рыдалась.  -  Забери  меня,
пожалуйста, отсюда... Скажи, ты.., рад? Ты рад, что  я  здесь?  Если  ты  не
желаешь меня видеть, то лучше скажи мне прямо сейчас...  Я  не  хочу,  чтобы
из-за меня у тебя были проблемы... Ты скажи, и я  уеду.  И  ты  меня  больше
никогда не уви...
   - Эмма! Перестань говорить глупости... Стой, где стоишь, я сейчас приду к
тебе... Умоляю тебя, не исчезай... Ты прямо на станции?  Давай  поконкретнее
договоримся, где именно мы с тобой встретимся.., не хватало только, чтобы мы
здесь потеряли друг друга...
   - Хорошо. Я буду стоять возле цветочного ряда.
   - Но ведь там их несколько.
   - Найдешь... - Она повесила трубку и вышла на улицу. Подошла к цветочному
ряду и купила букет из двадцати девяти  сиреневых  с  желтым  ирисов.  Целая
охапка цветов. Дикий поступок. Но  цветы  были  восхитительными  и  источали
нежный сладковатый аромат.
   Она сразу узнала Сергея, хотя он и был в строгом костюме. Он  казался  ей
значительно  старше,  чем  там,  на  даче...  Высокий,  красивый  мужчина  с
волнистыми, коротко подстриженными седыми волосами, смуглым лицом и  темными
глазами  растерянно  оглядывал  окружающих  его  людей,  затем   подошел   к
цветочному ряду и начал о чем-то  расспрашивать  продавщицу.  Эмма,  которая
спряталась за лоток с пирожками, не могла  пошевелиться,  все  еще  не  веря
своим глазам.
   И вдруг он увидел ее, вернее, сначала не ее, а ирисы... Эмма сделала  шаг
навстречу, Орлов подбежал к ней  и  крепко  обнял.  Казалось,  вокруг  стало
совсем тихо. Прохожие останавливались, чтобы причаститься к  этому  таинству
встречи,  потому  что  никто  не  сомневался  в  том,  что  это  не  обычное
свидание... Не могут люди, встречающиеся каждый день, простоять, обнявшись и
не произнеся ни слова, так долго, словно они  не  виделись  целую  вечность.
Наконец он отпустил ее и теперь стоял, внимательно глядя в глаза.
   - Так можно сойти с ума... А ведь я сегодня уже собирался лететь назад...
Это просто чудо какое-то, что мы с тобой встретились... Значит, тебе удалось
вернуться в квартиру и ты нашла там мою записку? Пойдем, а то  нас  с  тобой
уже начинают воспринимать как шоу... Они это любят... - Сергей схватил ее за
руку (она подумала о том, как  часто  он  это  с  ней  делал,  словно  хотел
удержать при себе, направить,  уберечь...)  и,  крепко  сжимая  ее  холодную
ладошку, повел за собой.
   - Давай сюда  свою  сумку...  Рассказывай...  Или  нет,  постой...  -  Он
остановился и снова пристально всмотрелся ей в лицо,  словно  пытаясь  найти
там ответы на свои вопросы, словно по ее  взгляду  он  надеялся  определить,
страдала ли она. - Я должен просить у тебя прощения... Я до сих пор не  могу
понять, как же я прохлопал появление Перова... Ведь это он тебя похитил?
   - Да, это был он... Там же есть еще один вход  в  подъезд...  Он  хитрый,
Перов, я тебя предупреждала...
   - Я могу себе представить, как ты разочаровалась во мне,  когда  вдобавок
ко всему еще и узнала, что  я  уехал  в  Москву...  Но  я  должен  тебе  все
объяснить... Давай присядем где-нибудь и обо  всем  поговорим...  Понимаешь,
Ядов хороший мужик, но он не позволит  нам  побыть  вдвоем...  Он  заполняет
собой все видимое и слышимое пространство, он  шумный,  громкий,  но  ужасно
приятный человек. Это он меня вызвал сюда ночью... Понимаешь, он  нашел  мне
клиентку...
   - Клиентку?  -  спросила  Эмма  и  густо  покраснела.  У  нее  это  слово
ассоциировалось с вполне определенным занятием.
   - Да... Вот я и подумал, что деньги нам с тобой сейчас не  помешают...  Я
должен для нее сделать одну вещь... Но делал бы я ее дома... Понимаешь,  это
моя работа, это мои обязательства перед Ядовым, это деньги, наконец!  Ты  же
сама говорила, что тебя придется ?выкупать?... Скажи,  ты  не  сердишься  на
меня?
   Она не знала, что ему ответить. Эмма еще не разобралась в своих  чувствах
настолько, чтобы так сразу  решиться  выложить  Сергею  всю  правду.  Правда
хороша только тогда, когда ее от тебя ждут. Да и как могла она ему  сказать,
что, узнав о том, что  он  улетел  в  Москву,  подумала,  что  потеряла  его
навсегда...
   - Ты ведь решила, что я тебя бросил?
   - Да, - вдруг тихо проронила она и вся как-то  сжалась,  спрятав  лицо  в
ирисах. - Да, именно так я и подумала. Это если честно.
   - Я понимаю тебя, Эмма, и должен кое-что рассказать о себе. Давай все  же
присядем... - Они свернули в какой-то двор и сели на скамейку.  Сергей  взял
ее за руку и держал, не отпуская, чтобы и самому поверить  в  то,  что  Эмма
реальна,  что  это  не  призрак,  не  привидение.  -   Человек   склонен   к
идеализации... Тебе понятно это слово?
   - Понятно. - Эмма снова напряглась, ожидая услышать  от  Сергея  какие-то
тайны, о которых она и не подозревала.  Она  боялась  услышать  причину,  по
которой они не смогут быть вместе. - И что же дальше?
   А он на миг залюбовался ею и потерял нить разговора.  Он  смотрел  на  ее
бледное тонкое лицо, высокий лоб, над которым  сверкали  ярко-рыжие  волосы,
аккуратный нос, нежные розовые  губы,  и  ему  вдруг  показалось,  что  Эмма
нереальна... Она была слишком хороша для земной женщины. Но тут же с горечью
подумал о том, что, возможно, именно красота и  сыграла  в  ее  жизни  такую
разрушительную роль... Не будь она красивой, не было бы  страсти  Холодного,
не было бы Перова, который делал деньги на ее красоте  и  страхе...  Но  она
сидела  сейчас  здесь,  далеко  от  Перова  и  прочих  мужчин,   а   значит,
принадлежала только ему.
   - Я что, плохо выгляжу? Почему ты так долго рассматриваешь меня?
   - Потому что ты очень  красивая...  -  Он  поцеловал  ее  в  губы,  затем
отпустил и замотал головой, словно приходя в себя. - Эмма, я собирался  тебе
сказать, что я, возможно, не совсем тот человек,  который  тебе  нужен...  Я
люблю тебя, это я знаю твердо... Но я не  уверен,  что  и  ты  сможешь  меня
полюбить... Понимаешь, я не тот герой, у которого в жизни все  получается...
Возможно, я в какой-то степени даже инфантилен, и это при  том,  что  голова
моя уже давно седая... Моя жена разочаровалась во  мне  почти  на  следующий
день после свадьбы. Я не был ласков к ней,  хотя  и  старался.  Я  не  знаю,
почему все так получилось, ведь Лора, в сущности, неплохая  женщина,  и  она
достойна большего... Наверное, все-таки я не любил ее... И получается, что я
солгал ей... Ведь если бы она знала о моей нелюбви к ней, она бы,  возможно,
и не вышла за меня замуж. Мы познакомились с  ней  на  дне  рождения  одного
нашего знакомого... Повстречались всего несколько  дней  и  поженились.  Мне
даже казалось, что я был счастлив. Но теперь-то я понимаю, в чем все дело...
Понимаешь, в моей жизни большое место занимает работа. Когда я  работаю,  то
время для меня летит незаметно... Работа затмевает все.  Так  вот,  встретив
Лору, я вдруг понял, что передо мной открывается совершенно  новая  страница
жизни. Семья. Мне всегда нравилось это  слово.  Мои  родители  обожали  друг
друга... И мне  захотелось  тепла,  ласки,  детей...  Но  у  нас  ничего  не
получилось. И хотя мы старались изо всех сил, вся нагрузка  легла  на  плечи
Лоры... Это она усиленно создавала видимость благополучия... И я даже думаю,
что она это делала не столько для наших общих друзей, сколько  прежде  всего
для нас самих... Но она страдала, ей был нужен мужчина...
   ДРУГОЙ мужчина... Возможно, сильный во всех отношениях...
   - А разве ты не сильный?
   - Лора была сильнее меня.  Она  принимала  решения,  ставила  меня  перед
фактом... Это ЕЕ роль. И тогда я понял,  что  мы  просто  не  подходим  друг
другу... Кроме того, я как-то всегда забывал, что она все-таки женщина,  что
ночью надо не только отдыхать. У меня это получалось  чисто  механически,  я
старался... Ты извини, что я рассказываю тебе обо всем этом,  но  ты  должна
знать, что я собой представляю...
   - Значит, и со мной чисто МЕХАНИЧЕСКИ?..
   - Вот мы и подошли к самому главному... Эмма.  -  Он  придвинулся  к  ней
совсем близко, он часто дышал, глаза его блестели. - Эмма, а вот с  тобой  у
меня все не так... Словно я проспал  всю  предыдущую  жизнь...  Я  постоянно
думаю о тебе, я постоянно хочу тебя... Что это?  Я  никак  не  могу  понять:
страсть, похоть? Похоть - грязное слово, я  согласен,  но  как  еще  я  могу
назвать чувство, которое я испытываю, когда обнимаю тебя?  Я  боюсь  назвать
это любовью, поскольку любовь в  моем  представлении  всегда  была  понятием
платоническим. Выходит, что я ошибался? Но что бы я ни думал о тебе, о твоей
судьбе, о том, как лучше устроить твою жизнь, как связать твою жизнь с моей,
как уберечь тебя, как освободить тебя, наконец, все равно в конечном итоге я
представляю, как мы с тобой... Словом, я постоянно хочу тебя.  И  сейчас,  и
даже в самолете, когда я летел сюда, я просто изнемогал от желания... И я не
верю, что оно когда-нибудь пройдет... Тебе, возможно,  будет  неприятно  это
слышать, но мне кажется, что и твой дядя испытывал к тебе нечто  подобное...
Хотя, с другой стороны, если бы он любил тебя по-настоящему, как я, то он бы
не посмел насиловать тебя, понимая, что рано или поздно обман  раскроется  и
ты будешь страдать... Ты никогда над этим не задумывалась?
   - Скажи мне, если бы случилось так,  что  ты  мне  не  понравился,  я  не
полюбила бы тебя, но мы бы с тобой оказались где-нибудь вместе... И  будь  у
тебя гипнотический дар, ты бы воспользовался  им  для  удовлетворения  своей
страсти? Только честно.
   - Я бы соблазнял тебя естественными приемами, поскольку  близость  хороша
лишь с открытыми глазами...
   - Не понимаю...
   - Я бы сделал все для того, чтобы и ты захотела этого, поскольку только в
этом случае мое наслаждение было бы полным. Меня  бы  убило  сознание  того,
что,  загипнотизировав  тебя,  я  просто  воспользовался  твоим  беспомощным
состоянием и овладел твоим телом, словно куклой...
   - А что ты сказал про близость с открытыми глазами?
   - Ты помнишь, я был груб с тобой тогда, в лесу... Ведь я не был уверен  в
том, что ты хотела меня... Но я взял тебя, как сильный, как мужчина... И  ты
мне ответила, я это почувствовал... Хотя я мог бы помучиться  еще  несколько
дней и предложить тебе все это в более романтической форме.., ты согласна со
мной?
   - Да я тогда, в лесу, ничего не помнила... Я не принадлежала себе, да я и
не хотела принадлежать себе... И если  бы  ты  сказал  мне  тогда,  чтобы  я
совершила какую-нибудь глупость, я бы непременно ее совершила... Значит, и я
похотлива? Ведь я тоже хотела этого...
   - Значит. И что же мы будем делать теперь?
   - Я буду любить тебя... Всегда...
   - Я боюсь только одного - что ты разочаруешься во  мне.  Я  -  не  герой.
Возможно, что мною правят инстинкты. Мне нравится моя работа, но еще  больше
мне нравишься ты. И я хотел бы видеть тебя рано  утром,  в  течение  долгого
дня, вечером и ночью. Может, я собственник? Я хочу,  чтобы  ты  всегда  была
рядом со мной. Это эгоистично?
   Эмма пожала плечами. Никогда еще она не была так счастлива.., разве что в
ту ночь, в лесу... Но тогда ее чувство было отравлено  тем  обстоятельством,
что она отдалась Сергею слишком быстро... А что  будет  теперь?  Теперь  она
будет мучиться из-за того, что сама приехала в Москву, не  дождавшись,  пока
он ее освободит?
   - Ты хочешь сказать, что ты не рыцарь?
   - Да, именно это я и пытаюсь тебе объяснить. Но поверь, если бы  я  тогда
увидел Перова, я бы сделал все возможное, чтобы  не  отдать  тебя...  Я  бы,
наверно, дрался, я бы размозжил  ему  голову.  Но  до  чего  же  нелепо  все
получилось!
   - Перов отвез меня к Латынину. Но я от него сбежала.
   - Латынин? Борис Ефимович? - Орлов смутился. Но как ни  странно,  чувства
ревности при упоминании этого человека у него не возникло.
   - Ты с ним знаком?
   - Да. Я делал ему золотую цепь. Он был твоим любовником?
   - И да и нет.
   - Извини.
   - Я обманула его и сбежала. Я приехала к тебе в Луговое...
   - Бедняжка! И что же тебе сказала Лора? Она была груба  с  тобой?  Она  о
чем-то догадалась?
   Эмма задумалась, не зная,  говорить  ли  правду.  ?И  как  часто  я  буду
спрашивать себя об этом? Ведь он-то мне сказал  правду  о  себе.  Так  пусть
знает и мою правду. И правду о Лоре?.
   - Сережа, я приехала в Луговое поздно ночью и обнаружила в  летней  кухне
Лору с мужчиной. Только не надо меня перебивать. Я бы, может, тебе ничего  и
не рассказала, но ведь я знаю, что тебя  замучили  угрызения  совести  из-за
того, что ты собираешься оставить Лору... Так вот, ты должен знать, что  она
тебе изменяет.
   - Но этого не может быть!
   - А этим мужчиной был... Перов...
   - Перов? Перов с Лорой, Перов с тобой!.. А ты не могла  ничего  напутать?
Знаешь, так иногда бывает...  Боишься  встретить  какого-нибудь  человека  и
видишь его повсюду, он мерещится в каждом...
   - Перов выкрал у  Лоры  ключи  от  вашей  городской  квартиры,  от  твоей
мастерской, от сейфа... Понимаешь, когда они ушли из летней кухни, я  решила
не показываться Лоре, чтобы она не подумала, будто я за ней слежу... Я тогда
еще не знала, что она была с Перовым... Думала, что просто с соседом или еще
с кем, тем более что мужчина после этого ушел... Я легла спать на топчане  в
кухне. А Перов вернулся... Я думаю, что он только сделал вид, что ушел, а на
самом деле вернулся в дом, отыскал там  ключи  и  зачем-то  решил  зайти  на
кухню, возможно, чтобы проверить, не оставил ли он после  себя  следов...  А
тут я... Представь, мы встретились с ним..,  и  где?  В  Луговом!  Это  было
похоже на наваждение!
   - Но зачем ему понадобились ключи? Чтобы встречаться там с Лорой?
   - Сережа, посмотри на меня внимательно. Вот так. Неужели ты действительно
ничего не понял? Перов хотел обчистить тебя, твою мастерскую  и  вынести  из
сейфа все драгоценности...
   Эмма дала Сергею время обдумать услышанное, после чего  открыла  сумку  и
достала тяжелую связку ключей:
   - Узнаешь?
   - Конечно... Это наши ключи... Но каким образом они оказались у тебя?
   - Да потому что грабить тебя должна была я. Перов поставил условия:  если
я это для него сделаю, он ОТПУСТИТ меня... И я тебя, Сереженька, ограбила...
   - Ты вошла в квартиру и открыла сейф? Ты отдала ему все  золото?  А  ведь
мне Лора говорила, чтобы я поставил сигнализацию и сменил сейф... Ты  отдала
ему все?..
   - Отдала. Все, до последнего камушка, до слитка... А что мне было делать?
Ведь ты же сам предлагал заплатить за меня выкуп... Вот я  и  согласилась...
Зато теперь я свободна...
   Вот сейчас она узнает цену его словам.  Сейчас  решится  все.  Она  снова
спрятала лицо в ирисах и глубоко вздохнула. Сергей молчал.
   - Эмма, ты хочешь сказать, что Перов теперь оставит тебя в покое?
   - Уже оставил... Поэтому-то я приехала к тебе...
   - А как ты узнала, что я в Москве?
   - Перов при мне позвонил в аэропорт  и  попросил  свою  знакомую  узнать,
числится ли в списках пассажиров на Москву Сергей Орлов.
   - Ты хочешь сказать, что Перов сам отправил тебя ко мне?
   - Но ведь я же расплатилась с ним...
   Она  видела,  как  мучается  Сергей,  как  переживает  из-за   украденных
драгоценностей, но не спешила его успокаивать.
   - Знаешь, - вдруг произнес он довольно громко, на выдохе, - ну и  черт  с
ними, с этими слитками! Главное, что  ты  теперь  свободна...  Не  скрою,  я
расстроился, поскольку там были  некоторые  вещи..,  словом,  я  их  еще  не
доделал... В частности, то самое колье, эскиз которого ты нарисовала  мне  в
электричке, помнишь?
   - Конечно, помню...
   - Там в мешочке были бриллианты.., и много... Но я постараюсь покрыть это
новой  работой...  Заработаю  и  расплачусь.  Ведь  все  равно  я  собирался
потратить эти деньги на тебя. Ну что,  пойдем?  Ты  же  наверняка  устала  с
дороги... Сейчас Ядов покормит нас... Что ты так на меня смотришь?  Тебе  не
нравится моя реакция? Но она естественна... Я ведь живой человек... Но ты не
должна огорчаться. У тебя действительно не было другого выхода.
   Они поднялись со скамейки, перешли  улицу  и  направились  к  дому  номер
двадцать пять по Шаболовке.

***

   Ядов, как многие состоятельные  люди,  расширил  свою  квартиру  за  счет
соседней, купив ее по сходной цене еще пять лет тому  назад.  Об  этом  Эмме
рассказал Орлов. Он сидел на низком пуфе в большой ванной комнате,  наблюдая
за тем, как Эмма, лежа в ванне, расчесывает свои длинные волосы.  Настроение
у него резко поднялось, когда Эмма призналась ему в своем желании  проверить
его чувства. Теперь, когда он знал, что все драгоценности уцелели и что Эмма
взяла из сейфа лишь  немного  денег,  чтобы  добраться  до  Москвы,  он  был
по-настоящему счастлив. Розовая ванна джакузи вместила в  себя  Сергея  лишь
после того, как он сумел убедить Эмму в том, что Ядов ничего не услышит.
   - Но разве можно заниматься этим в воде?  -  спрашивала  Эмма  у  него  в
перерывах между поцелуями, чувствуя, что в таком состоянии,  в  котором  она
сейчас находилась, она могла заниматься ЭТИМ даже в горячей смоле.
   - Нет, в воде обычно целуются... - Он помог ей выйти из ванны и усадив на
узкую, покрытую махровым полотенцем, кушетку.
   - А разве Ядов тоже занимается такими вещами на кушетке?
   - Нет, у него есть подруга, ее зовут Анна, так вот  она  здесь,  на  этой
кушетке, делает ему массаж... - Сергей уложил Эмму на спину, развел ноги.  -
Я совершено потерянный человек... Но я твердо знаю, чего хочу...
   Он больше не мог говорить, он ласкал Эмму до тех пор, пока не услышал  ее
тихое  бормотание...  Он  поднялся  с  колен,  на  которых  стоял,  покрывая
поцелуями самые чудесные и нежные места у нее между  бедер,  и  принялся  за
набухшие, с розовыми сосками груди. По очереди  втягивая  губами  соски,  он
добился того, что они затвердели, сделались выпуклыми и очень возбуждающими.
Эмма  протянула  руки  и  обвила  шею  Сергея,  нашла  губами  его  губы  и,
почувствовав, как его язык трепещет у нее во рту, ответила на  его  поцелуй,
коснувшись уже своим языком его губ. Разве могли сравниться нежные и  чистые
ласки Сергея с изощренными играми ее бывших любовников. Казалось, она заново
открывает для себя мужчину. А ведь она была  уверена,  что  уже  никогда  не
сможет полюбить, что  никогда  мужское  тело  не  доставит  ей  наслаждение,
доступное нормальным женщинам. Когда он слегка приподнял ее за бедра и вошел
в нее, Эмма словно вновь оказалась в том предрассветном  лесу,  на  траве...
Она прижалась бедрами к Сергею, обвив его талию ногами, и крепко сцепила  их
у него на  спине.  Мысли  растворились  в  волнах  наслаждения  и  чудесного
опьянения. Как бы она хотела, чтобы это блаженство длилось вечно...

***

   Ядов был похож  на  орангутанга:  высокий,  сутулый,  лохматый,  но  весь
какой-то домашний и чистый. Хотя его запросто можно было представить себе  и
в смокинге при бабочке. Громкий сочный  голос,  карие  и  по-собачьи  добрые
глаза, большие плоские  уши,  впалые  щеки  и  идеальной  формы  нос  -  все
прекрасно гармонировало в этом симпатичном и большом человеке.  Каждый,  кто
оказывался  вовлеченным   в   его   орбиту,   находил   в   нем   что-нибудь
привлекательное, а потому Ядова все считали своим и  обращались  к  нему  по
любому поводу. Однако он был не так  прост,  как  это  могло  показаться  на
первый взгляд. И его бескорыстность носила чисто  бутафорский  характер.  Он
любил деньги, понимал, какая за ними стоит  свобода,  а  потому  при  каждом
удобном случае пытался сделать их, как он выражался, ?из  воздуха?.  Он  был
великий посредник, и этим все  сказано.  Кроме  того,  ему  нравились  люди.
Нравились вообще. Ему было интересно наблюдать человека на протяжении долгих
лет, а потому многие его приятели оставались вхожи в  его  дом  даже  тогда,
когда, казалось бы, их уже ничто не связывало. Он помогал всем,  чем  только
мог, и практически никогда не  оказывался  в  роли  просителя.  То  есть  он
просил,