого.  - Он опять улыбнулся вполне дружелюбно.
- Знаете,  Кэвел, исполнение плана доставляет мне громадное удовлетворе-
ние.  Почти такое же,  как и то, что я перехитрил такого противника, как
вы. От вас я натерпелся больше всего беспокойств. Вы чуть не сорвали все
дело. Такой противник мне встретился впервые.
   - Если не считать американских инспекторов налогов,  -  сказал  я.  -
Идите к черту,  Скарлатти!  - Он рассмеялся. Я глубоко затянулся сигаре-
той,  и в этот момент вертолет слегка качнуло,  словно приподняло теплым
потоком воздуха.  Это меня насторожило. Я повернулся на сиденье и сказал
Скарлатти полуиспуганно,  полунервно: - Ради бога, сядьте или прикрепите
себя  к какому-нибудь крюку.  Если эта посудина попадет в воздушную яму,
вы можете раздавить эти проклятые ампулы.
   - Спокойствие, мой друг, - утешил он, - в такую погоду мы вряд ли по-
падем в воздушную яму.  - Он прислонился к косяку и скрестил ноги.  Но я
его не слушал.  И не видел его.  Я наблюдал за Баккли и заметил,  что он
тоже взглянул на меня исподтишка.  Не поворачивая головы,  слегка скосил
глаза, настолько, чтобы Скарлатти не заметил.
   Он едва заметно подмигнул веком.  Несомненно,  этот крупный  ирландец
все быстро схватывал.  Он равнодушно опустил свою руку с рычага управле-
ния и сделал вид,  что чешет бедро,  пока не показал мне большой палец и
ладонью знак: мол, все понял.
   Я медленно дважды кивнул,  глядя в лобовое стекло, чтобы не придавать
значительности жестам.  Даже чрезвычайно подозрительный человек не обра-
тил бы внимания на наш обмен знаками, а Скарлатти был слишком удовлетво-
рен успехом,  чтобы быть настороже. Он не первый, кто расслабился, после
того как игра оказалась в его пользу,  и потерял все на последнем свист-
ке.  Я взглянул на Баккли.  Он губами беззвучно произнес:  "Сейчас". Я в
третий раз кивнул и приготовился.
   Уголком глаза  заметил,  как немного переменил позу Скарлатти,  когда
Баккли незаметно направил вертолет вверх.  Неожиданно Баккли отжал рычаг
управления  вертолета  от себя вперед,  одновременно дав крутой крен,  и
Скарлатти потерял равновесие, полетел прямо на меня.
   Я повернулся и чуть привстал,  когда он налетел.  Правой рукой  нанес
удар в грудь.  Пистолет вылетел у него из руки,  с силой ударился о при-
борную доску и лобовое стекло.  Он дрался совершенно обезумев: коленями,
ногами,  зубами, кулаками, головой, локтями. Обрушился на меня, прижал в
кресле и,  не обращая внимания на ответные удары,  с устрашающей силой и
быстротой бил меня,  рыча и стоная при этом, как раненое животное. Я был
на двадцать лет моложе его и на двадцать фунтов тяжелее, но не мог спра-
виться.  Чувствовал, как кровь пульсирует в ушах, а грудь сдавливает тя-
желыми тисками.  Еще немного,  казалось, и умру, погибну под градом уда-
ров. Но вдруг удары прекратились. Он отскочил.
   Оглушенный, окровавленный, с помутившейся от боли головой, я заставил
себя оторваться от сиденья и устремиться за ним.  Вертолет все  еще  шел
вниз.  Скарлатти приходилось отчаянно карабкаться по наклонному проходу,
хватаясь за сиденья, чтобы не скатиться назад.
   Он хватался только одной рукой,  а в другой держал авоську с ампулами
вирусов.  Обезумевший Скарлатти мог на все пойти,  но наверняка где-то в
уголке его сознания теснилась мысль,  что больше нельзя грозить дьяволь-
ским микробом, поскольку через несколько секунд вертолет с мертвым пило-
том за рулем окажется на улицах Лондона.  И единственным живым на  борту
будет пойманный в ловушку Скарлатти.
   Не успел  я пробежать и половины прохода по салону,  как он уже схва-
тился за ручку двери и пытался открыть ее. Это оказалось для него нелег-
ко, поскольку наружное давление прижимало дверь. О