язательно. Там осталась еще целая куча банкнот.
     - Ну конечно же он поймет, что часть денег пропала. Он ведь не идиот.
     Он пытливо на нее посмотрел, будто что-то обдумывая.
     - Ты думаешь? Тогда вот что. Ты должна мне помочь. Если ты не согласишься, мне конец.
     И снова сердце ее сжалось. Что еще от нее сейчас потребуют?
     - Что ты имеешь в виду?- угрюмо спросила она.
     - Ведь ты вынимаешь деньги из ящика и относишь их в банк?
     - Ну да, я, но только когда доктор просит меня их отнести.
     - В таком случае...- он умолк, видимо побаивался продолжать, потом нехотя произнес: - Ты могла бы... если ты согласишься, все наши проблемы будут решены.
     - Интересно, каким образом?
     - Ты могла бы ну... сказать, что ты уже отнесла деньги в банк? Я просто предлагаю, ищу варианты - могла бы или это исключено?
     Она смотрела на пего округлившимися глазами.
     - Фрэнк, по-моему, ты действительно тронулся.
     - Послушай,- умоляюще произнес он.- Это же очень просто. Тебе только нужно сказать ему, что в ящике накопилось слишком много банкнот, и ты подумала, что он совсем забыл про сейф, ну и проявила инициативу - отнесла в банк двести долларов. И что ты надеешься, что он не рассердится на тебя за своеволие.
     Она резко развернулась.
     - У тебя, что ли, совсем плохо с головой? Неужели ты не понимаешь, что по твоей милости я тоже стану воровкой?
     - Милая, ну зачем ты так? Какая из тебя воровка? Никому и в голову не придет заподозрить тебя в таких страшных грехах. Можно подумать, я прошу тебя бог знает о чем. Просто как бы между прочим сообщи ему о том, что ты отнесла деньги на счет. Одна фраза - и дело сделано.
     - Ты в этом уверен? Я где я возьму квитанцию, которую выдает банк?
     - Намекни, что принесешь ее позже, вместе с другими, когда они накопятся.
     - Великолепно. Значит, я должна стать не просто воровкой, но еще и врушкой. Думай, что говоришь, Фрэнк Роско! Думаешь, я совсем дурочка?
     - Значит, ты не хочешь меня выручить? Но это же совсем несложно. Просто поговорить.
     - Как ты вообще смеешь мне такое предлагать!
     Он вздохнул.
     - Ты права. Такие вещи не для тебя. Прости, зря я тебя об этот попросил.
     - И что же ты собираешься делать?
     - А разве у меня есть выбор? Признаюсь, что взял эти двести фунтов, а потом получу по заслугам.
     - Но тебя же посадят в тюрьму!
     - Ну да, посадят. Ничего не поделаешь, рано или поздно недостача обнаружится.
     Последовала долгая пауза. Далси вся кипела от негодования. Фрэнк неисправим! Сначала делает, а потом думает. Этот человек не способен думать о последствиях, только о том, что ему нужно в данный, конкретный момент! Всякий раз забывает о том, что придется расплачиваться - либо самому, либо кому-то другому. Конечно он не нарочно втравливает в свои делишки других, но почему-то так получается всегда. Он с самого детства такой. Что-нибудь натворит, а наказывают их вдвоем. Сколько раз такое бывало!
     Но сейчас речь шла уже не о детских проказах. Все было очень серьезно. Его сумасбродство может стоить счастья и благополучия всей их жизни. А если она откажется выручить этого дурачка, его вообще упеку г за решетку. Разве это справедливо - отказать человеку в помощи? Очень даже справедливо!
     Конечно сухие моралисты тут же заявили бы, что ее стремление спасти его свидетельствует о недостаточно твердости ее принципов. Далси лихорадочно пыталась сделать единственно правильный вывод. И ложь, и воровство, к которым Фрэнк, по сути дела, ее призывал, были недопустимы, и не только потому, что могли довести до суда и тюрьмы. Но... но почему бы ей все-таки не поступиться совестью, не пожертвовать своей честностью ради спасения Фрэнка?
     В конце концов выбор был сделан, но не в результате абстрактных размышлений о том, что есть добро и зло. Просто она взглянула на Фрэнка, такого жалкого, такого несчастного, и поняла, что все ее чистоплюйство - полная ерунда. Она любит его. И это самое главное. Никогда и ни при каких обстоятельствах она не бросит его в беде. Она разделит с ним все страдания, до последней капли, какими бы горькими они ни были. Это будет для нее счастьем. Лучше страдать и бедствовать вместе с Фрэнком, чем жить в роскоши без Фрэнка, даже если ей предложат сокровища самого царя Соломона. И совершенно не важно, что на самом деле он достоин порицания.
     Только не нужно сразу показывать, что она на его стороне. Пусть немного помучается, это пойдет ему на пользу. Она медленно обернулась.
     - Пока мне нечего тебе ответить, Фрэнк, и не уговаривай. Теперь в любой момент может грянуть скандал. И я совершенно не представляю, каким образом его можно предотвратить. По-моему, самое разумное - пойти к мистеру Берту и честно во всем признаться. Возможно, он тебя простит и не станет затевать судебное разбирательство.
     - Это вряд ли.
     В ответ Далси лишь молча пожала плечами.
     - Честное слово, Далси,- снова начал он.- Я знаю, что сглупил. Но я же все тебе объяснил: думать было некогда, а когда дело было сделано, тут думай, не думай - назад не вернешь. Слушай, может, тебе удастся что-нибудь изобрести? Попробуй, а?
     - Интересно, что же такое я могу изобрести? Приходи утром ко мне завтракать, и если мне придет в голову какая-нибудь идея, сразу все обсудим. Только я очень в этом сомневаюсь.
     Этот ее строгий отчужденный тон явно его покоробил, но, похоже, он боялся еще сильнее ее рассердить, и молча кивнул. Придя на следующее утро, Фрэнк продолжал, на всякий случай, отмалчиваться, Далси же, в предвкушении позорного разоблачения, была вся на взводе. Завтрак стал для обоих настоящей пыткой.
     На работе Далси примерно час разбирала вместе с доктором письма, и уже поднявшись, чтобы уйти к себе, как бы между прочим (но каких же это ей стоило усилий!) сообщила:
     - Мистер Берт, я вчера отнесла в банк двести фунтов. Ящик в сейфе был уже переполнен, и я подумала, что вы просто забыли мне про это сказать.
     - Вот и умничка,- отозвался доктор, снимая трубку и набирая какой-то номер.- Я, знаете ли, совсем закрутился и действительно забыл про денежные дела.
     Далси на негнущихся ногах, то и дело спотыкаясь, вышла из кабинета, но шеф был увлечен разговором и ничего не заметил. Придя к себе, Далси рухнула на стул, чувствуя, как ее прошиб холодный пот. Она все-таки это сделала! Теперь она воровка, и пока деньги не будут возвращены, ее жизнь будет сущим адом. Если они вообще будут возвращены! Своим враньем она лишь на день отсрочила час расплаты. Завтра ее уличат. Завтра ей придется положить перед Бертом отчет о финансах за две недели, к которому она прикладывает банковские квитанции - о том, что на счет их положена такая-то сумма такого-то числа. Если Берт вспомнит об упомянутых ею сегодня двух сотнях - она пропала! Может, вспомнит, а может - нет. Вообще-то он был очень пунктуальным и въедливым человеком, но все его внимание было сосредоточено па самой работе, а финансовые дела интересовали его мало, только как нечто неизбежное. К тому же, чуть не разрыдавшись, вспомнила Далси, профессор полностью ей доверял. Он обычно почти не смотрел на разложенные перед ним листочки.
     Совершенно разбитая, и морально, и физически, Далей гадала, что же теперь будет. И в этот момент появился Фрэнк. Щеки его порозовели от нетерпения.
     - Ну что?- прошептал он.- Операция прошла нормально?
     И тут на Далси внезапно накатила ярость. Еще пару минут назад она чуть не умерла от стыда и страха, а он как ни в чем не бывало отпускает свои шуточки! Это было последней каплей.
     - Убирайся!- прошипела она.- И посмей только ко мне подойти - убью!
     Не будь Далси в таком ужасном состоянии, у нее хватило бы ума посмеяться над его идиотской самоуверенностью... После ее "убью!" подбородок его задрожал, а в глазах отразились боль и недоумение. Прежде чем она успела сказать что-то еще, он выбежал за дверь.
     В конечном счете судьба смилостивилась над Далси, решила ее спасти. На следующий день незадолго до того, как она должна была принести Берту счета, ему позвонил старый друг, тоже хирург, который хотел с ним посоветоваться по поводу одного неординарного случая. Поскольку мистер Берт тоже сталкивался в своей практике с чем-то подобным. Когда Далси вошла, мистер Берт сосредоточенно листал толстенную тетрадь с записями.
     - Я только что все оформила... Но, может, мне лучше зайти попозже?
     - Нет-нет,- сказал Берт, заложив пальцем нужную страницу.- Давайте сюда вашу бухгалтерию, посмотрим, что мы нынче имеем.
     На просмотр "бухгалтерии" он потратил еще меньше времени, чем обычно. Пробормотав, что примерно такие суммы и ожидал увидеть, Берт снова раскрыл свои записи... Почувствовав уже знакомую дрожь в коленках, Далси с трудом доплелась до двери.
     Пока им везет, но это пока. Как только Берт сам залезет в сейф, он сразу вспомнит про ее самовольный поход в банк. И одному Господу известно, вспомнит ли он и эту роковую цифру: 200. Скорее всего, не вспомнит - пока снова не увидит гроссбух, где зафиксированы все их дебеты-кредиты. Обычно он лежит на ее столе.
     Когда она наконец сообщила о своем визите к шефу. Фрэнк изобразил пылкую благодарность и искренне раскаянье. Ведь из-за него у нее сплошные неприятности! И однако ему не удалось скрыть своего тайного ликования. Ситуация было до боли знакомой: он заварил кашу, а расхлебывать все пришлось кому-то другому, то есть ей...
     День прошел спокойно, Берт не говорил ни о каких пропажах, и Далси тоже успокоилась: пока опасность действительно миновала. Но в конце года Берт самолично сверяет банковские счета с их собственными записями, и тогда эти две сотни непременно выплывут наружу. Но до конца года оставалось еще целых восемь месяцев, за это время деньги будут возвращены.
     Далси почувствовала облегчение, но не надолго. Теперь ее терзали новые сомнения. Откуда Фрэнк возьмет деньги? При самой строгой экономии ему удастся выкроить не больше фунта в педелю. За восемь месяцев не накопится и сорока фунтов. С тяжелым сердцем она подумала о том, что ей придется расстаться со своей уютной квартиркой, снять что-нибудь подешевле. Таким образом будет выкроен еще фунт в педелю, к тому же у нее есть маленькая заначка в банке - 60 фунтов. Итого - 90 фунтов. Вместе с сорока самого Фрэнка выходит 130 фунтов. Даже если она вызовется сама подбить годовой баланс (но совсем не обязательно, что шеф согласится на ее "жертву"), недостачу семидесяти фунтов тоже не скроешь - слишком крупная сумма.
     Дальше все пошло совсем не так, как она рассчитывала. Фрэнк не отдавал обещанного фунта, и у него всегда находились убедительные оправдания. Всегда оказывалось, что без того-то и того-то он не в состоянии нормально работать, а если Берт его уволит, они вообще пропадут... На данный момент все утряслось, и Фрэнк сразу успокоился, но Далси чувствовала себя ужасно. Ведь они медленно, но верно приближались к катастрофе.
     И вот примерно месяц спустя, в очередной раз обсуждая с ним эту немыслимую ситуацию, Далси не выдержала и дала волю своему гневу. И поставила перед опешившим от неожиданности Фрэнком ультиматум: если он не придумает какой-то выход и не начнет действовать, она все выложит доктору, и ей уже плевать, что с ними будет.
     Как ни странно, Фрэнк сразу поверил, что она действительно на это решится.
     - Далси, умоляю, не делай этого. Потерпи еще немного. Напрасно ты думаешь, что я безнадежный идиот, я просто пытаюсь найти оптимальный вариант и даже кое-что уже наметил. Уверен, что мы сможем раздобыть нужную сумму, причем достаточно быстро.
     - Ну и что же ты наметил?- угрюмо буркнула она.
     - Погоди, еще рано об этом говорить. Дай мне, как говорится, проработать детали. А пока это секрет.
     Гнев свой она уже выплеснула, и поэтому довольно вяло отреагировала на его обещания, не зная, стоит ли принимать их всерьез. Но вообще-то при желании Фрэнк способен был выкрутиться из любой ситуации, мозги у него отличные. А сейчас у него был такой скорбный, такой серьезный вид, что любовь перевесила все обиды - Далси даже стало стыдно, что она посмела усомниться.
     - Ах, Фрэнк!- воскликнула она, еле сдерживая слезы.- Пожалуйста, поторопись.
     - Дай мне неделю. Всего неделю. И я предъявлю тебе план, который, клянусь, должен сработать. Но мне потребуется твоя помощь. Ты ведь мне не откажешь?
     Далси покорно согласилась, опасаясь в душе, что ей придется опять чем-то поступиться. Но вслух она только и сказала:
     - Договорились, ровно через неделю ты мне расскажешь о своем плане, а до вторника - больше никаких разговоров па эту тему.
     Но план был готов гораздо раньше. Фрэнк прямо-таки бегом влетел к ней в воскресенье утром, явно переполненный впечатлениями и чувствами.
     - Ну?- улыбнулась она,- чем порадуешь?
     - Обещанным гениальным планом, он уже готов.
     - Как здорово! Чем раньше мы начнем действовать, тем лучше. И в чем состоит твой план?
     Он почему-то молчал и как-то разом поскучнел.
     - Не знаю, как ты к этому отнесешься,- пробормотал он.- Я все продумал, но тебя тут может кое-что смутить.
     - Давай рассказывай, а я уж сама решу.
     - Конечно, конечно... Слушай, положение у нас практически безвыходное, верно?
     - Мы уже тысячу раз это обсуждали, не начинай снова.
     - Хорошо, не буду. Рискованная ситуация требует рискованных способов ее решения, сказал кто-то из мудрецов. Ты с ним согласна?
     - Все зависит от конкретных обстоятельств. В чем состоит твоя грандиозная идея?
     - Сейчас объясню. Но предупреждаю, тут нужно проявить смелость, решиться на то, что показалось бы нам... не совсем допустимым в обычных обстоятельствах.
     Сердце Далси привычно заныло. Начало разговора не предвещало ничего хорошего.
     - Продолжай,- коротко попросила она.
     - Не скажу, что сам в большом восторге от своей идеи, но это единственный выход. Учитывая обстоятельства, которые ничем не лучше этого выхода.
     Он резко к нему повернулась.
     - Ради бога, Фрэнк, прекрати ходить вокруг да около, говори, что там у тебя!
     - Ладно,- набрав в легкие побольше воздуха, он решился произнести: - Мы возьмем эти деньги... у пациентов.
     Она смотрела на него чуть вытаращенными от удивления глазами.
     - У пациентов? Что ты такое несешь?
     - Я хотел бы уточнить: у некоторых пациентов. В большинстве своем наши клиенты обеспеченные люди. Но не богачи. О них речь вообще не идет. Но есть и такие, у кого денег - завались, для них тысяча фунтов - мелочь, как для нас пять шиллингов. Вот их мы можем немного пощипать, тем более что они этого даже не почувствуют.
     Далси даже растерялась - она решительно не могла понять, что он имеет в виду.
     - Ты хоть сам понимаешь, что говоришь? С какой стати пациенты будут отдавать нам свои деньги?
     - Ну, это-то устроить несложно,- он неловко поерзал в кресле,- ты сначала дай мне договорить.
     Он немного выждал - Далси покорно молчала.
     - Я вот что имею в виду: мы заставим их платить чуть больше, чем все остальные.
     Далси никак не могла уяснить, что он такое изобрел, но уже точно знала, что это что-то гадкое.
     - Ты должен придумать что-нибудь более подходящее,- твердо сказала она,- это нам точно не подходит.
     - Давай я все объясню на конкретном примере,- решившись начать, он уже несся вперед без оглядки.- Предположим, кому-то из этих Крезов предстоит операция. Док Берт велит тебе выписать чек на сто двадцать гиней. А ты выписываешь этому толстосуму чек на сто тридцать. И вот у нас уже есть десяточка.
     Далси похолодела от ужаса. Гениальный план Фрэнка сводился к откровенному и вульгарному воровству! По сути дела, он предлагал запустить руку уже в карман пациентов! Вот чем ей предлагают отплатить Берту за всю его доброту и доверие - низким обманом. Она еле нашла в себе силы ответить:
     - Ну ты и тип, как ты вообще посмел такое придумать! Будем считать, что ты ничего мне не говорил, так и быть.
     - Я так и знал, что ты скажешь что-то в этом роде. Нормальная реакция. Мне и самому стало тошно, когда эта идея пришла мне в голову. Но потом, немного поразмыслив, я понял, что этот вариант далеко не самый отвратительный.
     - Отвратительнее и быть не может.
     - Вот тут позволь с тобою не согласиться. Еще как может! И будет, если мы продолжим сидеть сложа руки. Давай вместе проанализируем ситуацию. Мы стащили деньги у Берта. Я знаю, радость моя, что ты этого не делала, что просто согласилась меня выгородить - по доброте душевной. Но как ни прискорбно это говорить, ты теперь моя сообщница. Ты стала ею, как только сообщила Берту, будто отнесла эти две сотни в банк. Разумеется, я говорю о том, как это расценивается представителями закона.
     Он был прав. Далси сама знала, что делала, и теперь она тоже стала воровкой. Но тогда ее вынудили отчаянные обстоятельства, тогда нужно было срочно что-то предпринять. То, что он предлагал сейчас, совсем другое. Если она согласится, это будет заранее продуманное мошенничество. И тут уже нечем будет оправдаться, даже перед собой...
     - Не хочу даже слышать об этом. Неужели ты рассчитывал на то, что я соглашусь? Выкинь эту свою великую идею из головы, и немедленно.
     Он кивнул, но продолжил атаку.
     - Да, конечно, душа моя, но попробуй взглянуть на мое предложение с другой стороны. Мы попали в щекотливое положение. И что для нас сейчас самое главное? Выпутаться. Ты согласна?
     - Разумеется согласна. Но то, что ты предлагаешь, лишь ухудшит наше положение, мы еще глубже завязнем.
     - Ты, по-моему, до конца еще не поняла весь ужас нашей ситуации. Нам не собрать этих денег до конца года, когда шеф устроит генеральный досмотр всей бухгалтерии. Он все просечет и выведет нас на чистую воду.
     И опять она была вынуждена признать его правоту. Она и сама прекрасно понимала, что такую сумму им не раздобыть, но не знала, что и Фрэнк это осознал.
     - Ну тогда все, нам конец,- убитым голосом сказала она.
     - Но этого можно избежать.- настаивал он.- С помощью моего плана. Нет-нет,- он опередил ее возражения,- дай мне договорить. Мы хотим выпутаться, верно? А для этого нам нужно возместить недостачу... Кроме того, мы действительно не хотим отплатить Берту черной неблагодарностью.
     - Вот в этом я с тобой абсолютно согласна.
     - Так я и думал. Рассуждаем дальше. Если мы хотим возместить деньги Берту, придется изъять деньги у пациентов.
     - Нет, нет и нет! Никогда!
     - Послушай, Далси,- в его голосе вдруг зазвучал металл.- Сейчас речь идет не о том, красть деньги или нет. Они уже украдены. И с этим уже ничего не поделаешь, этот факт нужно принимать как данность. Теперь нужно действовать в соответствии с обстоятельствами. Если мы даже не попытаемся выкрутиться, воспользовавшись моей идеей, нам крышка. Мы останемся без работы, и не исключено, что нас упрячут в тюрьму. Действительно, стоит рискнуть, возможно, все обойдется. Деньги мы вернем, и все будет шито-крыто.
     - Но тогда нам придется обворовывать пациентов.
     - Это же совсем другое дело. Согласен: это противно, гадко, непорядочно... Но разве мы кого-то обрекаем на лишения? Ничего подобного. Мы ведь не станем обманывать тех, для кого десять фунтов - существенная сумма. Ни-ни.
     - Но это же преднамеренное преступление!
     - Позволь мне продолжить, еще буквально два слова. Почему бы нанесенный нами урон не восполнить с помощью тех, кто даже не почувствует, что у них прихватили лишку? Это будет, по крайней мере, справедливо.
     Далси, совсем растерявшись, молчала. В этом был весь Фрэнк. Он всегда умел доказать, что черное это белое. Так все преподнесет, что ты потом диву даешься: и почему ты сама до этого не додумалась? Может, и правда, так будет лучше?
     - Мало ли что мы сейчас решим,- наконец сказала она.- Даже если мы захотим это сделать, то как это устроить? Нет, это невозможно.
     Он наверняка понял, что опять одержал над ней верх, но даже не подал виду.
     - Это мы пока не обсуждаем. Мое дело - предложить вариант и разработать надежную та