арь велел дать кормчему и белый парус, приказав ему  поднять
его  на  возвратном пути,  если  Тесей  останется  жив,  или  же,  в  случае
несчастия, -- плыть  с черным. Симонид говорит, что Эгей дал не белый парус,
а  темно-красный, "выкрашенный соком цветов ветвистого красного дуба", и что
это  должно было служить знаком спасения. По  Симониду, кормчим корабля  был
сын  Амарсия,  Ферекл.  Филохор же говорит, что Тесей взял  от Скира кормчим
саламинца Навситоя, помощником кормчего -- Феака, так как в то время афиняне
мало занимались мореплаванием. Между молодыми людьми мы встречаем и Менеста,
племянника   Скира.  Справедливость   этого  подтверждается  храмами  героев
Навситоя  и  Феака,  построенными  Тесеем  в Фалере, возле  храма  Скира,  и
установленным в честь их праздником "Кибернесий".

     XVIII. Когда метанье жребия кончилось,  Тесей  вывел  из пританея всех,
кому достался жребий, вошел с  ними  в храм Аполлона-Дельфиния и посвятил за
них  Аполлону  просительную  ветвь.  То  была обвитая  белой  шерстью  ветвь
священной маслины. После молитвы  он взошел,  шестого мунихиона, на корабль,
-- день, в который до сих пор еще девушек посылают молиться в храм. Говорят,
дельфийский  оракул  дал  ему   совет  взять  в  путеводительницы  Афродиту,
пригласить  ее быть его спутницей и что, когда он приносил на морском берегу
в жертву козу, она внезапно превратилась в козла, отсюда прозвище богини  --
"Козлиная".

     XIX. Лишь только он приехал на Крит, в него влюбилась -- в чем согласны
все  прозаики  и поэты -- Ариадна, дала  ему  нить и научила  его,  как  ему
выбраться из извилистого лабиринта, после чего он убил  Минотавра и отплыл с
Ариадной  и  молодыми  людьми.  Ферекид  говорит, что  Тесей  пробуравил дно
критских  кораблей, чтобы лишить их возможности гнаться за ними. По рассказу
же Демона, он убил полководца Миноса, Тавра, который напал с флотом в гавани
на  Тесея,  когда  последний готовился сняться с якоря.  По  словам историка
Филохора,  когда Минос  устроил  игры, для всех было ясно,  что  победителем
останется опять  Тавр, вследствие  чего его возненавидели,  --  его влиянием
тяготились  из-за  его  характера;  кроме  того,  его подозревали в  связи с
Пасифаей. Вот почему Минос согласился на просьбу Тесея вступить в состязание
с Тавром.
     На  Крите в числе  зрителей игр обычай позволяет находиться и женщинам,
вследствие  чего  на  них  присутствовала  и Ариадна, которая была очарована
наружностью Тесея и пришла в восторг, когда он оказался сильней  всех. Минос
обрадовался  больше всего тому, что  побежден был в борьбе  и поднят на смех
Тавр, поэтому он  отдал Тесею молодых  людей и освободил его город от  дани.
Клидем  рассказывает  об этом  подробно,  но совершенно  иначе, и начинает с
более раннего  времени. У греков, говорит он, установился обычай, что экипаж
каждой триеры должен состоять во время  плавания отнюдь не более как из пяти
человек;  исключение  было  сделано   для   одного  Ясона,   капитана  Арго,
преследовавшего пиратов. Когда  Дедал  бежал  на  корабле  в  Афины,  Минос,
вопреки установившемуся обычаю пустившийся за ним в  погоню на своих военных
кораблях,  был  занесен  бурею  к  берегам Сицилии,  где  и умер.  Сын  его,
Девкалион,  рассердившись  на  афинян, отправил послов  с требованием выдачи
Дедала,  грозя  в  случае отказа убить  молодых  людей,  данных  в заложники
Миносу. Тесей  с  достоинством  отвечал ему,  что он не может выдать Дедала,
своего  родственника,  и  притом родственника  по  крови, так  как мать его,
Меропа, была дочерью Эрехтея; сам между тем приказал строить корабли, частью
в  своих владениях,  в  тиметском  деме,  вдали  от дорог,  шедших  в  чужие
владения, частью у Питфея в Трезене, желая скрыть свои намерения.  Когда все
было готово,  он отплыл в Крит, взяв в качестве проводников  Дедала и других
критских  беглецов.  Для  всех  это   было  тайной.  Критяне   думали,   что
приближается дружественный корабль. Тесей, овладев гаванью, сделал высадку и
неожиданно появился под  стенами Кносса. Он выиграл сражение  перед воротами
лабиринта,  убил Девкалиона вместе  с  его свитой, завязал  с вступившей  на
престол Ариадной переговоры,  получил, по условию,  обратно молодых людей и,
кроме  того, заключил  мир между афинянами  и критянами, причем  обе стороны
клялись не начинать войны.

     XX. Относительно  этого,  точно  так же  как и  об Ариадне,  существует
множество ничего общего не имеющих между собою  преданий. Одни  говорят, что
девушка,  брошенная Тесеем,  повесилась, другие, что  матросы высадили ее на
Наксосе, где  она  вышла  замуж за  жреца Диониса,  Энара,  потому что Тесей
изменил ей, полюбил другую.
     Страсть пожирала его к Панопеевой дочери, Эгле.
     По словам мегарца  Герея, Писистрат  приказал  выпустить  этот стих  из
Гесиода, как, с другой стороны, велел, из желания польстить афинянам, внести
в "Заклинание мертвых" Гомера стих:
     Славных, богами рожденных, -- Тесея царя, Пирифоя.
     Некоторые рассказывают, что Ариадна  родила Тесею Энопиона и Стафила, о
которых упоминает, впрочем, и хиосец Ион, говоря о своем родном городе:
     Энопион Тесеид град этот встарь основал.
     Самое  благоприятное  для  Тесея  предание известно  каждому.  Впрочем,
аматунтец  Пеон  приводит  относительно  этого  ничего  общего не имеющее  с
другими сказание.  Когда  Тесей, говорит он,  был  занесен  бурею к  берегам
Кипра, он  высадил на берег беременную, дурно себя чувствовавшую  вследствие
качки и больную  Ариадну и оставил ее одну  на берегу, сам же снова выехал в
море на помощь кораблю. Тамошние женщины ласково встретили Ариадну,  утешали
ее в унылом одиночестве,  приносили ей  мнимые письма от Тесея, помогали ей,
ухаживали  за  ней  во  время  ее  беременности  и,  когда  она  умерла,  не
разрешившись от бремени,  похоронили  ее. Когда  Тесей  вернулся, он, убитый
горем, дал туземцам деньги с условием, чтобы они приносили Ариадне жертвы, и
поставил в память ее две крошечные статуэтки -- серебряную и медную.
     Второго горпиея, в день жертвы, один молодой человек ложится на постель
и  подражает   стонам  и  движениям  мучащейся  родами  женщины.  Рощу,  где
показывают ее гробницу, аматунтцы зовут рощей "Афродиты-Ариадны".
     Некоторые наксосские историки придерживаются также особого предания.
     По их рассказам, было два Миноса и две Ариадны. Одна из них вышла замуж
на Наксосе за Диониса  и была родоначальницей фамилии Стафила,  младшая была
похищена  Тесеем  и,  покинутая  им,  приехала  на Наксос  вместе  со  своей
кормилицей, Коркиной, гробницу которой показывают до сих пор. Ариадна умерла
также здесь;  но оказываемые ей почести  не имеют по своему характеру ничего
общего  с  почестями,  оказываемыми первой: праздник  в честь  первой  носит
веселый,  шутливый  характер, жертвы в  честь второй происходят в  грустном,
смешанном с унынием настроении.

     XXI. На возвратном пути из Крита Тесей пристал к Делосу. Принесши  богу
жертву и  посвятив ему статую Афродиты, полученную им от Ариадны, он устроил
вместе с молодыми людьми танец, который и в  настоящее  время исполняется на
Делосе, танец,  где  в ритме  делались запутанные фигуры,  затем участвующие
становились  в  обыкновенном  порядке,   в  подражание  запутанным  ходам  и
извилинам  лабиринта.  По  словам  историка Дикеарха,  делосцы называют этот
танец "журавлем".  Тесей  исполнил  его  вкруг Рогового  алтаря,  сложенного
исключительно из  левых рогов  животных. Ему  же приписывают  учреждение  на
Делосе гимнастических  состязаний,  причем он первый  дал  тогда победителям
пальмовую ветвь.
     Подъезжая  к Аттике, он  забыл  на  радостях, забыл  и  его кормчий  --
переменить паруса,  чтобы дать знать Эгею  об  их спасении. В отчаянии  царь
бросился   со  скалы  и  погиб.  Приехав,   сам  Тесей   занялся   в  Фалере
приготовлениями к жертве, которую  он, при своем  отъезде, дал обет принести
богам, в город же отправил глашатая объявить о своем спасении.

     XXII. Глашатай  встретил многих граждан, оплакивавших смерть царя,  и в
то  же время таких, которые  приняли его с радостью и готовы  были надеть на
него  венок в благодарность за добрую весть. Он взял венки, украсил ими свой
жезл  и  вернулся  на  берег  моря,  но  стал  поодаль,  не  желая  нарушать
жертвенного  обряда,  так как  Тесей еще  не кончил  жертвоприношения. Когда
жертва была  принесена, он сообщил Тесею о смерти Эгея.  Тесей  с печальными
криками шумно  поспешил к городу  вместе с товарищами. Вот почему до сих пор
еще, в праздник Осхофорий, венки надевают  не на глашатая, а на его жезл,  и
присутствующие при жертвоприношениях кричат:  "элэлей!" и "увы! увы!" Первый
крик -- его издают обыкновенно те, кто  спешит, -- крик  победы,  второй  --
знак ужаса и смущения.
     Похоронив отца, Тесей седьмого  пианепсиона  исполнил  обет, данный  им
Аполлону,  --  в этот  день он  с  товарищами  вступил в  город после своего
спасения. Обычай варить при этом овощи объясняется тем, что они после своего
спасения собрали вместе остатки съестных припасов, сварили в  одном горшке и
съели их  за  одним  обедом. Иресиону  же,  ветвь  маслины,  обвитую, как  и
просительная ветвь, шерстью,  выносят  увешенной начатками  различного  рода
полевых плодов в воспоминание прекратившегося голода, причем поют:
     Иресиона, даруй нам фиги и хлеб в изобилье,
     Дай нам меда вкусить, натереться оливковым маслом,
     Чистого дай нам вина, чтоб сладко уснуть, опьянившись.
     Некоторые  говорят,  впрочем,  что   эти  обряды   учреждены  в  память
Гераклидов, которых содержали таким образом афиняне. Большинство же держится
названного выше объяснения.

     XXIII. Корабль, на котором отплыл  Тесей с  молодыми людьми и счастливо
вернулся,  был  тридцативесельный. Афиняне берегли его  до  времен  Деметрия
Фалерского,  причем отрывали старые  доски и заменяли их другими,  крепкими,
вследствие   чего   даже   философы,   рассуждая   об  увеличении   размеров
существующего в  природе, спорили,  приводя в  пример этот  корабль, -- одни
говорили, что он остается тем же, чем был раньше, другие -- что его более не
существует. Точно  так же и справляемый  ими  праздник Осхофорий  установлен
Тесеем. Он  не взял с собою всех вынувших тогда жребий девушек, но выбрал из
числа своих товарищей  двух молодых людей женственной, нежной наружности, но
мужественных  душою  и  решительных,  велел  им  брать  теплые  ванны,  жить
беззаботно, употреблять втиранья и масла для волос и для придания нежности и
здорового  цвета коже, изменил, насколько мог, их внешность, научил,  как им
точнее  подражать  женскому  голосу,  манерам  и  походке,  не  быть   никем
узнанными,  и посадил между  девушек,  не возбудив ни в  ком  подозрения. По
приезде  он  сам  шел в  торжественной процессии вместе  с молодыми  людьми,
одетыми так, как одеваются теперь те, кто носит виноградные ветви. Они носят
их,  по преданию, в честь  Диониса  и Ариадны, или, вернее, потому,  что  их
возвращение  совпало  с  временем  сбора  плодов.  Здесь принимают участие и
"дипнофоры",  присутствующие  также и при жертвоприношении, изображая  собой
матерей вынувшей жребий молодежи. Они  бегают  вкруг  нее, принося ей мясо и
другую пищу. Они рассказывают и сказки,  как рассказывали своим детям сказки
и те матери -- утешая и  ободряя их. Об этом говорит и  историк Демон. Тесею
был отведен  для жертвы  особый участок земли. Он приказал  тем  семействам,
которые   должны  были  давать  дань,   делать  ему  взнос  на  расходы   по
жертвоприношению.  Приносить жертву лежало  на обязанности Фиталидов, в знак
признательности за радушный прием ими Тесея.

     XXIV. После смерти Эгея он задумал великое, прекрасное  дело и соединил
аттические общины в один  город. Он образовал один город и один народ, между
тем как  раньше последний был  рассеян и только с трудом мог быть собран для
совещания об  общем  благе.  Иногда  среди  его вспыхивали ссоры и  кровавые
распри.  Тесей являлся с  советом в каждый дем и в каждый род. Не занимавшие
никаких должностей и  бедные граждане охотно слушали его, аристократам же он
предлагал учредить  демократическую республику, лишь бы ему  дали начальство
над войсками и право  блюсти  законы; во всем  остальном он  не желал  иметь
никаких  преимуществ.  Одних  он убедил,  другие  же  предпочли  согласиться
добровольно,  нежели  быть  принужденными,  так  как  они  боялись  его, уже
сильной, власти и смелого  характера. Тогда он уничтожил отдельные пританеи,
Советы и власти, построил один пританеи, общий для всех, и здание Совета, на
месте  нынешнего  старого  города, назвал  город  Афинами  и  учредил  общий
жертвенный праздник -- Панафинеи. Кроме того, он установил праздник Мете-кии
с жертвами, приносимыми до сих пор еще шестнадцатого гекатомбеона.
     Сложив с себя, по условию, царскую власть, он решил придать государству
устройство,  советуясь с оракулом.  Дельфийский оракул прислал ему следующий
ответ на вопрос его о судьбе города:
     Отпрыск Эгея, Тесей, Питфеевой дочери чадо!
     Многих чужих городов и земель пределы и жребий
     Городу вашему сам мой отец вручил и доверил.
     Но не страшись чрезмерно и дух свой печалью не мучай;
     Будешь, как легкий бурдюк, по морской ты плавать пучине.
     Точно так же и сивилла отвечала, позже, на вопрос о судьбе города, что
     Вглубь, как бурдюк, погрузишься -- тонуть же судьба
     не позволит.
     XXV.  Желая  еще  более увеличить  население  города,  Тесей  приглашал
селиться в нем всех на равных правах. Крик: "сюда, все народы!"  приписывают
Тесею,  желавшему учредить  всеобщую республику. Но он  не хотел, чтобы  его
народ представлял беспорядочную,  бесформенную,  стекшуюся  со  всех  сторон
нестройную толпу,  поэтому он первым разделил его на  сословия  благородных,
землевладельцев  и   ремесленников.   Благородным  он  поручил   заведование
религиозными   обрядами,   высшие   правительственные   места,   сделал   их
блюстителями  законов и толкователями  тайн  божеских  и человеческих;  но в
остальном права их  были те  же, что и  других граждан, -- благородные имели
преимущество  в  том, что им оказывалось больше  почету, землевладельцы были
полезнее  других;  ремесленники  -- многочисленнее.  Что  он  первым  принял
сторону  народа, об  этом говорит Аристотель; в доказательство того,  что он
отменил единовластие, мы можем,  кажется, сослаться и  на  Гомера, который в
списке судов флота одних афинян зовет свободным народом.
     Тесей бил также монету с изображением быка, -- быть может, марафонского
быка, или же по сходству его названия с именем полководца Миноса, или  же из
желания  приучить  народ  к  земледелию.  Ему  же,  говорят,  обязаны  своим
происхождением  выражения "стоимостью в сто быков  или в десять  быков".  Он
присоединил Мегариду к Аттике и поставил на Истме знаменитый столб, приказав
написать в двух шестистопных ямбах обозначение границ.  На восточной стороне
стояло: "не  здесь Пелопоннес, здесь Ионийский край", на  западной: "вот где
Пелопоннес, -- Иония не здесь". Он первым учредил там гимнастические игры по
примеру Геракла. Как Геракл учредил Олимпийские игры  -- в честь Зевса,  так
Тесей  велел  праздновать  грекам  Истмийские --  в  честь  Посейдона. Игры,
происходившие  там  ночью  в  честь  Меликерта,  носили  скорей  религиозный
характер,  нежели  были публичным зрелищем и  народным праздником. Некоторые
утверждают, что  Тесей  учредил  Истмийские  игры  в память  Скирона,  желая
очиститься в убийстве своего  родственника: Скирон был сыном Канета и дочери
Питфея, Гениохи. Другие говорят, что Тесей установил игры в память Синида, а
не Скирона. Он  приказал  раз  навсегда, чтобы на Истмийских играх коринфяне
давали  приезжим афинянам почетные места на таком пространстве, какое займет
разложенный  на  земле  парус "священного  корабля". Так,  по крайней  мере,
передают историки Гелланик и галикарнассец Андрон.

     XXVI. Затем, как рассказывает Филохор и некоторые другие, Тесей уехал в
Эвксинский Понт  --  в  поход на амазонок,  вместе с Гераклом,  и  получил в
награду за храбрость Антиопу. Но большинство, между прочим Ферекид, Гелланик
и  Геродор,  говорит,  что Тесей уехал  позже Геракла  на  своем собственном
корабле и взял амазонку в плен, -- что имеет за собой больше вероятия: никто
другой не  передает,  чтобы кто-либо  из его товарищей по походу взял в плен
амазонку.  Бион рассказывает, что он взял ее обманом и увез. Дело в том, что
амазонки в действительности любят  мужчин и  не думали  бежать,  когда Тесей
кинул  якорь  в виду  берега, напротив,  прислали ему подарки. Он  пригласил
принесшую  их  взойти на  корабль  и,  когда она  взошла,  снялся  с  якоря.
Менекрат,  историк вифинского  города  Никеи,  пишет,  что  Тесей жил  там с
амазонкою  и что  вместе  с  ним отправились в поход три молодые  афинянина,
родные  брата:  Эвней, Тоант  и Солоент. Последний влюбился в  Антиопу,  но,
скрывая  свою страсть от других, сказал о ней одному из своих товарищей. Тот
передал  о случившемся Антиопе,  которая отвечала на предложение решительным
отказом,  но  тем  не  менее  поступила   умно,  вела  себя  спокойно  и  не
пожаловалась  Тесею. Солоент  в  отчаянии  бросился  в  реку и  погиб. Узнав
причину страданий  молодого человека, Тесей был глубоко  опечален и  в своем
горе вспомнил о данном ему  оракуле. Дельфийская пифия велела ему, если им в
чужой земле овладеет лютая скорбь,  жгучая  печаль, построить на  том  месте
город и назначить его начальником кого-либо из окружающих.  Вследствие этого
Тесей  назвал  основанный им город, в  честь жрицы,  --  Пифополем, соседнюю
реку, в  честь  молодого человека,  --  Солоентом.  Властями  и блюстителями
законов он  оставил в нем его  братьев и  афинянина, Герма,  из благородного
сословия. Вот почему  пифополитанцы  зовут одно  место "домом Гермеса", а не
"домом Герма", ошибочно  прибавляя  лишний  слог,  и неправильно приписывают
богу честь, которую следует приписать герою.

     XXVII. Похищение амазонки привело к войне  с амазонками, войне опасной,
хотя и с женщинами: если бы они не завладели страною и не дошли, не встречая
нигде сопротивления,  до  города,  они  не расположились бы  лагерем в самой
столице  и не дали бы сражения в виду Пникса  и холма Мусея. Словам историка
Гелланика, что они перешли Босфор  Киммерийский  по  льду, трудно верить; но
что они стояли  лагерем  в самом  городе, можно  судить  по названиям мест и
могилам убитых. Обе стороны  долго медлили,  не решались  начинать сражения.
Наконец,   Тесей,  принесши,   следуя  оракулу,  жертву  Страху,  напал   на
неприятелей.  Битва произошла  в  боэдромионе месяце, в тот день, в  который
афиняне до сих пор еще празднуют Боэдромии.
     Историк Клидем,  описывающий все это подробно, говорит, что левое крыло
амазонок стояло  против нынешнего  "Амазония", правое --  со  стороны Хрисы,
против Пникса. В сражении афиняне  напали на это  крыло амазонок со  стороны
Мусея.  Могилы  убитых  находятся вблизи  улицы, которая  ведет  к  нынешним
Пирейским  воротам,  к  храму  героя  Халкодонта.  Афиняне  принуждены  были
отступить перед женщинами, которые гнали  их до  храма Эвменид,  но афиняне,
напавшие на них со стороны Палладия, Ардетта и Ликея, преследовали их правое
крыло  вплоть  до  лагеря и  многих из них убили.  Благодаря  посредничеству
Ипполиты  --  жену Тесея  историк называет не  Антиопой, а Ипполитой --  был
заключен мир. Но,  по словам  некоторых, она  умерла,  сражаясь  на  стороне
Тесея, пораженная копьем Молпиады, причем в честь ее была поставлена колонна
возле храма Геи Олимпийской. Нет ничего удивительного, если рассказы о таких
отдаленных   событиях  страдают  отсутствием   исторической  правды;   если,
например, говорят, что Антиопа отправила тайком раненых амазонок для лечения
ран в Халкиду и что неко