вательно, как такое отрицание  этих  действительностей,  которое
абсолютно отличается от их бытия, как их ничто, как  столь  же  свободное  в
отношении их инобытие, сколь свободно их бытие. - Тем не менее наличие в них
этого инобытия нельзя было не признать. В своих  самодовлеющих  образованиях
они  безразличны  к  форме,  они  содержание   и   тем   самым   различенные
действительности и  определенное  содержание.  Это  содержание  есть  печать
(Maal), которую наложила на них необходимость (в своем определении она  есть
абсолютное  возвращение  в  себя  самое),  высвободив   их   как   абсолютно
действительные, - печать, на которую она ссылается как на  свидетеля  своего
права и отмеченные которой они уничтожаются. Это обнаружение (Manifestation)
того,  что  определенность  есть  поистине  -  [а  именно  ]   отрицательное
соотношение с самой  собой  -  есть  совершающееся  вслепую  исчезновение  в
инобытии; пробивающаяся здесь видимость (Scheinen) или рефлексия выступает в
сущем как становление или переход бытия в ничто. Но и наоборот,  бытие  есть
также сущность, а  становление-рефлексия  или  видимость  (Scheinen).  Таким
образом, внешность есть их  внутренность,  а  их  соотношение  -  абсолютное
тождество, переход же  действительного  в  возможное,  бытия  в  ничто  есть
слияние с самим собой; случайность есть абсолютная необходимость,  она  сама
есть предполагание тех первых абсолютных действительностей.
   Это тождество бытия в его отрицании с самим собой  есть  субстанция.  Оно
есть это единство как  в  своем  отрицании  или  как  в  случайности;  таким
образом,  оно  субстанция  как  отношение  к  самому  себе.  Слепой  переход
необходимости [в  случайность  ]  -  это  скорее  собственное  развертывание
(Auslegung) абсолютного, его движение в себе, так  что  абсолютное  в  своем
отрешении (Entauperung), напротив, показывает само себя.
   Глава третья
   АБСОЛЮТНОЕ ОТНОШЕНИЕ (DAS ABSOLUTE VERHALTNIS)
   Абсолютная необходимость - это не необходимое вообще и тем более не нечто
необходимое, а необходимость  -  бытие  всецело  как  рефлексия.  Абсолютная
необходимость есть отношение, так как она такое различение, моменты которого
сами суть вся  ее  тотальность;  они,  таким  образом,  абсолютно  устойчивы
(absolut bestehen), но так, что это лишь одно устойчивое наличие, а различие
есть только видимость (Schein) развертывания,  и  видимость  эта  есть  само
абсолютное.  -  Сущность,  как  таковая,  -  это  рефлексия   или   свечение
(Scheinen); но сущность как абсолютное отношение - это видимость, положенная
как видимость, которая, будучи этим соотнесением с  собой,  есть  абсолютная
действительность. -  Абсолютное,  развернутое  сначала  внешней  рефлексией,
развертывает теперь само себя как абсолютная форма  или  как  необходимость;
это развертывание самого себя есть его  полагание-самого-себя,  и  оно  есть
лишь это самополагание. - Подобно тому как свет в природе - это не  нечто  и
не вещь, а его бытие есть лишь его свечение (Scheinen),  так  и  обнаружение
(Manifestation) себя есть самой себе равная абсолютная действительность.
   Поэтому стороны абсолютного отношения не атрибуты. В атрибуте  абсолютное
обретает видимость (Scheint) лишь в одном из своих  моментов  как  в  чем-то
предположенном  и  воспринятом   внешней   рефлексией.   Но   развертывается
абсолютное абсолютной  необходимостью,  которая  тождественна  с  собой  как
определяющая самое себя. Так как она есть  обретение  видимости,  (Scheinen)
положенное как видимость,  то  стороны  этого  отношения  суть  тотальности,
потому что они даны как видимость, ибо различия как видимость - это они сами
и противоположное  им,  иначе  говоря,  они  суть  целое;  и  наоборот,  они
видимость  потому,  что  они  тотальности.  Это  различение  или   обретение
абсолютным видимости (Scheinen)  есть,  таким  образом,  лишь  тождественное
полагание самого себя.
   В своем непосредственном понятии это отношение есть отношение  субстанции
и акциденций, непосредственное исчезание и становление абсолютной  видимости
(Werden  des  absoluten  Schemes)  внутри  самого  себя.  Когда   субстанция
определяет  себя  как  для-себя-бытие  в  противоположность  иному,  другими
словами,  когда  абсолютное  отношение  [выступает]  как  реальное,  то  это
отношение есть отношение  причинности.  Наконец,  когда  это  отношение  как
соотносящееся с собой переходит  во  взаимодействие,  тем  самым  абсолютное
отношение, сообразно с содержащимися в нем определениями, также и  положено;
это  положенное  единство  отношения  в  своих  определениях,  которые  сами
положены как целое и тем самым также как определения, есть затем понятие.

   А. ОТНОШЕНИЕ СУБСТАНЦИАЛЬНОСТИ (DAS VERHALTNIS DER SUBSTANTIALITAT)
   Абсолютная необходимость есть абсолютное отношение, так как она не бытие,
как таковое,  а  бытие,  которое  есть,  потому  что  оно  есть,  бытие  как
абсолютное опосредствование себя с самим собой. Это бытие  есть  субстанция;
как окончательное единство сущности и бытия она бытие во всяком  бытии;  она
не нерефлектированное непосредственное и не нечто  абстрактное,  находящееся
позади   существования   и   явления,   а   есть    сама    непосредственная
действительность,   и   притом   как   абсолютное   рефлектированное   бытие
(Reflektiertsein)  в  самом  себе,  как  в-себе-и-для-себя-сущее  устойчивое
наличие. - Субстанция как это единство бытия  и  рефлексии  есть  по  своему
существу свое свечение (Scheinen) и положенность.  Поскольку  свечение  есть
соотносящееся с собой свечение,  оно  есть;  это  бытие  -  субстанция,  как
таковая. И наоборот, это бытие есть лишь тождественная с собой положенность;
тем   самым   оно   обретающая    видимость    (Scheinende),    тотальность,
акцидентальность.
   Это свечение (Scheinen) есть тождество как  тождество  формы  -  единство
возможности и действительности. Это единство есть,  во-первых,  становление,
случайность  как  сфера  возникновения  и  прохождения,  ибо  сообразное   с
определением непосредственности соотношение возможности  и  действительности
есть непосредственное превращение их друг в  друга  как  сущих,  превращение
каждого из них в свое иное как иное лишь для него. - Но так как  бытие  есть
видимость  (Schein),  то  их  соотношение   дано   также   как   соотношение
тождественных или обретающих видимость друг  в  друге,  рефлексия.  Движение
акцидентальности представляет поэтому в каждом из  своих  моментов  свечение
(Scheinen) категорий бытия и рефлективных определений сущности друг в друге.
- Непосредственное нечто имеет некоторое содержание; его  непосредственность
есть в то же время рефлектированное  безразличие  к  форме.  Это  содержание
определенно, а так как эта  определенность  есть  определенность  бытия,  то
нечто переходит во что-то иное. Но качество есть и определенность рефлексии;
оно, таким образом, безразличная разность. Но  последняя  одухотворяет  себя
(begeistet sich) так, что  становится  противоположением  и  возвращается  в
основание, которое есть ничто, но также  рефлексия-в-себя.  Рефлексия-в-себя
снимает себя; но она сама есть рефлектированное в-себе-бытие,  и  как  такое
она возможность, а в своем переходе, который  есть  также  рефлексия-в-себя,
это в-себе-бытие есть необходимое действительное.
   Это движение акцидентальности есть активность (Aktualitat) субстанции как
спокойное исхождение (Hervorgehen) ее самой. Она деятельна не по отношению к
нечто, а лишь по  отношению  к  себе  как  к  простой,  непротиводействующей
стихии. Снятие предположенного - это исчезающая видимость (Schein);  лишь  в
действии, снимающем непосредственное, возникает само  это  непосредственное,
иначе говоря, имеется указанное свечение (Scheinen); начинать с самого  себя
- только лишь это означает полагать ту самость (dieses  Selbst),  с  которой
начинают.
   Субстанция как это тождество свечения (Scheinens) есть тотальность целого
и охватывает собой акцидентальность, а акцидентальность - это вся субстанция
сама.  Различие  ее,  переходящее  в  простое  тождество  бытия  и  в  смену
акциденций в этом  тождестве,  есть  одна  из  форм  ее  видимости.  Простое
тождество бытия есть лишенная формы субстанция представления,  для  которого
видимость (Schein) определилась не как видимость, но которое  как  за  нечто
абсолютное держится за такое  неопределенное  тождество,  которое  не  имеет
истинности и есть лишь определенность непосредственной действительности  или
также в-себе-бытия или возможности,  -  за  те  определения  формы,  которые
относятся к акцидентальности.
   Другое определение, смена акциденций, это  -  абсолютное  единство  формы
акцидентальности, субстанция как  абсолютная  мощь  (Macht).  -  Прохождение
акциденции - это возвращение ее как  действительности  в  себя  как  в  свое
в-себе-бытие или в свою  возможность;  но  это  ее  в-себе-бытие  само  лишь
положенность; поэтому оно также действительность, а так как эти  определения
формы в такой же мере суть определения содержания, то это возможное  есть  и
по содержанию нечто иначе определенное действительное. Переводя возможное  в
действительность  с  ее  содержанием,  субстанция  обнаруживает   себя   как
созидательную  мощь,  а  возвращая   действительное   в   возможность,   она
обнаруживает себя как разрушительную мощь. Но и то  и  другое  тождественно:
созидание разрушает, разрушение созидает, ибо отрицательное и положительное,
возможность  и  действительность  абсолютно  соединены   в   субстанциальной
необходимости.
   Акциденции, как таковые, - а их много, так как множественность есть  одно
из определений бытия, - не имеют власти (Macht) друг над другом.  Они  сущие
или для себя сущие нечто, существующие вещи с многообразными свойствами  или
целые, состоящие из частей,  самостоятельные  части,  силы,  нуждающиеся  во
взаимном побуждении и имеющие условием друг друга. Если  кажется,  что  одно
такое акцидентальное выказывает власть над другим, то [на самом деле] оба их
объемлет собой  власть  субстанции,  которая  как  отрицательность  полагает
неодинаковое значение, определяя одно как преходящее, а другое  -  с  другим
содержанием  и  как  возникающее,  или  первое  -  как  переходящее  в  свою
возможность, а  второе  -  как  переходящее  при  этом  в  действительность;
субстанция вечно раздваивается на эти различия формы и  содержания  и  вечно
очищает себя от  этой  односторонности,  но  в  самом  этом  очищении  вновь
определяет и раздваивается.  -  Одна  акциденция  вытесняет,  следовательно,
другую  лишь  потому,  что  ее  собственное  самостоятельное   существование
(Subsistieren) само есть эта тотальность формы и содержания, в которой равно
исчезают и она, и ее иное.
   Это непосредственное тождество и наличие субстанции в акциденциях еще  не
приводят [здесь] к реальному различию. В этом первом определении  субстанция
еще  не  обнаружила  себя  во  всем  своем  понятии.  Если  субстанцию   как
тождественное  с  собой  в-себе-и-для-себя-бытие  отличают  от  нее  же  как
тотальности акциденций, то она как мощь есть то, что опосредствует. Эта мощь
есть необходимость, положительное сохранение акциденций в их отрицательности
и их чистая положенность (Gesetzsein) в их устойчивом наличии; эта  середина
есть, стало быть,  единство  субстанциальности  и  акцидентальности,  и  его
полюсы не имеют своего собственного устойчивого  наличия.  Субстанциальность
есть  поэтому  лишь  отношение  как  непосредственно  исчезающее,   она   не
соотносится с собой как отрицательное и, будучи  непосредственным  единством
мощи с самой  собой,  есть  в  форме  лишь  своего  тождества,  а  не  своей
отрицательной  сущности;  лишь  один  момент,  а  именно  отрицательное  или
различие, полностью исчезает, а не другой,  [т.  е.]  тождественное.  -  Это
нужно рассматривать также следующим образом. Хотя благодаря  мощи  видимость
или акцидентальность и есть в себе субстанция, но она положена не  так,  как
эта тождественная с собой видимость; таким образом, субстанция  имеет  своим
видом или своей положенностью лишь акцидентальность, а не самое себя; она не
субстанция как субстанция. Следовательно, отношение субстанциальности -  это
прежде всего субстанция  лишь  потому,  что  субстанция  выявляет  себя  как
формальную мощь, различия которой не субстанциальны; на самом деле она  лишь
внутреннее акциденций, а акциденции суть лишь в  субстанции.  Иначе  говоря,
это отношение -  лишь  обретающая  видимость  (Scheinende)  тотальность  как
становление; но субстанция в такой же мере  и  рефлексия;  акцидентальность,
которая в себе есть субстанция, именно поэтому также положена  как  таковая;
таким образом, она определена как соотносящаяся с  собой  отрицательность  в
противоположность себе же, определенной как соотносящееся  с  собой  простое
тождество с собой; и она для-себя-сущая, обладающая  мощью  субстанция.  Так
отношение субстанциальности переходит в отношение причинности.

   В. ОТНОШЕНИЕ ПРИЧИННОСТИ (DAS KAUSALITATSVERHALTNIS)
   Субстанция - это мощь, притом мощь, рефлектированная в  себя,  не  просто
переходящая, но и полагающая  определения  и  отличающая  их  от  себя.  Как
соотносящаяся с самой собой в процессе своего определения она сама есть  то,
что она делает положенностью (Gesetzsein). Положенность, стало быть,  -  это
вообще снятая субстанциальность, то, что лишь положено, действие; а для себя
сущая субстанция-это причина (Ursache).
   Такое отношение причинности - это прежде всего лишь  указанное  отношение
причины и действия; в этом случае оно формальное отношение причинности.
   а) Формальная причинность (Die fonnelle Kausalitat)
   1. Причина первоначальна по отношению к действию. - Субстанция  как  мощь
есть свечение (Scheinen), иначе говоря, имеет акцидентальность. Но как  мощь
она в своей видимости (in ihrem Scheme) точно так же и рефлексия-в-себя; так
она развертывает свой переход, и  это  свечение  (Scheinen)  определено  как
видимость  (Schein),  иначе  говоря,  акциденция  положена  как  нечто  лишь
положенное. - Однако в процессе своего определения субстанция исходит не  из
акцидентальности, как если бы акцидентальность была заранее  чем-то  иным  и
лишь теперь положена как определенность, а обе суть одна и та же активность.
Субстанция как  мощь  определяет  себя;  но  этот  процесс  определения  сам
непосредственно  есть  снятие  процесса  определения  и   возвращение.   Она
определяет себя - она, определяющее, есть, таким образом, непосредственное и
то, что само уже определено. Следовательно, определяя себя, она полагает это
уже определенное как  определенное;  тем  самым  она  сняла  положенность  и
возвратилась в себя. - И наоборот,  это  возвращение,  будучи  отрицательным
соотношением  субстанции  с  собой,  само  есть  процесс   определения   или
отталкивание субстанции от самой себя; благодаря этому возвращению возникает
(wird) то определенное,  с  которого  по  видимости  начинает  субстанция  и
которое как найденное в  наличии  определенное  она  по  видимости  полагает
теперь в качестве такового. -  Таким  образом,  абсолютная  активность  есть
причина - мощь субстанции в ее истине как обнаружение (Manifestation)  себя,
непосредственно  также  развертывающее  то,  чтб  есть  в  себе,  акциденцию
(которая  есть  положенность),  в  ее   становлении,   полагающее   ее   как
положенность, - действие. - Следовательно, действие - это, во-первых, то же,
чтб и акцидентальность субстанциального отношения, а именно  субстанция  как
положенность; но, во-вторых, акциденция, как  таковая,  субстанциальна  лишь
благодаря своему  исчезанию,  лишь  как  преходящее;  как  действие  же  она
тождественная с собой положенность; причина обнаруживает себя в действии как
вся субстанция, а именно как рефлектированная в себя в самой  поло-женности,
как таковой.
   2.  Этой  рефлектированной  в  себя   положенности,   определенному   как
определенному,  противостоит  субстанция  как  неположенное   первоначальное
(Ursprungliches). Так как она как абсолютная мощь есть возвращение  в  себя,
но само это возвращение есть процесс определения, то она уже не есть простое
"в-себе" своей акциденции, но и положена как это  в-себе-бытие.  Вот  почему
субстанция   обладает   действительностью   лишь   как   причина.   Но   эта
действительность, заключающаяся  в  том,  что  в-себе-бытие  субстанции,  ее
определенность  внутри  отношения  субстанциальности  теперь  положена   как
определенность,  -  эта   действительность   есть   действие;   поэтому   ту
действительность, которую субстанция имеет как причина,  она  имеет  лишь  в
своем действии.  -  Это  та  необходимость,  которая  есть  причина.  -  Она
действительная субстанция, так как  субстанция  как  мощь  определяет  самое
себя;  но  она  в  то  же  время  причина,  так  как  она  развертывает  эту
определенность или полагает ее как положенность; таким образом, она полагает
свою действительность как положенность или как действие. Действие - это иное
причины,   положенность   в   противоположность   первоначальному,   и   оно
опосредствовано первоначальным. Но как необходимость причина в то  же  время
снимает этот процесс своего опосредствования и есть в  процессе  определения
себя самой (как первоначально  соотносящееся  с  собой  в  противоположность
опосредствованному) возвращение в  себя,  ибо  положенность  определена  как
положенность, стало  быть,  тождественна  с  собой;  поэтому  лишь  в  своем
действии причина есть истинно действительное  и  тождественное  с  собой.  -
Действие потому необходимо, что именно  в  нем  обнаруживает  себя  причина,
иначе говоря, оно та необходимость, которая есть причина.  -  Лишь  как  эта
необходимость причина движет  самое  себя,  начинает  спонтанно,  не  будучи
побуждена чем-то иным, и есть самостоятельный источник  самопорождения;  она
должна  действовать,   ее   первоначальность   состоит   в   том,   что   ее
рефлексия-в-себя есть определяющее полагание и что, наоборот, и то и  другое
- одно единство.
   Поэтому действие не содержит вообще ничего, что не содержится в  причине,
и, наоборот, причина не содержит ничего, чего нет  в  ее  действии.  Причина
есть причина лишь постольку, поскольку она порождает действие; и причина-это
только определение: иметь действие, а действие - это лишь определение: иметь
причину. В самой причине, как таковой, заключается ее действие,  а  в  самом
действии - причина; если бы причина еще  не  действовала  или  если  бы  она
перестала действовать, то она не была бы причиной, и действие, поскольку его
причина исчезла, уже не действие, а есть безразличная действительность.
   3. Итак, в этом тождестве причины и действия снята та форма, которой  они
различаются между собой как в себе сущее и как положенность. Причина угасает
в своем действии; тем самым угасло и действие, ибо оно  лишь  определенность
причины.   Стало   быть,   эта   угасшая   в   действии   причинность   есть
непосредственность, которая безразлична к отношению причины и действия  и  в
которой это отношение имеется внешним образом.
   в) Определенное отношение причинности
   1. Тождество причины с собой в  ее  действии  -  это  снятие  ее  мощи  и
отрицательности  и  потому  безразличное   к   различиям   формы   единство,
содержание. - Вот почему содержание лишь  в  себе  соотнесено  с  формой,  в
данном случае - с причинностью. Тем самым они положены как разные,  и  форма
по отношению к содержанию есть лишь  непосредственно  действительная  форма,
случайная причинность.
   Далее, содержание, взятое таким образом как  нечто  определенное,  -  это
разное содержание в самом себе; и причина, а тем самым и действие определены
по  своему  содержанию.  -  Так  как  рефлектированность  есть  здесь  также
непосредственная действительность, то  содержание  есть  действительная,  но
конечная субстанция.
   Таково те