нечно, так, - согласился путник.
   - А куда ты направляешь стопы? - спросил его поселянин.
   - В Солунь. Оттуда двинусь на гору Афон и там буду спасать грешную душу
в монастыре.
   - А вклад у тебя есть?
   - Может быть, и есть, а может быть, и  нет  его,  -  осторожно  ответил
путник.
   - Так, - опять почесался словоохотливый пахарь. -  Значит,  ты  покинул
жену и дом?
   - Жена у меня умерла в прошлом году.
   - А дети?
   - И дети погибли от морового поветрия.
   - Кем же ты был раньше?
   - Пахарем, как и ты.
   - И оставил свою землю?
   - Оставил. А дом и имущество продал богатому соседу.
   - Так... А  кто  же  будет  пахать  землю,  если  все  мы  в  монастыри
разбредемся?
   - Душа важнее всего.
   - Это ты истину сказал, друг, - промолвил поселянин. Но видно было, что
он размышлял, глядя себе под ноги, и в чем-то сомневался.
   Я более  внимательно  оглядел  поселянина.  У  него  было  обыкновенное
деревенское лицо, огрубевшее от дождей, солнца и ветра.  Над  низким  лбом
поднималась копна рыжих нечесаных волос. Нос у  него  был  длинный,  и  на
подбородке росла жиденькая  бороденка.  Вероятно,  покосившаяся  хижина  у
дороги принадлежала ему, так как бедно одетая женщина, стоявшая на пороге,
кричала оттуда:
   - Алексей, иди есть похлебку!
   Но он махнул в ее сторону рукой и продолжал разговор:
   - Непонятно.
   - О чем ты говоришь? - не сообразил путник.
   - Земельный участок принадлежал тебе по праву?
   - Принадлежал мне по праву.
   - И ты продал его?
   - Продал.
   - И волов?
   - И волов.
   - Если бы у меня была своя земля! А то мы сеем  и  жнем  на  господской
земле, - сказал поселянин.
   - Парики?
   - Парики.
   - Сколько же берет господин?
   - Отдаем половину с жатвы и приплода.
   - Это много. Довольно было бы владельцу и трети.
   - Нелегко жить на свете бедняку, - сказал поселянин.
   - Трудно.
   - Желаю тебе  счастливого  пути,  -  сказал  на  прощание  поселянин  и
поплелся в хижину.
   Путник тоже двинулся в дорогу, остальные  стали  расходиться.  Один  из
моих  служителей  сказал  мне  почтительно,  с  презрением   глядя   вслед
поселянам:
   - Разве они способны что-нибудь понять?
   Самих себя слуги богатых господ мнят способными понимать самые  сложные
вещи. Им известны все константинопольские сплетни  и  тайны  императорской
опочивальни. Богатых они почитают, подражая порокам своих господ, и  живут
подачками и воровством, а бедных презирают.
   Я вскочил на коня, хотя и не с той уже ловкостью, как в молодые годы, и
поскакал  туда,  где  слышались  приветственные  клики.  Воины  и  повозки
двигались непрерывным потоком на юг. Впереди, подобно  отдаленному  грому,
слышен был  глухой  рев  человеческих  криков.  Это  воины  приветствовали
василевса:
   - Многая лета, автократор ромейский!
   Страшно было подумать о том, что мог переживать в эти часы  победитель.
Он достиг своей цели, сломил  упорство  врагов,  наполнил  государственную
сокровищницу золотом и раздвинул пределы государства до Евфрата. Но  разве
может быть человек уверенным в том, что все останется так, как он  устроил
на земле? Ведь все в мире непрочно и подлежит непрестанному изменению, как
учили древние философы. Вчерашняя победа  может  смениться  поражением,  и
надо быть бдительным каждое мгновение.
   Мы дорого заплатили за свою победу. Лучшие пали на поле битвы.  Уже  не
было с нами ставшего мне братом Никифора Ксифия, погибшего с мечом в руках
на горном перевале. Рядом с ним упали Вотаниат и Апокавк и многие  другие.
Но те, кому еще суждено жить, быстро забывают ушедших. Я уже думал о  том,
как теперь по-другому устрою свою жизнь.
   Я нашел василевса  на  перекрестке  двух  дорог.  Под  сенью  ромейских
знамен,  сидя  на  коне,  он  смотрел  на  проходившие  войска,  а   воины
приветствовали его криками и рукоплесканиями. У Василия был  вид  больного
человека, борода его стала совсем седой за эти дни,  и  глаза  еще  глубже
запали.
   Я пробрался к сопровождавшим василевса лицам, увидел среди них  Леонтия
Акрита и направил коня к нему, так как  этот  человек  крайне  интересовал
меня.
   Акрит  был  стратигом  Евфратской   фемы.   Его   вызвали   недавно   в
Константинополь для доклада, но события задержали стратига,  и  неожиданно
для самого себя он очутился в Македонии.  Впрочем,  он  выражал  по  этому
поводу свое полное удовлетворение. Это был красивый и  надменный  человек,
осмеливавшийся давать советы самому василевсу. Черную  бороду  он  красиво
завивал, по восточному обычаю, и душил амброй,  а  поверх  положенного  по
званию стратига красного плаща носил еще сарацинское покрывало, завязанное
под подбородком, и, кроме меча на  бедре,  у  него  висел  спереди  кривой
кинжал, усыпанный драгоценными камнями. Седло и уздечка его коня тоже были
устроены по-восточному, с различными украшениями и золотыми кистями.
   Сначала мы косились на такое убранство, потом привыкли.  Василевс  тоже
посмотрел на наряд Акрита  с  недовольным  видом,  но  ничего  не  сказал.
Стратиг начальствовал пограничной фемой, его родственник  стоял  во  главе
Харсианской фемы, и, вспоминая неприятности с Фокой и Склиром, Василий  не
хотел ссориться с этим влиятельным вельможей. Рассказывали, что у  Леонтия
Акрита в Кесарии был великолепный дворец с садами и водоемами, с павлинами
на лужайках и с персидскими благоуханными розами. С юных лет он сражался в
Каппадокии с сарацинами и, еще будучи  юным  спафарием,  влюбился  в  дочь
стратига Георгия Дуки и похитил ее,  чтобы  жениться  на  ней,  при  самых
необыкновенных обстоятельствах. Может быть, это его жизнь, полная  военных
событий и любовных приключений,  вдохновила  автора  романа  о  Дивгенисе,
которым в наши дни стали зачитываться в Константинополе.  Человек,  полный
страстей, он в то же время  был  способен  на  нежные  чувства,  сравнивал
женщину то с розой, то с голубкой и любил книги. На почве книголюбия мы  и
завязали наше знакомство.
   Когда я подъехал к нему, он приветливо улыбнулся и спросил:
   - Скажи, патрикий, какое отношение имеет к тебе Симеон Метафраст?
   Я объяснил, что моим отцом был скромный табулярий в предместье св.Мамы,
а не этот прославленный  писатель,  который  жил  в  прекрасном  доме,  со
множеством слуг и серебряной утвари, диктуя свои произведения скорописцам,
чтобы потом  каллиграфы  могли  переписывать  их  с  красивыми  заглавными
буквами на пергамене.
   - Я не любитель его елейных сочинений, говоря между нами, -  рассмеялся
Акрит и показал очень белые зубы. - Но моя возлюбленная супруга  очарована
его стилем, соответствующим величию предмета. Впрочем, надо  сказать,  что
он достаточно красноречиво описывает  жестокость  тиранов  и  мудрость,  с
какой отвечали им мученики.
   Хотя Акрит почти не знал меня, но выражался без стеснения и  совершенно
независимо и жену свою вспоминал с нежностью  влюбленного  юноши.  А  наши
магистры и доместики смотрят на своих жен как на служанок.
   Я спросил его, желая вызвать на откровенность:
   - Итак, твоя супруга изволит читать Симеона Метафраста?
   - С большим увлечением. Лично я предпочитаю диалоги вроде "Филопатриса"
или романы о приключениях счастливых любовников.
   - Но достойно ли это твоего высокого положения?  -  вежливо  спросил  я
его.
   - Над житиями святых я засыпаю. У нас там, на Евфрате, и в  Харсианской
феме, совсем другая жизнь, чем здесь, - ответил он, смеясь. - Вы  привыкли
посещать храмы,  нежиться  в  теплых  постелях,  а  мы  проводим  жизнь  в
непрестанных  пограничных  столкновениях  с  сарацинами  или  в  борьбе  с
апелатами, как у нас называют разбойников, скрывающихся в горах. И  чтение
у нас  не  церковного  характера,  а  такое,  которое  услаждает  душевные
чувства. Мы любим веселые пиры, вино,  женщин,  войну.  Приезжай  ко  мне,
патрикий, в Кесарию, и ты увидишь, как приятно мы живем.
   Я обещал ему,  что  при  первом  же  удобном  случае  воспользуюсь  его
приглашением. Без знакомства с Востоком жизнь моя была бы не полной.
   - Но разве не является женщина орудием соблазна? - с улыбкой спросил я,
давая ему понять, что я отнюдь не согласен с этим.
   - Орудием соблазна? - переспросил он.
   - По крайней мере так учат нас отцы церкви.
   - Может быть, женщина и орудие соблазна, - в  тон  мне  ответил  Акрит,
показывая тем самым, что понял мою иронию, - но пусть они соблазняют  меня
до конца моих дней. Женщина создана для любви. Все в ней гармония и нега.
   - А что такое, по-твоему, любовь?
   Акрит задумался на мгновение и сказал:
   - Любовь - обладание.
   Как это было не похоже на мои чувства к Анне и на историю моей любви  к
ней!
   Наша беседа прервалась тогда, потому  что  василевс  прислал  к  Акриту
спафария, сообщая,  что  желает  с  ним  о  чем-то  посоветоваться,  но  я
некоторое время размышлял над этим разговором.  Потом  мне  пришли  на  ум
простодушные слова поселянина у колодца, и в моей памяти возникло страшное
лицо богомила. Я решил, что по возвращении в Константинополь  воспользуюсь
первым же представившимся случаем, чтобы просить василевса отпустить меня,
и тогда посвящу жизнь писанию книги о своей судьбе. Весьма заманчиво  было
и предложение Акрита. Но не пристойнее ли  христианину  совершить  сначала
трудное путешествие в Иерусалим, к гробу Христа, чем скитаться  в  поисках
развлечений? На душе у меня было грустно, но  спокойно.  Страсти  угасали.
Образ  Анны  представлялся  мне  теперь  как  смутное  видение,  как  сон,
приснившийся среди земной суеты. Все проходит в жизни человека, как дым.
   Незадолго до начала событий в Македонии возвратился из Киева отвозивший
туда дары патрикий Калокир. От него  я  услышал  о  переменах  в  северном
городе. Там уже возвышались прекрасные каменные церкви. В  одной  из  них,
украшенной  мозаиками  и  золотом,  которую  зовут  Десятинной,  он  видел
мраморную гробницу. Резец  каменотеса  украсил  ее  пальмовыми  ветками  и
крестами. В ней покоился прах Анны, закончившей свой земной путь.  Калокир
показывал мне  золотую  монету  русской  чеканки.  На  ней  был  изображен
Владимир в одеянии василевса, и я еще раз удивился его надменности.  Может
быть, настанет день и мне представится случай снова совершить  путешествие
через пороги и поклониться гробу той, которую я  любил.  Там  же  лежал  в
скромной могиле, поросшей злаками, Димитрий Ангел, подаривший  меня  своей
дружбой и участвовавший в строении киевских церквей. Там жила Мария,  дочь
Анны.
   Стряхнув груз воспоминаний, я поспешил вместе с другими за  василевсом.
Вокруг нас пробуждалась природа. После стольких страшных лет пахари  снова
выходили на поле, и быки тащили благодетельные плуги. Жизнь неистребима, и
невозможно никакими жестокостями остановить ее.
   Из окрестных селений на дорогу выходили толпы народа, чтобы  посмотреть
на наше триумфальное шествие, на блистающее оружие  ромейских  воинов,  на
императорских коней, покрытых пурпуром, но я  слышал,  как  люди  в  ужасе
шептали:
   - Болгаробойца! Болгаробойца!
   Василия, возможно, будут  прославлять  в  веках  историки,  но  простые
пахари не могли восхищаться его жестокостью, хотя  бы  совершенной  и  над
врагами, и это преступление не только не поколебало болгар, но еще  больше
укрепило их душевные силы.
   Временно  враги  были  сокрушены.  Леонтий  Акрит  одобрял   ослепление
варваров, считая это печальной необходимостью. А  мое  сердце  впервые  не
наполнялось при слове "победа" ликованием.  После  того,  что  я  видел  и
пережил, достаточно было нескольких фраз, случайно услышанных у  дорожного
колодца,  чтобы  чаша  переполнилась  до  края.  Такая  жизнь   не   может
продолжаться до бесконечности. Разве не мечтали лучшие умы человечества  о
золотом веке?  Может  быть,  мои  дни  пресекутся  еще  задолго  до  этого
счастливого времени, но настанет день, когда люди перекуют мечи на орала и
народы станут жить между собою в мире.

   Париж - Москва, 1937-1958



СЛОВАРЬ МАЛОУПОТРЕБИТЕЛЬНЫХ СЛОВ

   Абсида - полукруглая пристройка в церковном здании.
   Августа - титул византийской императрицы.
   Автократор - самодержец.
   Агаряне - библейское название арабов,  ведущих  свое  происхождение  от
Агари, рабыни Авраама.
   Агора - в греческих городах главная площадь.
   Акант - южное растение, широкий лист которого используется  в  качестве
архитектурного орнамента.
   Аквилон - сильный северный ветер.
   Аксиос - церемониальный возглас, означающий "достоин".
   Архонт - в древней Греции высокая выборная  должность,  позднее  титул,
соответствующий владетельному князю.

   Баллистиарий - воин, обслуживающий баллисту, метательную машину.
   Богомилы  -  секта,  названная  по  имени  ее  основателя,  болгарского
священника Богомила.
   Борей - северный ветер.

   Василевс - титул византийского императора.
   Василики - название византийского сборника законов.
   Вирник - судебный чин древней Руси.

   Гетериарх - см. этериарх.
   Гетерии - см. этерии.
   Гинекей - часть византийского дома, отведенная для женщин.

   Дивитиссий - верхняя парадная одежда византийских императоров.
   Доместик - военачальник.
   Драконарии - знаменосцы, так как византийские знамена имели иногда  вид
дракона.
   Дромон - военный корабль.
   Друнгарий - командующий византийским флотом.

   Индикт - период в пятнадцать лет в византийском летоисчислении.

   Камора - зала небольших размеров.
   Кампагии - башмаки пурпурного цвета, присвоенные императору.
   Кандидат - низшее придворное звание.
   Карруха - повозка.
   Квады - германское племя, с которым воевал Марк Аврелий.
   Кератий - мелкая монета.
   Киновия - скит, монастырь небольших размеров.
   Комит - первоначально - сопровождающий, позднее византийский придворный
чин.
   Корзно - плащ знатных людей в древней Руси.
   Куропалат - высокое придворное звание.

   Лавзиак - один из залов Большого константинопольского дворца.
   Легаторий - византийский чиновник, выполнявший полицейские  обязанности
в Константинополе.
   Логофет дрома - должность, соответствующая нашему министру  иностранных
дел.
   Лор - облачение в виде  длинной  и  узкой  пелены,  присвоенное  высшим
византийским чинам.

   Магистр - высокое придворное звание в Византии.
   Манихеи - религиозная секта, ведущая свое начало от Манеса,  жившего  в
III веке нашей эры.
   Медимн - мера веса, около 50 килограммов.
   Милиариссий - серебряная монета.
   Модий - мера веса, около 8 килограммов.

   Нимфей - место, посвященное нимфам, обычно фонтан, украшенный статуями.
   Новелла - название законов, изданных  императором  Юстинианом:  новелла
такая-то.
   Номисма - золотая монета.

   Онопод - один из залов Большого дворца.

   Палестра - общественное место для гимнастических упражнений  в  древнее
время.
   Павликиане - христианская дуалистическая секта.
   Паллий - верхнее облачение патриарха.
   Парики - крепостные в византийскую эпоху.
   Патрикий - высокое придворное звание.
   Патрикианка лоратная - патрикианка, имевшая право носить лор.
   Паракимомен - спальник, потом - министр двора.
   Пифос - большой глиняный кувшин.
   Поручи - принадлежность  императорского  и  священнического  облачения,
чтобы придерживать широкие рукава.
   Порфирогенит - рожденный в Порфире, то есть во дворце Константина I  из
красного порфира.
   Препозит - высокая должность в византийской администрации.
   Протасикрит - начальник императорской канцелярии.
   Прохирон - название византийского сборника законов.

   Ромеи - римляне в греческом  произношении.  В  официальном  языке  и  в
литературе византийские греки называли себя римлянами.

   Серикарии - ремесленники шелковой промышленности. Серика - Китай.
   Силентий - тайное заседание сената.
   Силенциарий  -   церемониймейстер,   на   обязанности   которого   было
поддержание тишины во время церемоний.
   Синклит - сенат.
   Скарамангий  -  длинное  парадное  одеяние   византийских   чиновников,
особенно пышный скарамангий носил император.
   Скифы - древний народ,  обитавший  на  северном  берегу  Черного  моря;
византийцы обычно так называли русских.
   Солид - золотая монета.
   Спафарий - придворное звание.
   Спафарокандидат - придворное звание.
   Схоларии - воины схол (гвардейских частей).

   Тиун - управитель княжеского имения.
   Тувии - узкие штаны.

   Фема - область и ее ополчение в Византии,  заменившие  прежний  римский
легион.
   Фибула - застежка.
   Фолл - мелкая медная монета.

   Хеландия - военный корабль.
   Хиротония - посвящение.

   Эпарх - губернатор Константинополя.
   Этериарх - начальник этерии.
   Этерия - отряд дворцовой гвардии.
   Экскувиторы - воины отборных воинских частей.

   Ярл - скандинавский титул, соответствующий графу.